Глава 6

— В смысле, не могу? — опешил я, не совсем ещё осознавая, что он хочет сказать. — Не хватает благодати?

— Не в этом дело, — опасливо поглядывая на меня, ответил Попадос, пытаясь найти нужные слова. — Просто не могу. Я пробовал вернуться, и у меня не получилось.

— Но ты же обещал вернуть всё, как было? — я понимал, что меня захлёстывает ярость, но не собирался ей потакать. — Ты нас обманул что ли?

— А что ты сделал бы, если бы тебе демоны грозили вот-вот вертел вставить промеж ног⁈ — попытался оправдаться бог попаданцев, но меня он совсем не убедил.

— Ах, так, — сказал я и почти без замаха, но от души съездил ему по физиономии, угодив прямо в нос. — Это тебе за мой перенос сюда, — прошипел я ему в лицо, наслаждаясь двумя струйками тёмной крови из его носа. — А за ложь я тебя бить не буду. За ложь я стану тебе презирать.

— Ну-ка посторонись, — проговорила Силикона, отодвигая меня и подходя к Попадосу вплотную. — Я что-то не поняла! Как это ты не сможешь нам помочь? Я тут, понимаешь, его спасение организовываю, а он вон как запел!

— Не получается, — одной рукой бог в теле инкуба прикасался к носу, после чего морщился от боли, а другой жестикулировал. — Туда перенёсся, а обратно — никак. Не знаю, в чём дело, но, скорее всего, Дзен домедитировался!

— Ранди, — Силикона повернулась ко мне и подмигнула, — дай мне этого переселенца-предателя, я сама с ним поговорю!

— Думаешь, добьёшься от него чего-то другого? — с сомнением спросил я и махнул в его сторону рукой, выражая своё отношение к Попадосу. — Он просто нас использовал.

— Он мне всё расскажет, — пообещала богиня, хватая бога попаданцев за шкирку, что, учитывая ксеносы их тел, выглядело эпично. — А, если станет отмалчиваться, я там на кухне ананас видела… Короче, вертел демонов покажется ему свечкой от геморроя!

— Вы чего делаете? — вскричал Попадос. — Я же бог!

— Пошли, бог, — прорычала Силикона, утаскивая его по лестнице на второй этаж. — Поговорим о твоей пастве.

Мне было даже интересно, в какую комнату она его утащит и какие аргументы убеждения использует. Но решил не вмешиваться в воспитательный процесс, тем более у меня и без этого хватало забот.

* * *

Ксения Альбертовна примчалась в родовой дом Игоря Туманова, как только ей сообщили, что Алексей Гагарин ранен и буквально в этот момент проходит лечение у Жданова. Она ехала, стараясь не подгонять водителя, но это получалось не всегда.

Ещё она размышляла над тем, что надо бы настоять на переводе Алексея в специализированную клинику. Хотя, Жданов, наверное, хорош, раз Игорь держит его рядом. А ещё она корила себя за то, что поддалась чувствам и обиделась на Гагарина. Конечно, он имеет право знать правду. Но при этом было бы лучше, чтобы он сам спросил её, а не копался в их прошлом.

Алексея разместили на первом этаже в пустовавшей комнате, переделанной сейчас под палату. Таких палат после вылазки в мир, захваченный демонами, стало много. Но только эта — одноместная.

Первым делом она вытащила гостинцы, которые купила. Заварила лечебный чай по семейному рецепту и стала готовить специальную целебную смесь, которая должна была придать Гагарину сил и придать бодрости.

— Я так распереживалась, — она говорила, не глядя на объект своих нежных чувств, предпочитая сосредоточиться на действиях, которые производила руками, — что даже не с первого раза смогла собрать всё необходимое. Я бы раньше приехала, честное слово.

— Очень рад, что вы вообще приехали, — Алексей сиял, как только что начищенный медный таз. — Боялся, что вы меня не так поняли и обиделись совсем.

