Глава 2

Сара Элсон проснулась, как обычно, собираясь следовать своему привычному распорядку дня. Будильник зазвонил в шесть пятнадцать, она поднялась с постели и к шести тридцати уже была в душе.

В шесть пятьдесят она вышла из душа. Зеркало в ее небольшой ванной запотело. Растерев себя полотенцем, она протерла зеркало и повесила полотенце сушиться на раковину. Затем тщательно почистила зубы и принялась наносить на лицо и тело увлажняющие кремы и лосьоны. И хотя ей не нужно было особенно усердствовать, потому что, как говорила ее мать, природа наградила Сару естественной красотой, в свои двадцать пять лет она уже начала тщетную борьбу с медленным и неумолимым процессом старения, которому подвержены все женщины.

После она отправилась на кухню, вскипятила чайник и приготовила себе тост с клубничным джемом. Это все, что она могла съесть рано утром.

Сара налила себе кофе и, вернувшись в спальню, стала одеваться. Она с особой аккуратностью и тщательностью подбирала каждый предмет одежды. Наконец она откинула назад свои роскошные каштановые волосы и торопливо накинула жакет. А затем доела тост и допила кофе, который к тому времени уже достаточно остыл.

Она вышла из квартиры в семь двадцать и спустилась по лестнице со второго этажа. Последние дни было солнечно, и сегодняшнее утро тоже выдалось ясным. Сара достала из сумочки солнечные очки, а затем, изящным поворотом головы, откинула волосы на спину.

Конечно, она понятия не имела, что, пока шла вдоль шоссе к автобусной остановке, за каждым ее движением пристально следили. Это происходило последние пять дней, иногда незнакомец, наблюдавший за ней, находился всего в нескольких шагах. Он следил за ней и готовился. Она станет для него первой.

Сара недолго ждала на остановке, через несколько минут подъехал автобус. Она устроилась на единственном свободном месте, достала книгу и унеслась в мир фантазий, где все мужчины были мускулистыми героями, а зло всегда наказывалось.

До железнодорожной станции ехать было десять минут. Там она садилась в поезд. Полчаса пути, исключая возможные задержки транспорта, затем пятнадцать минут пешком от станции, и вот она уже в офисе.

Там Сара весь день напролет сидела за письменным столом, печатала, шутила с коллегами, нацепляя на лицо притворную улыбку, в то же время чувствуя неудовлетворенность от своей профессиональной деятельности и с нетерпением считая минуты до обеденного перерыва.

И когда, наконец, настало время ланча, привычная рутина вновь продолжилась. Она спустилась на лифте с третьего этажа и влилась в поток спешащих по улице людей. Зашла в кафе на другом конце улицы и заказала чашку любимого напитка и круассан. Этого было вполне достаточно для ланча. Ее привычное каждодневное меню. Она уселась на высокий стул у боковой стойки бара, ела, пила и читала книгу. Она почти добралась до последней главы. Скоро надо будет выбирать новую книгу, подумала Сара.

Он сидел на стуле за противоположной стойкой, повернувшись к ней лицом. Он прождал все утро, и его несказанно возбуждала возможность рассматривать ее вблизи. Он уперся пристальным взглядом в ее затылок, любуясь роскошными темными волосами, сверкавшими в солнечном свете. Он жаждал прикоснуться к ним. Желал попробовать их на вкус, почувствовать жар ее тела. Воображал, каково это будет прикоснуться к ее коже, воображал уже целых пять дней. Если у него и была одна добродетель, то именно терпение, а эта игра привлекала его новизной, и потому он хотел все сделать правильно.

Дочитав главу, она захлопнула книгу и убрала в сумку. Сара допила кофе, вставая, закинула сумку на плечо и вышла, не обратив внимания на мужчину, который тоже неторопливо поднялся из-за стойки и незаметно последовал за ней. Вы не заметите, никто не заметит. Таков Лондон.

Он шел за ней всю дорогу и остановился лишь в нескольких шагах от здания, где располагался ее офис. Она тоже остановилась и понурила голову. С тех пор как он выбрал ее, это повторялось уже несколько раз. Он подумал, что ей грустно. Он часто думал, что, несмотря на красоту, она выглядит несчастной.

Но сейчас его это не волновало, он думал лишь о том, что они оба почувствуют сегодня вечером, когда все случится. Он выбрал ее именно из-за красоты, и уже не мог больше сдерживать себя, так сильно было его предвкушение предстоящего события. Скоро он сможет прикоснуться к совершенству, именно так он представлял ее себе. В реальности сможет ощутить ее теплую, нежную кожу, почувствовать ее дыхание и заглянуть ей в глаза.

