Глава семнадцатая
Их было десять. Они неслись во весь опор под барабанный бой, который эхом разносился по горам. Среди них Тревис заметил и Менлика в его развевающемся балахоне. Что–то выкрикивая, тот мчался вместе с остальными. У монголов было принято, чтобы и женщины участвовали в сражении наравне с мужчинами, поэтому такой смешанный отрад апача нисколько не удивил. Но он боялся только одного — если они выступили под воздействием машины красных, то остановить их можно будет лишь одним способом — полным уничтожением. И ждать дольше становилось небезопасно.
Тревис спрыгнул с выступа рядом с аркой и вышел на открытое место, положив оружие инопланетян на предплечие и приготовившись стрелять, если в том возникнет необходимость. В качестве предметного урока он собирался продемонстрировать на чём–нибудь грозную мощь оружия.
— Дар–у–гар! — раздался боевой клич, который когда–то в древности наводил страх на необозримых просторах Земли. Монголов было мало, всего несколько человек, но клич, эхом прокатившийся по горам, звучал также грозно, как и в древние времена.
Двое несущихся галопом всадников выставили вперед пики, намереваясь поддеть на них Тревиса. Он наметил куст впереди них и нажал гашетку. Полыхнуло, куст исчез и мелкое крошево заклубилось, медленно оседая на землю. Лошадь одного из монголов вскинулась на дыбы и отчаянно заржала.
— Менлик! — заорал во всю силу голосовых связок Тревис. — Останови своего воина! Я не хочу его убивать!
Шаман что–то выкрикнул, но всадник уже поравнялся в местом, где стоял куст, глаза его изумлённо уставились на чёрное обугленное пятно. Он резко осадил коня, который захрипел, вскинув голову, остановился на полном скаку и поднялся на дыбы. Тревис понимал, что никакое ружьё, винтовка или пистолет не смогли бы остановить несущегося вскачь монгола, но вот это маленькое пятно сажи, оставшееся от куста, подействовало лучше, чем свист пуль возле уха и раскаты выстрелов.
Один за другим всадники остановились, стараясь держаться подальше от Тревиса с его сильным и таинственным оружием. В их глазах он читал ненависть и настороженность, совсем как у мудрого волка — их тотема — который слишком хорошо оценивает ситуацию и не станет нападать сломя голову, жертвуя собственной шкурой.
Тревис сделал несколько шагов вперёд.
— Менлик, нам надо поговорить.
По всадникам пробежал недовольный шепоток. Но шаман успокоил всех одним жестом, пришпорил коня и подъехал к Тревису, остановившись всего в нескольких шагах. Воин степей и воин пустынь друг против друга.
— Вы выкрали женщину из наших юрт, — бросил Менлик, однако он не спускал взгляда с оружия Тревиса. — Ты или очень храбр, или слишком глуп, появившись здесь вновь. Кто вдевает ногу в стремя, должен сесть в седло. Кто вынимает меч из ножен, должен быть готов воспользоваться им.
— Я что–то не вижу здесь всей орды, — отозвался Тревис. — И с этой горсткой Менлик собирается выступить против апачей? Но ведь есть ещё другие враги монголам, куда более сильные.
— Похитители женщин — не воины, а трусливые шакалы, против них незачем выступать всей ордой.
Однако Тревису уже надоело всё это препирательство. Времени оставалось слишком мало.
— Слушай же внимательно, шаман. Нет у меня вашей скво, она уже пересекает горы, направляясь на юг, — мотнул он подбородком в сторону перевала, — и ведёт красных в западню.
Поверит ли ему Менлик? Тревис решил не упоминать о том, что об их планах Кайдесса ничего не знала.
— А ты? — задал шаман вопрос, который так надеялся услышать апач.
— Мы, — подчеркнул Тревис, — отправимся сейчас против тех, кто прячется в Небесной Лодке, — и он указал в сторону северных равнин.
Менлик поднял голову и презрительно окинул взглядом апачей.
— И ты вождь армии, которая может противостоять машинам?
— В армии нет необходимости, когда у нас есть это, — Тревис второй раз продемонстрировал мощь своего оружия, превратив в песок выступ скалы. Выражение лица Менлика не изменилось, только глаза изумлённо расширились.
