В то время в Афинах появляется особая социальная группа — сикофанты: то были люди, промышляющие сутяжничеством. В Афинах нет общественного министерства — непомерное самовыражение приводит к тому, что всякий имеет право донести на всякого; социум в поисках правды! Возникает паранойя доносов, появляется особая категория «правдоискателей», выискивающих чужое имущество, доносят все на всех, доносят на провинции и города, живут конфискациями. Кляуза становится формой бизнеса. Сикофанты — не доносчики сталинских времен, нет, это своего рода народные обвинители, говорящие от имени демократии.

В обществе, где корпоративная мораль олигарха, государства или нации подменяет закон, без сикофанта не обойтись. Тиран, оглядываясь на народ за поддержкой, видит и слышит сикофантов. Сикофанты говорят от имени народной морали, и это как бы подменяет спящий закон. Сикофанты — менеджеры демократии, они готовят почву для тирании. Менеджмент подменяет производство, город катастрофически беднеет, но возрастает значение ростовщичества и доносов.

Распространенным обвинением становится обвинение в заговоре с попыткой установить тиранический режим; угроза тирании — любимая тема софистов и ораторов, слова «свобода» и «право» чередуются с перечислением финансовых требований.

«Вам мерещатся тираны, заговорщики везде, / Обсуждаете ль вы дело важное или пустяк; / Между тем о тирании уж полвека не слыхать, / Ну а вы соленой рыбой меньше заняты, чем ей. / На базаре даже стали о тиранах все кричать» — пишет Аристофан. Сократ называет это состояние «нравственным параличом». Именно в этот момент — во время паники в связи с приходом мнимой тирании — и приходит тирания реальная, сплющивающая общество, доводящая людей до носорожьего состояния, пользуясь образом Ионеско.