Готическая архитектура появилась на белорусских землях в конце XIV века и приобрела здесь свои неповторимые черты.

Её аллегорический символизм и условность художественного языка переплетались со своеобразным колоритом местного зодчества. И поскольку готика развивалась в странах, где господствовало католичество, то и в Беларуси она нашла соответствующее воплощение в оформлении костёлов.

В 13 километрах к северу от первой столицы Великого Княжества Литовского, там, где из монотонной Неманской низины вырастают Новогрудские холмы, располагается красивое местечко с не менее красивым названием — Вселюб. В 1433 году великий князь Жигимонт Кейстутович подтвердил предоставление здешнего имения шляхетному роду Немировичей. В первой половине XVI века им совместно владели Немировичи и их родственники Щиты, позже — полоцкий воевода Станислав Давойна. После смерти Давойны в 1571 году местечко перешло к его вдове, которая спустя пять лет продала Вселюбское поместье Николаю Радзивиллу «Рыжему». С 1713 года Вселюб неоднократно менял хозяев.

В этих местах сохранился один из самых старых костёлов на Беларуси, возведённый не позже 1433 года. Существует предположение, что его построил Ян Немир, конюший великого князя Витовта. Данный памятник готики не имеет аналогов не только в Беларуси, но и почти на всём пространстве бывшего СССР. Известен ещё только один подобный храм такого типа, находящийся в Эстонии.

Весьма занятна история многочисленных перестроек храма, которые, впрочем, не повлияли на сохранность готической основы. Его экстерьер по-прежнему весьма аскетичен — вытянутые, устремлённые ввысь линии фасадов, стрельчатые окна. Единственные украшения — это лепнина на капителях полуколонн да ажурная ковка на двери. Изначально построен он был в готическом стиле, но в 1576 году князь Николай Радзивилл «Чёрный», передал костел кальвинистам. Те, в свою очередь, в духе минимализма и практичности Реформации заменили готические своды деревянными перекрытиями и, облегчив конструкцию, уменьшили контрфорсы.

А в 1642 году здание снова стало костёлом, названным в честь Святого Казимира, покровителя старой Литвы. Торжество католицизма в архитектурном плане выразил новый стиль — барокко. Узкие стрельчатые готические окна сделали более широкими. Для усиления выразительности алтарную часть храма сравняли по высоте с основным объёмом.

XIX век с его духом романтизма был отмечен возвратом к Средневековью. В 1897 году к главному фасаду костёла пристроили трехъярусную башню-колокольню, которая вполне гармонично сочетается с общей архитектоникой строения.

В 1986 здание сильно выгорело, крыша и своды разрушились, но древние стены с настоящей готической кладкой выдержали это испытание. Через пару лет храм был восстановлен и передан верующим.

* * *

Помимо старинного костёла и православной церкви Святого Михаила, которая моложе своего готического «собрата» на четыре с половиной столетия, во Вселюбе сохранились фрагменты усадебно-паркового комплекса XVIII–XX веков, история которого тесно связана с судьбой О’Рурков.

Представители этого аристократического дворянского рода ирландского происхождения поступили на службу к императрице Елизавете Петровне в XVIII веке. Известно, что генерал Иосиф О’Рурк прославился в русско-турецких войнах, за что царь Александр I удостоил его необычного титула «ирландский граф».

Именно этот граф построил во Вселюбе усадьбу с видом на речку Плису. Здание следовало традициям позднего классицизма. С восточной стороны к усадьбе вела подъездная аллея, с противоположной — находилась часовня. С южной стороны располагался парк площадью более 10 га, который пересекали многочисленные прогулочные аллеи и дорожки.

Последним владельцем родового имения был Эдвард Александр О’Рурк (1876–1943). Он получил блестящее образование в Европе, затем вступил в Орден иезуитов и сделал церковную карьеру: был епископом Виленским, потом — Рижским. В 1939 году, после вторжения Красной Армии в Западную Беларусь, новые власти конфисковали имение, а управляющего арестовали. О дальнейшей его судьбе старожилы Вселюба ничего не знают. Но в памяти стариков все перепуталось, и они уверяют, будто бы сам граф, навсегда покидая поместье в простой крестьянской телеге, приподнял шляпу и поклонился местным жителям.

