Глава 16

Все самые лучшие магазины Смоленска находились на нескольких улицах в центре города. И именно туда отправились Ксения Альбертовна Озерова и Светлана Туманова, когда последняя получила от Игоря добро на поступление в Смольный институт благородных девиц. Задач было много. Подходящая одежда, причём, не в единственном экземпляре, дорогая косметика, канцелярские принадлежности и много всего прочего.

Светлана шумно радовалась каждой обновке и вообще была всем довольна. Солнышко, высокое весеннее небо и чувство свободы, переполнявшее её, — всё это вместе казалось самым настоящим счастьем. А впереди были полезная учёба, интересные люди и целый мир вокруг.

И вот посреди всего этого светлого, яркого и радостного хоровода они вдруг повстречали Варфоломея и Кузьму Селивановых. Вышли из одного модного магазина, завернули за угол, где был тенистый сквер, и столкнулись с ними нос к носу. Сынок купца сразу же показал щербатые зубы в широкой улыбке.

— О, невестушка! Нашлась, оказывается! — он раскрыл объятия и обхватил Светлану, норовя поцеловать. — Для меня прихорашиваешься?

— Да что вы себе позволяете⁈ — вскрикнула Туманова и попыталась отпихнуть от себя Кузьму, но это оказалось не так-то просто.

Как на зло, прохожих почти не было, а старший Селиванов только одобрительно улыбался действиям своего сынка.

— А ну-ка прекратите немедленно! — приказала Ксения Альбертовна, и по её виду можно было сказать, что она готова убить.

Поняв, что просто так из объятий купеческого сына ей не вырваться, Светлана ударила молодого человека ногой в пах, да с такой силой, что тот некоторое время даже орать не мог, а лишь согнулся пополам и что-то кряхтел, пока лицо его наливалось кровью.

— Да что ты себе позволяешь⁈ — крикнул на это Варфоломей, и тут же на него сверху вылилось несколько десятков литров воды.

— Стоять на месте! — приказала Озерова, сделав дублирующий жест рукой. — Не смейте к нам приближаться!

— Это ещё почему? — спросил разогнувшийся, наконец, Кузьма, с дорожками слёз на лице. — Вообще-то она — моя будущая жена! Кстати, когда помолвка?

— Да с чего вы это взяли⁈ — Ксения Альбертовна продолжала общаться на повышенных тонах, при этом потихоньку приблизившись к Свете и закрыв её собой. — Не будет она вашей женой!

Селиванов-старший взирал на всё это дело со злостью, поправляя намокшую причёску и смахивая капли воды с лацкана пиджака.

— Да как же это⁈ — взвыл Кузьма и посмотрел на отца, ища поддержки. — Мы же её за шестьдесят миллионов купили! — с этими словами он снова дёрнулся к Свете зачем-то.

И тоже оказался вымочен с ног до головы.

— Охладись, — прошипела Озерова, напоминая разъярённую волчицу. — И не подходи к нам!

Туманова за её спиной старалась держать себя в руках, но всё равно иногда всхлипывала, так как атака Кузьмы сильно испугала её.

— Но ведь мы действительно отдали шестьдесят миллионов, чтобы девушка вошла в нашу семью, — Варфоломей говорил напряжённо, но старался не показывать злость, кипевшую у него внутри, всё-таки в первую очередь он был дельцом. — Поэтому я прошу объясниться, чем вызвана подобная реакция. Мало того, что нам не сообщили, что Светлана Туманова жива-здорова, так она ещё и отказывается от обязательств, как я понимаю?

— Нельзя отказаться от того, что не принимал, — ответила на это Ксения Альбертовна, после чего обернулась к Свете. — Ты обязывалась выйти замуж за Кузьму Селиванова?

— Н-нет, — дрожа всем телом, ответила та. — Ни в коем случае.

— Ну вот, — продолжила Озерова, обращаясь к Варфоломею, — что и требовалось доказать.

— Да, но деньги уплачены, — упрямо повторил тот.

