Глава 11

– Готово! Все, можем отправляться. Работаем в нормальном режиме.

Сихха уселась в кресло механика, надела шлем и сосредоточилась, закрыв глаза. Потом взглянула на Слая, отрешенно, туманными глазами, и тихо добавила:

– Прекрасен! Он – прекрасен!

– Кто, Слай, что ли? – хмыкнул Хаган и, ухмыльнувшись, пожал плечами. – Чего в нем прекрасного? Лысый, шерсти совсем нет, зубы, как у травоядного, мелкий. Хе-хе-хе, девочка, похоже, ты соскучилась по крепкому самцу! Тебе нужен настоящий воин, мужчина в расцвете сил!

– Уж не себя ли ты предлагаешь, мутант-развратник? – Сихха удивленно подняла брови и саркастически усмехнулась: – Ты знаешь, если бы в мире остались только ты и я – даже в этом случае ты привлек бы меня не больше, чем ствол лучевика.

– Причудливо отдыхаешь, как посмотрю! – хохотнул синтонианец. – Ты совсем плохая девочка! Мама Слая тебя не полюбит! Хо-хо-хо! Слай, ты слыхал? Слыхал, что она говорит?

– Хаг, отстань! Не время! – досадливо сморщился Слай, проверяя системы и получая ответ от промежуточного, старого корабельного мозга, запараллеленного с Зайкаром. Его оставили на месте, и Сихха как-то хитро подключила старый мозг к новому, продублировав систему.

Для чего? Во-первых, нужно было убедиться, что Зайкар успешно функционирует в системе нового корабля. Если случится какой-нибудь сбой, будет действовать второй мозг. А еще нужно было убедиться, что Зайкар будет работать так, как нужно. Слай, конечно, был склонен верить хорошим людям и хорошим корабельным мозгам, но… лучше иметь возможность заблокировать новый мозг с помощью бессловесного, старого, проверенного.

Ну, и третье обстоятельство – почему бы не увеличить объем памяти мозга, его быстродействие? Как гласит старая пословица космолетчиков: один мозг хорошо, а два – лучше…

– Отстань, отстань! Вечно я – отстань! – фыркнул Хаган. – Она его называет прекрасным, а я отстань?! Обидно же!

– Дурак! Я не Слая называю прекрасным, хотя, конечно, он симпатичный…

Хаган нарочито-удивленно поднял брови и оскалился.

– Корабль прекрасен! Ты не понимаешь! От него осталась старая скорлупа, но он… как бы тебе это лучше сказать… он прекрасен своими скрытыми возможностями! Он может то, что не могут корабли его класса! И спасибо за это предкам – спрашивается, на кой черт они заложили в конструкцию такой запас прочности, что нынешним судам и не снилось?! Зачем пятикратный запас мощности планетарным движкам, если их специально ограничивать стандартными блоками? Мне кажется, его изготовили с перспективой на будущее, для того, чтобы когда-нибудь апгрейдить, осовременить по мере развития технологий! Ты – тупой дикарь, не понимающий возможностей этого кораблика, и ты, Слай, тоже! Тебе в руки попал драгоценный камень! И мы его огранили! Надеюсь, все блоки и узлы, что мы выдрали из корабля Зая, приживутся как следует. Нужно опробовать полеты в атмосфере, потом испытать его в космосе, а потом…

– Все это замечательно, – кивнул Слай, – но нам пора. И зря ты думаешь, что я такой тупой и не ценю свой корабль. И кстати, самое ценное здесь знаете что? Не корабль и не побитые роботы, которыми мы набили оба трюма!

– Зай? – понимающе кивнул Хаган и посерьезнел. – Слай, ты представляешь, что будет, если кто-то узнает, что у нас в корабле стоит такой мозг? Мозг, который знает о том, где находятся старые базы! Мозг, который…

– Да ясно все, Хаг! – перебил Слай, задумчиво почесывая переносицу. – Об этом я и хотел вам сказать: молчите, ребята! Никому ни слова! Вообще – никому! Если узнают… я за нашу жизнь не дам и одного кредита. Правда, не знаю, как они смогли бы взломать Зая, чтобы получить информацию, но… и не собираюсь этого узнавать. Зай, тебя вообще-то можно как-то «сломать» со стороны?

– Капитан, все можно сделать при определенных затратах сил и средств. Дело времени. Кроме того, хоть я и не человек, но вы – мои друзья, а тот, у кого есть дорогие ему существа, уязвим. Вы же это понимаете? Я ни при каких обстоятельствах не могу позволить, чтобы вам был причинен вред. Даже если действия по вашему спасению угрожают моей жизни. Или придется расстаться с частью информации…

– Спасибо, Зай! – искренне вырвалось у Слая, и он вдруг подивился абсурду ситуации: он, взрослый, разумный человек говорит спасибо корабельному мозгу, фактически механизму! Одушевляет то, что одушевлять нельзя! Ну не глупо ли? Зайкар ведь не живой, как можно придавать ему человеческие черты, думать, что он руководствуется теми же мотивами, что живой человек?

