Глава 24

Ехать было далековато. Мы с Ленкой заложили немного времени на непредвиденные задержки и приехали чуть раньше, чем нужно, но наши одногруппники были уже там и нервно перетаптывались в сторонке. Третья, мещанская, группа тоже присутствовала, и судя по доносящимся эмоциям, нервничала ещё больше. Чуть дальше, на самой границе леса, на брёвнышках и пеньках вальяжно расположился пятый курс, снисходительно взирая на суету мальков. Похоже, тех, кто жил в общаге, доставили всех вместе — но четвёртого курса почему-то видно не было.

— Привет, — поздоровались мы, подойдя к своим. — С чего это вы так нервничаете?

— Мы не нервничаем, — ответила за всех Дара. — Ну, если только совсем немного.

— Лучше постарайтесь успокоиться, — посоветовал я им. — Хотя по сравнению с третьей группой вы действительно выглядите неплохо.

— Они нас достали, — с отвращением сказала Дара. — Всё надеялись выпытать, как мы разделимся на команды, и с кем в команде будете вы с Леной. И из второй группы тоже подходили, расспрашивали. Так-то они с нами даже здороваться не хотят, а тут прямо лучшие подруги.

— Вы им сказали, что мы будем группой участвовать? — с любопытством спросил я.

— Нет, мы решили никому ничего не говорить. Просто улыбались загадочно.

— Коварно, одобряю, — засмеялся я.

Разговор как-то незаметно перешёл на пустяковые темы — как всегда бывает в такие моменты, когда люди начинают болтать о разной чепухе просто для того, чтобы снять напряжение.

— Всем привет, — сзади незаметно подошла Анета. — Ну как, готовы?

— Ещё бы знать, к чему, — проворчал Иван.

— Скоро скажут, не беспокойся, — усмехнулась Анета.

Я огляделся — народу вокруг заметно прибавилось. Недалеко от нас стояли уже две девчонки из второй группы. В сторонке что-то оживлённо обсуждала целая толпа преподавателей — я заметил даже нашу кураторшу Ясеневу, которая ради такого случая нарядилась в защитного цвета штаны и куртку, и выглядела крайне воинственно и непривычно. Надеюсь, она не планирует как-то участвовать, а то я бы лучше сразу сдался. Что меня особенно удивило — недалеко от нас стояли двое Высших, которых я шапочно знал по Совету Лучших. Я склонил голову, и они кивнули в ответ. И что им понадобилось на обычном студенческом турнире?

— Анета, а скажи, пожалуйста, — вдруг пришла мне в голову неожиданная мысль, — Алина тоже здесь?

— Нет, она чуть позже приедет, у неё какие-то неотложные дела, — удивлённо посмотрела на меня Анета. — Но она сказала, что обязательно будет. А что ты хотел?

— Нет, ничего, просто спросил, — ответил я, пытаясь понять, что же всё это значит, и чего нам ждать.

Ленка вдруг слегка ткнула меня кулачком в бок, привлекая внимание, а в ответ на мой вопросительный взгляд незаметно показала глазами куда-то вбок. Я посмотрел туда и обнаружил, что к нам направляется Драгана вместе с какой-то женщиной, в которой я сразу опознал Высшую, бывшую секунданткой у Мариэтты Кисы. А с некоторым усилием вспомнил и имя — Милана Бобровская.

— Кеннер, Лена, — улыбнулась нам Драгана, подойдя ближе. — Вы знакомы с Миланой?

— Лена, полагаю, не знакома, — ответил я за неё. — А я встречался с сиятельной на… в общем, встречался. — (Милана усмехнулась). — Сиятельная, позвольте представить вам мою жену Лену Менцеву-Арди. Лена, это сиятельная Милана Бобровская.

— Польщена знакомством, сиятельная, — Ленка исполнила безукоризненный поклон.

