Опасные сны — 2
Часть третья. Уходи из моего сна
У каждого мира свои правила, законы и обычаи. Итлотис Сб-Кейт рассматривала себя как сыскного агента, хорошо приспособленного к подобным барьерам и препятствиям в проведении встреч. Но теперь внутренне она признавала, что никогда ещё не встречалась с такой проблемой.
Хотя она сейчас не сидела в шезлонге, автоматически предоставляющем телу максимум удобств, девуш-ка надеялась, что создала у женщины, сидевшей напротив, впечатление расслабившейся и уверенной в себе особы во всё время их переговоров. В том, что эта… эта Фустмэм упряма, не заключалось ничего нового. Итлотис умела управлять как человеческими, так и псевдочеловеческими антагонизмами. Но сама ситуация препятствовала и не допускала продолжения.
Девушка по-прежнему улыбалась, когда медленно и ясно излагала своё дело уже, кажется, в двадцатый раз за два дня. Терпение — одно из основных достоинств агента, оно служит как щитом, так и оружием.
— Достопочтенная, вы видели полученные мною приказы. Вы не можете не признать, что они весьма настоятельны. Вы согласились, что Ослэн Сб-Отто — один из ваших теперешних клиентов. Мои документы дают мне все полномочия для разговора с ним. Время не терпит, он должен как можно скорее узнать о положении в своём Доме. Это чрезвычайно важно не только для его будущего, но и для будущего многих других. Мы никогда не вмешиваемся в дела других планет иначе как с одобрения Верховного Совета.
Выражение лица её собеседницы не менялось. Двадцать Волосков Инга! Итлотис могла с тем же успехом обращаться к рекордеру или даже к изъеденной временем стене позади Фустмэм.
— Тот, кого вы ищете, — голос женщины был монотонным, словно она находилась в трансе, однако живые, хитрые глаза настороженно поблескивали, — лежит в комнате сна. Я сказала вам правду, Достопочтенная. Спящего тревожить нельзя. Это опасно как для вашего соотечественника, так и для мастера сна. Клиент заказал сон на неделю и выдал свои собственные ленты для инструктажа мастера. Сегодня же только второй день…
Итлотис с трудом подавила желание ударить кулаком по столу и зарычать от злости. Она слышала эти слова или подобные им уже в шестой раз. Даже двухдневная отсрочка — и она не отвечает за успех своей мис-сии. Ослэна Сб-Атто необходимо разбудить, сообщить ему о ситуации на Бинольде, а затем вывезти на первом же звёздном корабле.
— Но он же просыпается поесть, — устало проговорила она.
— Мастера и её клиента питают в таких случаях внутривенно, — ответила Фустмэм, и Итлотис показа-лось, что она услышала нотку торжества. Однако она не была готова так легко принять поражение.
Девушка наклонилась и коснулась пальцем одного из зелёных дисков, которые она разложила на столе. Её полированный ноготь щёлкнул по этому лучшему удостоверению, на которое мог надеяться агент. Даже если этот диск был сделан в другом месте, не местным агентством, уверявшим, что никогда не вмешивается в местные дела, всё равно один вид его открывал все двери в городе Ти-Кри.
— Достопочтенная, будьте уверены, что я не собираюсь просить вас о каких-либо действиях, могущих нанести вред мастеру или её клиенту. Но я знаю, что есть способ прервать такое сновидение… если другой человек войдёт в этот сон, чтобы передать важное сообщение клиенту.
В первый раз тень хоть какого-то выражения мелькнула на мрачном с резкими чертами лице женщины, которая могла бы послужить моделью для какого-нибудь архаичного изваяния, какие Итлотис видела в этой части старого города, где никогда не вырастали небесные башни.
— Кто… — начала было Фустмэм и тут же поджала губы.
В Итлотис вспыхнула искра возбуждения — она нашла ключ!
— Кто сказал мне об этом? — закончила она невысказанный вопрос. — Какое это имеет значение? Мне часто бывает необходимо знать такие вещи… Но это можно сделать? Да или нет?
Женщина очень неохотно и чуть заметно кивнула.
— Конечно, — продолжала Итлотис, — я доложила представителям Совета о том, что собираюсь сделать. Они пришлют врача, чтобы мы находились под квалифицированным наблюдением.
Фустмэм снова стала бесстрастной. Если она и восприняла этот намёк как угрозу или предупреждение, то не подала виду, что предполагаемое недоверие Итлотис причинило ей какую-то неприятность.
— Этот метод бывает не всегда удачен, — сказала Фустмэм. — К тому же Аккота — наш лучший А мастер. Даже я теперь не могу равняться с ней в мастерстве. Незанятая здесь только… — она, видимо, включила какой-то сигнал, потому что на стене напротив засветилась панель с символами, непонятными инопланетному агенту. Фустмэм изучала их довольно долго. — Вы можете получить Элоуд. Она молода, но многообещающа, и однажды её уже использовали как вторгающегося мастера.
— Отлично, — Итлотис встала. — я вызову врача, и мы вторгнемся в этот сон. Ваше сотрудничество будет должным образом оценено, Фустмэм, — а про себя подумала: “Ну уж нет… твои оттяжки тоже зачтутся”.
