Несколько часов спустя Кану разбудил толчок в плечо. Над ним возвышался Миллз.

— Быстрее! — резко сказал он. — Мы выступаем.

Они действительно выступили, и с необычайной поспешностью. Кана едва успел бросить свой мешок на телегу. На ходу он еще протирал глаза, прогоняя сон. Приказ гласил: «Марш по вражеской территории». С обеих сторон двигались разведчики. И гуенами, везущими багаж, правили не туземцы, а земляне. По существу, во всей извивающейся колонне не было видно ни одного аборигена. И двигалась колонна не к Тарку, а под прямым углом к их прежнему пути. На север вдоль гор.

Новая дорога через милю превратилась в едва заметную тропу. Из разговора окружающих Кана понял, что никто из солдат низших рангов не знает, куда они направляются и зачем. И снова до него доносились толки о неожиданных и загадочных происшествиях с другими ордами и легионами. Если так будет продолжаться и дальше, моральное состояние наемников, несмотря на их обычный фатализм, может быть сильно подорвано.

Возможно, их новый поход был результатом неожиданного появления меха ранним утром. Но уверенность, которую чувствовали земляне после смерти Скоры, быстро сменилась растущим беспокойством.

Тропа стала такой узкой, что приходилось бросать повозки. Появились два разведчика и с ними туземец, ллор младшего офицерского ранга, с окровавленной повязкой на голове и с рукой на перевязи По колонне пошли слухи.

— Впереди большая река…, а моста нет…

Прежде чем эти слухи достигли хвоста колонны, послышался сигнал общего сбора. Из передатчиков послышался резкий торопливый голос Йорка.

— Солдаты! Ситуация угрожающая! Нам сообщили, что на службе СТорка находятся предатели–мехи. Сколько, мы пока не знаем. Разрешение на свободный проход нам не дали, а без него мы не можем двигаться к Тарку. Нужно выждать. Мы должны послать сообщение на Секундус…

— У кого же из вас вырастет ракетный хвост? Кто полетит в космос? — услышал Кана чей–то угрожающий голос.

— У нас имеется информация, — продолжал Йорк, — что к северу находится еще один проход в горах. Мы можем пройти через него, если не придем к соглашению. Сейчас мы пытаемся договориться. Тем временем нельзя возбуждать вражду роялистов, давать им повод заявить, что мы продолжаем сражаться и после смерти Скоры. Ни при каких провокациях ни один солдат не должен применять оружие против ллора, пока не получит приказа. До дальнейших указаний продолжается положение: на вражеской территории, план три. Груз снять с телег и навьючить на гуенов. С этого пункта мы можем использовать три легких повозки. На ночь лагерь будет разбит у реки…

Использовать сопротивляющихся гуенов в качестве вьючных животных было нелегко. И лишь в сумерках отряд, в котором шел Кана, таща и подгоняя огрызающихся животных, увидел освещенный лагерь, разбитый авангардом на берегу реки. Лагерь землян расположился на крутом берегу над темной маслянистой водой. Берег почти вертикально опускался в мощное течение. Можно было не опасаться нападения отсюда.

Кана пошел вдоль берега, глядя на поток. По белым воротничкам пены вокруг торчавших из воды скал он понял, что переправа будет нелегка. Провожая взглядом пузыри, плывущие вниз по течению, он увидел в черноте ночи какие–то огоньки на берегу дальше к востоку. Еще один лагерь? Значит, параллельно орде шли отряды ллоров.

К счастью, орда несла с собой запас продовольствия. Туземцы, зависящие от природных продуктов своей земли, не могут сравниться в подвижности с армией, для которой проблема продовольствия решается небольшим количеством пищевых таблеток и других концентратов, недельный запас которых солдат легко носил в своем вещмешке. Древняя тактика выжженной земли не оправдалась бы против землян — разве что их удалось бы отрезать от баз на несколько месяцев.

— Тупоголовые придурки! — услышал Кана голос Сима, опускаясь на землю рядом с Миллзом и Миком. — Неужели они думают что могут…

— Это не волосатые морды, — отвечал Богат. — Не волосатая морда убила Скору. Я там был. Говорю вам, парни, его пронзило насквозь — точно и аккуратно! Я уже десять лет мечник и знаю — не стоит плевать в лицо бластеру!

— Бластер? — переспросил кто–то. — Но если у них есть бластеры, они могли бы перебить нас на месте. А ведь мы побеждали, пока Скора был жив.