— Ах, перестаньте! — махнула рукой Бобровская. — Зовите меня просто Миланой, надеюсь, мы с вами подружимся. Да и, сказать по правде, вы по положению, пожалуй, стоите выше меня.

— Сложно сказать, Милана, мы не особенно разбираемся в подобных нюансах. — ответил я. — В любом случае, мы не против обращения по имени.

Она улыбнулась и кивнула, а потом помахала кому-то рукой и крикнула:

— Аня, иди к нам!

Я не поверил своим глазам — обращалась она к Анне Максаковой, которая стояла немного в стороне. К моему облегчению, та отрицательно покачала головой.

— Аня ещё не отошла окончательно, она всегда очень долго отходит, — объяснила нам Милана. — А здесь сразу и вы, и Гана. Ей тяжело так сразу вас принять.

— Не представляю, чем я так досадил сиятельной Анне, — осторожно заметил я, окончательно переставая понимать, что происходит. — Ну, кроме того, что был на другой стороне. Но должен признаться, за несколько наших встреч она произвела на меня впечатление непримиримой.

— С уходом Маши ушла и причина для вражды, — пожала плечами Бобровская. — Враждовать дальше уже глупо — Гана победила честно, и претензий к ней нет. Я бы не сказала, что Аня такая уж непримиримая, просто ей трудно сразу всё это принять — они с Машей были очень близки ещё с учёбы.

— Надеюсь, что эта вражда и в самом деле уйдёт, — сказал я. — По правде говоря, меня, как подданного княжества, очень тревожит такое положение вещей. Круг Силы — это одна из главных опор нашего общества, и подобные склоки там просто неуместны.

— Мы решим этот вопрос, Кен, даже не сомневайся, — вмешалась Драгана, явно желая прекратить нежелательное обсуждение и резко переводя тему. — Это и есть твоя команда? У вас слишком много людей — вы же не сможете добавить старшекурсников.

Команда чувствовала себя очень напряжённо — высочайшее внимание никого не радовало, даже Анету, для которой общение с Высшими, казалось бы, должно было быть привычным.

— Да, это наша команда. А старшекурсники нам не нужны.

— Почему не нужны? — поразилась Драгана. — Как же вы сможете победить без них?

— Гана, брось эти игры, пожалуйста, — поморщился я. — Мы с тобой оба знаем, в чём смысл привлечения старшекурсников, и этот смысл вовсе не в том, чтобы помочь победить.

— Точно знаешь? — с усмешкой спросила Драгана.

— Предполагаю, — честно признался я.

— Что, не ладится педагогический процесс, Гана? — с ехидством спросила Милана.

— Трудно с ним, — махнула рукой Драгана. — Ладно, делай что хочешь, тебя не переупрямишь. А сейчас познакомь нас с младшей Тириной, пожалуйста.

Вот это, скорее всего, и есть настоящая причина, зачем они к нам подошли — ну не для этой же пустой болтовни, в самом деле. И знакомить, очевидно, нужно Милану — Драгане вряд ли нужно моё посредничество, чтобы познакомиться с кем-то из Тириных.

— Сиятельные, позвольте представить вам Анету Тирину, наследницу рода Тириных, — я предпочёл использовать формальный ритуал, дружеское знакомство здесь было бы явно неуместным. — Анета, представляю тебе сиятельную Драгану Ивлич и сиятельную Милану Бобровскую.

— Для меня это честь, сиятельные, — скованно поклонилась Анета.

— Стало быть, вы внучка Алины? — с любопытством спросила Милана.

— Правнучка, сиятельная, — уточнила Анета.

— Удивлена, что вы не стали организовывать свою команду. Вас устраивает Арди в качестве командира?

— Вполне устраивает, сиятельная. Я ему полностью доверяю.

— Хм, — покрутила головой Милана. — Лена, насколько я слышала, Алина Тирина является вашей личной наставницей?

Ага, ну просто случайно услышала — верю, верю.