— Да всё я понимаю, — отозвалась Озерова, суетливо перемешивая ингредиенты. — Только пообещайте меня больше не обманывать. Пожалуйста.

— Да я же… ни в жизнь, — хохотнул Гагарин, останавливая Ксению Альбертовну и беря её за руку. — Вы мне очень дороги.

— А незаметно, — кокетливо проговорила женщина, при этом ощутимо покраснев. — Другие-то в вашем возрасте службу заканчивают, семьи заводят, детей рожают… — и тут она посмотрела ему в глаза и тепло улыбнулась. — А ты себя совсем не бережёшь и не жалеешь. И другим не даёшь.

— Ксюшенька, — нежно, насколько мог произнёс Алексей, буквально светясь при этом от счастья, — я буду просто счастлив, если ты меня будешь жалеть и переживать за меня.

Она приблизила своё лицо к его, так, что между их глазами осталось не больше десяти сантиметров. И видели они только друг друга, а больше в этой вселенной ничего не имело значения.

— Только в том случае, если завершишь службу, — прошептала она.

И уже потянулась губами к его губам, когда вдруг дверь в палату распахнулась, и внутрь широкими шагами вошёл Жданов.

— Ой, извините, — крякнул он, поняв, что вошёл не очень вовремя, но, вместо того, чтобы уйти, выпалил: — Алексей Юрьевич, а что вам опять поплохело? Я же вас вроде нормально вылечил и на ноги поставил.

Поняв, что его коварный план сорвался в последний момент, Гагарин закрыл глаза ладонью.

— Ах, так! — Ксения Альбертовна поняла всё в единый миг. — Актёр погорелого театра! — с этими словами она размахнулась и влепила Гагарину пощёчину, после чего развернулась и вышла из палаты вон.

— Эх, доктор, — проговорил Алексей, вставая с кровати, — кто ж тебя за язык-то тянул?

— Да откуда ж я знал, — пожав плечами, ответил Жданов. — Вы б меня хоть предупредили.

— Это мы не додумались с Игорем, когда всё спланировали, — согласился Гагарин. — С другой стороны, я теперь точно знаю, что она ко мне неравнодушна!

* * *

— Подвал надо снова залить бетоном, — безапелляционно заявила госпожа Лулулиана, когда у меня появилось время на разговор с ней. — Не знаю, как вы его расковыряли, но я бы обратилась в ту же фирму.

— Вы считаете, что демоны смогут найти прокол в пространстве, когда он завален тоннами породы? — поинтересовался я, так как считал, что завал, устроенный Гагариным, надёжнее любого бетона. — Или почему вы так в этом уверены?

— По нескольким причинам, — вздохнула бывшая хозяйка борделя, где я обосновался. — Во-первых, мне нужно заботиться о своих девочках и мальчиках, а я не могу этого сделать, потому что демоны могут ввалиться сюда в любую минуту. И это уже, во-вторых. Я сама демон, я знаю, на что они способны. Гарантирую, они не успокоятся, пока не разберут всю гору по камешку.

— И сколько у них на это уйдёт времени? — скептически проговорил я. — Сто лет? Тысяча?

— Вы очень плохо себе представляете их упорство, — ответила мне Лулулиана. — Их там орды и орды. День-два, и они будут тут. Если не раньше.

— Хорошо, — сказал я, понимая, что она может быть права. — Я обязательно учту ваше мнение при принятии решения, — при этих словах она надулась, так как не привыкла, чтобы кто-то с ней разговаривал в подобном тоне. — Давайте лучше обсудим, как мы с вами устроим ваших подопечных.

— С этим всё сложно, — она тяжело вздохнула и посмотрела на меня весьма странным взглядом. — В связи с тем, что особняк вы отдать не хотите…

— А с чего? — я приподнял правую бровь. — Я его купил на свои деньги, при этом готов вернуть вам всё, что вы тут оставили. Но сам особняк под бордель я вам не отдам. Но помогу найти здание под новый.

