Глава 8

– Тань! Тань, ты спишь?

– Сплю! Отстань!

– Не спишь ведь! Слышала, стукнуло?

– И чо?

– Чо-чо…через плечо! Мы к причалу подошли! То есть не мы, а эта поганая железка! Корабль, то есть!

– И чо?

– Заладила! Не понимаешь, что ли? Свалить отсюда можем! Вот чо!

Валентина соскочила с кровати и заходила из угла в угол по каюте, освещенной тусклым светом маленькой негасимой лампы на потолке. Платья на ней не было, одни узкие трусики.

У Тани и того меньше – свои трусы она зачем-то бросила исцеленному ей пациенту. Зачем? Сама не знала. «На память». Тщеславие? А в постели лежать в платье как-то не очень хорошо. Нет, не то чтобы это было как-то там бескультурно – плевать на культуру! Платье жалко. Да и если придется на самом деле бежать – не хочется ходить в мятом платье, как какой-нибудь бомжихе. Стремно!

– И как ты это предлагаешь сделать? – Таня скептически посмотрела на дверь – Тут сталь везде, хрен откроешь. Даже если обернешься в зверя.

– Я сейчас постучу в дверь, кто-нибудь придет. Обязательно придет! А ты его заколдуешь. Сделаешь своим рабом. И он выведет нас наружу! С корабля! А там мы уже отправимся к твоему олигарху, ты и его жахнешь, и все будет зашибись!

– Валь, а если заметят, что он нас выводит…ну – этот человек с корабля?

– Пусть только дверь откроет, а там уже посмотрим! Война план покажет! Кто так сказал? Я сказала! Готовься! Платье надень на всякий пожарный случай. Не голышом же по коридору идти. Кстати, все забываю спросить – а где твои трусы?

Таня даже голову не повернула. Какое Валькино дело, где Танины трусы? За своими пускай смотрит!

Быстро натянула на себя платье, села на кровать – приготовилась. Кто сейчас придет? Георгий, или кто-то другой?

Георгий показался ей очень опасным человеком. Он кивал, улыбался, переспрашивал, и видно было, что не верит мужчина ни одному Таниному слову. Валька – та вообще отказалась с ним разговаривать, сказала: «Подруга все точно рассказывает, подтверждаю! Отстань!». И он отстал.

Не моргнув глазом, выслушал Танину фантастическую историю, задавая побочные, совершенно незначительные на Танин взгляд вопросы, и так же тихо, как и пришел, просочился за стальную запертую дверь «каюты». Не поверил, само собой. Да и как поверишь в эту чушь? И вообще, было странное ощущение того, что Георгий знал, кто они такие, и откуда взялись. Таня не могла понять, с чего ей вдруг такое подумалось, но ощущение ее не оставляло, и укрепилось после того, как Валентина опять исполнила свой номер: загробно-спокойным голосом сообщила: «Они знают, что мы здесь. Нужно уходить. Нужно спасаться». И вот как после такого отказаться от мысли о побеге?

От кого спасаться? Тут уж сомнений не было никаких. Если их найдут конкуренты корпорации – что будет? Вряд ли что-то хорошее. Или на цепь посадят, как собаку, и работать заставят, или попросту убьют. Чтобы не рисковать. Так что лучше быть отсюда подальше.

Валентина начала стучать, встав к двери спиной. Ее пятка монотонно била в стальную пластину, издавая такой грохот, что Таня с неудовольствием подумала о том, что на эдакое безобразие, скорее всего, сбежится весь корабль.

Однако «сбежался» всего лишь паренек, тот самый, что приносил им ужин. Он осторожно заглянул в каюту, и только собрался что-то сказать, глядя на девушек масляными от похоти глазками, как Таня выпустила в него мощный заряд Зова, такой мощный, что сама потом и пожалела – не рассчитала свои силы. Пожалела не потому, что теперь этот парнишка обречен до конца жизни мечтать только лишь о том, чтобы подобно преданной собаке валяться у ее ног, нет. Затрата энергии. Сколько еще ей предстоит выпустить зарядов Зова, сколько энергии потратить – одному богу известно. А вот накопить эту энергию – будет совсем не легко. Убивать? Отдаваться какому-нибудь бомжу для того, чтобы выкачать из него жизнь? Отвратительно!

И убивать отвратительно, и подставлять зад какому-то мерзкому ублюдку – отвратительно. От одной мысли об этом начинает тошнить. Так и не приучили как следует к той роли, на которую Таня была предназначена. Роль шлюхи-убийцы.

Паренек упал на колени – так, будто сзади его огрели табуретом. Глаза парня закатились, изо рта побежала струйка слюны, и Таня испугалась – что натворила?! Может, он сейчас вообще спятил? И что тогда? Выбираться без него, а это – больше крови, больше смертей! А этого очень хочется избежать!

Но все обошлось. Уже через десять секунд парень полз к Тане на коленях, бормоча что-то, вероятно по-гречески. Что именно – непонятно, но по выражению его лица можно было с точностью до 90 процентов определить смысл слов, вылетающих из его рта пополам с липкой слюной (все ноги забрызгал, похотливый козел!). (И язык такой липкий…фу!)

Таня тут же припомнила весь английский, который вдолбили в нее преподаватели Острова, и через несколько минут процессия во главе с прыщавым стюардом шагала по коридору корабля, изображая из себя задержанных, сопровождаемых куда-то там (возможно, на допрос!) охранником-стюардом.

Впрочем, все получилось до банального просто – дневальный у трапа не обратил на девушек ровно никакого внимания, больше времени уделив отдельным частям их тела, а именно – длинным ногам, открытым до бесстыдного высоко, их груди, соски которой торчали сквозь тонкую ткань, их попкам, обтянутым почти прозрачной тканью. У него даже мысли не возникло спросить, куда же это стюард направился с такими красотками. Раз идет – значит, так и положено. Неужели он решится увести с корабля этих красавиц, если нет на то высочайшего повеления?