Сара вернулась за свой письменный стол на следующие четыре с половиной часа. Она почти не улыбалась, все больше ощущая навалившуюся усталость еще одного монотонного дня. Сара не обращала внимания на женские сплетни и на флиртующих с ней молодых мужчин, которые то и дело подходили к ее столу. Она кивала в ответ, изображая интерес, а сама думала о своих давних мечтах и неосуществленных стремлениях.

Мечтах, которым не суждено сбыться после этой ночи.

Она никогда не отказывалась от предложений выпить, которые ей стали делать с первого дня работы в этой компании. Никогда. И потому приняла приглашение коллег, трех девушек и двоих молодых людей, когда один из них подошел к ее столу за десять минут до окончания рабочего дня. Молодой человек спросил, не желает ли Сара присоединиться к ним за коктейлем. Но правда заключалась в том, что, хотя вежливость и умение подстраиваться под окружающих заставляли ее принимать эти приглашения, Саре не слишком все это нравилось, поскольку у нее не было ничего общего с сослуживцами. Они с удовольствием просиживали весь день за своими столами, пропивали зарплату и крутили романы с коллегами. Но Сара не желала поступать так же. Она все еще верила в свои силы. И ожидала от себя большего.

Она работала в газете, но это была не та работа, о какой она мечтала, три года назад окончив университет, полная решимости сделать себе имя в журналистике. Однако пока ей приходилось довольствоваться должностью менеджера по продажам. Она и не представляла, насколько сильна в этом мире конкуренция, сколько людей стремится кого-то и что-то использовать в своих целях и именно люди, далекие от таланта, получают желаемое. А она никогда не была одной из этих людей.

Целых три года она сидела на одном месте, и ее разочарование росло день ото дня.

Семнадцать тридцать, настало время идти в бар. Коллеги уже собрались около ее стола, готовясь уходить, не давая ей времени даже выключить компьютер. И она боялась того, что должно было произойти.

Недолгая прогулка, и вот они уже на месте. Это паб на Сент-Мартинс-Лейн. Один из мужчин по имени Адам сказал, что начинает первый раунд. Слово раунд означало, что коктейлей будет несколько, а значит, домой Сара вернется поздно, чего ей совсем не хотелось.

Но спустя полчаса, после двух раундов коктейлей, ее настроение улучшилось, и она почувствовала, как стало отступать сковывавшее ее напряжение. Она совсем забыла о расслабляющем действии алкоголя. И ей нравилось это ощущение. Прошло совсем немного времени, а ее голос стал звучать заметно громче, и она говорила о таких вещах, о которых раньше и не помышляла. И еще она начала флиртовать. Она утратила контроль над собой, и ей было на это наплевать, возможно, впервые с тех пор, как она начала работать в Лондоне.

Когда она вышла из здания, где располагался офис, он уже поджидал ее. Его возбуждение обострилось настолько, что он не знал, сумеет ли сдерживать себя на обратном пути до ее дома, так близко они будут друг к другу. Представлял, какой удивительной она окажется, какой не похожей на других женщин. В ней было все, по чему он так тосковал.

Он видел в ней свое спасение, избавление от боли, наполнявшей его прошлое, и от невзгод и бед настоящего. С ее помощью он сможет все начать заново. Он поднимет ее на недоступный пьедестал.

Но когда он увидел, как она выходит из здания с несколькими сослуживцами и, не прощаясь, идет дальше вместе с ними, ощутил, как его захлестнула волна острого разочарования и раздражения. Он отчаянно желал, чтобы они с ней наконец остались наедине. И потому ощутил ярость, когда она, вместо того чтобы, как обычно, повернуть направо и отправиться домой, повернула налево и вошла в бар.

Теперь он сидел через три столика от их компании и ждал. К нему снова вернулись прежняя выдержка и терпение, и в этом во многом была заслуга виски со льдом. Он ждал подходящего момента.

Она была настоящей красавицей. Именно она сумеет доказать ему, что у женщин гораздо больше прекрасных качеств, особенно у красивых женщин, чем ему доводилось видеть прежде. Глубина, чувствительность, спокойствие.

Теперь она была совсем близко, он смотрел, как она улыбается. Какие у нее зубки. Его захлестывало удовольствие и гордость.

