Анкета человека в социальной сети представляет собой совокупность:

1) текстовых материалов, в том числе поликодовых, содержащих фото, видеоизображения, надписи, подписи, комментарии, принадлежащих различным авторам;

2) социальных отношений – дружеских связей (разделы типа «Друзья», принадлежность к различным социальным группам);

3) отношений к каким-либо аналогичным материалам – анкетам («Нравится», «Поделиться», «Подписаться»).

Как правило, данная информация публикуется (заполняется) владельцем анкеты самостоятельно. Именно владелец (автор) страницы выбирает, какое опубликовать фото или видео, какой заметкой поделиться, какой никнейм выбрать для адреса страницы, с кем «Подружиться», на кого (что) «Подписаться».

По характеру размещаемого материла на странице следует различать персональные, маркетинговые и анкеты типа «фейк». В нашей работе основное внимание уделяется персональным анкетам, так как зачастую «фейковые» и маркетинговые анкеты составляются исходя из необходимости продвижения товаров, услуг и пр.

Рассматривая содержимое анкет в социальных сетях, публикаций и других сведений об исследуемом человеке следует понимать данную информацию как текст, в том числе поликодовый, и соответственно этому применять стандартные для анализа методы.

Приведём основные определения текста. Так, Гальперин И.Р. определяет текст как письменное сообщение, объективированное в виде письменного документа, состоящее из ряда высказываний, объединённых разными типами лексической, грамматической и логической связи, имеющее определённый моральный характер, прагматическую установку и соответственно литературно обработанное [13].

Согласно справочникам, текст – это выраженное в письменной форме сочинение или высказывание автора, а также официальные документы, акты и др. Текст – это продукт речетворческого процесса, словесно выраженный результат мыслительной деятельности человека. Тексты (а не более дробные элементы речи – предложения, слова, фонемы) интересны для психологического исследования по двум причинам [Там же].

Во-первых, текст даёт полноценные развернутые и неограниченные возможности разворачивания очень сложно структурируемого замысла автора семантики.

Во-вторых, на современном этапе развития психологии нарастает тенденция комплексных, системных исследований, в которых речь и речевые функции рассматриваются в условиях реальной жизни, в структуре общения и взаимодействия людей. Основную роль в этой структуре играют целостные коммуникативные ситуации и целые речевые массивы, отражающиеся и регулирующие эти ситуации, т. е. тексты моно-, диа-, полилогов [Там же].

Данные массивы можно наблюдать в основной информации о человеке, указанной в анкете, а также на личной «стене», личных микро- и блогах (при этом тексты могут быть как продуктом творчества данного человека, так и цитироваться им или «прикрепляться» к своей странице – репост, ретвит).

Поэтому психолингвистические исследования процесса построения грамматически оформленных предложений уступили место изучению сравнительно больших речевых отрезков, текстов, включённых в жизненную ситуацию, служащих коммуникативным целям [47].

Психологический и психолингвистический подходы к исследованию текста ориентированы на выявление таких характеристик, которые можно назвать внутритекстовыми, поскольку они описывают способы внутренней организации структуры текста как показателя мыслительных, эмоциональных процессов автора. Связность, цельность и завершённость выступают как основные признаки текстовых единиц. Выделяются грамматические, лексические и интонационные средства, обеспечивающие основной текстообразующий признак – связность. Через текст, через речевую продукцию мы можем понять человека, его позицию, мысль, настроение, установки, воспитание и иные идентификационные признаки.

Поэтому задача психологического исследования текста заключается в том, чтобы найти идентификационные характеристики человека на основе его текстовой продукции, обнаружить признаки психологических свойств, действующих мотивов, установок, убеждений, стереотипов [Там же].

Переработанная человеком информация об окружающем мире, выраженная в речевой форме, содержит в себе характеристики психики человека. В психологии существуют подходы, направленные на специальное инициирование речевой активности человека с целью установления индивидуализирующих характеристик. Так, психоанализ по характеру речевых проявлений (течение ассоциаций, оговорки) уже давно производит психологическую операцию выделения болезненных структур подсознания.

Содержательная сторона речи рассматривается в процедуре контент-анализа, достаточно широко применяемой сейчас в социальной психологии. Через анализ текстов можно делать гипотетические выводы о структуре мышления человека, особенностях отражения мира в его сознании.