Их раскрыли, когда они уже подходили к воротам военной базы. Завыла сирена, забегали солдаты охраны, выскакивая, как тараканы из щелей. Ворота – тяжеленные, которые можно пробить только из танковой пушки, начали медленно, но верно закрываться, отрезая девушек от свободы, а может и от самой жизни.

«Платье жалко!» – мелькнула мысль, и потонула в вихре движения, в нахлынувших волнах запахов, в звуках, ударивших в уши существа, в которое сейчас превратилась Таня.

Со стороны, наверное, смотрелось это довольно-таки смешно – попробовал бы кто-нибудь обрядить в стильное, модное платье бабуина, или волка!

Смотрелось смешно, это точно. Вот только не до смеху вдруг стало тем, на кого помчались эти два чудовища – завывая, рыча, обнажая острые, как кинжалы зубы!

Надо отдать должное охране – один даже успел выстрелить, пуля просвистела совсем рядом с головой Тани, чтобы врезаться в бок Валентине, окончательно испортив ее великолепное платье. Что привело суккубу в неописуемую ярость – она, не останавливаясь, так двинула стрелявшего по руке, что автомат взлетел над будкой КПП и аккуратно приземлился на крышу, выглядывая с нее черным дымящимся зрачком ствола. Рука же несчастного сломалась в десяти сантиметров от запястья, торча в сторону под углом в девяносто градусов.

Вообще-то Валентина хотела оторвать ему голову, ибо нефиг палить в честных девушек, собравшихся по своим делам, типа на прогулку, но Таня успела рявкнуть: «Не убивай!», и напарница покорно подчинилась. Как и обычно.

Они неслись по дороге, распугивая обомлевших прохожих, два чудовища, две обезумевшие от страха и ярости девчонки, волею судеб ставшие тем, кем они сейчас являлись.

Кем именно? Они и сами не знали. Знали лишь одно: надо выжить. Надо бежать, столько, сколько есть сил, и спрятаться. Куда спрятаться? И это большой вопрос…

– В горы! Уходим в горы! – рыкнула на ходу Таня. Ее легкие работали, как меха аккордеона, тело звенело от прилива сил, энергии, расходуемой сейчас со скоростью утекания воды из дырявого ведра. Поддержание боевой формы – это совсем не просто. На это нужно много, очень много сил.

Мимо вилл, утонувших в пышных, пахнущих медом и сладкими духами кустах, мимо каменных стен, возвышающихся на два человеческих роста.

Тане вдруг вспомнилось, читала – как только за границей видишь высоченный забор, так знай – это точно русские. Только русские выстраивают на границе участка такие заборы, отгораживаясь от всего мира. И это понятно – мир редко благоволит русским. Их страна слишком богата ресурсами, у них слишком много земли, и они слишком миролюбиво выглядят. Лакомый кусочек для тех, кто хочет поживиться «плохо лежащим» куском.

Подумалось – а может махнуть через забор? Спрятаться у русского? А что – «обаять» его, и пусть прикрывает! Небось, и охрана есть, в такой-то вилле!

И тут же отбросила эту мысль – никакая охрана не устоит против тех, кто с легкостью разнес Остров, на котором точно было и оружие, а самое главное – целая толпа мутантов, способных голыми руками уничтожить целый полк лучших из лучших – солдат.

Нет, вначале спрятаться, сделать так, чтобы не нашли, а уж потом пытаться сделать следующий шаг. Бежать, только бежать!

Дорога закончилась у большой виллы, и только тропинка – еле заметная, уходящая в колючие кусты – вела дальше, в скалистые, обожженные солнцем горы.

Девушки рванулись по тропе, забирающейся все выше и выше, в самые горы, туда, где сияло полуденное солнце.

– Вертолет! – крикнула Валентина оглянувшись, Таня посмотрела назад, и сердце ее замерло: точно, зеленая стрекоза! Очень похожая на одну из тех, что вдребезги разнесли Остров! И что делать?

– Под куст! Прячемся – под куст! – крикнула Таня, нырнув под колючий корявый кустарник, прижалась к его стволу, чувствуя, как иголки впиваются в тело. Было ужасно больно, но сейчас не до слез и соплей – Таня чувствовала, что речь идет о самой жизни! Валентина плюхнулась рядом.

– Танюха, скидавай платье! Вернее то, что от него осталось – белое видно! Они нас в платьях легче видят!

Таня кивнула, быстро стянула с себя остатки того, что когда-то было платьем, посмотрев на грязную, в пятнах крови тряпку с сожалением бросила:

– Берегла, берегла…ну твою ж мать, а?!

– Плохими словами не выражайся! – нарочито-деловито поправила Валентина, и они обе вдруг начали хихикать, а потом захохотали – в голос, захлебываясь, со слезами и стонами. И смеялись так минуты три без остановки, прекрасно понимая, что это ненормально, что у них на самом деле истерика, и что сейчас точно не до смеха.

Таня никогда еще не была так близко от вертолета. Ну что такое вертолет? Пропеллер, под ним кабинка с людьми. Стрекочет себе, и стрекочет, делов-то!

Нет. Он не стрекочет. Он ревет. Он отправляет вниз такой поток воздуха, что вверх подымается все, что может улететь! Бумажки, веточки…обрывки платьев. Рев такой, что уши закладывает! Но страшнее всего – человек в дверном проеме вертолета – тот, что у пулемета. Он смотрит на Таню сквозь свои темные очки-консервы, закрывающие половину лица. Есть в нем что-то от насекомого, или от инопланетянина, который выглядывает из своей летающей тарелки. Он рядом, совсем рядом, и Таня видит, как шевелится круглый, многоствольный пулемет, выбирая место, к которому понесутся раскаленные смертоносные пчелы.

И ее охватила ярость! За что?! Ну что она сделала, чтобы вот так умереть на раскаленном склоне чужой страны?! Она и не любила никогда! Да и не жила как следует! Ну за что ей такая кара? Столько мерзких, совсем мерзких людей живут и процветают, можно даже сказать – нелюдей! А она, простая девчонка, должна сейчас корчиться, раздираемая свинцовым дождем?! Да не бывать этому!

