Глава 25

Домой я возвращался один. Ольга, Света, Агафья и Тэймэй оставались в моём родном мире вершить великие дела под присмотром Райо. В этом вопросе я был непреклонен. В случае необходимости дракон должен был провести моих людей сперва в башню, а после в Хмарёво.

Мне же необходимо было поработать курьером и решить вопрос со сменой для комаров. А ещё попрощаться с гостями. Ибо бедной сестре сейчас приходилось отдуваться за всех, Свету и Тэймэй ведь я тоже забрал.

Прокол я открывал прямиком в крипту рода по двум причинам: дабы не пугать своим внешним видом, и чтобы порыться в родовой сокровищнице. Помнится там был один очень странный и бесполезный на первый взгляд артефакт. Что-то из магии иллюзий. Так вот этот артефакт создали для магов с несколькими силами для сокрытия одного из магических даров. Далеко не все аристократы желали афишировать свои способности, желая приберечь сюрпризы на случай родовых войн или дуэлей.

Более совершенным аналогом нашего артефакта был артефакт, носимый принцем Андреем. Тот вообще скрывал не только направленность магии, но и её уровень, показывая лишь, что носитель одарённый, а не бессилок.

Наш же был этакой заготовкой, серединка на половинку. То ли делал его подмастерье, то ли что-то пошло не так, но он полностью маскировал один из видов магии, на выбор владельца, при этом иллюзорно увеличивая уровень владения другим даром, что для аристократов было чревато.

К рангам владения магией относились очень серьёзно. Приуменьшить и маскировать их можно было сколько угодно, но преувеличивать… Вызовет так какой-то высокоранговый урод на дуэль, думая, что вызывает равного, а ты потом красней, объясняя, что дескать я не я и магия не моя. К тому же, насколько я понимал, у императора все высокоранговые маги были наперечет и привлекались к государственным задачам. Вон, даже отлучённую от двора Вулканову с Камчатки вызвали, когда понадобилось искать Михельса Исбьерна. Под такое пристальное внимание попадать не хотел никто, своих дел хватало, чтобы ещё по государственным носиться.

Кроме того, высокий уровень владения даром всегда был предметом гордости у аристократов, позориться с развенчиванием мнимого величия никто не хотел. Так что для моих целей артефакт подходил идеально. Уж видимость своего ранга магии крови я смогу уменьшить.

Родовая сокровищница встретила меня сумраком и тишиной. Быстро отыскав артефакт среди условно бесполезных, я задумался. Это же какой уровень владения магии крови он покажет? На всякий случай снизив видимый ранг в половину, до седьмого с половиной-восьмого, я нацепил неприметное колечко. Оценив внутренним взором свой ранг, пришлось признать, что даже в таком виде я был монстром с двенадцатым уровнем. То есть колечко махом прибавило четыре уровня, что по местным меркам все равно что из пехотинца в министра обороны превратиться.

Снизив видимый ранг ещё на четыре уровня, я, наконец, покинул родовую сокровищницу.

Отследив местонахождение сестры по кровной связи, я отправился за пределы форта. Кажется, я успел на церемонию прощания. Встреченные кровники смотрели на меня как на ожившего мертвеца. Какой бы разрыв во времени не существовал между мирами, но новость, что я ушёл в одиночку воевать с вторженцами облетела Хмарёво за считанные часы. Сейчас на моих людей страшно было смотреть, а высокоранговых лекарей, кроме Светы, у нас не было. Раньше как-то обходились её помощью, а сейчас лечить нужно было массово. Потому что вздумай сейчас на нас напасть кто-то, то бойцы даже организованно отступить не смогут.

«Всем кровникам и воям, желающим стать таковыми, покинуть места несения службы и прибыть к месту прощания с погибшими», — отдал я по кровной связи наиболее логичный приказ в сложившейся ситуации. Во-первых, нужно было обновить кровную привязку ко мне лично, а во-вторых, с обновлённой привязкой я смогу хотя бы часть бойцов подлечить.

