Отложившиеся из Нуширвана! — услышал Холройд крик. — А? — резко сказал Холройд. Он развернулся в своем седле назад. Вглядевшись, он увидел длинную линию всадников, двигающихся через зеленую долину. Глаза его сузились.

Противник здесь, за армейскими позициями, после всех предосторожностей, которые он принял. Мягкий голос за его спиной сказал:

— Около пяти сотен. Это два к одному. Что чувствует великий лорд Инезио, когда вместо спокойного и методичного ограбления Нуширвана он столкнулся с реальной опасностью, не предусмотренной планами ложного нападения?

Холройд пораженно взглянул на говорившего.

Мужчина был невысоким, одетым в форму полковника, но в его манере говорить была дерзость. Воздух разорвал приказ, который показывал, что в другой организации он занимает несравненно более важную должность.

Холройд вздохнул. Он настолько погрузился в свои собственные планы, что возможность подозрений со стороны других людей, чьи дела были особенно стремительны, серьезно его не интересовали. Поэтому восставшие, получив в свои руки документ богини, сделали вид, что они ничего не знают о предстоящем нападении. С мрачным юмором они договорились с нуширванцами взять в плен человека, которого они считали принцем Инезио.

Должно быть, ужас отразился у него на лице, потому что молодой полковник рассмеялся, затем стальным голосом громко произнес:

— За неделю, которую вы здесь были, вы не смогли придумать ничего более умного, как назначить на командные посты людей, которые давно лелеяли мысль о нападении на Нуширван. Важной вещью в этом трюке является то, что они теперь имеют посты. Общие приказы знают все офицеры. Глупить не в наших привычках, у нас есть настоящие письма, доказывающие, что собирается проверочный смотр. Атака состоится, но она не будет поддельной. Через месяц армии двинутся.

Первое потрясение прошло. Холройд, мрачный, сидел теперь спокойно. Они, казалось, не спешили, уверенные в своей добыче. До них было с полмили. Такое расстояние приносило неудобство. Бог Пта, с его нынешним могуществом, не мог справиться с таким положением.

И еще, он не должен попасть в плен. Дать этим болванам понять, что гонволанская армия не готова для нападения на такую горную крепость, как Нуширван?

Нужно по крайней мере три, четыре, пять месяцев для перегруппировки. И нужно время для накопления запасов. Но жизненно важным была организация транспорта, основанного на скрирах и гримбах, куда вошли бы два из трех гримбов и скриров, вступивших на этот огромный континент.

Скоростная и мобильная система явится ответом на ужасающие горы, жутко выглядящие вулканы, пузырящиеся темные зыбучие пески: все это образовывало необычайно труднопроходимый массив Нуширвана. Сухой смех вырвался у него. Кто среди этого огромного числа офицеров знает, что делать со ста миллионами животных и птиц?

Стоящий за Холройдом полковник сказал:

— Глупо даже помышлять о сопротивлении. Осмотритесь. Их на пятьсот человек больше. Вы не сможете вырваться из этой западни.

Холройд не повернулся. Краем глаза он увидел движение на краю крутого склона на правом фланге этой зеленой долины. Всадники. Они прошли по краю склона и зарысили вниз с неровной горы. Это было сделано до великолепия отчаянно. Быстрый взгляд через левое плечо показал, что другой фланг тоже перерезан всадниками, вынырнувшими из узкого ущелья. Кольцо было совершенным, с блеском осуществленным превосходящими воинскими силами.

Не спеша теперь, потому что изменить вряд ли что было возможно, Холройд проверил свою личную позицию. И определил, что существуют два варианта. Он заставил своего гримба развернуться к стройному офицеру, который следовал за приближающейся линией гримбов. Офицер заметил его приближение и следил за ним с серьезной улыбкой, которая положила конец первой надежде. Но Холройд не ждал. Он остановился и резко сказал:

— Маршал Уубриг, прикажите людям рассыпаться во всех направлениях с целью отвлечь противника, тогда появится возможность спастись для некоторых.

Он увидел, что остальные смотрят на него насмешливо.

— Я, сэр? — наконец выдавил офицер. Он продолжил вежливо: — Думаю, будет достаточно сложно приказать людям. Как вы знаете, это специальная группа. Каждый из них потерял сестру или брата, мать или отца у отложившихся. Они знают, что Нушир недоверчив. Они убеждены, что, пожертвовав собой, они доверия не заслужат, но если вы сдадитесь, то это будет ценным. Как вы думаете, мой великий принц Инезио, — маршал Уубриг закончил иронически, — что значит для людей с таким образом мышления исполнять мои приказания, если я скажу так, как вы распорядились?

Холройд молчал. Он пренебрег изучением мятежников в отложившемся штате. У себя в памяти он почти ничего не нашел, касающегося Нуширвана. Он не знал их взглядов. Они были напористы, как немцы после первых успехов.