Зов ударил в пулеметчика уже после того, как первая очередь вспорола склон горы, взметнув в воздух кусочки дерева, землю, перегретую пыль и мелкие камешки, посекшие кожу лица. Пулемет тут же замолк, и человек в очках-консервах замер, застыл, будто его разбил паралич.

До вертолета было совсем недалеко – метров десять, не больше, он висел прямо над крутым склоном, где прятались девчонки, и Тане было видно все, что происходило в вертолете, открытом с обеих сторон. Это был какой-то иностранный вертолет, похожий на те, что показывали в американских боевиках. Таня не знала его названия, да и зачем ей оно? Главное – не ошибиться с расстоянием!

И она помчалась вперед. Короткий пробег, и…прыжок! На пределе сил модифицированного тела-«бабуина», на ярости, на отчаянии, на злости – вперед! Туда, где сидит пулеметчик, туда, где за его спиной виднеются еще две фигуры, тормошащие, отталкивающие пулеметчика от дверного проема!

Она не долетела всего чуть-чуть. Пилот, который заметил старт суккубы, отвернул вертолет в сторону, и все, что она смогла – это зацепиться за толстый металлический полоз, окрашенный в грязно-зеленый цвет.

Но этого хватило. Руки, «украшенные» острейшими когтями, перевитые стальными модифицированными мускулами оборотня выбросили Таню вверх, к салону вертолета, и через секунду она уже перелетала через голову пулеметчика, отчаянно вцепившегося в свое орудие убийства.

Ее успели подстрелить – три пули из крупнокалиберного пистолета разорвали ей грудь, бок, левое плечо, но это никак не могло остановить атакующую суккубу. Неприятно было, да, больно, замедлило – на полсекунды, но не более того. Вот если бы в голову, если бы мозги наружу, тогда да. А так – ну, хуже работает левая рука\лапа, и что? Неужели им станет легче, если голову оторвут не двумя руками, а одной правой?

Никогда Таня не думала, что будет убивать вот так, своими руками, чтобы кровь брызгала наружу, заливая лицо, стены, пол. Чтобы трещали выкручиваемые позвонки, чтобы с чмоканьем отрывалась плоть, лишенная своего привычного местоположения.

Стрелок из пистолета умер мгновенно, на месте. Таня оторвала ему голову, и выкинула ее наружу. Второй почему-то так и не выстрелил, хотя усиленно жал на спуск, направляя на суккубу свой пистолет. То ли патрон в патронник не дослал, то ли с предохранителя с перепугу не снял – да какая разница, почему не выстрелил? Главное – не выстрелил, вот и все! И полетел вниз – с криком вылетев в пустоту после страшного удара открытой лапой.

Снова посыл Зова – пилот охнул и оглянулся на суккубу, превращающуюся в девушку. В красивую девушку, в очень красивую девушку, в девушку, ради которой стоит убить весь мир, или положить его к этим стройным, таким соблазнительным, таким желанным ногам!

– Возвращайся! Нужно подобрать мою подругу!

Пилот мелко закивал, и вертолет сделал разворот, отправляясь туда где осталась Валентина. Вернее – то, что от нее осталось.

Таня, когда бросилас в атаку на вертолет, видела краем глаза – очередь в упор вспорола Валентину от плеча до колен. Брызги крови и кусочки плоти налипли на Танину кожу, но Таня не позволяла себе думать о том, что случилось с Валентиной, и ни на секунду не допустила мысли бросить Валентину умирать, отправившись в полет без нее. «Русские своих на войне не бросают!» – вбито в голову с самых младенческих лет. А она все-таки русская, хоть и превратилась в невесть что, нечто среднее между оборотнем и дорогой шлюхой по вызову.

Вертолет завис над тем местом, где оставалась Валентина, и Таня с замиранием сердца выглянула вниз. Дело было совсем худо. Скорострельный пулемет буквально отсек левую руку девушки, освежевал ей бок и наискосок, как топором, отрубил ей обе ноги. От гордой, непреклонной Валентины остался жалкий обрубок, лежащий в луже крови и молча смотрящий на зависший вертолет.

Да, она была жива – моргала, сидела, опершись на правую руку и смотрела, смотрела, смотрела… Ждала смерти, скорее всего.

– Ты! – Таня ткнула пулеметчика кулаком (больше всего ей хотелось врезать ему по морде, да так, чтобы очки брызнули!) – Вниз! Взять герл! Тащить в геликоптер! Быстро! Быстро!

Пулеметчик кивнул, бросился вглубь салона. Тут же, буквально за секунды соорудил какой-то агрегат – вроде как лебедку – зацепившись за пояс, прыгнул за борт, к земле. Еще через пару минут он уже показался в проеме двери, втолкнув в салон искалеченную Валентину.

– Жива? – Таня наклонилась к напарнице, сморщившись, осмотрела запекшиеся культи ног, изуродованное плечо – Заживет! Не переживай!

– А я и не переживаю! – хрипло процедила рыжая, и вдруг глаза ее закатились. Потеряла сознание.

И к лучшему! – решила Таня, выбросив из головы все лишние мысли. Нужно было решать, куда лететь. Горючего в баках не навсегда, так что время терять ни к чему.

– Лететь туда! – Таня махнула рукой – Вперед! Я смотреть! Как говорю вниз – искать площадка, садиться! Все понять?

Она говорила по-английски, если, конечно, это можно так назвать. Но и пилот, и стрелок ее прекрасно понимали, так что никаких проблем с языковым барьером не возникло. Она как-то так быстро перешла на английский, что сама себе удивилась – стрессовая ситуация, вроде бы все должно вылететь из головы – ан нет! Наоборот – ясность в голове невероятная, просто-таки до хрустального звона!

– Геликоптер! – пилот махнул рукой назад – Погоня!

Таня осторожно, чтобы не выпасть выглянула из дверей – точно! Летит, гад!

– Стреляй! Сбить геликоптер!

Стрелок заторопился к пулемету, проверил ленту (такой пулемет Таня видела у Терминатора). Что-то прокричал пилоту, вертолет сделал поворот и завис на месте. Другой вертолет приблизился метров на двести, когда пулемет заревел, выбрасывая длинный, огромный конус пламени.