— Совершенно верно, Милана, — кивнула Ленка. — И ещё она подруга нашей матери. Да и моя, пожалуй.

— Я погляжу, князь Яромир очень вам доверяет, Кеннер, — она перевела своё внимание снова на меня.

— Возможно потому, что я всеми силами стараюсь оправдать его доверие, — спокойно ответил я. — И всегда действую в интересах княжества.

— Ну да, ну да, — рассеянно кивнула Милана, о чём-то задумавшись.

Драгана удовлетворённо улыбнулась. Всё это время она молчала, предоставив разговаривать Бобровской.

— Пойдём, Лана, — сказала она, выглядя очень довольной, — не будем мешать молодёжи готовиться к ответственному турниру.

— Да, в самом деле, — встрепенулась та. — До встречи, была рада с вами познакомиться.

Мы дружно поклонились, и они с достоинством отбыли. Мы проводили их глазами.

— Закройте, пожалуйста, рты, — с раздражением сказал я одногруппникам. — Постоять рядом с Ивлич ещё не повод выглядеть по-дурацки.

Я сделал усилие над собой и вымел раздражение прочь. Чего я, в самом деле, жду от деревенских ребят? Они воспринимают Высших чем-то вроде небожителей, и когда та же Драгана Ивлич подходит вот так попросту, поздороваться, то на них это совершенно естественно оказывает сильное впечатление. Хотя Анета меня немного удивила — рот она, конечно, не разевала, но я ожидал от неё более спокойной реакции.

— Анета, а ты-то почему чувствовала себя так скованно? — Отчего бы и не спросить, если уж непонятно. — Для тебя-то общение с Высшими должно быть совершенно привычным.

— Где бы я с Высшими общалась? Может, для тебя поболтать с Драганой Ивлич — это ничего особенного, а у меня круг общения совсем другой.

— Да? А что насчёт Алины?

— Это вы с Леной привыкли воспринимать Алину как подружку, и забываете, кто она такая. Она меня, наверное, любит, и я её тоже люблю, но для меня она прабабушка и Мать рода, а никакая не подружка.

Наверное, я в самом деле не вполне понимаю, чем для родовичей является Мать рода — помнится, Стефа тоже что-то такое говорила. Хотя может быть, постороннему этого вообще не понять.

— Кеннер, а что они вообще хотели? — с недоумением спросила Ленка. — Не просто же посмотреть на Анету?

— Ну, я могу только предполагать, — хмыкнул я. — У них в Круге был серьёзный раскол, но причина для раскола исчезла, и похоже, что Драгана начинает понемногу прибирать к рукам другую фракцию. Эта бывшая оппозиция сейчас пытается понять своё будущее место во власти, и естественно, интересуется реальным положением тех, кто к этой власти близок. Например, нами. Милану, по всей видимости, интересовало, насколько тесно мы связаны с родом Тириных, и как князь смотрит на эту слишком тесную связь. Вот, кстати, яркое свидетельство, что отношения нашей семьи с родами многих волнуют.

— И какие могут быть последствия? Ну, того, что мы тесно связаны с Тириными.

— А ещё и с Ренскими, и с Хомскими, — напомнил я. — А последствия… в деталях всё очень сложно, зато в целом проще некуда — нас будут терпеть только до тех пор, пока мы демонстрируем абсолютную преданность князю и княжеству. Настолько влиятельному семейству не позволят ни малейшей нелояльности — если мы заиграемся, то повторим судьбу Греков. Так, — я присмотрелся к кучке преподавателей, — кажется, это нам Менски машет. Всё, выдвигаемся.

Народ потянулся к месту сбора, но Ленка незаметно придержала меня и тихо спросила:

— Кени, в чём дело? Что тебя беспокоит?

— Я не понимаю, что здесь происходит, — так же тихо ответил я. — Посмотри вокруг — я вижу по меньшей мере семеро Высших. А вон там в стороне ещё четыре женщины вышли из машин, и двух из них я знаю, они тоже Высшие. Ты можешь поверить, что все они вдруг так заинтересовались обычным турниром третьекурсников?

