Глава 22

Тайпана оглянулась по сторонам и с опаской ступила на гладкие плиты пола пещеры. Хотя была ли это пещера? Слишком чисто и светло здесь было. Не было пыли или паутины.

«Неужто бытовая магия?»

Аспида провела пальцами по поверхности стены и с удивлением поняла, что та тёплая и не шероховатая. Больше похожая на сплав металла. Но больше всего внимание привлекал камень высотой под пять метров, мерцающий такой знакомой и родной магией. У аспиды даже ладони зачесались, так хотелось скорее приложиться к источнику силы и приобщиться к океану открывающихся возможностей.

Здесь даже дышалось легче, будто с груди сняли каменный пресс. Тайпана сделала несколько глубоких вдохов и взяла себя в руки. Она уже давным-давно не девчонка, чтобы стремглав нырять в омут. Нет. Нужно было подумать.

Она могла быть очень наблюдательной, если на неё не обращали внимания, лишь отыгрывая роль взбалмошной капризной девицы. А здесь было что заметить.

Во-первых, если до этого Тайпана считала себя богиней, хоть и слабенькой, то сейчас ей наглядно продемонстрировали, что на каждую силу найдётся большая. Эмпатка так придавила её эмоциями деда Михаила, что богине волей-неволей пришлось сбавить обороты.

Во-вторых, она думала, что все вокруг будут исполнять её прихоти, ведь Тайпана согласилась сотрудничать со смертным. Всю глубину своих заблуждений она поняла почти сразу же. Авторитет здесь был один — Михаил. Это он здесь был царём, богом и истиной в последней инстанции. Его слушались, ему подчинялись, ему старались угодить. Делалось это настолько искренне, что не заметить подобное отношение было невозможно.

В-третьих, стало понятно, что планы Михаила, озвученные до прибытия в этот мир, резко изменились. Причиной тому стало обнаружение этих странных яиц. Кладки сложно было не узнать, они отличались от обычных змеиных, просто-таки сияя. Розовые волны магии проходили поверх, мерцая серебристыми искрами. Похожую скорлупу она видела. Отец оставил образец для Тайпаны. Наличие такого количества конкурентов на силу бывшую богиню не устраивало. Одно дело — быть единовластной владелицей алтаря, и другое — делить его мощь на сто. На такое они не договаривались. Но и предугадать это Михаил тоже не мог. Это явно считывалось по его реакциям. Как бы то ни было, но свою часть уговора смертный пока исполнял, пусть и с задержкой. Тайпану провели к её алтарю и оставили наедине. Девушке, правда, показалось, что её буквально сбагрили с рук, но зацикливаться на этом моменте она не стала. Сила стояла на первом месте. Нужно было только её взять.

Тайпана подошла к алтарю и приложила ладони. Они почему-то подрагивали от волнения. Пусть в этом мире она уже не была пустышкой, но сила, разлитая в воздухе, и сила, фонящая из алтаря, имели разную концентрацию. Хотелось наполненности до предела, чтобы плескалась в ней, заполняя до кончиков ногтей, налилась в каждой чешуйке,

Тайпана закрыла глаза, когда её окутал вихрь розовой магии столь мягкой, словно лепестки цветущей магнолии.

— С возвращением домой, дочь Найадов! — почти пропел женский мелодичный голос.

Тайпана оглянулась, пытаясь понять, где находится, но розовое марево скрывало окружающую обстановку.

— Кто т… вы? — на ходу поправилась бывшая богиня в обращении. Всё же не стоило принижать собственный источник силы.

— Основательница рода, отдавшая свою душу и жизнь ради будущих поколений.

— Тогда я благодарю вас за возможность жить все эти годы. Хоть и вдали от родного мира, но эта была жизнь с её полнотой, горестями и радостями, достижениями и неудачами.

Бывшая богиня склонила голову в знак благодарности.

— Я рада, что ты оценила дар, выпавший тебе, — величаво продолжил женский голос так и не проявившись. — Но он был не безвозмезден. Твоей душе пришлось расплатиться за жизнь утратой ёмкости.

— Что это значит? — напряглась Тайпана. Терять она не любила, чего бы это не касалось. Про ёмкость души и вовсе слышала впервые.