«Смогу ведь?» — уточнил свои возможности у ковчега.

«Сможешь».

* * *

Елизавета Александровна украдкой смотрела на сердитую дочь и молодую княжну Орланову, которая сейчас проявляла чудеса благоразумия:

— Надь, ну не злись ты, — увещевала подругу Наташа, поглаживая по руке, — если Андрей сказал «надо», значит и правда надо.

Все трое ехали в автомобиле с хромовой фигуркой кобры на капоте. Машина под конвоем усиленного отряда службы безопасности рода уезжала подальше от имения Мангустова, где нынче было совсем небезопасно.

— Главный вопрос: «Кому это надо?» — хмуро отвечала дочь, поглядывая на Наташу. — Мне не надо, тебе тоже. Если бы не ты, он был бы мёртв уже сегодня утром. А теперь его и оживить некому будет. Нас технично убрали с шахматной доски, освободив и упростив доступ к Андрею. Если я узнаю, что наш род сговорился с Кречетами… — Надя перевела колючий взгляд на мать, — … я этого не прощу.

Елизавета Александровна смотрела на дочь и видела себя в молодости, такая же горячая, непримиримая в суждениях, ершистая. Эта пока сама приказ богини не услышит, не отступится.

— Боги упаси, остынь. Скоро все поймёшь сама.

— Куда мы едем?

— К деду.

От такого ответа на лице дочери злость и досада сменились искренним недоумением.

— С чего это вдруг? Вы же с ним со дня свадьбы не виделись. И меня все эти годы не пускали туда даже на каникулы…

— Если ты мне не веришь, то, надеюсь, поверишь кое-кому другому.

Елизавета Александровна отвернулась к окну, погружаясь в воспоминания. Когда-то она также, как и дочь, уезжала от любимого и ненавидела весь мир и своего отца, в частности. Вот только Лиза уезжала от любимого к нелюбимому, что делало ее участь еще более горькой. Тогда в составе свадебного кортежа, она всерьёз рассматривала вариант сбежать, как это сделала Маша Виноградова. От опрометчивого поступка её остановила клятва отца:

— Если ты сейчас попробуешь провернуть нечто подобное, то клянусь, я найду твоего Комарина и заставлю самоубиться. Я не дам своей дочери сделать подобную глупость!

Отец мог выполнить обещание. Лиза прекрасно это осознавала. Слишком уж ядовитым он был и не признавал любое мнение, отличное от своего. Именно поэтому Елизавета послушалась и стала графиней Кобровой. И именно поэтому, когда Надя родилась отмеченная благословением Тайпаны, Елизавета Александровна сразу поставила мужу условие, что партию для дочери подберёт сама. Они даже внесли дополнение в брачный договор. И вот теперь Лиза сражается за счастье дочери и переступает через себя ради её будущего.

Километры бетонной дороги мелькали под колёсами автомобиля. Всё чаще стал появляться белый снег по обочинам. Кортеж взбирался на перевал по серпантину, оставляя за собой бушующее море.

* * *

Перед фортом возвышалось два погребальных костра. На первом лежали воины Рассвета из легиона Альба. И хоть этот костёр был значительно выше костра наших погибших, но всё же наши потери отзывались глухой болью в душе. Два десятка оборванных жизней кровников и воев. Семьям всех погибших будет выплачиваться пенсия из казны рода, одарённым детям оплатят обучение в магических академиях. Но это не вернёт членов семьи к жизни.

Вокруг собрались все бойцы гвардии рода, кто в состоянии был держаться на ногах. Не было только эргов, они патрулировали границы, освободив от этой обязанности кровников и воев.

Сестра стояла рядом с Ксандром, готовясь сказать прощальную речь. За её спиной пришли отдать дань уважения погибшим гости свадьбы и Данила Андреевич Орлов. Кирана постаралась скрыть следы побоища, припорошив землю вокруг снежно-белым саваном. Я чувствовал её волнение и печаль. В горле её стоял ком, и она не могла произнести ни слова.

