Морской кадетский корпус – старейшее военно-морское учебное заведение в России, основанное в 1752 г., знавал в своей истории разные времена. И далеко не всегда блестящие, как, например, на рубеже XVIII и XIX вв. Отсюда и соответствующий «контингент» – отпрыски не то чтобы бедных, но далеко не самых знатных семейств. Представители высшего света стремились отдать своих сыновей в армию, лучше всего – в гвардию. Тех же, кто «попроще», отправляли в Морской корпус. У дворянских мальчиков из «сухопутных» губерний не спрашивали, хотят ли они отдать свою жизнь морю – на этом этапе жизни судьба и другие люди решали за них…

 

 

Так было и с братьями Лазаревыми. В 1800 г., незадолго до смерти, правитель Владимирского наместничества Петр Гаврилович Лазарев определил троих своих сыновей – Андрея, Михаила и Алексея – в Морской кадетский корпус.

До того как стать настоящим «морским волком», знаменитым путешественником и выдающимся флотоводцем, было еще очень далеко. Но одиннадцатилетний Миша Лазарев на удивление быстро освоился в новой для себя обстановке. Способный и трудолюбивый юноша, с удовольствием впитывавший азы военно-морского дела, сразу обратил на себя внимание командования и заслужил немало лестных оценок. По результатам выпускных экзаменов в 1803 г. Михаил стал третьим из 32 учеников.

В следующем году гардемарин Лазарев был командирован для дальнейшего обучения в Англию. Это была не просто стажировка, а самое настоящее боевое крещение. Пять лет практически непрерывных плаваний в Атлантике и Средиземноморье, а затем, уже на судах Ост-Индской компании, Михаилу довелось участвовать в боях с французскими «приватирами» (пиратами).

В 1808 г. мичман (это звание он получил еще в 1805 г.) Михаил Лазарев вернулся на родину. «Поведения весьма благородного, в должности знающ и отправляет оную с неутомимым рачением и расторопностью» – за время службы на судах Балтийского флота в 1808–1813 гг. он не раз удостаивался подобных аттестаций. Он участвовал в русско-шведской войне 1808–1809 гг., в 1812 г. служил на бриге «Феникс» и за доблесть в Отечественной войне получил серебряную медаль.

Молодой да ранний – это про Лазарева. Но ранний только по возрасту – в 25 лет лейтенант Михаил Лазарев имел отличный послужной список. И неудивительно, что именно ему было поручено ответственное дело: командовать шлюпом «Суворов», отправлявшимся в кругосветное путешествие к берегам Русской Америки.

Кругосветки пока еще были событием неординарным, первое российское кругосветное плавание на кораблях «Надежда» и «Нева» под командованием Крузенштерна и Лисянского завершилось всего семь лет назад. Но рейс «Суворова» уже был коммерческим. Заказчиком выступила Российско-американская компания, созданная в 1799 г. – монополист в освоении и торговле в Русской Америке. Компания была крайне заинтересована в налаживании регулярного сообщения между европейской частью страны и Аляской и другими российскими владениями в Америке и потому средств на организацию экспедиции не жалела.

«Суворов» покинул кронштадтский порт 9 октября 1813 г. Путешествие обещало путь нелегкий, помимо прочего, еще и из-за международной обстановки – наполеоновская Франция пока еще сопротивлялась силам международной коалиции и французский флот по-прежнему вел активные боевые действия. Именно поэтому, после кратковременной стоянки в шведском порту Карлскруна, в дальнейший путь «Суворов» отправился вместе с другими коммерческими судами под охраной военных кораблей. Было это 24 октября, а 27 ноября судно пришвартовалось в Портсмуте. Здесь русский корабль задержался на целых три месяца. Дойдя в составе еще одного торгового каравана до острова Порто-Санто (недалеко от острова Мадейра), Лазарев взял курс на Рио-де-Жанейро, куда прибыл 22 апреля 1814 г.