Она так радовалась своей победе, что только войдя в комнату сна вместе с прибывшим врачом, осознала, что лезет в жуткую авантюру, с какой не встречалась в своих предыдущих назначениях. Одно дело — выслеживать дичь по нескольким планетам обитаемой Галактики, как ей приходилось за множество планетных лет, и совсем другое — искать её во сне. Это было нечто новое. Она не думала, что эта идея так уж ей нравится, но и отказаться теперь было немыслимо.
Мастера снов в Ти-Кри пользовались всеобщей известностью. Работая в чрезвычайно древнем Улье под руководством Фустмэм, они творили воображаемые миры, приключения и могли разделить их с любым, кто оплачивал их высокий гонорар. Некоторых мастеров постоянно арендовали семьи мультикредитного класса, живущие в небесных башнях, где их услугами пользовались для развлечения одного индивидуума или домашнего клана. Другие оставались в Улье, и их клиенты приходили к ним сами.
Клиент, мысленно сплетённый с мастером, входил в мир, казавшийся ему совершенно реальным. И действия мастера А-класса были теперь модными и дорогостоящими.
Итлотис оглядела комнату, в которой лежала затерянная в своём сне её добыча.
Здесь уже стояли две кушетки, и Фустмэм наблюдала за приготовлением ещё двух, которые едва могли поместиться в комнате. На одной лежала девушка, худая и бледная, и волосы её покрывал металлический шлем, соединённый проводами с другим таким же, покрывавшим голову Ослэна, который лежал на другой кушетке. Между ними стоял аппарат с бутылочками питательной жидкости, вводимой в вены рук спящих.
Итлотис могла видеть только часть лица Ослэна, потому что шлем закрывал его до носа, но всё же узнала его. Это был тот самый человек, за которым она охотилась. Ей захотелось положить конец своим заботам, сбросить шлем и вернуть Ослэна к действительности. И только представление о высокой опасности подобных действий удержало её пальцы.
Помощницы Фустмэм поставили кушетку рядом с мастером и осторожно провели провод между шлемом девушки и другим — вновь принесенным. Вторая кушетка была поставлена за ложем Ослэна, и второй новый шлем был подсоединен к шлему Ослэна.
Тревога Итлотис росла и была уже сродни страху. Ей до крайности неприятно было оказаться под чужой волей. Но с другой стороны, необходимо было вернуть Ослэна. И у неё стоял на страже врач.
Хотя Итлотис внешне ничем не проявила неохоты, когда по приказу Фустмэм легла на кушетку и позволила укрепить у себя на голове шлем, у неё всё же промелькнули несколько секунд паники, когда хотелось скинуть с себя этот светлый и мягкий внутри головной убор и бежать из этой комнаты.
Никто не мог сказать, в какого рода приключения был введён Ослэн. Никогда не бывало двух одинаковых снов, и даже сам мастер не всегда может предвидеть, по какому пути пойдут её творения, когда она начнёт ткать свои фантазии. И Фустмэм из осторожности указала, что Ослэн сам принёс ленты, не полагаясь на записи из собрания Улья. Так что Итлотис не имела ни малейшего представления, с каким миром она встретится.
Впоследствии она не могла сказать, каким образом вошла в мир сна. Был какой-то момент полной потери памяти и сознания, вроде обычного сна, а потом она открыла глаза на… что?
Итлотис знала только, что она внезапно оказалась на вершине утёса, где ветер источил камни в странные статуи, и воздух между ними проходил со свистом и унылой жалобой. Слышался ещё и другой звук — барабанный бой, в котором Итлотис узнала морской прибой.
Но ведь она знала это место! Она очутилась в Юлгриве, на её собственной планете! Стоит только от-вернуться от моря, и она увидит древние развалины Юла во всей их подавляющей мрачности. Голова у неё пошла кругом. Она готовилась к какому-то необычному, жуткому миру сна, а вдруг вернулась на планету, где родилась! Но зачем… и как?
Итлотис повернулась к Юлу, чтобы удостовериться в своём предположении. Но…
Развалин не было!
Вместо них поднимались тяжёлые, массивные башни, словно они сами собой выросли из утёсов, а не были сложены камень за камнем человеком или подобным человеку созданием. Древняя крепость во всей своей мощи куда более впечатляла, чем руины, которые знала Итлотис… Крепость была шире и более протяжённа, чем можно было предположить по остаткам, сохранившимся до века, в котором жила Итлотис.
И, вспомнив, что в её время рассказывали об Юле, Итлотис отшатнулась назад, пока плечи её не упёр-лись в скалу. Она не хотела видеть Юл целым, но почему-то не могла отвести глаз от тёмных башен и стен.
Юл уже давно лежал в руинах, когда первые люди пришли в мир Бинольда тысячу планетных лет назад. Отыскались и другие разбросанные следы какой-то очень древней цивилизации. Но Юл был разрушен меньше, чем всё остальное. Однако люди, всегда жаждущие исследовать тайны своих предшественников в колонизованных мирах, неохотно обыскивали Юл. Что-то неприятное витало в обрушившихся стенах, оно так давило на душу любого вторгшегося туда, что он в конце концов торопился уйти.
Итак, его рассматривали только на расстоянии, как сейчас его видела Итлотис, и ленты записей тоже были сделаны только снаружи. Зачем Ослэн захотел увидеть Юл таким, каким он был когда-то?
Эта загадка отмела большую часть её первоначального отвращения. Похоже, что сей сон имел реальную цель. Это не просто форма ухода в приятное.