^{Костёл во Вселюбе} 

Теперь в деревне можно увидеть лишь родовую усыпальницу О’Рурков, некоторые хозяйственные постройки, естественный водоем и живописный парк, который сочетает в себе черты французского и английского ландшафтного дизайна. Парк имеет статус памятника природы, истории и культуры республиканского значения.

Один из потомков славного семейства — бизнесмен Олег О’Рурк — сегодня живет в Москве. За последние годы он неоднократно наведывался во Вселюб с предложением воссоздать былое поместье и устроить в нем сельскую гостиницу. Однако бюрократические препоны до сих пор не позволили решить этот вопрос. Более того, недавно в усадьбе случился пожар, и от прежнего здания осталась только одна стена. Все это повергло потенциального инвестора в отчаяние и, тем не менее, он еще надеется приобрести остатки имения на аукционе и воссоздать из пепла родовое гнездо.

В деревне Ишколдь, находящейся в Барановичском районе Брестской области у пересечения границ трех областей: Минской, Брестской и Гродненской, находится еще один шедевр белорусской готики.

По дороге туда трудно не заметить огромную, стоящую прямо в поле, скульптуру зубра, обозначающего границу Минской и Брестской областей. Зубр — персонаж для белорусских лесов вполне реальный, а вот загадочного подземного зверя Индрика, присутствующего в древнеславянской мифологии (в частности, в легендарной «Песне птицы Гамаюн») и связываемого некоторыми этнографами с этими местами, тут пока не видывали, Хотя, возможно, лишь потому, что никто толком не знает, как этот сказочный персонаж должен выглядеть. Зато известно, что в близлежащей деревне Петковичи родился первопечатник Ян Федорович (1510–1583), более известный как Иван Фёдоров.

Первое письменное упоминание об Ишколди относится к XV веку. За свою историю местечко переходило от одного магнатского рода к другому, поочерёдно принадлежа Немировичам, Ильиничам, Радзивиллам. Младший сын того самого Яна Немира, положившего начало возведению костёла во Вселюбе, староста витебский, смоленский, любельский и мценский Николай Немирович (он дожил до 1471 года), в свою очередь начал строительство каменного костёла уже в Ишколди. Постройку обычно датируют 1472 годом, хотя в некоторых источниках упоминается более ранний срок — 1449 год.

Предание гласит, что это место испокон веков почитали местные жители. Скорее всего, здесь некогда располагалось языческое капище, которое, как это часто случалось, преобразовали в сакральное место для христиан.

Возведенный здесь храм Святой Троицы является архитектурно-историческим памятником поздней готики и включен в Государственный реестр как историко-культурная ценность Республики Беларусь. По сути, это древнейший белорусский католический храм, не подвергавшийся за время существования значительным перестройкам и дошедший до нас почти в первозданном виде. Его самобытные архаичные формы имеют общие черты с оборонительными храмами Западной Европы.

Небольшой по размерам прямоугольный план храма (10 х 14,5 м), накрытый двускатной крышей, завершается пятистенной апсидой. Площадь апсиды немного меньше площади основной части храма и является ее органическим завершением. Стены кирпичные, укрепленные ступенчатыми контрфорсами. На рубеже XV–XVI веков стены были покрыты фресками, которые не сохранились. Нижние части их орнаментированы сетчатой кладкой из темного кирпича-железняка. Позднее фасады оштукатурили и побелили. Фигурное завершение стены главного фасада и мягкие криволинейные очертания контрфорсов придают храму скульптурность, смягчающую монументальный облик памятника.

Двери главного входа дубовые, украшенные коваными узорчатыми решётками. Деревянный алтарь выполнен в неоготическом стиле и разделен на три части арками. Готика явственно читается и в сводах, которые выполнены в виде звёзд и крестов с нервюрами, стрельчатых окнах и многих других элементах.

Неподалёку можно обнаружить остатки оборонительных сооружений, ведь первоначально храм был обнесён защитным валом.