— Да, очень странно, — признала она. — И что всё это значит?

— Не имею ни малейшего понятия, — вздохнул я. — Но мне это на всякий случай не нравится.

* * *

Я подошёл к Менски, который раздражённо объяснял что-то незнакомой преподавательнице. Наконец, он закончил с ней и обратил внимание на меня:

— Что ты хотел, Арди? — спросил он с кислым видом. — Давай говори быстрей, мне некогда.

— Что нам делать, наставник?

— Разбивайтесь на команды, как вы там решили, и вставайте вон там, рядом с командой второй группы.

Он отвернулся было, но я позвал его снова:

— Наставник?

— Ещё что-то? — недовольно отозвался он, снова поворачиваясь ко мне.

— У меня есть вопросы.

— Никаких подсказок, — категорически заявил он.

Я укоризненно посмотрел на него, и он страдальчески сморщился.

— Да, да, знаю, тебе подсказки не нужны. Ладно, спрашивай.

— Где четвёртый курс?

— Зачем тебе четвёртый курс, Арди?

— Они тоже должны участвовать, но я их здесь не вижу.

— И не увидишь. Турнир каждый год разный, и правила всегда разные. Четвёртый курс участвует редко, и в этом году их не будет. Это всё?

— Ещё вопрос, наставник. Что происходит? Почему здесь столько Высших?

— Приехали поболеть за тебя? — предположил Генрих.

Я опять посмотрел на него с укором, и он опять поморщился.

— Не знаю, Арди. Вот ни малейшего представления не имею. Из наших тоже никто ничего не знает. И спросить мы не можем, не по чину нам с ними заговаривать. Это ты можешь хоть у самой Ивлич отчёта потребовать, так что это я тебя должен спрашивать, что они здесь забыли.

— Ясно, — озадаченно кивнул я. — Спасибо за ответы, наставник.

— Давайте распределяйтесь побыстрее, сейчас правила будем объявлять, — дал он указание напоследок и потерял ко мне интерес.

Все команды уже выстроились — рядом с нами стояли четыре девчонки из второй группы, а вот третья группа и в самом деле разделилась — рядом с Кристером Янсеном стояли Юнусова с Неверович, а Мина Золотова с Ядвигой Вербицкой стояли отдельно, и подчёркнуто игнорировали команду Янсена.

— Четвёртого курса не будет, — проинформировал я своих. — Соревноваться будут только наши четыре команды.

— Это хорошо или плохо? — первой задала насущный вопрос Ленка.

— Мне кажется, что скорее хорошо, меньше придётся толкаться. Но всё зависит от того, что для нас придумали, так что, может быть, и плохо.

— Кеннер, а почему здесь Высшие? — спросила Анета, недоумённо поглядывая на стоящую невдалеке кучку Высших, которая заметно увеличилась, и которую уже, наверное, правильнее было бы называть толпой. — Я там мало кого знаю, но трое из них точно Высшие, Алина мне их показывала.

— Не знаю. И преподы тоже не знают, я у Менски спрашивал. Никто не понимает, что у них за интерес к студенческому турниру. Хотя есть у меня на этот счёт кое-какие смутные подозрения. И знаешь что, Анета — если ты думаешь, что Алина приехала из-за тебя, то ты, скорее всего, ошибаешься.

— Я тоже удивилась, когда она сказала, что приедет, — кивнула Анета. — На неё совсем непохоже вести себя как заботливая мамочка.

— Кени, хватит болтать, — вмешалась Ленка. — Все на нас смотрят, а преподы демонстративно ждут, когда вы наговоритесь.

Мы замолчали и немедленно изобразили напряжённое внимание.