Таня увидела, как разлетелось остекление второго вертолета, а потом задымился двигатель. Еще секунда – взорвались баки, и вертолет Тани качнулся под ударом взрывной волны.

– Хорошо! – Таня довольно кивнула, и пошла к пилоту. Когда проходила мимо пулеметчика, тот вдруг поймал ее руку и прижал к губам, коротко простонав-выдохнув: «Бьютифул!»

Таня с омерзением вырвала руку, взглянув на изувеченную Валентину, и села в кресло рядом с пилотом – как была – грязная, в крови, в пыли, в прилипших кусочках кожи и мяса Валентины, голая, как в момент рождения.

Странная картина, если поглядеть со стороны – голая грязная девица, и вертолетчик в полном боевом снаряжении, начиная с защитного комбинезона, и заканчивая здоровенным пистолетом на боку и защитным шлемом с темным забралом, закрывающим половину лица. После того, как все закончится, скорее всего, этим двум придется очень плохо. Как минимум – их уволят, как максимум – лишатся голов. И поделом. Нечего по девушкам палить из пулеметов, твари!

Итак, куда лететь? Скорость вертолета километров триста в час, но и горючего у него на час-полтора, не больше. В Албанию уйти? Или в Турцию? Неет…только не в Турцию! А куда? Как найти того олигарха, которого собралась «окучить»?

Мысль-то была верной, да – находишь олигарха, он дает денег, дает документы – и вперед, к светлому будущему! Но вот только как его найти? Она даже не знает, где находится, в каком месте Греции!

– К морю! Лететь к морю, аэропорт! – решилась Таня, пилот кивнул, и вертолет понесся к побережью, серой полоской окаймляющему синюю морскую гладь. Начинать нужно от аэропорта, точно. У них – один аэропорт, прямо на берегу!

Лететь до него оказалось не так уж и долго – минут пятнадцать, не больше. На поиски той самой пристани ушло еще десять минут – по воздуху все близко. А уже от пристани дорога к вилле миллиардера – это совсем просто. На все про все ушло полчаса, и это было просто замечательно! Честно сказать, Таня уже прикидывала вариант, когда ей придется сажать вертолет где-нибудь в укромном месте, и начинать «внедряться» в среду. Правда, как это сделать – голышом, абсолютно без средств к существованию – непонятно. Но это уже другой вопрос. Все вопросы нужно решать по мере поступления.

Найти нужный дом оказалось довольно-таки просто – лети над дорогой от пристани, и через пять минут окажешься над виллой. Делов-то! Запомнилось, когда были на вилле в прошлый раз – вертолетная площадка. В принципе, ничего удивительного. Почему бы и нет? Каждый уважающий себя олигарх должен иметь вертолетную площадку. Ну и вертолет – само собой, иначе зачем она, площадка-то?

– Туда! Туда давай! – Таня указала на площадку, и пилот снова мелко закивал, подтверждая приказ. Вертолет ухнул вниз, из-за чего у Тани сердце едва не выскочило из глотки. Она вцепилась в кресло, и думала лишь о том – хватит ли этой площадки для посадки боевого вертолета. Все-таки эта штука не маленький «стрекозел», на котором летают в прогулки над морем.

Но все обошлось. Полозья аппарата со скрипом и стуком утвердились на площадке, и Таня облегченно вздохнула – удалось! Теперь бы найти хозяина виллы! Впрочем – откуда она знает, хозяином был тот больной, или нет? Да это вообще-то и не важно.

Лопасти начали медленно, очень медленно замедлять свое кружение, и Таня выпрыгнула наружу, с опаской поглядывая наверх – снесут башку эти штуки – только брызги полетят!

Шаг, другой, и…навстречу вскочило не меньше десятка мужчин с автоматами в руках! Черные костюмы, на глазах светозащитные очки – ну копия агентов из дурацкого фильма «Матрица»! Хоть стой, хоть падай!

Посмотрела назад и с ужасом увидела, как пулеметчик поводит стволом, выцеливая охранников! Еще секунду, и…

– Не стрелять! Не стрелять! – отчаянно, сорвавшимся от волнения голосом, перекрывая свист лопастей. Стоит начаться стрельбе, и как потом повернется – трудно даже и предположить.

Пулеметчик отпустил свой пулемет (Или пушку? Хрен их разберешь!), и многоствольная вращающаяся штука уткнулась зрачками в небесный свод. Ну слава богу! Хорошо все-таки, когда тебя беспрекословно слушаются!

Перевела взгляд на охранников, и улыбка невольно наползла на лицо – у них, у всех, челюсти поотвисали. Ну да, тут и в дурном сне не приснится – с небес вдруг появляется боевой вертолет в камуфляжной раскраске, из него выскакивает абсолютно голая грязная девица и начинает командовать пулеметчиком, в руках которого оружие, способное одной очередью срезать здоровенную пальму! Отвиснет тут челюсть, это даже не сомневайся!

Не удержалась, приняла позу (левую руку в бедро, правую ногу чуть согнуть в коленке), «сделала ручкой»: «Привееет! Хай!»

Постояла секунды три, наслаждаясь достигнутым эффектом (челюсти до груди), сообщила:

– Хочу увидеть вашего хозяина! Позовите хозяина! Я…его невеста!

Почему невеста? Зачем невеста? Сама не поняла, почему такое сказанула. Но как объяснить – кто она такая? Колдунья-суккуба, околдовавшая больного человека? Шлюха-лекарка, которая сутки назад забралась на умирающего верхом, и скакала, постанывая от наслаждения? Ну, вот как им объяснить? Да и надо ли…

То ли охранники сообщили по радиостанции, то ли кто-то из них успел сбегать, но через пять минут после своего эффектного появления на людях Таня увидела, как из виллы к вертолетной площадке спешит группа людей – впереди шагал молодой человек лет двадцати пяти – тридцати, за ним тот самый «секретарь», и человек, которого Таня раньше не видела – плечистый, мощный, с белым проводком, подходящим к уху. Наверное – телохранитель.