— Послушай, — голос Богата прозвучал громче. — Я видел то, что видел! Прошлой ночью к нам в лагерь приходил мех. И он не просто наблюдатель. А что если у СТорка целый легион изменников?

— Ерунда! — отозвался один из его собеседников. — Целый спятивший легион — да они не могли бы сесть в корабль без того, чтобы об этом не узнал Прайм!

Послышался сардонический хохот Богата:

— Существует миллион уловок, чтобы обмануть шишек на базе — вы сами это знаете. Раньше такого никогда не было, но это не значит, что какой–нибудь хитрый парень не может проделать это. Мастер–мех вполне может захотеть отхватить этот мир для себя. Верно я говорю, Миллз?

Миллз отмахнулся от насекомого, привлеченного светом лампы.

— Совершенно верно. Богат! И ты прав и в том, что нас ожидает сейчас. И если это так… — он помолчал, а потом продолжил:

— Если это так, мы должны быть готовы с боем уходить с планеты.

Раздалось несколько протестующих голосов, но их перекрыл бас Богата:

— У вас в головах, видно не хватает мозгов. Поймите: если парень нарушил закон, он сделает все, чтобы никто не болтал об этом. Мы возвращаемся на Секундус, начинаем рассказывать о мехах и бластерах, и тут же полицейский корабль отправляется прямиком на Фронн посмотреть, что же тут происходит. Думайте сами. У кого могут быть бластеры, какую поддержку имеют эти изменники мехи?

Напряженная тишина свидетельствовала о том, что люди кое о чем начали размышлять, и результат им не понравился. Так как Хансу использовал Миллза как своего помощника, Кана все еще не очень хорошо знал своего напарника. Он держался Мика с Реем и встречался с Миллзом только, когда их сводили обязанности. Но сейчас он решился задать вопрос своему напарнику.

— А можно что–нибудь выяснить на Прайме?

Миллз не повернул головы. Секундой позже он спросил.

— Объясни свой вопрос.

Кана описал свою встречу с мехом в информационной библиотеке, подчеркнув, что, как ему кажется, мех ждал информационной катушки с Фронна.

— У него на шлеме не было значка легиона?

— Нет, сэр. Я думал, что он только что подписал назначение. Но почему… — он замолчал, пораженный одной мыслью.

Как может мех наняться для незаконной службы на Прайме? СТорка, должно быть, поддерживает не только горстка изменников.

— Да — почему и как, — шепот Миллза сделал опасения Кана более четкими. — Вот что значит идти в бой слепо. — Миллз встал, и Кана пошел за ним.

Вскоре Кана понял, что они обходят местность вокруг лагеря. Когда привыкли глаза, Кана разглядел, что, вопреки обычаям, ллоры жгли факелы. Но они не делали попыток приблизиться к землянам.

Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы удовлетворить Миллза. Он пошел на юг, время от времени останавливаясь и вслушиваясь в темноту. Вскоре они увидели огни точно на дороге. Ллоры отрезали им путь к отступлению.

К западу начиналась горная стена. И ни одного пятнышка света не виднелось на ее высотах. Значит, лагерь землян еще не окружен — или ллоры считают, что зажали войско землян между горами, рекой и двумя своими лагерями.

Миллз достиг последнего поста, но не повернул к лагерю.

— Хансу говорит, — внезапно начал он, — что у тебя подготовка к контактам с другими культурами. Что ты думаешь о ллорах и о всей ситуации? Они должны знать, что не зажали нас. Если мы захотим применить силу, мы пробьемся. Что–то у них есть в резерве, должно быть?

— Ничего нельзя заранее сказать о туземных феодальных цивилизациях. Скора склонен был переоценивать свою силу. Наши силы появились на Фронне впервые. — Кана пожал плечами. — Знаете, иногда этот наш Х–3 — контакт с туземцами — основан на сплошных догадках. Невозможно проникнуть в череп существа, у которого мысли развиваются совсем по иным законам. Мне кажется, что ллоры действительно то, чем кажутся — просто варвары, либо…

— Либо, — подхватил Миллз. — что–то настолько сложное, что мы никогда не сможем понять их. Или же они пользуются советами и помощью…

— От легиона мехов?

— Не понимаю, как это могло произойти! Чего стоит одна только проблема их доставки на Фронн! Ни один корабль во всей Галактике не может уйти без запечатанной катушки с указанием цели и маршрута. И все же мех на Прайме собирал сведения об этой планете, там, где малейший слух погубит операцию с самого начала. Но какая им выгода в этом?

