22 ноября. В 6 часов утра, при маловетрии между S и О, я приказал сняться с якоря, и в 8 часов мы прошли между крепостью Санта-Круз и горою, называемой Сахарная голова. В 10 часов ветер настал с моря обыкновенный дневной, при котором мы не могли пройти выше или восточнее острова Резерса, и, не зная прохода между островов Резерса и Круглого, я приказал поворотить на правый галс к бразильскому берегу; в 11 часов опять поворотили и сим курсом уже прошли на полмилю выше острова Резерса, широта которого 23°5'18''.

Когда оба шлюпа вышли из тесных мест, мы направили плавание на юг, к острову Георгия, теми путями, где мореплаватели Лаперуз, Ванкувер и Колнет искали остров Гранде, обретенный в 1765 году Антонием де Ла-Рошем на широте южной 45°. Место сего острова поныне на картах переменяют. В 4 часа ветер засвежел; взяли у марселей по рифу, спустили бом-брам-реи и бом-брам-стеньги; к вечеру развело большое волнение; взяли еще по рифу и закрепили крюсель. Ночью сожгли по фальшфейеру, чтоб показать свои места. Шлюп «Мирный» находился позади нас.

23 ноября. В 5 часов утра ветер, при небольшом дожде, несколько смягчился – и мы поставили все паруса. В полдень находились на широте 25°39'49''южной, долготе 43°23' западной; в 6 часов на широте 26°10', долготе 43°21', нашли склонение компаса 4°36' восточное. Ночь была ясная, и мы продолжали плавание прямо на юг.

24 ноября. В 9 часов утра 24-го легли в дрейф; я велел спустить ялик и послал на шлюп «Мирный» лейтенанта Лескова пригласить священника и лейтенанта Лазарева на шлюп «Восток». В 10 часов лейтенант Лесков возвратился, и с ним приехали священник, лейтенант Лазарев, медик-хирург Галкин, лейтенант Анненков и мичман Новосильский. Вскоре началась обыкновенная молитва и молебствие об испрошении благополучного и успешного окончания предстоящего нам плавания.

После сего я приказал лейтенанту Лазареву принять на шлюп «Мирный» жалованье на двадцать месяцев и на такое же время порционных денег, дабы в случае какого-либо несчастья со шлюпом «Восток» офицеры и служители «Мирного» не оставались без удовлетворения, а на случай разлучения с нами дал лейтенанту Лазареву предписание в следующих словах:

«Приступая к исполнению возложенного на меня поручения, прошу Вас с вверенным Вам шлюпом «Мирный» в дурные погоды держаться на расстоянии пяти кабельтовых в кильватере, а во время туманов – ближе к шлюпу «Восток»; напротив, в хорошую погоду на траверзе на расстоянии четырех, шести и восьми миль, дабы нам пространнее обозревать горизонт. В ночное время, когда на шлюпе «Восток» будет поднят фонарь, тогда и на «Мирном» поднять фонарь на том месте, откуда оный должен быть виднее. Может случиться, что суда, назначенные производить плавание вместе, разлучатся, и, как сему почти всегда бывает кто-нибудь виной, то прошу Вас внушить вахтенным лейтенантам быть крайне бдительными.

Когда же неожиданно последует разлука, тогда искать друг друга три дня на том месте, где в последний раз находились в виду один другого, и производить пальбу из пушек; ежели и после сего не встретимся, то старайтесь поступать по инструкции, мне данной, с которой Вы копию уже имеете; когда неожиданная разлука случится прежде острова Георгия, тогда рандеву назначаю на высоте залива Овладения**, где, прождав четыре дня, поступать по инструкции, а ежели разлучимся близ Фолклендских островов и время года будет еще позволять, то держаться около сих островов под ветром и, отыскав гавань, войти в оную, где и ожидать шесть дней, разводя на горах огни; после чего возвратиться через Куков пролив в Порт-Джексон и там ждать прихода шлюпа «Восток». Все вышеописанное во время разлуки будет с точностью исполняемо на шлюпе «Восток».

В полдень мы находились на широте 27°38'46''южной, долготе 43°32'51''западной; течение моря было SW 64°, двенадцать миль в сутки; курс продолжали прямо на юг под всеми парусами. В 7 часов вечера шлюпу «Мирный» сделан сигнал подойти под корму к шлюпу «Восток», и, когда сие исполнено, тогда мы пожелали взаимно друг другу счастливых успехов и продолжали путь. В 10 часов вечера ветер засвежел, и взяли у марселей по рифу.

25 ноября. В продолжение ночи небо покрыто было облаками, ветер дул крепкий от О, и развело большое волнение; шлюп «Мирный» отстал далеко; мы принуждены иметь марсели на езельгофте; в два часа пополудни, когда «Мирный» нас догнал, опять поставили марсели; в 4 часа пошел дождь, а в 8 часов набежал от NW сильный, но непродолжительный шквал, после чего ветер, при пасмурной погоде, начал дуть от NO тише прежнего. Около полуночи молнией освещало беспрерывно весь горизонт к SO и слышен был гром.

26 ноября. Ветер из северо-восточной четверти, постоянно сопровождавший нас от Рио-де-Жанейро до сего места, господствующий около бразильских берегов с сентября до марта месяца, в восемь часов вечера отошел к OtS, при пасмурной погоде и дожде, и засвежел столько, что мы взяли у марселей по рифу и спустили брам-реи.

27 ноября. 27-го мрачность и дождь продолжались при большом волнении; ночь была весьма темная; на сожженный фальшфейер шлюп «Мирный» не отвечал и поутру при рассвете не был виден. Рассчитывая, что он должен находиться позади, мы убавили парусов, а в три часа после полудня направили путь по ветру, чтоб сыскать нашего сопутника; вскоре, когда пасмурность несколько прочистилась, увидели его на NtO и пошли прямо к нему. В 4 часа, когда оба шлюпа сблизились, мы вновь привели на левый галс на SWtW. Ветер тогда дул крепкий от StO, с порывами. Солнце иногда проглядывало, волнение было велико.

28 ноября. С утра ветер стих; мы подняли брам-реи, отдали у марселей рифы и поставили брамсели. По реомюрову термометру, тепла было 14,1°; к полудню заштилело, небо очистилось от облаков. Мы находились на широте 34°19' южной, долготе 44°41'9''западной. В продолжение четырех суток течение увлекло нас на SW 3°14', пятьдесят шесть миль.

По двадцати расстояниям луны от солнца я определил долготу 44°40'03'', капитан-лейтенант Завадовский 44°55'50'', штурман Парядин 44°40'31''. В 6 часов на широте 35°4', долготе 44°44' склонение компаса было 6°15' восточное.

29 ноября. В 2 часа утра нашел от SW шквал с дождем и градом, что принудило нас у марселей взять по два рифа; с рассветом ветер еще усилился, мы закрепили фор-марсель, крюйсель и остались под зарифленным грот-марселем и штормовыми стакселями, спустили брам-реи и брам-стеньги; по окончании сей работы, когда служители надели сухое платье, дано им по стакану пунша для подкрепления. В полдень мы находились на широте 35°46'9''южной, долготе 43°48'31''западной. В 3 часа пополудни набежал со стороны ветра сильный, но непродолжительный шквал с дождем и крупным градом.

30 ноября. Во время крепкого ветра, в сей день бывшего, нас окружали бурные птицы (Procellaria) величиной почти с утку; спина, хвост и голова их вверху светло-бурые, а низ белый. В продолжение дня горизонт был чист, и мы могли видеть на пятнадцать миль во все стороны.

1 декабря. Декабря 1-го при тихом ветре шли к югу; на широте 36°10' южной, долготе 42°15' западной определено склонение компаса 7°21' восточное. С утра подняли брам-стеньги и рей и отдали у марселей рифы. В 11 часов задул тихий ветер от N; в полдень находились на широте 36°17'56''южной, долготе 42°00'37''западной; течение увлекло нас на SO 76°, двенадцать миль. С полудня ветер начал свежеть, и мы шли по шести, семи и восьми миль в час. В 11 часов вечера у марселей взяли по два рифа, а крюйсель закрепили, чтоб не удалиться от «Мирного». В продолжение дня летало около нас несколько альбатросов (Diomedea exullans) и вышеупомянутых бурных птиц; во весь вечер и всю ночь видна была зарница к юго-востоку.

2 декабря. В полдень 2-го на широте 38°59'33''южной, долготе 41°48'23''западной течение шло по направлению SO 54°, тринадцать миль. По горизонту был туман, подобно как в С.-Петербурге, когда река Нева вскрывается и влажность от оной морским ветром приносит в город. Большие рыбы от 15 до 16 футов величиною, из рода китов, окружали наши шлюпы; все бросились за ружья. Лейтенанту Демидову удалось ранить пулей в голову одну, которая близ шлюпа высунулась из воды перпендикулярно футов на пять, и, быв ранена, бросилась прочь от шлюпа, оставляя кровяной след. Рыбы сии имели по одному перу на спине, горизонтальный хвост и небольшое дыхальце над головой. В вечеру найдено склонение компаса 8°15' восточное; с полудни до полуночи мы шли весьма тихо.

3 декабря. В 11 часов утра вахтенный лейтенант Игнатьев донес мне, что на WSW виден бурун; я обрадовался, заключая, что можно ожидать близости берега, который мореплаватель Ла-Рош усмотрел в 1675 году на 45° южной широты, и велел держать к буруну; но, подойдя ближе, мы увидели мертвого кита, о которого вода разбивалась; кит окружен был множеством морских птиц, летающих, плавающих и на нем сидящих. Лейтенант Демидов и штаб-лекарь Берг отправились на ялике, чтобы застрелить несколько птиц, и им удалось убить одного альбатроса длиною 2 фута 8 дюймов, а от одного конца крыла до другого 7 футов 6 дюймов; цвет перьев на верхних частях сей птицы темно-бурый, шея и низ белые. В полдень, по наблюдению, широта нашего места была 39°48'36''южная, долгота 41°44'29''западная, течение на SO 39°, пятнадцать миль.

 

 

В 2 часа проплыло мимо шлюпа большое стадо малого рода морских свиней или дельфинов с острыми головами. В 3 часа мы легли в дрейф и лот-линем в 200 сажен не достали дна. От четырех часов до вечера видели многочисленные стада летающих и сидящих на воде бурных птиц. Нам очень хотелось одну застрелить, но не удалось по причине их пугливости. В 6 часов вдали к NW видели фонтаны, пускаемые китами; погода продолжалась в течение всего дня прекраснейшая; по захождении солнца спустилась на шлюпы большая роса. Склонение компаса при захождении солнца было восточное.

4 декабря. В час по полуночи нашел со стороны ветра густой туман, продолжавшийся до восьми часов утра. Когда прояснилось, мы увидели стада птиц того же рода, которые нас окружали накануне. Ветер постепенно свежел; к полудню имели ходу восемь с половиной миль в час. Широта нашего места была 41°30'55''южная, долгота 41°55' западная.

Ртуть в барометре с утра начала опускаться, предвещая крепкий ветер, который и настал при захождении солнца; хотя по летающим птицам можно бы заключить о близости берега, но в продолжение всего дня, к прискорбию нашему, мы не могли видеть далее пяти или шести миль, ибо весь горизонт покрыт был мрачностью.

К восьми часам вечера увеличивающийся ветер от W принудил нас остаться под зарифленными двумя марселями, фок-стакселем и гротом. Во время крепкого ветра я находил за лучшее нести грот, а не фок, потому что шлюп «Восток», у которого фок-мачта поставлена была слишком близко на нос, с фоком всегда много зарывался, мы не имели покойной качки, и руль ходил всегда под ветром.

5 декабря. Ветер дул крепкий от SSW. В два часа ночи мы сожгли фальшфейер; шлюп «Мирный» отвечал тем же, находясь недалеко от нас. К рассвету развело большое волнение, и шлюп бросало довольно сильно. Горизонт был чистый и обширный, почему каждые полчаса ходили люди на все три салинга, и каждый особенно доносил вахтенному лейтенанту, что сверху видел. С самого отправления из Рио-де-Жанейро до окончания путешествия сие исполняемо было в точности, и вахтенный лейтенант не позволял посланным наверх между собою переговариваться.

До полудня ветер зашел от SSO, мы поворотили на правый галс. Широта в полдень оказалась 42°40'52''южная, долгота 41°11'26''западная, течение SO 49°, шесть миль в час. У марселей отдали по два рифа и поставили крюйсель. В 2 часа бросили лот и линем в 200 сажен не достали дна; к вечеру ветер затих, но море еще продолжало колебаться. Во весь день окружали нас птицы, о коих упомянуто 3-го и 4-го числа. Капитан-лейтенант Завадовский застрелил малую бурную птицу (Procellaria pelagica), и как голова ее была совершенно раздроблена, то неудобно было приготовить для сохранения в числе чучел.

6 декабря. С полуночи при тихом от OtS ветре мы опять направили путь на юг. В 3 часа ветер отошел к ONO и постепенно свежел, так что мы имели ходу по пяти и шести миль в час. В сию ночь море было беловатого цвета: я полагаю, что перемена цвета воды в ночное время произошла от множества малых светящихся червей, которые в светлую ночь не могут светить ярко и сообщать морю огненного вида, как в темные ночи. С утра подняли брам-реи, поставили все паруса, но за туманными облаками не могли видеть солнца и потому полуденного наблюдения не сделали. В 3 часа пополудни погода превратилась в пасмурную с дождем, и продолжаясь таковою до полуночи, не позволила нам во все сутки обозреть далее пяти миль вперед и во все стороны. Лейтенант Лазарев застрелил белого альбатроса и поднял на шлюп. Альбатрос был весом 31 фунт, величиною от конца одного крыла до конца другого 10 футов 7 дюймов.

7 декабря. Ночью море было наполнено светящимися червями и множеством китов, из коих два подле самого шлюпа пускали фонтаны. В 5 часов утра ветер утих, и несколько спустя задул противный от SSW; мы легли к SO. В десять часов удалось штаб-лекарю Берху застрелить одну из летавших около шлюпа бурных птиц, для поднятия коей положили грот-марсель на стеньгу и спустили шлюпку. Длина сей птицы от конца носа до конца хвоста 1 фут 6 дюймов; верхняя часть клюва загнута вниз острием; ноздря только одна, разделяется тонкою перпендикулярною перепонкою; верхняя часть головы, спина, крылья и хвост бурые, а брюхо и нижняя часть шеи белые, ноги короткие, с тремя пальцами, которые между собой соединены перепонкой и имеют на концах когти, а сзади шпоры. Когда птицу привязали лаглинем за ногу и пустили на воду с кормы, тогда другие бурные птицы собрались вокруг и, казалось, сожалеют об ее жребии; в короткое время их застрелено десять, потом шлюпку подняли и наполнили паруса.

В полдень находились на широте 44°46'30''южной, долготе 41°16'49''западной. Течение было в продолжение двух суток девять миль; ветер дул от юга противный, а от SW шла большая зыбь; ртуть в барометре стояла на 29,47; в 3 часа сделалась погода пасмурная, с дождем; вскоре нашедший шквал от SSO принудил нас взять все рифы у марселей и спустить брам-реи и брам-стеньги. Подняли из воды растения двух родов.

Первого рода, Gorgonia, имеет стебель длиною 1 фут, толщиною в диаметре 1 1/2 дюйма; перерезав оный ножом, заметили, что внутренность оного походит на роговое вещество; от стебля расширяется во множестве наподобие опахал, ветви разной величины и толщины, все цилиндрические, в середине пустые, цвет имеют грязно-светло-зеленый; все сие растение простирается на 7 футов.

На втором: от кудрявого корня растут прямо гибкие, длинные, в две линии толщиною стволы; листья их длиною 2 фута, плоские, волнистые, зубчатые, происходят из веретенообразных пустых ветвей; трава сия различной длины; мы нередко раскладывали ее во всю длину шканцев и юта, т. е. на 70 футов английских, цветом грязно-желто-зеленоватая, и, подобно всем плавающим на поверхности моря травам, служит убежищем для ракушек.