Но прошло совсем немного времени, и он не мог поверить своим глазам: она смеялась громко и неудержимо. Пила коктейли один за другим. Ситуация стремительно менялась, он понимал, что его план под угрозой срыва. Алкоголь все только испортит; он хотел, чтобы, когда это произойдет, она осознавала, что он делает, хотел, чтобы она ясно различала черты его лица, когда он пригласит ее в путешествие, о котором она и мечтать не могла, страстно желал, чтобы она ощущала крепкие узы, неразрывно связавшие ее с ним.

Наблюдая, как стремительно исчезает содержимое стаканов компании по соседству, он перенесся на тридцать лет назад. Вздрогнул, вспомнив, как отец опустошал стакан за стаканом, каждый раз с громким стуком опуская его на стол. Отец останавливался, лишь когда напивался в стельку.

Он вспоминал себя, заброшенного, одинокого мальчугана, которого отец постоянно обижал и унижал. Причиной тому была его мать, которая сбежала из дома. Тоска по матери и слезы, которые он постоянно проливал первое время после ее исчезновения, постепенно исчезли, боль притупилась, осталось лишь чувство горечи. Слова отца, возненавидевшего предавшую его женщину, нашли отклик в его душе и изменили образ мыслей и чувств. Он научился, точнее, его научил отец ненавидеть женщину, подарившую ему жизнь, которая так безжалостно бросила своего ребенка. А потом эта женщина стала для него лишь неприятным и далеким воспоминанием.

В свою очередь, он стал испытывать те же чувства к человеку, который сидел перед ним за столом, залпом выпивая стакан за стаканом, и унижал и бранил женщину, четырнадцать лет назад подарившую ему сына. Щелчок, бутылка открыта, виски льется в стакан, он сжимает его в ладони. «Сука, ей всегда было на тебя наплевать. На нас обоих наплевать. Да что это за женщина, что это за шлюха, которая бросает мужа и сына?» Он проглатывал виски и снова хватался за бутылку, наливая новую порцию и сжимал стакан в руке. «Проклятой шлюхе всегда было наплевать на нас. Она прыгала в постель к любому мужику, готовому осчастливить ее. Она торопилась не к тебе, своему единственному чертову сыну, а к мужику с кучей бабла и ради него готова была раздвинуть свои паршивые ноги».

Он все еще думал о матери, как вдруг заметил, что компания, веселившаяся в пабе, перешла к легким прикосновениям и объятиям. Он наблюдал, как на глазах менялась Сара Элсон: она принялась флиртовать, как и три другие девушки, пришедшие в бар вместе с ней. Такого он от нее никак не ожидал. Ее пальцы игриво задержались на руке парня по имени Адам.

Его надежды таяли на глазах. А затем его захлестнул гнев: все это слишком напоминало события, о которых он изо всех сил стремился забыть. Его попытки провалились, он никогда не смог бы забыть того, что пережил, а просто обманывал себя, внушая, что способен забыть. Слишком тяжела эта ноша.

У него все поплыло перед глазами, он уже не мог отличить то, что происходило в баре, от своих детских воспоминаний.

Он видел себя одиннадцатилетним мальчуганом, рано вернувшимся домой из школы. Ему нездоровилось, и он ушел с уроков. Даже в столь юном возрасте мальчик не признавал авторитетов и понимал: стоит лишь признаться, что он плохо себя чувствует, как его заставят терпеть, запретив жаловаться, в то время, как ребенок хотел лишь одного – лечь в постель, закрыть глаза и поскорее выздороветь.

Он отпер дверь и вошел в дом, на ходу скидывая ботинки и куртку. Он оставил школьный рюкзак у входной двери и поплелся на кухню. Достав из буфета стакан, наполнил его водой из-под крана. А затем стал подниматься по лестнице на второй этаж, откуда доносился приглушенный шум. Вздохи. Короткие, резкие вскрики. И много других странных звуков. Он медленно двигался по коридору в сторону двери, из-за которой слышался шум. И вот тогда он впервые столкнулся с темной стороной натуры своей матери, которую до того момента ей удавалось скрывать от него. Она стояла на коленях и, наклонясь вперед, опиралась на руки, а у нее за спиной тоже на коленях пристроился незнакомый мужчина, с силой толкающий ее вперед, весь в поту от натуги. Мужчина поднял голову, услышав шаги мальчика, и завопил: «Вот черт!» Ребенок бросился бежать, и незнакомец тут же воспользовался этим моментом, чтобы поскорее выпутаться из неприятной ситуации и скрыться.