И еще подумалось – как странно все повернулось! Сколько времени прошло с тех пор, как одним несчастным – или счастливым?! – утром Слай проснулся от звонка адвоката, сообщившего о наследстве? Десять дней! Всего десять дней! И за это время он из обычного провинциального парня, можно сказать, раздолбая, превратился в капитана звездного корабля и обрел двух… нет – трех друзей! Интересно складывается жизнь, ох, интересно…

– Спасибо тебе, капитан, – тут же откликнулся мозг, – мне было так скучно, так тоскливо, а ты спас меня.

– Интересно, а есть рай для корабельных мозгов? – хмыкнул Хаган. – Зай, если мы попадем в рай, как думаешь, он для нас с тобой будет общим? Или корабельные мозги оказываются где-нибудь в своем раю? Интересно, как бы он тогда выглядел, ваш рай?

– Не знаю, Хаг… я ведь всего лишь корабельный мозг, и верования живых для меня не совсем логичны. Я не могу представить, чтобы сознание какого-либо существа отправлялось куда-то в другой мир, где продолжало бы жить вечно. Это противоречит всем физическим законам. Потому я не могу в это поверить. Но очень хотел бы. Быть вечно с вами – мое единственное желание. У меня было два капитана, и с каждым капитаном умирала часть моей личности. Мне бы не хотелось, чтобы вы умерли.

– Да что вы заладили: умерли, умерли! – внезапно яростно выдохнула Сихха. – Что вы понимаете в смерти?! Когда ты не знаешь, будешь ли жить, ежеминутно подвергаясь риску быть убитым врагами, или тебя пристрелят свои же близкие, после того, как ты превратишься в сумасшедшего монстра! Каждый день ты ждешь, что вот этот ребенок, пробегающий мимо, через минуту может превратиться в яростного, брызжущего слюной сумасшедшего мутанта и набросится на тебя! И ты ничего не можешь сделать… что вы можете знать о смерти!

– Ну… теперь-то все будет нормально, – растерянно пожал плечами Слай, глядя на поникшую Сихху. – Мне жаль твоих сородичей, искренне жаль. Только что можно поделать? Си, не мы виноваты, что началась война, что кто-то распылил эту чертову чуму. Я вообще против войн! Людям не нужно воевать! Людям нужно договариваться и жить! Рожать детей! Любить! Купаться в чистом прозрачном море! Греться на солнышке! Если бы я мог сделать так, чтобы эта чертова чума пропала – я бы сделал для этого все, но… мы и так сделали все, что могли. Теперь пусть другие сделают лучше.

– Капитан, позволишь, я кое-что скажу по этому поводу? – внезапно вмешался Зайкар. – Я тут исследовал кое-что касательно чумы. И пришел к некоему выводу…

– Говори, Зай, чего ты? Ты такой же член экипажа, как и мы все, – удивленно кивнул Слай, – не нужно спрашивать разрешения, чтобы высказать свои соображения по какому-либо вопросу. Если это что-то важное и могут услышать чужие, не из нашего экипажа – говори через шлем, но всегда говори то, что думаешь. Ты ведь умнее всех нас, вместе взятых. Давай, жги!

– Ээээ… жги? А! Понял. Такой оборот. Запомню. Итак, чума. Что представляет собой планета Сильмана? Это океан. И некий материк в океане. Ну и куча мелких островков, не имеющих значения. В центре материка, там, где мы сейчас и находимся, сконцентрирована вся цивилизация, оставшаяся после войны. Здесь был крупнейший город, ремонтная мастерская для звездолетов всего скопления Атраг. Это вы все знаете, и на этом останавливаться не буду. Это неважно. Важно другое. Время от времени на материке дуют ветры – мощные, воздушные массы двигаются вначале с севера на юг, потом с юга на север. Каждый раз, когда начинается сезон ветров, вспыхивает эпидемия чумы. Сихха, я все точно рассказал? С твоих слов.

– Все верно, Зай, – мрачно кивнула девушка, – точнее и не скажешь. И начинается сезон чумных… сейчас у нас дома идет «сбор урожая». Несколько сотен детей, несколько взрослых… кого-то зараза не берет, вот как меня. Почему – не знаю. А кое-кого косит, как из лучевой пушки. Так к чему ты ведешь?

– Я ведь был мозгом исследовательского корабля и кое-что знаю об эпидемиях. И умею анализировать. Источник чумы до сих пор на планете. И да – она искусственного происхождения. И этот источник где-то рядом, в центре материка. У вас, конечно, не производились исследования, но я уверен, что части материка в разное время года подвергаются опылению чумой по-разному, в зависимости от того, в какую сторону дует ветер. Если бы ваш народ был общим, не разделенным на враждующие части, вы бы это знали. Можно было бы перемещаться относительно центра, источника чумы, соответственно воздушным потокам, и так избежать большинства смертей.