Девушка отошла от скалы и принялась по-новому пересматривать свою миссию.
Ослэн Сб-Атто является наследником обширных поместий Атто по обычаям Бинольда. Следовательно, когда Атто Сб-Пэтон умер шесть планетных месяцев назад, стало настоятельной необходимостью, чтобы его наследник как можно скорее принял на себя обязанности главы клана. Его брат, Ларс Сб-Атто, нанял агентство Итлотис, чтобы срочно вернуть наследника, путешествующего по другим мирам. Позднее, когда продолжи-тельное отсутствие наследника Атто начало сказываться на политических событиях, поисками занялся Совет.
Но зачем Ослэн явился на планету мастеров снов, разыскал Улей и вошёл в сон, направленный на далё-кое прошлое своей родной планеты? Он как бы искал что-то очень важное. Итлотис решила, что так оно и есть. Но почему здесь, и за чем он охотился?
Ну что ж, чем скорее она узнает это, тем скорее они вернутся в настоящий Бинольд, к ожидавшим Ослэна обязанностям. Как ни противно это было Итлотис, она двинулась к Юлу, словно сам Ослэн сообщил ей, что центр этой путаницы скрывается именно там.
Формы жизни, знакомые Итлотис по своему времени, совсем не изменились. Над головой пролетали си-пары, их мелодичные крики перекрывали грохот прибоя, а блестящее оранжевое, голубое и зелёное оперенье сверкало даже в этот пасмурный день. За скалами росли мелкие растения, в основном серо-коричневые, как и камни рядом с ними, и выпускали гордые побеги, которые тянулись к следующей трещине в земле между скалами.
Итлотис настороженно смотрела на Юл. И хотя стены его были теперь целыми, и неповреждённые баш-ни высоко вздымались, она не нашла никаких признаков, что там есть обитатели. На башнях не развевались знамёна, в окнах никто не показывался, и сами окна были как глаза, уставившиеся одновременно на море и на резкие края холмов на западе.
Юл стоял на краю владений Атто. Итлотис видела его, когда ездила договариваться с Ларсом Сб-Атто, перед тем как оставить Бинольд. Она летела из Килламарша и пересекла руины, чтобы добраться до внутренней долины за холмами.
Вообще-то говоря, Дом Атто мог присоединить к себе этот утёс и руины, если бы пожелал. Но скверная репутация Юла делала его не обитаемой человеком территорией.
Итлотис решительно шла по грубой дороге и прислушивалась к крикам сипар, одновременно изучая угрюмую громаду Юла. Она думала, что войдя в сон Ослэна, тут же встретится с ним, но, по-видимому, это было не так. Прекрасно, она выследит его, пусть даже след приведёт к Юлу. В её мозгу росла уверенность, что так надо, несмотря на горячее желание оказаться где-нибудь в другом месте.
Когда она подошла к внешней стене, громадные блоки, из которых состояла стена, только усилили её тревогу. В стене были ворота, это она знала. И очень странно, что они смотрели не в глубь страны, а на море. И если она желала добраться до них, то должна была теперь идти по опасной дороге вдоль края утёса.
Собственно, это была не дорога, даже не тропа. Здесь не было ничего похожего, это всегда сбивало с толку экспертов народа Итлотис. Почему в стене только одни ворота, да и те выходят не на какую-нибудь до-статочно впечатляющую, под стать стенам, дорогу? И внизу не осталось никаких следов гавани, никаких при-знаков, что здесь когда-либо был порт.
Итлотис колебалась, с сомнением глядя на путь перед собой; это несколько порастрясло её самоуверенность. Девушка начала этот поиск в убеждении, что её опыт и тренировка подготовили её к любым действиям. В конце концов, она же первоклассный агент… со множеством удачно выполненных дел за плечами. Но она всегда раньше действовала в нормальном мире… нормальном в смысле реальности. А здесь она чувствовала, что всё больше и больше отклоняется в сторону от привычного мастерства и пренебрегает осторожностью.
Реальный мир… Итлотис глубоко вздохнула. Она должна заставить себя признать, что в данный момент это и есть реальный мир. Если она вновь не обретёт свою самоуверенность, то окончательно пропадёт. В конце концов, многие планеты, где она работала, были жуткими и страшными. Следовательно, нечего думать, что это — иллюзорный Бинольд, а просто представить как один из странных миров. Если она сумеет держаться этого представления, она овладеет ситуацией.
Путь вперёд оказался очень тяжёлым, и она не знала, наблюдали ли за ним с Юла… Бросив взгляд на окна, Итлотис ничего в них не увидела. Однако её не оставляло ощущение, что за ней наблюдают.
Вздёрнув подбородок, Итлотис плелась вперёд. Пространство между краем утёса и стеной казалось очень узким, прибой — очень громким. Она прижалась спиной к стене и осторожно скользила вдоль неё, боясь оступиться и упасть вниз.
Здесь оказалось множество каменных выступов, и у каждого она останавливалась. Вдруг она резко согнулась и юркнула в укрытие с бьющимся сердцем и затаив дыхание: над волнами парили не только сипары!
Кем бы ни были эти летающие существа, они летали с такой скоростью, что Итлотис только диву давалась. И направлялись они к воротам, куда пробиралась и она. Как стрелы, выпущенные из лука, они влетали в ворота, даже не снижая скорости.
