Помните старую шутку, что главный персонаж картины Пикассо «Девочка на шаре» – это мужчина на кубе? (Скорее всего, имелся в виду не Фидель Кастро, хотя и он, возможно, тоже.) Сюда же можно приплести не менее опытный анекдот про пьяного ворошиловского стрелка, который никак не может понять, почему в центре Москвы стоит памятник Пушкину, если попал Дантес.

Это я вот к чему.

Хотя 60 лет 7 октября (между прочим, в день образования ГДР) исполняется президенту РФ Владимиру Путину, эту статейку я начну не с него, а с себя.

Разочаровавшись некоторое время назад в российской оппозиции и вообще в политических технологиях как способе трансформации наличной (и безналичной) политической реальности, я решил, от греха подальше, стать простым писателем. Это, конечно, скажете вы, типично русский путь. Но с одной атипичной деталью: я решил стать сразу не русским, а немецким писателем.

Я посчитал, что русских писателей, во-первых, и так до фига, а человеку в возрасте не следует заведомо теряться в толпе. Во-вторых, почти все наши русские писатели недавно примкнули к оппозиции, и это значит, что мне, пусть даже как их наимладшему брату (своего рода Иванушке-дурачку семитского замеса), придется снова вернуться туда, откуда недавно ушел. А я, несмотря на повышенный интерес ко всему немецкому (особенно медицине), всегда неоднозначно относился к теории вечного возвращения.

Потому ваш покорный слуга написал и решил издать в Германии совершенно немецкую книгу о нынешнем юбиляре – Владимире Путине. Вы будете смеяться, она скоро увидит свет. (И, наверное, ужаснется от этого ослепительного зрелища.)

Дело здесь не только в том, что есть информповод (юбилей), а немцы относятся к ВВП особенно трепетно, ошибочно полагая, что он хорошо владеет немецким языком. Но и в том, что я давно знаю: неплохо продаются только такие русские человеческие бренды: «В. В. Путин» и «К. А. Собчак». С недавних пор еще – Pussy Riot, но про них уже напишет следующее (после меня) поколение начинающих писателей.

С К. А. Собчак я знаком очень мало, и потому писать о ней мне страшновато. С В. В. Путиным я вообще практически не знаком, потому могу писать о нем все, что угодно, в любом объеме. Согласно одному из законов Сирила Паркинсона, только два человека идеально представляют себе миллиард долларов: миллиардер и нищий. Вот в роли этого самого нищего – по отношению к объекту изучения, то есть В. В. Путину, – я и решил выступить.

Ниже я – в рекламных целях – привожу один-единственный фрагмент этой книги. Он основан на изысканиях моей личной структуры ФСБ (Фонд Станислава Белковского) в области астрополитологии. То есть новой, стремительно набирающей влияние научной дисциплины, позволяющей объяснить отечественную и мировую политику с сугубо астрологических позиций.

Итак, поехали.

«Есть науки серьезные, а есть – не очень.

Я как политолог (если можно так выразиться) к числу вторых, то есть не очень серьезных, отношу, например, политологию.

Нет, конечно, все в этой науке рассчитано, расписано, расчислено и систематизировано. И про общественные структуры мы всё знаем, и про политические системы, и про сломы социальных поверхностей, и про плоский мир в информационном обществе. Если бы в мире не было политологов, – а все мировые вузы ежегодно выпускают их явно больше, чем в зоопарках Земли рождается обезьян, – то давно обанкротились бы крупнейшие кейтеринговые компании. Которые обслуживают сегодня сотни политологических и приравненных к ним конференций по всему миру. Заодно и поставщики кофе серьезно бы пострадали. Ибо coffee break – точка экстремума любой политологии, а кульминация ее – фуршет.

Так что пока у Nescafe есть еще деньги, чтобы снимать в рекламе самого Джорджа Клуни, наука политология не умрет, соответствующие факультеты и кафедры не закроются. Слава богу.

В то же время я не могу предательски (по отношению к номинальным коллегам) не констатировать, что современный специалист нашего медального профиля вообще, как правило, в девяти случаях из десяти не может делать правильных выводов. Во всяком случае, таких, что рассматривались бы как научные хотя бы в приблизительном смысле слова.

По двум системообразующим (дискурсообразующим) причинам.