– Подожди… так ты считаешь, что источник чумы где-то рядом? – слегка оторопело переспросила Сихха. Беаргийка оглянулась на приятелей, задумчиво постукивая себя по затылку гибким хвостом. Слаю все время хотелось взять ее хвост в руки и потискать, но он боялся получить отпор, зная со слов той же Сиххи, что поглаживание хвоста у людей-кошек равнозначно интимным ласкам.

Вообще-то, когда Слай смотрел на Сихху, частенько беззастенчиво разгуливавшую в чем мать родила, он всегда думал о том, что природа обделила обычного человека, создав его без такого удобного инструмента, как хвост. Он очень органично располагался над крепкими ягодицами бесстыжей девицы и частенько служил ей третьей рукой, когда две другие были заняты.

Сихха не раз с ухмылкой демонстрировала, как она умеет обращаться с этой частью тела, цепляя хвостом то стакан, то еще какую-нибудь вещь, и проносила ее мимо лиц оторопелых наблюдателей, вызывая у Слая легкую зависть, а у Хагана фонтан «искрометного юмора», где самым пристойным замечанием было: «Не пользуешься ли ты хвостом, чтобы чесать себе спину и другие труднодоступные части тела?»

К чести Сиххи нужно сказать, что на особо скабрезные и гнусные предположения, которые высказывал Хаган в адрес ее хвоста, беаргийка отвечала лишь фырканьем и смехом, в очередной раз ответив, что всегда знала о гнусной сути волков-извращенцев. До насилия не доходило – за те дни, что небольшой экипаж находился на борту «Бродяги», они сдружились, и Слаю иногда казалось, что все знают друг друга уже долгие годы.

Сихха, такая резкая, даже несколько ядовитая, слегка оттаяла, и оказалось, что она обладает неплохим чувством юмора, а еще с удовольствием смотрит всякую видеохрень, вставляя замечания по поводу поведения героев сериалов применительно к условиям Сильманы, иногда смеясь в совершенно неожиданных местах и переживая там, где нужно смеяться.

Все-таки культуры Слая и Сиххи довольно сильно отличались, что немудрено – для этого были все предпосылки: от строения тел, до социальных факторов. Человек с благополучной мирной планеты с трудом может понять психологию тех, кто ежедневно находится в состоянии войны и ежеминутно рискует жизнью на протяжении десятков лет.

Впрочем – взаимно. Сихха тоже с трудом понимала страдания людей Беории, переживающих из-за того, они не смогли пойти в отпуск тогда, когда хотели, или, например, застали свою любимую в постели с любовником. Особенно последнее.

Сихха заявила, что разрешила бы эту щекотливую ситуацию очень просто – если бы застала своего мужчину с другой женщиной, то по настроению:

1. Убила бы мужчину.

2. Убила бы женщину.

3. Убила бы обоих.

4. Присоединилась бы к парочке и, если бы понравились совместные игрища, предложила бы жить втроем.

Зачем так переживать, когда жизнь коротка, и не знаешь, что будет через минуту? Нужно довольствоваться простыми радостями, ведь скоро их может не быть!

Слай был слишком добропорядочен, чтобы последовать ее примеру, но допускал, что в словах девушки что-то есть… дельная мысль, так сказать. Что касаемо жизни втроем… Нет – не два мужчины на одну женщину, нет! Парочка женщин на одного мужчину – вот хорошее предложение. Особенно после длительного воздержания…

Уйдя в свои эротико-социальные фантазии, Слай вдруг обнаружил, что едва не пропустил самое интересное, отчего Сихха вскочила с места и забегала по рубке, возбужденно размахивая своим красивым полосатым хвостом:

– Так какого черта ты молчал?! Нужно лететь и смотреть!

– Вообще-то меня никто не спрашивал. А когда капитан разрешил мне высказывать свое мнение, я ответил на ваши вопросы. Теперь вы знаете.

– Что знаем? Что? – Слай недоуменно уставился на Сихху, в очередной раз пронесшуюся мимо, беаргийка подбежала, встав перед ним и уперев руки в боки:

– Ты что?! Спал, что ли?! Один чумных проспал, другой спит на ходу! Парни, вы что, больны?! Тут такие вещи выясняются, а ты… я не понимаю вас! Слушай! И не говори, что не слышал!

Через десять минут Слай сидел в кресле пилота с надетым на голову шлемом, а «Бродяга» медленно выплывал из корабля-дока на волю, сверкая отполированными плитами броневой защиты.