Напади на Нуширван, сказала Лоони; и вызывающее трюкачество богини, ее неестественные попытки избежать такого нападения, укрепили его убеждение, что вторжение должно быть осуществлено. Теперь, конечно, оно оказалось обычным трюком, чтобы заставить его самого напасть на Нуширван.

Он видел, что ближайшие всадники всего лишь в трех сотнях ярдов отсюда. Он должен поторопиться и найти кого-то, кто поможет ему осуществить его второй план. Он развернул свое животное и открыл рот, чтобы выкрикнуть требование, а затем заколебался. Это было воспоминание, которое Пта помнил физически.

Всадники были уже в сотне ярдов от него.

— Есть здесь кто-нибудь, кто проткнет мое сердце стрелой? — крикнул Холройд.

Никто не ответил. Никто не двинулся. Блестяще одетые офицеры переглядывались между собой, затем смотрели в сторону врагов.

— Видите ли, — это был полковник, который снова оказался около него, — мы обещали передать вас живым. Наша надежда лишь в одном — выдать вас живым!

Сейчас уже у Холройда не было чувства безнадежности. Он почувствовал холод, собрался и решился. Ему нужно избежать этого радикального похищения. Другого выхода у него не было. Здесь должно быть смертельное давление, которое когда-то привело его в неистовую ярость.

Он видел, что полковник держит одну из тех превосходных тонких пик с каменным наконечником на основании из прочного дерева. Хотя офицер знал о его намерении, Холройд направил гримба к нему. Потом последовала короткая борьба за обладание оружием. Глаза офицера широко раскрылись, когда пика была вырвана из его рук, точно у маленького дитяти. С торжеством Холройд развернулся прочь. Он крутанул пикой вокруг и, поскольку ждать времени не было, воткнул ее острием в левую половину груди, сильно и глубоко. Приближение более чем полутора тысяч мятежников он осознавал весьма смутно.

Какое-то мгновение боль была ужасной. Затем агония угасла. Холройд все еще чувствовал давление пики в его тело в том месте, где она вошла. Это был неприятный тяжелый вес, который он должен был терпеть столько, сколько мог.

Он позволил себе резко откинуться на круп животного и медленно сползать дальше, хотя кожаных стремян он не выпустил. Кто-то поблизости разразился отборной бранью, но язык был гонволанским.

— Так вот каким образом вы передали тело. Нушир отплатит за это. Не отпускайте их, грязных предателей.

Полковник воспротивился.

— Это не наша вина. Вы сами видели, как он вырвал у меня копье и закололся. Кто ожидал от этого изнеженного любовника Инезио, что он поступит подобным образом?

Холройд почувствовал симпатию к этому человеку. Эти недовольные заговорщики были в основном правы. Какая еще группировка могла бы выступить против бессмертной женщины и религиозного рабства, поддерживаемого могущественными замковыми владыками? Каждый, кто принимал участие в этом заговоре, знал, чем это для него может кончиться.

— Мертвого или нет, я забираю его тело! — проревел вождь нуширванцев. — А теперь давайте убираться отсюда. У вас нет времени ждать здесь.

Раздался звук тяжелых когтистых лап, царапающих землю; а затем движение перешло в бег. Они могли бы по крайней мере извлечь пику из тела. Оружие раздражало его. Он не мог представить себе, что оно может весь день торчать из его груди. Структура органов тела Пта должна быть радикальной.

Холройд полуоткрыл глаза и глядел вверх. Он продолжал занимать все то же неудобное положение и обозревать небо, покрытое едва видимыми облачками, когда что-то темное закрыло на мгновение солнце.

Приглядевшись, он увидел большого скрира с одиноким всадником, держащего курс на север. Холройд подумал:

«Если бы только этот глупец на птице понял, что случилось, было бы время послать предупреждение, чтобы перехватить отряд раньше, чем они достигнут границы Нуширвана», — но он молчаливо следил, как птица исчезла за холмом.

Чтобы избавиться от пики, Холройд начал медленно сдвигаться, словно мертвое тело перемещается во время движения. Это требовало осторожных манипуляций, но он преуспел в них, и наконец острие пики стало давить в незащищенное тело животного. Он начал давить сильнее, продавливая пику через свое тело. Хотя боль стала невероятной, он стиснул зубы и продолжал давить. От движения его тела конец пики раскачивался в воздухе, другим своим концом причиняя неудобство гримбу.

Краем глаза Холройд изучал положение. С обеих сторон скакали мятежники. «Ага, посматривает», — определил он действия соседнего всадника. Сквозь боль он услышал голос.

— Эй, стой! — раздалась команда поблизости. — Вытащи пику, она раскачивает труп. Еще немного, и он свалится! Чувство давления ушло. Холройд лежал спокойно. Он уже был готов праздновать победу. «Вечером, — свирепо думал он, — вечером под покровом тьмы и вулканического дыма, который прикроет бегство…»

Но тут раздался крик, а затем и слова:

— Эй, погляди, шеф! На пике нет крови. Что-то здесь не так.