8 декабря. В 7 часов утра ветер перешел к SSW; мы поворотили по ветру; к полудню еще отошел, и мы легли на StO; широта нашего места была 44°36'43''южная, долгота 42°51'02''западная, течение снесло нас на NW 55°, 27 миль. Около пяти часов пополудни пересекли параллель 45°, на которой, полагают, мореплавателем Ла-Рошем обретен остров Гранде. Тогда погода была ясная, мы могли видеть далеко, однако же имели равную участь с Лаперузом, Ванкувером и Колнетом, которые в разные времена и в разных местах по сей параллели тщетно искали сей остров, о коем в хронологической истории Бурнея, в III части, на стр. 397 сказано следующее: «Мореплаватель Ла-Рош, обходя мыс Горн на возвратном пути из Южного Океана, по ошибке в счислении был подвержен опасности и, простирая плавание в позднее время года, в апреле месяце (который соответствует октябрю в Северном полушарии) увидел берег, покрытый льдом и снегом; найдя глубину 20, 30 и 40 сажен, остановился на якоре.

Когда погода прояснилась, усмотрел, что стоит близ гор, покрытых снегом, у мыса, простирающегося к SO. Пробыв 14 дней на сем месте, в полтора часа прошел проливом, находящимся между сим берегом и малым островом; после того держал на NW, а в следующие сутки штормом от юга увлечен был на север, в продолжение трех суток. Когда погода переменилась, почитал себя на широте 46°, откуда направил курс в залив Всех Святых (Bahia de todos los santos) на широте 45°, пришел к большому острову, при котором было хорошее якорное место, а на восточной стороне свежая вода, дрова и рыба в изобилии, но людей не видали. Ла-Рош назвал сей остров Гранде».

Из такого описания невозможно узнать, где Ла-Рош видел берег, обойдя мыс Горн, и каким проливом прошел, а потому нет возможности определить долготу острова Гранде. Некоторые мореплаватели и географы полагают, что Ла-Рош обходил мыс Горн с восточной стороны и обретенный им берег, покрытый льдом и снегом, принадлежит к Фолклендским островам, а другие полагают, что видел остров Уэльса и прошел у оного малым проливом, почему и можно заключить, что курс его был по южную сторону острова Георгия. Все сии мнения определяют долготу острова Гранде разную, и потому, направляя путь одним меридианом, можно только по счастью попасть к сему острову.

Приближаясь к параллели 45°, мы ежедневно встречали большие стада птиц, рыб и плавающую траву, что обыкновенно принимают за признаки близости земли, которой мы однако ж не видали.

9 декабря. В 2 часа ночи, для поджидания шлюпа «Мирный», взяли еще рифы у марселей и закрепили крюйсель. По рассвете в парусном горизонте напрасно искали шлюпа, и мне было весьма неприятно исполнить условие искать друг друга на том месте, где в последний раз виделись.

Вскоре пошел дождь, и я еще более потерял надежду встретиться с «Мирным», но, сделав пушечный выстрел, мы услышали ответ позади, почему тот же час привели к ветру, дабы лейтенанту Лазареву дать возможность нас догнать; весьма обрадовались, когда по прочищении пасмурности увидели шлюп «Мирный» в близости, и немедленно наполнили паруса.

В полдень находились на широте 46°24'57''южной, долготе 42°27'47''западной; течение моря увлекло нас на NO 74°, пятнадцать миль; после обеда имели возможность измерить несколько расстояний луны от солнца. Долгота места нашего в полдень определена следующая:

Мною, из 15 расстояний – 42°22'1''

Капитан-лейтенантом Завадовским, из 15 расстояний – 42°22'52''

Лейтенантом Торсоном, из 10 расстояний – 42°7'22''

Астрономом Симоновым – 42°17'22''.

Долгота по хронометрам:

№ 518 – 42°26'18''

№ 922 – 42°25'2''

Склонение компаса найдено 7°48' восточное. Погода сделалась лучше, мы подняли брам-рей и продолжали курс на юг.

10 декабря. При благоприятной погоде вынесли наверх все служительское платье и постели для просушки. До сего времени через день всегда в палубах разводили огонь в чугунных печках, которые, по прекращении огня, выносили; с сего же дня, вступая в холодный климат, я велел поставить и укрепить печки на местах, трубы вывести в грот и фор-люки, а самые люки закрыть; в грот-люке для света вырезан был в 4 фута квадрат, в который вставили стекло, дабы не входила мокрота́; остальная часть люка обита смоленой парусиной; вход в палубу оставлен был в фор-люке; в грот-люк позволялось ходить только в черезвычайных случаях, а для облегчения шлюпа сняты еще 4 крайние пушки и спущены в кубрик.

10-го на широте 47°52'4''южной измерено нескольких лунных расстояний от солнца и определена долгота в полдень:

Мною, из 20 расстояний – 42°5'29''западная

Капитан-лейтенантом Завадовским, из 25 расстояний – 42°4'13''западная

Штурманом Парядиным из 30 расстояний 42°6'10''западная.

Долгота по хронометрам:

№ 518….. 42°15'44''

№ 922….. 42°15'33''

 

 

Из летающих около шлюпа разных птиц застрелили трех, которые подняты были на шлюп. Они принадлежали к роду бурных птиц, длиною 1 фут 1/2 дюйма, нос их 1 1/2 дюйма, с загнутым концом, перья белые, испещренные бурыми пятнами. Сии птицы признаны нами за самых тех, которые в путешествии капитана Кука названы Pintades; мы будем называть их пеструшками.

Теплота приметно уменьшалась, а потому я позволил всем употреблять платье, нарочно для холодного климата приготовленное, как-то: фланелевые рубахи и подштанники, а сверх рубашек – суконное платье и проч.

11 декабря. До восьми часов 11-го мы продолжали курс к югу, ветер задул тихий от SSO; поворотили к SW, откуда шла большая зыбь. В полдень находились на широте 49°3'56''южной, долготе 41°57'11''западной; течение было NO 12°, восемнадцать миль в сутки; ртуть в термометре стояла на 6° теплоты; склонение компаса найдено 11° 32 1/2′ восточное; в 4 часа ветер перешел в SW четверть, мы опять поворотили. В продолжение сего дня видели несколько альбатросов, пеструшек и множество хохлатых пингвинов, или скакунов (Aptenoditos chrysocome), мы старались хотя бы одного из них застрелить, но по причине осторожности их нам не удалось исполнить нашего желания. В сии сутки проплыло мимо нас несколько морской травы.

12 декабря. При тихом ветре от NtW и большой зыби от юга мы продолжали курс к острову Георгия. С утра ветер свежел от NO; в полдень находились на широте 50°9'40''южной, долготе 41°22'18''западной. После полудня пошел дождь, и мы несли мало парусов для того, что шлюп «Мирный» далеко отстал. С семи часов вечера 12-го ветер перешел к WNW. В полночь теплота по термометру на воздухе была 3,7°, а в палубах, где спали служители, 6,8°. В продолжение ночи шел дождь, с утра было по горизонту мрачно.

13 декабря. В полдень 13-го мы находились на широте 52°25'18''южной, долготе 40°23'42''западной; течение имели NW 57°, двадцать девять миль в сутки; лотом с линем в 250 сажен дна не достали. Склонение компаса было 10°48' восточное. В 10 часов вечера ветер сделался противный от StO; мы пошли на SWtW. В продолжение дня летали бурные птицы разных родов, и в первый раз показались голубые.

14 декабря. В продолжение противного ветра мы легли в дрейф, спустили ялик и стреляли в птиц; в короткое время застрелили двух: одну белую, а другую голубую, из принадлежащих к роду бурных; первая названа капитаном Куком снежной, а последняя – синей петрелью; они величиной с горлицу, цвета сизого, близкого к голубоватому; с одного конца крыла до другого проходит бурая полоса, и конец хвоста бурый, ноги и нос голубые. Я буду их называть голубыми бурными птицами.

В полдень мы находились на широте 53°10' 53 южной, долготе 40°8'5''западной; термометр стоял выше точки замерзания 2,8° и в первый раз выпало несколько снега. В 7 часов набежал от SWtS шквал со снегом, что и принудило нас зарифить марсели двумя рифами. Вскоре ветер сделался тише, мы отдали по рифу и поставили брамсели, чтобы скорее достигнуть до острова Георгия; в 10 часов еще пробежал шквал с снегом, и ветер установился тот же.

15 декабря. Ночь была ясная, от SW шла большая зыбь; термометр на открытом воздухе стоял выше точки замерзания 1,8°, а в палубе, где спали служители, 7,4°. В половине шестого часа, придя на параллель острова Уэльса, мы направили путь к OSO. Любопытство побудило всех встать весьма рано в надежде увидеть остров Георгия. Хотя оного еще не было видно при рассвете, однако то место, где должен находиться берег, отличалось от остальной части горизонта черно-густыми скопившимися тучами. Множество китов пускали фонтаны; бурные птицы – голубые, снежные, малые, черные и пеструшки – летали стадами и сидели на воде; местами появлялись плавно летающие альбатросы.

Пеструшки, будучи всех смелее, близко подлетали к шлюпу; множество хохлатых пингвинов, выскакивая из воды и перекликаясь друг с другом, нас обгоняли; травы, называемой Fucus pyriformis, несло много мимо шлюпов. В 8 часов, когда пасмурность несколько очистилась, мы увидели острова Уэльс и Георгия на расстоянии двадцати одной мили; остроконечные их вершины, скрываемые облаками, конечно, покрыты вечным снегом; в полдень мы приблизились к острову Уэльсу, который был от нас на NO 37°, в двух милях. По наблюдениям, в полдень мы находились на широте 54°5'23''южной; по сему широта острова Уэльса выходит 54°4' южная; долгота оного по двум хронометрам 38°22' западная, а по наблюдению расстояний луны 9-го, 10-го и 12-го чисел на шлюпе «Восток» – 38°17'18''западная; по наблюдениям лейтенанта Лазарева – 38°27'.

Сей остров составляет часть высокого, из моря выходящего каменного хребта; положение его О и W, пространством на четыре мили; вершины покрыты, а ущелины наполнены снегом. При северо-западной оконечности острова находятся три надводных камня.

Черезмерно великая зыбь от SSW разбивалась с шумом о скалы. Я шел вдоль берега на расстоянии в одну с четвертью, полторы и две мили. Имея ходу около семи миль в час, мы видели несколько заливов, в которых, вероятно, безопасно останавливаться на якоре; из одного залива шел под английским флагом парусный бот; по приближении оного мы просили пристать к шлюпу и для того легли в дрейф. К нам приехали на ялике штурман и два матроса; первый сказал, что издалека нас не узнали, и, полагая, что мы пришли также для промысла китового жира, они имели намерение провести наши суда в залив, надеялись, что за свои труды получат плату.

Два трехмачтовых судна, принадлежащих английской компании для ловли китов, одно «Ниде-Шпенсебелла», другое «Meриан», под начальством капитанов Бруна и Торта, стояли в заливе, из коего вышел ял. Глубина их якорного места 18 сажен, грунт – ил; большой ручей свежей воды впадает в сей залив, называемый гаванью Марии. Суда стоят уже 4 месяца; из убитых морских слонов (Phoca procosciclea) промышленники вытапливают жир; ездят для сего промысла во все бухты, для ночлегов опрокидывают свои лодки, разводят огонь. Зажигая жир морских животных, вместо растопок употребляют шкуры пингвинов, которых в настоящее время года черезвычайное множество.

Они видели также альбатросов и других морских птиц весьма много, из береговых же только жаворонков и род голубей; растений никаких нет, кроме моха. За сии известия я приказал посетителей наших угостить грогом и сухарями с маслом. Один из матросов был русский – бежал во время пребывания наших военных кораблей в Англии и скитается по трудным промыслам для пропитания. Гости наши отправились на свой бот; мы наполнили паруса и взяли курс на полторы мили мористее одного острова, впереди нас находящегося; в 9 часов, достигнув оного, по причине ночной темноты и нашедшей пасмурности привели шлюпы к ветру на правый галс; глубина на сем месте 75 сажен, грунт – мелкий черный камень.

Сей остров на широте 54°31'30''южной, долготе 37°13' западной; я назвал оный островом Анненкова в честь второго лейтенанта, служащего на шлюпе «Мирный». Берег, в виду у нас бывший, состоит из каменных гор, коих вершины покрыты снегом, а ложбины и ущелины наполнены льдом. Хотя мы шли близко от берега, однако ж тщетно зрительными трубами надеялись увидеть какое-либо растение, кроме местами желто-зеленеющего мха, не видели ничего.

Для удобнейшего описания и измерения пространства сего острова я некоторые мысы назвал именами офицеров, служащих на шлюпах наших, как-то: мыс острова Георгия, оканчивающийся к морю тремя острыми камнями и лежащий от восточного мыса сего острова на SO 30° в трех с половиною милях, назван Парядиным; от мыса Парядина берег принял направление к SO 69°, на тринадцать с половиною миль до мыса, названного мною Демидовым, который легко узнать можно по прилежащему у западной оного стороны высокому острову; от сего места до восточного мыса залива Марии берег имеет направление на SO 47°30' на расстоянии семнадцати миль. От острова Анненкова к острову Георгия видны три большие высунувшиеся из воды скалы, лежащие NO 67°.

Остров Анненкова почти круглый, в окружности 7 1/2 миль, на средине возвышенность, покрытая снегом и льдом, местами видны голые скалы. К ночи ветер усилился, развел большое волнение.

16 декабря. Мы держались под рифлеными марселями, при пасмурной погоде с дождем. По термометру теплоты было 2,3°. В три часа утра, хотя пасмурность и дождь продолжались, но оба шлюпа спустились, чтоб подойти к тому месту, где накануне кончили обозрение берега. Хотя в 7 часов утра мы приблизились к острову Георгия на расстояние восьми миль, находясь в то же время от острова Анненкова на пять миль, но пасмурность была еще так густа, что ни того ни другого не видели, почему и принуждены вновь привести шлюпы к ветру и выждать доколе погода прояснится.

В 8 часов с половиною, увидя остров Анненкова, шли прямо к оному; когда приблизились на расстояние четырех миль, стали держать NO 43°, и через час находились от острова Георгия на три и три четверти мили; тогда пасмурность и снег опять скрыли от нас берега, что и принудило опять привести шлюпы к ветру, а в час пополудни, когда снег начал уменьшаться и открылся берег, мы пошли вдоль оного.

В три часа прошли между берегом острова Георгия и островом Пикерсгилем. Капитан Кук 1775 года января 20-го, находясь у SW оконечности острова Георгия, видел в девяти милях остров, и назвал оный по имени лейтенанта на его судне островом Пикерсгиля. Остров сей в окружности имеет три мили, довольно высок, и от оного к острову Георгия находятся еще два острова, и все три занимают в длину с небольшим две мили. Лейтенант Лазарев поручил вышеупомянутым промышленникам привезти с берега пингвиньих шеек и яиц; сим был задержан, от нас отстал так, что мы потеряли из виду шлюп «Мирный»; дожидаясь оного, я не мог пользоваться благополучным ветром; по сей причине, равно и по наступившей после пасмурности, в 3 часа пополудни шлюп «Восток» привел к ветру.

Осмотренный нами сегодня берег острова Георгия составляет продолжение берега, который мы видели накануне: та кже горист, верхи его покрыты снегом и долины наполнены льдом. Одни только крутые скалы, на коих снег и лед не могут по своей тяжести держаться, имеют цвет темный. Близ берега мы видели несколько плавающего льда, вероятно своею тяжестью от берега отделившегося. Между тем ветер скрепчал, развел большое волнение, и настала пасмурность с дождем. С шлюпа «Восток» каждый час палили из пушки, чтобы шлюп «Мирный» знал место наше, но мы ответа не слыхали, не прежде восьми часов вечера с ним соединились и легли в море к югу под рифлеными марселями.

