Изабелла Любомирская

«Мой брат не женится на этом гадком утенке!» – поморщила нос Изабелла Любомирская, урожденная княжна Эльжебета Елена Анна Чарторыйская, увидев невесту своего брата. Очаровательная русоволосая польская аристократка с большими светлыми глазами, пухлыми губками и прямым греческим носом была не в восторге от своей невестки. Графиня Изабелла Эльжебета Дорота Флемминг родилась 3 марта 1746 года в Варшаве. Ее отец Ежи Флемминг был богат. Он занимал должность великого казначея Литвы. Флемминги изначально принадлежали к прусскому дворянству и получили место в рядах польской аристократии лишь с 1724 года, когда Ежи поступил на службу к польскому королю и по совместительству Саксонскому курфюрсту, Августу Сильному.

По материнской линии Изабелла принадлежала к роду Чарторыйских. Ее мать княжна Антонина, урожденная Чарторыйская, к несчастью, умерла вскоре после рождения единственной дочери. «Моя мать умерла при родах. Затем отец женился на ее сестре. Через два года она покинула мир. Обе сестры перестали жить в свои двадцать два года, обе 27 марта, обе с оспой в послеродовом периоде, обе в одном доме в Варшаве, обе на одной кровати», – писала Изабелла Чарторыйская.

Воспитанием Изабеллы в основном занималась ее бабушка по матери, княгиня Элеонора Чарторыйская, урожденная графиня Вальдштейн.

Изабелла действительно была дурнушкой. В свои пятнадцать лет она походила более на мальчика с жидкими русыми волосами, тонкими губами, вытянутым лицом и прямым носом с небольшой горбинкой. Она была несколько худощава, с торчащими костями и чуть оттопыренными ушами. В ней не было ни намека на изящество, а статная осанка графине была неведома.

Князь Август Александр Чарторыйский понимал, что внешне Изабелла Флемминг неказиста, но богатство ее деда Михала Чарторыйского скрашивало этот недостаток. Михал проводил в Речи Посполитой пророссийскую политику. По его мнению, именно с помощью Екатерины II Польша могла противостоять агрессивной прусской политике Фридриха Великого.

Адам Казимир Чарторыйский не смел перечить воле отца. Статный двадцатишестилетний красавец был весьма завидным женихом, не знающим отбоя от поклонниц. За счастье брата вступилась его сестра. Изабелла Любомирская отговорила Адама давать согласие на этот брак. Отец убеждал дочь – может быть, Изабелла Флеминг перерастет в прекрасного лебедя. А если нет, то разве красота важна для семейного счастья? Любомирская имела огромное влияние на отца, несмотря на патриархальные традиции того времени. Но для князя Чарторыйского личная финансовая выгода оказалась на первом месте.

А Изабелла была рада такому завидному жениху. Адам приходился ей родственником – двоюродным братом матери.

Незадолго до свадьбы Изабелла переболела оспой. Как пишет в своих мемуарах ее сын Адам Ежи Чарторыйский, Изабелла пришла на свадьбу с лицом, покрытым красными пятнами, и в парике, потому что потеряла все волосы. Княгиня Любомирская, увидев сие создание, упала в обморок, сокрушаясь о личном счастье брата.

В шестнадцать лет Изабелла гордо носила титул княгини Чарторыйской. Как и предрекала княгиня Любомирская, счастья в браке не было. Адам избегал свою супругу. Его раздражало то, как Изабелла смеется, как она говорит, как неуклюже ходит. Он постоянно отчитывал жену за каждый пустяк, находил любые поводы для придирок. Практически все время Изабелла проводила дни в одиночестве, кроме редких моментов исполнения супружеского долга. Но мужу не нравилось даже это. Изабелла терпела все его беспочвенные упреки и насмешки от свояченицы. Да, она понимала, что далека от канонов красоты XVIII века. Потому, сжав волю в кулак, она решила во что бы то ни стало стать одной из самых желанных женщин Европы. Изабелла была не только терпелива, но и умна. Клеопатра, к примеру, тоже не славилась красотой, но вошла в историю мира как одна из величайших соблазнительниц.

Изабелла Чарторыйская начала работать над собой. Она изменила свой гардероб, заказала самые модные платья, репетировала перед зеркалом свои манеры: реверанс, улыбку, взмахи веером – а это ведь целое искусство! Она поборола свою внутреннюю робость, свой страх быть наконец-то замеченной обществом.