Таким образом, в содержательной стороне текста, относящейся к объективной действительности, могут быть выделены стороны, несущие более или менее дифференцированную информацию о личностных особенностях говорящего (или пишущего), его жизненном опыте, умонастроении, особенностях мыслительных процессов, а также давать информацию об использованных психолингвистических приёмах манипуляции восприятием читающего.

Например, авторы экстремистских материалов часто используют сознательное нарушение основных логических законов, приёмы замалчивания части информации, искажения и подтасовок, ложных логических связок и речевых клише.

Следовательно, психологический аспект судебно-экспертного исследования заключается в психологической диагностике психической реальности преступников и других участников уголовного, административного и гражданского процессов, включая их индивидуальные поведенческие особенности, психические состояния, психологические (в том числе и речевые) феномены, проявляющиеся в конкретной юридически значимой ситуации, которые могут быть, по нашему мнению, выражены графически (проективно) в виде собственноручно изображённых схем с пояснениями к ним (например, схемы ДТП), написанных текстов заявлений, объяснений, явок с повинной, дополнений, свидетельских и признательных показаний (чистосердечное признание) и других документов.

В качестве основных методов психологического исследования речевого материала используются следующие.

Концептуальный анализ. Этот метод используется для описания языковой картины мира как сложившейся в обыденном сознании и отражённой в языке совокупности представлений о мире, определённый способ восприятия действительности. В каждом языке существует своя специфика, изображающая действительность иначе, чем это делают другие языки. Исследование языковой картины мира ведётся в двух направлениях: с одной стороны, на основании системного семантического анализа лексики определённого языка, с другой стороны, исследуются отдельные характерные для данного языка концепты, обладающие двумя свойствами: они являются «ключевыми» для данной культуры, например слова, плохо переводимые на другие языки: переводной эквивалент либо вообще отсутствует (как, например, для русских слов: воля, авось, обидно, неудобно), либо такой эквивалент в принципе имеется, но он не содержит именно тех компонентов значения (например, эмоциональных), которые являются для данного слова специфичными (таковы, например, русские слова счастье, как бы и др.).

Метод интент-анализа даёт возможность исследования глубинного психологического содержания речи, которое заключается в её «интенциональном пласте», т. е. в намерениях, лежащих в основе речи и косвенно проявляющихся в словах. На основе выделения интенций (намерений) субъекта возможно, анализируя продуцируемую человеком речь, прийти к характеристике содержания его сознания. Текст структурируется в сознании субъекта по общей интенциональной направленности отдельных его отрывков, каждый из которых является носителем совокупности определённых интенций. При восприятии текста и анализе его психологического содержания субъект объединяет отдельные фрагменты текста в факторы, исходя из их интенциональной тональности, окрашенности, смысла. Это даёт возможность анализировать текст в целом, делать выводы об общем впечатлении, которое он производит на аудиторию, его целостной интенциональной окрашенности. Так, например, в соответствии с методикой интент-анализа отношение к объекту может быть измерено по трём шкалам (моральность – аморальность, динамизм – пассивность, компетентность – некомпетентность).

Группа (или её представитель) описывается позитивно, с использованием социально одобряемых характеристик или становится объектом негативной оценки из-за описываемых нарушений ею социальных (или каких-то иных) норм. Или – группа (или её представитель) при описании наделяется чертами активности, динамизма и, наоборот, предстаёт пассивной и слабой. Или – деятельность группы описывается как успешная или неудачная, а представители группы выступают компетентными, знающими либо лишёнными этих качеств.

Позитивному полюсу выделенных шкал приписывается значение «+1», отрицательному «–1». При отсутствии выраженного оценочного характера приписывается значение «0». Все слова и речевые конструкции текста, характеризующие объект исследования, оцениваются по трём выделенным измерениям, а затем определяется среднее значение, которое и отражает интегральную оценку объекта, содержащуюся в тексте.

Количественные показатели отражают отношение автора текста к имеющим значение для исследования характеристикам, например выраженную автором неприязнь, враждебность или ненависть к группе или её представителям.

Контент-анализ. Этот метод качественно-количественного анализа документов, широко используемый в социальной психологии, представляет собой «перевод в количественные показатели массовой текстовой информации с последующей статистической её обработкой.

