Пнув кирпич ногой, Джим посмотрел, как тот исчезает в отверстии погреба. Там внизу так жарко и душно. Он даст Элли ещё пять минут, потом уйдёт. Можно оставить коробку прямо здесь, она её найдёт. Он посмотрел на большой картонный ящик. Джим протащил его вокруг дома, потому что не смог протолкнуть в дыру в заборе, и, к счастью, его никто не видел. Если Элли нужны ещё бутылки, теперь она сможет выбрать.

До встречи с Элли Джим даже не подозревал, что всякий хлам можно продавать. О, конечно, можно отнести пустые бутылки коки в магазин и получить взамен новые. Но тут совсем другое. Мистер Дейл сказал, что Джим это хорошо придумал — разобраться с мусором. И оставил Джима рыться в хламе. Джим нашёл множество полезных для Элли вещей: несколько тарелок от замороженных продуктов, пять бутылок разного размера и пластиковый занавес для ванной, у которого порвался верх и его нельзя было починить.

Тиро лениво лежал на груде старых досок. Он даже не моргнул, когда мимо пролетела чёрно–жёлтая бабочка Прошло уже пять дней, как Джим его встретил, и пока не было никаких объявлении о пропаже в газетах Тиро умен, подумал Джим. Он позволяет мистеру Дейлу вынести его на ночь, немного погодя взбирается по дереву к окну Джима и возвращается в спальню. Наверное, самый умный из котов.

Из открытого окна дома Дейлов доносились звуки телевизора. Джим поёжился. Дейлы в последнее время много говорят о новостях, о беспорядках на Ближнем Востоке. Все это очень далеко и Джима абсолютно не касается. Или касается? Он с беспокойством вспомнил как мистер Дейл однажды упомянул, что он офицер запаса, и, если начнутся серьёзные неприятности ему придется отправляться на службу. Миссис Дейл тогда сказала что–то о том, что они в таком случае переедут к ее сестре. Сестра живёт в Мериленде, у неё там ферма Ну, что ж, если они туда поедут, Тиро сможет поехать с ними. Джим был настроен решительно. Можно купить специальную сумку для котов, он видел такую в рекламе и он позаботится, чтобы Тиро было удобно.

Но по телику всегда говорят, что дела идут плохо И ничего на самом деле не происходит. Забавно. А недавно в самом конце новостей упоминали о том, что в некоторых городах исчезают кошки. Джим взглянул на Тиро Кому может понадобиться много кошек — причём не породистых, которые стоят много денег, каких обычно показывают на разных шоу, а самых обычных, всех подряд, больших и маленьких?

— Эти ловцы кошек, — сказал он Тиро, — они никогда тебя не получат. Да ты их и сам разорвёшь на клочки, если они только попробуют.

Тиро выпустил когти и зацарапал широкую доску словно острил своё природное оружие, готовился к схватке. Джим снова испытал странное чувство. Он его уже не раз испытывал за последние пять дней, и ему так хотелось все это кому–нибудь рассказать, расспросить Он был уверен, что Тиро понимает его слова. Собаки, например, понимают много слов: сидеть, лежать, стоять. Но это команды. А кошкам никто не даёт таких команд.

Размышляя об этом, Джим увидел, что Тиро повернул голову. Кот смотрел в дальний конец пустыря. И через несколько мгновений появилась Элл и. Но шла она медленней, чем обычно, и совсем не улыбалась.

— В чём дело? — спросил Джим. — Смотри: мне разрешили отобрать кое–что для мусорщиков. Смотри, что у меня есть!

Он двинул вперёд тяжёлую коробку. Но Элли не кинулась к ней, как обычно.

— Бабушка… — медленно проговорила девочка, — она заболела, на этот раз серьёзно. Миссис Дабни сказала, что бабушку нужно положить в больницу. Бабушку увезут и… — Элли сделала быстрый сердитый жест и вытерла лицо рукавом старой тенниски. — Я не дам её увезти! Я сама могу о ней позаботиться, как всегда это делала. Ей даже можно больше не бояться крыс, когда меня нет и некому взять метлу. Все крысы ушли, когда появилась Мер. Я ухожу, а Мер ложится в кровать и лежит там тихо, и бабушке становится лучше, она сама так говорит!

Мер? А–а, та кошка необычного вида, которую ему однажды показала Элли. Не такая красивая, как Тиро, худая и серо–белая. Элли говорит, что они друзья.

— А что говорит врач? — неловко спросил Джим. Он надеялся, что Элли не расплачется.

— Какой врач? Мы не можем даже свозить бабушку в больницу. Она не может идти, а туда далеко. Бабушка, она сама обычно говорит мне, что делать. Есть много растений, которыми можно лечиться, если знаешь их. Раньше бабушка их искала, и у неё есть запас сушёных трав, из них можно делать чай.