25 мая «Суворов» снова вышел в море, обогнул мыс Доброй Надежды и Южный мыс Тасмании и 13 августа прибыл в Порт-Джексон – природную бухту Сиднея. Плавание продолжилось 3 сентября, «Суворов» бороздил просторы Тихого океана, снова приближаясь к экватору. 28 сентября по курсу показалась земля. Однако на карте, которая была у Лазарева, в данном районе океана суша отсутствовала. Подойдя ближе, Михаил Петрович понял, что это группа ранее неизвестных островов, соединенных между собой коралловыми перемычками. Эти вновь открытые острова (позже было установлено, что до этого европейцы все-таки посещали эти места, но на карту острова нанесены не были) Лазарев назвал именем Суворова.

10 октября «Суворов» во второй раз пересек экватор, а 18 ноября прибыл в Новоархангельск (ныне американский город Ситка) – центр Русской Америки. Груз был доставлен в полной сохранности. Во время зимовки «Суворов» ходил за пушниной к островам Св. Павла и Св. Георгия. 23 июля 1815 г. корабль покинул Новоархангельск. Капитан должен был привести судно в Кронштадт, пройдя вдоль берегов Северной и Южной Америки, в обход мыса Горн. По пути «Суворова» была намечена остановка в порту Кальяо (Перу), где Михаилу Петровичу предстояло решить ряд дел, связанных с интересами Российско-американской компании.

Снова долгая остановка – прибыв в Кальяо 25 ноября, «Суворов» пробыл здесь почти три месяца. Покинув в середине февраля 1816 г. перуанский берег, Лазарев провел вверенный ему корабль через пролив Дрейка и мимо мыса Горн. Здесь моряки «Суворова» испытали все «прелести» погоды: шторм серьезно потрепал корабль. Михаил Петрович не стал заходить в Рио-де-Жанейро, а сделал небольшую остановку у архипелага Фернанду-ди-Норонья, в 350 км от северо-восточного побережья Бразилии. Здесь на «Суворове» были исправлены повреждения, после чего он взял курс на Британию. После кратковременных остановок в Портсмуте и датском Хельсингёре (Эльсиноре), 15 июля 1816 г. «Суворов» вернулся в Кронштадт.

Кругосветное путешествие, четвертое по счету в истории российского флота, продолжалось 2 года и 9 с половиной месяцев. Если исключить из времени плавания стоянки у берегов Русской Америки – то всего 772 дня, из них под парусами «Суворов» прошел 484 дня и 289 дней простоял на якоре. И хотя, повторимся, рейс был коммерческим, это была и научная экспедиция, обогатившая знания о нашей планете. Были открыты ранее неизвестные острова, получены ценные данные о других территориях и населяющих их народах. Из Перу Лазарев привез интереснейшую коллекцию индейских древностей, а также еще не виданных в Европе лам, альпаку и вигонь, которые, благодаря заботе экипажа, хорошо перенесли нелегкое путешествие.

* * *

«Там, за Южным полярным кругом, земли нет, а если и есть где-то у полюса, то туда все равно невозможно проникнуть», – такое мнение бытовало в географической науке до начала XIX в. И было оно авторитетным, без какой-либо иронии, поскольку основывалось на выводах самого Джеймса Кука. В 1773 г. знаменитый английский мореплаватель впервые пересек Южный полярный круг, открыл антарктические острова – Южная Георгия и Земли Сандвича (Южные Сандвичевы острова), – но сам материк так и не обнаружил.

Впрочем, в начале XIX в. сомневающихся в правильности выводов Кука становилось все больше. Был среди них и знаменитый мореплаватель, первый русский «кругосветчик» Иван Федорович Крузенштерн. Весной 1819 г. он написал морскому министру Ивану Ивановичу де Траверсе письмо, в котором доказывал необходимость исследования полярных вод и предлагал подготовить экспедиции к Северному и Южному полюсу. Особо Крузенштерн отмечал важность экспедиции в Антарктику: «Сия экспедиция, кроме главной ее цели – изведать страны Южного полюса, должна особенно иметь в предмете поверить все неверное в южной половине Великого океана и пополнить все находящиеся в оной недостатки, дабы она могла признана быть, так сказать, заключительным путешествием в сем море».