— Благодарю вас, Арди, Тирина, — язвительно заметил Менски. — Итак, студенты, мы начинаем наш традиционный студенческий турнир третьего курса. Я вижу здесь четыре команды…

— Одну минуту, Генрих, — вмешалась Ясенева. — Арди, почему с вами стоит студентка другой группы?

— Потому что она входит в нашу команду, госпожа Магда, — ответил я.

— Смешивать группы не позволяется, — заявила она.

— В озвученных нам требованиях к составу команд такого условия не было. Состав нашей команды был заявлен несколько месяцев назад, и возражений у преподавателей не вызвал. Давайте не будем менять правила на ходу, госпожа Магда.

Она посмотрела на Генриха, и тот кивнул. Похоже, Генриха она тоже раздражала, во всяком случае, раздражением от него тянуло заметно.

— В таком случае я настаиваю, чтобы вы разделили команду на две. Либо убирайте из своей команды студентку Тирину.

Я уже начал злиться всерьёз. Давно было понятно, что нам всеми силами стараются зачем-то навязать пятикурсников, но подобная бесцеремонность выходила за всякие рамки.

— Требование отвергнуто, мы выступаем этой командой, — ответил я, стараясь, чтобы мой голос звучал совершенно спокойно. — Вы можете снять нас с турнира, но в таком случае мы подадим официальный протест.

Магда заколебалась. Она посмотрела на Генриха, который немедленно отвернулся, затем на Драгану Ивлич, которая стояла неподалёку и с интересом за ней наблюдала, затем на Алину Тирину рядом с Драганой, которая хмуро её разглядывала, и поняла, что поддержки не будет. Она с равнодушным видом пожала плечами и отошла назад.

— Всё? — осведомился Менски. — В таком случае. прежде чем продолжить, хочу напомнить Тириной, что в команде Арди она является приглашённым участником и не может претендовать на приз. Это понятно? Хорошо, продолжаем. Старшие команд, шаг вперёд. Так, я не понял, кто у вас старший — Янсен или Юнусова? Ах, всё-таки Янсен. Ну смотрите, если у вас трудности с выбором старшего, то я могу сам назначить… не хотите? Ладно, пусть будет Янсен. Старшие команд, идём к пятикурсникам и выбираем себе боевых товарищей. Они все согласные, так что просто показывайте пальцем, кто вам приглянулся. Напоминаю, что в команде в сумме может быть не более шести человек. Арди, вам пятикурсники не полагаются, вас уже шестеро.

— Так я никуда и не иду, — пожал я плечами.

— В чём дело, Золотова? — взгляд Генриха переместился на Мину. — Ты почему стоишь? Иди приглашай.

— Мы участвуем вдвоём, — твёрдо заявила та.

— Это что ещё такое? Арди, это твои штучки?

— Я-то здесь при чём? — поразился я.

— А кто при чём? Золотова, объяснись!

— Мы сами так решили. Приглашённые нам не нужны.

— Что вы себе позволяете, Золотова? — подключилась тяжёлая артиллерия в лице Магды. — Все команды будут по шесть человек — как вы собираетесь участвовать вдвоём? Кто вам позволил превращать ответственный турнир в какой-то балаган?

— Мы участвуем вдвоём, — упрямо повторила Мина.

— На этом курсе все студенты какие-то больные на голову, — расстроенно сказал Менски. — Зачем мы с вами мучаемся, если у вас от этого ума не прибавляется? Ладно, вдвоём так вдвоём, если вам так уж хочется дурака валять.

Я с любопытством рассматривал Мину, которая открылась для меня с новой стороны. Если Генрих навязывал пятикурсников скорее по обязанности, то Ясенева давила всерьёз, а из студентов мало кто мог её давлению сопротивляться. А Мина, оказывается, могла… не ожидал. Надо бы присмотреться к ней внимательнее — возможно, я совершенно неверно представлял себе её характер.

— Анета, — тихо спросил я, — ты действительно не против, что приз мимо тебя пройдёт?