Элли живёт как будто совсем в другом мире. Джиму трудно было поверить, что она не может сесть в машину и поехать к врачу. Но какая там машина? Он два дня назад видел Кок Эли, когда помогал Элли отнести домой коробку с мусором, и там ни у кого нет никаких гаражей и никаких машин, кроме старого изношенного грузовика в полуквартале, с которым возился какой–то парень. Джим странно себя чувствовал на Кок Эли. На него все смотрели, и мальчишки отпускали замечания, которых он не понимал. Потом они подошли и преградили ему путь, Но Элли поговорила с ними, и слов её Джим тоже не понял. Тогда мальчишки засмеялись и пропустили их. Но он чувствовал, что одному в таком месте ему бы не поздоровилось.

— Если что–нибудь случится, — у Элли перехватило дыхание, и она ненадолго замолчала, но потом продолжила: — Если с бабушкой что–нибудь случится, я сама поеду домой. Мы с Мер не станем дожидаться, пока меня сдадут в приют, а Мер отдадут кошатникам.

Девочка опустилась на землю рядом с коробкой и равнодушно провела рукой по занавеске для душа, которую Джим положил на самом верху. Она даже не взглянула на вещи, просто сидела, уставившись на старый погреб, и лицо у неё осунулось и похудело. Элли боялась, и страх её заражал Джима.

Он неловко переступил с ноги на ногу. Если что–то случится с её бабушкой! Ну, как что–то случилось с мамой и папой — быстрое, плохое и без всякого предупреждения!

— Тебя могут взять приёмные родители, — медленно сказал он. — Как меня…

— Никогда! — Элли решительно покачала головой. — Я не позволю, чтобы меня передавали из рук в руки, словно не зная, что со мной делать. Говорю тебе, мы с Мер поедем домой. В дом бабушки!

— А где это?..

Он словно раскрыл дверь битком набитого шкафа. Слова Элли потекли так быстро, они так перемешивались, что часто Джиму приходилось только догадываться. Но ему стало абсолютно ясно: Элли верит, что где–то есть удивительный дом, вокруг него поля, а рядом колодец с чистой холодной водой. На кустах столько ягод, что их всё никак не могут собрать, и много кукурузы, и яблоки на деревьях. Бабушка там жила до того, как её муж нашёл работу в городе. Но дом по–прежнему там, он ждёт…

— Ты знаешь, как туда добраться?

— Туда ходит автобус. Мы с бабушкой туда поедем, как только наберём денег на билеты. Я записала название остановки автобуса. Бабушка…

Элли вдруг нагнулась к коробке и спрятала лицо в занавеске, слова её сменились всхлипываниями. Она заплакала так сильно, что всё её маленькое тело буквально затряслось.

Из тени внезапно вышла Мер. Подошла к девочке, потёрлась о неё боком, громко замурлыкала. Время от времени кошка поднимала морду и тёрлась носом о ту часть щеки Элли, которая была видна из–под рук. Джим с несчастным видом сидел рядом. Ему хотелось убежать; в то же время он хотел сказать Элли, как ему жаль, но не мог найти слов. Он видел, как Элли протянула руку и прижала к себе Мер, на взгляд мальчика, слишком сильно, но Мер продолжала мурлыкать.

Постепенно рыдания Элли утихли. Наконец она подняла голову, прижимая к себе Мер, икнула и сказала: «Я не плакса. Бабушка всегда говорит, что у меня голова крепко привинчена, и я могу добиваться своего. И я это и буду делать!» Она сердито смотрела на Джима, как будто ждала, что он станет спорить.

— Наверное, так. Ты сделаешь всё, что задумаешь.

Элли кивнула так, что её косички подпрыгнули. «Больше я не буду плакать. А теперь, — она выпустила Мер и обратила внимание на коробку, которую принёс Джим, — посмотрим на это».

И хоть у неё ещё блестели слёзы на щеках, это снова была та Элли, которую Джим знал. Он почувствовал себя гораздо увереннее, когда девочка стала просматривать его находки, комментируя и оценивая каждую.

Этой ночью луны не было, всё небо плотно затянули тучи. Тиро был доволен. Выскользнув из дома, он позвал. Через несколько секунд к нему присоединилась Мер.

— Сегодня должно прийти сообщение. Наш план начал осуществляться с запада. Даже люди, занятые своими делами, заметили. В этом шумном телевизоре сегодня появились новости об украденных и сбежавших кошках.

— Если сбор начался, новости должны быть плохими, — Мер как будто встревожилась.

— Ты, конечно, передала сообщения нашим полуродичам?

Она даже не стала отвечать, и он решил, что заслужил отповедь. Но тревога, которую он ощутил в ней, вызвала его беспокойство. Однако он не стал нарушать молчание, когда они двинулись в ночь, пробрались под оградой и нашли тропу, хорошо скрытую от людей и ведущую в самую гущу кустов.

