Обсудив ключевые решения, которые принимают исследователи при конструировании индексов демократичности государств, мы рассмотрим вопрос о том, как на практике «работают» некоторые из этих индексов. На рис. 3.1 показано, как согласно четырем основным индексам демократии – Freedom House, Polity IV, классификации политических режимов Пшеворского и др. и индексу демократизации Ванханена – изменялась доля демократических стран в мире. Эти индексы широко используются как в академических исследованиях, так и практикующими политиками. Они предоставляют информацию о большинстве стран мира за много десятилетий подряд и находятся в открытом доступе (см. интернет-ссылки в конце главы). Существует множество других индексов демократии, не рассмотренных в настоящей главе. Замечательные обзоры и критический анализ индексов можно найти в работах Форэйкера и Кржнарича, а также Мунка и Веркюйлена.

Рис. 3.1. Доля демократий в мире согласно четырем основным индексам

На рисунке показана доля демократий среди стран мира между 1972 и 2004 гг. согласно четырем вышеупомянутым индексам. Чтобы сделать их сравнимыми друг с другом и с бинарной классификацией Пшеворского и его соавторов, мы перевели индексы Freedom House, Polity IV и Ванханена в дихотомическую шкалу, взяв в качестве порогового значения тот балл, с которого, согласно разработчикам индексов, начинаются полноценные демократии. Несмотря на большие различия в концептуализации и техниках измерения, примерно до 1991 г. индексы предоставляют весьма схожие данные.

На протяжении всего учтенного периода заставляет обратить на себя внимание индекс Ванханена, который неизменно фиксирует на несколько процентов демократий больше, чем другие индексы. Это прямое следствие минималистской концептуализации демократии, которая лежит в основании измерений Ванханена. Если на последних выборах явка составила не менее 10 % взрослого населения, крупнейшая партия получила не более 70 % голосов (или мест) и итоговый балл оказался не меньше «5», страна признается Ванханеном демократической. Не придается значение ни тому, повлияли ли выборы на распределение ключевых государственных постов, ни тому, подвергались ли оппозиционные кандидаты, СМИ или электорат неподобающему давлению со стороны действующей власти. Другие индексы, напротив, при вынесении решения о том, признавать ли страну демократической, используют разнообразные средства для измерения степени честности и конкурентности выборов. Как следствие, на протяжении периода, отображенного на рис. 3.1, такие страны, как Малайзия, считаются демократическими по индексу Ванханена, но недемократическими или только частично свободными по другим трем индексам.

Начиная с 1991 г. данные о доле демократий расходятся. Индексы Ванханена и Пшеворского относят более половины стран к демократиям (в случае индекса Ванханена доля демократий, начиная с 1994 г., превышает 70 %). Однако, согласно индексам Freedom House и Polity IV, в 1990‑х годах демократиями были лишь 40–45 % стран мира. Эти различия – отражение того, что в разных индексах в понятие демократии заложены разные аспекты. В период между 1989 и 1991 гг. огромное количество стран находилось в процессе транзита от жесткого авторитарного и коммунистического правления к какой-либо форме демократического режима. Кроме того, ряд стран, образовавшихся на территории бывших Югославии и СССР примерно в то время, быстро приняли демократическую по своему характеру конституцию. Для Пшеворского и его соавторов и в еще большей степени для Ванханена этого часто достаточно для признания страны демократической, в прямом соответствии с минималистским критерием электоральной конкуренции за государственные посты (и, в случае индекса Ванханена, очень небольшой явки на выборы). Но разрыв между индексами Пшеворского и Ванханена также углубляется – до 11 процентных пунктов в 1996 г. Помимо прочего, это расхождение обусловлено осторожным подходом Пшеворского и его коллег к признанию страны демократической: это возможно только после первой вызванной выборами смены правительства.

Разработчики и Freedom House, и Polity IV учитывают ряд дополнительных критериев, усложняющих вхождение страны в число демократий. Так, Freedom House выдвигает к странам требования о соответствии множеству критериев, более или менее тесно связанных с аспектами политических прав и гражданских свобод. Например, страны с высокими уровнями гражданских беспорядков или социально-экономического неравенства легко могут не набрать достаточного количества баллов, чтобы преодолеть порог, начиная с которого Freedom House присваивает статус «свободной» страны.

Команда Polity IV вводит довольно жесткие критерии подотчетности населению главы исполнительной власти и меры независимости шансов партий на электоральный успех от их связи с лицами, облеченными властью. Например, с 1982 г. в Гондурасе регулярно проводятся выборы. Поскольку они периодически вели к мирной передаче власти от одной партии к другой, Пшеворский и его соавторы неизменно классифицируют Гондурас как демократию начиная с крушения последнего военного режима в 1982 г. Схожим образом, достаточная явка на выборы и сила оппозиционных партий, которую они демонстрируют на выборах, делает Гондурас демократией и в индексе Ванханена. Однако по ряду причин, в числе которых традиционалистский и патерналистский характер политики Гондураса и проистекающие отсюда сомнения в эффективности политической конкуренции, в индексе Polity IV страна не имела статуса полноценной демократии вплоть до 1999 г. В течение того же периода статус страны в индексе Freedom House колебался между «свободной» и «частично свободной», главным образом из-за оставляющего желать лучшего положения с соблюдением прав человека и постоянных угроз свободе прессы. Еще один пример: с 1991 по 2000 г. Непал классифицировался как демократия и Ванханеном, и Пшеворским и др., но на протяжении почти всего десятилетия не достигал статуса полноценной демократии по Polity IV и заносился в группу лишь «частично свободных» стран исследователями Freedom House. Из-за разных концептуализаций число демократий в мире, согласно Freedom House и Polity IV, много меньше, чем по индексам Пшеворского и др. и тем более Ванханена.