Глава 3

А Гемос подрос. Это я понял по округлившимся от страха глазам Тайпаны. Аспида даже отпрянула, но её это не спасло. Вокруг было столько крови, что Гемосу ничего не стоило по ней пробраться в организм бывшей богини на дипломатические переговоры.

Мать Великая Кровь, кто бы мне сказал, что переговоры начнут вести между собой две паразитические формы жизни, я бы не поверил. А поди ж ты, и не такое случается. В процессе подселения Тайпана потеряла сознание, что мне было только на руку. Меньше вопросов потом будет.

Я, честно говоря, пока так и не придумал, что отвечать про Гемоса. На ум приходила только универсальная отговорка про секрет рода или божественного питомца. Правда, чисто теоретически Тайпана могла узнать у Комаро правду, а разбираться с покровителем ой как не хотелось. Там и Виноград подоспеет и может предъявить права на столь полезного симбионта. Ну да до этого ещё дожить надо было. Пока стараниями Тайпаны мы вляпывались во все возможные неприятности. У меня даже закралась мысль вырубить её на весь период пути.

Судя по тому, что чистильщиков вокруг не наблюдалось, они были либо очень заняты, либо аспида-таки сумела договориться с защитниками империи Сашари. Что опять возвращало меня к мысли о чрезмерной разумности всех местных форм жизни и недожизни.

— Вы не поверите! — Гемос рывком покинул тело аспиды, распластавшись на песке чёрной змеюкой, чуть меньше Тайпаны размером. На его чешуе присосками висели паразиты, ранее пожиравшие бывшую богиню. Похоже, симбионту всё же удалось договориться.

— Рассказывай!

— Они действительно созданы, как и я, случайно. Где-то здесь под песками находится заброшенная лаборатория, где под покровительством рода Расхов проводились тайные эксперименты. Расхи пытались как-то увеличить рождаемость среди аспидов. Но у них ничего не вышло. Зато вышло у кого-то другого. Случился большой бадабум. Лабораторию разнесло, что-то где-то с чем-то смешалось и оплодотворилось не там. Результатом стали они. Им постоянно нужна энергия для поддержания жизни и возможной дальнейшей эволюции. Этим мы очень похожи, испытываем постоянный голод.

Чем-то эти создания мне напомнили существ из изнанки сестры. Те тоже, по её рассказам, нуждались в энергии для эволюции и охотились на магов. М-да, то, что могло быть создано в одном мире, смогли создать и в совсем другом. Ничто не ново.

— Перемещаются они, патрулируя территорию бывшей лаборатории, но покинуть её не могут, ведь там есть минимальные условия для выживания.

— Минимальный магический фон? — я вспомнил, что вокруг кладок аспидов тоже ощущалось нечто подобное. Как в инкубаторах искусственно поддерживали тепло, так и здесь для жизни необходим был магический фон.

Из-за этого тварям из более глубоких изнанок невозможно было выжить в мирах с более низким магическим фоном. Интересно даже, каким ресурсом может поддерживаться тысячелетиями повышенный фон, не иссякая, не разряжаясь, но и не давая этой форме жизни эволюционировать?

Как бы мне ни было интересно, лезть ради этого в разрушенную давным-давно лабораторию я не стану. Я не Тайпана. А ещё говорят, что у мужчин инстинкт самосохранения отсутствует как класс. Нет уж.

— Похоже на то. Мы договорились, что они не доедают вашу спутницу, а мы возвращаем их обратно. Хотя я бы ей мозги подъел. Всё равно она их не использует по назначению, — выдал Гемос на полном серьёзе.

— Нет, она мне нужна пока в полной комплектации, — возразил я, хоть мысленно и был согласен с симбионтом. — Что по моей персоне? Жрать не будут?

— Нет, они от вашей крови в экстазе бились. Очень просили вас в качестве какого-то не то хранителя, не то смотрителя. Я так и не понял. Сказали, яйца надо греть.