А) Истинный политологический вывод может быть сделан только на базе строго конфиденциальной информации, которой у меня/моих коллег нет и быть не может. Только очень наивный профессор из Гарварда или Йеля способен считать, что истекающий важностью сенатор или всемирно известный продавец пылесосов приглашает его на закрытый ленч в какой-нибудь дубовой комнате отеля “Плаза” (NY, NY), чтобы рассказать скрытую правду, доступную только посвященным, но не профанам. В таких случаях нашего брата чаще всего пичкают откровенной дезинформацией в надежде, что мы на следующий день расскажем все на ухо, по большому секрету знакомому обозревателю The Washington Post – и, соответственно, утечка пойдет-поедет, постепенно разойдется, и великий обман общественности удастся на славу. Стоимость же обмана не превысит $70 с человека, которые (со скидкой) попросит видавшая и не такие виды дубовая комната. Впрочем, иногда пылесосный король может рассказать и некую глубоко научную правду о романе султана Брунея с его собственной карликовой черепахой, но это означает лишь одно: организатор ленча активно употребляет в пищу плоды переработки пейотля; а хорошо это или плохо – Бог весть, ибо здесь уже никакая наука, даже медицинская, не в курсе дела.

Б) Классический политолог призван и обязан рассуждать, опираясь на старые тенденции, которые в момент рассуждения как раз и меняются, причем никого не предупредив. И прознать про качественное изменение наш вальяжный брат может лишь после, но не до. Характерный пример: за считанные месяцы до начала череды забавно-кровавых революций в странах MENA, то есть “арабской весны”, подавляющее большинство маститых специалистов утверждало, что старые светские клептократы в Египте, Тунисе и К^о продержатся еще долго, так как: им, по большому историческому счету, нет альтернативы; элиты консолидированы; у радикальных перемен нет сколько-нибудь осязаемой социальной базы; да и вообще никто, совсем никто не хочет прихода к власти исламистов. Но вскоре череда революций грянула, социальная база сразу откуда-то взялась (нашлась), египетский менеджер Google Ваэль Гоним стал человеком года по версии журнала Time, а исламисты через год пришли к власти, никого, особенно политологов, и не спросив. И тогда мы с коллегами, следуя бессмертному принципу Уинстона Черчилля, объяснили всему миру, почему наш предыдущий прогноз, оказавшийся неверным, на самом деле был верен, как никогда и нигде. Получилось ли у нас – судить вам.

Поэтому, когда ваш автор приходит домой и снимает мундир политолога, крепко сшитый в кремлевском ателье № 5, что расположено в самом центре Москвы, в Третьяковском проезде, прямо напротив бутика Rolls-Royce, он предпринимает попытку разобраться в реальности с помощью чуть более надежных дисциплин, чем политология. Например, астрологии.

Звезды я любил с детства. Еще в 70-х годах XX века, когда моя бабушка водила меня гулять в затевавшихся сумерках по легендарному Чапаевскому парку на северо-западе Москвы (там теперь находится типа элитный дом «Триумф Палас»), я сразу, как только все становилось совершенно deep purple, выхватывал взглядом с неба одну-единственную звезду. (В Советском Союзе все было в дефиците: и водка, и колбаса, и звезды небесные.)

– Что это, бабушка? – однажды спросил я.

– Венера, – ответила бабушка. – Запомни: если видишь в небе одну, только одну звезду, это и есть Венера. Она первая загорается.

Потом-то, конечно, я узнал, что Венера – это никакая не звезда, а всего лишь планета, да еще Солнечной системы. И расположена она от Земли, в сущности, не дальше, чем один микрорайон Большой Москвы от другого, например, Северное Митино от Южного Бутова. Особенно в базарный день.

И я предложил бы проанализировать нашего юбиляра именно с астрологических позиций. Поверьте, друзья: это достаточно надежный компас. Ориентируясь по звездной карте загадочного российского лидера, можно сделать определенные выводы и не участвуя в бесконечных поездках на Валдай или Сочи. Хотя на мероприятиях, организуемых во имя введения нашего брата в заблуждение, в православной России кормят и поят ну прямо как на убой. И совсем вопреки протестантскому аскетизму дубовых комнат Нью-Йорка. Так что стоит делать и то, и другое. В смысле: и смотреть на звезды, и отвлекаться от них ради путинских валтасаровых пиров.