Исходя из сведений в старинных документах, костёл освятили в 1472 году. В первой половине XVI века, при князе Николае Радзивилле «Чёрном», он стал кальвинистским собором. Однако в 1641 году там возобновились католические богослужения. В 1868 году, при переоборудовании костёла в церковь, согласно православной традиции, были надстроены две луковичные головки, установлен иконостас, отдельно пристроена деревянная звонница.

В 1918 году польские власти вернули костёл католикам.

В 1969 году его реставрировали в соответствии с изначальным проектом и с той поры он не прекращает действовать.

По рассказам местного ксендза, храму довелось успешно пережить не только многочисленные войны, но и период воинствующего атеизма. Так, в советские времена чиновники приехали в Ишколдь с целью закрытия костёла, но деревенские женщины, услышав об этом, в панике побросали серпы и прибежали с полей, на коленях умоляя не делать этого. Властям ничего не оставалось, как уехать восвояси. Во второй раз они посетили деревню уже с бульдозерами, показывая населению всю серьезность своих намерений. Но верующие не отступили и на этот раз, они просто легли перед техникой. Разгневанный начальник приказал бульдозеристу ехать прямо на людей, но тот вышел из кабины и предложил шефу занять его место. Вот так жители отстояли свою святыню. Эта история теперь изображена на витраже в костёле.

^{Костёл в Ишколди} 

Любопытно, что несколько лет назад на одном из интернет-аукционов на продажу выставили метрику Ишколдского костёла, датированную XVIII веком. Благодаря стараниям активистов «Товарищества охраны памятников» документ удалось выкупить, и в нем обнаружили запись о крещении Марии Верещаки — музы и возлюбленной юного Адама Мицкевича.

Как водится, в Ишколди некогда была магнатская усадьба, известная по актам инвентаризации за 1579,1598,1603 и другие годы.

Она включала, как и другие поместья того времени, двор, подворье и гумно с многочисленными сооружениями хозяйственного профиля. По легенде, двор соединялся подземным ходом с костёлом. Главный дом («дом великий») представлял собой традиционную трёхкоморную (трёхкомнатную) постройку.

В 1594 году вместо него построили новый дом, уже с шестью коморами, где стояли изразцовые печи и глинобитные камины. Побеленные двери были с металлическими завесами и внутренними замками. В столовой стояли два дубовых стола и буфет. Сам двор был застроен по периметру. Его центральная часть была свободной, в ограде имелось двое ворот. В начале XVII века со стороны местечка возвели новые двухъярусные ворота башенного типа, в нижнем ярусе которых размещались две коморы (тюрьма и кладовая), в верхнем — зал с наружной галереей.

Последующее развитие двора (с 1632 г.), видимо, уже при Радзивиллах, ознаменовалось возведением ограды с пятью воротами, появлением парадной части за воротами, перед главным домом, исчезновением ряда старых построек (конюшни, винокурни, амбара). Главным сооружением стал «дом новый». Это было сравнительно большое одноэтажное сооружение, крытое гонтом, с боковым алькежем, завершенным гонтовым шатром, белым жестяным куполком и флюгером. Здание состояло из жилой половины (две «залы», три комнаты, два туалета) и парадной, включающей большую столовую и боковую «залу».

В усадьбе имелись два озера и рыбный пруд. На берегу одного озера располагалась винокурня, на берегу второго — двухколесная водяная мельница. Кроме утилитарного назначения, искусственные водоемы вместе с рощами играли роль украшений. Усадьба включала березовую и еловую рощи возле озера с мельницей и еще одну — смешанного типа — по дороге к фольварку. Увы, до наших дней вся эта роскошь не дожила.

Практически каждый населенный пункт Гродненской области имеет свой уникальный памятник архитектуры. Особенно много на этой территории замков и костёлов — сказывается пограничное расположение. Вот и костёл Святого Михаила Архангела в деревне Гнезно привлекает много верующих и туристов, ведь это не только действующий храм, но и прекрасный памятник поздней готики.