— Послушайте, дорогой мой, — внезапно Озерова почувствовала в себе такую уверенность, какой у неё в жизни никогда не было, и сказывался тут, судя по всему, разговор с Игорем. — По всем вопросам денег обращайтесь к тому, кому вы их отдавали. А конкретно к Николаю Григорьевичу Туманову. Светлана же находится под опекой графа Озерова-Туманова, ясно?

— Какого ещё Озерова-Туманова? — не понял её Варфоломей и почесал в затылке, так как разговор стал обретать совсем не тот поворот, какой ему хотелось бы.

— Игоря Николаевича, брата Светланы, — пояснила ему Ксения Альбертовна и добавила. — А он у вас ничего не занимал, вам ничего не должен, поэтому прошу оставить нас в покое. А ты, — она обернулась к Кузьме, который хлопал влажными ресницами, — ещё раз свои вонючие лапы протянешь к этой девушке и в чайной ложке утопишься, понял?

Кузьма понюхал свои руки и поднял на Озерову глаза.

— И ничего они не вонючие!

— Пошли отсюда, — сказал ему Селиванов-старший, после чего развернулся и пошёл по скверу прочь.

Кузьма затрусил за ним, а Ксения Альбертовна и Света успели услышать его слова:

— Пап, надо к Туманову идти разбираться, а то, как это получается: деньги уплачены, а девка не наша? Не порядок же, пап!

Озерова без сил опустилась на лавку и закрыла лицо руками. Противостояние с Селивановыми стоило ей много сил. Света опустилась рядом и тихонько прошептала:

— Спасибо.

Ксения Альбертовна лишь кивнула, после чего достала телефон и набрала номер сына.

* * *

Встретившая меня в холле Лаки была вполне довольна. Это то самое, слегка мрачное чувство, когда многое в жизни разрешается, пусть и не с самыми лучшими последствиями, но зато приносит невероятное облегчение.

— Жив? — спросил я у неё, не уточняя больше ничего, так как это было ни к чему.

— Куда ж он денется? — та пожала плечами, и её каменные крылья затрепетали. — Но врачу его лучше показать, потому что, кажется, кое-где я его всё-таки поломала.

— Ладно, это я сейчас устрою, — ответил я, понимая, что первым делом должен буду найти Жданова. — А тебя сейчас повезём в аэропорт. Попрошу у Пожарского, чтобы фуру подогнал.

— Слу-у-ушай, — проговорила горгулья, заглядывая мне в глаза. — А может быть, я это… своим ходом? Хоть крылья разомну, а?

Сначала я себе представил тёмный силуэт Лаки, летящей на фоне светлеющих небес. Но сразу за этим мне привиделись крылатые ракеты. И хоть они и не могли особо повредить горгулье, лишний раз лезть на рожон не следовало.

— Знаешь, давай не будем доводить до седин противовоздушную оборону империи, а? — сказал я, понимая, что той просто не хочется лететь обратно на самолёте. — Они же не разберутся, шарахнут чем-нибудь мощным, а нам тебя потом по камушкам собирай да паззл на суперклее делай.

— Эх, — тяжело вздохнула Лаки и уронила голову на грудь. — А так хотелось почувствовать потоки воздуха, летящего навстречу.

— Ещё почувствуешь! — успокоил я её. — На острове полетаешь, а вернёмся, я ещё что-нибудь придумаю.

— Обещаешь? — она с надеждой вскинула на меня взгляд. — Правда-правда?

— Обещаю, — ответил я, кивнув ей в ответ.

Горгулью увезли, а я пошёл собирать остальных. Мы расселись в моём домашнем ресторанчике, и я огласил своё предложение.

— Есть информация, что совсем скоро император созывает большое дворянское собрание, где должны присутствовать все главы родов и их наследники. Как вы понимаете, меня туда тоже позовут, — я почесал подбородок и почувствовал колкую щетину. — А это значит, что ехать всё равно придётся. Поэтому предлагаю поехать пораньше и всем вместе, чтобы вкусить столичной жизни. Полагаю, будет отличное завершение каникул.

