СМОЛЕВИЧИ
Машина легко бежала по ровному шоссе, уходившему на восток от Минска. Алексей, удобно устроившись на заднем сиденье автомобиля рядом с Астаховым, с интересом смотрел в окно. А Сергей Дмитриевич на природу внимания не обращал. Не до нее.
Эмиссар абвера! Вот что не давало ему покоя. Ланге ориентировал полковника на подготовку к приему эмиссара на советской территории. Что это означает? Может быть два варианта. Первый — эмиссар пойдет от Ланге на нашу территорию через «болотную банду». На этот случай Астахов и Рябов уже предусмотрели меры безопасности. А вдруг будет другой вариант? Если этот эмиссар до поры до времени таился где-то на нашей территории и теперь пойдет к своим. Не пустой же он придет... Но если он будет возвращаться, то скорей всего объявится в зоне действия этой загадочной пока банды, у болот. Остальные уже надежно блокированы. Алексей знает практически всех местных и сразу выявит чужого, как только тот появится. В этой ситуации необходимо скорее узнать, кто является пособником бандгруппы! Ведь именно он поведет эмиссара Ланге на болота. Полковник не оставил в Заброди своего проводника. А по болотам эмиссар просто так гулять не будет. Это верная смерть. Значит, пока, вероятнее всего, эмиссар будет пытаться с помощью «болотных» уйти за кордон.
Ждать нельзя. Чем скорее Алексей приедет в свою деревню, тем лучше.
А Алексей думал о своем. Что ждет его в родных местах? Как примут его там после стольких лет? И что за таинственное учреждение эта школа, куда везет его Астахов?
Место, куда они приехали, оказалось совсем прозаичным, обыденно-будничным. Никаких загадок. Так, несколько уютных домиков, утонувших в зелени, посыпанные песком дорожки, по одной из которых ушел Астахов, оставив их вдвоем с Будником, «дамой-наставницей», как объяснил он Алексею.
Будник привел его в комнату, где лежал ворох одежды и обуви.
— Выбирай, — кивнул он на эту кучу.
Алексей нерешительно перебирал пиджаки, брюки, рубашки. Все они были чистые и аккуратные, но поношенные. Кое-где с заплатками. Ему совсем не хотелось расставаться с новым добротным костюмом.
— Ты что, может, миллионер? Думаешь на собственном авто прикатить на место? — усмехнулся, заметившего нерешительность, Будник.
— Да нет... — протянул Алексей, — обвыкнуть в ней надо, в новой одежде-то. А то начнешь карман искать там, где его никогда не было. Тут тебе и... Надо бы подобрать такую, как у меня при панах была. Привычней. Эта-то точно вся польская? Проверяли?
— Ты, парень, не сомневайся, — теперь уже серьезно сказал его опекун, — Сергей Дмитриевич, он мужик правильный, зря одежку не отберет. У него не то что у других — просечек не бывает. Понял? Давай меряй, надо в размер подобрать...
— Так это Сергей Дмитриевич сам отбирал?
— А то? Ну выбирай и одевайся, пообвыкнешь пока. Там поглядим, может, и поменять чего придется.
Когда минут через тридцать пришел Астахов, Алексей уже был в дешевом темном костюме и рубахе с широким свободным воротом, на ногах — крепкие, хотя и потертые, польские солдатские ботинки. Астахов критически осмотрел его, обошел со всех сторон. Но замечаний не сделал. Вроде все правильно.
— Пальто, шапку, шарф подобрали?
— Подобрали, — ответил Алексей и спросил с надеждой: — Может, я до холодов уже смогу вернуться?
— Может, и вернешься, а может, скрывать не буду, теплая одежда тебе очень пригодится... Ну-ну, не кисни, вдруг завтра похолодание? Да и то — если без вещей, как тетка и соседи поверят, что насовсем приехал? Кстати, у тебя курево есть?
— А как же! — Алексей полез в карман и достал пачку «Зефира».
Сергей Дмитриевич помрачнел.
— Будник, я же вас просил проверить все мелочи. Замените, пожалуйста, на махорку, только не армейскую, а обязательно с базара, и кисет не забудьте.
— А оружие мне дадут?
