Итак, давайте-ка еще раз перемотаем наш фильм назад, до первого появления гусеницы. Здесь в природном сценарии наготове еще один вариант. Если следовать ему, история принимает совсем иной оборот.

Гусеница мандука вылупилась из яйца и впервые вгрызается в лист табака. Пережевывая пищу, она примешивает слюну к питательной каше, выдавая себя. По слюне табак узнает, что листья грызет не какая-нибудь гусеница — это его заклятый враг переходит в наступление. Надвигается опасность. Счет идет на часы.

Поэтому табак реагирует быстро: он почти прекращает затратное производство никотина, которое в любом случае ничего не даст при нападении этого противника, и в качестве первой экстренной меры добавляет в ткани листа вещества, препятствующие перевариванию. Таким образом, резкий рост гусеницы будет приостановлен, и табак выиграет время для решающего ответного удара. Подготовка отнимает у него десять часов. Теперь он готов рассылать крики о помощи. Табак посылает сигналы СОС в пустыню. Они уносятся далеко-далеко.

В общем-то, жаль, что их нельзя услышать. Сигналы тревоги имеют химическую природу. Табак смешал в своих листьях определенное ароматическое вещество, сочащееся наружу из миллионов устьиц. Несомое воздушными потоками и вихрями, оно поднимает тревогу. Душистая сирена. Беззвучная, но назойливая — для восприимчивых носов.

В обычные представления о растениях это как-то не вписывается. Ведь запах выделяется зелеными листьями, а не цветами. Аромат образуется в ответ на действия гусениц, как реакция на их слюну. Аромат, способный передавать информацию. Нужно еще привыкнуть к тому, что растения отзываются на запахи и виртуозно играют на клавиатуре пахучих сигналов. При этом речь идет вовсе не о каком-нибудь побочном явлении — напротив, более трети углекислого газа, который растение забирает из воздуха, используется для производства ароматических веществ. А таковых, кажется, существует огромная палитра. На сегодняшний день идентифицированы более тысячи «слов» из растительного словаря запахов.

Человеческий нос — не лучший помощник в этом деле. Он куда менее восприимчив. Например, комплексная смесь запахов, составляющая табачный сигнал тревоги, для нас всего лишь несильный аромат свежескошенной травы. Однако Иэн Болдуин и его команда уже приноровились улавливать пахучий плач — с помощью уникальной мобильной лаборатории, в которой имеются, в частности, рулоны мягкой туалетной бумаги и прозрачные стаканчики из «Старбакса». И то и другое прекрасно хранится на открытой местности, оправдывается Дэнни.

Движения его рук кажутся настолько естественными, что можно предположить: за этим стоят годы тренировки. Он накрывает стаканчиком «кричащие», то есть объеденные листья табака, используя при этом туалетную бумагу в качестве мягкой манжетки, чтобы не повредить растение. Так появляется камера для сбора сигнальных ароматических веществ. Их постепенно откачают оттуда, и они останутся в маленьком трубчатом фильтре. Принцип не нов (мы уже ознакомились с ним в Пенсильвании, когда оценивали реакцию повилики на запах), ну а вспомогательные материалы легки, не бьются, и их легко достать. У полевых исследований свои законы. Следует также добавить, что предметы быта во время полевых работ могут быть использованы и для того, для чего они, собственно, предназначены.

Химический состав запаха будет позднее установлен в лаборатории. Ну а сейчас мы, конечно, хотим увидеть (и снять на камеру), чего же добивается табак своим «криком» о помощи. Кто спешит ему на выручку. И как происходит устранение гусеницы мандука, если оно вообще происходит.

Без помощи Дэнни мы никогда и ни за что не обнаружили бы адресатов пахучего сигнала тревоги. Они слишком малы и незаметны — по крайней мере, для человеческого глаза. А еще они очень хрупкие: необходим специальный пинцет, чтобы схватить их и при этом не раздавить. Они достигают всего лишь трех миллиметров в длину. Хорошо замаскировавшись, эти существа растворяются среди комков земли и песчинок. Лишь когда Дэнни дует на них, они поторапливаются, и мы видим, как табачные союзники снуют по пустыне. Это клопы, а если точнее — клопы-хищники; они прокалывают свою жертву и высасывают ее кровь. Официально они носят звучное имя «геокорис палленс» (Geocoris pallens), но для ученых это просто big eyed bugs, потому что у них чересчур большие глаза. Неплохо для выслеживания маленькой гусенички.

Однако запахи клопы должны воспринимать не хуже; во всяком случае, они чувствуют, что их притягивает ароматный сигнал тревоги, и превращают наше растение в охотничье угодье. Нижние, лежащие на земле листья служат им зеленым ковром при входе, он словно приглашает двигаться дальше — на другие этажи. Своими огромными глазами клопы обследуют листок за листком. И если наткнутся на молодую гусеницу мандука, они — по идее — нападают на свою жертву и высасывают из нее все соки.

Только, похоже, клоп, оказавшийся в фокусе камеры, так не считает. Он даже занял позицию на обратной стороне листа — на расстоянии в два пальца от жующей гусеницы. Он, кажется, думает только о собственной гигиене: чистит лапки, приводит в порядок хоботок, протирает пространство вокруг больших глаз. И так продолжается почти час. Все это время гусеница спокойно пожирает листья. И в течение целого часа мы ждем нападения, чтобы нажать на кнопку затвора. Наши конечности медленно немеют. Клоп должен наконец сделать то, что, по мнению биологов, он делает всегда.

Ему следовало бы взять пример с Брайана. Тот проголодался и принес кое-что перекусить. Да и гусеничка знай себе уплетает листву за обе щеки. Через видоискатель я отчетливо вижу обслюнявленную табачную кашу.

Сначала нужно было прийти к мысли, что решающий опознавательный признак для табака — слюна гусеницы. А затем — доказать это. В институте Общества имени Макса Планка в Йене просто создали механическую гусеницу, которая могла обгладывать лист табака и при этом по каплям заливала в рану настоящую слюну. Результат был однозначным: в зависимости от вида слюны лист выделяет различные ароматические вещества. Все дело в ней. Секрет у табака выведала гусеница-робот с хитрым названием «МекУорм».

Конечно же, все случилось в тот момент, когда я задумался о чем-то другом. Клоп принялся за маленькую гусеницу мандука. Два чемпиона в легком весе, которые сражаются друг с другом. Малютка против малютки. Гусеница наносит удар головой. Клоп отходит назад. Потом он прицельно втыкает хоботок в заднюю часть жертвы. Защитные действия сходят на нет, гусеница становится вялой и тощей. Вскоре из нее высосут все соки.

Без сомнения, сигнал бедствия того стоит. Вновь оправдывает себя гениальная стратегия растений, которые делают ставку на представителей животного мира, если они сами не знают, как поступить. Так же растения привлекают пчел к опылению и муравьев к защите; призывают врагов своих врагов, если не могут справиться при помощи собственной ядовитой защиты.

Это относится не только к дикому табаку из штата Юта. Ароматические «крики» о помощи замечены еще у кукурузы, томатов и огурцов. Кажется, они в ходу у всего растительного царства. Воздух на природе пронизан «зовами» цветов и листьев, бесчисленным множеством «криков» — не только приманивающих, но еще и предостерегающих, как мы увидим позже. Хаотический концерт ароматных посланий, к которому мы — увы! — глухи. Однако на нас никто и не рассчитывал.