В самом деле. Через минуту гримб Холройда стал. Грубые руки схватили его, стащили на землю и стали ощупывать. Затем удовлетворенный голос старшего сказал:

— Ран нет. Я думаю, это шутка любовника богини, который притворился мертвым. Лучше вставайте, принц Инезио.

Не говоря ни слова, Холройд поднялся на ноги и влез на своего гримба. Все нуширванцы были крупными и рослыми мужчинами. Многие носили усы и бороды. У всей этой компании неудача Холройда должна была вызвать улыбку. Но никто не смеялся. Они смотрели на него, но, когда Холройд оглядывался на глядевшего, он тут же отворачивался. Нуширванцы последовали тем же путем, которым и двигались. Было бы неплохо сделать их своими друзьями. Общая реакция казалась неестественной, даже когда он представил себе: человек с пикой в сердце едет как ни в чем не бывало и движется.

Длинная колонна пересекла широкий холм, никто не останавливался. Небольшая деревянная корзинка фруктов была передана Холройду одним из мятежников, но другие пленные, как заметил Холройд, не получили ничего.

С интересом он изучил содержимое корзинки. В ней было три вида фруктов, один из которых он прежде не видел. Плод был круглым, около трех дюймов в диаметре. Он был толстым, мягким, со шкурой красного цвета, снимавшейся, как у банана. По вкусу этот плод напоминал виноград. Пакет в корзинке не содержал ни хлеба, ни другой пищи, только фрукты.

Увидев, что к нему подъехал нуширванский офицер, Холройд протянул ему корзинку и сказал:

— Если хотите, можете съесть это. Я могу обходиться без пищи в течение… — он запнулся, как бы извиняясь улыбнулся, сетуя на плохую память, — в течение семисот лет.

Офицер выругался:

— Пошел ты… в Аккадистран!

Долгий вечер заканчивался, а Холройд все еще не съел фрукты. Они были пищей, более желанной голодному человеку, чем идеалисту. Но он поделился фруктами со своим гримбом и обратился к другому офицеру — генералу Ситейлу. Холройд с трудом выговорил его имя.

— Генерал, — нетерпеливо сказал он, — не знаете ли вы, далеко ли отсюда река кипящей грязи?

Худощавый офицер с ястребиным носом, лет сорока, поколебался, затем произнес:

— Мы достигнем ее раньше, чем стемнеет. — И от себя добавил: — Около двенадцати мостов ведут к городу Три, который лежит всего лишь в восьми канбах за рекой.

Холройд кивнул обеспокоенно. Он не должен пересечь эту реку. Невозможность для Инезии даже мысленно пересечь ее должна была что-то значить. Он должен это обдумать, и быстро. Он изучал профиль нуширванского офицера, но в нем не было больше ничего, кроме того, что этот человек на дальнейшие его расспросы отвечать не будет. Сопротивляться было бесполезно, это было только потерей времени, а время было единственной вещью, которой не хватало.

Наклонившись, Холройд вглядывался в горы. Теперь они были выше, чем в начале путешествия. И вблизи проглядывали новые шпили и выступы, прикрытые до этого густым смогом, извергаемым вулканами. Он мог чувствовать мир мглы, который был приближающимся Нуширваном. Он повернулся к офицеру.

— Эта еда, — сказал он настойчиво под топот тяжелых лап, — я клянусь, что не собираюсь ее есть. Если вы ее не хотите, то дайте кому-то, кто не знает, что она от меня. Пища, знаете ли, не представляет ни ненависти, ни идеологии.

На этот раз человек взял корзину и передал другому всаднику. Холройд не следил за дальнейшим путем пищи. Он сказал:

— Полагаю, что если бы я поклялся, что прибыл на Нуширванский фронт драться и завоевать Нуширван, это не изменило бы ваше отношение и других?

— Ни у кого, — прозвучало в ответ. — Принц Инезио — кукла в руках богини. Мы точно знаем, что он представляет из себя.

— Понимаю, — мрачно сказал Холройд. — Я скажу вам, что я не принц Инезио. Что я — Пта.

Офицер повернулся и глянул на него оценивающим взглядом. Наконец он рассмеялся.

— Это умно. Однако неверно. Никто не сможет убедить нас, что такая личность существовала, — он оборвал разговор. — Кажется, я недооценил нашу скорость. Впереди река кипящей грязи. К вечеру мы будем в городе Три.

Это произошло вскоре. Приближался каменный мост, который перекинут через грязевую реку. Холройд наклонился с гримба и почувствовал тепло, исходящее из кипящего болота.

Через полчаса они пересекли поток. И углублялись все глубже и глубже в территорию Нуширвана.