— Чьи? — невольно вырвалось у меня.

— Я не стал уточнять, но на всякий случай не согласился и для подстраховки обещал сам вернуть их домой.

— А ты и так можешь? — пришла моя пора удивляться. — Помнится, за пределами тела ты погибал.

— Это было давно, — склонился Гемос в поклоне. — Я развиваюсь и становлюсь сильней вместе с вами.

Хм, ещё один вопрос в копилку для размышлений. Сейчас же я просто обрадовался, что можно безнаказанно сбросить с себя часть обязательств. Заодно и Тайпану успею подлечить.

А про кровь мне уже говорила Агафья. Видимо, состав всё же сильно изменился, если даже Гемосу хватило для эволюции. Твою мать, в кого же я превращаюсь? И почему после прошлой дегустации моей крови, когда она ещё имела в составе часть аспидовой, я был интересен этим странным созданиям лишь в качестве шведского стола, а теперь ещё и как яйцегретель. Что изменилось? Пробудилась магия Рассвета? Появилась звериная ипостась? Но всё то же имелось и у Тайпаны, но её харчили за милую душу, а для меня даже должность придумали.

Не складывалась мозаика. Не хватало информации. Напрягало, что эта информация касалась именно меня. Будто я вновь был пешкой на чьей-то шахматной доске и не видел всей расстановки сил.

* * *

Гемос вернулся довольно скоро, ещё и вещи из нашего лагеря захватил, что стало для меня приятным сюрпризом. Я же коротал время до его возвращения, просматривая память крови Тайпаны. Мне абсолютно не нравилось её поведение, и я искал его причины. И вот вроде бы не было никаких предпосылок для её безрассудства, но меня преследовало чувство, что причина была на поверхности.

Я добрался в просмотре памяти крови до посещения аспидой ковчега рода, но сам разговор там отсутствовал. Не понял. Это защита какая-то?

«Ковчег, как происходит общение между устройствами и членами родов?»

«Проекция души переносится для разговора в место по выбору устройства. Чаще всего родовой особняк или место расположения самого устройства».

«А мы тогда почему никуда не носимся?»

«А смысл? — философски изрёк ковчег. — Ты и с зеркалом с таким же успехом можешь поговорить. Ведь я — это производная от тебя, ментальный слепок с расширенными возможностями выхода в ноосферу. Нет, если хочешь, будем на крыше Обители каждый раз болтать. Но, как по мне, так удобней. Ты не выпадаешь из процесса, продолжая всё осознавать вокруг и не превращаясь временно в овощ».

Хм… А ведь это могло бы объяснить отсутствие в памяти крови разговора Тайпаны с ковчегом рода. Тело не присутствовало на разговоре, присутствовала душа. Ведь у Райо тоже вытравили все воспоминания о жизни в империи вместе с магией Рассвета. Жаль, всё же даже моя способность не была абсолютной и не могла учитывать все частности. Эх, Агафью бы сюда, та со своим ядом допросила бы аспиду.

«С союзниками так себя не ведут», — осторожно заикнулся ковчег.

«Вот именно. Какая тварь её укусила и за какое место, что она так себя ведёт?»

«Не думал, что она просто не может смириться с потерей божественного статуса? Если тебе сотни, а то и тысячи лет поклонялись, то очень сложно перестроиться в одночасье и получать по заднице за поведение от какого-то смертного. Умножь это на женский характер и природную змеиную ядовитость».

«Всё равно, так себя с союзниками не ведут».

«Она всё ещё считает себя выше тебя, по происхождению, чистоте крови и даже по полезности для империи. Но, когда ты оказался в уязвимом состоянии, она свою часть сделки выполнила».

Временно смирившись с невозможностью узнать секреты Тайпаны, я всё же взялся за её лечение.

