Войдя в кабинет начальника УВД, Тауров решил — сейчас самое время сказать о некоторых своих соображениях:

— Андрей Арсеньевич, если откровенно, мне кажется, с этим фиктивным ремонтом на «Петропавловске» не все так просто.

— Поясните.

— Поясняю. Началась история с записки Гаевой. Напомню текст записки: «Займитесь форпиком «Петропавловска-Камчатского», найдете золото». Собственно, меня больше всего и насторожило это слово — «золото». Положена в мой карман записка была с великими предосторожностями. Причем теперь я понимаю, Гаева предприняла серьезные усилия, чтобы объяснить смысл записки так, как ей было нужно. На работе мне ничего объяснять не захотела, специально пригласила домой. Ну и объяснила — за чашкой кофе, под музыку.

— Подождите. Напомните мне текст записки?

— «Займитесь форпиком «Пегропавловска-Камчатского», найдете золото». Я тут же сообщил в Холмск, чтоб проверили. Сахалинцы провели досмотр, но золота не нашли.

— Но ведь Гаева что-то говорила по поводу слова «золото»?

— Сказала — она имела в виду, что человек, провернувший липовый ремонт, обогатился. Тогда я этому поверил. Ну а теперь — очень и очень сомневаюсь. И еще. По фактам Гаеву наверняка убили. Или пытались убить. Если допустить, что Гаеву убили, трудно поверить, что это сделали только из-за фиктивного ремонта по форпику. Что такое вообще ремонт питьевых танков по размеру? Стоимость всех работ всего две тысячи, если делить на пятерых — получается рублей по четыреста. Для рыбфлота сумма довольно скромная. За такое, во всяком случае, не убивают. И не уходят в бега, как эго сделал Разин.

— Вы забываете — форпик мог быть лишь малой частью. Речь идет о гораздо больших хищениях. Вспомните письмо.

— Как раз об этом я и хотел сказать. О больших хищениях по неким фиктивным ремонтам речь идет, но пока только идет. Игумнов человек серьезный и дотошный. Не верить ему у меня, да и, думаю, у вас нет оснований. Однако пока он ничего, что говорило бы о больших хищениях на заводе не нашел. Хорошо, может быть, на заводе все так тонко скрыто, что даже Игумнов не смог ничего обнаружить. Но почему бы не предположить: на самом деле речь шла действительно лишь об одном форпике «Петропавловска-Камчатского»?

Вернувшись в свою комнату, Тауров прежде всего позвонил Лункову и попросил провести повторный основательный досмотр форпика «Петропавловска-Камчатского». И особенно питьевых танков.

Спустившись вниз, поехал на Луговую. Особых надежд на успех у него не было. И все же он хотел еще раз проверить, не появлялась ли там Вера. Или кто-то из тех, кто мог быть с ей связан.