— Вот пока этого не произойдёт, мои своё состояние не улучшат, — она пронзительно посмотрела мне в глаза, словно пыталась сделать так, чтобы я почувствовал свою вину за это. Но я не собирался, так как рисковал жизнью, чтобы вытащить её и всех подопечных. — Ваш доктор очень хорош, не скрою. Его целительские таланты просто на высоте. Но вы же знаете, как могут излечиться искусители?

— Не вчера родился, — сообщил я полунасмешливым тоном. — Но согласитесь, я сделал гораздо больше для вас, чем вы могли бы от меня требовать. Так что предлагаю, сохраняя мир между нами, сотрудничать для вашего дальнейшего устройства. Если вы помните, я даже отдал вам почти весь второй этаж.

— Это был рабочий, — скривилась Лулулиана, но затем быстро покачала головой, словно осаживала сама себя. — Впрочем, вы правы, мне не на что жаловаться. Я слишком многого хочу. Если бы не вы, то, скорее всего, многих из нас уже не существовало бы.

— Я рад, что мы смогли друг друга услышать, — кивнул я и повторил, чтобы она отметила для себя мои слова. — И ещё раз отмечаю, что весь ваш реквизит я вам возвращу. Так что нам нужно лишь найти подходящее здание.

— А я ещё раз повторяю, — она сначала нахмурилась, но затем улыбнулась, причём, тепло и по-свойски. — Что подвал нужно снова залить бетоном. А сверху ещё заклятия положить для верности. Демоны слишком упорные, они не потерпят того, что добычу у них из-под носа увели. Разрешишь действовать?

— Хорошо, — согласился я, видя, что для неё это важно. — Пусть будет так.

В коридоре в этот момент послышались какие-то странные возгласы.

— Прости, — сказал я, понимая, что это потребует моего внимания. — Дела.

Лулулиана кивнула и встала. В этот же момент в мой кабинет ввалилась Силикона и бросила измученного Попадоса на ковёр к моим ногам.

— Всё поняла, не смею больше отвлекать, — заявила бывшая хозяйка борделя и поспешила испариться за дверью.

* * *

— Не отдавай меня больше ей! — заскулил Попадос, как только дверь за Лулулианой закрылась. — Чудовищу этому зеленомордому! Я знал, что ты — сволочь редкостная, но она тебя явно переплюнула. Скотина!

— Ты что, не узнал богиню современной красоты? — спросил я, немало удивившись, что бог попаданцев до сих пор не в курсе, кто перед ним.

— Чего? — я прямо видел, как его инкубьи глаза расширяются прямо до невероятных размеров. — Силикона?

— Да зачем ты ему сказал? — на зелёном лице орчанки явно была написана брезгливость. — Да я с ним… После того, что он натворил… Как говорят орки: я с ним на одном поле срать не сяду!

— Как скажешь, — кивнул я, полностью с ней соглашаясь и стараясь удержать серьёзное выражение лица, настолько неуместным для богини было высказывание. — Лично мне уже давно всё было понятно. Ещё до того, как он устроил против меня слушание в божественном суде.

— Да я!.. Да ты!.. — Попадос не находил слов, чтобы выразить своё негодование по поводу того, что происходило на его глазах. И тут он повернулся к Силиконе. — А ты вообще мразь, я от тебя такого не ожидал!

— Вот сейчас ты вообще не прав, — проговорил я, наблюдая, как зелёное колено въехало инкубу под дых. — Если бы не она, я бы ради тебя и пальцем не пошевелил. Так что своей жизнью ты обязан только ей. И должен быть благодарен.

— Спасибо, блин, большое, — сквозь зубы процедил он. — Только она такая с…терва оказалась.

— Это ещё что, — богиня внезапно успокоилась и села на кресло, оставив Попадоса лежать на ковре. — Я тебе, Ранди, сейчас такое расскажу, ты вообще закачаешься.

— Попадос на самом деле женщина? — я сделал драматичное выражение лица.