Когда он вернулся, мать не сказала ему ни слова. Он посмотрел ей в лицо, увидел знакомый предупреждающий взгляд, и на этом все закончилось. Он не выдал ее секрет. Но так и не смог выкинуть из головы то, что увидел в тот день.

В нескольких шагах от него Сара и Адам самозабвенно и жарко целовались. У него потемнело в глазах от прилившей к голове крови. Каким-то непостижимым образом Сара вдруг напомнила ему мать. Эту чертову шлюху. Этим прозвищем отец постоянно величал мать с тех пор, как пять месяцев спустя после происшествия, которому мальчик стал свидетелем, она собрала сумки и спокойно уселась в машину другого мужчины, не того, с кем он застукал ее в тот злополучный день, а другого, незнакомого и гораздо моложе. Его охватили смятение и тоска, он изо всех сил сжал кулаки, глядя, как она уезжает, слезы текли по его щекам, и вот теперь, как и тогда, он снова сжал кулаки, в холодном бешенстве глядя на ничего не подозревающую парочку. Он достал пакет с орешками, который купил, изо всех сил сжал его в кулаке, раздавив орешки в порошок.

Руки Сары блуждали по телу Адама, ее ногти щекотали кожу между пуговицами рубашки, а его ладонь сжимала ее зад.

– Так ты собираешься трахнуться с ним, – пробормотал он себе под нос. – Грязная шлюха. – У него все еще кружилась голова, но он ощутил, как возвращается былая горячая ненависть. И это сделала Сара.

С неистово бьющимся сердцем он встал и вышел из бара. Ему был необходим глоток свежего воздуха.

Волшебство рассеялось, теперь он больше ничего к ней не испытывал. Сейчас она превратилась в объект, всего лишь еще одно сексуальное тело. Он жаждал лишь причинить ей боль. Уничтожить ее за то, что она разрушила его надежды.

Сосредоточенный и абсолютно уверенный в себе, он вернулся в бар и принялся терпеливо дожидаться своего часа.

Другие сослуживцы незаметно ускользнули, и Сара с Адамом вдвоем сидели за столиком, продолжая ласкать друг друга.

Вскоре они собрались уходить. Он заторопился, заметив, что Адам махнул рукой рикше на велосипеде, дожидавшемуся клиентов рядом с баром. Он боялся, что потеряет их из виду. Праздная необходимость долго оставаться на одном месте, наблюдая за ними, притупила его чувства. Но ему понадобилась доля секунды, чтобы встряхнуться и перейти к активным действиям. Он обрадовался, что они не сели в такси, за рикшей на велосипеде он вполне мог поспевать торопливым шагом.

В тот вечер движение было довольно плотным, так что порой ему удавалось всего лишь идти быстрым шагом, чтобы не отстать от рикши. Пару раз велосипед едва не столкнулся с машинами, которыми управляли чересчур рьяные водители, и он ощутил неожиданно подкатившую тошноту, понимая, что несчастный случай на дороге непременно помешал бы его планам.

Через пятнадцать минут рикша остановился, и пьяная парочка, спотыкаясь, вывалилась на тротуар. Они вошли в метро на станции «Оксфордская площадь», а он двинулся следом, даже не стараясь соблюдать дистанцию, понимая, что они ни за что не догадаются о его присутствии. Они были слишком пьяны, а вокруг сновали толпы людей. В какой-то момент он едва не положил руки им на плечи.

Они сели в поезд, сошли в Юстоне и пересели на другую линию.

Не успели Адам и Сара Элсон выйти из метро, как пошел дождь. Уличные фонари отражались в лужах. Он двигался следом, стараясь соблюдать осторожность, ведь вокруг не было ни души, лишь они трое.

Они стояли около дома Адама, и пока тот пытался отыскать в кармане ключ, их безмолвный преследователь притаился на другой стороне улицы за чьей-то припаркованной около тротуара машиной. Они не видели его и не заметили бы, если бы он вдруг решил подкрасться к ним. Они пожирали друг друга глазами, и не успел Адам найти ключ, как Сара Элсон прижалась к нему всем телом. Она сама не могла поверить, что так ведет себя, берет инициативу в отношениях с мужчиной в свои руки и с такой невероятной страстью прижимается к его телу. Она ощутила его возбуждение и принялась вызывающе тереться о него. Он глубоко задышал, торопливо достал из кармана ключ и отпер дверь. В то мгновение, когда они оказались внутри, их поцелуи возобновились и стали еще более страстными и горячими. Они не стали терять время на то, чтобы подняться наверх, и принялись стаскивать одежду друг с друга у подножия лестницы. Наполовину обнаженный, Адам подхватил Сару на руки, положил на диван и принялся ласкать ее языком между ног.