— В твоём мире знают о существовании металла адамантия. Он увеличивает энергетическую ёмкость души и переводит ту на новый уровень. У ваших псевдо-богов это считается поднятием на новый уровень. Твоя душа изначально была насыщена адамантием, но растеряла его вдали от дома. Если ты хочешь вновь вернуть её ёмкость, то сделаешь всё, что я тебе скажу.

Конечно, Тайпана хотела возвыситься. И владение одним лишь алтарём не входило в её планы, если уж предлагали такую помощь.

— Хорошо, основательница, я согласна, — в пустоту поклонились Тайпана уже гораздо ниже, чем при знакомстве. Лесть любили все женщины.

— Я всегда знала, что ты — умница, — в голосе женщины было столько любви и гордости, что невольно напомнило бывшей богине интонации отца. Приёмного отца. Как там он?

Отбросив воспоминания, Тайпана решила, что после возвышения обязательно навестит его, а пока нужно сосредоточиться на своих планах.

— Что я должна сделать, чтобы вновь вернуть себе полную силу?

— Ты отправишься в Пустыню вместе с Трайорданом Эсфесом, будешь во всём ему помогать, но, когда придёт час…

* * *

Сопроводив Тайпану к её ковчегу, мы с Райо остались обсуждать дела наши семейные. Вопросов у меня было дохера и ещё чуть-чуть, поэтому пытать деда я собирался долго и с пристрастием. Расположились мы невдалеке от входа в зал с ковчегом, чтобы не мешать экс-богине, но и не пропустить завершение сеанса связи. Уселись прямо на ступенях, опираясь на каменные стены. Чиркнув когтем по запястью и пустив кровь, я вывел весьма простую, но действенную руну. Вокруг нас тут же появился тончайший купол, похожий фактурой на мыльный пузырь, но кровавого цвета. Теперь нас не смогли бы подслушать со стороны. Клятвы клятвами, а лишнего при Тайпане обсуждать не хотелось. Почему-то интуиция твердила мне, что мы лишь временные союзники.

— Куда Йордан Эсфес мог спрятать кладку рода? — начал я с самого основного вопроса.

— Кладку? Неужели смогли спасти хоть кого-то? — дракон взирал на меня со смесью страха и надежды.

— Пока не проверим, не узнаем. Найада призналась, что в обмен на спасение Тайпаны вынесла откуда-то ваши яйца и передала Йордану. Надо искать. Ты хорошо знал брата? Куда он мог спрятать самое ценное богатство рода, не боясь, что его случайно уничтожат?

Вообще, чем больше я думал, тем больше понимал, что Йордану на тот момент не позавидовал бы. В защищённое хранилище в горах их не позвали, а в других мирах кладка бы ослабела. Иначе все великие дома спрятали бы своих наследников подальше от войны.

— Не стоит гадать, можно просто спросить у него.

Похоже, дед слегка помутился разумом.

— Райо, не ты ли говорил, что мы с тобой да копия тела Райаны — единственные представители рода Эсфес?

— Я, — не стал спорить дракон, — но это было до того, как Мангустов подарил тебе на свадьбу защитный артефакт.

Я нахмурился. Йорд, так представили мне душу, заточённую в артефакт. Очень похоже на сокращение от имени Йордан. И Райо, его основательница Найад называла Райорданом.

— Твой брат добровольно ушёл в заточение, чтобы выжить? Ваши имена…

— Мой род из-за меня утратил право на полное именование и по части имени, и по части фамилии, — с сожалением ответил дед, не глядя мне в глаза.

— Это было в прошлом. Теперь, предполагаю, всё вернулось на круги своя. Именно поэтому я Трайордан? Производная от ваших имён?

— Да, в приюте ты стал Трайем, в Обители — Трайодасаном, в империи — Трайорданом.

— И графом Михаилом Комариным в другом мире.

Куда мне столько масок и ролей? Куда мне столько ответственности? И это я ещё не беру в учёт население бывших орденов и обязательства перед эргами. Когда и как я всё это буду совмещать? Кто бы мне сказал. Именно сейчас я с горьким смешком подумал, что улететь на острове было бы гораздо легче, чем разгребать всё это.

