15

Алекс не возвращалась в «Манускрипт» с той вечеринки в честь Хэллоуина. В ту ночь она осталась с Дарлингтоном в «Черном вязе», пытаясь не замерзнуть в его узкой постели. Когда она проснулась, рассветный свет струился по комнате, а Дарлингтон лежал, свернувшись позади нее. У него снова была эрекция, его член упирался ей в ягодицы. Его ладонь покоилась у нее на груди, большой палец поглаживал ее сосок с ленивой ритмичностью кошачьего хвоста. Алекс почувствовала, как вспыхнуло все ее тело.

– Дарлингтон, – резко сказала она.

– М-м-м? – пробормотал он ей в шею.

– Проснись и выеби меня или прекрати.

Он застыл, и она почувствовала, что он окончательно проснулся. Он скатился с кровати, спотыкаясь и запутавшись в простынях.

– Я не… Прости. Мы что?..

Она закатила глаза.

– Нет.

– Вот ублюдки.

Он ругался редко, но по делу. Глаза у него были красными, лицо изможденным. Было бы хуже, знай он, что отчет, который она показала ему за завтраком, не имел ничего общего с тем, что она на самом деле отправила декану Сэндоу.

Под полуденным солнцем гробница «Манускрипта» выглядела еще уродливее, спрятанный в ее кирпичной кладке круг, казалось, то появлялся, то исчезал, когда Алекс подходила ко входной двери. Майк Аволово взмахом руки пригласил ее войти. Большая комната и двор за ней казались просторными, безопасными – все признаки сверхъестественного были похоронены глубоко под поверхностью.

– Рад, что ты пошла на контакт, – сказал он, хотя Алекс сомневалась в правдивости его слов. Он специализировался на международных исследованиях и обладал собранным, дружелюбным самообладанием ведущего дневного ток-шоу.

Взглянув ему через плечо, Алекс, к своей радости, увидела, что гробница, казалось, пуста. Теперь, когда Кейт Мастерс попала в список подозреваемых, Алекс не хотелось все усложнять.

– Пора рассчитаться.

На лице Майка появилось смиренное выражение человека, сидящего в кресле дантиста.

– Что тебе нужно?

– Способ кое-что отозвать. Одно видео.

– Если оно уже разошлось, мы ничего не можем поделать.

– Я не думаю, что оно разошлось, пока нет, но это может случиться в любую минуту.

– Сколько человек его видели?

– Не уверена. Прямо сейчас, наверное, всего несколько.

– Алекс, это целый ритуал. И я даже не уверен, что он сработает.

Алекс выдержала его взгляд.

– Единственная причина, благодаря которой ты продолжаешь жить своей жизнью, это отчет, который я отправила на Хэллоуин.

В ночь вечеринки она и Дарлингтон в ярости демонстративно покинули гробницу, по крайней мере пытались сделать это демонстративно, а за ними волочились Майк и Кейт в своих костюмах Бэтмена и Ядовитого Плюща. Дарлингтон с трудом держался на ногах, моргал на любой слишком яркий предмет и всем весом опирался на ее руку.

«Пожалуйста, – умолял Аволово. – Делегация это не санкционировала. Один из выпускников ополчился на Дарлингтона. Он просто хотел пошутить».

«Ничего не произошло», – сказала Кейт.

«Это вам не ничего», – ответила Алекс, таща Дарлингтона по кварталу. Но Аволово и Мастерс продолжали идти за ними, споря, а потом делая предложения. Так что Алекс прислонила Дарлингтона к мерседесу и заключила сделку – на услугу, которую они должны были ей за то, чтобы она смягчила отчет. Она объяснила опаивание Дарлингтона случайностью, и «Манускрипт» был всего лишь оштрафован, в то время как в противном случае их деятельность была бы приостановлена. Она знала, что со временем, когда строгого наказания так и не последует, Дарлингтон все выяснит. В этом случае ей предстояло бы как минимум выслушать суровую лекцию о разнице между моралью и этикой. Но потом Дарлингтон исчез, и вопрос об отчете так и не поднимался. Она знала, что это грязный ход, но, если она переживет первый курс, то будет управлять Летой. Она должна вести себя по-своему.

Аволово скрестил руки на груди.

– Я думал, ты сделала это, чтобы пощадить гордость Дарлингтона.

– Я сделала это, потому что мир работает на одолжениях, – Алекс провела ладонью по лицу, пытаясь избавиться от внезапной волны усталости. Она подняла телефон. – Посмотри на ее язык. Кто-то пользуется вашими наркотиками, чтобы трахать девушек.

Майк взял телефон в руку и нахмурился, глядя на скриншот.

– «Счастье»? Невозможно. Наши запасы под замком.

– Возможно, кто-то поделился рецептом.