 

 

17 декабря. В час ночи поворотили к берегу; ветер тогда перешел от WSW к WNW и был сопровождаем мокрым снегом и дождем. Ртуть в термометре стояла только на 1,9° выше точки замерзания. В 6 часов утра подошли к берегу против залива, который назван мною заливом Новосильского и лежит от залива Марии на SO 65°, в двадцати двух милях; бросив лот на глубине 80 сажен, достали дна, грунт – ил. С сего пункта держали в параллель берега, на расстоянии двух миль, шли по восьми миль в час. От залива Новосильского берег имеет направление на StW пять с половиною миль, до отлогого мыса, подле которого три низменных острова. От сего мыса, названного мною мысом Куприянова, до мыса Ошибки (так названного капитаном Куком) берег идет на SO 50°30' десять миль, наполнен островершинными каменными горами, между коими все ущелины покрыты снегом и льдом.

На пути от мыса Куприянова к мысу Ошибки, в четырех милях от первого, находится опасный подводный камень на расстоянии от берега полторы мили; по причине настоящего большого волнения разбивался бурун, в тихую же погоду сей камень может быть весьма опасен. Близ мыса Ошибки три островка: первый – высокий камень у самого мыса, а последний, капитаном Куком названный Зеленым по причине зеленоватого его цвета, от мыса на юг в трех милях. Гористый берег от мыса Ошибки идет пять миль на SO 85°, а потом на NO 40°; сии два направления образовали Южный мыс острова Георгия, находящийся на широте 54°25' южной, долготе 36°2' западной. В 9 1/2 часов мы обошли мыс Южный, где окончили опись, соединили наше обозрение острова Георгия с частью берега, обретенного капитаном Куком за 44 года перед нами; за 19 лет до капитана Кука берег сей обретен судном «Леоном» и назван Сант-Педро (Sant Pedro); простирается на NW и SO 61° на девяносто две мили.

При большой пасмурности, дожде и временно шедшем снеге; ветер усиливался; мы шли под двумя марселями, всеми рифами зарифленными, и под защитой острова Георгия ожидали шлюп «Мирный». Ветер более и более усиливался, мы спустили брам-рей. Около полудня «Мирный» с нами соединился. Я не надеялся скоро дождаться благоприятной погоды, чтоб осмотреть какое-нибудь якорное место, при том же берег сей обитаем только пингвинами, морскими слонами и котиками; последних мало, ибо приезжающими промышленниками истреблены.

Обойдя с южной стороны большую часть сего берега, мы не приметили ни одного куста и никакого растения, видели только, что весь покрыт снегом и льдом. Дожидаться здесь перемены погоды неделю или более, чтоб обозреть землю, охладевшую и, так сказать, мертвую, я почел бесполезным, тем более что упустил бы летнее время, самое лучшее для плавания в опасном Южном Ледовитом океане; и так сделал шлюпу «Мирный» сигнал следовать за «Востоком» и лечь на SOtO прямо к северной оконечности земли Сандвичевой, которую намерен был осмотреть с восточной стороны, ибо капитан Кук при обретении оной осмотрел только западную сторону. В два часа пополудни мы закрепили грот-марсель, чтоб не уйти от шлюпа «Мирный», в мрачном горизонте едва видимого.

Изредка, когда на несколько минут погода прояснялась, рассмотрели мы остров Клерк, положение коего по пеленгам определили на широте 54°55' южной, долготе 34°46' западной. Сей остров обретен капитаном Куком и назван островом Клерка в честь первого лейтенанта на его судне. В 5 часов вечера мы принуждены были нести только один фор-стень-стаксель, для того что шлюп «Мирный» отстал и пасмурность скрывала его от глаз наших. В 8 часов вечера солнце проглянуло из-за облаков; мы определили склонение компаса 7°29' восточное, находясь на широте 54°58' южной, долготе 35°16' западной. К полуночи, когда лейтенант Лазарев нас догнал, поставили фор– и грот-марсели, зарифленные всеми рифами.

18 декабря. 18-го в 6 часов утра теплоты было один градус. До полудня при крепком ветре от NNW, большом волнении и пасмурности мы шли по восьми миль в час. Шлюп «Мирный» находился под ветром и несколько впереди нас. Лейтенант Лазарев поворотил и телеграфом уведомил, что видит землю. Нам со шлюпа «Восток» казался сквозь мрачность гористый берег, то посему мы поспешно поворотили, дабы дождаться ясной погоды, не подвергаясь опасности при обозрении берега в бурную погоду; имели тогда грот-марсель, зарифленный всеми рифами, фок-стаксель и апсель. Ртуть в термометре стояла выше точки замерзания 1,7°. В два часа пополудни пасмурность умножилась так, что далее одного кабельтова мы не могли различать предметы.

19 декабря. Неблагоприятная погода продолжалась до полуночи; теплоты по термометру было только 1,2°. Шлюпы бросало с боку на бок, почему мы принуждены были поворотить по ветру на другой галс к северу; тогда волнение сделалось с носу, и тем черезмерная качка с носу уменьшилась. Близ полудня прошли мимо мертвого кита, который окружен был летающими над ним и около его на воде сидящими альбатросами и разными бурными птицами.

В полдень находились на широте 56°2' южной, долготе 32°57' западной. Течение моря было на NO 62°, за двое суток – тридцать девять миль; когда ветер затих, мы стреляли птиц: лейтенантом Игнатьевым застрелен альбатрос длиною от одного конца крыла до другого 10 футов 5 дюймов; был дымчатого цвета, а голова, шея, крылья и хвост бурые; много походит с головы, ног и крыльев на белого альбатроса, с той разностью, что глаза обведены белой полосой шириной в одну линию, и вдоль черного клюва по бороздам на обеих челюстях идут белые узенькие полоски; хвост остроконечный и длиннее, нежели у белого альбатроса. Другими офицерами подстрелены четыре пингвина, из коих два жили сутки и странной своей походкой, переваливаясь с ноги на ногу, забавляли служителей, которые в первый раз смотрели на них вблизи.

В 3 часа увидели льдину на OtN; она накануне при мрачности показалась нам берегом. Киты в разных местах пускали фонтаны; от семи часов до полуночи мы шли в густом тумане.

20 декабря. При переменных тихих ветрах и большой зыби, шедшей от запада, мы направляли путь к востоку, и с рассветом видели впереди местами лед. Лейтенант Завадовский застрелил два дымчатых альбатроса. В полдень находились на широте 56°13' южной, долготе 32°25' западной. Лотом на глубине 260 сажен не достали дна. Желая воспользоваться маловетрием, легли в дрейф, опустили термометр Нория на глубину 270 сажен на десять минут, и на сей глубине температура воды оказалась 31,75° по фаренгейтову термометру, т. е. четверть градуса ниже точки замерзания по Реомюрову разделению, при поверхности же воды 48,75°.

К крайнему моему сожалению, неосторожностью штурмана сей термометр изломан; потеря была тем чувствительнее, что мы имели только один такой термометр. В 10 часов прошли возле ледяного острова, в окружности около полуторы мили, высотою от поверхности воды 180 футов. С северной стороны отлогий ледяной мыс был покрыт пингвинами: они все стояли, размахивая ластами. Плавающая громада льда, которую мы увидели в первый раз, привела нас в величайшее удивление; мы находились тогда на широте 56°4' южной, долготе 32°15' западной; сии огромные ледяные острова в Южном полушарии бывают часто видимы.

Капитан Кук встретил льды на пути от Доброй Надежды к югу, 1772 года декабря 10-го числа, на широте 51°4' южной, долготе 22°23' западной. Два судна, отправленные Ост-Индскою компанией 1739 года для открытия южных земель, видели льдину на широте 47° и 48° южной. Каждый просвещенный читатель сам из сего заключит о разности между двумя полушариями – северным и южным. В продолжение дня около шлюпов пингвины ныряли и плавали во множестве; летали бурные птицы и несколько эгмонтских куриц.

21 декабря. С полуночи задул ветер от StO тихий; от запада шла зыбь. Теплоты было 1,7°. В 3 часа ветер сделался свежий и выпадал снег, почему мы взяли у марселей по рифу; тогда же увидели впереди ледяной остров, мимо которого прошли в 8 часов. В 10 часов взяли все рифы и спустили брам-реи. К полудню остались под двумя марселями и спустили брам-стеньги. Ввечеру, чтоб уменьшить ход, привели шлюпы к ветру на SWtW. От семи часов до полудня выпадал снег.

22 декабря. Ветер был крепкий и развел большое волнение; луна светила; термометр стоял ниже точки замерзания 0,1°; ночью нам встречались льды огромными глыбами, на румбы OtN и SWtS; поутру шел снег. Когда рассвело, мы спустились на OtS, но не более часа шли сим курсом: густая пасмурность принудила привести шлюпы к ветру. В 8 часов утра пасмурность несколько уменьшилась, и мы легли на ONO; временем шел снег и скрывал все то, что без препятствий от снега можно бы было усмотреть; в 11 часов, когда несколько прояснилось, открылся к северу в тринадцати милях неизвестный остров; мы к оному поворотили, прибавя парусов, старались держаться ближе, сколько ветер позволял; желали определить положение острова – мрачность сему препятствовала.

В начале первого часа пополудни солнце из-за облаков на короткое время проглянуло, и астроному Симонову удалось взять оного высоту, посредством которой определили широту места нашего в полдень 56°43' южную, долгота была 28°1' западная; в то же время мы видели остров на NW 24°, на расстоянии пяти миль, что и определяет широту его 56°41'30'', долготу 28°10'; по наблюдению лейтенанта Лазарева, широта 56°41', долгота 28°7'40''. Остров имеет вид хребта горы, высунувшейся из океана, лежит NW и SO 37°, длиною несколько менее двух миль, ширина в половину длины; южная часть оканчивается небольшим, на сахарную голову похожим возвышением, которое издалека кажется отдельным; весь остров покрыт снегом и льдом, не был еше известен, а потому я назвал оный островом Лескова, в честь третьего лейтенанта шлюпа «Восток».

В 4 часа пополудни мы легли на SSO, для того чтобы прийти на вид острова Сретения, обретенного капитаном Куком. Сим курсом, при пасмурной погоде со снегом, шли до девяти часов вечера; тогда по великой темноте ночи, при тихом ветре от NNW, привели к ветру на левый галс, чтоб дождаться следующего утра. В продолжение сего дня сопутствовали нам прежде упомянутые разные птицы и пингвины во множестве; они имеют свойство, вынырнув из воды, перекликаться, подобно как люди в лесах один другому подают голос.

23 декабря. В полночь термометр стоял на 0,8°; от WNW шла большая зыбь, из чего мы заключили, что по сему направлению большой земли быть не может, по крайней мере в близости от нас. Когда пасмурность и снег прекратились, мы увидели на NO высокий берег, коего вершина скрывалась в облаках; поутру на рассвете открылся остров, совершенно очистившийся от тумана, а на середине сего острова высокая гора: вершина ее и скаты покрыты снегом; крутизны, на которых снег и лед держаться не могут, имеют цвет темный.

Остров круглый, в окружности двенадцать миль, по крутому каменному берегу неприступен; прекрасная погода позволила нам сделать полуденное наблюдение, и широта места нашего оказалась 56°44'18''южная, долгота 27°41'51''западная. По сему наблюдению, гора на середине острова на широте 56°44'18''южной, долготе 27°11'51''западной. Я назвал сие наше обретение островом Высоким, потому что отличается от прочих своею высотою.

Поутру впереди нас к северу висели сгустившиеся черные тучи, которые как будто не переменяли своего положения; сие служило поводом к заключению, что в близости должен быть берег, и мы пошли на север к облакам. В самом деле, пройдя несколько, увидели остров; по приближении рассмотрели на юго-западной стороне жерло, из которого беспрерывно поднимались густые смрадные пары. Когда мы проходили под ветром острова, пары сии составляли непрерываемое густое облако и издалека были подобны выходящему из трубы парохода дыму, только в большем виде.

Я назвал остров, в честь первого по мне на шлюпе «Восток» капитан-лейтенанта, островом Завадовского. Большая на середине гора с пологими сторонами представляет вид двух наклоненных одна к другой латинских букв SS. Обходя остров с близкого расстояния, мы видели несколько снегу на горе и очень мало на низких местах, а со стороны, где находится жерло, и вовсе нет.

Вероятно, по сим причинам пингвины избрали остров своим жилищем – от основания до половины горы все места ими покрыты.

Берега с SW стороны отвислы и неприступны; цвет имеют, как и сама гора, темно-красный, а кое-где желтоватый. В 8 часов вечера, обойдя остров и окончив опись, взяли у марселей по два рифа, чтобы держаться до следующего утра на одном месте, ибо я намерен был осмотреть остров.

24 декабря. Ночью теплота по термометру была 0,5°, и мы прежде 10 часов утра подошли к юго-западному мысу; на расстоянии полторы мили легли в дрейф и спустили ялик, на котором отправились на остров капитан-лейтенант Завадовский, астроном Симонов и лейтенант Демидов. В то же время лотом на 110 саженях дна не достали. Вскоре шлюп «Мирный» приблизился, через телеграф испросив позволения отправить также ялик с офицерами на остров.

В полдень мы находились на широте 56°15'35''южной, долготе 27°34'53''западной. По сим наблюдениям, остров Завадовский на широте 56°18' южной, долготе 27°28'53''западной; в окружности имеет десять миль, высота горы 1 200 футов от поверхности моря. В час после полудня ялик возвратился; капитан-лейтенант Завадовский мне донес, что они пристали хорошо, между каменьями, влезали на 18 или 20 футов вышины по каменьям и нашли множество пингвинов, которые сидели на яйцах и не уступали дороги иначе, как по ударении их хлыстом.

Наши путешественники, достигнув почти половины горы, везде находили топкий грунт. Необыкновенно дурной запах от множества помета пингвинов вынудил их вскоре возвратиться на шлюпы; привезли с острова девять кур эгмонтских, несколько пингвинов и перегорелых камней.

 

 

Привезенные пингвины были двух родов: одни поменьше, для различия мы назвали их малый род «простыми» пингвинами; они имели клюв черный, острый, верхний конец загнут вниз, шея снизу белая, с черной горизонтальной узкой полосой; спина бурая, с голубо-серыми крапинами, ласты сверху того же цвета, как и на спине, брюхо белое, лоснящееся, и ласты снизу белые, ноги тельного цвета, глаза соломенного цвета, с темным зрачком. Другого рода, то есть больше и красивее меньших: нос не такого вида, красный; глаза красные, с черным малым зрачком, на голове желтые длинные перья, хвост несколько короче.

Сих пингвинов, по расположению цветов их перьев, мы назвали «мандаринами»; они те самые, которых встретили не доходя острова Георгия. Бывшие на берегу простые пингвины сидели только на двух яйцах. На возвратном пути с острова они преследовали наших офицеров и готовы были вступить с ними в бой своими ластами, коими довольно сильно бьют. «Мандарины» имели под собою по одному яйцу; они по наружности горделивее, спокойнее и миролюбивее простых пингвинов.

В тридцати или сорока саженях от берега глубина моря оказалась 25 сажен.

Сии обретенные мною, в совокупности лежащие три острова назвал я островами маркиза де Траверсе, бывшего тогда министра, который при отправлении шлюпов доказал свое доброжелательное к нам расположение.

Желая воспользоваться находящейся поблизости нас небольшой льдиной, подошли к оной, спустили ялики и отправили людей, чтоб нарубить льда и привезти на шлюп. В продолжение полутора часа привезено было столько, что наполнили шесть больших бочек, братские котлы и все артиллерийские кадки, после чего гребные суда были подняты и мы опять наполнили паруса. Из растаявшего льда я для опыта велел, не сказав офицерам, приготовить воду на чай; все нашли, что она была превосходная и чай вкусен. Сие обнадежило нас, что во время плавания между льдами всегда будем иметь хорошую воду.