 

 

 

Начальником первой российской антарктической экспедиции Крузенштерн предлагал назначить Василия Головнина, однако тот в это время еще завершал свое кругосветное путешествие на шлюпе «Камчатка». Тогда вместо Головнина была предложена кандидатура командующего фрегатом «Флора» Черноморского флота Фаддея Беллинсгаузена. Но у морского министра были свои планы – де Траверсе предпочел видеть во главе экспедиции Макара Ивановича Ратманова. Однако тут вмешались непредвиденные обстоятельства – при возвращении из Испании корабль, которым командовал Ратманов, потерпел кораблекрушение у датских берегов, и он был вынужден остаться на лечение в Копенгагене. В итоге начальником экспедиции был утвержден Беллинсгаузен. Его заместителем и командиром второго корабля был назначен Михаил Лазарев.

Экспедиция состояла из двух кораблей, в те годы это была обычная практика. Беллинсгаузен командовал шлюпом «Восток», спущенным на воду со стапеля Охтинской верфи Санкт-Петербурга в 1818 г. Второй корабль изначально назывался «Ладога» и закладывался на Олонецкой верфи как вспомогательное судно (проект разработал известный кораблестроитель И. В. Курепанов). Чтобы ускорить отправку, было принято решение не строить второе судно для антарктической экспедиции, а использовать «Ладогу». Судну дали новое название – «Мирный» и приступили к его перестройке с учетом предстоящих условий плавания. Лазарев лично руководил всеми подготовительными работами.

По своим качествам, прежде всего по быстроходности, «Восток» и «Мирный» были двумя разнотипными кораблями, что не могло не сказаться на ходе экспедиции. Беллинсгаузен писал по этому поводу в своей книге: «Каждый морской офицер видел, какое должно быть неравенство [«Мирного»] в ходу с «Востоком», следовательно, какое будет затруднение оставаться им в соединении и какая от сего долженствовала произойти медленность в плавании». А затем он неоднократно подчеркивал исключительное мастерство М. П. Лазарева в управлении кораблем, что позволяло тихоходному «Мирному» все время следовать совместно с гораздо более быстрым «Востоком».

4 июля 1819 г. корабли покинули Кронштадт. Через десять дней «Восток» и «Мирный» зашли в Копенгаген, 29 июля – в Портсмут, где простояли без малого месяц. Здесь были получены секстаны, хронометры и другие приборы и инструменты, которые тогда не изготовлялись в России, пополнен запас провизии. 26 августа Беллинсгаузен и Лазарев вышли из Портсмута, 15 сентября прибыли на Канарские острова и, после непродолжительной стоянки, пересекли Атлантический океан с востока на запад и прибыли в Рио-де-Жанейро.

Из Рио «Восток» и «Мирный» 22 ноября направились прямо на юг. Согласно инструкции военного министра, исследовательские работы экспедиция должна была начать с острова Южная Георгия и Земли Сандвича, размеры и контуры которых были еще не окончательно определены.

15 декабря показались вершины острова Южная Георгия, через неделю, на пути к Земле Сандвича, было сделано первое значительное географическое открытие – группа островов, которую Беллинсгаузен назвал в честь морского министра де Траверсе. 29 декабря, подойдя к Земле Сандвича, русские моряки установили, что ее «мысы», как считал Джеймс Кук, на самом деле являются отдельными островами. Беллинсгаузен проявил определенный такт и не стал переименовывать ни вновь открытые острова, ни весь архипелаг: «Капитан Кук первый увидел сии берега, и потому имена, им данные, должны оставаться неизгладимы, дабы память о столь смелом мореплавателе могла достигнуть до позднейших потомков. По сей причине я называю сии острова Южными Сандвичевыми островами».

4 января 1820 г. экспедиция Беллинсгаузена и Лазарева продвинулась на полградуса южнее, чем Кук. Было ясно, что большой материк где-то рядом, однако обнаружить его не удавалось. 15 января «Восток» и «Мирный» впервые пересекли Южный полярный круг, на следующий день достигли точки 69°25' южной широты и 2°10' западной долготы. Корабли находились всего в 20 милях от Антарктиды, моряки, несмотря на плохую видимость, могли разглядеть очертания берега.

Сейчас эта дата – 16 (28) января 1820 г. – считается днем открытия Антарктиды. Однако своего рода щепетильность в вопросах открытия не позволила Беллинсгаузену и Лазареву утверждать это на все сто процентов. 21 января моряки снова видели берег, а 5 и 6 февраля суда подошли почти вплотную к береговым обрывам ледового материка.