При исследовании экстремистских материалов данный метод наряду с другими применяется для определения смысловой направленности текстов и отдельных высказываний. Так, можно сослаться на исследования Южаниновой А.Л. [49], где контент-анализ использовался при проведении судебно-психологического исследования по установлению смысловой направленности заголовка и текста статьи, посвященной национальной проблеме и опубликованной в одной из региональных газет: «Текст статьи (с учётом заголовка, подзаголовков, эпиграфа) состоял из 467 строк. При построчном подсчёте, в частности, было установлено, что слова “Россия”, “русские” употреблялись на протяжении всего текста, за исключением 42 строк 3-го столбца. Величина 42 по сравнению с 467 по χ2-критерию статистически является малозначимой. Существенно меньший объём информации касался рассуждений, связанных с еврейской (8 строк) и с татарской национальностью (всего 34 строки). В соответствии с χ2-критерием было показано, что удельный вес информации о татарах статистически значительно выше, чем о евреях.

Следовательно, значение, которое автор отводил рассуждениям о евреях, существенно ниже значения информации о татарах. Учитывая то, что текст статьи содержал отдельные высказывания об армянах, англичанах, немцах, лезгине, узбеке и лицах других национальностей, был сделан промежуточный вывод о том, что статья посвящена проблемам прежде всего России, русских. Заголовок статьи не отражал содержательного наполнения текста статьи. Название статьи было выбрано автором на основании случайной ассоциации с малозначимыми идеями, содержащимися в тексте» [Там же].

Метод шкалирования – присвоения числовых значений отдельным атрибутам некоторой системы или моделирования реальных процессов при помощи шкал. Шкалирование позволяет разбить описание сложного процесса на описание параметров по отдельным шкалам [13].

В результате при исследовании текстовых материалов можно получить представление об области интересов автора, исследовать важность каждой шкалы для него.

Метод семантического дифференциала (Osgood, 1957) – метод количественного и качественного исследования значений понятий (объектов) с помощью набора биполярных шкал с определённым количеством делений на каждой, задаваемых парой антонимичных прилагательных или другими аналогичными оппозициями.

Метод широко применяется для исследования объектов в социальной психологии, психодиагностике, педагогике, психолингвистике, теории массовых коммуникаций и т. д.

С помощью семантического дифференциала возможна оценка субъективных оттенков значений слов, собственного индивидуального опыта респондента, связанного с теми или иными объектами. Семантический дифференциал позволяет измерять коннотативное значение, связанное с эмоциями, личностным смыслом и опытом, социальными установками, стереотипами и другими эмоционально насыщенными, слабо структурированными и мало- и неосознаваемыми формами восприятия и отношения.

По существу, методом семантического дифференциала исследуется именно эмоциональная окраска значений. Коннотативному значению противопоставляется денотативное значение, которое понимается как знание об объекте оценивания, о его реальных характеристиках. Отношение денотативного и коннотативного аспектов во многом соответствует отношению объективного и субъективного и отношению знака к обозначаемому: денотативное значение – когнитивно, межличностно, осознаваемо, объективно, а коннотативное значение – субъективно, индивидуально, ценностно, эмоционально.

Этот метод способен дать содержательную картину внутреннего мира личности, её отношения к самой себе, другим людям, значимым аспектам окружения, к разнообразным социальным ценностям.

В качестве примера психологического исследования текста на предмет определения цели (целей) информационного сообщения можно сослаться на исследования, описанные в статье А.Л. Южаниновой: «…призыв к населению “Будьте осторожны!” касался деятельности одной из религиозных групп.

Проведенное исследование текста документа с использованием семантического анализа, контент-анализа, интент-анализа, статистических методов анализа показало, что его целевая направленность состояла не в том, чтобы посеять религиозную вражду, а чтобы информировать людей о деятельности конкретной религиозной группы в целях предостережения.

Сообщение побуждало граждан быть более критичными, осторожными и разборчивыми при общении с представителями данного религиозного направления, призывало население к сознательному и ответственному поведению в отношении этой религиозной группы. При этом адресату была предоставлена возможность свободного выбора характера поведения и религиозного самоопределения» [Там же].

Перечисленные методы исследования текста, по нашему мнению, могут быть использованы для анализа материалов, размещённых в социальных сетях и сети Интернет. Подобный анализ, по своей сути, представляет собой не что иное, как текстовый профайлинг.

На рисунке 2 отображено наглядное представление того, что текстом, по своей сути, являются аватар, публикации, списки (друзей, подписчиков, групп), анкетные, метаданные и пр. При всём этом каждый текст имеет своего автора, следовательно, и идентифицирующие признаки, а также входит во «всеобъемлющую» среду сети Интернет.