Я неслышно стал рядом с сестрой и взял её за руку, желая поддержать.

«Проведёшь церемонию?» — попросила она по кровной связи.

Я лишь кивнул, крепче сжал её ладошку и заговорил:

— Сегодня мы прощаемся с теми, кто многократно увенчал себя славой. Они сражались так, как никто до них, умирая, оживая и вновь вставая в строй за свои семьи, землю и боевых товарищей. За меня и мою семью. Они выполнили свою часть клятвы, а я — свою. — Я передал по кровной связи образ уничтоженных глав Орденов и сорока тысяч спящих бойцов легионов. — Наши враги больше не явятся на нашу землю. Некому. На этом мы стояли и стоять будем, да не покинет нас Комар своим благословением.

— Комар! Комар! Комар! — проскандировали воины, и эхо их выкриков уносил стылый ветер.

Вокруг царила звенящая тишина.

«Поджигай», — попросил я сестру, а дальше наблюдал, как с её ладоней сорвались огненные бутоны, лепестки которых при раскрытии жадно лизали пропитанную специальным раствором древесину.

Пока кровники молчанием провожали боевых товарищей на перерождение, я решил смухлевать. Отследив по кровной связи дававших клятву непосредственно мне, я создал из магии Рассвета цветок на подобии тех, что сотворила сестра из пламени. Цвет они имели весьма схожий, поэтому поднимающийся на погребальным костром бутон Исцеления все восприняли как ещё один элемент прощания.

Я же, напитав бутон благодатью, расщепил цветок на множество мельчайших лепестков и отправил кровникам. Тем на глазах становилось лучше. Далеко не всех успела подлечить Света и лекари императора. К тому же самых боеспособных комаров я забрал, поэтому сейчас старался хоть как-то облегчить состояние своих людей.

Я наблюдал, как менялись выражения лиц бойцов и, опережая ненужные вопросы, произнёс:

— Вы храбро сражались до последней капли крови, своей и врагов. Комар это оценил, и хоть он изрядно потратился, помогая нам в битве, но благословением своим смог исцелить кого-то из вас.

— Комар! Комар! Комар! — гаркнули сразу почти сотня глоток.

«Вот ты… благодатипийца! — не то с восхищением, не то с возмущением отозвался покровитель рода Комариных. — Не порти мне процесс насыщения, возьми часть благодати из алтарей и подлечи всех остальных! А то, что же я за бог такой, воевали все, а лечу через одного».

Я улыбнулся и потянулся к силе в алтарях. На этот раз она была ласковой и податливой по ощущениям, ничем не отличаясь по пластичности от благодати Рассвета. А ведь я прекрасно помнил, как на заре своего появления в этом мире прокачивал сквозь себя божественную благодать для противостояния Олегу Крысину и пережёг себе все энергоканалы.

Сейчас таких ощущений не было и в помине. Благодать ластилась, послушно принимая форму нужного конструкта. Когда над погребальным костром возник ещё один бутон, гвардейцы не поверили собственным глазам.

Бутон всё так же раскрылся, но в этот раз лепестками Исцеления осыпало всех: и воев, и гостей, и даже эргов.

«Куда⁈ — возмутился было Комаро. — Ай, ну что ты будешь с тобой делать! Совершенно не умеешь дозировать силу!»

Но стоило гвардии снова начать скандировать имя покровителя рода, Комаро и думать забыл обо мне, наслаждаясь моментом.

* * *

Наталье Орлановой было несколько неуютно присутствовать при семейных разборках женщин Кобровых, но она здраво рассудила, что дружеская поддержка после подобных разговоров Надежде будет просто необходима. Ночь они провели в дороге, уснув на заднем сиденье автомобиля. Графиня Коброва даже заботливо укрыла их пледом. А в предрассветной дымке кортеж рода Кобровых уже подъезжал к одиноко стоящей горе. Далее был подъем по серпантину и, наконец, остановка почти на самой вершине.

