В 1872 году перебравшегося в Калифорнию эксцентричного английского фотографа Эдварда Майбриджа (урожденного Магериджа, 1830–1904) попросили рассудить спор: если лошадь мчится галопом, бывает ли в ее движении такой момент, когда все четыре ее ноги находятся в воздухе? Майбридж придумал целую систему из множества фотокамер, которая запускалась при помощи натянутой проволоки и давала последовательные снимки галопирующей лошади: на одном из них все ноги лошади действительно не касались земли. Однако система Майбриджа не просто разрешила спор. Запечатлев таким образом разных животных и людей в движении, фотограф создал несколько комплектов снимков, которые, будучи быстро показанными в нужной последовательности, складывались в нечто вроде одного из самых первых мультипликационных фильмов.

Но не самого первого. В конце 1970-х годов группа итальянских археологов, работавшая на юго-востоке Ирана, наткнулась среди останков городского поселения бронзового века, получившего название Шахри-Сухте (перс., буквально «сожженный город), на древнюю глиняную чашу. Этот город, который некогда населяли земледельцы, строители и ремесленники, пять тысяч лет назад пребывал в самом расцвете и, похоже, никак не был связан с другими древними цивилизациями тех краев, например с Месопотамией. Среди поразительных находок, сделанных в Шахри-Сухте за несколько сезонов раскопок, был череп со следами одной из первых в мире операций на мозге.

Обнаружив чашу, археологи обратили внимание на интересное украшение: по внешней стороне изделия шел орнамент, представляющий собой чередующиеся изображения козлов и деревьев. Поначалу никто не догадался, что это могут быть кадры анимации, похожие на снимки Майбриджа. И только когда иранский археолог Мансур Саджади решил скопировать каждый рисунок отдельно и прокрутить их последовательно, стало ясно, что рисунки были стадиями движения козла, встававшего на задние ноги, чтобы пощипать растущие на высоком дереве листья.

Разумеется, сейчас уже не установить, был ли узор специально рассчитан на просмотр в строгой последовательности. Но один иранский режиссер недавно снял об этой посудине с узором фильм, в котором изложена целая история прыгающего козла, и история эта действительно весьма похожа на мультик. Эффект создавался вполне убедительный, в связи с чем возникло несколько интересных вопросов. Настоящая мультипликация, то есть движущие картинки, зародилась в XIX веке с созданием оптических игрушек типа зоотропа, способных показывать рисунки в движении, а затем с изобретением кинематографа. И то и другое было невозможно без глубокого понимания принципов работы глаза и головного мозга. Зоотроп представляет собой вращающийся цилиндр с прорезями, сквозь которые зритель смотрит на полоску изображений — каждое слегка отличается от предыдущего, — нанесенную на внутреннюю поверхность цилиндра. Если вращать цилиндр и смотреть на картинки сверху, через край, то иллюзии движения не создается: полоска превращается в расплывчатое мельтешение. Но если смотреть на цилиндр сбоку, движущиеся прорези создают эффект отдельных кадров, перемежающихся краткими мгновениями черноты. Точно такой же эффект используется и в кинопроекторе, где каждый кадр демонстрируется в течение 1/25 секунды, затем на миг сменяется чернотой, после чего наступает очередь следующего кадра. С этим процессом связаны две загадки. Во-первых, почему при чередовании черноты и светлых кадров мы не видим никакого мелькания? И во-вторых, за счет чего последовательность неподвижных изображений так убедительно воссоздает эффект движения?

Отсутствие мелькания — это результат феномена, именуемого «слиянием мельканий». Когда даже очень быстро сменяющиеся изображения проецируются на сетчатку, информация об этих изображениях «распространяется дальше», от глаза к мозгу. Поэтому миг черноты, если он достаточно короток, «забивается» восприятием изображений.

Но это еще не объясняет, почему мы вместо серии сменяющихся неподвижных картинок видим движение. Судя по всему, чтобы воспринимать небольшие изменения в последовательно сменяющихся картинках как движение, требуется дальнейшая работа мозга. Существует даже неврологическое заболевание, влияющее на этот процесс, поэтому хоть и крайне редко, но все-таки встречаются люди, не способные идентифицировать объекты реального мира, если те неподвижны, и видящие их только во время движения. И наоборот, есть такие индивиды, которые без проблем различают объекты в состоянии покоя, а вот при перемещении те для них словно исчезают. В результате исследования этих систем мозга ученые обнаружили, что, если речь идет о восприятии движения, наша мозговая активность при просмотре фильмов или мультиков не отличается от того, что происходит, когда мы наблюдаем движение в трехмерном мире. Именно этим объясняется необычайная действенность иллюзии движения, а также то огромное потрясение, которое пережили зрители при первой публичной демонстрации первого кинофильма.

Открытия и изобретения, совершенные за последние два столетия, заставляют нас усомниться, что какая-то плошка возрастом в 5000 лет действительно могла содержать полоску с мультипликацией. Теоретически в те времена возможно было создать эффект движения, поставив чашу на гончарный круг, вращая его и подсвечивая рисунок каким-нибудь примитивным аналогом стробоскопа. Но не слишком ли много допущений и сложностей? Остается только предположить, что художник пристально наблюдал за поведением коз и однажды ему пришло в голову отразить несколько стадий движения животного, тянущегося к ветке за вкусными листьями.