Рассматривая вопрос трактовки текстовых материалов всех видов, следует обращать внимание на принадлежность владельца исследуемых материалов (текстов) к определённой культуре. Для этого обратимся к работе Руденко Н.С., в которой рассматривается феномен атрибуции в межкультурной коммуникации как акт приписывания какого-либо непосредственно не воспринимаемого свойства некоторому предмету, человеку или явлению и факторы, способствующие некорректному восприятию и оценке коммуникативного поведения партнеров по межкультурному взаимодействию. Например, улыбка, несущая в англоязычных странах функции демонстрации доброжелательности к собеседнику, вежливости в общении (так принято), а также личного преуспевания и жизнеспособности, в то время как в России, наоборот, улыбка символизирует искреннее расположение и симпатию по отношению к собеседнику [39].

Несомненно, текстовые материалы всех видов, представленные в анкете пользователя, позволяют в той или иной мере его идентифицировать. Так, Иванова Д.И. в своей работе заключает, что «интернет служит идеальным пространством для самоконструирования человека и развития его аутентичности, поскольку является универсальной коммуникативно-информационной конструкцией, благодаря которой пассивный потребитель информации переходит на активные позиции, выявляя своё Я и достигая гармонии» [21, с. 127].

Завьялова З.С., рассматривая проблему самоидентификации личности в условиях возрастающей информатизации и глобализации общественных процессов, говорит о том, что «интернет, созданный человеком и для человека в целях усовершенствования способов передачи информации, постепенно превращается в упрощенную копию объективной реальности, эволюция которой опережает развитие объективного мира в силу гибкости и мобильности виртуальной реальности, сравнимой только со скоростью человеческой мысли или гибкостью человеческого сознания» [20, с. 48].

«Анонимность, отсутствие социальных ограничений, потрясающая воображение свобода действий, относительная безнаказанность, неограниченная доступность контактов, моментальная смена позиции собеседника, взглядов и социальных характеристик (пола, возраста, профессии и пр.), отсутствие иной информации о собеседнике, кроме сообщений в письменной форме и графических символов, – всё это может гипотетически породить развитие таких качеств личности, как размытость своего Я, безответственность, ограниченное стереотипическое восприятие (основанное на собственном опыте, без учёта информации извне), поверхностное переживание эмоций и в дальнейшем безэмоциональность, неспособность к последовательному мышлению, пространственная и временная дезориентации» [Там же, с. 50].

Подходя к вопросу анализа производных текста, немаловажным является изучение аватара, представляющего собой графическое представление пользователя – двухмерное изображение [60].

По мнению Бочаровой Т.А., велика роль аватара (графического образа) пользователя в процессе формирования сетевой идентичности, при этом выбор аватара – всегда сознательный. Даже при попытке создания персонажа, максимально противоположного реальному, он будет иметь черты автора [10].

Представляет интерес мнение Мартьяновой Л.М., согласно которому совокупность данных в анкете социальной сети может отражать идеальное Я, созданное владельцем страницы, не всегда совпадающее с объективной реальностью. Человек рассказывает о себе и о своих ценностях, ведь именно он сам делает каждый раз свой выбор при выкладывании фотоматериалов, «постов» и «репостов», членства в группах и принятия в друзья других людей [30].

В таблице 3 приводятся основные выдержки из анализа автора (анализ по типу аватара), дополненные наглядными примерами [Там же].

Считаем возможным дополнить предложенные Мартьяновой Л.М. типы комбинированными типами аватаров и сложными видами текстов, например поликодовыми (фотоколлаж, содержащий изображения и тексты: надписи, подписи, комментарии), примеры которых представлены в таблице 4.

Мартьянова Л.М. подчёркивает, что одного анализа по аватару недостаточно и необходимо учитывать группы и сообщества, на которые подписан человек, отметки и лайки, посты и репосты, количество друзей или подписчиков, а также то, что выводы должны заключаться на основе комплексного анализа (в том числе по страницам в разных социальных сетях). В таблице 5 представим основные закономерности, выявленные автором

.