Снаружи мелкий дождь превратился в настоящий ливень. Как только дверь за ними захлопнулась, он вышел из своего укрытия и двинулся по дорожке к дому. Пытаясь разглядеть, что происходит в доме сквозь запотевшее стекло входной двери, он заметил, что в гостиной вспыхнул свет, и сдвинулся на три шага влево, где как раз располагалось окно. На окне были жалюзи, но шторы оказались не задвинуты. Он пристально вглядывался в окно, прикрывая глаза ладонями, сложенными козырьком, а сверху на него потоком лились резвые дождевые струи. В противоположном углу комнаты горел торшер. Слева стоял диван, на котором, раскинув ноги, лежала обнаженная Сара, а Адам лизал ее. Его рука машинально скользнула вниз, и он принялся ласкать себя. Она была великолепна, и это восхитительное тело, которое он представлял себе все это время, скоро будет принадлежать ему; она будет принадлежать ему, потому что он слишком долго и слишком сильно ее желал. Наблюдая, как она извивалась от наслаждения, еще сильнее прижимая к себе голову Адама, он возбужденно провел кончиком языка по зубам.

Адам вошел в нее. А он упал на колени за окном, сжимая в руке свой пенис. Для него это станет чем-то вроде дегустации, своего рода разминкой. Представляя, как они трахаются, он одновременно вспоминал тело Сары, распростертое на диване, и мать в объятиях чужого мужчины, и эта мысль обжигала его острым удовольствием и в то же время отвращением. Через несколько секунд для него все закончилось, но Адам продолжал все быстрее и жестче.

Удовлетворенный первой частью своего нового плана, он снова перешел на другую сторону улицы и приготовился ждать начала второй части. Теперь он знал, что скрывается под безупречной внешней оболочкой Сары Элсон, и потому ожидание больше не было для него в тягость. Для нее можно было найти лишь одно применение. Для него сейчас важно лишь сохранять терпение, убийство станет достойным окончанием этой выжидательной тактики, скоро, совсем скоро он все сделает так, как задумал.

Проснувшись на следующее утро, Сара Элсон обнаружила, что лежит на диване рядом с обнаженным Адамом. Теперь, когда ее чувства и мысли снова стали прежними, она жалела о произошедшем, хотя и не так уж много помнила о событиях прошлой ночи. Однако достаточно было взглянуть на картину, представшую ее глазам, как все становилось вполне очевидно.

Она не могла поверить, что способна на такое, хотя уже несколько раз удивила саму себя за последние двенадцать часов, и решила уйти, не будя Адама. Осторожно поднявшись с дивана, она собрала свои вещи, торопливо оделась и вышла из дома.

Утро приветствовало ее теплыми солнечными лучами, но, несмотря на это, ее била дрожь. Сара думала лишь о том, что могут подумать ее коллеги. Хотя не так уж и трудно будет догадаться о том, что произошло: она ушла с Адамом, а в баре они не отходили друг от друга. К счастью, сегодня была суббота, и ей не придется столкнуться с любопытными взглядами до понедельника. А потом она просто изобразит полное безразличие.

Взглянув на себя со стороны, чем она частенько занималась, и охватив мысленным взором все происходящее, Сара поняла, что это именно она уходит от Адама. Бросает мужчину, переспав с ним один-единственный раз. Сара часто представляла, как это делает мужчина, если бы она повела себя легкомысленно и оказалась бы в подобной ситуации, но никак не наоборот. Она улыбнулась, размышляя о том, как странно и неожиданно сложились обстоятельства. Вот черт, подумала она. И это действительно было так.

По дороге домой она все никак не могла сосредоточиться на книге и заметила, что ей приходится по нескольку раз перечитывать каждый пассаж. Она больше не верила ни в невинную героиню, ни в смелых искателей приключений, которые приходили на помощь девушке, попавшей в беду. И, выйдя из поезда на своей станции, выбросила книгу в мусорную корзину. Возможно, настало время для чего-то другого.