«Молодой человек» подошел к площадке, остановившись шагах в пяти от Тани, всматривался в нее секунд десять – внимательно, начав почему-то с босых ног, и закончив осмотр слегка вздернутым носиком – решительно зашагал к Тане, и прежде чем она что-то успела сказать, обняв, крепко прижал ее к груди.

Странное было ощущение. Таня воспринимала этого человека, как мешок с деньгами, собираясь как следует его распотрошить. Но сейчас он вдруг стал для нее кем-то знакомым, близким, таким близким, что слезы наворачивались на глаза. В мире злобы, жестокости, в мире, который был так к ней неласков, она вдруг обрела некий остров, на котором можно отсидеться, отдохнуть от жизненных штормов. И неважно, что она пока не знала – кто это такой, что из себя представляет, чем в жизни занимается. Главное – что это был человек, готовый ради нее на все. На все, что она не попросит. А разве не этого нужно женщине, мечтающей о «принце на белом коне»?

И неважно, что любовь этого принца наведена, наколдована – а откуда берется обычная любовь? От бога? Или от химических процессов, проистекающих в человеке? Так чем тогда любовь колдовская отличается от любви «обычной»? Главное, чтобы и мужчине, и женщине в этой любви было хорошо. А уж каким способом достигнуто – какая разница? Если все в мире от бога – так и эта любовь – от бога. И нужно принять ее так, как и положено. С благодарностью.

 

– Это фантастично. Это так фантастично, что… – мужчина недоверчиво помотал головой – Если бы я сам не поучаствовал в этом – никогда бы не поверил!

– А как твой сын вышел на Корпорацию? – Таня задумчиво прищурилась, посмотрела в лицо собеседника.

– Они сами вышли на него. На нас. Предложили мне здоровье и молодость. Подкрепили рекомендациями тех, кого мы знаем. Кому верим. Мы и согласились – а что терять? Миллиард? Так он был зарезервирован на счету, и обложен столькими условиями, что если бы у них ничего не вышло – вернулся бы назад.

– А рассказали, что будет, каким способом ты помолодеешь?

– Ничего не рассказали! Говорят – это не наше дело! Приедут с лекарями, и я снова стану молодым и здоровым. Вот и все! Миллиард им – молодость – мне! Я считаю, обмен равноценный.

– А у тебя много миллиардов? – Таня улыбнулась, и затаила дыхание: ответит, нет? Действует Зов?

– Хмм…около десяти. Точно не знаю – мужчина улыбнулся одними губами, но глаза остались холодными, жесткими.

– А чем ты их заработал? Как? – Таня снова затаила дыхание. Вспомнилось сразу: «Спросить американца, каким образом он заработал свои деньги – равнозначно тому, как если бы спросил, в какой позе тот предпочитает трахать свою жену». Впрочем – Константин и не американец…

Мужчина посмотрел на Таню, помолчал, снова улыбнулся:

– И почему это тебе хочется выложить все, и сразу, а? Почему я в тебя так влюбился? Нефть, моя дорогая. Танкеры с нефтью – по всему миру. А еще – отели. Туристический бизнес. Начинал еще во вторую мировую. А почему ты спросила? Грязные мои деньги, или нет? Честно тебе скажу – всякое было. И грязное – тоже. Но я не каннибал, это точно. Не пью кровь младенцев, и не убиваю людей ради прихоти. Но хватит обо мне. Давай поговорим о нас. Итак, ваш Остров разбомбили, вы вырвались, потом вас подобрал баркас, баркас был захвачен береговой охраной, а вы со сторожевика сбежали. Но на вертолете-то как оказались? В твоем рассказе зияют огромные прорехи!

– Я еще плохо говорю по-английски – потупилась Таня, лихорадочно соображая – что сказать, а что и не говорить – Не знаю, смогу ли я все объяснить, чтобы ты понял, Константин!

– А ты постарайся. Согласись – я это заслужил – мужчина усмехнулся – Кстати, а что делать с пилотом и пулеметчиком? Убить? Они очень просили, чтобы позволили тебя увидеть, так просили, так просили…когда они успели в тебя влюбиться? Итак, заполни пробелы. Не бойся, все будет в порядке. Меня уже ничем не удивишь!

 

– Фак! Фак ми! – мужчина заходил из угла в угол, нервно поглаживая растрепанную шевелюру – И что теперь, ты вот так можешь заколдовать любого? Любого человека, и он сделает все, что тебе нужно? И другие так могут? И меня так заколдовала?!

– И тебя так… – уныло выдавила Таня, не глядя на собеседника – Я только одного прошу – сделай нам документы, и дай немного денег, чтобы мы могли уехать домой. Больше я у тебя ничего не прошу. Ты нас принял, укрыл, оказал помощь Вале – спасибо! Ну и…все.

– Все?! – мужчина нарочито-удивленно поднял брови – Я тебя люблю! И ты вот так меня бросишь?! Просто уедешь в свой городок, и будешь сидеть там? Или будешь всю жизнь прятаться от своей Корпорации? А может, ты хочешь снова пойти к ним в сексуальные рабыни, и ложиться под всех, на кого они покажут? Лишать их жизни? Ты вообще-то понимаешь, что я тебе предлагаю?! Да любая женщина сейчас уцепилась бы за мое предложение, как пиранья за кусок мяса! А ты?! Что с тобой не так?!

– Все со мной не так! – Таня со стуком поставила стакан на столик, шипучая жидкость выплеснулась и залила ей краешек подола – Со мной все не так! Я мутантка! Которая тебя околдовала! И для которой ты готов на все! И у которой есть совесть! А совесть моя говорит: «Это нечестно! Это неправильно!» А еще – есть разум, и этот разум мне долбит в голову одной мыслью: «когда-нибудь действие Зова закончится, и он меня возненавидит! И прежде, чем это случилось – нужно бежать подальше! Голова будет целее!» Да, я была вынуждена тебя околдовать! Иначе у тебя просто бы не встал член! И я не знаю, сколько продержится колдовство! Может вечно, а может – пять минут! А я не хочу зависеть от воли человека, которого я до конца не знаю! И которого боюсь!