Ежели бы к северу еще находились высокие острова, то при ясной погоде, какая была накануне, с полудня до захождения солнца, и сегодня, острова сии могли бы быть видимы с салинга по крайней мере за сорок миль и далее. Но как мы ничего не усмотрели, то заключили, что гряда означенных островов не простирается далее к северу, и потому решились идти к островам Сретения.

25 декабря. В полночь термометр опустился на 0,8° ниже точки замерзания. Мы лавировали при том же противном ветре от юга. Через телеграф я требовал, чтобы со шлюпа «Мирный» прибыл священник для совершения молебствия по случаю воспоминания – избавления России от нашествия галлов и с ними двадесяти язык. Молебствие было совершено с коленопреклонением. Служителям в обыкновенные дни производили солонину пополам со свежей свининой, но для сего дня приготовили любимое кушанье русских – щи с кислой капустой и свежей свининой, пироги с сорочинским пшеном и нарубленным мясом. После обеда роздано каждому по полкружке пива, а в 4 часа – по стакану пунша с ромом, лимоном и сахаром. После сего служители были столь веселы, как бы и в России в праздничные дни, невзирая, что находились в отдаленности от своей отчизны, в Южном Ледовитом океане, среди туманов, во всегдашней почти пасмурности и снегах.

Лейтенант Лазарев с офицерами были угощаемы обедом на шлюпе «Восток», и приятная беседа наша продолжалась до вечера.

Лейтенант Демидов подстрелил одну из бурных птиц, какой мы еще не видали. Спина светло-голубоватая, концы крыльев белые с черными пятнами, низ белый же; когда она летает, то расширяет крылья многим более прочих такого рода птиц; величиною несколько больше голубя. Мы назвали сию птицу, как капитан Кук, большой голубой бурной птицей.

26 декабря. С утра до полудня продолжался густой туман; в полдень мы находились на широте 56°32'12''южной, долготе 26°26' западной. С трех часов пополудни туман покрывал горизонт до ночи. В 6 часов встретили небольшую льдину, подле которой легли в дрейф и послали ялик, чтобы нарубить и привезти льда, но как по рыхлости сего льда вошла в оный соленая вода, то не годился к употреблению.

27 декабря. В полночь ртуть на термометре была на точке замерзания и выпадал небольшой снег. При рассвете мы видели на юге на расстоянии глазомерном в тридцати милях берег, который при пасмурности и идущем по временам снеге то скрывался от глаз наших, то снова показывался. В 11 часов заметили между островами Сретения еще третий остров. В путешествии капитана Кука упоминается только о двух островах и находящемся между ними камне; по сему близкому сходству мы признали сии острова за острова Сретения, обретенные упомянутым мореплавателем. Он их назвал по дню, в который увидел.

В 4 часа при наступившем штиле, когда шлюпы были без движения, мы опустили в воду обыкновенный термометр в цилиндре из железного листа. Сей цилиндр сделан был на шлюпе, имел по обеим сторонам клапаны, которые при опущении на глубину с лотом отворялись, и вода пробегала насквозь; при подъеме же клапаны затворялись, вода, на глубине в цилиндр вошедшая, в оном оставалась, и температура ее не скоро переменится, ежели цилиндр с надлежащей поспешностью из воды будет вытянут. Реомюров термометр, таковым образом опущенный на глубину 220 сажен, вынутый из цилиндра, стоял на 1° ниже точки замерзания; в то же время на поверхности моря термометр показал 1/2° теплоты.

Хотя вытягивание цилиндра из глубины продолжалось только 4 1/2 минуты, но и в сие короткое время термометр несколько успел нагреться, проходя воду, которая постепенно к поверхности моря становится теплее. При том же нельзя ручаться, чтобы в цилиндр, сделанный на шлюпе, нисколько не попало воды при приближении к поверхности, которая теплее и легче; удельная тяжесть воды из глубины 220 сажен, в сем цилиндре поднятой, при взвешивании оказалась 1100,9, а на поверхности моря, на точке замерзания, на том же месте – 1 099,7. Опыт сей доказывает, что вода на глубине моря солонее находящейся на поверхности оного.

28 декабря. 28-го ничего примечания достойного не случилось. Ветер дул противный, как и в прошедшие два дня, с той разностью, что погода беспрестанно переменялась: то было пасмурно, то ясно, то снег выпадал хлопьями, то шел дождь. Мы лавировали к югу.

29 декабря. Термометр в полночь стоял на 1° ниже точки замерзания, а в палубе, где жили служители, было 8,4° теплоты.

При рассвете ветер отошел к югу. В 8 часов прошли створную линию островов Сретения на SW 70°. В 10 часов оставили на левой стороне большой ледяной остров, около которого плавало множество льда. В 11 часов от NW нашла густая пасмурность со снегом, и я убавил парусов, чтоб шлюпу «Мирный» дать возможность к нам приближаться.

Острова маркиза де Траверсе весьма высоки, определены были нами в ясную погоду, то и не сделав наблюдения в полдень, мы по сим островам определяли наше место и положение островов Сретения, из коих восточный находится на широте южной 57°9'45'', долготе 26°44' западной, лежит NO и SW 50°, в окружности шесть с половиной миль. Восточная сторона выше западной. Западный остров находится на широте 57°10'55''южной, долготе 26°51' западной, лежит NO и SW 60°, в окружности четыре с половиной мили; третий на широте южной 57°9', долготе 26°47'30''западной.

Мы шли по шести и семи миль в час, при дожде и мокром снеге. Теплота в полдень была 0,5°. В 3 часа пополудни сквозь мрачность на SSW в семи милях открылся берег острова Сандерса, обретенного и так названного капитаном Куком. Мы стали держать вдоль северо-восточной стороны острова, коего вершина была покрыта облаками, и он казался нам неприступным. От середины лежат большие подводные камни и простираются на две мили. Проходя в трех с половиной милях, мы имели глубины 42 сажени. Шлюп «Мирный», быв несколько ближе к берегу, имел глубины 27 сажен, грунт – мелкий черный камень.

С восточной стороны остров высок и отрубом лежит SO и NO, на пространстве шести с половиною миль; в окружности семнадцать миль, покрыт льдом и снегом, но не так, как остров Торсона, хотя находится южнее. Сие подало повод предполагать, нет ли огнедышащего жерла, подобно как на острове Завадовского, который более прочих обнажен от снега и льда. Средина острова Сандерса на широте 57°52' южной, долготе 26°24' западной. Капитан Кук определил широту сего острова 57°49' южную, долготу 26°44' западную. Склонение компаса из найденных среднее, 4°52' к востоку.

 

 

После шести часов берега закрылись мрачностью, ветер сгонял нас несколько с прямого пути на StO, что продолжалось не более часа; тогда опять шли прямо на мыс Монтегю, так названный капитаном Куком. В 10 часов вечера, увидев берег, поворотили от оного и держались под малыми парусами, а в половине второго часа, прибавя парусов, опять поворотили к берегу, чтоб с рассветом быть у мыса Монтегю.

30 декабря. В 5 часов утра, когда пасмурность прочистилась, мы увидели пред собою высокий остров, коего северная сторона, обращенная прямо к нам, представляла высокий, в трех местах отрубистый берег, промежутки между отрубами несколько наклонны и покрыты снегом и льдом; около берега плавало много больших и малых льдин. Большие глыбы имели вид правильный, т. е. верх плоский, с некоторой выпуклостью, а бока перпендикулярные, так как обыкновенно бывает у берегов; из сего мы заключили, что большие куски льда основались около берега и по тягости своей от оного оторвались.

Находясь в шести милях от острова, мы шли параллельно северному берегу; в 8 часов утра, обойдя восточный мыс, держали на юг по направлению восточного крутого берега. Утро было прекрасное, остров Сандерс очистился от облаков, и при свете солнечных лучей представилась взору нашему величественная, покрытая снегом вершина горы, из жерла которой выходил густой дым, по воздуху расстилающийся, а по горизонту местами видны были разбросанные белеющие льдины.

Продолжая путь при свежем западном ветре между мелкими льдинами, в 10 часов достигли южной оконечности острова, имеющей вид сахарной головы и находящейся на самом мысу. В 11 часов, когда довольно уже подались к югу, увидели с сей стороны мыс Монтегю, где совершенно окончили обозрение всего острова. Итак берег, названный капитаном Куком мысом Монтегю – остров, имеющий в окружности двадцать пять миль; северная сторона выше южной; весь покрыт льдом и снегом; якорного места, кажется, нет. Я назвал сей остров Монтегю, как капитан Кук назвал мыс.

К полудню небо покрылось облаками, берега скрылись во мрачности. Капитан Кук, находясь у мыса Монтегю 1775 [года], февраля 1-го, при ясной погоде, определил широту оного южную 58°27', долготу 26°44'; мы не имели возможности сделать наблюдения в полдень, приняли широту мыса, определенную капитаном Куком за истинную, и поправили свое счисление, что при описи сего острова послужило нам вместо наблюдения.

В полдень термометр стоял 0,9° выше точки замерзания; при густой пасмурности мы не могли видеть далее как на полторы мили. В 2 часа ветер зашел от WNW, поворотили на другой галс на NNO и убавили парусов. В 3 часа лотом на восьмидесяти саженях не достали дна; в 5 часов, когда ветер переменился и задул от NWtN, поворотили на SWtN и остальную часть сих суток держались, лавируя за мрачностью под малыми парусами, встречая беспрестанно ледяные острова и разбитые мелкие льдины, которых старались избегнуть, чтобы за оные не задеть.

31 декабря. С полуночи, при западном ветре с небольшими порывами и при пасмурной погоде, удерживались на одном месте; по термометру было мороза 0,4°; в палубе, где спали служители, 8,4° теплоты; лотом на 150 саженях дна не достали.

В 2 часа, когда мрачность прочистилась, увидели на SSW берег, названный капитаном Куком мысом Бристоля; легли на SW прямо к сему берегу, шли между множеством мелкого льда, дабы подойти к западной оконечности и потом, при благоприятствующем нам ветре, спуститься вдоль северной стороны. В 4 часа прошли подле большого плоского ледяного острова. Пасмурность все скрыла от глаз наших и не прежде половины девятого часа несколько очистилась; тогда увидели мы три небольших островка по западную сторону мыса Бристоля.

Западный из сих островков, уподобляющийся сахарной голове, признали за пик Фризланд, который определен капитаном Куком на широте 59° южной. Мы направили путь на SO 17°, дабы пройти видимую нами восточную оконечность берега от мыса Бристоля. В 10 часов, в четырех милях от оного на NOtN, берег и все видимые льдины покрылись густым туманом; на 185 саженях лотом не достали дна. Шлюп «Мирный» был неблизко от нас, для чего мы и легли в дрейф; через полчаса к нам подошел, и мы тогда, наполнив паруса, пошли на SSO. В начале 12-го часа, по причине продолжавшейся густой пасмурности с великим мокрым снегом, встречая беспрерывно множесто плавающего льда, принуждены были привести шлюпы к ветру на левый галс.

В полдень термометр стоял выше точки замерзания 0,2°. Шлюп «Мирный» был у нас в кильватере, великий снег продолжался; по причине часто встречающихся ледяных островов и мелких льдин были расставлены люди кругом по бортам, чтобы прислушиваться к шуму буруна, разбивающегося о льды и служащего доказательством близости оных. В начале шестого часа услышали весьма близко необыкновенный великий под ветром бурун. Капитан-лейтенант Завадовский и другие офицеры полагали, что, наверно, мы находимся поблизости берега, о который волны разбиваются.

Выпадающий снег был так густ, что мы впереди далее пятидесяти сажен ничего не видели; в таком случае оставаться на том же румбе и в том же положении было бы весьма опасно, почему я решился поворотить на другой галс; шлюпу «Мирный» сделал сигнал также поворотить, что им исполнено, и мы легли на NNW. Сим направлением я надеялся выйти из льдов; обходил множество ледяных островов и плавающего мелкого льда. В 10 часов, встретя непроходимый мелкий лед, принуждены поворотить и остаться под одними марселями, чтоб уменьшить ход.

Снега ложилось на паруса столько, что дабы стряхнуть оный, часто приводили шлюпы круче к ветру и обезветривали паруса. Вахтенные матросы во все время едва успевали выметать и выбрасывать с палубы выпадающие, так сказать, снежные хлопья; наконец в полночь снег перестал. В продолжение суток летало около шлюпов множество разных родов морских птиц; пингвины ныряли и сидели на обломках льда в большом числе.

1820 г., 1 января. В первый день нового года мы пожелали друг другу счастливо выйти из опасного положения и, окончив предлежащее нам затруднительное плавание в Ледовитом океане, увидеть любезное отечество.

Термометр стоял ниже точки замерзания 0,2°. Ветер дул свежий NOtN; от севера шла большая зыбь; мы было обрадовались, что перестал снег, но радость наша недолго продолжалась: вместо снега в 2 часа сделался густый туман с ветром; мы встречали множество мелкого льда, крик пингвинов повсюду был слышен. В начале 5-го часа утра увидели сквозь туман к NO много ледяных островов на близком от нас расстоянии. Шум буруна, разбивающегося о льдины, с криком пингвинов производил неприятное чувствование.

По сделанному сигналу шлюпы «Восток» и «Мирный» поворотили от ледяных островов на правый галс; во время поворота, когда паруса заполаскивало и приводило весь такелаж в движение, падали с оного ледяные сосульки и лед намерзший около снастей; обмерзшие веревки казались продернутыми сквозь стеклярус, толщиною от полутора до двух линий. Служители каждый час на вантах и стень-вантах околачивали лед драйками.

В 6 часов утра стужа по термометру была 0,5°; в 7 часов со шлюпа «Восток» выпалили из пушки, а в восемь сделан туманный сигнал, чтобы шлюп «Мирный» показал свое место, но весьма густой туман и рев волн, разбивающихся повсюду о льдины, препятствовали со шлюпа «Мирный» слышать наш выстрел, и на шлюпе «Восток» не слышно было выстрелов, производимых «Мирным». В 10 часов ветер задул от О; до полудня мы прошли множество ледяных островов и плавающего льда, от которого нам надлежало иногда придерживаться круче к ветру, а иногда спускаться. В полдень туман сделался несколько реже, и, имея возможность рассмотреть предстоящие нам опасности, мы могли избегать оных; увидели шлюп «Мирный», о котором весьма беспокоились. На 120 саженях глубины лотом не достали дна.

Невзирая на дурную погоду и опасное положение между неизвестными льдами, все служители с утра оделись в мундиры для празднования Нового года. Поутру был завтрак, чай с ромом; к обеду – добрые щи с кислой капустой и свининой; после обеда, сверх обыкновенной порции, дано по стакану горячего пунша, а ввечеру перед кашей, из сорочинского пшена приготовленной, – по стакану грога; все служители были здоровы и веселы на обоих шлюпах; мы жалели только, что по причине опасного положения и дурной погоды не могли день Нового года провести вместе с капитаном Лазаревым и офицерами шлюпа «Мирный».

В полдень тепла было 0,2°; в исходе первого часа, по приближении шлюпа «Мирный», наполнив грот-марсель, мы пошли на NNO. В два часа, чтоб уравнять ход шлюпов, на «Востоке» взяли у марселей по другому рифу; до пяти часов мы шли между ледяных островов и плавающих льдин. В пять часов поворотили по ветру на другой галс и взяли курс WSW; видели несколько играющих китов, которые подымались из воды перпендикулярно на треть своей длины и, ныряя, приподнимали горизонтальный хвост. Мы проходили между множества льда до девяти часов; когда погода несколько прояснилась, увидели мыс Бристоль на SW 58°, на расстоянии, по глазомеру, пять с половиной миль; по причине дурной погоды невозможно было сделать обозрение берега, и потому от оного поворотили.