— А какими правами на разработку заплатил Скора за орду Йорка, сэр?

Миллз удивленно взглянул на Кана, будто обычный гуен обратился к нему на чистом космоязыке.

— Устами младенца… Права на разработку полезных ископаемых, на торговлю и, может быть, хороший шанс с помощью землян захватить все окрестности!.. Боже космический! Это, возможно, ответ на многие вопросы. Мехов можно было погрузить на торговые корабли, доставить бластеры, вообще все! — он задумчиво посмотрел на Кана. — Никогда не говори об этом, понятно? И так ходит достаточно слухов, нечего добавлять еще один, да к тому же настолько логичный, что в него можно верить.

— Значит, вы думаете, сэр, что против нас не просто изменники?

— Поведение чужаков — откуда нам знать, как работает их мозг? ЦК не понимает и не хочет понимать этого. Они там даже не хотят задуматься над нашей судьбой. Мы же для них комические слегка ребячливые наемники с сознанием, которое не соответствует установленным ими образцам. Они нас поместили в соответствующее место и постарались тут же о нас забыть. Мы уместились в уготованной для нас нише, и они перестали о нас думать. Они видят нас не такими, каковы мы на самом деле, а какими им хочется нас видеть, а это совершенно разные вещи. Знаешь… — Миллз помолчал, вдумываясь в пришедшую ему в голову мысль, — а ведь ситуация позволяет нам маскироваться. Мы знаем такое, что удивило бы галактических агентов. Эти парни–торговцы — не земляне, конечно, земляне не торгуют — выпадают из аккуратной схемы, а ведь мы тоже принимаем в этом участие. Но о нашей роли никто и не думает. Мы лишь фигуры, которые можно передвигать по доске. Но что произойдет, если мы начнем ходить сами по себе? Можно попробовать…

Кана застыл. Неужели Миллз располагает какой–то реальной информацией? Неужели у землян есть способ борьбы с унизительным покровительством ЦК, который, если захочет, может навсегда привязать их к Земле? Странное шестое чувство, которое вырабатывалось у каждого специалиста по контактам, ожило внезапно. Кана хотел задать вопрос, десять, двадцать вопросов. Но времени на это не было. В лагере меж палаток двигались мечники, седлая гуенов на том самом месте, где располагался штаб Йорка.

— Мы выступаем? — Кана спешил вслед за Миллзом. Перед палаткой Йорка стояли три мастера–мечника и несколько других офицеров. Они горячо спорили. Наконец, Йорк нетерпеливым движением отвернулся от Хансу и натянул поводья своего гуена:

— До моего возвращения старшим остаетесь вы. Невдалеке ждали три ллора, судя по одежде, дворяне высоких рангов. Свет лампы бросал на их мохнатые лица зловещие тени. Еще два мастера–мечника сели верхом, но ллорский вождь не торопился. Он указал на Хансу и задал какой–то вопрос. Йорк ответил. Ллор по–прежнему не двигался. Взгляд Йорка устремился к Миллзу. Он поманил его к себе.

Хансу кивнул и, отцепив свой значок мастера–мечника, протянул его Дику.

— Ты мой представитель. Ллор требует, чтобы присутствовали все старшие офицеры. А тебя он видел на совете раньше, так что ты вполне сойдешь за офицера. — Но, вероятно, лишь Кана заметил, как рука, передававшая Миллзу значок, крепко сжала его пальцы. — Будь осторожен.

Миллз взобрался на гуена, и маленькая кавалькада двинулась в путь. Ее продвижение по местности было обозначено голубыми огнями фроннианских факелов. Всадники приближались к лагерю роялистов ниже по реке.

После отъезда Йорка Хансу не тратил времени. Приказы негромко передавались от одного к другому, и вскоре все солдаты пришли в движение. Палатки остались стоять, но остальное снаряжение рассортировали, оставив каждому солдату лишь одну смену белья, одеяло и одежду на случай холода. Раздали продовольствие и аптечки, затем по очереди отряды стали располагаться на недолгий сон. Когда Кана проснулся рано утром, лагерь как будто был разграблен, всюду валялись солдатские мешки, их менее ценное содержимое было беспорядочно разбросано. По–видимому, Хансу ожидал осложнений.