Машины или какие-то живые существа? Итлотис не могла решить этот вопрос. У неё осталось смутное впечатление крыльев и сверкающего металлическим блеском тела между ними. Создания человеческих рук… или живые?
Её испугало мимолётное движение наверху, и она подняла глаза. Там, прямо над ней, кто-то двигался в окне.
Итлотис откинулась к стене, укрывающей её. Да, в открытом окне появились голова и плечи. И если сравнивать размеры, то либо незнакомец, либо окно были с явно нарушенными пропорциями, потому что тело казалось карликовым в проёме окна.
И он влез на подоконник!
Итлотис затаила дыхание. Не хочет ли он прыгнуть? Зачем? Но нет, он двигался осторожно и потихоньку спускал ноги вниз. Видимо, он нашёл для них какую-то опору, но как он рискует! Человек плотно прижался к стене и дюйм за дюймом спускался вниз, ощупывая руками и ногами камни в поисках захвата.
Итлотис вся напряглась, сопереживая напряжению этого спуска. Ей казалось чудом, что незнакомец отыскивал себе путь. Но он спускался уверенно, хотя и медленно, каждый раз находя поддержку для ног и тела.
Итлотис чуть отошла от своего укрытия, потому что человек опасно завис как раз над ним. Она подняла руки и провела ими по поверхности стены; её пальцы погрузились в нечто вроде ниши, вырезанной так хитро, что она явно предназначалась для того, чтобы служить невидимой лестницей.
Девушка отступила ещё на шаг, чтобы видеть, как человек спускается. Что-то знакомое показалось ей в форме головы, в посадке плеч. Её глаза, привыкшие оценивать такие точки, опознали его.
Ослэн!
Облегчённо вздохнув, Итлотис стала просто ждать. Теперь оставалось лишь завязать контакт, объяснить всё и прервать сон. И они вернутся в реальный мир. Ведь Фустмэм признала, что усилия мастера находятся в равновесии с желанием Ослэна, так что он может проснуться, как только пожелает.
Возможно, он уже выполнил задачу, что привела его в этот древний Юл. Но в любом случае, сообщение Итлотис само по себе достаточно важное, чтобы он не задерживался здесь.
Проверяя себя в опознании, она отметила, что одежда на Ослэне совсем не такая, какую она когда-либо видела. Она плотно облегала его тело, но была эластична и как бы сделана из мелких чешуек, слегка находящих одна на другую. Голыми оставались только руки и ноги. Кожа была такая же тёмная, как и камень, по которому он полз. Волосы были гладкие, тёмные. Хотя Итлотис ещё не видела его лица, она знала, что Ослэн обладает хорошо очерченными чертами своего клана; он, вероятно, мог бы считаться красивым, если бы в три-ди, где она его видела, присутствовало хоть какое-нибудь выражение, освещавшее тупое, неподвижное изображение.
Он опустил голову и закончил свой спуск прыжком. Приземлившись, он глубоко вздохнул. Итлотис угадывала, как дорого стоил ему этот спуск по стене.
Некоторое время он оставался на четвереньках, тяжело дыша и свесив голову.
— Глава клана Ослэн! — официально произнесла Итлотис.
Он резко поднял голову, словно его приветствовало какое-то морское чудовище. Его взгляд сконцентрировался на Итлотис, он медленно встал на ноги и прислонился к стене. Руки его сжались в кулаки, готовые от-разить атаку, блестящие зелёные глаза сузились. Теперь в его лице не было недостатка в выражении! Итлотис видела в нём нарастающую злобу. Затем глаза его полузакрылись, кулаки упали по бокам, как если бы он не увидел в ней той опасности, какую ожидал.
— Кто ты? — его вопрос прозвучал почти так же монотонно, как у Фустмэм; возможно, он не хотел вы-казывать никаких эмоций.
— Сыскной агент Итлотис Сб-Кейт, — ответила она. — Глава клана Ослэн, ты очень нужен…
— Глава клана? — перебил он. — Значит, Нэтон умер?
— Во втором Ледяном месяце, глава клана. Ты очень нужен на Бинольде, — Итлотис вдруг поразила странность их теперешнего положения. Ведь они и так на Бинольде! Но, к сожалению, мир сна — не то что мир реальности. А то можно было бы сэкономить массу времени. — Ты должен уладить не только дела клана, — продолжала она. — Нужен новый договор на продукцию рудников, и Совет очень торопит.
Ослэн покачал головой. Лицо его приняло снова выражение тревоги и злобы.
— Нет, агент, ты не вытащишь меня отсюда, — он подошёл ближе.
Итлотис невольно отступила на шаг.
— А теперь, — сказал он, как кнутом щёлкнул, — уходи из моего сна! — он словно ударял её каждым словом.
Однако его открытая оппозиция вызвала быструю реакцию. Итлотис больше не отступала, а твёрдо ре-шила стоять, ожидая его приближения. Не впервые она встречалась с не имеющей желания добычей. Его отрицательная поза укрепила её.
— Это дело Совета, — резко заявила она. — Если ты не…
Он засмеялся… Ослэн откинул голову и смеялся, хотя его смех был явно вызван яростью.
— Совет и ты, сыскной агент, что вы предполагаете сделать? Можешь ли ты вызвать сюда вооружённого человека, чтобы вывести меня — отсюда?