— Даже не думай впадать в меланхолию, — насторожился дед, видимо, прочитав что-то на моём лице.

— Кто бы говорил, — не остался я в долгу, ткнув того кулаком в плечо. Бесполезно, что в камень ударил. — Не ты ли ещё пару часов назад впал в отчаяние от действий Совета?

— Тогда я не знал, что мой правильный до мозга костей брат ударится во все тяжкие, — с гордостью последовал ответ от Райо. — Поговори с ним, потом расскажешь.

Впервые за последние часы дракон искренне улыбался. Как же мало нужно любому существу. Всего лишь луч надежды.

«Йордан, где ты спрятал кладку? И почему не сообщил сразу обо всём?»

«А тебе было до того? — брат Райо ответил сразу же, будто уже давно ждал вопроса. При этом голос защитника сына и моих женщин просто-таки сочился грустью. — Ты воевал, ты спасал, ты мстил. Тогда тебе было не до возрождения. Сейчас, скорее всего, тоже. Но выбора тебе не оставили. Время, всё время наступает тебе на пятки».

«В чём-то ты прав, но, на будущее, я предпочитаю сам расставлять приоритеты важности».

«Услышал и принял к сведению».

«Тогда рассказывай».

* * *

Империи Сашари

В преддверии третьей волны вторжения

Надежды Йордана на здравомыслие совета рухнули в одночасье. Он, всегда следовавший правилам, безукоризненно чтивший все законы и традиции аспидов, смиренно принявший наказание для брата и для рода, стоявший на передовой при первых двух волнах прорывов, сегодня признал, что старший брат был прав.

Империя Сашари давно прогнила изнутри, требуя встряски. Она закостенела в своём благоденствии. Великие дома погрязли в политических интригах и разврате. Всё меньше рождалось детей из кладок, но никого это не интересовало. Что-то было не так, но никто не хотел этого замечать. Райордан не хуже зайца носился по мирам, пытаясь отыскать «таблетку юности для дряхлеющей империи», но тщетно. И когда ему показалось, что он отыскал нечто, всё пошло наперекосяк. Степень вины брата Йордан признал публично, выдворив того едва живого за пределы мира. Тогда он надеялся, что обойдётся только одной жертвой, но Совет не успокоился малой кровью.

Уничтожения рода требовали все аспиды. Словно обезумевшие аспиды жаждали крови предателей, навлёкших на их безбедное и безопасное существование войну и смерть.

Их устройство разрушили, а их род отправлялся на передовую смывать позор кровью. И тогда Йордан пошёл смиренно просить совет сберечь в хранилище хотя бы кладку. Хоть одно напоминание о роде Эсфес. Он получил отказ. Позже он узнал, что все самые свежие кладки и устройства родов решено было перенести за пределы империи в надежде, что там их не уничтожит третьей волной. Но это не касалось Эсфесов. Судьба проклятого рода никого не заботила.

И тогда Йордан пошёл на сделку. Он схватил главу рода Найад в ночи, поджидая после заседания Совета. Ему для этого было достаточно пары секунд, и они уже стояли на морском побережье. Белоснежный песок утопал под их стопами. Волны ласково плескались, а морской бриз приятно щекотал кожу. Одурманивающий запах тропических цветов забивал тонкий нюх аспидов, резко контрастируя с запахами смерти и войны, коими пропахла империя Сашари.

— Да как ты посмел⁈ — в гневе отшатнулась от дракона глава рода Найад. — Я отправлю тебя вслед за братом, а то и вовсе лишу тебя головы!

— Госпожа, — а с некоторых пор Йордану приходилось так обращаться ко всем, с кем он когда-то стоял на одном уровне знатности, — госпожа торопится с выводами.

— Я тороплюсь⁈ — вспыхнула аспида. Женщины их расы всегда отличались горячим темпераментом. — Ты похитил меня! Ты обезглавил род Найад! Ты!.. Ты!..

У аспиды не хватало слов, чтобы выразить свой гнев и опасения.

— Вы — глава рода и женщина, так и не ставшая матерью. Ваша кладка отправляется в хранилище. На что вы пойдёте, чтобы свет увидело хотя бы одно ваше дитя?