При свете солнца земляне смогли разглядеть палатки роялистов на речном берегу к востоку, а также штандарты отрядов, следовавших за ними по предгорьям. Лампы выключили, но снимать не стали. И если орде придется уходить налегке, их тоже придется оставить.

Хансу расставил вдоль реки людей. Заняв восточный пост, Кана заметил, что эти люди бросали в реку кусочки дерева, изучая течение. После часа исследований они отправились с докладом. Но Кана знал, что пытаться преодолеть здесь реку, особенно если это делать под огнем, равно самоубийству.

До этого не должно дойти. Ллоры просили о переговорах. Йорк вернется, и орда направится в Тарк. Если ллоры соблюдают правила войны, так оно и будет. Если…

По горным дорогам разъезжали ллоры. У всех были значки роялистов, но не один Кана подозревал, что большинство из них три дня назад участвовали в конфликте на противоположной стороне. Они были вооружены, но оружие находилось в чехлах и ножнах. Медленно проезжая мимо лагеря, они что–то выкрикивали. Ни один солдат не находил в их выкриках дружелюбия.

— Этот волосатолицый в голубом шарфе… — Мик присел рядом с Кана на передовом посту. — Я мог бы заставить его уважать землян…

Ллор с голубым шарфом жестикулировал, и жесты его были бы приняты за оскорбление на любой планете. Его сопровождала компания друзей. Своими одобрительными выкриками они побуждали его изощряться еще больше. Мик со вздохом рассматривал этого шутника, сожалея, что не может выстрелить.

— Разве сейчас твое время? — спросил Кана.

— Приказ Хансу удвоить посты Пахнет отвратительно, и не только от волосатых. Йорк ушел уже десять часов назад. Для переговоров столько времени не требуется. Ты принес с собой свой багаж?

— Конечно, — Кана пнул сверток у ноги. — Но Хансу не станет выступать, пока не получит приказ Йорка.

— Я так не думаю. Погоди! Что это?

Солнце Фронна, бледное и слабое в сравнении с Солнцем, согревающим Землю, но все же оно дает достаточно света. За кривляющимися ллорами, с края небольшого леса на берегу реки, его бледные лучи отразились от какой–то яркой поверхности. Вспышки долетали до землян через правильные интервалы:

SOS, SOS…

Три буквы их языка! Крик о помощи, настолько древний, что его происхождение терялось в тумане земного прошлого, сигнал, который мог послать только землянин. Кана положил ружье.

— Займи мое место! — и он пополз, прежде чем Мик смог остановить его. Долгие часы дежурства на этом посту не прошли напрасно. Существовала возможность, правда нелегкая, подобраться к рощице незаметно для разъезжавших ллоров.

Кана свесился с крутого берега, нащупывая опору носками сапог. С трудом он смог сползти. У основания утеса рядом с бегущей водой лежала узкая, шириной в фут, полоска песка и гравия. Прижимаясь спиной к стене утеса, закрытой от наблюдения сверху, — разве что кому–нибудь придет в голову наклониться, — Кана продвигался вдоль потока.

Раз или два его ноги погружались в кипящую воду, и он цеплялся пальцами в поисках опоры. Хуже всего была потеря чувства расстояния. Каждые несколько футов он останавливался и смотрел вверх, ожидая увидеть ветви деревьев.

Ему показалось, что прошло не меньше часа, прежде чем нависшая над берегом зеленая листва позволила повернуться ему лицом к утесу. В пределах досягаемости находились корни, и Кана начал подъем. Глиняная пыль покрывала лицо. Держась одной рукой, другой он протирал глаза. Ногти у него были сорваны, мундир покрылся пылью и грязью, но он, наконец, добрался до колючего кустарника.

— Земля? — негромко произнес он. Услышав ответ, он быстро пополз вперед такой стон могло вызвать только настоящее страдание.

Продвижение вперед привело его на западный край рощи. Под упавшим деревом, закрытый от ллорских всадников лишь тонким покровом листвы, лежал человек.

Увидев страшные ожоги, покрывавшие тело человека, Кана едва решился дотронуться до него. Раны от бластера! Кана знал, что прикосновение принесет раненому мучительную боль. Почерневшее, обгоревшее тело дрогнуло, раздался стон. Сжав губы, Кана притронулся второй раз, преодолевая слабое сопротивление раненого. Наконец, ему удалось повернуть его лицом к свету. Бластер не затронул лицо, и, хотя оно было искажено, Кана узнал раненого.

— Дик! Что…, что они сделали?