2 января. Ветер продолжался свежий от SOtO; шедшая зыбь от севера и волнение производили боковую и килевую качку. Мороза было 1,2°. Туман скрывал берега и горизонт. Курс наш привел нас прямо к ледяному острову, в 2 часа пополудни мы должны были поворотить на другой галс. В половине пятого часа пошли прежним курсом. В 7 часов встретили огромную льдину, для обхода которой спустились на N, а потом привели шлюпы на NOtO; около сей льдины летало множество белых бурных птиц. В 8 часов погода начала несколько проясняться, мы могли видеть оба берега мысов Монтегю и Бристоль, и по оным определили свое место.

Тогда поворотили к мысу Бристолю, прибавя парусов, и до одиннадцатого часа прошли мимо шести ледяных островов. Курс вел нас ниже восточной оконечности теперь упомянутого мыса, и потому, подойдя к оному в 11 часов, поворотили на другой галс, чтоб вылавировать и пройти по восточную сторону бристольского берега; с сей стороны капитан Кук не обозревал оного. Сделав три галса, четвертым мы прошли выше восточной оконечности мыса Бристоля и увидели, что сей берег и остров, имеющий направление NWtW и SOtO, в окружности семнадцать миль, неровной вышины.

На восточной оконечности – островершинная гора, совершенно покрытая снегом и льдом, кроме чернеющих самых крутых мест. Продолжая путь на SW 14°, в четыре с половиной часа усмотрели вдали на SW 54° берег, который капитаном Куком назван Южным Тюле. В 6 часов мы находились на широте 59°13' южной, долготе 26°22' западной; усмотрев влево и впереди множество сплошного мелкого льда, шли на SW 54°30' между мелкого льда. В десять с половиной часов, когда разбитый лед уже становился весьма част, мы поворотили на другой галс в намерении переждать ночь, для чего и убавили парусов.

3 января. В полночь термометр стоял ниже точки замерзания 0,8°. В 2 часа оставили один ледяной остров в правой, а другой в левой стороне. В 3 часа, когда рассветало, пошли опять на SW 40°, при ветре OSO; имели ходу по шести миль; с утра поставили все паруса, дабы воспользоваться ясной погодой; проходили сквозь гряды мелкого льда, похожего на речной, с той только разностью, что многим толще. Вахтенный офицер стоял на баке, сам беспрерывно управлял шлюпом, командуя «право», «лево», дабы не задеть за льды; в левой стороне лед был непроходимый, с марса и салинга открывалось бесконечное ледяное поле, и в середине оного местами ледяные острова разных видов и величины.

Берег Тюле состоит из одного камня и трех небольших островов, из коих один меньше каждого из двух. Острова сии высоки и неприступны, широта их 59°26' южная, долгота 27°13'30''западная. Средний, самый большой, длиной шесть миль, назван мной островом Кука, в честь великого мореплавателя, который первый увидел сей берег и почитал оный южнее всех прочих земель, в Южном полушарии существующих. Западные острова длиной три мили, а меньший остров – две трети мили.

Между двумя большими островами находится камень; все три покрыты льдом и снегом. Капитан Кук по причине дурных погод держался неблизко к островам Тюле и Монтегю, а потому льды между оных показались ему берегом, который и назван в честь бывшего тогда первым лордом Адмиралтейства, его покровителя лорда Сандвича, Сандвичевой землей. Капитан Кук первый увидел сии берега, и потому имена им данные должны оставаться неизгладимы, дабы память о столь смелом мореплавателе могла достигнуть до позднейших потомков. По сей причине я называю сии острова Южными Сандвичевыми островами.

Мы продолжали курс на SW 40° между весьма частыми льдами, а в 10 часов утра проходили под ветром мимо льдины три мили в длину и в ширину; поверхность ее вся ровная, стороны перпендикулярны, и с левой стороны, т. е. к востоку, вышиной около 30 футов. Мы видели повсюду сплошной лед, составленный из плоских, один на другом в разных положениях находящихся кусков, а местами в середине поля большие, различного вида ледяные острова, из коих некоторые имели цвет бирюзовый, по моему мнению, от того, что льдина, потеряв равновесие, повернулась частью вверх и не успела еще на воздухе побелеть; в правую сторону, к западу, видно было менее мелкого льда, а весьма много ледяных островов.

С самого утра, простирая плавание между мелкими льдами, мы не могли избегнуть, чтоб несколько раз не задеть за те, которые вдоль борта продирались и местами попортили медь и сорвали головки с медных гвоздей. Повреждение последовало такое малое оттого, что не было никакого волнения и шлюпы наши шли плавно.

 

 

В полдень определили широту 59°57' южную, долготу 27°32' западную; середина острова Тюле находилась от нас на NO 13е, в тридцати двух милях; остров Кука на NO 32°, в тридцати двух милях; ртуть в термометре стояла выше точки замерзания только на 0,2°.

В 2 часа пополудни положили грот-марсель на стеньгу, чтобы отставшему шлюпу «Мирный» дать возможность нас догнать; между тем, дабы не терять напрасно время, мы послали два ялика нарубить и привезти льда, а для удобного поднятия оного на шлюп укладывали в сухарные мешки и потом наполнили всю пустую посуду, какую могли собрать, даже оставляли в мешках для первого употребления. В трюм нисколько льда в бочки не клали, дабы не произвесть сырости, а водою из оного налили бочки. В дрейфе оставались до семи часов вечера; к сему времени успели наполнить льдом десять бочек средней руки, котлы и прочую посуду. Мы находились на широте 60°3'33''южной, долготе 27°39' западной; склонение компаса было 7°4' восточное.

В 7 часов ветер, переходя через юг, установился в SW четверти; мы прибавили парусов, сквозь мелкие льдины по направлению на SO 40° продирались далее к югу в намерении обойти льды сплошные, видимые к востоку. Снег принудил нас убавить парусов и идти с большой осторожностью.

В продолжение сего дня видели только несколько белых бурных птиц и пингвинов, прочие же морские птицы, обыкновенно ежедневно нас провожавшие, скрылись.

4 января. В полночь по термометру было мороза 1,5°; в палубе, где спали служители, 8,6° теплоты; снег выпадал до двух часов утра; тогда мы опять прибавили парусов и шли к О при ветре от юга. В исходе четвертого часа, на широте 60°15', долготе 27°16', встретили сплошной, мелкий, непроходимый лед, между которым было много ледяных островов. Сие ледяное поле, вероятно, продолжение сплошного льда, у которого мы находились накануне, имеет направление к SSO, почему поворотили на левый галс и шли между многими ледяными островами.

На широте 60°16'47''южной, долготе 27°24' западной найдено склонение компаса 7°9'; в сие время шлюп держал на WSW.

В половине седьмого часа утра поворотили на правый галс и взяли курс к SO, имея по обеим сторонам ледяные острова и мелкий плавающий разбитый лед. В 9 часов утра не могли продолжать сего курса, встретя к востоку и к югу простирающееся поле разбитого льда. С салинга, кроме беспрерывного льда и больших ледяных островов, ничего не было видно; по сей причине поворотили на другой галс. Погода стояла прекрасная; в полдень, на широте 60°25'20''южной, долготе 27°38'30''западной, с салинга зрение простиралось на 40 миль, но продолжения Сандвичевых островов далее к югу не было видно; ледяное поле через юг шло к западу.

Находясь между льдами и не предвидя возможности обойти оные в хорошую погоду с южной стороны, я счел за нужное оставить сие место заблаговременно и обойти с северной стороны, дабы не потерять напрасно времени и не подвергнуть шлюпов бедствию при первой наступившей дурной погоде, что непременно бы случилось по тесноте между льдов. Пошли на WtN сквозь частые ледяные острова и мелкий лед; пройдя пять миль, спустились на NtW в намерении обойти по западную сторону остров Тюле, Кука и Бристоля. Держали на сей румб двадцать две мили, оставляя по обеим сторонам весь горизонт, усеянный ледяными островами; снег, скрывая от нас льды, умножил опасности нашего плавания.

В половине шестого часа легли на NtO, дабы пройти в виду острова Тюле и Кука. Идучи сим курсом, мы видели пингвинов, сидящих на некоторых ледяных островах и льдинах. Пасмурность умножилась, находили шквалы со снегом, почему мы принуждены иметь мало парусов, ибо снег иногда так был густ, что шлюп, приближаясь к льдине, едва успевал слушаться руля, чтобы миновать оную. Пройдя тридцать миль, мы легли на N и держали сим курсом девять миль, до 11 часов вечера; дабы в темноте и пасмурности не быть слишком близко к острову Тюле, который окружен ледяными островами, с 11 часов вечера легли на NOtN.

В некоторых местах в продолжение дня видели китов: они как будто забавляли нас пусканием воды, наподобие фонтанов.

5 января. В продолжение ночи мы шли по пяти и шести миль в час; мороза было 1°. В пять часов утра прибавили парусов. Когда проходили с западной стороны между островами Бристоль и Монтегю, найдено склонение компаса 5°52' при курсе на NO. В 6 часов прошли на меридиане пика Фризланда, остроконечного высокого камня по западную сторону острова Бристоля; он обретен и так назван капитаном Куком.

Мыс Бристоль был от нас на SO 30°, а пик восточной оконечности на SO 37°. Проходя пик Фризланд, по наблюдению определили долготу оного 26°29'6''западную. На шлюпе «Мирный» склонение компаса найдено 6°32' восточное, при курсе на NOtO 1/2 О.

С самого рассвета до полудня мы проходили множество ледяных островов и мелкого льда. Вахтенный офицер, стоя на баке, устремлял крайнее внимание, чтобы не задеть льды.

В полдень находились на широте 58°39'9''южной, долготе 25°51'55''западной; имели пик Фризланд на SO, оконечность Монтегю на NW 62°30', в двадцати с половиной милях; ныне при проходе в ясный день тем местом, где 1-го и 2-го января лавировали при мрачной погоде, между льдами, и по одному только слуху знали наше к ним приближение, мы удивились множеству ледяных островов и нашему счастью, что могли избежать бедствия.

Берега, капитаном Куком обретенные и названные Сандвичевою землею, равно и три острова, обретенные мною и названные островами маркиза де Траверсе, кажется, составляют вершины гор, которые Клерковыми камнями соединены с островом Георгия, а от сего острова – камнями Авроры с Фолклендскими островами. В сем месте, через извержения на островах Завадовского и Саундерса, Южное полушарие освобождается от заключающегося в оном не в великом количестве подземного огня. Северное полушарие, кажется, должно быть повсюду теплее южного, не только в отношении воздуха, что каждому известно, но и самой внутренности земли.

Сие последнее доказывается множеством огненных из земли извержений, происходящих в разных местах Северного полушария, как-то: на острове Исландия, берегах Италии, полуострове Камчатка, с Курильскими островами, в проливе Вандемина у японских берегов, на Алеутских островах и проч., каковых извержений в Южном полушарии весьма мало. На острове Завадовского лавы, которая обыкновенно составляется при огненных извержениях, видно немного, а может быть, и самый состав внутренности острова неудобно превращается в лаву.

С полудня мы легли на SO 89°, чтоб отделиться от льдов и сделать новое покушение к югу на другом, удобнейшем месте, – для достижения в большие южные широты. До пяти часов, оставляя по обеим сторонам в неравном расстоянии рассеянные ледяные острова, мы прошли тридцать две мили. Увидя, что льды становятся реже, я приказал придерживаться опять к югу; чтоб вместе с удалением нашим от льдов достигнуть большей широты, мы легли OtS, и, пройдя двадцать шесть миль, еще придержались к SOtO тогда льдины были еще реже; в продолжение сих суток мало видели морских птиц, кроме пингвинов, которые во множестве сидели на льдах и ныряли около шлюпов.

К удовольствию нашему, ясная погода доставила возможность просушить и проветрить служительское платье и постели.

6 января. При брамсельном ветре от W мороза было 1,2°; мы держали тем же курсом двадцать четыре мили до 6 часов утра; пройдя несколько ледяных островов, легли на SO 46° и до полудня по сему направлению имели хода двадцать семь миль.

В 2 часа наполнили паруса; тогда с ветром настала пасмурность при снеге. В половине третьего часа прошли большой ледяной остров, на котором белые бурные птицы сидели во множестве; вершины острова были как равнины. Когда шлюп «Мирный» нас догнал, мы прибавили парусов, и до полуночи шли на разные румбы, оставляя по обеим сторонам льды.

7 января. При переменном маловетрии и небольшой мрачности термометр стоял на 0,9° ниже точки замерзания. Мы шли весьма тихо к О, при рассвете видели голубых бурных птиц. В половине пятого часа сделался густой туман; мы убавили парусов, дабы шлюп «Мирный» к нам приблизился. В 6 часов утра мороза было 1°; в десять часов увидели кита подле шлюпа; чтоб показать «Мирному» наше место, выпалили из пушки, но ответа не было; при выстреле кит тотчас скрылся в глубине.

В 11 часов, для определения течения моря, спустили ялик и удерживали оный на одном месте посредством котла, опущенного на глубину 50 сажен; течения не оказалось. К полудню туман прочистился, и мы увидели шлюп «Мирный». В 4 часа пополудни задул свежий ветер от StO со снегом, и мы не могли много уходить к югу.

До шести часов, пройдя несколько льдин, остановились в дрейфе у одного низменного ледяного острова, на котором сидело множество пингвинов. Астроном Симонов и лейтенант Демидов отправились на ялике к острову ловить пингвинов; когда одних ловили руками и клали в мешки, другие спокойно сидели, а некоторые бросались в воду и, не дождавшись отхода ялика, при помощи волн вскакивали на льдину.

Добыча наша состояла из 30 пингвинов; я приказал несколько раздать в артели, для употребления в пищу, и несколько обратить в чучела, а остальных оставить в шлюпе живыми и кормить свежей свининой, но пища сия, как видно, для них вредна, ибо они скоро похудели и на третьей неделе околели. Служители сдирали шкуры, делали себе фуражки; жир или сало употребляли для смазывания сапог. К офицерскому столу изжарили пингвина, и мы удостоверились, что от нужды они годятся в пищу, особенно ежели продержать несколько суток в уксусе, как поступают с некоторой дичью.

Взорам нашим представлялось непрерывное единообразие вод и льдов, а потому ловля пингвинов всех занимала и доставляла свежую пищу, которая была приготовляема пополам с солониной в братской кашице и приправлена уксусом; мясо пингвинов служители охотно ели, видя, что и за офицерским столом хвалили. Мы отдали до пятидесяти пингвинов на шлюп «Мирный».

По окончании ловли подняли ялик и наполнили паруса. Ввечеру на широте 59°49'50''южной, долготе 20°47' западной найдено склонение компаса 2°34' западное; мы видели до 25 ледяных островов и много разбитого мелкого льда. Около нас летали белые и голубые бурные птицы и один альбатрос.

8 января. В полночь мороза было 1°. Мы держали к SO, дабы достигнуть большей широты. Ветер от StW отошел к SW; в три часа утра по горизонту было мрачно. От рассвета до 10 часов утра прошли мимо двадцати двух ледяных островов и множества плавающего разбитого мелкого льда. Подойдя к одному из ледяных островов, на котором видно было много пингвинов, легли в дрейф, спустили ялы, послали нарубить льда и наловить пингвинов, сколько можно. Астроном Симонов и лейтенанты Лесков и Демидов отправились на ловлю, взяв с собой от невода крыло, чтоб накрывать птиц; до полудня поймали 38; между тем рубили лед и в продолжение сего времени успели наполнить льдом шестнадцать бочек, все кадки и котлы. Пингвинов посадили в курятниках и в ванне, поставленной нарочно для того на юте.

В полдень мы находились на широте 60°6'8''южной, долготе 18°39'51''западной. Течением в продолжение трех дней увлечены были на SO 89°, тридцать девять миль.

 

 

Выпадавший временно снег и встречавшийся во множестве лед принудили нас держать на разные румбы до шести часов вечера.