Важной на эту тему является работа Прониной Е.Е. и Пароваткиной А.А., в которой авторы считают, что «виртуальная идентичность создаётся путём переноса в виртуальное пространство уже известных и наработанных в социальном мире идентификаций (пола, возраста, занятий, интересов пр.), то есть через виртуальную реконструкцию социальной идентичности, причём это не единственный путь. Такие особенности интернет-коммуникации, как анонимность и отсутствие непосредственного контакта, порождают уникальную возможность экспериментирования с собственной идентичностью, позволяют создать некое «желаемое, идеальное Я», «альтернативное Я», какую угодно версию «Я». В результате сетевая идентичность может сильно отличаться от того «Я», что презентируется в реальных социальных контактах [36, с. 1].

Перечисленные признаки идентификации личности составляют основу диагностического поиска для психологического и лингвистического портретирования личности.

По мнению авторов, «Конструирование “виртуального Я” становится инструментом самоопределения и поиска идентичности, способом опробования новых ролевых моделей, самопознания и самоиспытания. Это делает виртуальную сферу особенно значимой для подростков и молодёжи в период «поиска идентичности» (по терминологии Э. Эриксона)» [Там же, с. 1].

Вместе с тем виртуальные версии идентичности, будучи инструментами самой личности, лучше отражают реальное Я, то есть могут рассматриваться как своего рода субличности (Р. Ассаджиоли), «через которые видна личность» (М. Руффлер). Таким образом, самопрезентация личности в интернете и «виртуальное Я» является важным источником информации о самой личности, не столько как прямое отражение социальных идентификаций, сколько как спонтанное проявление сущностных, нерефлексируемых личностных особенностей [Там же].

Авторы исследования абсолютно правы в том, что изучение особенностей самопрезентации личности в интернете может стать ценным диагностическим инструментом в работе школьного психолога и психотерапевта, а также специалистов в области профайлинга. Для этого, однако, необходимо понять, как связаны те или иные особенности самопрезентации в социальной сети с личностными особенностями субъекта.

С этой целью авторами было проведено исследование пользователей социальной сети «Одноклассники». Общая гипотеза исследования состояла в том, что различные параметры оформления и содержания личной страницы коррелируют с конкретными характеристиками самоотношения и идентичности субъекта.

Для выявления особенностей самоотношения испытуемых авторами использовался тест-опросник самоотношения В. Столина, Р. Пантелеева, а также тест «Кто я?» М. Куна, предлагавшиеся пользователям online. Полученные данные сопоставлялись с результатами контент-анализа личных страниц пользователей в социальной сети.

Статистический анализ (по критериям Спирмена и Манна – Уитни) выявил значимые связи. В таблице 6 представлены закономерности, выявленные авторами, – взаимосвязь между способами самопрезентации в Интернете и личностными особенностями: структурой идентичности и особенностями самоотношения личности.

Агадуллина Е.Р. в своём обзоре научных исследований пользователей социальных сетей и особенностей их поведения в онлайн-пространстве показала, что информация, размещённая в личном профиле, и стиль поведения человека в онлайн-пространстве прочно связаны с его реальными социально-демографическими и индивидуально-психологическими особенностями [2].

Автор указывает на то, как прибегают к оценке индивидуально-психологических характеристик пользователей социальных сетей, используя шкалы пятифакторной модели личности (Экстраверсия, Интроверсия, Нейротизм, Открытость опыту – Консерватизм, Согласие – Доброжелательность и Сознательность – Импульсивность, а также нарциссизм и самооценка. Закономерности, выявленные автором, представлены в таблице 7.

Определить личностные характеристики человека можно путём анализа его публичных высказываний: комментариев и сообщений на открытых форумах (группах). В связи с этим представляет интерес классификация, предложенная Бочаровой Т.А. (рисунок 3).

Учитывая то, что социальные сети давно имеют функционал для создания обсуждений и участия в них, а также комментариев к чужим публикациям, можно расширить применение данной схемы как для анализа сообщений, найденных на форумах, так и для комментариев (в том числе записям на личной «Стене»).

Рисунок 2. Классификация информационно-коммуникативного поведения участников интернет-форумов (по Бочаровой Т.А.)

Исходя из данной схемы, происходит анализ комментариев анкеты изучаемого человека, в результате которого выделяют два типа поведения (по наличию материала для изучения):

Статичное, характеризующееся такими видами деятельности, как созерцание, мониторинг и наблюдение. Данный вид поведения можно приписать тем анкетам, для которых не было найдено комментариев, то есть человек не участвует в дискуссиях, обсуждениях (материал для изучения отсутствует).