Гнезно — очень старинное поселение, которое именовалось ранее иначе: Гнездо, Гнезная. По предположению нашего историка

XIX века Теодора Нарбута (1784–1864), местечко существовало уже в дохристианские времена. А первое письменное упоминание о нём можно встретить в Метрике Великого Княжества Литовского в XV веке как владение Монивидов. Тогда же король Казимир подарил его Николаю Вашвиловичу.

Кстати, у белорусского Гнезно есть знаменитый польский «тёзка», расположенный в 50 км на северо-восток от Познани. Это древняя столица Польши, место коронации польских монархов вплоть до XIV века. Вероятно, под влиянием того Гнезно и сложилось окончательно название белорусского местечка, когда оно в 20–30-е годы XX века входило в состав Польской республики.

Впрочем, хозяев здесь сменилось немало. Супруги Шеметовичи, Ян и Эльжбета, получившие местечко во владение от короля Александра Ягеллона (он был великим князем Литвы в 1492–1506 гг., а с 1501 года еще и королем Польским), возвели костёл Святого Михаила вместо сгоревшего деревянного храма.

Факт постройки культового здания в 1524 году отмечен в Географическом словаре Польского королевства. Как и в Ишколди, ранее на месте христианского храма находилось языческое святилище, о чем свидетельствуют найденные в XIX веке камни-жертвенники.

Сооружение представляет собой однонефный храм с трёхстенной апсидой и восьмигранной башней, которая расположена по центру главного фасада. Он сложен из красного кирпича по правилам готической кладки — с заданным ритмом кирпичей, уложенных в ряд вдоль и поперёк (ложок — тычок). По периметру храма идут контрфорсы. 25-метровая, богато декорированная башня в виде четверика, переходящего в вытянутый восьмерик, появилась после возведения стен. В костёле два входа: главный (арочный портал) и южный боковой. Поначалу окна стрельчатого абриса были только с юга, затем появились и с севера. Архитектура храма демонстрирует яркие черты поздней готики, среди которых, в частности, прямоугольные ниши и ступенчатые консоли. Кроме того, здесь можно заметить некоторые черты ренессанса — горизонтальные тяги и арки над окнами второго яруса башни, многообразные карнизы.

В целом, костёл построили с большим запасом прочности. Его толстые стены могли достойно выдержать осаду. Храм использовали как оборонительное сооружение в период войн, о чем свидетельствует засевшее в кирпичной кладке пушечное ядро.

Первое отчуждение храма произошло через три десятилетия после его освящения. По официальной версии, новый владелец Гнезно, магнат Иероним Александрович Ходкевич (он умер в 1561 году), был ярым приверженцем Реформации, поэтому превратил костёл в кальвинистский собор. Однако существует и другая, житейская версия. Согласно ей, костёл он отдал не потому, что стал очень набожным, а ввиду того, что… поссорился со своей женой Анной Шеметович, ярой католичкой. Учинил сей поступок назло супруге!

В 1643 году храм вновь вернулся в лоно Католической Церкви.

В XVIII веке к храму у бокового входа пристроили сакристию для хранения ритуальной одежды и утвари. Подземелье святыни использовали для захоронений владельцев Гнезно и других именитых особ. Со временем этот некрополь перестал расширяться, а в начале

XX века его и вовсе замуровали. В 1838 году в костёле произошёл сильный пожар. Впоследствии средства на восстановление пожертвовали новые владельцы местечка — Тарасевичи. В здании их былой усадьбы ныне располагается сельсовет.

В годы советской власти костёл был заброшен и поневоле начал приходить в запустение. На протяжении последних двух десятилетий вопросами реконструкции и возрождения средневекового храма занимается ксёндз Людвик Станишевский. Это большой энтузиаст, который по совместительству с духовной миссией успешно выполняет роль краеведа и популяризатора истории местечка.

А история его действительно богатая, ведь даже в наше время в Гнезно порой происходят интересные события. К примеру, копию знаменитой «Сикстинской мадонны» Рафаэля, расположенную в центре алтаря, написал художник-самоучка из Волковыска. Как ему удалось сотворить огромное полотно высотой около 2,5 метра в стандартной двухкомнатной квартире, остается загадкой.