Оралиус хотел мне зааплодировать, но Дезик, сидевший на его правой ладони, этого сделать не дал. Но зато что-то тявкнул, но я не расслышал.

— Я обеими руками за, — проговорил инкуб, а затем улыбнулся и добавил. — А Дезик говорит, пёс с вами, почему бы и нет?

Дон Гамбино переглянулся с Кьярой и кивнул мне.

— Да, Москва — это великий город. Полагаю, нам там просто необходимо побывать и увидеть то, о чём наслышаны, — он сжал ладонь Кьяры и добавил: — Хоть внучка увидит, как могут медведи прямо по городу ходить.

— А ты полагаешь, там такое есть? — удивился я, потому что представить такого просто не мог.

— Ну как же, — ответила мне Кьяра, — всем известно, что в Москве медведи ходят прямо по улицам, играют на балалайке и пьют водку.

— Ага, — кивнул на это Жданов, только что появившийся в дверях. — А в Италии все едят только пасту или пиццу и делают вот так, — он собрал пальцы правой руки вместе и повернул их к потолку. — Мамма миа, эта девушка — негодная хозяйка, потому что не умеет делать пасту, — он, оказывается, отлично умел парадировать.

Дон Гамбино засмеялся в голос, а Кьяра смутилась.

— Но именно так там и говорят, — ответил отсмеявшийся, наконец, Карлито. — Так что часть стереотипов всё-таки верна.

— А я так хотела увидеть медведя, — расстроенно проговорила Кьяра, и вид у неё при этом был самый несчастный, поэтому мне захотелось её утешить.

— Ничего, — ответил я, — можем сходить в зоопарк, там он, наверняка, найдётся.

И в этот момент у меня зазвонил телефон. Мать Игоря, Ксения. Однако, я решил, что не стоит каждый раз отдавать ему власть над телом, когда дело касается её. Некоторые вопросы я смогу решить и сам.

— Привет, Игорь, — начала Озерова без предисловий. — У нас тут со Светой проблема нарисовалась. Сейчас встретили Селивановых, и они на Светку начали предъявлять права, мол, деньги за неё плачены, а она до сих пор не под венцом.

— Вот же, — я понимал, насколько неприятная ситуация, особенно для Светы. — Совсем забыл об этом факторе. Вы до чего-то договорились?

— Ну как, — Ксения Альбертовна хмыкнула, — я немного охладила их рвение, но всё-таки они от своего не отступятся. Они же действительно Туманову огромную сумму отвалили.

— Ладно, — ответил я, понимая, что тётку и сестру Игоря в Смоленске в ближайшее время оставлять нельзя, — я обязательно с этим разберусь. А пока предлагаю вместе с нашей компанией отправиться в Москву. Там погуляете, да и докупите, что не успели.

— Отличная идея, — поддержала меня Ксения Альбертовна. — Спасибо тебе.

— Да не за что, — я пожал плечами, хоть она этого не увидела. Итак, к нашей скромной компании добавилось ещё два человека.

Жданов терпеливо дожидался, пока я договорю.

— Ты просил подойти, — проговорил он, когда я положил трубку.

— Да, хотел, чтобы ты осмотрел нашего заключённого после свиданки. Говорят, там могут быть переломы, — я решил, что он поймёт, о ком я говорю.

— Так уже, — ответил тот, разведя руками. — Никаких переломов, а вот ушибов, синяков, шишек и ссадин хватает. Но уже всё обработано, а пациент введён в медицинский сон.

— Ты просто отлично справляешься, — сказал я, отмечая, что Антона Павловича надо будет как-то поощрить. — Может, с нами в Москву махнёшь?

— Не-е, — тот махнул рукой. — Благодаря тебе ко мне такие очереди, что в ближайшие полгода отпуск мне не светит. Так что извини, но я пас. Однако спасибо за приглашение. Как-нибудь в следующий раз.