— Он бы в любом случае мимо меня прошёл, — равнодушно отозвалась она. — Что я потеряла?

— Ну, шанс у тебя был…

— Кеннер, тебя этот приз волнует?

— В общем-то, нет, — признался я.

— Вот и меня не волнует, — подвела она черту под разговором.

Суета с пятикурсниками тем временем подходила к концу. Ко второй группе добавились две девчонки — действительно сильные Владеющие. Формально они, конечно, были безранговыми студентками, но на самом деле пятый ранг у них уже точно был. Сильные противники — хотя всё, конечно, зависит от условий турнира. Вполне возможно, что им просто не дадут свой ранг проявить — у наших преподов достаточно извращённое чувство юмора, чтобы подставить таким образом тех, кто позарился на возможность привлечь старшекурсников.

Янсен наконец закончил выбор и теперь гордо возвращался к своим, ведя за собой трёх пятикурсниц — он тоже выбрал из самых сильных. Собственно, они с родовичами забрали всю первую группу. Я забылся и откровенно заржал, но быстро опомнился и перевёл смех в кашель.

— Что смешного, Кени? — Ленку сразу разобрало любопытство, и остальные тоже вопросительно на меня посмотрели.

— Янсен не в состоянии толком справиться даже со своими девицами, а сейчас он взял себе ещё трёх выпускниц, каждая из которых может легко разобраться со всей их командой, и каждая из которых держит его за наглое насекомое. Я просто представил, как он будет отдавать им приказы.

— Да, смешно, — согласилась Ленка. — А мне вот интересно, почему наша вторая группа не взяла себе родовичей. Вторая группа у пятикурсников не слабее первой, я это точно знаю.

— Это очень простой вопрос, Лен. Но пусть лучше Анета ответит.

— В самом деле просто, Лена, — откликнулась Анета. — У всех родов есть какие-то точки напряжения даже с дружественными родами. А когда эмоции в команде кипят, легко можно и до вражды довести. Им наверняка строго-настрого запретили брать кого-то из родовичей. А за мещанами никто не стоит, вражды точно не будет, хоть подерись с ними.

Я мельком глянул на наших мещан — Иван стоял со скучающим видом, а вот Дарина очень внимательно нас слушала. Да, сразу ясно, кто у них глава семьи, а кто просто делает то, что скажут.

— Ну давайте, разбирайтесь быстрее, — скомандовал Генрих. — Янсен, что вы мельтешите, построй уже наконец свой курятник, — (остальные команды дружно хрюкнули в кулаки, явно не относя себя в категорию курятников). — Ну, построились, наконец. Итак, ваша задача — найти в этом лесочке приз. Даже не так — ПРИЗ! И суметь донести его на другую сторону леса. Приз выглядит вот так.

Он высоко поднял руку с маленьким оранжевым ящичком, скорее даже шкатулкой — туда могла бы влезть колода карт, но вряд ли что-то большее.

— Приз будет, конечно же, спрятан, но вы легко его найдёте с помощью обычного поискового конструкта, который вы все знаете и умеете применять. Однако имейте в виду один момент — мы немного подготовили этот лесок, поэтому с помощью поискового конструкта вы увидите приз, но не сможете увидеть других людей. Однако другие люди увидят и приз, и того, кто этот конструкт применяет. Когда вы окажетесь в лесу, рекомендую сразу же разобраться, как это работает.

Ну положим, я и так знаю, как это работает — у нас и в поместье такое есть, и наша дружина иногда тоже использует на контрактах такие ретрансляторы. Ими засеивается окрестность, и тот, кто строит там поисковый конструкт, получает сотни фальшивых откликов с разных сторон. А охрана, соответственно, сразу чувствует, что кто-то построил конструкт и видит примерное направление на скопление откликов. Непонятно только, каким образом они добились, чтобы отклик от приза не размножался, но это не так важно.