Динамичное, характеризующееся направленностью (созидание или девиантность) и степенью вовлечённости (активность, пассивность)

Всего Бочарова Т.А. выделяет 15 видов динамичного поведения: 1) информация, 2) опыт, 3) эмоции, 4) вопросы, 5) благодарности, 6) просьбы о помощи, 7) оскорбления, 8) конфликты, 9) троллинг (форма социальной провокации или издевательства в сетевом общении, использующаяся как персонифицированными участниками, заинтересованными в большей узнаваемости, публичности, эпатаже, так и анонимными пользователями без возможности их идентификации), 10) обиды, флуд (нетематические сообщения в интернет-форумах и чатах, зачастую занимающие большие объёмы), овертопинг (избыточное создание тем сообщений), оверквротинг (избыток цитат в тексте) [10].

Подходя к вопросу анализа никнейма, в том числе имени почтового ящика (например, «[email protected]»), короткого имени страницы социальной сети (например, «vk.com/durov»), следует согласиться с Бочаровой Т.А. в том, что текстовый характер взаимодействия в веб-сообществах определяет необходимость идентификации пользователей, индивидуальность которых представлена фрагментарно. Подмена реальных имён псевдонимами (никнеймами) решает вопрос идентификации пользователей, а также служит средством самопрезентации [10].

В процессе сетевой коммуникации члены сообщества создают виртуальные личности, в разной степени соответствующие их реальным психологическим и социальным характеристикам. Исследование, проведённое автором, подтверждает гипотезу о том, что сетевое имя участника в рамках интернет-форума влияет на определённые ассоциации.

Для использования в рамках предварительного анализа необходимой и достаточной является классификация, предложенная Бочаровой Т.А.:

1. ники-имена – полные, сокращённые, ласкательные, символьные, могут содержать инициалы, даты рождения («alexey», «alex1990», «katusha1708», «@ntonio»);

2. фито- и зооники(«black_bear», «enot777»);

3. профф-ники – использование своей профессии, демонстрация увлечений («alex-photographer», «anna-dance»);

4. гео-ники («Russian_bear», «Olga_UA»);

5. ники-герои – использование любимых героев, персонажей игр («darklord», «aragon»);

6. мифо-ники («hercules», «afrodita»);

7. фэнтези-ники («avatar», «ice_queen»);

8. эмо-ники («darksoul», «positiff»);

9. ники-характеристики («artur_Power»);

10. нечитаемые ники – «Чтобы никто не догадался», например: «vonavi», «e$f9fjsdfg»;

11. ники-фразы («my_life_my_rules», «woman_in_black») [10].

Немаловажную роль играет анализ статусных текстов. Углова Н.Ю. определяет тексты из статуса как статусные реплики, считая при этом, что они создаются как элемент, нацеленный на передачу реальных событий реальной жизни адресанта в данный момент, как нестабильный и изменчивый компонент пользовательской страницы. Но фактически в статусную строку можно ввести практически любую текстовую информацию, и одна реплика может функционировать очень долго. Статусная реплика становится основой для возникновения диалога между пользователем и его коммуникантами, т. е. аналогом микроблога. Это удобный способ передачи небольшой информации огромному количеству людей, а также возможность самовыражения [50].

Проведённый Угловой Н.Ю. анализ продемонстрировал то, как эти технические особенности статусной реплики осваиваются коммуникативной практикой, в результате чего развивается ряд лингвостилистических особенностей, определяемых её прагматической направленностью и сверхкратким объёмом. Наиболее последовательно в статусных репликах выражены следующие категории, реализуемые за счёт употребления соответствующих языковых средств:

1. модальность (отношение пользователя-адресанта к сообщаемому, например: «И можно быть сильной, а нужно быть слабой»),

2. эмотивность (выражение чувств и эмоций пользователя, «Урррра!!!!!»),

3. побудительность (попытка склонить коммуникантов к какому-нибудь действию в интересах данного пользователя, «Народ! Срочно нужны диктофоны!!! Пожалуйста, одолжите, кто может! Вернем все в целости и сохранности! Пишите в личку или звоните, кто знает номер!»),

4. перформативность (эквивалентность статусной реплики совершению действия «Приглашаю всех на день 4 факультета в 15:30 на Таганке.))))»),

5. многозначность (наличие у статусной реплики более чем одного значения, «полосы»),

6. прецедентность (сверхличностный характер «Вне зоны доступа»).