* * *

Тайпана пришла в себя ближе к вечеру. Она лежала в спальном мешке у подножия какой-то скалы. Тело ломило от усталости. Во рту чувствовалась сухость, губы потрескались, а лоб и вовсе был горячим. Двигаться было лень. Если бы её сейчас прилетел клевать какой-нибудь стервятник, она бы даже не пошевелилась, чтобы его согнать.

— Неужто заболела? — прокаркала она скрипучим голосом. — Невозможно! Я же бо…

Аспида тут же закашлялась. Сухой кашель драл горло, воздуха не хватало.

— Выпили и бросили, — просипела она едва слышно, вспоминая последние события с пожирателями. — А обещал…

Кашель снова не дал закончить фразу. Боги, почему? За что? Она по определению не болела, даже когда ещё не научилась потреблять человеческую благодать. Своих малых сил всегда хватало на исцеление. Даже после полёта в жерло вулкана она потратила все так долго собираемые запасы Рассвета и возродилась почти из пепла. А сейчас…

Тайпана потянулась к источнику, но он был пуст. Как же так?

«Найада-основательница, как же так? Почему я сейчас слабее новорождённого котёнка? Где сила? Где обещанное могущество? Я же всё сделала, как ты советовала».

Тайпана взывала к ковчегу в непонимании. Чувствовать себя беспомощной, да ещё и наравне со смертными, было выше её сил. Всё равно что скатиться с вершины пищевой цепочки к самому её основанию. Из хищника стать добычей. Немыслимо. Её предали собственное тело и дар.

Сознание аспиды затуманилось, а в следующее мгновение она снова оказалась в розовых облаках, скрывающих основательницу рода. Был лишь голос. Мягкий, убаюкивающий голос:

«Всё верно! Всё правильно! Так и должно было случиться! Из тебя должны были выгрызть всю скверну прошлого мира, все заблуждения и все пристрастия к подпитке низшими энергиями. Сейчас ты слабее котёнка, но так нужно, чтобы ты смогла восстановиться в Хранилище полностью. Стать настоящей аспидой».

Когда Тайпана в следующий раз открыла глаза, она чувствовала себя уже гораздо лучше. Только не могла понять, как она оказалась в колодце.

* * *

Подлечив аспиду, я не ожидал, что она будет свежа и бодра, как майская роза, но и впадения в спячку предвидеть не мог.

— Гемос, они точно ничего лишнего у неё не сожрали? — на всякий случай уточнил у симбионта, который по случаю беспамятства Тайпаны пока резвился рядом в облике чёрного змея.

— Нет. Говорили, что какую-то скверну у неё выжрали. Вредную для здоровья.

— Ещё бы понимать, что у них скверной котируется, а то, может, печень или селезёнка какая-то.

Но, просканировав организм через кровь, я не обнаружил пустот на месте жизненно важных органов. Единственная пустота была в системе энергоканалов. Магии Рассвета в Тайпане не было ни капли. Может, поэтому?

Ковчег же и вовсе философски высказался на эту тему:

— Любой пустой сосуд рано или поздно заполнится, если он есть. Жди. Спячка — естественный процесс перестройки организма аспида.

Хорошо, что я телом не был аспидом. А то так впадёшь в спячку, а проснёшься лет этак через сто или тысячу.

Так мы и пробирались по маршруту. Из спального мешка я соорудил нечто вроде носилок и перевозил на себе весь наш скарб, включая аспиду. Та выглядела откровенно больной. Приходилось поить её бульоном и периодически поддерживать благословениями. Лечить её повторно ковчег строго настрого запретил:

«Не испогань природный процесс. Первый раз было нужно для восстановления сосуда. Наполнить она его должна сама».

Я недоверчиво хмыкнул, вспоминая, как меня впервые наполняли магией Рассвета с помощью копья, сотворённого легионом Альба. Мне там четыре с половиной тысячи орденцев помогали.

«Ты неправ. На свадьбе в своём мире ты первый принял в себя Рассвет по доброй воле, высосав его из своих людей. Она тоже должна сама найти свой путь, как это сделал ты через кровь».