– Мы знаем, как высоки ставки. И всех нас ограничивают строгие запреты. Мы не можем болтать о том, чем здесь занимаемся, направо и налево. И потом, дело не только в знании формулы. «Счастье» растет только в горах Большой Хинган. Существует буквально единственный поставщик, и мы платим ему заоблачные деньги, чтобы он продавал только нам.

Тогда откуда его достали Блейк и его друзья? Новая загадка.

– Я в этом разберусь, – сказала Алекс. – Но прямо сейчас мне нужно разрулить это.

Майк окинул Алекс изучающим взглядом.

– Это же не дело Леты, так?

Алекс не ответила.

– Для медиа существует порог. Он различается для музыки, популярности, мемов. Но, если ты прошел этот порог, ни один ритуал не сможет это исправить. Пожалуй, мы могли бы попытаться реверсировать «Полную чашу». Мы пользуемся ей, чтобы раскручивать проекты. Например, сингл Мичи в сентябре.

Алекс вспомнила, как описывал это Дарлингтон: обнаженные члены общества собираются в огромном медном чане и нараспев читают заклинания, а чан постепенно наполняется вином, бьющим из какого-то невидимого места у них под ногами. Полная чаша. Этого хватило, чтобы очень посредственный сингл занял второе место в танцевальных чартах.

– Сколько людей тебе для этого понадобится?

– Как минимум трое. Я знаю, к кому обратиться. Но подготовка займет какое-то время. А пока тебе придется сделать все, что можно, чтобы остановить кровотечение, иначе во всем этом не будет никакого смысла.

– Ладно. Свяжись со своими людьми. Как можно скорее, – ей не нравилась мысль о том, что в ритуале будет участвовать Кейт Мастерс, но, если она упомянула бы ее имя, это бы только вызвало вопросы.

– Ты уверена?

Алекс знала, о чем спрашивает Майк. Это было нарушением всех протоколов Леты.

– Я уверена.

Она была уже в дверях, когда Майк сказал:

– Подожди.

Подойдя к стене декоративных урн, он открыл одну из них, достал из ящика маленький пластиковый конверт и отмерил крошечную порцию серебристого порошка. Он закрыл конверт и отдал его Алекс.

– Что это?

– Звездная пыль. Astrumsalinas. Это соль из проклятого озера, где утонуло бесконечное число мужчин, влюбившихся в собственное отражение.

– Типа Нарцисса?

– Дно озеро покрыто их костями. Порошок сделает тебя по-настоящему убедительной минут на двадцать пять – сорок. Только пообещай, что выяснишь, где этот извращенец достал «Счастье».

– Мне его вынюхать? Высыпать себе на голову?

– Проглотить. На вкус он отвратителен, так что это может оказаться непросто. Когда эффект пройдет, у тебя будет ужасно болеть голова, как и у всех, с кем ты общалась.

Алекс покачала головой. Столько силы просто лежало на камине, где ее мог достать каждый. Что же было в остальных урнах?

– У вас не должно быть таких вещей, – сказала она, вспоминая обезумевшие глаза Дарлингтона, стоящую на коленях Мерси. – У вас не должно быть возможности делать это с людьми.

Майк вскинул брови.

– Ты его не хочешь?

– Я этого не говорила, – Алекс положила конверт себе в карман. – Но, если я когда-нибудь узнаю, что вы использовали что-то вроде этого на мне, я сожгу это здание.

Строение на Линвуд оказалось двухэтажным домом из белого дерева с прогибающимся под весом заплесневелого дивана крыльцом. Дарлингтон рассказывал ей, что когда-то у «Омеги» был дом в переулке за «Волчьей мордой» – крепкий каменный коттедж, полный полированного темного дерева и хрусталя. Их буквы были до сих пор высечены в камне, но Алекс было трудно представить вечеринки вроде «Психоза Омеги» и «Секса на пляже» в обстановке, похожей на уютную чайную комнату шотландских старых дев.

«С тех пор культура братств уже не была прежней, – сказал тогда Дарлингтон. – Они стали лучше одеваться, устраивали формальные ужины, начали всерьез воспринимать слова про «джентльменов и ученых»».

«Джентльмен и ученый» – подходящее описание для тебя».

«Настоящий джентльмен не станет хвалиться этим титулом, а у настоящего ученого есть дела поважнее, чем написваться шотами горящего «Dr Pepper».

Но, когда Алекс спросила, почему братство вышибли с кампуса, он только пожал плечами и подчеркнул что-то в книге, которую читал:

«Времена изменились. Университет хотел собственность, а не обузу».

«Возможно, им стоило оставить их в кампусе».

«Стерн, ты меня удивляешь. Сочувствие братству пьянства и неоправданной агрессии?»

Алекс вспомнила сквот на Седросе.