В уме Итлотис мелькнуло видение ещё одной кушетки, ещё одного мастера, если бы они могли уместиться в комнате, и солдата, готового к транспортировке. Это было явно невозможно. В данном случае она должна действовать только сама.
— Видишь, — он сделал к ней ещё один шаг, — имеет ли Совет здесь хоть какой-нибудь авторитет? Ведь сам Совет находится в весьма отдалённом будущем.
— Ты не хочешь понять, — Итлотис оставалась внешне спокойной, — это же дело величайшей важности и для тебя тоже. Твой брат Ларс и Совет должны иметь тебя на Бинольде в День Высокого Солнца. У меня есть права отправить тебя на ближайшем гиперкорабле.
— У тебя вообще ничего нет! — снова перебил её Ослэн. — Это мой сон, и только я могу прервать его. Тебе об этом говорили?
— Да.
— Ну, стало быть, ты знаешь. И ты теперь — моя пленница, со всей своей властью и полномочиями, пока добровольно не согласишься, чтобы я отослал тебя обратно.
— Без тебя я не уйду! — отвечая так, Итлотис подумала, что она, возможно, делает роковой выбор. Но она не собиралась так легко сдаваться, как он, по-видимому, предполагал. — Значит, ты хочешь, чтобы тебя считали отказавшимся от управления кланом вообще? — быстро добавила она. — В этом случае у Совета исключительная власть, и…
— Тихо! — он быстро повернул голову к стене Юла, и так явно прислушался, что она сделала то же.
Откуда это низкое гудение? То ли реальный звук, то ли вибрация через камни, на которых они стояли — трудно было сказать.
— Назад! — Ослэн схватил девушку за руку и потащил за собой, пока они оба не прижались к стене. Он всё ещё прислушивался, склонив голову набок.
— Что это? — спросила она шёпотом.
— Рой. Молчи!
Весьма малоинформативно. Но его напряжение передалось ей и заставило последовать его примеру. Это был сон Ослэна, и Ослэн вышел из Юла — значит, ему виднее.
Взрыв света, вроде огня тревоги, пролетел над морем. Ещё и ещё вылетали из ворот вспышки и проносились над волнами с такой скоростью, что Итлотис видела только нечто вроде жёсткого излучения. Всё это быстро исчезло, затерявшись высоко над водой.
Поскольку Ослэн стоял вплотную к Итлотис, она почувствовала, как напряжение ушло из его тела. Он глубоко вздохнул.
— Ушли! Теперь безопасный период.
— От чего безопасный?
Ослэн взглянул ей прямо в глаза. Итлотис не очень понравился этот испытующий взгляд, он как бы хотел прочесть её мысли, и это её возмущало. Она не стала ждать ответа на свой вопрос, а повторила свой собственный, так спокойно, насколько могла.
— Если ты теперь же не разобьёшь сон, ты потеряешь Атто. Совет назначит главой клана Ларса, не тратя времени зря.
Его улыбка была такой же яростной, как и его недавний смех.
— Ларс — глава? Возможно… если в Атто останется хоть что-нибудь, чем- ему править.
— Что ты имеешь в виду?
— Как ты думаешь, зачем я здесь? — спросил он. — Зачем я пересёк половину Галактики и нашёл мастера снов, который привёл меня в прошлое Юла?
Его взгляд всё ещё держал девушку. Его руки опустились на её плечи и трясли её, и этот жест подчёркивал его слова.
— Ты думаешь, Юл в нашем мире — развалины, бесхозное место? Люди повторяют это с тех пор, как первые поселения основались на Бинольде. Но Юл — не просто разрушенные стены и ощущение страха, нет, это жилище чего-то очень древнего… и опасного.
Он был уверен в этом, она слышала искренность в его голосе. Но что это? У Итлотис не было возможно-сти задавать вопросы, потому что из Ослэна слова лились сплошным потоком.
— Я побывал в этом Юле. Я видел… — он закрыл глаза, изгоняя какое-то видение. — Наш Юл на поверхности планеты разрушен временем на три четверти. Но то, что находится в сердце Юла, не умерло. Оно спит, но начинает просыпаться. Я не один год размышлял об этом, искал по всем отчётам. В прошлом году я рискнул принести в руины сканер и послал данные в центральный компьютер. Хочешь знать, каково было его заключение? — он снова встряхнул её. — Так вот, новые туннели рудников, протянувшиеся на восток встревожили, разбудили нечто, и оно готовится возродиться…
Итлотис понимала: он горячо верит в то, что привело его сюда, а у неё нет никаких аргументов, которые он захочет выслушать — фанатизм полностью овладел им.
— Возродиться? — повторила она. — Но что это такое?
— То, что когда-то наполняло Юл жизнью. Ты сама видела, как вылетел его рой; так вот, это лишь тысячная часть того, что может произвести Юл. Эти летающие существа — суть энергия, и они питаются энергией. Если бы одно из них приблизилось к нам, наши тела превратились бы в пепел. А здесь существуют и другие его части. То, что живёт в Юле, может принимать разные формы, и все они полностью чужды и опасны нам.
Люди или существа похожие на людей, построили Юл и те города, следы которых мы находим на нашем Бинольде. Затем… пришло ОНО. Может быть, оно появилось в результате неправильно прошедшего эксперимента, может, вылезло из другого измерения, из другого мира… Об этом нет сведений.