Впрочем, здесь все особое дело скорее в супруге Путина Людмиле Александровне (урожденной Шкребневой). Которая, как утверждают, заразила этим увлечением мужа Владимира. Поэтому нынешний президент не только поверяет реальность раскладами звездного неба, но и нередко принимает решения под влиянием звезд. А значит, и нам туда же дорога.

Прежде мы с вами уже обсуждали, что Путин родился в 1952-м, в год Дракона. Это значит, что Путин умеет, как минимум, изображать власть и быстро убеждать окружающих, что именно он и есть власть. (Скажем, у его формального преемника Дмитрия Медведева это никогда не получалось, сколько бы он ни надувал румяные щечки, ни вытягивал стрункой флейту-позвоночник и ни требовал от его подчиненных “отливать его высказывания в граните” – довольно странное, кстати, пожелание для человека, выросшего в семье профессора химии.)

Вместе с тем Путин – Дракон не вполне классический. Он скорее любит атрибуты власти, чем самоё власть. То есть – ритуал власти, ее дворцы, бронированные автомобили, самолеты с золотыми унитазами. Приемы с лучшим шампанским. Но не власть как функцию безграничного владения людскими умами и душами. Отправление функции власти его, по свидетельствам многих очевидцев, сильно утомляет. Чего с Драконом быть не должно. Кроме того, стандартный Дракон всегда бессознательно чувствует собственную исключительность – неслучайно в нашей дарвиновской природе нет настоящего животного, соответствующего этому тотему.

Именно поэтому классический Дракон – скорее одиночка, не тяготеющий к командной игре. (Многими это воспринимается как социопатия, диссоциальное расстройство личности, что нередко тоже оказывается правдой.) Путин же нет – он скорее командный лидер. И не чурается “положить живот за други своя”, если это действительно необходимо не только по большой политике и/или бизнесу, но и по простой человеческой дружбе.

Неполное служебное соответствие Владимира Путина статусу и образу Дракона заставляет вновь задуматься над страшной версией, согласно которой дата рождения нашего героя фальсифицирована, на самом деле он появился на свет в 1950 году, а Владимир Спиридонович Путин – не родной его отец. Но это леденящее душу предположение мы обсудим отдельно, как-нибудь потом.

Хотя есть в характере Путина и нечто абсолютно, совершенно, неисцелимо драконье. Первая заповедь типичного Дракона как вождя – нельзя суетиться, а это включает паузы перед принятием решений, отказ принимать решения под давлением (не важно, врагов или друзей), а также некую общую загадочность, ибо ожидание напрягает подданных и как бы лишает их уверенности в чем бы то ни было, прежде же всего – в способности рационально понимать и просчитывать волевые интенции босса. Не говоря уже о его чисто конкретных решениях.

Простой пример: сколько раз Путин твердо обещал друзьям/соратникам/близким сотрудникам назначить их на какие-то важные должности только для того, чтобы наутро они узнали из газет: назначен кто-то совсем другой, зачастую вовсе уж несусветный. Вспомним сентябрь 2007 года. Премьер-министр России Михаил Фрадков, прозванный Винни-Пухом за откровенное внешнее сходство с популярным сказочным персонажем, ожидаемо подает в отставку. Путин на прощание награждает его орденом “За заслуги перед Отечеством I степени”, который до некоторых пор, в полном соответствии со своим формальным уставом (статутом), считался символом президентской власти и простым смертным вовсе не вручался. Все практически уверены, что новым главой федерального правительства (а заодно и путинским наследником-преемником) станет первый вице-премьер, бывший аналитик советской внешней разведки по шведским делам (Полтавская битва и т. п.) Сергей Иванов. Больше того: в этом совершенно уверен и сам Иванов. Он уже вовсю готовится принимать поздравления, а секретариат первого вице-премьера судорожно закупает ящиками водку класса premium и дорогие коньяки. И вот около 15:00 оглашается высочайший указ: премьером будет некий Виктор Зубков, 69 лет от роду, бывший директор совхоза, проработавший несколько лет руководителем Российской финансовой разведки (почему? Бог, опять же, весть) и только что собравшийся совсем уж выходить на пенсию. Искавший себе пенсионную синекуру где-то в кромешном Совете Федерации.

Немая сцена.