Хм. Сейчас логика в словах ковчега присутствовала. Поэтому я решил не торопить события. В какой-то мере такое путешествие было для меня даже более предпочтительным. Тайпана спала и не провоцировала неприятности. В ипостаси змея я передвигался гораздо быстрее, чем в человеческой, даже с учётом поклажи. Чистильщики, несколько раз попадавшиеся мне на пути, нас не трогали, лишь провожая взглядом.

Однажды пришлось оставить Тайпану под присмотром Гемоса, а самому ввязаться в бой, помогая тройке израненных чистильщиков. Выглядели они так паршиво, будто уже успели умереть с десяток раз, а маг смерти вновь и вновь возвращал их души из Реки Времени и заставлял сражаться. На трёх имперских защитников пришлось целых пять порталов, потому не вмешаться я не мог.

Запечатать прорывы удалось малой кровью, я даже предложил их подлечить, но моё предложение начисто проигнорировали. Посчитав свой долг выполненным, мы отправились дальше.

Я уж думал, что остаток пути пройдёт спокойно, раз уж даже чистильщики нас не трогали, но в этот раз сюрприз решила преподнести сама пустыня. Горизонт стремительно наливался чернотой. Небо затягивало рваными тучами, сперва серыми, после сизыми и, наконец, чернильными. Между ними мелькали вспышки пока ещё далёких молний.

Ветер поднялся в одно мгновение, поднимая песок в воздух и превращая его в настоящий шторм. Мелкие камни взлетали в воздухе, создавая ощущение, будто весь мир начал вращаться вокруг нас. Глаза слезились, да и дышать становилось всё труднее.

Разглядев в десятке метров от нас небольшую дюну, я принял решение не прятаться возле неё. Лучше уж после грозы откапываться из-под обычного песчаного наноса, чем из-под сместившейся дюны. Времени на окапывание палатки почти не осталось. Я бросил Тайпану в спальном мешке перед собой и дал команду Гемосу:

— Накрываемся палаткой, прижимая края своим телом.

— Я кольцом могу свернуться, — подал он здравую идею, ведь его размеры, в отличие от моих, могли варьироваться.

— Сворачивайся!

Спустя пару минут мы оказались внутри небольшого колодца из колец змеиного тела. Над головой завывал ветер, перенося по пустыне тонны песка. Где-то совсем рядом сверкали вспышки молний. Им вторили громовые раскаты. Если бы здесь и сейчас открылись порталы вторженцев, мы бы даже не заметили этого.

На всякий случай я выпустил дар в поисках крови, чтобы к нам никто не смог скрытно подобраться. Но это была излишняя предосторожность. Я бы посмотрел на тех суицидников, кто рискнул бы перемещаться по пустыне в сухую грозу.

— Почему мы в колодце? — послышался тихий голос Тайпаны. А может быть, и не тихий, но за раскатами грома я его едва расслышал.

— Сухая гроза бушует. Прячемся, — коротко ввёл я аспиду в курс дела. — Как самочувствие?

— Уже лучше, — Тайпана поглубже забралась в спальный мешок. — Представляешь, мне показалось, что из тебя вылезла какая-то чёрная дрянь и напала на меня.

— Я не дрянь, я Гемос, — обиженно просопел змей. — Вот так и спасай богинь всяких, никаких тебе благодарностей. Одни оскорбления и расстройства от этих женщин!

Аспида тихо ойкнула и с головой нырнула в спальник, будто это могло её спасти.

Следующие слова Гемоса заглушил треск молнии, ударившей где-то совсем рядом с нами. Последовавший за этим громовой раскат оглушил, видимо, поэтому ни я, ни Гемос не сумели определить, что последующий треск уже раздавался не только над нашими головами, но и под слоем песка. А ещё спустя секунду мы втроём ухнули в пропасть.

Отправить