В «сокровищницах» дока оказалось достаточно бронепластин, чтобы покрыть корпус звездолета сверху донизу, и теперь его масса увеличилась в полтора раза. Но это было не страшно. Планетарные двигатели несли преображенный корабль легко и без малейших усилий – их мощность увеличилась в несколько раз. Во сколько точно – экипаж пока не знал, все будет ясно в работе, после летных испытаний. Надеялись, что не меньше чем в пять раз. «Бродяга» мог дать фору скоростным космическим яхтам по возможности ускоряться за единицу времени. Теперь его трудно было назвать простым грузовиком.

«Бродяга» поднимался все выше и выше, до тех пор, пока не смог охватить «взглядом» всю территорию, уставленную звездными кораблями. Часть из них терялась в джунглях, но чувствительные датчики легко, по деталям корпусов отслеживали конструкции судов и буквально через десять минут после того, как звездолет поднялся в небо, искомый объект был найден.

– Есть. Вот он, смотри, капитан. «Селег-192», корабль-лаборатория для ведения биологической войны. Исправен, цел, нетронут. Два раза в год выпускает на волю споры чумы, а ветер разносит их по материку. Если бы не он, болезнь давно бы ушла с планеты. Больше объектов, подходящих под задачу, не обнаружено. Может быть, на материке есть где-то еще один такой корабль, но я сомневаюсь. Вероятность слишком мала.

Слай всмотрелся в силуэт небольшого, похожего на половинку круглого плода шар, недоуменно мотая головой, задумчиво спросил, закинув руки на затылок:

– Зай, ты уверен, что это именно то, что нам нужно?

– Я пользуюсь базой данных, что находится в старом корабельном мозге. Судя по всему – этот корабль запрограммирован на то, чтобы производить споры чумы и распространять их вокруг себя, – видишь у него отверстие в макушке? Наверху? Сейчас я увеличу… вот так. Из этого отверстия выбрасываются болезнетворные споры. Живут они на воздухе от недели до двух недель, и если не попали в живое существо – погибают. В живом существе живут до тех пор, пока оно не погибнет. Что интересно, заражаются только человекоподобные, те, чьими прототипами были протолюди. То есть – вы все. Животные не болеют. Ну… по крайней мере, данных о случаях заражения животных нет. Корабль может быть автоматическим, может управляться человеком. Скорее всего – автоматический. Вероятно, он сел здесь во время войны и распылил болезнь во все стороны. Результат известен. Может быть, у него случился сбой, или он специально был запрограммирован так, чтобы беспрерывно создавать порции бактерий чумы и снова засеивать ею планету. Свидетельство о том, что такие случаи бывали, в базе данных есть.

– Кого-то твой хвостатый народец сильно достал, тебе не кажется, Си? – серьезно спросил Хаган. – Вообще-то этот корабль – Зло. Я понимаю честный бой, когда противник на противника, а вот так… травить болезнью – это ведь подло!

– Добавлю – и незаконно, – вмешался Зайкар. – Согласно конвенции о Звездных Войнах воюющие стороны не должны применять оружие такого типа. Хотя, если разобраться… чем это лучше того случая, когда какой-нибудь линкор полностью выжигает планету, испаряя моря, расплавляя горы? Уничтожая все живое! Так хотя бы планета остается цела.

– Подлая тварь! – прошипела Сихха, вглядываясь в приплюснутый силуэт. – Это Империя! Это все Империя! Какого черта она нас не отпустила?! Почему мы не можем сами определять свою судьбу?! Ну, зачем, зачем мы ей, проклятой гадине?! Почему не оставить нас в покое?!

– Справедливости ради, хочу заметить, что Империя по своей сути гораздо более устойчивое образование, чем сообщество мелких звездных скоплений, – заметил Зайкар. – История показывает, что как только Империя начинает слабеть, мир погружается в хаос, и погибает гораздо больше людей, чем при умиротворении мятежных планет. Сильная Империя – залог мира и процветания. Даже если в этой социальной структуре имеются недостатки. Но разве может быть система без недостатков? Только Создатель совершенен, и то, я уверен, и он не без изъянов. Иначе не допустил бы столько промахов, создавая мир.

– Робот-философ! Этого только не хватало! – зло прищурилась Сихха. – Для полного комплекта! Не о том говорим! Нужно уничтожить гада! Зай, какая у него защита? Кстати, вероятно, я слышала про эту тварь! К нему подойти нельзя – долбает из плазмометов. Мы захватывали людей Вшукиха, допрашивали. Они рассказали, что есть вот такая гадость, которую все обходят стороной. Но я и подумать не могла, что это… в общем – что там сказано о его боевой мощи?

– Ничего особенного. Два плазмомета, как те, что были на «Бродяге» до апгрейда, ракеты, генератор защитного поля. Так себе. Долго не продержится, если мы по нему как следует ударим.