В сие время по измерению восьми лунных расстояний, определена долгота места нашего 18°12'7''западная.

Ветер отошел к W; в начале седьмого часа, увидев на низкой льдине морское животное, спустились посмотреть какое, и если удастся, то и застрелить. Лейтенанты Игнатьев и Демидов, почитая себя стрелками, зарядили ружья. Шлюп «Мирный» в то же время шел прямо к помянутой льдине и, подойдя на ружейный выстрел, с обоих шлюпов сделали нападение. Животное ранено в хвост и в двух местах в голову, льдина покрылась кровью; охотники приязненно спорили, кому должно отнести приобретение сей добычи, и спор остался нерешенным.

Художник Михайлов нарисовал изображение сего животного: оно в длину 12, в толщину в окружности 6 футов, голова несколько похожа на собачью, хвост короткий, верхняя часть тела цвета серо-зеленоватого, с бурыми пятнами, а низ желтый. В числе матросов, служивших на шлюпе «Восток», был один из городоархангельских жителей; он сказывал, что в их краю называют сие животное утлюгою; кажется, принадлежит к породе тюленей или нерп.

При встрече в Ледовитом океане подобных животных можно ли заключить о близости берега или нет? Сей вопрос остается нерешенным, тем более что они могут щениться, линять и отдыхать на плоских льдинах, как мы теперь видели; известные же нам самые близкие берега, то есть Сандвичевы острова, были в 270 милях.

По поднятии гребного судна мы наполнили паруса и легли на OSO. В 7 часов увидели на юге сплошной лед. В 9 часов пошел мокрый снег; мы имели в виду 50 ледяных островов и множество мелкого разбитого льда, что и принудило нас в 10 часов, на широте 60°22' южной, долготе 17°18'51''западной, взять курс О и для ночи убавить парусов. До полуночи шли между множеством льда.

9 января. При свежем западном ветре, пасмурности и мокром снеге продолжали курс к О, беспрерывно переменяя курс по причине встречаемого множества плавающего льда. Термометр стоял на 0,5° ниже точки замерзания. В половине первого часа, чтоб убавить ходу, которого имели шесть узлов, взяли у марселей по рифу, а у крюйселя два.

В час пополудни от густого тумана опасность плавания нашего усугубилась так, что шлюп едва успевал слушаться руля, чтобы не задеть льдину; но, по счастию нашему, к двум часам туман прочистился, и мы увидели себя окруженными ледяными островами и мелким плавающим льдом; от NO до SSW простиралось ледяное поле, в котором затерто несколько больших плоских ледяных островов. Я пошел на NtO, а шлюпу «Мирный», находившемуся позади нас, сделал сигнал переменить курс влево на семь румбов. Хотя туман несколько прочистился, но все еще мы недалеко могли видеть вокруг себя, шли между множеством мелкого льда до пяти часов, беспрестанно действуя рулем со стороны на сторону.

Когда таким образом прошли шестнадцать миль, погода, к нашему счастью, прояснилась, и мы увидели впереди от NNW до NOtN ледяное поле, окруженное со всех сторон мелким льдом. Ветер в сие время засвежел, невозможно было лечь к S, привести шлюпы к ветру не было места; между сим полем и другим, которое видели с двух часов ночи, которое простиралось до того места, где мы теперь находились и было окружено множеством ледяных островов и мелкого разбитого льда, я с салинга усмотрел тесный проход на NO и решился, при переменившемся ветре от StO, пуститься в лед, взял курс на NO; ходу было по восьми миль в час. Чтобы избежать ударов от мелких льдин, командующий вахтой беспрерывно с баку сам управлял шлюпом, крича «право» и «лево».

Шлюп «Восток» имел отличительное достоинство весьма хорошо слушаться руля, и тем избегал несколько раз ударения плавающих льдин. Когда мы прошли на NO восемь с половиной миль, с салинга сказали, что к NNO 1/2 O несколько чище, я лег на NNO 1/2 O, прошед семь с четвертью миль сквозь мелкий лед, в половине восьмого часа утра, находясь уже вне видимой опасности, взяли у фор-марселя еще один риф, чтоб шлюп «Мирный» мог нас догнать. В сие время попеременно шел дождь и солнце проглядывало.

В 9 часов утра, на широте 59°47'27''южной, долготе 15°30' западной, найдено склонение компаса 3°48' западное, при курсе на OtN.

Мы проходили близ большого ледяного острова, видом подобного канапе, у которой спина загнута и украшена резьбой; все льды имели разные виды, одни только льдины с плоскими вершинами были большей частью единообразны.

В 10 часов, по крепости ветра, взяли еще рифы и остались под одними зарифленными марселями, а брам-реи спустили на низ.

В полдень по наблюдениям находились на широте 59°33'51''южной, долготе 15°1'33''западной. Ветер весьма засвежел от юга и развел большое волнение. По термометру, теплоты было 1°; течение моря оказалось в сии сутки на NW 11°, семь миль; мы держали на OtN с 9 часов утра до 5 пополудни, имея ходу по семи с четвертью миль в час, и, чтоб не прийти в меньшую широту, легли прямо на О.

В 6 часов, проходя под ветром близ большого ледяного острова, заметили, что термометр, который стоял ниже точки замерзания 0,2°, опустился до 0,5°, а когда прошли ледяной остров, ртуть поднялась до 0,2°.

10 января. Мы держали на О до четырех часов следующего утра, шли по семи миль в час, оставляя по ту и другую стороны несколько больших ледяных высоких островов с плоскими вершинами; острова сии простирались грядами от S к N.

Поутру, на широте 59°15' южной, долготе 11°19' западной, нашли склонение компаса 4°8' западное; оба шлюпа держали тогда на OSO; с четырех часов утра ветер стихал; ход к полудню уменьшился до одной мили.

В полдень находились на широте 59°12'46'', долготе 10°41'46''; течение моря оказалось NO 5°, восемнадцать миль в сутки. В прошедшую полночь мороза было 0,5°; в полдень столько же теплоты. Погода стояла прекрасная; по горизонту видно было в разных местах множество ледяных островов и льдин; но, несмотря на сие, пользуясь ясною погодою, я пошел опять к SO, отдав рифы и поставив все паруса, потом на SSO. Ветер дул тихий SW, зыбь от бывшего волнения продолжалась с юга, из чего мы заключили, что к S менее льда, нежели сколько перед сим встречали.

От полудня до 6 часов миновали пятнадцать ледяных островов. Ввечеру, на широте 59°27'33''южной, долготе 9°50' западной, найдено склонение компаса 7°6' западное, при курсе на SSO. В 9 часов вечера небо покрылось облаками, и по горизонту простерлась пасмурность; видно было множество ледяных островов, ветер задул от NW. К ночи мы убавили парусов и остались под одними марселями; скоро пошел мокрый густой снег, который препятствовал нам усмотреть на недальнем расстоянии огромную льдину, но мы узнали о ее близости по шуму от разбивающейся зыби; в 10 часов снег прекратился; в 11, для уменьшения хода, взяли у фор-марселя еще один риф.

11 января. Вскоре опять пошел снег, мороза было 1°. В час ночи, за темнотой от выпавшего густого снега, привели оба шлюпа к ветру на левый галс к NO. В половине третьего часа, когда прояснилось, мы увидели, что в близости нас льдов нет, а к SO было много. Взяли курс на О и, пройдя двадцать семь миль, оставляя по обеим сторонам несколько ледяных островов и отпавшего от оных мелкого льда, усмотрели, что зыбь, шедшая от NW, была уже от SO. Пасмурность с мокрым снегом продолжалась от 9 до 10 часов. Мы легли одним румбом левее, дабы миновать к югу пять ледяных больших островов, которые находились на нашем пути. В 10 часов, обойдя сей остров, взяли курс на SO и прибавили парусов; зыбь от SO удостоверяла, что по сему направлению льдов мало или совсем нет.

В полдень находились на широте 59°43'55''южной, долготе 8°11'24''западной; течением увлечены на NO 82°, пять миль в сутки; теплоты было 1,5°. Ветер отошел к SW; мы направили курс на SOtS. Около четырех с половиной часов были на широте 60°7'7'', долготе 7°18'; склонение компаса имели 9°12' западное.

От полудня до полуночи шли при свежем SW ветре, по шести и семи миль в час. Погода стояла темная, облачная, и временно выпадал снег.

12 января. Ветер несколько стих; зыбь была от SW, теплота 1,2°. Мы взяли курс на SSO. На исходе пятого часа утра, на широте 60°50', долготе 5°52', склонение компаса найдено 10°37' западное.

С утра до полудня на широте 61°21' прошли мимо восьми ледяных островов. Ветер несколько засвежел; горизонт покрылся мрачностью, теплоты было 1,8°. В 6 часов прошли мимо ледяного острова с остроконечной вершиной; в 6 часов был дождь, но непродолжительный, а в 9 часов вечера, по причине темноты и пасмурности и чтоб отставший шлюп «Мирный» мог нас догнать, мы убавили парусов.

13 января. В полночь ртуть в термометре стояла на точке замерзания, а в палубе, где спали служители, – на 8,4° теплоты. Ветер дул свежий, западный; горизонт был в пасмурности; в 3 и в 7 часов утра мы прошли мимо ледяных островов курсом на StW.

На широте 63°18' южной, долготе 3°53' западной найдено склонение компаса 9°55' западное.

14 января. Мы имели хода по восьми миль в час; в полдень были на широте 63°49'21'', долготе 2°36'42''. Мы держали на StW до половины шестого часа следующего утра, января 14-го дня; тогда, с переменой ветра от севера, весь горизонт покрылся пасмурностью, при снеге и дожде. Опасаясь еще худшей погоды, я взял у грот-марселя последний риф и привел шлюпы к ветру на правый галс.

В половине девятого часа, по причине крепкого ветра и большой килевой и боковой качки, мы спустили брам-стеньги.

15 января. К семи часам следующего утра погода не переменилась, но я не надеялся дождаться благоприятной и потому опять взял курс на StW. До полудня прошли мимо трех ледяных островов; находились тогда на широте 66°53'42''южной, долготе 3°3'54''западной. В 4 часа видели трех голубых бурных птиц.

16 января. Пасмурность со снегом, при крепком ветре от NW, продолжалась во всю ночь. В 4 часа утра увидели дымчатого альбатроса, летающего около шлюпа. В 7 часов ветер отошел к N, снег временно переставал, и благотворное солнце из-за облаков изредка выглядывало.

В 9 часов утра, на широте 69°17'26'', долготе 2°45'46'', найдено склонение компаса 8°48' западное. Продолжая путь на юг, в полдень, на широте 69°21'28'', долготе 2°14'50'', мы встретили льды, которые представились нам сквозь шедший тогда снег в виде белых облаков. Ветер был от NO умеренный, при большой зыби от NW; по причине снега зрение наше недалеко простиралось; я привел в бейдевинд на SO, и, пройдя сим направлением две мили, мы увидели, что сплошные льды простираются от востока через юг на запад; путь наш вел прямо в сие ледяное поле, усеянное буграми. Ртуть в барометре, спустясь от 29,5 до 29 дюймов, предвещала еще худшую погоду; мороза было 0,5°. Мы поворотили на NWtW в надежде, что сим направлением не встретим льдов. В продолжение последних суток видели летающих снежных и синих бурных птиц и слышали крик пингвинов.

17 января. Пасмурность и снег не переставали во всю ночь. В 2 часа следующего утра оба шлюпа поворотили на левый галс. В 6 часов мы увидели прямо пред носом ледяной остров, от которого, однако же, успели поворотить. Термометр стоял на точке замерзания; в то же время ветер начал крепчать, что и принудило нас взять по два рифа у марселей. В 8 часов шлюп «Восток», поворотив по ветру, сблизился со шлюпом «Мирный». К полудню небо несколько прочистилось от снежных облаков и проглянуло солнце; мы успели сделать полуденное наблюдение, по которому широта места нашего оказалась 68°51'51''южная, долгота 3°7'6''западная; течение увлекло нас на NW 20°, тринадцать миль.

Мы недолго наслаждались сиянием солнца, которое в сих местах так редко бывает видимо: туман и снег, непременные спутники мореплавателя в Южном Ледовитом океане, опять настали.

В больших широтах, в коих мы простирали плавание, море прекраснейшего синего цвета, что некоторым образом служит доказательством отдаленности берега. Пингвинам, коих мы слышали крик, нет нужды в береге: они так же спокойно и еще, кажется, охотнее живут на плоских льдах, нежели другие птицы на берегу. Когда пингвинов хватали на льдах, многие, бросавшиеся в воду, не дождавшись удаления охотников, с помощью волн возвращались на прежнее свое место.

Рассуждая по сложению их тела и пребыванию в покое, заключить можно, что одно только побуждение наполнить свой желудок гонит их со льда в воду; они весьма ручны. Когда лейтенант Лесков на льдине крылом невода покрыл их множество, не попавшие под сеть невода были спокойны и нечувствительны к участи тех несчастных пингвинов, которых на глазах их клали в мешки. Спертый воздух в сих мешках, и неосторожное обращение при ловле, перевозке и подъеме пингвинов на шлюпы, и тесное необыкновенное жилище в курятниках произвело в пингвинах тошноту, и они в короткое время выкинули множество шримсов, маленьких морских раков, которые, как видно, служат им пищею. При сем не излишне будет упомянуть, что мы в больших южных широтах никаких рыб, кроме принадлежащих к породе китов, еще не встречали.

В 8 часов шлюп «Восток» спустился к «Мирному», и, сблизясь с ним, мы привели к ветру на правый галс, дабы несколько удалиться от льдов и переждать пасмурную погоду.

Ветер все еще продолжался от севера, с снегом и изредка без снега. По всему горизонту была мрачность. Со времени вступления нашего в большие южные широты мы всегда имели такую же дурную погоду при северных ветрах, а, напротив, при южных погода была сухая и ясная, горизонт чистый.

18 января. В полночь мы поворотили на левый галс. По термометру, на открытом воздухе было теплоты 0,2°, в палубе, где спала команда, – до 9,5°. К полудню ветер почти совсем утих, но продолжался от N. Погода прояснилась, а горизонт остался мрачным; льдов не было видно; мы находились на широте 68°35'28''южной, долготе 2°33'51''западной. Барометр стоял на 29,13.

Пользуясь безветрием и ясным днем, с утра посредством телеграфа мы пригласили к обеду со шлюпа «Мирный» лейтенанта Лазарева и всех от должности свободных офицеров; они прибыли в 1 час пополудни и не ранее 11 часов вечера возвратились на «Мирный». Погода была ясная, штиль и маловетрие от севера. День сей соответствовал 18 июля в Северном полушарии; термометр стоял на полградуса выше точки замерзания.

 

 

Лейтенант Лазарев между прочим донес мне, что 9-го числа января в половине третьего часа утра, когда проходил в тесноте между полями льдов и мелкими плавающими льдинами, шлюп набежал на довольно большую низменную льдину и ударился так сильно, что все выбежали наверх. Последствием сего удара было, что у форштевня под водою выломило греф около четырех футов длиною и один фут толщиной. Такой удар, вероятно, устрашит и самых смелых. Вахтою тогда управлял лейтенант Обернибесов; он находился на баке и оттуда командовал о действовании рулем.

Мы проводили сей день в дружеской беседе, рассказывая об опасностях и приключениях после последнего нашего свидания и совершенно забывая, что находимся в стране, никем не обитаемой, кроме китов, пингвинов и бурных птиц, в стране, в которой почти беспрерывно господствуют густые туманы и часто выпадающие снега.

19 января. Штиль прекратился в 3 часа утра, и наступил от SOtO тихий ветер со снегом; мы легли правым галсом в NO четверть; я имел намерение податься несколько к востоку и тогда уже обратиться на юг, чтобы в новом месте войти в большую широту. В 6 часов ветер от ONO сделался свежее; мы закрепили брамсели и взяли у марселей по рифу. В половине девятого часа поворотили на левый галс и поставили грот. В полдень находились на широте 68°36'36'', долготе 1°43'59'', теплоты было 0,2°; лотом на ста саженях не достали дна; снег продолжал выпадать при противном ветре от О.