– Так узнай – неожиданно мягко сказал мужчина – Живи! Пользуйся всем, что у меня есть. Располагай мной. Спи со мной. Хочешь – я женюсь на тебе. Я хочу тебя, а я получаю все, чего захочу. Учти это!

– Спать с тобой?! – неожиданно яростно выкрикнула Таня – Да ты понимаешь, что такое спать со мной?! Я страшнее рыбы фугу! Стоит тебе засунуть в меня член, и ты получишь такой заряд яда, что начнешь просто умирать, разлагаться, как от самой страшной отравы! А если я захочу, то одним усилием воли могу высосать из тебя всю твою жизнь – до капли! Я никогда не смогу иметь от тебя ребенка – по той же причине. Ты не можешь заниматься со мной сексом!

– Почему это не могу? – хмыкнул Константин – Хороший презерватив, и все. Аккуратненько. Чтобы не порвался. Забыла? Рыбу фугу тоже едят, и радуются. Вкусная, говорят! Я не пробовал, но вообще-то собирался. Ребенка? Можно взять мое семя, и внести в твою матку. Искусственно. Интересно, кем будет наш ребенок? Инкубом? Суккубом? Ну, какие еще возражения? Да, я знаю, что ты меня околдовала! И мне хорошо! Кстати – можешь помочь в моих делах. Считай, я нанимаю тебя на работу. Будем заключать выгодные сделки – врежешь по партнеру Зовом, и он сделает все, что нужно. Неплохо, правда?

– А про Корпорацию забыл? Они как отреагируют на то, что я сбежала?

– А откуда они узнают, что ты сбежала? Возможно, что Корпорация считает – все погибли во время налета.

– Нет. Я уверена – они все равно узнают. Раз противник догадался, что мы суккубы – значит, Корпорация узнает, что мы живы. А ты представляешь их могущество? Кстати – и противники Корпорации не дремлют!

– Я тоже не очень-то беззащитен, не сомневайся! Понадобится – устрою такую войну, им мало не покажется! Натравлю на них и государство, и наемников – денег хватит, не беспокойся! Им выгоднее со мной договориться. Вообще – всегда выгоднее договариваться, чем воевать. Война – последнее средство, когда дипломатия уже не работает. Это только американцы дурят – бомбят всех, кто под руку попадется. А умные люди договариваются. Ну, так что, кончились аргументы?

Мужчина улыбнулся, и Таня вдруг почувствовала чувство облегчения – а может и правда все сложится? Может и правда она вот так, запросто, выйдет замуж за миллиардера? А почему бы и нет? Чем она хуже других?

– Насчет моей подруги… – Таня запнулась – Она хочет домой. И хочет денег. Ты можешь ей дать денег?

– Сколько ей нужно?

– Не знаю…миллион долларов, например. Ну и документы, все, как положено. Без документов – куда она денется?

– Она получит два миллиона – если ты останешься со мной и станешь моей женой. И документы. И кучу тряпок. И украшения. А еще – визу во все возможные страны. Зачем ей в Россию?

– Не знаю… – пожала плечами Таня – Я как-то не говорила с ней на эту тему.

– Так поговори! Лезть сейчас в Россию – зачем? Напрашиваться на неприятности! Если ее и будут искать, то там, откуда она приехала. Люди не понимают, что для того, чтобы уйти от погони, нужно обрезать все связи с прежней жизнью. Совсем обрезать! Навсегда! Или на длительное время – годы, десятки лет. Тогда все успокоится, все будет хорошо. Мы вот как сделаем: я куплю ей небольшую гостиницу где-нибудь на побережье, дам два миллиона евро, и…ты остаешься со мной. Я подпишу с тобой контракт – по нему ты сразу получишь пятьдесят миллионов евро, с условием, что останешься со мной на ближайшие десять лет. Ты станешь моей официальной женой. А если родишь мне ребенка – получишь еще сто миллионов. И за каждого последующего ребенка – столько же. А если будешь работать со мной, помогать мне в бизнесе – будешь получать свою долю – это потом мы оговорим. А не захочешь – и не надо. Главное – чтобы ты была рядом со мной.

Молчание.

– Ну, как тебе? – Константин улыбнулся, ожидая ответа, но Таня не смогла выдавить ни слова. Она молчала, глядя на него, и улыбка постепенно сползла с его губ – Так что, ты все-таки не согласна? Давай – я положу тебе сто миллионов! Сразу! Ну?!

– Да не в этом дело! – наконец-то разродилась словами Таня – Пятьдесят миллионов…сто миллионов…для меня это просто цифры. Я и не представляю таких денег, не знаю – что это такое! Пятьдесят баксов – знаю. А пятьдесят миллионов – нет! У меня в голове такое не укладывается, понимаешь?

– Я как-нибудь тебе продемонстрирую, что это такое – деньги! – широко улыбнулся мужчина – Обязательно! Сразу после того, как мы поженимся! Итак – ты согласна?

– Согласна, конечно – тоже улыбнулась Таня – Только не целуй меня, хорошо? Не забывай – Я ведь ядовита, как рыба фугу!

 

– Эй, калека! Ну-ка, покажи, чего там у тебя! – Таня сдернула с Валентины тонкое шелковое покрывало, и девушка зашипела, как змея:

– Шшшшш! Щас ухо отгрызу! Зачем при нем-то?! – она показала глазами на слугу, убиравшего поднос – Все-таки, какой-никакой, а мужик!

– Да какой, к черту, мужик! – Таня отмахнулась, и задрала подол ночной рубахи Валентины – Ха! Смешные какие! Ты теперь карлица! Не пробовала ходить на этих штуках?

– Спятила? Тьфу! Чешутся, знаешь как?! Это ужас какой-то!

Валентина почесала маленькие розовые ступни, отросшие из культяшек, и грязно выругалась:

– Твари….! Ну вот надо же было так, а?! Валяйся теперь! И рука чешется, гада!