Ведь Изабелла так стеснялась себя, что сопровождала своего мужа в заграничных поездках в виде молодого пажа. В Майнце одна пожилая женщина даже пыталась флиртовать с «пажом» князя Чарторыйского. Действительно, телосложение Изабеллы было настолько худощавым, что не составляло труда перепутать ее с мальчиком. Однажды Казанова лично познакомился с княгиней Чарторыйской. Позже он написал, что «жена князя Чарторыйского хорошенькая, но больно худощава, отчего, видимо, у супругов пока нет детей».

Будучи в Париже, Изабелла познакомилась с Вольтером и Руссо. В высших кругах наконец-то по достоинству оценили ее ум. В 1765 году в возрасте девятнадцати лет Изабелла Чарторыйская наконец впервые стала матерью. Роды ее преобразили. Ее грудь не обвисла, а, напротив, налилась, фигура стала сочнее, появились формы и женственность.

Адам Чарторыйский посмотрел на свою жену совершенно по-другому. Он заметил ее темные, почти черные глаза, блестящие, словно два черных бриллианта, белоснежную кожу, волнистые волосы, отросшие за несколько лет после оспы. Даже ее улыбка была очаровательна. Ее смех напоминал звон колокольчиков: звонкий, чистый, но лукавый и хитрый. Она больше не та забитая дурнушка, которую можно было обидеть словом. Из гадкого утенка Изабелла выросла в роскошного лебедя. Прав был Август Чарторыйский, не прогадал с невесткой!

Изабелла Чарторыйская со временем только набирала свою женскую силу. Она стала уважаемой дамой в высших кругах, желанной и недоступной женщиной, интеллектуальной особой, а для поляков еще и матерью отечества. Пока же Изабелла сводила счеты со своей соперницей, некогда унизившей подростка, с княгиней Любомирской. Изабелла Любомирская в семнадцать лет вышла замуж по расчету за тридцатиоднолетнего Станислава Любомирского. Брак оказался несчастливым, муж ей был противен.

С ранних лет Изабеллу Любомирскую интересовала политическая и общественная деятельность. Она была красива, богата и озорна. Она была и доброй, и плохой, колкой, но сердобольной. Роскошь была ее вторым именем. В ее гардеробе насчитывалось около ста пятидесяти атласных и шелковых платьев, но более всего она любила голубой и синий цвета, за что и была прозвана Голубой маркизой. Даже в день своего бракосочетания в 1753 году Изабелла Любомирская появилась в голубом пышном платье, соответствующем моде рококо.

Имея огромные богатства, Любомирская стала коллекционировать предметы искусства, драгоценности и ткани. Несмотря на явный патриотизм, она считала, что польский язык только для простолюдинов. А их избалованная польская аристократка не любила. Тем не менее, она открывала школы в деревнях и следила за тем, чтобы ее работникам предоставляли бесплатное медицинское обслуживание. Противоречивая натура.

Она говорила на французском языке, бывала при версальском дворе и дружила с Марией Антуанеттой. У Любомирской были превосходные манеры, грация и изящество. Конечно, такая девушка, как Изабелла Чарторыйская, сперва могла ей позавидовать.

В юном возрасте Изабелла была влюблена в своего двоюродного брата, князя Станислава Августа Понятовского, ставшего королем Польши. Роман оказался коротким и несчастным для Изабеллы. Однажды Станислав Август признался Любомирской, что влюблен в Екатерину II, тем самым разбив польской аристократке сердце. От любви до ненависти был один шаг. И, повзрослев, княгиня Любомирская озлобилась на бывшего возлюбленного и стала плести против него интриги, когда он занял польский престол.

Для Изабеллы Чарторыйской Станислав Август Понятовский стал целью, с помощью которой она могла взять реванш над соперницей.

Встретиться со Станиславом Августом было трудно. Княгине Чарторыйской помогла фортуна. Однажды Изабелла беседовала с испанским послом в театре, когда ее заметил король. На ней было алое платье, которое приковывало взгляды мужчин. Понятовский ее не узнал. Он спросил, кто эта женщина в красном платье. Ему ответили, что это княгиня Изабелла Чарторыйская, урожденная графиня Флемминг. Они виделись, когда ей было тринадцать лет. Станислав Август удивленно приподнял брови. Да, он бы ее не узнал! То был некрасивый подросток, а эта женщина – настоящая красавица. Завязалась беседа, которая вскоре перетекла в бурные ночи. Они встречались в арендованном замке, куда Изабеллу самолично привозил Адам Казимир Чарторыйский. Связь его жены с польским королем была выгодна. В 1768 году Изабелла родила дочь Марию. Вероятно, что отцом был Станислав Август Понятовский.