Мы старались вылавировать по сему румбу короткими галсами и не встречали льда. Сегодня в первый раз удалось нам застрелить полярную птицу, которая так названа капитаном Куком. Она величиной с курицу, перья на спине, крыльях и на верху головы бурого цвета, а к шее и на груди многим светлее; брюхо и хвост белые; верхние перья хвоста – с бурыми концами; наружный цвет всех правильных перьев разделен пополам, т. е. низ каждого пера бурый, а верх белый; глаза темные, с черным зрачком, нос и ноги темные, на лапах перепонка грязно-темного цвета, к ногам темнее. Сия птица во всем подобна бурным птицам, а потому я буду называть оную полярной бурной птицей.

20 января. В половине пятого утра вылавировали к О, тридцать миль; видя упорство противного ветра от сего румба и убедясь замечаниям капитана Кука, что в больших южных широтах дуют всегда восточные ветры, я решился идти прямо на юг, до совершенной невозможности простирать плавание далее, потом возвратиться в средние широты; там уже, при известных западных ветрах, перейти более по долготе к востоку и вновь обратиться в большие широты. Итак, я лег на S; погода была пасмурная, и до трех часов пополудни шел снег, а в 7 часов видели ледяной остров, в окружности около трех четвертей мили, вышиною до семидесяти футов, стороны отвесные; зыбь была от востока, с ветром; сие служило доказательством, что по направлению к востоку в близости от нас мало льда.

Около шлюпа летало несколько белых, снежных, черных и полярных бурных птиц и погодовестников; последних мы встречали во всех широтах от экватора до самых льдов.

21 января. Мы продолжали путь на юг, при тихом ветре от SOtO и ясной погоде. Киты пускали фонтаны; полярные и снежные бурные птицы, предвестницы близости льда, летали около шлюпов; на юге становилось час от часу светлее. В 1 час пополуночи увидели впереди льды, а в 2 часа уже находились между мелкими плавающими льдинами; далее к югу представилось до пятидесяти ледяных разнообразных громад, заключающихся в середине ледяного поля. Обозревая пространство сего поля на восток, юг и запад, мы не могли видеть пределов оного; конечно, [оно] было продолжением того, которое видели в пасмурную погоду 16 января, но по причине мрачности и снега хорошенько рассмотреть не могли.

В сем месте уже не было никакой возможности продолжать путь далее на юг. Мы находились на широте южной 69°25', долготе 1°11' западной; воздух был сух, мороза 2°; лотом на ста саженях не достали дна. Поворотя на другой галс на NOtN, мы крайне сожалели, что ветер не позволял идти вдоль льда или хотя по сей параллели на восток, дабы в другом месте достигнуть большей широты.

Поутру на широте 69°00', долготе 0°48' найдено склонение компаса 11°28' западное; оба шлюпа шли на NOtN.

Хотя в палубе, где жили офицеры и служители, ежедневно протапливали печки и обтирали три раза в сутки потолок (на котором составлялись капли), сырое платье по возможности просушивали наверху, однако ж беспрерывные густые туманы, мокрый снег и слякоть довели нас до того, что мы чувствовали совершенную необходимость в хорошей погоде; сегодня при ясной и сухой погоде (которой не имели со времени отбытия от Южных Сандвичевых островов) постели и прочее вынесли наверх для просушки и проветривания. Людям на низ сходить не позволяли и старались палубы по возможности просушить.

В полдень, когда горизонт очистился к западу, мы увидели один ледяной остров; находились тогда на широте 68°54'1'', долготе 0°9'58''западной, мороза было 0,3°.

Недолго наслаждались мы ясной погодой: в 6 часов небо покрылось облаками, а в 8 нашла пасмурность со снегом и градом; ветер от SO засвежел, что и принудило нас взять у марселей по два рифа. В 10 часов шлюп «Восток» для ночи приблизился к шлюпу «Мирный».

22 января. В 10 часов утра я сделал сигнал шлюпу «Мирный» прибавить парусов; от шедшего снега мы не могли произвести полуденного наблюдения. В 4 часа пополудни на шлюпе «Восток» убавили парусов, чтоб «Мирный» мог нас догнать. По большой от SO зыби мы заключили, что вблизи по сему направлению нет льда. Около шлюпов летало много полярных, белых, снежных бурных птиц и один дымчатый альбатрос; в то же время видели одного кита.

23 января. Ночь была довольно светлая; мороза в полночь на открытом воздухе 3°; в палубе, где спали служители, 10,8° теплоты; в полдень мы находились на широте 67°15'40'', долготе 2°59'22''восточной; течение в последние двое суток увлекло нас NW 12°, двадцать три мили; в 5 часов лотом на глубине 268 сажен дна не достали. Маловетрие от востока и штили продолжались до пяти часов утра 25-го; мы видели несколько полярных бурных птиц, альбатросов дымчатых и двух китов.

25 января. Горизонт был чист, льдов в виду не было; мы старались вылавировать к востоку и подняться несколько севернее в надежде, что в средних широтах скорее встретим западный ветер, при котором могли бы пройти несколько градусов к востоку. Находясь на широте 66°12', долготе 3°12' восточной, определили склонение компаса 15°57'30''западное; шлюпы держали тогда на NO.

Сего утра нам удалось взять лунные расстояния, по коим определена долгота в полдень.

Из сорока расстояний, мною измеренных, средняя – 2°26'25''

Лейтенантом Завадовским, также из сорока расстояний – 2°28'10''

Штурманом Парядиным, из двадцати расстояний – 2°27'50''

Средняя долгота по двум хронометрам, № 952 и № 512,– 2°42'47''

Широта в полдень, по наблюдению, определена 65°58'19''.

Термометр стоял выше замерзания 0,8°. В 1 час пополудни по приглашению лейтенанта Лазарева я с некоторыми офицерами обедал на шлюпе «Мирный». Лейтенант Лазарев показывал нам набитых медико-хирургом Галкиным пеструшек и полярных бурных птиц – они были весьма хороши. В продолжение всего дня стояло маловетрие из юго-восточной четверти, небо было ясное, и море тихо. Вскоре по возвращении моем с офицерами на шлюп «Восток», в 11 часов вечера, ветер отошел к SSW, мы взяли тогда курс О. В продолжение дня полярных белых птиц и снежных бурных летало мало; мы видели двух китов.

26 января. Ночь была светлая, мороза 1°; мы шли при тихом западном ветре и в полдень были на широте 65°51'45''южной долгота определена:

Мною, из девяноста лунных расстояний – 4°5'52''

Лейтенантом Завадовским, из шестидесяти пяти расстояний – 4°9'40''

Штурманом Парядиным, из семидесяти пяти расстояний – 4°6'29''

По двум хронометрам средняя долгота – 4°27'19''

На «Мирном», из двухсот тридцати четырех расстояний – 4°20'48''

По хронометру № 920 – 4°43'45''

Поутру видели впереди к востоку четыре больших ледяных острова, а как я уже давно ожидал хорошей погоды, дабы запастись льдом, то сегодня и придержался к одному из сих островов. Небо было ясно, ветер дул тихий, и малая зыбь шла от SO, что весьма редко случается в сей части отвсюду открытого океана; когда ветер не совершенно тих, тогда к ледяным островам, по причине всегдашних бурунов, которыми они омываемы, приставать невозможно.

Пользуясь благоприятной погодой, мы в 3 часа пополудни обошли ледяной остров и с левой стороны под ветром оного в близком расстоянии легли в дрейф; я приказал спустить катер и два яла и послал несколько человек, чтоб наколоть льда. При сем нужно заметить, что почти около каждого ледяного острова под ветром оного можно встретить плавающие льдины, отпавшие от ледяной громады; такой лед не всегда бывает хорош, ибо носимый долго в море, по малой своей высоте омываем волнением, делается рыхл и наполняется морской водой, несколько солоноватой. Впрочем по нужде можно оную употреблять, сделав предварительно следующее: набрав такого льда, подержать сутки в мешках, дабы вся морская вода, в сии куски попавшаяся, могла вытечь. В Южном Ледовитом океане весьма много высоких льдин, от которых можно откалывать чистый лед, то и нет надобности прибегать к сему средству.

Льдина, с которой мы брали лед, имела с одной стороны в вышину до двухсот, с другой до тридцати футов; вид плоский, с наклоненной поверхностью, в длину около ста двадцати пяти, а в ширину до шестидесяти сажен. Матросы с трудом взобрались на сию мерзлую громаду, и как откалывать, лед от краев было неудобно и опасно, то я приказал кончить работу, возвратиться обратно на гребные суда и держаться на веслах; между тем велел зарядить карронады, наполнил паруса, поворотил и, подойдя к углу высокой ледяной скалы, положил грот-марсель на стеньгу и велел произвести стрельбу ядрами в самый угол.

Силой выстрелов не только что отломили несколько кусков льда, но потрясли в основании огромную сию льдину, так что большие части с громом и треском ринулись в воду, произвели брызги, поднимавшиеся до трети высоты острова, произвели на несколько времени немалую зыбь. Все сие и при том нечаянное появление китов, которых мы пред сим не видали, представило взору нашему необыкновенно величественное зрелище, какое можно видеть только в Южном Ледовитом океане. Когда ледяной остров после нескольких колебаний остановился, тогда верх низшей стороны его касался меря, т. е. низменный бок острова сел в воду на тридцать футов, а другая сторона поднялась вверх на столько же.

Второй лейтенант шлюпа «Восток», Лесков, праздновал сего дня свои именины; начальник шлюпа «Мирный» Лазарев и несколько офицеров пробыли у нас до вечера; по предложению лейтенанта Лазарева мы стреляли из карронады ядрами в плавающих китов; однако же, как по кратковременному пребыванию их сверх воды, так равно и по роду сего орудия, которое для стреляния в цель не совсем удобно, наши выстрелы были неудачны: ядра ложились то ближе, то далее, а киты опускались на дно, показывая свои широкие горизонтальные хвосты. Промышленники, занимающиеся китовой ловлей, называют сей род китов спермацетом и узнают их единственно по выбрасываемым фонтанам, причисляя к сему роду только тех, которые в минуту пускают фонтан два раза; другого отличительного признака сей породы промышленники нам сказать не могли.

Мы немедленно послали катер и два яла нарубить льда от отпавших кусков. Для успешнейшей работы употреблены все служители; лед подымали с обоих бортов, рубили в мелкие куски в чане (нарочно для сего на юте поставленном) так, чтобы можно было насыпать бочки сквозь втулки, не расширяя оных; гребные суда беспрерывно подвозили лед, и после каждой поездки гребцы на каждом судне переменялись, дабы таким образом облегчить сию тяжелую, при холоде и мокроте производимую работу. По окончании дела всем велено было переодеться в сухое платье, а для подкрепления дано каждому по хорошему стакану горячего пунша.

С трех часов пополудни до десяти часов вечера наполнили льдом сорок девять бочек средней руки, все котлы и кадки и несколько мешков для первого употребления.

 

 

Все бочки, набитые льдом, расставлены были на юте, шканцах, шкафуте и баке, но ни одной не спускали в трюм или на палубу, дабы не произвести в шлюпе холодного и сырого воздуха, который происходит от растаяния льда. Наконец, подняв гребные суда, мы легли на О и шли сим курсом до трех часов следующего утра при небольшом дожде.

27, 28 января. В 9 часов, с переменой ветра, который задул от севера, выпал мокрый снег; в 11 часов весь горизонт покрылся густой мрачностью; с 8 часов пополудни дождь и мокрый снег продолжался до пяти часов следующего утра. С сего времени ветер сделался совершенно противный; дабы скорее достигнуть благополучного ветра, идти к востоку, ибо по мере отдаления от больших широт западные ветры дуют свежее, мы поворотили к северу. В 7 часов ветер от востока начал крепчать, принудил нас закрепить по два рифа у марселей, и вскоре развело большое волнение.

При появлении солнца нам удалось определить широту нашего места 65°49'39'', долготу 9°42'27''восточную; склонение компаса найдено 19°58' западное.

Мокрый снег шел весь день; мы видели дымчатого альбатроса, пеструшку и несколько полярных бурных птиц. К ночи взяли фок-грот на гитовы и приблизились к шлюпу «Мирный». В полночь было 0,5° мороза.

29 января. 29-го в полночь крепкий ветер смягчился, и от SO шла большая зыбь. В 4 часа утра мы прибавили парусов, но по причине большой противной зыби не могли оных нести много; к полудню сделался штиль; после обеда ветер опять задул из NO четверти, к восьми часам вечера скрепчал и принудил опять взять по два рифа у марселей. Сегодня летали около нас пеструшки и черные морские птицы величиной со снежную бурную птицу; не подлетали близко к шлюпам, и потому и возможно было их хорошенько рассмотреть.

С девяти часов выпадал густой снег, который мы беспрерывно принуждены выбрасывать лопатами, и за сим снегом ничего не могли видеть вперед; я сделал пушечными выстрелами сигнал шлюпу «Мирный», чтобы он поворотил к северу; шлюп «Восток» поворотил туда же; мы были уверены в своей безопасности, ибо шли по тому направлению, где прежде не встретили льдов.

30 января. Волнение было так велико, что принудило нас спустить брам-реи и брам-стеньги; ветер ночью дул порывами, со снегом, так что в 2 часа утра мы должны были взять у марселей последние рифы, а крюйсель закрепить; качка была сильная; ртуть в барометре опустилась до 28,25. С десяти часов утра ветер несколько утих. В полдень было теплоты 0,5°; весь день продолжались попеременно пасмурность, дождь и снег. Морские птицы, как-то: альбатросы – белые, дымчатые большие и малые голубые, пеструшки и черные большие бурные птицы во множестве летали около шлюпов; нам не удалось застрелить ни одной.

От волнения, разведенного действием крепкого восточного ветра и от шедшей от NNW зыби, мы имели великую боковую и килевую качку; к полудню ветер отошел к югу; мы легли к востоку.

В полдень, на широте 64°26'31''южной, долготе 12°4'15''восточной, склонение компаса найдено 22°39' западное; ходу было по шести миль в час. К семи часам вечера ветер еще отошел через юг к западу; тогда я велел держать румбом ближе к югу, дабы, переменяя долготу, быть несколько в большей широте.

1 февраля. В продолжение сих суток солнце иногда показывалось и выпадал снег. Птицы летали около нас те же. Дабы воспользоваться ветром, я сделал сигнал шлюпу «Мирный» прибавить парусов. Ввечеру приподнялось на короткое время из воды морское животное, но скоро скрылось, и нам оного рассмотреть не удалось; льда вовсе невидали.

Мы продолжали курс на OtS при том же, но слабом ветре и темной ночи; шлюпы наши бросало с боку на бок и с кормы на нос; причиной сему были две противные зыби, шедшие от OSO и NWtW. С утра, отдав рифы у марселей, прибавили парусов; в полдень находились на широте 64°30'9''южной, долготе 15°49'46''восточной.

Сегодня лейтенант Демидов застрелил большую черную птицу величиной с альбатроса малого рода; по признакам, птица сия рода бурных птиц. К вечеру ветер задул из NO четверти; мы продолжали курс левым галсом в SO четверть; в сие время, как и прежде случалось при NO ветрах, сделалась пасмурность. Льда, по причине удаления нашего из большой широты, не видали, и полярные бурные птицы нас оставили.

2 февраля. В полночь мороза было 0,5°. Ветер задул совершенно противный. Мы уже успели довольно переменить долготы к востоку, и потому я намерен был вновь идти к югу и испытать, далеко ли нас допустят льды. Для сего продолжал курс в бейдевинд левым галсом; к семи часам утра ветер так усилился, что мы принуждены закрепить брам-гели и взять у марселей по два рифа, а к полудню взяли и остальные рифы. Тогда развело великое волнение, пасмурность и выпадавший снег становились так густы, что мы не могли видеть далее пятидесяти сажен, иповоротили по ветру к северу.