Очень стоит обратить внимание и на другой путинский тотем – Барсука, которого президент России здорово напоминает внешне. (Несмотря на все пройденные им за последние годы косметологические процедуры.) У Барсуков (я об этом писал еще в 2004 году в “Комсомольской правде”) всегда множество решений и тайных лазеек, они, можно сказать, следователи по жизни. Характер достаточно тяжелый, что сполна испытали на себе президентские родные и близкие. К таким людям непросто подобрать ключи: они по своему глубинному разумению делят мир на своих и чужих, при этом рассчитывая в основном на собственные силы. (Вот для Бориса Ельцина, например, своих и чужих почти не было. Он мог в одночасье простить врага, назначив его на высокий пост, и слить в утиль как бы закадычного друга.) Они также склонны многое делать исподтишка. Подобные личности всегда стремятся довести дело до конца, хотя по их внешнему виду и поступкам иногда очень трудно судить, чем же они, собственно, занимаются. Значимые дела подобные люди могут хранить в тайне даже от самых близких. (Вспомним описанную историю с Ивановым/Фрадковым, эпопею с назначением преемника-2008 и многочисленные инсинуации-2011 на тему, останется ли все-таки Медведев на второй срок.) От природы Барсуки крайне недоверчивы и подозрительны.

Барсуки – консерваторы, не склонные предавать забвению прошлое, даже не имеющее практического смысла. Тех, кто ему препятствует, Барсук убирает без дополнительного шума. Во всем он стремится хранить конфиденциальность – настолько, насколько это вообще возможно.

Но вернемся к драконьей ипостаси нашего юбилейного президента.

Как и предупреждала ФСБ, текущий год Черного дракона – самый удачный в жизни Владимира Путина. Вот лишь несколько доказательств.

Март: безоговорочная победа на выборах президента. Оппозиция, зачарованная массовостью Болотных площадей и проспектов Сахарова, грозится путинскому триумфу что-то противопоставить, но ничего не может (“сливает протест”, как сказал бы мой будущий, русский и старший коллега Эдуард Лимонов).

Май: самый прокремлевский футбольный клуб Европы, лондонский “Челси” выигрывает по пенальти финал Лиги чемпионов УЕФА, хотя играет гораздо хуже соперника – мюнхенской “Баварии”.

Июль: сам факт однодневного визита Путина в Лондон во время Олимпийских игр оборачивается серией побед российских мастеров дзюдо, любимого президентского вида спорта.

Август: противник Путина Борис Березовский с треском проигрывает в том же Лондоне иск на $5,6 млрд другу и партнеру нашего дракона Роману Абрамовичу. Причем судья баронесса Глостер не оставляет Березовскому ни единого шанса, обвинив его в self-delusion – нарочитом самообмане и стремлении продать свои иллюзии под видом реальности.

Октябрь: ненавистный ВВП Михаил Саакашвили столь же убедительно проигрывает парламентские выборы в собственной Грузии, к чему еще недавно никто не готовился.

Лучших подарков на юбилей Путин не мог и ожидать.

Как сказал он сам в давнее время (2007-й): “Я самый богатый человек мира, ибо я коллекционирую эмоции”. Уйди в отставку, Владимир, лучше не скажешь! Несомый крыльями удачи, президент РФ будет вкушать ее сладостные плоды где-то до конца января – начала марта 2013-го.

А потом…

Специалисты ФСБ считают, что начнутся серьезные проблемы. На 61-м году жизни был убит Троцкий, стал жертвой покушения Папа Римский Иоанн Павел II, много еще чего произошло с разными знаменитыми людьми. И если Греция к тому моменту выйдет из зоны евро, резко ускорится отток капитала из России, упадут цены на нефть, еще пуще нынешнего сократится потребление российского газа (за счет сланцевого бума и перехода на спотовый рынок), грянут несколько внушительных техногенных катастроф, прокиснет ботокс на кремлевских складах…

Ну, вы понимаете. Поскольку у нас тут ФСБ, не будем дальше уточнять и дешифровывать. Никакая удача не бывает вечной, особенно в политике. И закладываться исключительно на нее, к чему, похоже, стремится юбиляр, неразумно.

Но и критиковать его слишком жестко за это – бессмысленно. Ведь он – дитя и одновременно сторож российской системы монетократии (власти денег), которая стоит на трех китах: деньгах, технологиях и фарте. И нельзя заставить Путина, да еще под самое его 60-летие, перестать верить в фарт. Который сопровождал его большую часть политической жизни.

Мы ж не звери.

Иначе он любил бы нас, ибо любит по-настоящему только животных. Они в отличие от людей всегда приносили ему в благодарных зубах самую настоящую удачу».

2012 г.