Шаман махнул рукой, и монголы спешились. Тревиса это обрадовало. Менлик согласен вести переговоры. Апач тоже махнул рукой, и Осторожный Олень вместе с Джил–Ли, держа оружие на виду, появились из–за выступа. Татары не могли знать, что эти трое — единственные из племени. На их месте он бы тоже поверил, будто за скалами прячутся остальные.
— Ты хочешь говорить? Тогда говори, — приказал Менлик.
Тревис кратко описал прошлые события и заключил:
— Кайдесса ведёт красных к западне, которую мы устроили им на нашей стороне гор. У неё всего четверо спутников. Сколько теперь красных осталось в колонии?
— По крайней мере двое на вертолёте, и, может быть, восемь на Небесной Лодке. Но нам до них не добраться.
— Да?! — негромко рассмеялся Тревис. — А тебе не кажется, что с помощью этого, — он демонстративно переложил оружие из руки в руку, чтобы привлечь внимание, — мы сможем расколоть скорлупу и добраться до ореха?
Менлик бросил быстрый взгляд влево, на скалу, от которой осталось только чёрное угольное пятно.
— Ты и сам помнишь, что они могут контролировать нас. Стоит нам только оказаться поблизости, и мы угодим в сети раньше, чем доберёмся до их Небесной Лодки.
— Да, конечно, вы рискуете, — задумчиво согласился Тревис, но тут же возразил, — но ведь нас–то это не затрагивает. Если мы доберёмся до их машин и уничтожим их, разве тогда вы не станете свободными?
— Сжечь кустик — это и молния с небес может сделать.
— А может ли молния, — вкрадчиво поинтересовался Осторожный Олень, — превратить скалу в песок?
Менлик упрямо посопел.
— А где доказательство, что ваше оружие способно справиться с их машинами?
— Какое тебе ещё нужно доказательство, шаман? — вспыхнул Джил–Ли. — Что нам теперь, гору снести, чтобы ты поверил? И так времени нет, чтобы заниматься всякими глупостями.
Тревиса вдруг осенило:
— Говорите, там вертолёт? Допустим, мы уничтожим его.
— Это способно поразить флайер в небе? — в словах Менлика послышалось явное недоверие.
Тревис мысленно прикинул: не перегнул ли он палку. Но как бы там ни было, им всё равно придётся избавляться от вертолёта, прежде чем они смогут выйти на равнину. К тому же это великолепно может доказать способность оружия противостоять технике красных.
— При определённых условиях, — с уверенностью, которой сам он не чувствовал, произнёс Тревис, — это возможно.
— И что же это за условия? — потребовал продолжения Менлик.
— Вертолёт нужно подманить как можно ближе, скажем, вон до той вершины, где можно устроить засаду.
Апачи молча выжидали. Монголы не торопились. Где–то в глубине души Тревис боялся, что его аргументы пропали впустую. Он перевёл встревоженный взгляд на Хулагира, но раскосое лицо монгола было настолько непроницаемо, что прочесть по нему что–либо оказалось просто невозможно.
— И как ты, творец ловушек, собираешься их заманивать? — откровенно вызывающим тоном задал вопрос Менлик.
— Вы знаете красных гораздо лучше, чем мы, — парировал Тревис. — Вот и скажи сам, как их лучше заманить, сын Голубого Волка?
— Ты сказал, что Кайдесса ведёт красных на юг. Но мы знаем об этом только с твоих слов, — ответил Менлик. — Хотя, если ты и лжёшь, то я не вижу здесь никакой выгоды, — недоумённо пожал он плечами. — Но если вы говорите правду, то вертолёт будет кружить над тем местом, где они вошли в холмы.
— А что может заставить пилота залететь чуть дальше в холмы? — поинтересовался апач.
Менлик опять пожал плечами.
— Всё, что угодно. Красные никогда не заходили далеко на юг. Они опасаются высот и не зря, — пальцы коснулись эфеса сабли. — Вот если экспедиции будет грозить опасность, это способно заставить их действовать.