— Не надо ему говорить! — чуть ли не со слезами попросил бог попаданцев. — Пожалуйста. Это должно быть между нами.

— Знаешь, — игнорируя бога в теле инкуба, проговорила Силикона, — я могла бы сказать, что ты прав, потому что ведёт он себя, как баба. Только вот ни одна уважающая себя баба, не говоря о женщинах, так вести себя не будет. Это грёбанный стыд.

— Согласен, — ответил я, наблюдая, как Попадос с опаской поднимается с ковра и поглядывает на дверь. — Лучше не рыпайся, — предупредил я его. — Хуже будет. Рассказывай, Силь.

— А история такова, что, когда ты сманил на свою сторону Дезика, наш дорогой друг Попадос преисполнился ревности, — она рассказывала это с такими непередаваемыми эмоциями, что я невольно стал улыбаться. — То есть он рассуждал так, что сначала ты его женщину оприходовал, затем псину…

— Дезика я не приходовал, — поспешил я заверить Попадоса, чем заслужил взгляд, до краёв наполненный ненавистью. — Он на самом деле отличный друг.

— Так вот, — продолжила Силикона, — этот дурак пошёл жаловаться к Дзену. Ну тот ему, конечно, показал колесо сансары. Вместо осуждения чуть ли не похвалил и сказал, что ты, Ранди, развиваешься, а Попадос — нет. И это он должен брать с тебя пример.

— Это Дзен жёстко, — усмехнулся я, представляя в этот момент глаза бога попаданцев. — За такое и огрести можно.

— Так о чём и речь, — кивнула мне Силикона и потом дёрнулась в сторону Попадоса так, что тот вжался в спинку кресла. — Наш придурок психанул и всех богов раскидал по ветке вселенной. Зашвырнул все наши амулеты и решил, что так нормально. Теперь хрен знает, кто где есть и как это вообще обратно возвращать.

— Вот так вот и езди на каникулы, — вздохнул я, а затем перевёл взгляд на инкуба, который, казалось, желает только одного: перегрызть нам глотки, но прекрасно понимает, что против нас двоих у него ничего не получится. — Ты о чём думал, Попадос? — спросил я его. — Ты понимаешь, что всем мирам в ветке теперь может конец прийти?

— А чё Дзен такой слабый⁈ — заявил вдруг он, и я понял, что он на самом деле жутко напуган. — Почему он не предотвратил всё это⁈ Почему допустил такое⁈

— Я тебе говорю, он — дебил, — сказала на это Силикона, в негодовании потрясая руками. — Он вообще не понимает ничего. У него, кроме «я» и «мне», нет ничего больше в мозгу. Вообще. Привык посылать всех куда попало и с нами решил то же провернуть.

— Посторожи его тут, — попросил я. — Мне нужно дойти до наших ребят.

— А это ещё зачем⁈ — повысив голос, провыл Попадос, чувствуя, видимо, что не всё просто так. — Со мной хочешь что-то сделать? Отомстить, да?

— Ты слишком жалок, чтобы я тебе мстил, — и это было чистой правдой; ещё совсем недавно мне хотелось подложить Попадосу свинью, но сейчас я видел, что своей собственной жизнью он уже это сделал. — Но держать за спиной субъекта, который в любой момент может воткнуть в неё нож, я тоже не намерен.

— С…коты, — процедил он сквозь зубы.

* * *

Я пошёл даже не к Гагарину, а к Пожарскому. Алексея я не трогал, так как он должен был выяснить отношения с тёткой. Во мне ещё тлела надежда, что их роман возобновится. Так как они стоили друг друга.

Максим находился совсем недалеко. В холле третьего этажа, откуда было отлично видно лестницу.

— Приветствую, ты как? — спросил я, присаживаясь рядом.

С момента нашего возвращения у меня так и не нашлось времени, чтобы поинтересоваться его здоровьем. Я знал, что он ранений не получил, но всё-таки это был уже не чужой мне человек.

— Спасибо, — коротко кивнул тот. — В полном порядке.