– Вот и проверим орудия! – радостно потер руки Хаган, поводя носом, будто принюхиваясь к чему-то в воздухе. – Как думаешь, не развалятся твои пушки? Выдержат стрельбу? Расчеты одно, а вот в деле…

– Хаг, ты чего тупишь? – сердито буркнул Слай, наводя виртуальный прицел на тускло отблескивающий бок. – Откуда Зай это знает, если мы ни разу не использовали их в деле? Опробуем – узнаем. Зай, разгоняй генераторы. Ударим всей мощью. Я хочу попробовать, как бьют эти пушчонки. Зрелище должно быть впечатляющим! Они раза в три мощнее прежних?

– В пять, капитан. Не беспокойся – все сделано как надо. Все-таки я ведь ремонтник, так что ошибки быть не может. Сработают, и все будет хорошо.

– Капитан, можно – я?

– Чего – ты? – Слай сразу не понял, потом пожал плечами. – Ну… если хочется. Почему и нет? Зачем тебе это?

– Эта тварь отравляла мою жизнь много лет! Нашу жизнь! Жизнь всех беаргов! Я хочу поставить точку! Сама! Позволь!

– Хорошо. Передаю управление на тебя.

Слай перенаправил управление кораблем и плазмометами на Сихху и откинулся в кресле, наблюдая, как приближается цель. До чужого корабля оставалось около километра, когда тот заметил «Бродягу» и отреагировал вполне предсказуемо – открылись торпедные шахты, из них вылетела стая ракет, тут же устремившихся к звездолету, окутанному голубоватой дымкой защитного поля. Потом ударили плазмометы, облизывая пришельца смертельными языками пламени.

«Бродяга» почти не заметил удара тяжелых торпед, заряженных обычной, не ядерной взрывчаткой, не отреагировал и на плазмометы. Генераторы почти не изменили тональности.

Вспышка!

Экраны автоматически отфильтровали излучение.

И осколки дождем посыпались вниз, на мертвые корабли.

Слаю почему-то подумалось о том, что если внизу, возле древних железяк кто-то находился – из тех же хаперов, – ему придется несладко. Не осколком по голове трахнет, так взрывной волной поваляет. Но кому сейчас легко? Увы, иногда человек оказывается не в том месте, не в то время – воля Создателя. Нам ли с ним спорить? От судьбы не убежишь.

Две ядерные торпеды, которыми мятежный корабль решил поставить точку в знакомстве с «Бродягой», сбили влет, как только остроносые твари показались из портов.

Ответный удар «Бродяги» был так силен, что Слай замер, не в силах пошевельнуться, вздохнуть, как ребенок, впервые увидевший прилет звездного корабля. Фиолетовые сгустки плазмы, способные в мгновение испарить небольшую горку, врезались в сеятеля смерти, сорвали защитное поле и вгрызлись в матовую обшивку, как струи раскаленного кипятка в сахарную голову.

Мгновение – и куска обшивки как не бывало, а в дыру влетела вереница хлопотливых сгустков энергии, желающих полакомиться содержимым бронированного «плода».

А еще через мгновение на месте усеченного шара вспыхнуло небольшое солнце, яркое, но не ярче родного солнца Слая, и, слава Создателю, – не такое долговечное.

Ударом взрывной волны «Бродягу» слегка качнуло, но он удержался на месте, корабельный мозг работой планетарных двигателей легко компенсировал результаты воздействия спрессованного до твердости металла воздуха, и его волна понеслась дальше, снося деревья, опрокидывая перекосившиеся старые корабли, поднимая тучи пыли, мусора, сбивая с неба встревоженных птиц и разгоняя облака.

На месте корабля-лаборатории вспух огромный черный гриб, который был виден за многие километры от места катастрофы.

А потом случилось странное. «Бродяга» рванул с места так, что молнии, возникшие от усиленной работы планетарных двигателей, ударили в землю огромными белыми змеями, с треском и грохотом разбивая стволы поваленных деревьев-великанов, впитываясь в металлические корпуса кладбища кораблей, сплетаясь, как червяки в любовной страсти. Воздух начал светиться от соприкосновения с защитным полем «Бродяги», и за ним остался длинный след раскаленных молекул, будто в атмосфере проскочил гигантский болид, каких немало падает из космоса на несчастливые планеты, частенько изменяя ход истории катастрофически и бесповоротно.

Пока Слай успел понять, что происходит, плазмометы «Бродяги» заработали снова, выпуская реки энергетических импульсов, каждый из которых мог спокойно испарить небольшое озеро, а все вместе – уничтожить приличного размера город.

Следом за очередями из плазмометов «Бродяга» выпустил несколько ядерных ракет и самое главное – две ракеты с антиматерией – тупые, похожие на пальцы болванки. Они были способны пробить дыру в тяжелом крейсере, если, конечно, им позволили бы добраться до обшивки корабля.

За секунду «Бродяга» лишился всего запаса ракет и, даже когда Слай метнулся и сорвал с головы Сиххи шлем управления, продолжал поливать кипящую, расплавленную землю тяжелыми очередями энергетических импульсов.