«Заставь людей жить, как животные, и они начинают вести себя, как животные».

Но «животное» было слишком слабым словом для Блейка Кили.

Алекс достала из кармана целлофановый пакет и высыпала порошок себе в рот. Моментально ощутив позывы к рвоте, она зажала себе нос и закрыла рот ладонью, чтобы не выплюнуть субстанцию. Вкус был зловонным и соленым, и ей отчаянно хотелось прополоскать рот, но она заставила себя сглотнуть.

Ничего нового она не почувствовала. Господи, что, если Майк ее надул?

Сплюнув в грязном дворе, Алекс поднялась по ступеням и дернула входную дверь. Та оказалась не заперта. В гостиной воняло застоявшимся пивом. Еще один потрепанный диван и кресло с откидывающейся спинкой стояли вокруг сколотого кофейного столика, заставленного красными чашками «Соло», а над самодельным баром с двумя разными табуретами висела доска с записями. Какой-то парень без рубашки, в пижамных штанах и надетой козырьком назад бейсболке собирал разбросанные стаканчики и швырял их в большой черный мусорный мешок.

При виде нее он вздрогнул.

– Я ищу Блейка Кили.

Он нахмурился.

– Эм… Ты его подруга?

Алекс пожалела, что так торопилась в «Манускрипте».

Как именно действует эта звездная пыль? Глубоко вздохнув, она ему широко улыбнулась.

– Я была бы очень благодарна за твою помощь.

Парень сделал шаг назад. Он прижал ладонь к сердцу, словно его ударили в грудь.

– Конечно, – серьезно сказал он. – Конечно. Все, что в моих силах.

Он ответил на ее улыбку, и Алекс почувствовала себя слегка нехорошо. И слегка чудесно.

– Блейк! – позвал он, поднимаясь по лестнице и жестом приглашая ее следовать за собой. Он шел пружинистой походкой. Дважды по пути наверх он оборачивался на нее через плечо и улыбался.

Они поднялись на второй этаж, и Алекс услышала музыку, оглушительный грохот видеоигры, в которую играют на полной громкости. Здесь запах пива был не настолько силен, и Алекс ощутила легкий намек на очень плохую траву, попкорн из микроволновки и парней. Здесь было в точности, как в квартире, где она жила с Леном в Ван-Найс. Пожалуй, убогость другого сорта, архитектура постарше, посумрачнее, без чистой позолоты южнокалифорнийского солнца.

– Блейк! – снова позвал парень с голой грудью. С совершенно открытой улыбкой он потянулся назад к Алекс и взял ее за руку.

Из одной из дверей высунул голову какой-то великан.

– Джио, придурок, – сказал он. Он тоже был без рубашки, в шортах и надетой задом наперед бейсболке, словно это было что-то вроде униформы. – Ты должен был почистить туалет.

Значит, Джио был то ли новичком, то ли каким-то лакеем.

– Я прибирался внизу, – объяснил тот. – Ты хочешь познакомиться с… О боже, не могу вспомнить твое имя.

Потому что она его не называла. Алекс только подмигнула.

– Сначала почисти гребаный туалет, – фыркнул великан. – Вы, задроты, не можете просто продолжать срать поверх дерьма! И кто, нахрен, такая…

– Привет, – сказала Алекс и – так и не называя своего имени – отбросила волосы назад.

– Эм. При… Привет. Как дела? – он подтянул шорты вверх, затем снова их приспустил, снял бейсболку, провел ладонью по клочковатым волосам, вернул бейсболку на место. – Привет.

– Я ищу Блейка.

– Зачем? – горестно спросил он.

– Поможешь мне его найти?

– Конечно. Блейк! – взвыл великан.

– Чего? – отозвался раздраженный голос из спальни дальше по коридору.

Алекс не знала, сколько времени у нее осталось. Она стряхнула с себя руку Джио Лакея и решительно двинулась вперед, целенаправленно не заглядывая в туалет.

Блейк Кили, развалясь, лежал на футоне, попивал из большой бутылки «Gatorade» и играл в «Call of Duty». Зато на нем по крайней мере была рубашка.

Она чувствовала, что остальные парни мнутся позади нее.

– Где твой телефон? – спросила Алекс.

– Ты кто, на хрен, такая? – спросил Блейк, запрокинув голову и оценив ее одним-единственным наглым взглядом.

На секунду Алекс запаниковала. Неужели волшебный порошок Майка выветрился так быстро? Или Блейк почему-то к нему невосприимчив? Потом она вспомнила, как этот порошок обжег ей горло. Она вырвала провод из стены, и игра замолчала.

– Какого…

– Мне та-а-ак жаль, – сказала Алекс.

Блейк заморгал и лениво, непринужденно ей улыбнулся.

