Проиграв в открытом сражении, римляне стали искать успех в политике. И нашли. Через византийского императора Феодосия I они достигли-таки желаемого. Здесь их победы налицо.

О Феодосии сохранились разноречивые сведения. Якобы он слыл бездельником, вел праздную жизнь. На самом же деле это был скрытный и умный политик: все его начинания имели ошеломительный успех. В 380 году он издал закон, осуждающий римское язычество, потом еще один – о единстве веры. Феодосий был правителем и Византии, и Рима, он утвердил веру в Бога Небесного во всем западном мире. Но в Риме к этому не были готовы, известие застало людей врасплох. Отсюда и разноречивые мнения.

В императоре уживались несколько человек сразу. Он был христианином, но получал удовольствие от пыток подданных. Злой и жестокий, он действовал непредсказуемо, любил удивлять свиту своими выходками. Но во всем у него был тонкий расчет. Никто не понял его и в 382 году, когда Феодосий впервые пригласил тюркскую орду (военный союз родов) на земли Западной империи.

Пригласил кипчаков, которых Рим презирал и смертельно боялся!

Феодосий даровал им поместья, с тем условием, что дети землевладельцев будут служить в его армии. Эти поместья стали первыми как бы маленькими иностранными государствами: там говорили по-тюркски, подчинялись своим законам и правителям. Они были целиком суверенными и не подвластными Риму, имели полную свободу и независимость во всем. Ибо «Личностное право» гласило: каждый живет по законам того народа, к которому он принадлежит.

Все эти изменения указывали на начавшееся взаимопроникновение тюркского и романского миров, что в конце концов и придало Европе совершенно новый облик. Незаметно жизнь становилась другой.

 

Сцены из жизни Римской империи IV века.

Фрагмент мозаики. IV в. Вилла дель Казале. Пьяцца Армерина. Сицилия

 

Появились знаменитые «виллы» – новые сельские хозяйства. Название оставалось латинским, а организация хозяйства строилась по тюркскому образцу, по типу тюркских «юртов». Владелец виллы, как и положено хану, защищал своих людей от всевозможных опасностей, в его руках была вся полнота власти. Виллы – это первые, самые ранние ростки феодализма с его замками, поместьями, рыцарями, турнирами.

Показательно: законы, по которым жили виллы, не были целиком тюркскими. Например, кодекс Эйрика, хана вестготов, отличался от свода законов бургундского хана Гундобада и других ханов. Там и там были заимствования из римского права. Небольшие, но были.

Тюрки тогда впервые записали свои адаты на бумаге, чего раньше за ними не наблюдалось… Мелкими шажками, шаг за шагом, отходили кипчаки от традиций Алтая. И от себя!

О тех временах говорят географические названия, которые пришли вместе с тюрками. Они всюду в Западной Европе, там, где селились кипчаки. Например, один из пиков в нынешней Швейцарии с тех пор носит имя Тендри. Пик своими контурами напоминает алтайскую гору Хан-Тенгри.

Свободные поселения тюрков… Они вызвали в Европе что-то похожее на взрыв ярости. Особенно после того, как помещиков-римлян обязали треть своей пашни отдать тюркам, а лесные угодья поделить пополам.

Эту акцию назвали Гостеприимство, в императорском указе записано именно такое слово. С него все и началось.

Прежде действовал строжайший закон, запрещавший браки между римлянами и тюрками. Теперь его отменили. Наоборот, смешанные браки даже приветствовали. В Риме началась повальная мода на тюркскую одежду, которая была и теплее, и удобнее. Аристократы полюбили красивые шерстяные рубашки, штаны, шаровары, епанчи (накидки) кипчаков.

Все смешалось в Европе, все менялось там на глазах. Даже воспитание детей стало «более варварским», предпочтение отдавали физическим упражнениям и искусству владения оружием. Как на Алтае.

Тюрки, эти «дикие варвары», вошли в свиту императора. Заняли ответственные посты. Арбогаст, чье имя по-тюркски означало «рыжая глотка», стал учителем солдат, то есть главнокомандующим. Голос военачальника звучал, как раскаты грома.

Этот громогласный грубиян чувствовал себя в свите даже слишком свободно. А когда его попытались сместить, он дерзко бросил в лицо императору: «Моя власть не зависит от твоей улыбки или нахмуренных бровей»… Через пару дней императора нашли задушенным в собственной постели.