За несколько секунд место, где некогда царила жизнь, где жили тысячи живых существ, превратилось в кипящее озеро магмы. И Слай знал – не одно оно. Ракеты ушли не в Горог. Они пошли в другой город, где тоже жили люди, которые мечтали, любили, строили планы.

Слай пытался остановить «Бродягу», прекратить стрельбу, но не смог этого сделать. Зайкар будто исчез, корабль не отвечал на запросы, не двигался, не прекращал стрелять, даже тогда, когда Слай отобрал у Сиххи шлем управления. И только когда в окружности двадцати километров не осталось ничего живого, корабль застыл, вися в воздухе, как воздушный шарик, заполненный легким газом.

– Что это было? – хрипло рыкнул Хаган, недоверчиво мотая головой и глядя на оцепеневшую Сихху. – Деточка, ты чего наделала?

– Теперь все… теперь никогда… теперь мир! – бессмысленно хлопая ресницами, сказала Сихха, глядя в пространство, а когда Слай подскочил к ней и с размаху ударил по щеке тяжелой ладонью, лишь улыбнулась и снова добавила, не утирая крови из разбитой губы: – Теперь все! Я сделала это! Сделала!

– Она заблокировала корабельный мозг, Хаган! – яростно выдохнул Слай, потрясенный даже не содеянным, а тем, что человек, которому он доверял, его друг, его ближайший соратник, мог совершить такое с НИМ, со Слаем! Воспользоваться его доверием, и…

– Ты что наделала?! – Слай легко, как куклу, поднял Сихху с кресла, схватив ее за горло, и потряс в воздухе, обвисшую, как мокрая тряпка. – Как ты могла так поступить! Убью!

– Стой, Слай! Она должна разблокировать Зая! – Хаган попытался оторвать руки Слая от горла Сиххи, так же бессмысленно таращившейся в пространство и уже задыхающейся от недостатка кислорода, но не смог. Слай не отпускал свою жертву, а если попробовать приложить сил побольше, то совместными усилиями они точно свернули бы башку безумной девице.

– Остановись, Слай, убьешь! А мозг корабля заблокирован! Слай, пусть разблокирует, иначе погибнем!

Красный туман накрыл Слая с такой мощью, что еще секунда – и он свернул бы шею не сопротивлявшейся Сиххи, и лишь мысль о том, что корабль и правда погибнет и что он обещал Зайкару никогда его не оставлять, остановила руки, сжавшие шею беаргийки стальным кольцом захвата. Слай бросил Сихху в кресло, напялил на нее шлем и сдавленным голосом приказал, едва сдерживаясь от грубой матерной ругани:

– Быстро разблокировала Зая и старый мозг! Иначе пожалеешь!

Сихха молча кивнула, и через секунду в рубке раздался голос искина:

– Прости, Слай! Я ничего не мог сделать. Она умная, все сделала так, что я не мог обнаружить засаду. Заблокировала, и… ты видел. Кстати, замечу – системы работают идеально. Мощность двух плазмометов впечатляет – пятикратное усиление. Двигатели тоже выдали пятикратное усиление мощности против прежнего. Защита усилена втрое. Генераторы были задействованы всего на половину мощности, так что расход антиматерии очень невелик. Поздравляю! Модифицированный корабль очень хорош!

– Как ты посмела, Сихха? – с болью спросил Слай, глядя в остановившиеся глаза девушки. – Как ты посмела? Я тебе верил…

Сихха встала с места, подошла к Слаю и, сняв с пояса пулевой пистолет, протянула его рукоятью к Слаю:

– Убей меня, если не можешь простить. Я знаю, я тварь поганая в ваших глазах. Простите меня, ребята! Убейте! Всю жизнь я мечтала прекратить войну! И единственный способ это сделать – убить всех, кто против моего народа! И я сделала это. Ты бы никогда не пошел на такое, я знаю. Меня специально заслали к вам, когда не прошел план захвата корабля. Ты правильно не верил Швухху, он хотел вас захватить и заставить сделать то, что сделала я. А когда не получилось – внедрил меня на «Бродягу». Я его наложница… много лет. С тех пор, как погибли мои родители. Можно сказать, с детства. Он мне помогал, Швухх хороший человек и заботится о своем народе, о нашем народе. У меня был ребенок… сын. Он погиб, когда заболел чумой. Я сама его убила. Если бы вы знали, что это такое – выстрелить в голову своему сыну! Если бы вы знали… А родители погибли не от механизмов, я соврала. Их убили люди Вшукиха. Когда мы были в очередной вылазке. А меня поймали и долго… в общем – Швухх отбил меня, когда я была уже полуживой. Вначале люди Вшукиха делали это с моей матерью, потом со мной – на глазах отца, а потом уже его убили. Мучительно. У нас на глазах. Я не хотела вам говорить, чтобы вы не заподозрили. Вы все равно бы не позволили мне их убить. А теперь остались только наши, и больше никого. Теперь мы поднимемся с колен! Скоро прилетят корабли, будет работа, будет жизнь! Теперь нет чумы, нет врагов – мир! Навсегда! Навечно! Это стоит моей жизни. Это стоит…