До дома ей оставалось пройти улицу, и вдали уже замаячила ее высотка. Мысли Сары по-прежнему витали вокруг прошлой ночи, она пыталась в точности вспомнить все, что происходило с ними, хотя сомневалась, что Адам что-то запомнил: они были слишком пьяны. Прошло совсем немного времени, и ее страх перед последствиями исчез. Теперь ей было все равно. Ей так много надо было изменить в своей жизни, и она собиралась этим заняться. Она собиралась разослать портфолио своих работ и не сомневалась, что кто-нибудь непременно обратит на них внимание. Черт, да она могла бы попробовать даже написать книгу. Если издательства публиковали хлам, который она читала, нет причин не опубликовать то, что напишет она. По крайней мере, она неплохо умела связывать между собой предложения, а именно с этим возникали проблемы у большинства сочинителей любовных романов, которые ей доводилось читать.

Да, она непременно этим займется. Впервые после окончания университета она ощутила решимость приступить к настоящей работе.

Сара открыла железную дверь с кодовым замком, ведущую в подъезд дома, и услышала, как она захлопнулась у нее за спиной, пройдя первый лестничный марш. Чувствуя необыкновенный прилив сил, она на ходу перепрыгивала через две ступеньки.

Она поднялась на свой этаж и застыла на месте, с трудом переводя дух. Дверь в ее квартиру была взломана. Из стены торчали щепки. На нее навалилась беспомощность, Сара просто не знала, что делать. Она слишком много надежд возлагала на дверь в подъезд. Кто бы это ни сделал, этот человек наверняка уже давно скрылся с места преступления, забрав все, что хотел.

Она осторожно толкнула дверь. На полу в коридоре валялись вещи, вываленные из шкафа. Несколько пар туфель, газеты и журналы лежали в куче. В квартире было тихо, и все-таки она крикнула: «Есть кто-нибудь?»

Ответом ей стала тишина, что, впрочем, оказалось совсем неудивительно.

Ее сердце бешено билось, когда она осторожно завернула за угол и вошла в гостиную. Посреди комнаты стояло одно-единственное кресло, вокруг кото рого были в беспорядке разбросаны вещи, когда-то аккуратно лежавшие в ящиках шкафа и письменного стола. Весь пол оказался усеян самыми разнообразными предметами. В квартире царил хаос. Она развернулась и направилась на кухню, где обнаружила, что вся посуда разбита вдребезги и осколки устилают пол. И тогда она решила заглянуть в спальню.

Здесь царил идеальный порядок. Этого она никак не ожидала, но все оказалось, как и до ее ухода. Кровать безупречно застелена, книги и безделушки аккуратно расставлены на полках, в шкафу – все на своих местах.

Неожиданно до нее донесся звук включенного в гостиной телевизора. Услышав голоса ведущих передачи «В мире футбола», она подскочила на месте, хватая воздух ртом и чувствуя, как по всему телу побежали мурашки. Повинуясь инстинкту, она осторожно двинулась к гостиной, чтобы посмотреть, что происходит, надеясь, что телевизор включился совершенно случайно. Она очень на это надеялась.

– Эй? – позвала Сара, подойдя к двери.

Она тихо направилась туда, откуда доносился шум, и увидела, что телевизор включился не случайно. И еще увидела его и сразу поняла, что перед ней маньяк. Он казался вполне нормальным, но то, как он попал в ее квартиру и что здесь натворил, делало этого человека страшным и опасным. Сидя в единственном кресле, он не сводил с нее глаз. Сара замерла, не зная, что предпринять. Он не шевелился, и она решила проскользнуть в дверь, которая находилась всего в нескольких шагах от нее. Но дверь оказалась заперта. Сара потянула за ручку, но дверь не поддалась. И тогда она пронзительно закричала, окончательно осознав происходящее. Она вопила во весь голос и изо всех сил колотила в дверь, умоляя выпустить ее. Крупные слезы ручьем струились по ее лицу, она поняла, что никто не придет освободить ее. Отсюда нет выхода, и нет героя, который ее спасет.

Понимая это, она обернулась и медленно направилась обратно в гостиную. Застыв в дверях, она смотрела на него. Он по-прежнему сидел в кресле. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Он не произнес ни единого слова. Просто смотрел на нее, слегка склонив голову.

Слезы снова хлынули из ее глаз, и она отчаянно пыталась понять, как упросить его не убивать ее.

Но не успела она вымолвить ни слова, не успела спросить, что ему нужно от нее, как он заговорил первым: «Спальня готова».

Она задрожала с головы до ног, понимая, что спасения нет.

А он, вспомнив о своей матери и о том, как Сара Элсон уничтожила его надежды, оказавшись такой же, как его мать, добавил: «Ты, чертова шлюха».