* * *

Всей нашей весёлой компанией мы заселились в «Националь». Почему бы и нет, когда есть деньги? Причём, как выяснилось, что заняли мы практически последние номера. Видимо, уже многие знали о грядущем созыве и приехали заранее. Но нам места ещё хватило, а вот остальным… Ну ничего, есть и другие отели, кроме этого.

Дальше все мы разбежались по своим интересам. Кто-то по бутикам докупать всякое в свой гардероб. Кто-то по музеям и театрам. Плавали на корабликах, посетили Красную площадь, бродили по узким и извилистым улочкам центра, выискивая медведей в ушанках и с балалайками. Были в программе некоторых членов нашей компании и спа, сауны и прочие виды телесного отдыха. Одним словом, каждый получил то, чего хотел.

А уже к вечеру мы собрались в ресторане «Белуга», считавшимся чуть ли не самым элитным заведением Москвы. Опять же повезло, что мы заказали столик заранее, потому что вечером тут уже яблоку было негде упасть. А те столики, что оставались свободными, были зарезервированы.

— Что-то грядёт, — сказала Силикона, прожевав жирный кусок севрюги.

— В смысле? — переспросил я, возвращаясь взглядом к ней.

До этого я рассматривал место, в котором мы собрались, и мельком людей вокруг. И, если к помпезному залу ресторана с изящной лепниной, излишней позолотой и шиком в каждой складке, неважно, где она: на шторе, одежде официанта или салфетке, вопросов не было, потому что он выглядел ровно так, как и должен был, то люди удивили. Несмотря на то, что как минимум двое из нас резко выделялись на фоне всего привычного, люди не глазели и не показывали пальцем. Касались мельком взглядом нашего столика, но и не более. Впрочем, ровно также, как это делал я.

А, между тем, огромная зелёная орчанка в довольно смелом одеянии и волкодав, стоящий на ладони, — это действительно зрелище для непривычного глаза феноменальное.

И тут двери ресторана отворились, и в них вошла сверкающая графиня Зубова, везущая перед собой инвалидную коляску с каким-то стариком. Держался тот весьма важно, но не вызывающе.

— Ого, — выдохнул вдруг Пожарский, сидевший по левую руку от меня. — Илья Сергеевич⁈ Невероятно!

— Вы знакомы? — спросил я, кивая при этом графине.

— Ещё бы нам быть не знакомыми, — усмехнулся Пожарский, вставая и приветствуя старика. — Это же Илья Сергеевич Гагарин, дед Алексея.

Тут уже и я подпрыгнул, кивая старику.

— Предупреждать же надо!

* * *

Место для Зубовой и Гагарина оказалось забронировано прям рядом с нами, поэтому нам не пришлось нарушать спокойствие посетителей сверх меры.

Но я, как всегда, оказался под впечатлением от темперамента графини.

— Так-с, нам игристого вина, водочки ледяной, блинов с белужьей икорочкой, осетра вот этого и оленинки в брусничном соусе для начала, — она перевела взгляд с меню на официанта, который принимал заказ с совершенно невозмутимым лицом. — И побыстрее, пожалуйста, — добавила Жозефина Павловна. — Мы с графом Гагариным отдыхать изволим.

И тут она повернулась ко мне и широко улыбнулась.

— А вы тут по тому же поводу, что и мы? — поинтересовалась она. — Смотрю, всей своей шумной компанией прибыли.

— Да, — кивнул я, понимая, что действительно рад видеть эту зажигательную старушку, — меня на собрание дворянства вызвали, а друзья решили составить компанию. В конце концов, не каждый день в Москве бываем.

— Это правильно, — согласилась Зубова, поворачиваясь к своему спутнику. — Это я одобряю. Познакомьтесь, если ещё не знакомы — граф Илья Сергеевич Гагарин. Добрейшей души человек, хоть, между нами говоря, столько народу сгубил в казематах, м-м.

— Ну это ты сейчас наговоришь, Жося, — смеясь, заметил он и протянул мне руку. — А вас, как я помню, Игорь Туманов зовут, так?