В одной статусной реплике может наличествовать сразу несколько указанных категорий. Но также существуют статусные реплики, не отмеченные какой-либо стилистической спецификой. Такие реплики передают конкретную фактическую информацию о пользователе (например, о месте его пребывания или о роде занятий): дома, на вечеринке.

Итак, статусная реплика представляет собой особый «речевой жанр» интернет-коммуникации. Его лингвостилистические особенности обусловлены как формальными критериями (ограниченный, небольшой объём, зрительная «заметность» статусной строки), так и коммуникативной установкой – направленностью на передачу актуальной личностной информации [50].

Не секрет, что сообщества (публичные страницы), на которые подписан пользователь социальной сети, заполняют его ленту определённым контентом, несущим тот или иной смысл. Равно как мы выбираем те книги, журналы, которые нам следует прочесть, так же выбираем те материалы в социальных сетях, обновления которых желаем видеть. Поэтому по характеру сообществ, на которые подписан человек, можно характеризовать его интересы, увлечения и особенности.

В целом, категории публичных страниц (групп) представлены следующими общими категориями: новости, спорт, музыка, блогеры, радио и телевидение, развлечения, игры и киберспорт, наука и технологии, мода и красота, культура и искусство, благотворительность, бренды, магазины. Данные категории позволяют субъективно оценивать интересы человека, искать сходства или различия со своими собственными интересами. Зачастую количество страниц, на которые подписан человек, превышает 50–100.

В целом, оценка по подпискам анкеты является субъективной, но ниже мы излагаем выявленные нами закономерности, на которые стоит обратить внимание при анализе страницы. Мы разделяем общий анализ на оценку по количественным отношениям (таблица 7) и по качественным, содержательным, (таблица 8).

¹ Террористическая организация, запрещенная в России.

Зачастую в виртуальных группах наглядно демонстрируется поведение их участников (например, в обсуждениях или комментариях). Интересным является анализ поведения в интернете подростков, проведённый Фалкиной С.А. [52]. Основные выдержки (классификация) представлены в таблице 9.

Анализ списка друзей играет немаловажную роль, так как круг общения пользователя социальной сети также определяет его интересы и региональные привязанности. В некоторых случаях доступны и такие категории друзей, как «родственник», «сослуживец», «лучший друг» и пр.

По нашему мнению, при анализе списка друзей пользователя интерес представляют следующие особенности, перечисленные в таблице 10.

Кроме материалов, публикуемых в социальных сетях, исследуемый человек может иметь публикации или интервью в газетах (например, в некоторых региональных газетах есть рубрики, посвящённые конкурсам красоты, где участницы рассказывают о себе), журналах (например, научные статьи в публикуемых в Сети интернет-сборниках). Данные материалы являются продуктом труда исследуемого человека и могут сказать о его увлечениях, образе жизни, научных интересах, принципах, следуемых в жизни. Поэтому важно при возможности искать данные материалы и анализировать их в комплексе с данными из социальных сетей.

К этим материалам можно отнести и публикации в социальной сети Twitter, которые, с другой стороны, относятся к так называемым статусным репликам в более широком контексте, так как платформа Twitter позволяет публиковать не только короткие статусные реплики, но и другие поликодовые тексты. Анализ материалов из ленты Twitter, по нашему мнению, необходимо и достаточно проводить по принципу выявления «Многих схожих» и «Выделяющихся их многих схожих» (таблица 11).

Для анализа таких материалов используется как психолингвистика, так и медиалингвистика – направление лингвистики, изучающее функционирование языка в медиасфере, или современной массовой коммуникации, представленной печатными, аудиовизуальными и сетевыми медиа.

Для определения общей тенденции публикаций человека рассматривается понятие дискурса, в общем смысле определяемое как речь, выступление, рассуждение.