Наступившая южная зима и осложнившаяся ледовая обстановка вынудили руководителей экспедиции прервать исследования. «Восток» и «Мирный» взяли курс на север – затем на восток, направляясь в Порт-Джексон. Чтобы исследовать более широкую полосу Индийского океана, суда разделились: «Мирный» пошел в Порт-Джексон более северным курсом.

7 мая оба судна снялись с якоря и через пролив Кука направились к островам Таити. В июне к востоку от Таити русские моряки открыли группу островов, которую Беллинсгаузен назвал Островами Россиян (впоследствии, после более детального их изучения, были установлены местные названия, которые сейчас используются в качестве основных). В конце июля Беллинсгаузен и Лазарев снова взяли курс на Порт-Джексон – 9 сентября 1820 г. туда пришел «Восток», на следующий день в гостеприимной бухте бросил якорь «Мирный».

 

 

Плавание в экстремальных условиях не прошло бесследно, корабли были изрядно потрепаны. Поэтому их капитаны уделили особо тщательное внимание ремонту, и стоянка в Порт-Джексоне растянулась почти на два месяца. 31 октября экспедиция покинула берега Австралии, а с конца ноября возобновила «покушения» на антарктический берег. 9 января 1821 г. был обнаружен остров Петра I. 16-го числа члены экспедиции увидели гористый берег, частично не покрытый льдом. «Я называю обретение сие берегом потому, что отдаленность другого конца к югу исчезала за предел зрения нашего», – записал Ф. Ф. Беллинсгаузен в своем дневнике. Он назвал берег Землей Александра I (только в 1940-х гг. было выяснено, что это остров – крупнейший в Антарктике – «скрепленный» с материком шельфовыми льдами).

Затем «Восток» и «Мирный» направились к Южным Шетландским островам, открытым незадолго до этого английским капитаном Смитом, и нанесли их на карту (в отличие от русских моряков, англичане щепетильность проявлять не стали – все открытые экспедицией Беллинсгаузена и Лазарева острова, получившие русские названия, впоследствии были переименованы).

Поскольку «Восток» требовал безотлагательного ремонта, командир экспедиции принял решение прервать исследования на месяц раньше запланированного срока. «Восток» и «Мирный» направились в Рио-де-Жанейро, куда прибыли 27 февраля. 23 апреля шлюпы взяли курс на родину и, после кратковременных остановок в Лиссабоне и Копенгагене, 24 июля 1821 г. стали на якорь на Малом Кронштадтском рейде.

Всего первая российская антарктическая экспедиция продолжалась 751 день, из них 527 ходовых и 224 на якоре. «Восток» и «Мирный» прошли более 49 тысяч миль. Была выполнена главная миссия экспедиции – открыт шестой материк – Антарктида, что стало еще одним подтверждением авторитета России в полярных исследованиях. Также были открыты 29 ранее неизвестных островов.

Благодаря экспедиции Беллинсгаузена и Лазарева наука пополнилась целым пластом новых знаний. Были определены и уточнены географические координаты островов и других объектов, составлено большое число карт. Беллинсгаузен, Лазарев и другие офицеры проявили себя как великолепные наблюдатели, сделанные ими определения координат мало чем отличаются от современных, произведенных с использованием гораздо более точных и совершенных приборов и методов.

В ходе экспедиции было проведено множество океанографических исследований, собраны богатейшие зоологические, ботанические и этнографические коллекции, экспонаты которых до сих пор хранятся в музеях, сделаны зарисовки видов Антарктики, других островов и обитающих там животных. Описание путешествия (два тома с атласом карт и видов) было опубликовано под названием «Двукратные изыскания в Южном Ледовитом океане и плавание вокруг света в продолжение 1819, 1820 и 1821 годов, совершенные на шлюпах «Востоке» и «Мирном» под начальством капитана Беллинсгаузена командира шлюпа «Восток», шлюпом «Мирным» начальствовал лейтенант Лазарев».