– Ты радуйся, что башку не разнесли – резонно парировала Таня – ты вот что, подруга…послушай…я к тебе с вестями…

– Хорошими, надеюсь? – Валентина приподнялась на здоровой руке, оперлась на подушки – Только не говори, что нас нашли эти уроды!

– Какие из уродов? – хмыкнула Таня – Нет, не нашли. Никакие уроды. Слушай, что нам предстоит…

Она рассказала все, что могла, и все, что хотела – примерно минут за двадцать. Валентина молча слушала, потом усмехнулась и недоверчиво помотала головой:

– Неужели так бывает?! Танька, ну ты и куш отхватила! Честно – я тебе завидую! По-хорошему завидую, не переживай! Ты и мне выговорила условия, молоток! Гостиница! Деньги! Можно жить-не тужить! Только…хмм…

– Как без мужиков? – нахмурилась Таня – ты не забыла, что вообще-то мы в бегах? Если в гостинице начнут пропадать мужчины…или умирать странной смертью…ты долго не протянешь. Тебя найдут. Или вычислят местные. Полиция, к примеру. И тогда…тогда все будет очень плохо. Ты подставишь меня, подставишь Константина. И чем это закончится? Мы-то с ним выкрутимся, а ты? Ты ведь будешь предоставлена сама себе. Он, кстати, сразу предупредил – если ты уходишь от нас, значит – сама по себе.

– А можно я буду приходить…к тебе? – Валентина жадно вгляделась в лицо Тани, и та не дрогнула:

– Я так и знала. Сразу спросила Константина – не будет ли он против. Нет, он не против. Ты же не мужик, потому это и не измена. Кстати, я не против, если ты иногда с ним…и со мной. Презерватив, конечно, и все такое прочее. Никаких поцелуйчиков и «живого» секса. Сама знаешь – исключено.

– Спасибо, Танюха… – голос Валентины дрогнул – В кои-то века у меня взаправдашняя подруга. Не думала, что с кем-то задружусь… Нет, это не Зов – твой Зов давно уже закончился, ты разве не поняла? Это я сама. Тань, но я все равно хочу съездить домой. Кое-с-кем поквитаться. А потом вернусь!

– Через год. Не раньше, чем через год. И это мы с Константином оговорили. Слушайся нас – и все будет в порядке. Только не зарывайся, ладно? А то я знаю тебя…залетчицу!

– Постараюсь! – Валентина хихикнула, наклонившись, обхватила Таню здоровой рукой и чмокнула ее в губы – На кой мне мужики, когда у меня есть ты? А захочется члена – так ты чего-нибудь придумаешь, правда? Какой-нибудь хитрый японский самотык – чтобы сам за мной гонялся! Хе хе хе…миллиардерша, а?! Кто бы мог подумать?! Из секс-рабынь! Ох, Танька, Танька…и куда нас эта жизнь заведет, а?

– В хорошее место! – улыбнулась Таня, и вздохнула. Все так зыбко, все так иллюзорно – как в сказках «Тысяча и одна ночь». Но что будет – то и будет.

– Живем, подруга?! – Валентина смахнула что-то с глаз запястьем – соринку, наверное.

– Живем! – дрогнувшим голосом подтвердила Таня, и они снова крепко обнялись.

 

– Это точно – они? – девушка у ноутбука внимательно посмотрела на собеседника, неприметного человека, на которого дважды не взглянешь – забудешь после первого раза.

– Обижаете, Елена! Это моя работа. Агенты установили – да, это они. Татьяна – теперь жена местного миллиардера, нефтяного магната. Валентина – у нее свой отель, процветает. Деньги водятся. Кстати, с магнатом я бы связываться не советовал – фигура очень серьезная. Торговец нефтью, торговец оружием, состояние около десяти миллиардов, но управляет активами еще миллиардов на сто. Сколько у него на самом деле – никто не знает. Раздавит – как клопов. Такое уже бывало.

– Я знаю. Не нужно мне этой информации – слегка раздраженно ответила Елена, наморщив лоб – По Константину у нас все есть. Насколько возможно.

– Тут еще кое-какая информация… – мужчина замялся, и после взгляда Елены, продолжил – Татьяна беременна. И по имеющейся информации – от этого самого магната! Он над ней трясется, пылинки с нее сдувает!

– О как! – Елена слегка оторопело посмотрела на собеседника – И как это она смогла?

– Как и все, наверное – ухмыльнулся мужчина, и тут же согнал улыбку под недовольным взглядом девушки – Извините.

– Иди! – она махнула рукой – Достаточно. Да флешку-то оставь! Я посмотрю, что накопали.

Мужчина торопливо поднялся, и вышел, широко шагая, как человек, привыкший к долгим пешим путешествиям. Елена же включила скайп, дождалась ответа, и пару минут, короткими, точными предложениями рассказывала то, что узнала от сыщика. Мужчина на той стороне сети молчал, слушая и не комментируя, и лишь когда она дала понять, что закончила, коротко сказал:

– Твои соображения?

– Не трогать! – без колебаний ответила Елена – От Валентины прока мало, она годится лишь на силовые акции. Но при ее характере…она малоценный кадр. К тому же, если за нее взяться как следует – подружка поднимет хай, и получится…то, что получится. Нам, в нашем положении, ни к чему лишняя засветка. Пусть себе пока живет. Позже мы подумаем, как ее можно использовать. Например – она очень любит секс, а мужчин-инкубов у нее нет. Можно предоставить ей партнеров, в обмен на какие-нибудь услуги. Кстати, у меня есть подозрения, что у Валентины проснулся талант провидицы. Я не уверена, но основания так думать есть. Что касается Татьяны – тут все ясно. Она взяла его в оборот, этого магната. Он ест с ее руки. Красиво, да. Но и тут – время покажет. Начнет стареть – и придет к нам. Все равно придет, куда она денется? Она сильна, очень сильна! Уровень Мастера! Можно вплести ее в систему – одним Мастером станет больше. Подумаю, как это сделать. Такие способные суккубы попадаются раз в сто лет, а то и реже. Но кому я рассказываю? Ты, Мастер, и сам это знаешь лучше меня. В общем – осторожно, без спешки разрабатываем операцию – и в конце концов они все равно придут к нам. Как и было всегда. Ну вот и все.