— Допустим, огонь, и как можно больше дыма, — предложил Джил–Ли.
Менлик полуобернулся и переговорил с монголами, между ними завязалась оживлённая беседа. Двое или трое начали повышать голос.
— Ну, если подпалить степь в нужном месте, то да, — наконец повернулся к апачам шаман. — Когда вы планируете это сделать?
— Немедленно.
Но пересечь горы — дело нелёгкое. Марш–бросок, даже в спешном порядке, занял у них весь день и ночь, а всё утро следующего дня ушло на подготовку. И их постоянно подгонял страх, что вертолёт не полетит по своему привычному маршруту. Однако Менлик то и дело успокаивал Тревиса, заверяя, что машина всегда сопровождает красных. На что Осторожный Олень весомо заметил, что скорее всего между экспедицией и вертолётом существует радиосвязь, которую обе группы должны поддерживать для большей безопасности.
— Они доберутся до нашего звездолёта за два или, самое большее, за три дня, — прикинул Тревис. — Было бы неплохо, если так. Уничтожить вертолёт, пока они ничего не успели передать.
Джил–Ли только хмыкнул. Он оценивающе оглядывал вершины холмов, окружавших низину, где Менлик с остальными монголами наваливали свежий кустарник.
— Тут, тут и тут, — указал Джил–Ли головой. — Если пилот снизится, пытаясь рассмотреть, что происходит, мы втроём сможем вывести вертолёт из строя.
Они в последний раз переговорили с Менликом и разошлись по своим местам. Дозорные с помощью системы зеркал сообщили, что Цуай, Деклай, Льюп и Нолан направляются прямо к ним. Если западня Манулито окажется успешной, то апачи выступят на штурм вражеской колонии. А если ещё удастся уничтожить и вертолёт, то и Менлик со своими всадниками будет их сопровождать.
Как Менлик и предсказывал, вертолёт вернулся. Вдали, над золотистым горизонтом, к холмам приближалась маленькая пчёлка. Менлик принялся быстро стучать кресалом, высекая огонь и подпаливая охапки сухих веток. Кустарник заполыхал, и дым, густой и серый, заклубился над низиной, а затем мощными клубами медленно поплыл к небу. Такое трудно не заметить. Ладонь Тревиса, которой он до боли стискивал рукоять пистолета, вспотела. Он упёр рукоять в скалу, стараясь обуздать своё нетерпение.
Чтобы не попасться на глаза пилотам вертолёта, монголы попрятались в долине, за спинами апачей. Вскоре вертолет действительно завернул в сторону дыма и стал приближаться. Тревис различил в кабине двух мужчин, на одном из них был такой же шлем, как на убитом им красном. Он рассчитывал, что долгая власть над монголами придаст красным излишнюю самоуверенность. И если даже эти двое заметят внизу кого–то из апачей, они не отреагируют должным образом до тех пор, пока не будет уже слишком поздно.
Уловка с огнём сработала, и вертолёт летел прямо на них. Машина облетела дымный столб один раз, но слишком высоко, чтобы выстрелить и наверняка попасть в лопасти. Потом они отлетели и снова вернулись, но теперь уже низко, едва ли не вровень с вершинами холмов.
Тревис поспешно вдавил кнопку. Инерция пронесла машину ещё несколько метров, но если не все три, то по крайней мере один из апачей попал наверняка. Вертолёт пронзил столб дыма и рухнул где–то на склоне холма.
Тревис настороженно вглядывался в низину. А вдруг их устройство продолжало работать, принуждая монголов помогать красным?
Апач увидел, как Менлик пробирается по склону холма, подбирая руками полы длинного балахона. Он подскочил к вертолёту, с треском распахнул покорёженную дверку и с ликующим воплем всадил в одного из пилотов обнажённое лезвие кривой сабли. Появились и остальные… Хулагир женщины… Они облепили вертолёт, кто–то, высоко подняв пику, всадил её внутрь кабины. Красные расплачивались теперь за то долгое рабство, на которое обрекли монголов.
Апачи спустились и встали в стороне, поджидая Менлика. Хулагир вытащил тело человека в шлеме, и монголы содрали с него нагрудный диск, разбив ненавистное оборудование о камни. Все были взбудоражены, злость, ярость и ненависть вылились в едином необузданном порыве.