Но те, кто обнаружил его, объявили его богом и питали его жизненной энергией, пока оно не выросло до абсолютного властителя всей планеты. И тогда ОНО сожгло всех людей планеты, поскольку не нуждалось в них больше, или думало, что не нуждается.
Но когда жизненной энергии не стало, ОНО начало слабеть и уже не кружилось по всей планете, а вынуждено было вернуться на свой континент, а потом — в один только Юл. ОНО испугалось и приготовило себе гнездо, где и залегло в спячку… на многие годы. Лучи, ищущие руду, разбудили его и наполнили новой энергией. ОНО снова стало расти. И теперь Бинольд для него — новая пища. И…
— Ты должен предупредить Совет! Разбуди нас!
Он покачал головой.
— Ты не поняла. Это чудовище не может быть уничтожено в наше время. Оно сожрёт мозг тех, кто окажется перед ним, отнимет жизненную силу их тел. Защиты от него нет. Поразить его можно только в прошлом. Если его запечатать в его гнезде, оно умрёт с голоду, и тогда Бинольд будет свободен.
Итлотис вздрогнула. Не иначе, Ослэн сошёл с ума! Он же знает, что это сон! Что можно сделать во сне? Может, если она слегка посмеётся над ним…
— Я собрал все сведения, — продолжал он, — и дал их этому мастеру снов. Мастер может использовать их как фон для сна. Клиенты часто хотят побывать в прошлом. И она сосредоточилась на моих записях.
— Но ведь это же сон! — запротестовала Итлотис. — Ты не в реальном прошлом Бинольда, и ты не можешь ничего сделать…
На этот раз он встряхнул её что было силы.
— Не могу? Но смотри и увидишь! Здесь измерение на измерении, мир на мире. И вера даёт нам реальность. Я вижу, что этот Бинольд предшествует нашему Бинольду, — Ослэн отвернулся к стене. — ОНО послало своих питателей и сосредоточилось только на них. Моё время настало! — и он начал подниматься по стене.
Итлотис не успела остановить его, но и не могла бросить этого сумасшедшего. Если она пойдёт за ним, для виду согласившись, что он говорит правду, то, может, ей удастся уговорить его прервать сон? С тех пор, как она вошла в эту фантазию, она чувствовала, как с неё слетает её спокойная компетентность. И ей оставалось только цепляться за надежду, что она сможет в дальнейшем повлиять на Ослэна, если останется с ним.
Она села на камень и разулась. Цепляясь пальцами рук и ног за впадины, она поползла по стене древнего Юла.
К счастью, она не боялась высоты, но старалась не смотреть вниз. Ей было страшно, но она всё же лезла дальше. Ослэн уже влез в окно и протянул ей руку, чтобы помочь. И вот они спустились с широкого подоконника в комнату с тёмными углами.
— Хорошо, что ты поднялась сюда, — заметил он, — иначе ОНО могло почувствовать твоё присутствие. Но веди себя тихо, потому что ты и представить себе не можешь, чего может стоить тебе твоя глупость — войти в мой сон.
Итлотис подавила злость. Это сумасшедший. На него нельзя повлиять никакими аргументами. Поэтому она решила не протестовать и кралась за ним вдоль стены, поскольку он явно избегал центральной части комнаты.
Голые каменные стены, пол, потолок. Свет шёл из окна. Ослэн не прошёл к двери, которую Иглотис видела в противоположной стене. Он остановился на полпути и стал ощупывать стену, вытянув руки вверх, словно собираясь лезть на неё.
Однако он не полез вверх, как подумала было Итлотис, да и это было бы без толку, потому что высокий потолок выглядел совершенно целым и крепким. Раздался скрипучий звук, и три массивных блока стены подались назад, открывая тёмное отверстие.
Откуда Ослэн знал это? Ну, конечно, во сне воображаемый переход сквозь стену вполне возможен. Но чувство реальности этой тёмной комнаты продолжало воевать с логикой. Как может сон казаться таким реальным?
— Иди, — прошептал он и толкнул её в проход. Она не сразу двинулась, пыталась протестовать, но блоки снова повернулись и закрыли их в темноте, тем более ужасной, что теперь у Итлотис появилось неуловимое ощущение вредности того, что жило в Юле.
— Здесь лестница, — он сильно сжал её запястье, — я пойду первым, держись рукой за стену.
Он выпустил её руку. Теперь Итлотис слышала только приглушённые звуки его шагов. Пути назад не было, оставалось только следовать приказу. Стиснув зубы, испуганная более, чем когда-либо в жизни, девушка осторожно скользила одной ногой вперёд, ощупывая каждую ступеньку.
Этот спуск стал настоящим кошмаром: она измучилась и покрылась потом. Чудо ещё, что тут был какой-то воздух. А лестница продолжалась бесконечно.
С тех пор, как они вышли из комнаты наверху, Ослэн не произнёс ни слова. Итлотис не решалась прервать молчание, потому что у неё создалось впечатление, что так осторожно они идут из-за великого страха перед опасностью, которую нельзя предупреждать о своём присутствии.
Прикосновение к руке заставило её слегка вскрикнуть.
— Тихо!
Он подтянул её к себе. Голые ноги девушки погрузились во что-то мягкое, как будто пыль столетий осела на этом тайном пути. В абсолютном мраке Итлотис с радостью цеплялась за Ослэна, потому что боялась даже подумать, что будет, если она утратит контакт с ним. Наконец он отпустил её руку и сказал:
— Дай мне пройти, я открою дверь.