– Восьмидесяти тысяч жизней, да? – бесцветным голосом спросил Слай, взводя курок пистолета большим пальцем руки. Он никогда не стрелял из пулевого пистолета, но видел в кино, как это делается. Сейчас Слай нажмет на спусковой крючок, из ствола вылетит разрывная пуля и разнесет голову Сиххи в ошметки, оставив от нее подобие чаши, наполненной кусками желтоватой мозговой ткани и сгустками крови. Потом труп повалится на бок, дернется пару раз и затихнет у ног Слая. Навсегда затихнет. Чтобы стать кормом червям.

– Восемьдесят тысяч человек! Женщины, дети… как ты могла, Сихха?! Как ты с этим будешь жить? – тускло спросил Слай, убирая ствол ото лба беаргийки. На гладкой коже осталось красноватое кольцо-рубец, оставшийся от упертого ствола, и Слай опустошенно прикрыл глаза: что делать?

– Мне нет оправдания! – так же тускло ответила Сихха, раскачиваясь, будто под ударами ветра. – Но я взяла на себя груз ответственности! И это мое решение. А вы вольны сделать все, что хотите. Убейте или простите. Если поверите – я сделаю все, чтобы больше вы никогда не усомнились в моей верности. Я жила и боролась ради своего народа. Я завершила свою миссию. Теперь – все.

– Швухх-то, какая тварь?! – хмыкнул Хаган, поднимаясь на ноги и подходя к коленопреклоненной Сиххе. – Заслал девчонку и сидит, сука, радуется! Знает, что мы его не тронем! Да, брат Слай, ты был прав, когда не допускал этих кошек к нам с оружием! Я тебе говорил – подлые твари! А я к ней ведь проникся, считал ее за сестренку – злую, дурковатую, но сестренку. Эх ты, Сихха… гореть тебе в аду, за то, что ты сделала. Не за этих придурков, которых ты спалила, а за то, что обманула своих напарников. Не попадешь ты в Зал Героев, не попадешь…

– Не попаду. – Сихха еще ниже склонила голову, уткнулась ей в пол и глухо сказала, показывая Слаю макушку своей едва прикрытой шерстью головы. – Если позволишь, я сделаю все, что ты скажешь. Буду вам рабыней, буду исполнять все, что вы потребуете. И столько времени, сколько потребуется, чтобы искупить мою вину перед вами. Но я не могла поступить иначе. Не могла. Не могла!

Слай смотрел на Сихху, и в душе было пусто и холодно. Ну что с тобой делать, дура? Что делать? Вышвырнуть с корабля? Убить? Отдать под суд Империи за совершенное преступление?

А может ли Слай судить ее за происшедшее? Имеет ли на это моральное право, он, выросший в благополучном мире, в любви и уважении? Что он сейчас должен сказать ей, прошедшей через кошмар? У каждого ведь своя правда, нет? Разве не так? Или правда все же одна для всех?

Что делать?

* * *

– Не перехватят они нас?

– Не думаю. Это впускать нельзя, а выпускать – почему и нет? Спутники автоматически считают своими все корабли, вылетающие с планеты. Это нормально.

– Интересно, крейсер все еще тут бродит? Не попадемся?

– Да не нужны мы ему. Мстить? Подставляться под удар спутников? Зачем? Я бы на его месте так не сделал. Эти люди должны быть практичны. Мне кажется, им на нас наплевать. Сейчас они попытаются наладить контакт с Швуххом, чтобы предложить ему условия получше, чем командор. Какие? Да кто знает… неинтересно. Мы свое дело сделали, можем и отдохнуть. Теперь на Беорию, разгрузимся, передохнем какое-то время, подумаем, что делать дальше. Я тебя познакомлю с мамой – хочу, чтобы она выела мозг и тебе. Хе-хе-хе… наивное дитя!

– Ты мою маму не видал, наивняк! Вот где выедание! Когда-нибудь слетаем ко мне, и когда, прежде чем сесть за стол, она заставит тебя полчаса прыгать с мечом – вот тогда ты узнаешь, что такое мозговыедание! Твоя только говорит, а моя и побить может!

– Даже гостя?

– Слегка, не до крови! Хе-хе-хе… шучу, конечно, не боись! Гостя не обидим! Мы за гостя умрем, но не дадим в обиду! Тебя так легко поймать, ты такой наивный! Всему веришь. Хе-хе-хе…

– Да я подставляюсь, дурак! Чтобы ты чувствовал себя мудрым, как сто Зайкаров! Повышаю твое чувство самоуважения, а то ведь тебе надоело чувствовать себя дураком.