— Неважно! Всё что ты говоришь, неважно! Есть долг. И он велит…

— Оставить кладку на произвол в надежде, что когда-то кто-то из них родится? — подначивал Йордан женщину. — Какой процент переноса душ сейчас? Меньше десяти? А если через года он станет ещё меньше? Ведь устройства перенесут, кладки тоже. Подпитка будет уже не такой мощной. Что, если все яйца погибнут? А если и нет, то какой шанс, что душа выберет именно ваше дитя? Один к десяти?

— Прекрати! Прекрати! Я не хочу это слышать! За что ты мне мстишь? Я всегда была добра к тебе и твоему брату!

«Так добра, что одной из первых голосовала за вытравливание магии из Райо и уничтожение нашего устройства», — с ненавистью подумал Йордан, но вслух сказал совершенно иное:

— Именно поэтому я пришёл с предложением к вам. Этот мир… он идеально подойдёт для юной аспиды. Сущности здесь не так сильны, но и не лишены магии. Технологии здесь не пошли по деструктивному пути. Здесь даже есть весьма похожий на род Найадов вид.

Найада молчала, разрываясь между долгом и желанием спасти своё дитя, своё единственное яйцо, попавшее в кладку. Как бы не возмущалась аспида, но слова Йордана заразили её душу сомнениями. Единственное яйцо за всю её долгую жизнь. Единственное дитя. Каковы его шансы выжить? Слишком малы, чтобы она не рискнула.

— Что ты за этой хочешь?

— Получить кладку своего рода на руки.

— Что ты с ней будешь делать? Она обречена на смерть. У неё шансы даже не нулевые, а отрицательные.

Найада не понимала, чем руководствовался всегда правильный Йордан. Зачем продлевать агонию рода, если все и так обречены на смерть? Вокруг дракона клубилась такая каша из образов, будто тот совершенно перестал связно мыслить. Хаос образов не давал прочитать намерения главы падшего рода.

— Вы сами их сделали такими, вот и не стоит забивать свою прелестную головку беспокойством. Я открою портал сюда, а вы выдаёте мне кладку.

Так оно и вышло, каждый получил то, что желал. Но та ночь была последней, когда империя Сашари видела Йордана и кладку их рода.

* * *

История была безусловно интересной, но ответа на поставленные вопросы не дала.

«Так куда ты пропал? И куда делась кладка?» — вернул я разговор в нужное русло.

«Кто в этом мире считался проклятыми? Кого ненавидели и боялись все? Кто всегда действовал, руководствуясь одним им известными принципами?» — Йорд давал весьма толстые намёки.

Я тихо выругался от осознания. Но всё равно в голове не складывалась мозаика. Предыдущее сердце Обители ясно высказалось, что маги крови появились для сдерживания потока тварей из пустыни.

«Предыдущую Обитель разрушили третьей волной. Ты не первый и не последний, кто взялся восстанавливать её».

Йордан, сам того не зная, ответил на мой невысказанный вопрос.

«Но даже сохранность кладки не решает вопроса с душами для подселения».

«Об этом я тоже позаботился».

* * *

Обитель Великой Матери Крови

В преддверии третьей волны вторжения

Гости предпочитали соваться в Обитель крови исключительно в дневное время. Мало ли, маги спросонья будут в плохом настроение, или кого-то от оргии оторвут… Нехорошо может получиться, цена увеличится, а то и вовсе сам на опыты пойдёшь.

Но у Йордана Эсфеса не было выбора, так же, как и у его родных. За его спиной стояло две дюжины драконов, смиренно принявших собственную судьбу и молчаливо последовавших за главой рода.

— Кого принесла нелёгкая средь ночи? — рявкнул злой голос с замковой стены. — До утра дотерпеть никак было?

— Скажи мастеру Ру, что его внимания просит делегация от великого дома Эсфес во главе с Йорданом Эсфесом.

— Пожаловали… Эх, выиграл Абэ, когда ставку делал на опосля второго вторжения. Пришли-таки, — бормотал привратник, удаляясь сообщать о ночных гостях. В ночной тиши чуткий драконий слух прекрасно улавливал все стенания неудачливого спорщика. — Интересно, проклинать будут или ещё чего удумали… Эх… Как же это я со ставкой облажался, а мог сорвать куш. Я на опосля третьей ставил. Что ж они… Ну да Мать Великая кровь — им судья. Было бы чем оплатить, а уж мастер Ру из них всю кровь выпьет.