Наконец шаман отделился от них и подошел к апачам. На щеках его играл румянец, прищуренные глаза яростно блестели, а рот кривился в злобной, хищной ухмылке. Неожиданно Тревису подумалось, что монгол и в самом деле похож на степного волка.
Менлик приветственно вскинул руку, подходя к апачам. Его хищная улыбочка превратилась в оскал. Тревис с нетерпением ожидал, что же на этот раз скажет шаман.
— Эти двое уже больше никогда не поставят людям ловушки! Вы говорите, что можете выступить против лагеря красных и уничтожить его, теперь мы вам верим, братья по битве! Вы действительно способны сделать это! Мы пойдём с вами. Погибнем, если надо, но не отступим!
Вслед за шаманом к апачам подбежал Хулагир, в руках у которого был автомат. Он с восхищённым воплем подкинул оружие в воздух, на бегу подхватил его и расхохотался, что–то выкрикнув на своем языке.
— У двух змей мы вырвали жала, — перевёл Менлик, довольно улыбаясь. — Может, это оружие и не такое сильное, как ваше, но оно наносит раны глубже и быстрее, чем наши стрелы. С ним мы одолеем красных.
Насколько апачи могли судить, монголам потребовалось совсем немного времени, чтобы вытащить из вертолёта всё, что могло им потребоваться в дальнейшем, и уничтожить остальное оборудование. Буквально через несколько минут с красными пилотами и с самим флаером было покончено. Первая, очень важная часть плана была успешно завершена: если вертолёт играл роль посредника между отправившейся на юг, в горы, экспедицией и штабом красных на северных равнинах, то теперь эта связь была полностью нарушена. Теперь случись что с группой учёных и техников, никто об этом не узнает.
И просторы северных равнин с этого времени представляли собой для апачей открытую зону. Раньше они рисковали оказаться замеченными с воздуха, а теперь, когда с «летающим глазом» покончено, авангард, готовившийся к штурму Небесной Лодки, мог действовать быстро и решительно, опасаясь быть замеченным только монгольскими разведчиками, контролируемыми машинами красных. Однако это не так уж и пугало апачей. Подобное проникновение на вражескую территорию с многочисленными опасностями и риском для жизни давно уже превратилось для этих суровых воинов пустынь в некую игру, которую вели их деды и прадеды испокон веков.
Ожидая сигналов с вершины горы, апачи и монголы разбили небольшой лагерь, разожгли костры, собрали всех людей и сложили в одну кучу всё собранное ими оборудование. Менлик подсел к костру апачей и предложил им немного сушёного мяса, которое, по древним традициям орды, наездники возили на спине лошади под седлом. Пришлось довольствоваться этой непривычной пищей, отправить людей на охоту они не могли.
— Мы больше не станем прятаться, как крысы в норах или трусливые шакалы, — горделиво заявил Менлик, набив полный рот сушёного мяса. — Время мщения наступило! Мы сядем на своих коней и заставим их расплатиться за всё, что они с нами сделали! Это будет час мщения!
— Но ведь у них ещё остались другие машины, способные контролировать ваше сознание, — напомнил Тревис.
— Да, но ведь у вас есть оружие, способное справиться со всеми их машинами, — парировал в ответ Менлик, пытливо поглядывая на апача.
— Конечно, — вставил Осторожный Олень, — но они могут послать твой собственный народ против нас.
Менлик встревоженно потеребил себя за губу.
— Это тоже правда, — задумчиво согласился он. — Но теперь, когда у них нет «летающего глаза», который осматривал равнины и докладывал обо всём, что происходит на земле, и когда часть их людей отправилась в горы, они не посмеют выходить слишком далеко на равнины за пределы своего лагеря. И тем более, у них не хватит сил патрулировать все эти огромные территории. И это говорю вам я, шаман, — Менлик хлопнул себя по груди. — С вашим оружием, андас — братья по битве — вы можете управлять миром.
Тревис мрачно взглянул на монгола.
— Вот поэтому оно — табу!