– Вот, черт проклятый! Нет, этих людей невозможно победить в поединке на языках! Интересно, а я понравлюсь твоей маме? Мне бы хотелось… может, мне одеться как-то поприличнее, а? Костюм там… галстук – ну, как у людей принято? Не хочу выглядеть тупым дикарем!

– Даже если ты наденешь пять костюмов друг на друга, тебя все равно не скрыть! Гы-гы-гы… да ладно… не переживай. Мама хулиганка еще та! Она знаешь какая решительная? Если бы меня кто-нибудь обидел, она бы его просто выпотрошила! Как рыбу! А ты ей понравишься, уверен, она почему-то любит шумных обалдуев, сколько раз замечал. Да и отец покойный был довольно-таки… раздолбаем. Шумный, буйный, любвеобильный… девушки на него вешались! Дядя как-то про это потихоньку шепнул, еще в детстве. Мама отцом очень гордится, хотя сбежал папка именно из-за ее диктаторских замашек. На войну сбежал. Оказалось – враг менее страшен, чем жена, выедающая мозг! Только ей этого не говори – голову разобьет! Гы-гы-гы…

– Интересно, сколько дадут за шлюпку? А может, не стоит ее продавать? А чего – нормальный аппарат. Если сломать защиту мозга – будем летать сами! Понадобится – продадим. Пока что деньги есть, так что зачем за жалкие три кредита выбрасывать годную вещь? Щас Сихха мозги ей поправит, и все будет норма. Зай, как дела продвигаются?

– Ломаем. Сихха – молодец, у нее выдающиеся способности к технике. Опасно только, да, – погружение в виртуальный мир штука непростая. Но у нее все получится, уверен.

– Как ее самочувствие… ты же с ней постоянно в контакте. Как душевное здоровье?

– Слегка подавлена, чувство вины… но так-то вполне в норме. Но я не могу вам ответить – разве искусственный разум может разобраться в разуме человеческом? В чувствах?

– Мда… это точно. Не ожидал, Слай, что ты ее простишь. Я бы убил. Нет ничего страшнее предательства. А что это было, как не оно, предательство?

– Сказано: «Не судите, да не судимы будете!» У нее была другая жизнь. Теперь на Сиххе висят десятки тысяч душ убитых людей… сможет жить с этим грузом – пусть живет. Не сможет – это ее судьба. И не мы вынесем приговор.

– Надо было хотя бы урезать проценты! Какого хрена она получит столько же, как и до предательства?!

– Да не предательство это было, ты посмотри на все с другой точки зрения. Она приняла на себя грех, взяла страшную ответственность за весь свой народ. Повторюсь – Создатель ей судья. Что касается процентов – да не будь ты барыгой, воин! Разве все упирается в деньги?! Да плевать на деньги!

– Мда… уел. Конечно, не все упирается в деньги, совсем не все. Но я на ее месте покончил бы с собой, не в силах жить с таким грузом вины. Но это ее жизнь. Пусть живет. Кстати, скажи ей, что когда пойдет к твоей маме, оденется приличнее: эти шортики, майки, сквозь которые сиськи видать – срамота! Твоя мама с такой девкой тебя и близко на порог не пустит!

– Не знаешь ты мою маму… даже если Сихха придет со мной совершенно голой с цветком в заднице и скажет: «Это вам, госпожа!» – она и бровью не шевельнет. Гы-гы-гы… А потом мозг выест! Но… поймет, посмеется и скажет только, чтобы я использовал предохранительные средства. Моя мамочка – клад! Кто найдет – пожалеет… гы-гы-гы…

– Слай… ты веришь Сиххе? Не боишься повторения? Вдруг она когда-нибудь снова сделает такое, что… ну ты понял.

– Боюсь ли я? Не знаю. Бояться – не боюсь. Но… все люди, не боги. Нужно принимать их такими, какие они есть. Иначе жить будет невозможно. А свойство людей – делать ошибки. И еще – прощать ошибки других. Ведь все мы люди…

– Готовимся к прыжку. Системы работают в штатном режиме, сбоев не обнаружено. Капитан, жду команды.

– Давай, Зай, до встречи у Беории! Полетели!

Вспышка… помутнение сознания… и горячая синяя звезда заполнила экраны «Бродяги».

– Ну, вот мы и дома! – облегченно вздохнул Слай и хлопнул по подставленной ладони синтонианца. – Добро пожаловать на Беорию, лохматая башка! Уверен, тебе здесь понравится! А если не понравится – мне плевать! Гы-гы-гы…

Слай встал, прошел мимо ухмыляющегося приятеля и прижался лбом к экрану-стене. Беория росла, заполняя пространство, и ее зеленый континент будто подмигивал, приветствуя своего сына. Впереди еще много приключений, много полетов, но это возвращение ПЕРВОЕ, и всегда останется первым.

Хорошо вернуться домой! Дай бог, не последний раз…

 

Конец первой книги

 

Отправить