— Оружие? — удивился Астахов. — Зачем оно тебе? Твое оружие — умение думать лучше, чем твой противник. Понял?
Алексей кивнул.
Астахов еще раз придирчиво осмотрел отобранные вещи. Отложил несколько книг, добавил замызганную картонную коробочку с дешевыми польскими акварельными красками и небольшую стопку желтоватой бумаги.
— Запомни: твоя основная задача — как можно скорее выявить пособников банды. Если удастся, то примерное место ее дислокации. Но есть еще одна не менее важная — тщательно смотри за появлением незнакомых людей около болот: они ждут человека. Очень опасный враг. Возможно, кто-то из пособников поведет его в болота или за кордон. Как только кто появится, сразу сообщай. Теперь о связи с нашим человеком...
Сергей Дмитриевич начал вновь и вновь повторять, заставляя заучивать пароль.
Это быстро надоело. Наконец Алексей не выдержал.
— Сергей Дмитриевич, а кому говорить этот пароль буду?
— Торопишься, об этом я хотел побеседовать с тобой чуть позже. Но раз уж ты сам завел разговор... Пароль ты, естественно, скажешь нашему человеку.
— Как я узнаю его?
— Держи! — Астахов протянул Алексею тускло блестевший медный ключ средних размеров. Замысловатая фигурная бородка была приварена к полой трубке, кончавшейся кольцом, через которое протянут вылинявший шнурок.
Алексей удивленно повертел в руках ключ, рассматривая его.
— Что это?
— Тоже пароль.
— А тот, что я заучивал?
— Тот — сам по себе. По этому ключу наш человек тебя узнает. Ключ должен подойти к его замку. Вот к такому. — Астахов показал небольшой замок, похожий на калач. — Слова без ключа — не пароль. Ключ без слов — тоже. Это как бы... ну, лонжа, что ли, по-цирковому. Мало ли что случится. А так двойная страховка и тебе, и нашему человеку там. Теперь о легенде. Она не для рядовых. Твоя легенда рассчитана на человека, у которого, судя по всему, есть одна слабость. На ней-то мы и сыграем. Но полностью раскрывать карты надо только в крайнем случае. Иначе легенда покажется слишком недостоверной.
— А если он захочет проверить?
— Тем лучше. Твой бывший хозяин Шехтер был весьма состоятельным антикваром, не так ли? Об этом знали?
— Да. Он даже с иностранцами вел дела. И никогда не платил выше той цены, которую называл сам. Месяц будет торговаться, два, а купит, как ему выгодно. Его коллекцию многие видели и еще больше людей о ней знали. Некоторые специально приезжали посмотреть.
— Это очень хорошо. Но как проверить, действительно ли ты знаешь, где она сейчас? А в ней баснословные ценности, оставшиеся без хозяина. Взять их можно только, придя на место с тобой. Следовательно, тебе надо сохранять жизнь. Цепочку улавливаешь?
— Но если он действительно захочет взглянуть на этот клад?
— Тот, на кого мы играем, человек несвободный. Нельзя же бросить все и кинуться за сокровищами. Ну а уйти за границу банде мы не позволим...
Вечером они устало сидели на пороге домика, курили. Солнце зашло, но тьма еще не поглотила лес. Казалось, деревья тихо и беззвучно растворяются в вечерней тьме. Стволы, ветви, листва становились все призрачнее.
— Хотел бы написать? — Астахов внимательно посмотрел на Алексея.
Тот грустно кивнул.
— Да, Алеша, сложно. Я сам мечтаю, что когда-нибудь каждый будет заниматься своим любимым делом. Нет на свете ничего лучше. Но самое главное дело — сохранять свой дом! И ради этого приходится отказываться от многого... Сегодня ты отложил свою поездку в Москву и возвращаешься к тетке. Кто знает, скольким еще придется расстаться со своим делом, любовью, домом. Время жестоко. Кончили враги притворяться, они готовы к драке. Надо помнить об этом.
— Понимаю, чего там...