— Это храм Тайпаны, — коротко указала графиня Коброва на вырубленный в скале вход. — Тебя там ждут.

Наталье было неудобно присутствовать близ чужого святилища, поэтому она решила вернуться обратно в автомобиль и подождать подругу там. Но трель мобилета изменила её намерения. Звонила двоюродная бабушка, княгиня Орланова Ирина Сергеевна. Должно было произойти что-то из ряда вон выходящее, чтобы та звонила лично ни свет, ни заря. Решив, что семейные разговоры не подходят для ушей водителя, Наташа решила прогуляться на площадке у подножья храма.

— Слушаю.

— Ты где? — без предисловий начала княгиня. Голос её не внушал ни малейшего оптимизма. — В академии тебя нет, у Мангустова тоже.

— В гостях у подруги Надежды Кобровой.

— В соседнем имении? — настороженно уточнила та.

— Нет. У рода по матери, Тайпановы, кажется.

— Тайпановы, Тайпановы, Тайпановы… Кажется, припоминаю. Минеральные Воды, где-то там?

— Да, — подтвердила Наташа ничего не понимая.

— Отлично, там пока и оставайся. Рядом с твоим женихом пока слишком опасно.

— Но… — заикнулась было Наташа о помощи любимому.

— Не бойся, никто помолвку разрывать не собирается. Наоборот, помощь ему всестороннюю мы окажем. Орлан на его стороне, — сказала, как отрезала, княгиня.

Наташа скомкано закончила разговор, обдумывая услышанное. Её пугало, что вокруг любимого начали закручиваться события со скоростью шторма. Противостояние с Кречетами ни к чему хорошему не могло привести, а уж если в это дело собрались вмешиваться Орлановы…

— Княжна, не хотите испить воды с дороги? У нас здесь совершенно исключительные минеральные воды выходят на поверхность, — хриплый мужской голос отвлёк Наталью от размышлений. Неподалёку от неё стоял седой мужчина в дорогом костюме, опираясь на трость. — Позвольте представиться, барон Тайпанов Александр Владимирович, отец графини Кобровой и дед Нади.

— Рада знакомству, барон. Княжна Наталья Орланова, — в свою очередь ответила вежливостью на вежливость девушка. — Пожалуй, не отказалась бы от воды.

У Натальи действительно от всех треволнений пересохло в горло.

— Тогда пройдёмте, у нас здесь обустроена питьевая галерея, — и мужчина галантно предложил руку для сопровождения Натальи.

Питьевая галерея находилась совсем рядом, вход её представлял собой подобие грота с искусной резьбой по камню. Всюду были барельефы змей, причём выглядели они настолько натурально, что, казалось, они вот-вот зашипят. Наталье почему-то стало неуютно здесь, словно орлану, угодившему в клубок змей.

«Вот уж точно, рождённый ползать — летать не может. Так и я, видимо, кровь Орлановых берёт своё, раз у меня просыпается любовь к простору и нелюбовь к тёмным мрачным и влажным гротам».

Барон тем временем набрал в стаканы воды из источника и даже первым испил, освежаясь. Потому Наталья, без раздумий приняла свой стакан и мелкими глотками принялась пить чистую холодную воду.

Вода не имела вкуса, но прекрасно бодрила. Опустошив свой стакан, Наталья вернула стакан барону и покачнулась. Кажется, ночь в дороге вымотала её гораздо больше, чем предполагалось. Но когда Наталью качнуло ещё раз и перед глазами стало всё двоиться, она задним числом подумала, что дело совсем не в усталости.

— Помоги… — завершить фразу она не смогла, потеряв сознание. Сильные мужские руки аккуратно успели словить оседающее тело и отнести девушку в тёмный уголок, уложив за громоздкой колонной.

 

Конец десятой книги

 

Отправить