— Табу! — изумлённо повторил Менлик. — И как оно может быть запрещено? Разве вы не носите это оружие открыто, у всех на виду, и не используете в трудную минуту? Разве оно не принадлежит вашему народу?
Тревис медленно покачал головой.
— Нет, оно принадлежит мёртвым людям, если их вообще можно назвать людьми, — задумчиво проговорил он. — Мы взяли его в гробнице звёздного народа, который владел этой планетой ещё задолго до нашего прилёта сюда. Когда Земля была лишь охотничьей территорией для диких племён, носивших звериные шкуры и убивавших мамонтов с помощью копий с каменными наконечниками. Это оружие из гробницы и, значит, проклято. Пусть только на нас падёт это проклятие, мы никому не хотим зла.
Странный огонёк блеснул в глазах Менлика. Тревис представления не имел, кем был этот человек до того, как красные отправили его в эту экспедицию на Топаз, превратив в шамана монгольской орды. Он вполне мог быть техником или ученым, и теперь остатки прежних знаний, вероятно, смешались в его сознании с древними суевериями. Но Тревис понимал, что если только остатки современных знаний пустили корни в душе Менлика, то все его табу и россказни лопнут как мыльный пузырь.
Но в то же время апач действительно говорил абсолютную правду. На этом оружии и впрямь лежало проклятие мёртвых, как лежало оно и на всех знаниях, записанных на кассетах, на всех вещах, хранившихся в складах древнего города. И как уже заметил Менлик, проклятие это было настоящей силой, силой, способной управлять Топазом, а потом проложить им всем путь назад, до Земли.
Когда шаман снова заговорил, голос его понизился до хриплого шёпота.
— Согласен, это слишком сильное проклятие. Оно не позволит людям владеть таким оружием.
— Если мы уничтожим красных или сделаем их бессильными, — поинтересовался Осторожный Олень, — кому ещё может понадобиться такое мощное оружие?
— А если другой корабль спустится с небес и всё начнётся сначала? — спросил Менлик и выжидающе уставился на апача своими тёмными раскосыми глазами.
— Ну, если уж это произойдёт, — убеждённо вставил Тревис, — мы найдём ответы на подобные вопросы.
И это тоже было правдой. Там, на складе в древнем городе, могло найтись и другое, куда более мощное оружие, способное уничтожить корабль прямо в воздухе. Но думать об этом сейчас было слишком рано.
— Оружие со складов. Это и в самом деле колдовство мёртвого народа, — задумчиво согласился Менлик. — Я так и скажу своим людям. Когда мы выступаем?
— Только когда точно узнаем, что ловушка сработала, и экспедиция красных уничтожена, — ответил Осторожный Олень.
На этом разговор и закончился. Шаман направился к своему народу, чтобы передать слова апачей. Тревис видел, как монголы готовятся к бою. Кто–то принялся чистить оружие, кто–то проверял походное снаряжение. В этих обыденных заботах прошёл день. Апачи с нетерпением ждали сообщения с гор, но оно пришло только на утро следующего дня, когда Цуай, Нолан и Деклай вошли в лагерь. Военный вождь поприветствовал всех коротким жестом и улыбнулся напряженно ожидавшему Тревису.
— Всё прошло успешно? — не вытерпел Тревис, желая поскорее услышать то, что было написано на лицах его соплеменников.
— Да, как мы и предполагали. Пинда–лик–о–йи вошли в корабль, едва только увидели его. Их нетерпение сослужило им злую службу, они взорвались вместе со звездолётом. Манулито отлично проделал свою работу.
— А Кайдесса?
— С женщиной всё в порядке. Когда красные увидели звездолёт, они оставили свою машину неподалёку на склоне холма, чтобы скво не могла убежать. Вывести из строя механизм оказалось не так уж и трудно. Теперь она свободна и вместе с мба’а направляется через горы прямо сюда. Манулито и Эскелта тоже сопровождают её. Теперь… — тут он бросил испытующий взгляд в сторону монголов, — а почему они вместе с вами здесь?
— Мы ждали сообщения, — вставил Джил–Ли, — но теперь ожиданию пришёл конец. Мы идём на север!
