Бронзовое войско ждало их. Человек-ящерица помахивал огромным молотом, чудовищного вида женщина выставила вперед две огромные остро отточенные иглы, клубок змей шипел множеством голов, крыса размером с корову угрожающе размахивала хвостом, четыре гиены скалили стеклянные клыки, красивый юноша в доспехах, состоявших из бесчисленного количества твердых красных муравьев, поднял нежными женскими руками тонкую саблю, три свиньи и карлик на бронзовой курице закрывали самое узкое место моста диадем. Сзади толпились и шумели другие бронзовые чудища.

Атакующие рыцари разрезали бронзовое войско на две половины. Галаор – он находился в центре – проскакал вперед по открывшемуся проходу. Ксанф перелетел через свиней и карлика, копыта его ударили по последним плитам моста диадем, и Галаор оказался на равнине. Впереди, уже почти у горизонта, маячила крохотная черная фигурка. Сзади слышалось лязганье оружия, боевые кличи и звериный вой. Галаор обернулся. Разъяренные глыбы бронзы карабкались на рыцарей, громоздя невиданные живые башни. Мечи рыцарей еще сверкали. Вдруг кляча дона Тристана рухнула наземь. Упавший вместе с ней дон Тристан еще пытался наносить бесполезные удары, но два десятка хищных пастей уже оскалились на него со всех сторон. «За тебя, несравненная Матильда, за тебя!» Дон Оливерос упасть не успел: его безжизненное тело свешивалось с седла все еще продолжавшего сражаться коня. Галаор увидел, как карлик с хохотом поднимал верный меч дона Оливероса.

Слезы хлынули из глаз Галаора. Он стиснул зубы, пришпорил Ксанфа и поскакал за Фамонгомаданом.

– Ксанф, друг, догони его! Скачи, сын ветра, скачи!

По каменным плитам моста диадем в последний раз ударили копыта боевого коня дона Оливероса и в последний раз Галаор услышал его ржание, медленное и пронзительное, словно выстраданное признание.