К мастеру их провели через полчаса. То ли будили долго, то ли не могли из оргии вынуть, что маловероятно для его статуса, но факт остаётся фактом. Четверть сотни драконов терпеливо ожидала приёма у ворот Обители. Выбора у них не было.

Мастер Ру встретил ночных гостей в своём кабинете на первом этаже Башни Крови. Это была безликая комната для приёма высоких гостей, которым не было хода выше. Всю обстановку комнаты составляла деревянная добротная мебель, несколько сашарских артефактов, предлагающих гостям напитки на выбор, и инструменты для заключения договоров: макры, резцы, бумага.

Сам мастер выглядел далеко не свежим. Алый помятый балахон скрывал его тело, оставляя доступным для обозрения лишь морщинистые чёрные ладони с каменными когтями и часть клюва.

— Мастеру Ру, — обратился Йордан к одному из самых ненавистных существ в их мире, — род Эсфес пришёл просить Обитель Великой Матери Крови о сделке.

— Падшие, — проклекотал ныне величайший маг крови, — падшие пришли просить о помощи у падших. Занятно!

Йордан проглотил оскорбление, хоть всё его существо и требовало возмутиться. На правду не обижаются.

— Молчишь. Это хорошо. Это правильно. Когда наши идеалы попирают и предают свои же, мы идём к врагу. За местью.

— Нет, — здесь молчать глава падшего дома не стал. — Не за местью мы пришли, а за надеждой на жизнь.

— К-хе, к-хе! — закашлялся мастер. — Удивили. Я уж думал, устроим кровавую мессу. Хотя, о чём это я, с этим ваша империя уже и так справляется без нас. Что же вы хотите?

— Мы просим укрыть наших нерождённых детей от взглядов аспидов.

— Это не дети, — поцокал когтями по деревянной столешнице маг крови. — Без ваших устройств это яичница, которую мне подадут на завтрак. Бездушная масса, не более.

— Поэтому мы здесь. Мы просим заточить наши души в артефактах, чтобы было где им сохраниться до появления нового устройства и переноса в детей.

— Хм… занятно! Добровольно, значит.

Аспиды молча кивнули, подтверждая согласие.

— А цена? — напомнил основное условие сделки мастер. — Обитель всегда берёт плату.

— Кровь, — грустно улыбнулся Йордан. — Я знаю правила. Нам после извлечения она более не пригодится.

— Мало, — спустя бесконечную минуту прокаркал мастер Ру. — Это оплата лишь ваших перемещений. Сохранение кладки стоит дороже.

— Драгоценные камни? Редкие ингредиенты? Скажите, что вам нужно, и я это достану.

Йордан не собирался сдаваться. Не сейчас, когда он переступил через всё, что считал верным. Он ждал цену.

— Одна жизнь для Великой Матери Крови и одна смерть для неё же.

Глава падшего дома не понял, что от них потребовали. Но раз уж он заварил всю эту кашу, ему и предстояло расплачиваться.

— Возьми меня.

— К-ха, к-ха, к-ха, к-ха, к-ха! — рассмеялся маг крови. Его плечи затряслись, отчего капюшон слегка сполз с птичьей головы. — Ты-то мне зачем⁈ Мать Великая Кровь сама выберет достойного. И среди вашего змеиного клубка такой ещё не скоро родится!

Эсфесы переглянулись между собой. Решать за нерождённого ребёнка? Обещать его кровавой богине? Насколько глубоко их падение?

— Решайтесь. У меня не так много времени, барабаны войны уже призывают нас.

Йордан и сам это чувствовал. Земля содрогалась от ударов, где-то там за Каролийским хребтом вновь раскрылись порталы, сквозь которые летела смерть, уничтожая всё на своём пути и расчищая дорогу вторженцам. Выдержит ли империя? Или сработает аварийная система защиты периметра, ознаменовывая конец эпохи аспидов?

«Да простят меня потомки», — подумал Йордан, прежде чем ответить:

— Мы согласны.

Отправить