Заслуживает внимание работа Сергеевой А.С., Кирилова Б.А. и Ворониной Е.Ю., в которой авторами были проанализированы дискурсные практики виртуального профессионального сообщества IT-специалистов Habrahabr.ru, которые были представлены в виде комментариев к статьям. Основная задача исследования – понять, «служит ли данное общение цели нахождения ответов в рамках текущей профессиональной деятельности или же для успешного функционирования подобного сообщества необходимо нахождение множественных коммуникаций внутри сообщества и множественных целей участников сообщества, которые сплачивают сообщество и превращают сервис по поиску информации в живой социальный организм с комплексной иерархией и сложными интенциями» [42, с. 84]. Исследование показало, что для изучения дискурса профессионального виртуального сообщества как профессионального дискурса особого типа, конституирующего поведение своих членов и транслирующего определённый набор тем и «разрешённых» способов высказывания, необходимо решение задач: 1) анализа лингвистического содержания дискурса профессионального виртуального сообщества методами лингвостатического анализа, 2) анализа концептуальной структуры высказываний в сообществе с помощью алгоритмов кластеризации k-means, 3) анализа отношений «Мы – Они» как маркера сформированности системы власти и угнетения в рамках сообщества методами критического анализа дискурса. Использованные методы показали возможность определения содержания дискурса сообщества, концептуальной структуры высказываний, а также выявления дискурса о «Других» [Там же].

По мнению Волковой А.Г., дискурсивный анализ предполагает рассмотрение текста с различных позиций: не только с лингвистической, но и с психологической, социологической (текст как продукт социума, определённой социальной группы), культурологической – так как для дискурса важны не только языковые средства, использованные в том или ином тексте, но и ситуация произнесения /написания текста [12].

Дискурс-анализ может распадаться на следующие этапы (по Волковой):

анализ текста с формальной точки зрения (лексические, грамматические, синтаксические средства),

взаимоотношения текста и его интерпретации (движение от текста к дискурсу),

рассмотрение влияния на дискурс различных контекстов (культурного, политического, социального и т. п.) [12].

Рассматривая вопрос влияния социальных сетей на жизнь человека, обратимся к работе Ефимовой Г.З. и Зюбан Е.В., где приводятся примеры того, как частные лица, маркетологи, экономисты и рекрутеры извлекают материальную и нематериальную выгоду из «открытой публичности» данных о пользователях – для составления впечатления о кандидате, претендующем на вакантное место в компании, рекрутеры часто посещают их страницы в социальных сетях, что стало негласным правилом (особенно для зарубежных компаний). Именно поэтому многие потенциальные работники заинтересованы в презентации себя как профессионала через социальные сети. Однако некоторые пользователи из числа публичных лиц заводят официальные страницы в социальных сетях для размещения «серьёзной» информации о себе и «неофициальные» (как правило, под другим именем, фамилией или никнеймом, известным и доступным только их родственникам, и близким друзьям) [19].

Практикуя такое поведение, пользователь рискует тем, что информация с непубличной страницы может стать доступна широкому кругу пользователей вследствие взлома, ошибки в настройках приватности, распространение информации людьми из числа доверенных лиц (друзей) и по иным причинам [Там же].

Согласно исследованиям, проведённым в 2014 г. глобальным ресурсом по трудоустройству CareerBuilder, «51 % потенциальных работодателей во всём мире отвергают кандидатов после изучения их аккаунтов в социальных сетях, в 2013 г. данный показатель составлял 43 %, а в 2012-м – 34 %. Пятью главными причинами отказа кандидатам в связи с их изучением через социальные сети были: провокационные фотографии или информация о себе; сведения о том, что они употребляют алкоголь или наркотики; распространение данных, порочащих их прежних нанимателей или коллег; плохие навыки общения; замечания дискриминационного характера, относящиеся к расовой, половой и религиозной принадлежности людей» [Там же, с. 5]. По материалам сайта «Ведомости» «почти половина (43 %) американских работодателей, принимавших участие в опросе Wall Street Journal, признались, что резко изменили своё мнение о кандидате в худшую сторону после посещения его страниц в социальных сетях. И только 19 % подчеркнули, что добытая таким образом информация добавила очков кандидату».

Также справедливо замечание авторов о невозможности интерпретации поведения пользователя в социальной сети без влияния субъективного мнения, стереотипных оценок и суждений. Например:

• постоянное нахождение в сети может свидетельствовать о том, что человек не способен сконцентрироваться на работе;

• большое количество фотографий из путешествий и демонстрирование дорогих вещей может свидетельствовать о больших финансовых притязаниях кандидата;

• если все обновления на странице приходятся на период с 9 до 18 часов (рабочее время), вряд ли человек является добросовестным сотрудником;

• не очень хорошо, если активность в социальной сети кандидат проявляет ночью – скорее всего, он – «сова» и утром долго входит в рабочий режим [19].

Наконец, мы сходимся во мнении с этими авторами о том, что анализ страницы кандидата экономит время на составление первого впечатления о нём, которое традиционно формируется во время собеседования.