Тиро откинул голову и испустил негромкий резкий звук. Часть ствола дерева в середине зарослей изменила форму, показалось слабо освещенное отверстие. Чёрный кот прыгнул к этой двери, Мер за ним.

Внутри корабля Тиро с удовольствием потянулся. Мягкая упругость пола, знакомое зеленоватое освещение радовало глаз: иногда яркое солнце этой планеты бывает очень неприятно. Он прошёлся по небольшой каюте, принюхиваясь, проверяя, не было ли в их маленьком корабле нежелательных гостей.

Внутренняя поверхность космической шлюпки была обита толстой мягкой тканью и имела ремни, чтобы ко’от мог закрепиться при старте. Если занять положение пилота, то хорошо видна панель управления с горящими огоньками, а ниже ряды рычажков, отвечающих на мысль ко’ота.

Но один — центральный — огонёк на доске не горел, как прочие, ровно. Он быстро мигал зелёным светом. Взглянув на него, Тиро застыл. Приказ явиться на базовый корабль! Хвост его дёрнулся: необходима была быстрота и осторожность. Мер уже легла на пол и прикрепила ремень, приготовившись расслабиться, оставляя пилотирование шлюпки на этот раз ему.

Тиро занял позицию пилота, внимательно глядя на доску. Никаких признаков присутствия поблизости людей. Он отдал мысленную команду на старт.

И не успел перевести дыхание, как они уже поднялись; скорость подъёма прижала их к мягкой обивке. Тиро продолжал следить за контрольной панелью. Поднявшись, они стали доступны для наблюдателей, их может засечь радар людей. Это, конечно, не означает большой опасности, потому что их маленькая шлюпка перегонит любой человеческий корабль, но всё же лучше оставаться незамеченными.

Тиро не был уверен, что они ушли незаметно, пока шлюпка не поднялась выше уровня реактивных самолётов. Мер лежала с закрытыми глазами. Излучение её мозга свидетельствовало о том, что она, по обыкновению ко’отов, спала, потому что ответственность за полёт полностью лежала на нём.

Вызов на базовый корабль — дело величайшей важности. Хвост Тиро чуть дёргался: в сознании Тиро всплывали все многочисленные чрезвычайные происшествия, которые могли привести к этому вызову. Хотя, конечно, не было смысла тратить время на догадки. Скоро всё станет ясно.

Мысли его перешли к Джиму. Тиро подумал, что бы сказал мальчик, если бы узнал, кто он такой на самом деле. Поверит ли мальчик в разумных ко’отов? Люди обычно предпочитают не замечать то, что не совпадает с их мнением. Или смеяться над этим. Для них ко’от и обычная кошка — одно и то же. Мысль о том, что столь непохожий на них вид владеет космосом тысячи их лет, что он открыл их незначительную планету, когда люди ещё жили в пещерах, такая мысль затронет гордость людей, и они постараются закрыть сознание, представить эту мысль как нечто совершенно невероятное.

Как он недавно говорил Мер, не всегда было так. Тиро помнил исторические ленты. Жаркая окружённая пустынями земля за морем (теперь люди называют её Египтом), где ко’оты и люди встречались как честные и равные друзья. Но его народ оказался слишком доверчив, слишком доверял способностям людей мыслить логически, не поддаваясь эмоциям.

И сколь многим из его народа тогда понравилась эта планета, они жили здесь, растили детей. А потом, когда почти всю землю охватила война, ко’оты оказались захвачены ужасом, страхом и смертью. И тогда среди самих ко’отов мнения разделились.

Некоторые улетели, поселились на других планетах и жили в мире. Они считали, что истинная логика утверждает: контакте этой планетой невозможен, а тех родичей, что на ней остались, нужно забыть. И какое–то время это мнение господствовало.

Но у ко’отов всегда сохранялась способность к поискам нового — пожалуй, единственная черта, общая у них с людьми. Позже ко’оты снова распространились в этой части галактики, и победило другое мнение.

Человек быстро идёт к самоуничтожению. Он может скоро совсем исчезнуть — в яростном всплеске эмоций, или отравит собственный мир. Но на планете всё ещё живут их родичи, частично порабощенные. И исследователи ко’отов составили план. Те родичи, которые не слишком изменились и способны воспринимать мысленные призывы ко’отов, должны быть вывезены. Они внесут новую энергичную струю в древний род ко’отов. Долгие годы изгнания выработали у них особенности, которых ныне нет у чистокровных ко’отов. И теперь только старейшие на базовом корабле — чистокровные ко’оты. А сам Тиро и другие разведчики обладают изрядной долей чуждой наследственности. Это необходимо для эксперимента.

Но время эксперимента подходит к концу. Тиро догадывался, какими должны быть новости, если эвакуация действительно началась. Сколько ещё времени пройдет, прежде чем человек попытается уничтожить свою планету? Месяцы, недели, может, дни? Наверное, уже сегодня они об этом узнают.