Впрочем, в том, что моя персона была ему известна, ничего удивительного не заключалось. Но в его глазах я видел, что знает он гораздо больше, чем говорит. Однако, раз с графиней Зубовой они общались запросто, как люди, знающие друг друга сотню лет, беспокоиться не стоило.

— А что у вас с волкодавом случилось? — поинтересовалась Жозефина Павловна, когда этикет был соблюдён. — Такая кроха, но он же взрослый, да?

— Взрослый, — кивнул я, специально говоря громче, чем это требовалось. — Только вот не по уму. Неудачно выпил с феями, результат налицо. Точнее, на лице.

— С настоящими феями? — изумилась Зубова, раскрыв глаза. — Вы, я смотрю, не устаёте находить приключения на свой центр равновесия.

— Ну так, — я развёл руками, показывая, что это вообще стиль жизни. — Вы же слышали про летающий остров?

— И про остров слышали, и про гномов, — графиня сложила руки на груди и закатила глаза. — Всей страной следили, как вы из-под лавины откапываться будете. Даже спорили, откопаешься или нет. Я, кстати, сто рублей на тебя поставила, потому что ты из тех людей, которых, даже если послать, они вернутся отдохнувшими и с прибылью. Так что я в который раз сорвала на тебе не хилый куш. Благодаря Рандому, конечно.

— А мадмуазель Селина у вас тоже прям знаменитость, — вставил Гагарин-старший. — Только сегодня про неё по телевизору смотрел. Молодец — она, не унывает, хоть и вдали от родных пенатов.

Я хотел сказать, что он даже не представляет, насколько прав, но сдержался.

— Она — очень сильная личность, — ответил я нейтрально, насколько это возможно.

— Слушайте, а чего вы так скучно сидите? — спросила Зубова и покосилась на Гагарина-старшего. — Скажи, прямо уныло.

— Да, не то чтобы, — ответил тот, усмехнувшись.

— Знаете, что, — я притворно состроил недовольную гримасу, — нам бы между нашими приключениями хоть немного скучно посидеть. А в остальное время нам так весело, что обхохочешься.

— Э, не, — она отмахнулась от меня, — и слушать ничего не желаю! Илья Сергеевич, — она обернулась к своему спутнику. — Вы же помните, как мы гуляли? Медведи, балалайки, цыгане?

— Конечно, помню, это я потом на скучную работу пошёл и старался этого больше не делать, а уж нашу юность, моя дорогая, я помню хорошо! — он подмигнул Жозефине Павловне, и она захохотала, привлекая внимание других столиков.

Впрочем, все, в основном, улыбались, а не хмурились.

— Так, может быть, тряхнём стариной? — предложила Зубова, подмигивая в ответ. — Засыплем тут всё своим песочком?

— Медведи? — мечтательно переспросила Кьяра.

И в этот момент я понял, что ситуация полностью выходит из-под контроля. Раз за дело взялись эти старички, остановить их будет невозможно.

— Поддерживаю, — согласился Илья Сергеевич. — Тем более, может, в последний раз. Кому звонить?

— Звони Радо Золотому, — ответила ему Зубова, с азартом опрокидывая в рот запотевшую рюмку водки. — Ещё лет пятьдесят назад он был лучшим. А потом я не следила.

Но оказалось, что Радо уже давным-давно кормил червей, а заправлял всей организацией веселья для аристократов его внук Лачо Блистающий. И не успели мы как следует обсудить наши приключения, как через полчаса после звонка в зал ресторана ворвалась шумная толпа цыган в пёстрых платьях. Был у них и дрессированный медведь, и балалайки, и ещё много-много чего.

Восхищённая Кьяра хлопала в ладоши в такт песням. Гости ресторана тоже по большей части втянулись в представление. И только официанты хмурились, убирая подальше столовое серебро.

Но самое изумительное в представлении цыган оказалось совсем не это. Я в какой-то момент почувствовал себя конём. Нас натурально украли, ибо внезапно антураж дорогого ресторана сменился простотой кочевого табора.

Отправить