Итлотис, дрожа, посторонилась. Впереди появился сероватый свет. После их путешествия в темноте этот свет показался ей ярким сиянием. Через него прошёл тёмный силуэт Ослэна. Итлотис поспешила за ним. Они оказались в комнате, почти вдвое большей той, его наверху, но потолок здесь был много ниже, и стены слева не было, так что пространство оказалось ещё больше. Но оно не было пустым. Свет шёл отсюда, и Итлотис не могла определить его источник. При этом свете ясно был виден огромный парк колёсных машин.
Ослэн остановился и чуть повернул голову вправо, как бы прислушиваясь. Затем он махнул ей и прошёл к машинам.
Там оставалось лишь узкое пространство вдоль стены. Ослэн шёл так быстро, насколько позволяла загромождённость места. Он время от времени останавливался и осматривал одну из этих странных машин, но каждый раз, видимо, неудовлетворённый, шёл дальше.
Наконец они дошли до другой открытой стены, и он резко остановился. Ноздри его расширились, как будто он услышал предупреждающий запах. Так собаки нюхают след.
Прямо перед ними стоял другой странный экипаж, и Ослэн подошёл к его кабине. Когда Итлотис двинулась за ним, он жестом отогнал её. Чуточку возмущённая, она смотрела, как он садится на сидение водителя и изучает приборную панель.
Наконец он кивнул, как бы в ответ на собственные мысли, и снова махнул Итлотис, и она поспешила сесть рядом с ним. Сиденье оказалось мягким, но очень коротким и узким, так что их тела плотно прижались друг к другу. Ослэн едва дождался, пока она сядет, и тут же положил ладонь на кнопку управления.
Сначала по ним прошла вибрация, ворчание, потом машина как бы ожила и двинулась вперёд, к открытому проходу напротив. Итлотис не могла больше ждать:
— Что ты хочешь делать?
— Запечатать гнездо.
— А ты сможешь?
— Попробую, тогда узнаю. Другого способа нет.
Нечего было и пытаться отыскивать какой-то смысл в его навязчивой идее, пусть идёт в своей выдумке до конца. Тогда он, возможно, разрушит сон.
— Это мой второй визит в Юл. Я был тут раньше, в первой части моего сна. Но тогда здесь ещё были люди, обслуживающие ЭТО.
Он находился в глубоком сне уже два дня, когда Итлотис нашла его; видимо, сонные фантазии могут прыгать через года, если понадобится. Это было в какой-то степени логично.
Машина мчалась вперёд. Вскоре дорога начала разветвляться, но Ослэн не обращал внимания на боковые проходы и ехал всё время по прямой до тех пор, пока путь не преградила скала. Ослэн свернул влево.
Новая дорога была гораздо уже. Итлотис начала думать, что рано или поздно они и сами не протиснутся между стенами. Время от времени Ослэн останавливался, вставал ногами на сиденье и пытался пальцами коснуться потолка коридора.
На третьей попытке он издал тихое восклицание и сел, но не послал машину вперёд, а согнулся над панелью управления, вглядываясь в кнопки.
— Выходи! — приказал он, не глядя на Итлотис. — Отправляйся обратно! Бегом!
Приказе прозвучал с такой силой, что Итлотис повиновалась, ничего не спрашивая. Она только заметила, спрыгнув на пол, как его руки в сложном движении мелькают над кнопками.
Итлотис бежала по коридору. Вскоре она услышала за собой скрежет машины. Обернувшись, она увидела, что Ослэн бежит за ней, а машина удаляется сама по себе. Радуясь, что Ослэн не покинул её, девушка снова побежала. Он догнал её, схватил за руку и поволок за собой. Звук движущейся машины стал стихать. Они уже добежали до главного туннеля. Ослэн тащил её, не сбавляя скорости. Страх, бурливший в нём, передался и ей, хотя она не знала его источника, и изо всех сил неслась вперёд, словно смерть бежала за ними по пятам.
Они успели добежать до машинного парка, когда пол и стены затряслись. Затем послышался оглушительный грохот. А потом — мрак…
Что-то охотилось в темноте. Ярость, бившаяся в глубине. Итлотис пряталась от этой ярости, от идущей гигантской злобы. Трясясь от страха, она открыла глаза. В дюйме от её лица застыло другое лицо, которого она почти не видела. И голос её прозвучал слабо, как бы издалека:
— Глава клана Ослэн…
Она пришла сюда искать его, а теперь кто-то, какое-то существо ищет её!
Его глаза открылись. Он смотрел на девушку, и на его лице лежала та же тень страха, что и у неё. Губы его зашевелились, но звука почти не было.
— ОНО знает! ОНО ищет!
Опять его навязчивая идея! Но, может быть, воспользоваться ею, чтобы спасти их обоих? Она схватила руками его голову, заставляя его смотреть на себя. Слава Всем Силам, у него ещё осталась искра здравого смысла.
Медленно, останавливаясь после каждого слова, собрав всю свою волю, она приказывала:
— Прерви сон!
Что мелькнуло в его глазах? Сознание или тот же иррациональный и дикий страх, который владел теперь и ею, тащил его в глубины его фантазии, куда она не могла за ним последовать. Итлотис снова повторила — твёрдо и спокойно, как только могла:
— Прерви сон!