Один из современников тех событий оставил такие строки: «Титул сенатора, который в античные времена казался римлянам вершиной всех почестей, превратился из-за этих белокурых варваров во что-то жалкое…»

Правильно. Так и стало. Никто из патрициев Рима не мог соперничать с тюрками в военном или государственном искусстве. Никто из плебеев не мог так умело возделывать землю, растить скот, строить города и храмы. Римляне были слишком изнеженными и слабыми. Им оставалось одно – ненавидеть «белокурых варваров», вредить им.

В Западной Европе все повторяло историю зарождения Византии. Здесь тоже сошлись две культуры – Востока и Запада. Здесь тоже тюрки утверждали свое лидерство, но уже в латинском обществе.

Восток явно побеждал, но ему мешала Великая Степь. Мешали ее традиции, степные адаты: они, как гири, висели на шеях кипчаков, стесняли их действия. Именно воспитание не позволило Арбогасту взять власть в Западной империи, хотя фактически она была в его руках – все-таки главнокомандующий! По адатам он не имел права быть императором, потому что не родился в семье правителя. Бог не благословил его на трон.

Европейцы быстро нашли эту уязвимую жилку тюрков – их верность слову и закону. Благородство с тех пор служило народу во вред, и враги мастерски использовали это.

Правители Рима и Византии, не боясь, приближали кипчаков, доверяли им свою охрану, прислушивались к их советам. Тюрки обходились казне дешево. Степь приучила их дорожить малым…

Правда, приняв на службу кипчаков, желанного мира в Империи не смог достичь ни Феодосий, ни другие императоры. Наоборот, беспорядки участились. Но начинали их не степняки. Причина – нетерпимость и высокомерие римлян. Века владычества развратили их.

Став христианами, римляне не «полюбили ближнего своего» – граждан, говорящих по-тюркски. Указы императора здесь были бессильны, уговоры – тоже.

Бессмысленная злоба душила их. Они не желали служить в армии, нарочно уродовали себя, лишь бы избежать службы. И тюрки, их защитники, которые не щадили себя, стали предметом унижений. Их откровенно не жалели, как не жалеют рабов. Над ними подшучивали, сочиняли небылицы, одну хуже другой… Даже когда император говорил о народе Империи как о «равном и связанном единым именем», не смолкали ехидные насмешки.

Чего стоят, например, такие слова: «Они чудовищно безобразны и бесформенны, эти двуногие звери, похожие на пни, которые, как идолы, стоят у мостов…» «Как неразумные животные не понимают разницы между истинным и ложным…» Знать Рима требовала даже выслать кипчаков за пределы Империи либо превратить их в рабов.

 

Римский папа Дамасий I

 

Конечно, эти угрозы были не более чем позой слабого. Все понимали уже тогда, в IV веке, что тюрки – неотъемлемая часть Европы, а Европа – Родина для их молодежи. И изменить это положение не дано никому.

После смерти императора Феодосия его сыновья пытались отменить «обычные дары войску». Но ничего не вышло. Родилось первое поколение латинских тюрков! Тысячи человек. Разумеется, никто не позволил бы превратить их в рабов… Все-таки их отцы были не из слабого десятка.

Однако взрыв случился… Беда подкралась незаметно. Все началось в последние дни 406 года, 25 декабря, в самый большой тюркский праздник – день Тенгри. Римляне не придумали лучшего подарка, как казни жен и детей кипчаков, служивших в Империи. С утра заговорили топоры палачей, они и ускорили события.

Испив до дна чашу стыда и унижений, кипчаки восстали. Не выдержали. В Западной империи вспыхнула гражданская война. Возглавил ее хан Аларих, человек, который не любил долгих разговоров.

Он осадил столицу. И город, словно одумавшись, запросил о пощаде. Перед кипчаками извинялись сенаторы и знать, им щедро заплатили золотом, чтобы те сняли осаду. Но на следующий год все повторилось вновь. Будто нарочно.

В 410 году кипчаки в третий раз осадили Рим. Теперь лживым словам его обитателей никто не поверил, город был взят. Воины, не сдерживая себя, разграбили столицу в наказание.

Вражда грозила захлестнуть римское общество, разрушить его, но этого не случилось. Нашелся мудрый человек среди римлян, который за три десятилетия до вспыхнувшей вражды понял, что нельзя из двух разных народов сделать один. Но если их объединить общей верой, появится новый народ.

Эту идею ему подсказали кипчаки, их священнослужители и тюркское слово катылик (союзник). Зародилась «католическая доктрина», или католичество. Выдающееся событие, с которого и началась современная Западная Европа.

А имя того мудрого римлянина – Дамасий I. Он был епископом Рима с 366 по 385 год. Фактически первым папой римским.