В последнее время возобновились разговоры о том, что Россия по части компьютерного пиратства «впереди планеты всей», что основная причина, тормозящая нормальное развитие рынка программного обеспечения, — это тот факт, что до сознания людей не дошла необходимость платить за программы и т. д.

Для начала определимся, что именно воруют. Программный продукт, в отличие от просто программы, представляет собой некий комплекс. В него входят и носитель информации (обычно это дискета или несколько дискет), и документация, и наконец, сопровождение — консультации, информирование потребителя о замеченных ошибках и новейших версиях и т. д. Чем реально можно привлечь бывшего «пирата» — это обслуживанием. Если он будет знать, что есть телефон, по которому он сможет бесплатно позвонить и получить ответы на все свои вопросы, это станет весьма серьезным аргументом в пользу именно покупки программ.

Кто же они такие, компьютерные пираты?

Можно назвать три категории, в порядке убывания наносимого ими ущерба.

Во-первых, это те, кто торгует компьютерами, причем так, что на винчестере остаются записанными и операционная система, и кое-какие прикладные программы, но ни документации, ни регистрационных карточек покупатель не получает. Тем самым они превышают привлекательность своих компьютеров для покупателей.

Во-вторых, крупные организации, которые закупают два-три экземпляра какой-то программы с тем, чтобы установить ее на несколько десятков, а то и сотен компьютеров. Это дает им возможность обращаться за услугами к поставщику программы (консультироваться, получать информацию и пр.), сэкономив значительные средства.

Наконец, в-третьих, индивидуальные пользователи. Последняя категория не зря названа приносящей менее всего ущерба: людей, у которых компьютеры стоят дома в личном пользовании еще мало, а если человек использует компьютер на работе и для работы, программы для него обязана покупать организация, на которую он работает.

На первый взгляд кажется, что бороться с пиратами первых двух категорий достаточно просто: уличить в нелегальном пользовании, а затем учинить судебный иск. Но обычно за первым взглядом следует второй: ведь в отношении торговцев компьютерами нужно будет доказывать, что пиратское распространение программ носит действительно массовый характер. Но если узнать об одном или двух таких случаях, то наверняка заявят, что программы оказались нестертыми случайно по вине сотрудника, проводившего предпродажное обслуживание машины.

Вторую категорию уличить еще труднее, ведь придется проверить все компьютеры разом — если проверять их по одному, можно будет успеть затереть все лишнее на других. Кроме того, контролеров постараются не допустить до компьютеров, ссылаясь на конфиденциальность.

Об индивидуальных пользователях и говорить нечего.

Что же делать, чтобы все-таки цивилизовать российский рынок программ? Перевоспитывать всех и вся? Так и просится шутка братьев Стругацких, это будет «выведение самонадевающегося на крючок червя методом перевоспитания». Правильный ответ тривиален: дать этому рынку то, чем он разительно отличается от программных рынков других стран, — настоящее сопровождение. Человек, которому продали компьютер с программами, но без документации и без права обращаться за консультациями, должен себя чувствовать обманутым, он должен отказаться от такой покупки, так как никто не купит автомобиль, в котором вместо стекол прозрачные пленки. Сотрудник организации должен отказываться работать с программой, если за консультацией ему придется обращаться к коллеге в другой комнате, а не непосредственно звонить по телефону со своего рабочего места.