Сию предосторожность я принял, дабы не набежать на льдину или на неизвестный берег. Снегу на шлюпы и паруса выпадало много, веревки все обледенели. К семи часам пополудни пасмурность и снег становились реже, тогда мы вновь по ветру поворотили к югу. Скоро после сего небо очистилось, но ненадолго, опять покрылось облаками; ночь была темная, термометр стоял на точке замерзания.

3 февраля. Поутру, отдав по два рифа у марселей, мы продолжали идти к югу при том же свежем восточном ветре, с порывами, и невзирая на беспрерывный и часто весьма густой снег.

Поутру на широте 65°45' увидели опять полярных бурных птиц. В полдень находились на широте 66°00'56''южной, долготе 17°35' восточной; склонение компаса было 22°59' западное.

В 10 часов вечера пересекли в третий раз Южный полярный круг и убавили парусов, чтобы дать возможность шлюпу «Мирный» догнать нас; он отстал далеко. В сии сутки льда не видали. Полярные, голубые и черные бурные птицы и пеструшки летали около шлюпов. В полночь было мороза 0,25°.

4 февраля. Погода продолжалась пасмурная; ветер дул свежий, с порывами, развел великое волнение; небо покрылось густыми облаками; снег шел густой, так что паруса, веревки и самые шлюпы оным были покрыты, и как временно снег шел мокрый и превращался в лед, то паруса и снасти были покрыты льдом.

В полдень мы находились на широте, по счислению, 67°16' южной, долготе 17°0'45''восточной; склонение компаса найдено 23°14' западное, при курсе к югу; мороза было 0,5° в самый полдень.

Сего дня видели морских птиц всех тех родов, которые нам попадались со вступления нашего в Ледовитое море, кроме пингвинов, коих уже давно не видали, и, вероятно, потому, что давно не встречали льдов, служащих местом отдохновения для пингвинов; два кита неподалеку от шлюпов пускали фонтаны.

5 февраля. Ночь была светла; вскоре после полуночи ветер несколько стих. В 2 часа мы прошли льдину, оставя оную вправе. В 3 часа утра отдали по рифу; волнение было большое, шлюпы имели боковую и килевую качку. С 9 часов утра на юге по горизонту показался яркий блеск, признак сплошного льда. К полудню пасмурность и временно выпадавший сухой снег прекратились; небо осталось покрыто облаками; мороза на открытом воздухе было 2°.

 

 

Пред полднем усмотренный с салинга к югу лед через час виден был с бака отдельными ледяными островами. В исходе третьего часа мы уже входили в средину льдов; тогда волнение приметно уменьшалось, и чем далее мы шли, тем лед становился чаще и чаще, наконец в четверть четвертого часа пополудни увидели множество больших, плоских, высоких ледяных островов, затертых плавающими мелкими льдами и местами один на другом лежащими. Льды к SSW примыкаются к льду гористому, твердо стоящему; закраины оного были перпендикулярны и образовали заливы, а поверхность возвышалась отлого к югу, на расстояние, пределов которого мы не могли видеть с салинга. Между плавающим мелким льдом усмотрели несколько китов (в разных местах), пускающих фонтаны.

Видя ледяные острова, поверхностью и краями сходные с поверхностью и краями большого вышеупомянутого льда, пред нами находящегося, мы заключили, что сии ледяные громады и все подобные льды от собственной своей тяжести, или других физических причин, отделились от матерого берега, ветрами отнесенные, плавают по пространству Южного Ледовитого океана; прочие же островершинные ледяные острова происходят от сих последних. Когда буря или другие причины отторгают от больших островов некоторые части оных, то сии острова, потеряв равновесие, плавают которым-либо краем или углом кверху или низом вверх; от сего составляются разнообразные их виды; мелкие плавающие льдины произошли из глыб, отделившихся от сих островов, и оттого под ветром каждого ледяного острова видно немало плавающих обломков льда.

Около льдов мы застрелили несколько бурных птиц – полярную, снежную и погодовестника; сию последнюю можно встретить во всех широтах. Мы видели одну курицу Эгмонтской гавани, дымчатого альбатроса и множество голубых бурных птиц.

6 февраля. После полуночи небо покрылось облаками, ветер дул тихий SOtO, и от SO шла небольшая зыбь. Мороза было 2,5°.

В 4 часа утра мы находились близко к мелким плавающим льдам. Я решился между оными, сколько можно, подойти к дальним ледяным горам, дабы их ближе рассмотреть. Мы беспрестанно переменяли направление курса, располагая так, чтобы избегать сильных ударов от льда. Плавающий лед похож на застаивающийся в заливах, т. е. плоский, толщиной от дюйма до четырех футов и более. Вода вокруг густа и подернута салом, которое, ветром сжимаемое, производит начало льда; когда зыбь не доходила к сему месту, то при первом штиле поверхность воды превращается в гладкий лед, а первый ветер от севера, разведя волнение, изломает оный в куски.

В 6 часов утра плавающие льды становились так часты и крупны, что дальнейшее в сем месте покушение к S было невозможно, а на полторы мили по сему направлению видны были кучи льдов, одна на другую взгроможденных. Далее представлялись ледяные горы, подобные вышеупомянутым, и, вероятно, составляют продолжение оных. Мы тогда находились на широте 69°6'24''южной, долготе 15°51'45''восточной; лотом на глубине ста восьмидесяти сажен не достали дна; мороза было 4°; поворотили по ветру и старались рулем править так, чтобы избегнуть ударов плавающего льда.

Дабы выйти из тесного места, легли к северу; однако ж при входе, равно при повороте и выходе из льда, не избегнули, чтоб плавающие малые льды не попали под нос и не коснулись борта; но как шлюпы шли спокойно, то от сего большого вреда не последовало, кроме что сорвало несколько шляпок с медных обшивочных гвоздей в носовой части и около бархоута. Шлюп «Мирный», находясь позади нас, также поворотил обратно из льда. Когда лед стал реже, тогда мы привели шлюпы в бейдевинд на правый галс на NOtO, при свежем брамсельном ветре от SOtO.

Ввечеру накануне, для опыта, могла ли морская соленая вода от бывшей тогда стужи замерзнуть, я почерпнул оной в малый бак и повесил на штаг; с вечера было мороза 2,8°, в полночь – 2,6°, в 6 часов утра – 4°, и вода замерзла. Когда лед сей вынули из бака и дали несколько обтечь, то вода из оного вышла свежая. Нет никакого сомнения, что лед, нами встреченный на широте 69°, составился и увеличился на месте от падающего снега и от беспрестанной сырости, которые, ложась на льды, примерзают и беспрерывным сим действием составляют громады льдов.

Ежели теперь, в летнее время, на 69° широты, было мороза 4°, вероятно, что когда солнце надолго перестает согревать сии места, тогда при больших морозах величина плавающих громад возрастает сугубо. Сегодня солнце и не проглядывало, а потому, как и в прошедшие дни, мы не могли сделать наблюдения; мороза в полдень было 2,5°.

После обеда, пригласив к себе лейтенанта Лазарева, я объявил ему, что по предлежащему нам дальнему плаванию к островам Лорда Аукланда я намерен еще раз идти к югу на долготе восточной 60° и потом для безопасности удалиться к северу, дабы поспешить к Аукландским островам. Лейтенант Лазарев донес мне, что ежели плавание наше будет еще продолжаться, то он останется без дров. С некоторого времени сей недостаток оказывался и на шлюпе «Восток», и для того я принял надлежащие меры, чтобы не пришлось доставать дров из-под водяных или винных бочек.

В 8 часов пополудни, проходя большой плоский ледяной остров на близком расстоянии, остановились в дрейфе; сделали десять выстрелов с ядрами в средину острова, но не могли отколоть потребного количества льда для наполнения бочек, и потому снялись с дрейфа и пошли прежним курсом. Ввечеру лейтенант Лазарев и бывшие с ним два офицера возвратились на шлюп «Мирный».

Вокруг шлюпов летало много разных бурных птиц и плавало множество китов, пускающих фонтаны; вблизости ко льдам китов было еще больше.

7 февраля. В полночь термометр стоял на 1 3/4° ниже точки замерзания; льды, хотя были далеко от нас, однако же отсвечивание от оных видели мы подобно заре; изредка выпадал снег. В 6 часов утра, когда ветер зашел от ONO, усмотря, что поворотом к SO можно выиграть несколько по долготе и там вновь идти в большую широту, я лег на SO 27°. В 4 часа пополудни встретили опять сплошные льды, из мелких горизонтальных льдин составившиеся; в середине их затерто было семь больших ледяных островов с плоской поверхностью. С салинга не было видно конца льдам к югу, что и принудило нас поворотить на другой галс к NO и вновь идти к северу, дабы достигнуть западных ветров и, как в прошедшие плавания, идти к востоку.

При повороте мы находились на широте 68°5' южной, долготе 16°37' восточной. Мороза было 3°, ртуть в барометре стояла на 29,2. Ветер дул постоянный, от востока.

Сегодня, кроме снежных и полярных бурных птиц, летало над шлюпами несколько птиц величиной с горлицу. Клюв и ноги у них красные, хвост длинный, раздвоенный, как у ласточек, крылья держат они в коленцах загнутые и тем отличаются в полетах от бурных птиц; летают очень высоко, кричат пронзительно и по большой части вертелись над вымпелом. Дабы узнать, к какому роду принадлежат сии птицы, мы желали застрелить хотя одну; послали матроса с ружьем на салинг, но, к сожалению, стрелец наш не попал ни в одну. Мы встретили подобных птиц около острова Южной Георгии; в течение дня видели одну курицу Эгмонтской гавани и много китов, пускающих фонтаны. Вновь появившиеся птицы и курица эгмонтская подают повод к заключению, нет ли где поблизости сих мест берега, ибо первых нигде и никогда в открытом море мы не встречали.

В 8 часов вечера по причине темноты закрепили брамсели и взяли у марселей по одному рифу. В полночь мороза было 2,5°; к югу надо льдом видели отсвечивание. Следующего утра, вновь прибавя парусов, продолжали курс на север, склоняясь к востоку, сколько позволял ветер, тот же свежий. Все офицеры и служители обрадовались появлению снова солнца, которого мы не видели семеро суток; все вышли на шканцы и бак, дабы, так сказать, насладиться лучами оживляющего светила.

8 февраля. В полдень находились на широте 67°25'05''южной, долготе 19°2'41''восточной; склонение компаса, среднее из найденных было 24°44' западное, при курсе на NNO; мороза 1°.

В последние три дня сырной недели, следуя нашим русским обыкновениям, я велел к обеду для служителей печь блины из муки, которую матросы натолкли в ступах из сорочинского пшена; в сии же три дня производили, сверх обыкновенной порции, по стакану хорошего пунша и пива, сделанного из эссенции.

Я почитал обязанностью на обоих шлюпах по возможности исполнять все, относящееся до обрядов веры и до обычаев наших соотечественников: в каждый праздник все одевались в праздничное платье; в торжественные дни, сверх обыкновенной порции, производилась свежая свинина с кислой капустой, пунш или грог и вино. Доставляя таким образом удовольствие, я отвращал уныние и скуку, которые могли родиться в столь продолжительное время единообразия и опасности, когда льды, беспрерывный снег, туманы и слякоть были нашими спутниками, Кому неизвестно, что веселое расположение духа и удовольствие подкрепляет здоровье; напротив, скука и унылость рождают леность и неопрятность, а от сего происходит цинготная болезнь.

Около полудня вновь появились пеструшки и голубые бурные птицы, дымчатые и обыкновенные альбатросы; несколько китов пускали фонтаны. Нас посетили и провели с нами весь день лейтенант Лазарев, мичманы Куприянов и Новосильской и медико-хирург Галкин.

9 февраля. Ночи были весьма темны, шел великий снег, ветер усиливался, развел большое волнение, так что к двум часам пополудни 9-го числа мы принуждены взять все рифы у марселей и спустить брам-реи. Видели много китов и пегих морских свиней, которые стадами пересекали наш путь перед носом шлюпа.

Ртуть стояла на точке замерзания; от мокрого густого снега все веревки и паруса обледенели; на рассвете 10-го ветер смягчился; мы поставили все паруса и пошли к востоку.

10 февраля. Поутру 10-го на широте 65°44' южной, долготе 23°18' восточной, склонение компаса, среднее из найденных, было 29°55' западное.

В 4 часа пополудни мы видели больших нам еще неизвестных птиц, у которых голова и спина темно-бурые, крылья и брюхо белое, величиной несколько более пеструшек.

Вечер был светлый, и потому, не убавляя парусов, я приказал продолжать курс к востоку.

11 февраля. Зыбь шла от NOtO; в полдень мы находились на широте 65°12'48''южной, долготе 28°15' восточной; склонение компаса, среднее из найденных, 32°11' западное; теплоты 2°.

До двух часов пополудни погода была прекрасная, а с сего времени ветер перешел к WSW; желая воспользоваться такой переменой, я сделал шлюпу «Мирный» сигнал прибавить парусов. Около нас летали черные птицы величиной с голубя, которых мы также встречали при льдах, проходя Южные Сандвичевы острова; одну из сих птиц лейтенант Лазарев подстрелил; перья ее темно-бурые, близки к черному, клюв и лапы белые, по всем признакам принадлежит к роду бурных птиц; я буду называть их, как до сего времени называл, малыми черными бурными птицами. Мы видели также тех птиц, которых встретили накануне. Полагал, что они живут на малых островах, от Доброй Надежды к югу лежащих; те и другие редко приближаются на такое расстояние, чтоб можно было застрелить. Мы еще видели малых голубых бурных птиц и двух альбатросов.

К вечеру ветер свежел и выпадал снег; у фор-марселя взяли последний риф, чтобы не уйти от шлюпа «Мирный» и для безопасности во время ночи, которая была темна и только временно прояснивало.

12 февраля. В полночь отдали марсели на эзельгофт, ходу было шесть узлов. Шлюп «Мирный» не ранее четырех часов утра нас догнал; тогда отдали у грот-марселя два, а у фор-марселя и крюйселя по одному рифу. Зыбь, шедшая от NOtO, производила килевую качку. В 7 часов усмотрели на траверзе к югу ледяной остров, мимо которого вскоре прошли.

 

 

Имея благоприятствующий ветер для плавания к востоку и не встречая льдов, я приказал опять держать на юго-восток, дабы достигнуть большей широты и долготы и на пути узнать, в таком ли положении льды, в каком были во время плавания капитана Кука, за сорок семь лет пред сим. В 1773 году, января 6/17, сей великий мореплаватель на долготе 39°35' восточной находился на широте 67°15' южной, где, встретя непроходимые льды, пошел обратно в меньшие широты, и не простирал плавания далее к югу.

В продолжение дня мы шли по восьми миль в час, при свежем, с порывами, ветре от SW и большом волнении; небо было покрыто снежными облаками, временно выпадали снег и град; около нас летали голубые малые и большие бурные птицы стадами, несколько дымчатых альбатросов и одна курица Эгмонтской гавани.

В 8 часов вечера, по причине крайне темной ночи, мы взяли все рифы у марселей; я опасался встретить льды, так что невозможно было бы оных рассмотреть. В половине двенадцатого часа сделал сигнал шлюпу «Мирный» привести в бейдевинд на правый галс, дабы до рассвета не идти вперед. Мороза было 3°.

13 февраля. В полночь увидели к SW на горизонте небольшой свет, на зарю похожий и простирающийся почти на 5°; когда мы держали на юг, свет сей возвышался. Я полагал, что происходит от большой льдины; однако ж, когда начало рассветать, свет бледнел, и при восхождении солнца на сем месте были белые, весьма густые облака, а льду не видно. Подобного явления до сего времени мы не встречали.