Он как всегда был лаконичен и достаточно холоден в общении, но я чувствовал, что за этим скрывается достаточно дружелюбная натура. Но, видимо, когда-то давным-давно его очень сильно обидели, и с тех пор он заледенел, если можно так выразиться.

— Слушай, — я тоже не собирался ходить вокруг да около, поэтому выдал всю информацию сразу, — нужен такой препарат, чтобы можно было продолжительное время держать человека в сонном состоянии. Что-то вроде медицинской комы.

— Человека? — заинтересованно спросил Пожарский, приподняв правую бровь.

— Инкуба, — поправился я и тут же поспешил добавить. — Не Оралика, естественно. Одного из вновь прибывших.

— Так понимаю того, кто обещал нас избавить от сопряжений, но не сдержал своего слова, — проницательность этого вояки меня просто поражала. Он смотрел настолько вглубь, что иногда даже мне при более объёмных знаниях такое не удавалось. — Так зачем придумывать велосипед? — он подмигнул мне.

— В смысле? — вот-вот, я сейчас даже не понял, на что он намекает.

— Ну как, — он пожал плечами. — Нет инкуба, нет проблем. Устраним с гарантией, хлопот больше точно не доставит.

И тут я понял, что меня так и подмывает ответить: «Да, пожалуй, это идеальный вариант». Но я не мог этого сделать. Попадос, каким бы негодяем он ни был, не должен быть предан смерти. По крайней мере, не нами. Это должен решать Дзен, или вообще высшие боги.

— Нет, — я медленно покачал головой, буквально заставляя себя это делать. — Пока нужно просто усыпить, чтобы не ожидать от него пакостей. Перестраховаться, так сказать.

— Хорошо, я сделаю, но мне нужно немного времени, — ответил на это Пожарский и тут же обернулся к лестнице, ступени которой скрипели под чьими-то шагами.

* * *

Это оказался поверенный Озеровых, который по наследству перешёл и ко мне, как бы смешно это не звучало. Он снял шляпу и поклонился мне, а затем и Пожарскому. Максим пожал ему руку и поспешил удалиться для выполнения моей просьбы.

— Здравствуйте, — сказал тот и присел на предложенное ему кресло. — Тут, знаете, какое дело… — он не столько замялся, сколько полез в портфель за какими-то бумагами.

— Здравствуйте, — улучив момент, ответил я. — Внимательнейшим образом вас слушаю.

— Дело в том, — продолжил поверенный, достав нужный лист, — что у вашего деда был убыточный заводик по производству интерьерных фонтанов в Вязьме. И последние полгода он был выставлен на продажу. Но покупатель нашёлся только сейчас, поэтому требуется ваше личное присутствие на сделке.

Я немного напрягся. Дело в том, что, когда я принимал дела, хоть и делал это спустя рукава, никакого завода я не видел. Об этом я и поспешил уведомить поверенного.

— А почему я не видел завода в перечне имущества? — спросил я, пристально глядя на пожилого мужчину. — Это же не иголка в стоге сена.

— Видите ли, — ответил тот, — в связи с его финансовой убыточностью он находился в залоге у банка под кредитование. Сейчас продажа полностью закроет кредит, и вы погасите обязательства перед банком.

— И какая сумма кредита? — уточнил я, заодно интересуясь у Игоря, знал ли он о таком.

— Шестьдесят миллионов, — не поведя бровью, ответил поверенный.

«Что-то такое было, припоминаю, — ответил Туманов, а, услышав сумму, выругался, а затем добавил: — Это же сумма за операцию! Он заложил завод, чтобы вытащить меня! Надо ехать, выкупать имущество деда!»

«Хорошо, — коротко ответил я, а затем не удержался от комментария. — Я оставлю особняк с кучей раненных суккубов, надеясь, что они не будут лечиться за счёт прохожих и помчусь в эту… как её?..»

— Где вы говорите, расположен этот завод? — спросил я у поверенного.

Отправить