Это его ухмылка сердцееда, подумала Алекс, и ей захотелось вышибить ему зубы.

– Ничего страшного, – сказал он. – Я Блейк.

– Я знаю.

Его улыбка стало шире.

– Мы знакомы? Я вчера был бухой, но…

Алекс закрыла дверь, и у него расширились глаза. Он выглядел слегка растерянным, но совершенно счастливым. Ребенок в Рождество. Богатенький ребенок в Рождество.

– Можно взглянуть на твой телефон?

Он встал, протянул ей мобильник и уступил ей свое место на футоне.

– Хочешь сесть?

– Нет, я хочу, чтобы ты стоял, как придурок.

Он должен был отреагировать, но вместо этого продолжал стоять, послушно улыбаясь.

– Ты ловишь на лету, – она потрясла телефон. – Разблокируй его.

Он повиновался, она зашла в галерею и нажала на первое же видео. Появилось улыбающееся, довольное лицо Мерси. Блейк провел влажной головкой своего пениса ей по щеке, и она засмеялась. Он направил объектив на себя и снова тупо, по-идиотски ухмыльнулся, словно кивая зрителям.

Алекс показала ему телефон.

– Кому ты отправлял это видео?

– Только паре братьев. Джейсону и Родригесу.

– Тащи их сюда, и пусть принесут свои телефоны.

– Я здесь! – сказал из-за двери великан. Она открыла дверь. – Я Джейсон! – он на полном серьезе поднял руку.

Блейк умчался за Родригесом, а Джейсон Великан терпеливо ждал. Алекс тем временем нашла отправленные Блейком сообщения, удалила их, после чего для верности удалила остальные его сообщения. Он любезно назвал один из своих альбомов «Складом кисок». Там было полно видео с разными девушками. У некоторых из них были горящие глаза и пурпурные языки, другие выглядели просто обдолбанными, пьяными, с остекленевшими глазами. Они были полностью или частично обнажены по пояс. Одна девушка была настолько в отключке, что видны были только белки ее глаз, появляющиеся и исчезающие, как проблески луны, пока Блейк ее трахал, у другой была рвота в волосах, и, когда Блейк имел ее сзади, ее лицо утыкалось в лужу рвоты. И, как всегда, он направил объектив на себя, как будто не мог устоять перед тем, чтобы продемонстрировать свою звездную улыбку.

Алекс начисто удалила фото и видео, хотя и не знала, не хранятся ли копии где-то еще. Затем пришел черед телефона Джейсона. Либо он был не вовсе бессовестным, либо слишком страдал от похмелья, чтобы переслать видео кому-то еще.

Она услышала, как внизу в коридоре кто-то пыхтит, и увидела, как Блейк тащит Родригеса по грязному ковру.

– Что ты делаешь?

– Ты велела его притащить, – сказал Блейк.

– Просто дай мне его телефон.

Еще одна быстрая проверка. Родригес успел отправить видео двум друзьям, и узнать, поделились ли те им с кем-то еще, было невозможно. Проклятие. Алекс оставалось лишь надеяться, что Майк сумел собрать достаточно членов «Манускрипта» и реверсирование «Полной чаши» сработает.

– Они знали? – спросила Алекс Блейка. – Знали про «Счастье»? Что Мерси опоена?

– Нет, – продолжая улыбаться, сказал Блейк. – Они знали только, что у меня нет проблем с телками.

– Где ты достал «Счастье»?

– У парня из Лесного института.

Из Лесного института? Там были теплицы с регулируемой температурой и контролем влажности, чтобы воссоздавать среду из разных мест по всему миру – возможно, в одной из них были условия Большого Хингана. Что там сказал Трипп? У Ланса и Ти было самое крутое зеленое дерьмо, что ты в жизни видела.

– Как насчет Ланса Грессанга и Тары Хатчинс? – спросила она.

– Ну да! Это они. Ты знаешь Ланса?

– Это ты навредил Таре? Это ты убил Тару Хатчинс?

Блейк казался растерянным.

– Нет! Я бы ни за что не сделал ничего такого.

Алекс хотелось бы знать, где, по его мнению, проходит граница.

В ее правом виске начинала пульсировать боль. Это могло значить только одно: скоро звездная пыль выветрится. И ей хотелось просто поскорее отсюда убраться. От этого дома у нее мурашки шли по коже: он словно впитал в себя каждую жалкую, грязную мерзость, случившуюся в его стенах.

Она взглянула на телефон в своей руке, подумала о девушках Блейка в галереях. Она еще не закончила.

– Пошли, – сказала она, оглядываясь на открытую дверь туалета дальше по коридору.

– Куда мы идем? – спросил Блейк с расползающейся, как яичный желток, ленивой ухмылкой.

– Мы с тобой снимем маленькое кино.