— Задача у тебя сложная, но с этими врагами ты встречался, работая в подполье. Некоторым вещам, пожалуй, сам можешь нас научить. И вот о чем хочу попросить: зря не рискуй! Но постарайся по возможности выяснить приметы хотя бы некоторых из этой банды, как они выглядят. И еще прошу: приготовь себя к тому, что тебя будут ждать самые неожиданные сложности. Ты сейчас как актер перед премьерой. Правда, актер репетирует, и от игры не зависит так много. А у тебя каждый день будут премьеры, но премьеры без репетиций...
«СТРЕПЕТ» «ДОНУ»
«...Начальник абверкоманды Ланге встретился в пансионате «Астория-экстра» с неизвестным, которого в разговоре именовал «полковником». Полковнику даны задания по сбору разведданных на территории воссоединенных областей Белоруссии... Никаких имен не называлось. Ланге ориентировал полковника на подготовку к приему специального эмиссара абвера. Кроме того, полковнику предписано добыть действующие советские документы различного образца для снабжения ими засылаемых на территорию СССР агентов абвера. Ответственным за подготовку и осуществление этих акций является сам Ланге.
Приметы полковника: лет 43—45, рост 188—190 сантиметров, волосы темные, длинные, на висках с сединой, лоб высокий, чистый, нос прямой, глаза большие, темные. Телосложение правильное. Курит. Свободно и без акцента говорит на польском и немецком языках. Особых примет не имеет. Осуществить его скрытое фотографирование не представилось возможным. Вечером того же дня он отбыл в неизвестном направлении...»
РЕЗОЛЮЦИЯ НА СПРАВКЕ
Тов. Астахов!
Срочно по всем имеющимся каналам установить личность неизвестного полковника и конкретизировать район действий на советской территории.
Зам. начальника управления
И. Г. Е г у п о в.
...Земля — как большая сильная рука, уставшая от тяжелой работы. Натруженными мозолями вспухли горы и холмы, словно морщинки избороздили дороги. Кажется, вглядись внимательней в их причудливый узор и читай как по ладони: что было, что будет, чего ждать от жизни, на что надеяться? А прочтешь, собирайся в путь, вставай на свою дорогу и отправляйся навстречу тому счастью, что нагадали...
Только верным ли то гадание будет? Доступно ли глазу человеческому линии земли прочитать? Слишком уж разное таят они. Кому судьбу дадут, а у кого и счастье отнимут.
Но даже если и случится чудо, и сможет кто растолковать хранящий тайну узор, вряд ли поможет это все. Потому что надо еще найти ту дорогу, что приведет тебя к предсказанному да ожидаемому счастью. Ведь часто людям только кажется, что они сами дорогу выбирают. Много чаще сама дорога выбирает людей и заставляет идти в неведомое. И счастье находит не тот, кто о нем только думает, а тот, кто в неизвестность шагать не боится.
Но это потом. Сначала надо найти ее, свою дорогу, ту, что станет для тебя линией жизни и судьбы. И гложут сомнения: туда ли пошел ты, сделав первый шаг, на ту ли дорогу вышел? Быть может, твоя не эта, а вон та, что бежит рядом, призывно маня, а потом исчезает в тумане? А может, другая, которая пересеклась с твоей и ушла в неизвестность?
Кажется, делай шаг, и вот — нашел! Ступаешь в сторону на другой путь, оставляя в стороне ту, первую, дорогу. Оглянулся, думая, что всегда можно по тропке и возвратиться — ведь рядом они идут! Но теряется тропка в тумане, пропадает вдали прежняя дорога, и сам уже не можешь ответить, что же было твое — те каменистые ухабы, где сбиваешь башмаки, или эта мягкая пыль, теплая и ласковая, которая сохраняет твои следы, но забивает глаза, уши, рот...
Какими бы ни были пути, ступив, каждый человек уверен, что он долгий.
Но землю-ладонь рассекли шрамы — окопы. Одни старые, уже заросшие травой и деревьями. Другие зияют чернотой и болью, как свежие раны. Пересечет этот шрам дорогу, и оборвется у кого-то линия жизни, судьбы и любви. Внезапно, жестоко и беспощадно.
Так что же, не верить в свою дорогу? Или, забыв обо всем, мчаться вперед? Или искать, не боясь задавать себе вопрос: а что там в конце пути?
Что?..