— Вам сейчас раздают специальные жилеты — надевайте их, — продолжал Генрих. — Все оделись? Хорошо. В нагрудном кармане вашего жилета находится контейнер с завинчивающейся крышкой — достаньте и откройте его. Под крышкой вы найдёте пористые подушечки, пропитанные неким составом. Если вы достанете такую подушечку и прижмёте её к жилету, весь жилет очень быстро изменит цвет с зелёного на красный. И это будет означать, что вы убиты. Янсен, я бы на твоём месте обращался с этим осторожнее. Если ты коснёшься этой штукой своего жилета, то совершишь самоубийство, и твоё участие на этом закончится. Вот так-то лучше. Таким образом, для того чтобы вывести из строя своего противника, вам необходимо открыть контейнер, достать подушечку и прижать её к жилету противника. Всё просто, справится даже слабоумный. Да что там слабоумный, даже вы справитесь.

Действительно, легче лёгкого — зафиксировал противника, достал контейнер, развинтил его, достал подушечку, пометил. Если это со стороны наблюдать, то наверняка можно будет помереть со смеху. А вот участвовать в этом в качестве клоуна, наверное, будет уже не так весело.

— Мы не ограничиваем вас в методах, — продолжал Менски, — однако неумеренное применение силы, приведшее к тяжёлым травмам, будет расследоваться и сурово наказываться. Сдерживайтесь. Особо хочу подчеркнуть, что приглашённые участники не имеют права брать командование на себя и вообще вмешиваться. Их дело выполнять приказы старшего команды. Для того чтобы проследить за выполнением правил и оказать помощь в случае необходимости, к каждой команде будет придана целительница. Кроме того, в лесу будут находиться преподаватели, которые также будут следить, чтобы всё было честно. Нарушивший правила участник будет дисквалифицирован, а в определённых случаях будет дисквалифицирована вся команда.

И наверняка эти преподаватели каким-то образом смогут нас отслеживать. А ещё я сразу обратил внимание на интересный момент — если для обычных участников угроза дисквалификации имеет какое-то значение, то для приглашённых никаких стимулов не огласили. По правилам они обязаны подчиняться старшему команды, но что будет, если они не станут? Им же совершенно всё равно, выиграет их команда или проиграет.

Я уловил движение сбоку и обнаружил, что к нам незаметно присоединилась наша целительница Дея Птах — очень удачно для нас, что нам придали именно её. Мы с ней хотя бы хорошо знакомы, да и вообще в неплохих отношениях. Не думаю, что она будет создавать нам лишние проблемы.

— Сейчас вас отвезут на ваши стартовые позиции, а мы тем временем доставим приз туда, где вы его, несомненно, найдёте, — продолжил Генрих, потом замолчал и задумался. — Ах да, я, кажется, забыл сообщить, что же это за приз. Так вот, в этой шкатулке лежит ровно сто жетонов, каждый из которых равен одному проценту вашей платы за обучение. Жетоны распределяет старший команды-победительницы единолично — он, например, имеет право отдать все жетоны себе и полностью погасить свой долг за обучение. Ну, вы же полностью доверяете своему лидеру, потому его и выбрали, правильно? А за этот щедрый приз давайте дружно поблагодарим Круг Силы, который выступил спонсором, и лично сиятельную Драгану Ивлич.

Студенты возбудились — даже наши крестьяне начали взволнованно перетаптываться. Довольно подлый ход, кстати. Справедливым было бы поделить приз среди победившей команды в равных долях, но они специально провоцируют старшего команды поделить в свою пользу и заложили хорошую основу для грызни. Понятно, что с точки зрения психологии ход отличный — с подобной делёжкой из людей сразу вылезает всё, что внутри, только успевай досье заполнять, зато с точки зрения морали такая откровенная провокация выглядит довольно сомнительно. Вот сейчас я окончательно уверился, что Академиум слабо интересуется нашей победой или проигрышем, а главной целью является составление психологических портретов.

Отправить