Страх мучил её. То, что искало, подбиралось всё ближе. Но впасть самой в безумие, в ужас было хуже всякой боли. Он должен! Он…
А затем…
Итлотис заморгала. Свет, гораздо ярче, чем в подземелье Юла. Она смотрела в серый потолок. Не было запаха пыли, запаха веков.
Она вернулась обратно!
Чьи-то руки сняли с неё шлем для сна. Она села, всё ещё не решаясь поверить, что они выиграли, и быстро повернулась к другому дивану. Помощники сняли с Ослэна шлем, его руки неуверенно поднялись к голове, глаза были открыты. Он с изумлением смотрел на Итлотис:
— Значит, ты была реальной?
— Да.
Неужели он и вправду воображал, что она — часть его сна? Её почему-то огорчила эта мысль. Она так рисковала, служа ему, а он думал, что она всего лишь плод его фантазии.
Ослэн сел и огляделся вокруг, как бы не вполне веря, что вернулся. Затем он засмеялся — не злобно, как в Юле, а торжествующе.
— Мы сделали это! — он стукнул кулаком о кушетку. — Гнездо завалено, вот поэтому ОНО так бесилось. Юл мёртв!
Он принёс свой бред с собой, навязчивая идея всё ещё владеет им! Итлотис прямо тошнило от этого. Но Ослэн Сб-Атто пока ещё остаётся её клиентом. Она не могла, не имела права соглашаться с ним. Она удачно провела свою миссию, теперь пусть уж его семья возится с ним. Девушка повернулась к врачу:
— Глава клана в некотором помрачении.
— Я вовсе не в помрачении! — воскликнул Ослэн. — Подожди — и увидишь! Сама увидишь, Достопочтенная!
Хотя она и мучилась предчувствиями во время гиперпрыжка на Бинольд, Ослэн более не упоминал про свой сон. Он не пытался навязать ей свою компанию и в основном отсиживался в каюте. Но когда они приземлились в космопорту своей родной планеты, он стал командовать с таким авторитетом и уверенностью, что подавил Итлотис.
Прежде чем она успела что-либо сказать, он кинул её на борт частного флайера с эмблемой Атто. Его действия не столько злили, сколько смущали её. Она надеялась, что за это время он избавился от эффекта сна, но теперь видела, что он по-прежнему одержим. Хотя на Бинольде не было мастеров сна.
Ослэн повернул флайер на север и бросил взгляд на Итлотис.
— Ты считаешь, что меня нужно лечить, так, Итлотис?
Она не ответила. За ними, наверное, следуют. Она ухитрилась послать сигнал, прежде чем они вылетели из порта.
— Хочешь доказательств, что я в здравом уме? Так я дам тебе их!
Он выжимал из флайера предельную скорость. Впереди по курсу лежал Атто, но и Юл тоже. Что хочет сделать Ослэн?
Меньше чем через час Итлотис получила ответ. Маленький флайер полетел над развалинами. Но теперь это был совсем не тот Юл, что она видела при своём первом полёте в Атто. Осталась только часть внешней стены, а всё внутри стало обширной впадиной, где валялось лишь несколько разбитых блоков.
Ослэн выключил энергию и посадил машину в самом центре впадины. Он быстро выскочил из кабины и помог выйти Итлотис. Не отпуская её, он спросил:
— Видишь?
Слово гулко отразилось от останков внешней стены.
— Это… — Итлотис должна была согласиться, что это был новый Юл. Но как поверить, что действия, совершённые во сне, да ещё на планете за много световых лет отсюда, могли произвести подобные разрушения?
— Заряд добрался до гнезда! — воскликнул он возбуждённо. — Я поставил энергию краулера на предел. Когда она дошла до опасной отметки, краулер взорвался. И тогда у НЕГО не осталось другого места спать, кроме этого!
Итлотис пришлось поверить своим глазам. Однако то, что ока видела, противоречило всякому здравому смыслу. Но какой бы взрыв ни произошёл здесь, он был не неделю, не месяц назад, а по всем признакам в древние времена! Как могли они повернуть время вспять? Итлотис стало казаться, что это сон, какая-то кошмарная галлюцинация.
А Ослэн продолжал:
— Чувствуешь? ЭТО ушло. Теперь здесь уже нет иной жизни.
Она стояла, а он обнимал её за плечи. Однажды в детстве, когда её только начали тренировать для службы, её привезли в Юл. Тогда можно было только войти за внешнюю стену, сделать несколько шагов, и то никто не решался оставаться здесь надолго. И она хорошо помнила это. Да, Ослэн прав! Здесь больше нет этой гнездящейся угрозы. Здесь только крики морских птиц и далёкий прибой. Юл мёртв, в нём давным-давно нет жизни.
— Но ведь это был сон! — растерянно протестовала она. — Только сон!
Ослэн медленно покачал головой.
— Это была реальность. Теперь Юл свободен. Мы здесь, чтобы доказать это. Я сказал тебе однажды: “уходи из моего сна!” Я был не прав. Это был и твой сон тоже. А теперь это наша реальность… пустой Юл, и свободный мир. А со временем, возможно, кое что ещё…
Его руки сжали девушку крепче. Не в злобе, не в страхе. И Итлотис, встретив блестящий зелёный взгляд, поняла, что сны… некоторые сны никогда полностью не отпускают тех кто их видел.