– Согласен – бесстрастно сказал мужчина с экрана ноутбука, и тут же отключился, оставив Елену сидеть перед пустым экраном. Она же положила голову на ладони и долго, очень долго сидела и смотрела в экран, будто хотела увидеть будущее. Увы, это ей было не дано. Елена не была провидицей. Ее таланты располагались в другой сфере.

 

Она была невероятно красива! Такая девушка, и в официантки?! – у директора «Торпеды» перехватило дыхание:

– Проходи…те! Как вас звать?

– Аня! – рыжая соблазнительно улыбнулась, и мужчина вдруг с удивлением и восторгом почувствовал, как оживает его изрядно попорченное злобной девкой мужское «хозяйство». Некогда одна девица едва не откусила ему член, и с тех пор «аппарат» работал хорошо если через раз, а если быть точным – один раз из десяти. И бесполезно его мусолили многочисленные официантки, и нанятые жрицы любви – член отказывался работать просто-таки категорически.

Кстати – непонятно почему отказывался, так как никаких объективных причин для этого не было. Все зажило, все внешне рабочее. Причина в голове – как сказал ему один сексопатолог – как только член попадает внутрь женщины, любым способом, а тем более оральным – так тут же в голове всплывают воспоминания о том, как его едва не отделили от хозяина. И мозг тут же в испуге блокирует весь процесс. Так что для более-менее полноценного секса нужно было как следует нажраться – что само по себе тоже не способствует здоровому траху. Нажрался – и уже забыл, для чего нажирался. Уже ничего не хочется.

А тут – просто безумный стояк, как у пацана шестнадцати лет! Сто лет такого не было!

– А что ты умеешь? – выдавил хрипло, с дрожью в голосе, боясь, что девица сейчас уйдет, растворится за дверью и он никогда не коснется ее гладкой, бархатной кожи! Хотелось броситься к ее ногам и никуда не отпускать, никуда! И трахать ее, трахать – часы, дни, недели! До скончания веков!

– Я все умею. Хочешь, покажу?

Девица защелкнула замок двери, подошла к мужчине, и одним движением сдернула с себя узкое платье, извиваясь при этом, как змея. На ней под платьем не было ничего – ни трусиков, ни лифчика – совсем ничего! Лето, конечно, жарко…но все же?

А потом все мысли ушли. Девушка ловко высвободила член из плена брюк, расстегнув, почти разорвав ширинку мужчины, толкнув хозяина клуба в плечо так, чтобы он откинулся назад. Уселась верхом, будто всосав его член своей вагиной, как мощный пылесос всасывает кучку грязи, сбитую с башмаков после осенней прогулки.

И мужчина застонал от восторга! Давно, очень давно он не испытывал такого наслаждения! Девица буквально высасывала из него соки, а ее зеленые глаза заставляли в них утонуть, забыть обо всем, кроме этого смуглого, загорелого тела, кроме этой колдуньи, скачущей на нем, как амазонка на горячем скакуне!

А потом он кончил – бурно, дергаясь всем телом, чувствуя, как вместе с семенем из него будто бы истекает жизнь. Нахлынула такая слабость, такая невозможная слабость, что после того, как все закончилось, мужчина не смог подняться с места и только бессильно смотрел на то, как надевает платье его неожиданная, странная партнерша.

Она же не обращала на него никакого внимания, и только перед уходом, когда уже взялась за ручку двери, с усмешкой, сказала:

– Привет тебе от Тани. Помнишь такую? Ту, что член тебе чуть не откусила? Ну и вот. Живи теперь, и помни. И радуйся, что она запретила тебя убивать. Иначе бы…

Черты лица девушки вдруг исказились, и оно стало похожим на морду какого-то чудовища – огромные клыки, горящие, выпученные глаза. Но все длилось не больше секунды, и скоро мужчина уверил себя, что все это ему привиделось из-за болезни.

А заболел он скоро. Уже этим вечером слег с температурой и рвотой, и через несколько часов оказался в больничной палате, с неясным, мутным диагнозом: «Предположительно, отравление».

Вышел из больницы через три недели, высохший, как щепка, шатающийся от порывов ветра. Больше он в «Торпеде» не появился. По слухам ее скоро продали, а что сталось с прежним владельцем – никто не знал. Да по большому счету это никому не было интересно.

И никто не связал приход рыжей девицы с болезнью директора «Торпеды». Даже он сам.

 

– Если девочка родится – назову ее Валентиной! – Таня погладила округлившийся животик, и посмотрела на сияющее море – Хорошо-то как, а? Валь, ну как же хорошо?!

– Когда все слишком хорошо – обязательно начинается какая-нибудь гадость – кивнула Валентина, сидевшая за столом в одних трусиках-стрингах – А если мальчик родится, как назовешь?

– Валентином! – хохотнула Таня, и бросила в подругу ломтиком мандарина. Та захохотала, и тоже швырнула кусочек яблока, точно попав Тане в лоб.

– А прикинь – если двойня! Валентин, и Валентина! – мечтательно протянула рыжая – Здорово, когда двойня, правда?

– Ну возьми, и роди! – фыркнула Таня – За чем дело стало?

– Во-первых, у меня нет мужика, от которого хотелось бы родить. Ты же не позволяешь своему мужику меня накачать! (Фу! Как грубо! – хмыкнула Таня). А во-вторых…я еще погулять хочу! Я еще молоденькая! Это ты замужняя дама, а я так…не пришей к заднице рукав. Так что – все в будущем!

– Все в будущем – эхом откликнулась Таня, и снова уставилась на море. Мыло в нем что-то такое…завораживающее. Древнее, притягательное, как сама жизнь.

Хорошо! Вот так сидеть, смотреть на море, и пить холодный сок. И впереди – только хорошее! Ведь по-другому и быть не может, правда же? Она это заслужила! Бывшая провинциалка, бывшая суккуба. Бывшая ли?

Конец книги.

Отправить