На родине антарктической экспедиции придавалось особое значение. Для ее торжественной встречи в Кронштадт приехал сам император Александр I, моряки были отмечены орденами, повышениями в звании и другими наградами. Особо была отмечена роль М. П. Лазарева. В представлении к награждению Ф. Ф. Беллинсгаузен писал: «Во все время плавания нашего, при беспрерывных туманах, мрачности и снеге, среди льдов, шлюп «Мирный» всегда держался в соединении, чему по сие время примеру не было, чтобы суда, плавающие столь долговременно при подобных погодах, не разлучались, и потому поставляю долгом представить вам о таковом неусыпном бдении лейтенанта Лазарева». Вскоре после возвращения, Михаил Петрович из лейтенантов был произведен сразу в капитаны 2-го ранга, минуя чин капитан-лейтенанта.

* * *

В то время когда «Восток» и «Мирный» исследовали берега Антарктиды, обстановка в Русской Америке становилась все более напряженной. Американские и английские контрабандисты не признавали законов и международных правил, вели хищнический промысел пушного зверя на российской территории, снабжали коренное население оружием и подстрекали его к нападению на русских. Единственное военное судно «Аполлон», принадлежавшее Русско-американской компании, прикрывало от нападений Новоархангельск, однако обеспечить неприкосновенность российских территориальных вод было не в состоянии. Поэтому было принято решение направить к берегам Аляски подкрепление – 36-пушечный фрегат «Крейсер» и шлюп «Ладога».

 

 

Капитаном «Крейсера» был назначен М. П. Лазарев, а «Ладоги» – его младший брат Андрей. 17 августа 1822 г. корабли покинули кронштадтский рейд. Буквально сразу же небольшой отряд подвергся ударам стихии, из-за жестоких штормов Михаилу Петровичу пришлось сделать остановку в Портсмуте и простоять там до ноября. Плавание к Рио-де-Жанейро проходило в более благоприятных условиях, однако затем стихия снова стала преследовать «Крейсер» и «Ладогу». Только в середине мая 1823 г. фрегату под командованием М. П. Лазарева удалось добраться до берегов Тасмании, до порта Хобарт, и уже оттуда взять курс на Таити, а затем – к Русской Америке.

У берегов Северо-Западной Америки «Крейсер» пробыл около года. Летом 1824 г. ему на смену прибыл шлюп «Предприятие» под командованием капитан-лейтенанта О. Е. Коцебу. 16 октября «Крейсер» отправился в обратный путь. 5 августа 1825 г. фрегат стал на якорь в кронштадтском порту. За этот поход М. П. Лазарев был произведен в капитаны 1-го ранга. При этом капитан «Крейсера» настоял, чтобы награды получили не только офицеры, но и все матросы его корабля.

* * *

Если бы эта книга выходила в серии «Великие флотоводцы», то рассказ о карьере Михаила Петровича Лазарева только начинался бы. Он был военным моряком, его учили и готовили к морским сражениям, а кругосветки и полярные экспедиции были, если можно так выразиться, «побочным продуктом». Но они дали ему колоссальнейший опыт: Михаил Петрович стал одним из немногих моряков в истории российского флота, совершивших три кругосветных плавания и единственным – в качестве капитана.

В феврале 1826 г. М. П. Лазарев был назначен командиром 12-го флотского экипажа и капитаном линкора «Азов», который в тот момент еще строился на архангельских верфях. В октябре «Азов» был переведен в Кронштадт, а в следующем году, в июне, отправился в Средиземное море, на соединение с объединенной российско-британо-французской эскадрой, которой противостоял турецко-египетский флот. В Наваринском сражении, произошедшем 8 (20) октября 1827 г. в Ионическом море, «Азов» сражался сразу с пятью кораблями противника: потопил два больших фрегата и один корвет, сжег флагманский корабль под флагом Тагир-паши, а затем вынудил выброситься на мель 80-пушечный линкор, после чего взорвал его. За этот подвиг «Азов» впервые в истории российского флота был награжден кормовым георгиевским флагом, а его капитан произведен в контр-адмиралы и награжден орденами сразу трех стран: греческим «Командорским крестом Спасителя», британским орденом Бани и французским Святого Людовика.

В ходе русско-турецкой войны 1828–1829 гг. М. П. Лазарев являлся начальником штаба русской эскадры, которой была поручена блокада Дарданелл. После завершения войны и заключения Адрианопольского мира он, впервые командуя эскадрой, вернулся в Кронштадт во главе отряда из десяти кораблей.

В 1832 г. Михаил Петрович был переведен на Черноморский флот, на должность начальника штаба. В феврале – июне следующего года он возглавил эскадру, отправившуюся в пролив Босфор. Целью этого похода была военная помощь Турции, боровшейся со своим недавним союзником – Египтом. В том же, 1833 году, Лазарев становится главным командиром Черноморского флота и портов Черного моря. А летом следующего года Михаил Петрович, произведенный в вице-адмиралы (десять лет спустя он стал полным адмиралом), назначен командующим Черноморским флотом.

 

 

Путешественник, капитан боевого корабля, одного из лучших в российском флоте, и, наконец, еще одна «ипостась» Михаила Петровича Лазарева – организатор, флотоводец. Семнадцать лет его руководства Черноморским флотом неслучайно называют «лазаревской эпохой». За время пребывания М. П. Лазарева на посту командующего в Николаеве, Севастополе и Херсоне было построено 16 линейных кораблей и более 150 других судов, впервые введены в строй корабли с железными корпусами и пароходо-фрегаты. В Николаеве, Одессе, Новороссийске и Севастополе были учреждены адмиралтейства, построены доки и мастерские, в Севастополе сооружены Александровская, Константиновская, Михайловская и Павловская батареи, благодаря чему город стал настоящей морской крепостью.

При этом Михаил Петрович заботился не только о техническом перевооружении флота и укреплении городов. При нем в Севастополе построены Дом собраний и школа для матросских детей, реорганизована Морская библиотека. Используя накопленный в дальних путешествиях опыт, он наладил работу гидрографического депо, издававшего карты и атласы Черного моря и его побережья. За свои заслуги М. П. Лазарев был избран почетным членом Русского географического общества, Морского ученого комитета, Казанского университета, других научных учреждений.

Особая заслуга Лазарева состоит в создании школы обучения и подготовки военных моряков. Под его руководством начинали свой путь такие знаменитые флотоводцы, как Нахимов (под началом Лазарева он участвовал в кругосветном плавании на фрегате «Крейсер»), Корнилов, Истомин, Бутаков.

 

 

В конце 1840-х гг. Михаил Петрович тяжело заболел, рак желудка не оставлял шансов на выздоровление. Тем не менее, адмирал продолжал руководить вверенным ему флотом. Только в начале 1851 г. он оставил свой пост и выехал на лечение за границу. В Вене его состояние резко ухудшилось. Когда стало ясно, что дни Михаила Петровича сочтены, знакомые советовали ему написать письмо императору и поручить ему заботы о своем семействе. Лазарев давно был на хорошем счету у Николая I, считался его любимцем, о чем свидетельствует награждение множеством орденов, вплоть до высшей награды Российской империи – ордена Андрея Первозванного. Но Михаил Петрович был непреклонен: «Я никогда ничего в жизнь мою ни у кого для себя не просил, и теперь не стану просить перед смертью».

Скончался М. П. Лазарев 11 (23) апреля 1851 г. в возрасте 62 лет. Из Вены его тело перевезли в Севастополь, где похоронили в склепе на тот момент еще строившегося Владимирского собора.

* * *

Михаил Петрович обладал незаурядным литературным талантом, о чем свидетельствуют, например, его письма к близкому другу, адмиралу Ивану Алексеевичу Шестакову. Возможно, Лазарев, выйдя в отставку, и собирался заняться литературной деятельностью, обобщить свой огромный опыт и знания в воспоминаниях. Но не успел. До того же должностные обязанности и забота о флоте просто не оставляли времени на занятия литературой.

Поэтому в основу данной книги о знаменитом путешественнике легли различные документы, расположенные в хронологическом порядке. Прежде всего они освещают путешествия Михаила Петровича, а также важнейшие вехи его жизни. Для того чтобы у читателя сложилась более полная картина о М. П. Лазареве, мы включили в издание воспоминания его современников, участвовавших вместе с ним в кругосветных плаваниях: Ф. Ф. Беллинсгаузена, С. Я. Унковского, М. П. Новосильского и др., а также описание экспедиции к берегам Русской Америки на корабле «Ладога» под командованием Андрея Петровича Лазарева. Тексты всех документов печатаются в современной орфографии, но с сохранением стиля и особенностей языка авторов.