Задело ли Изабеллу Любомирскую то, что Понятовский предпочел ей княгиню Чарторыйскую? Сложно сказать. Ведь Любомирская не была ветреной и эмоциональной особой. Внутри нее имелся железный стержень. В более зрелом возрасте Любомирская заинтересовалась промышленностью. Она основала стекольный завод и купила рудники. Для своего времени она считалась независимой и предприимчивой женщиной. Благодаря ее стараниям богатство Любомирских только приумножалось. Так что если она и тратила баснословные суммы на предметы искусства и туалета, то только потому, что могла себе это позволить без вреда для семейного кошелька.

Изабелла Чарторыйская обошла свою соперницу даже в коллекционировании. В наши дни Фонду князей Чарторыйских принадлежит около 336 тысяч различных экспонатов и рукописей. Дама с горностаем, написанная Леонардо да Винчи, также принадлежит Чарторыйским. Княгиня Чарторыйская увлеклась коллекционированием в 1780-х годах. А вскоре в аристократических кругах уже щебетали, что Изабелла своими стараниями обкрадет всю Европу.

В 1796 году после второго раздела Речи Посполитой Чарторыйская занялась восстановлением города Пулавы, где у семьи был дворец. Коллекция Чарторыйских первоначально была выставлена в первом музее Польши, Храме Сивиллы и Готическом доме в Пулавах. Это был первый национальный музей Польши.

«Родина! Я не смогла тебя защитить, дай мне хотя бы увековечить тебя. Это желание, это чувство привязало меня к жизни. Я устроила там (в Пулавах. – Авт.) Храм Памяти, собирала сувениры о Польше, которая когда-то была такой великой, а потом такой несчастной. Там я жила, так сказать, прошлым, иногда в своих размышлениях вдыхала надежду на счастливое будущее, но и этого мне было мало. Готический дом, в котором хранятся иностранные реликвии, казался мне тщетным и незначительным до того, как я поместила туда воспоминания о своей Родине (…)».

Она писала своему сыну Адаму Ежи в 1800 году, что ее не сильно волнуют картины, зато она в восторге от урны Сципиона и обелиска. Порой она отказывала себе в капризах, лишь бы накопить на нужные статуи и скульптуры.

Ее помешательство на коллекционировании достигло своего апогея, когда княгиня умышленно украла небольшой экспонат. Точнее – человеческую кость. Княгиня Чарторыйская объяснила свой поступок. В 1789 году Изабелла ехала поздно вечером из Берна в Невшатель. По пути с каретой случилась неприятность, выпал небольшой болт, и решено было спешиться. Пока кучер чинил карету, Изабелла прогуливалась по небольшой деревушке, где заметила мрачную придорожную часовню с железной решеткой. На табличке была надпись, согласно которой церкви были почти четыре сотни лет. Эта церквушка хранила останки бургундцев, погибших во время знаменитой битвы, в которой Карл Смелый, герцог Бургундский, потерпел поражение от швейцарцев в 1477 году. Доблестные воины отдали свои жизни, а теперь они покоятся здесь. Словно зачарованная, Изабелла протянула свою тонкую ручку сквозь решетку и… стащила одну кость. Она поместила ее с другими реликвиями в Готическом доме. А во время Французской Революции эта церквушка была разрушена, а кости раскиданы. Так что воровство в дальнейшем обернулось добром.

Был еще один забавный случай воровства княгини Чарторыйской. Ее дочь Мария вышла замуж за герцога Людвига Вюртембергского, брата российской императрицы Марии Федоровны. Этот брак сблизил Изабеллу Чарторыйскую с королем Пруссии Фридрихом II Великим. Однажды Изабелла навестила прусского короля в Потсдаме. Она подошла к его рабочему столу, с интересом разглядывая бумаги. Внезапно ее взгляд остановился на пере Фридриха II. И как с той костью, зачарованная предметом, она украла перо короля, полное чернил. Для нее это был ценный сувенир, ведь некогда Фридрих II подписал пером договор с Австрией и Россией о втором разделе Речи Посполитой, согласно которому такие крупные города, как Гданьск и Познань, отошли Пруссии.

Несколько дней спустя на званом обеде король подошел к княгине Чарторыйской и лукаво сказал, что она совершила кражу в его комнате. Изабелла не оправдывалась. Она ответила, что эта кража не может быть оскорблением его величества. Ведь если полька украла его перо, значит, он человек исключительной славы. И король посмеялся.

С куда более отчаянным боем в Стратфорде, в доме Шекспира она заполучила его стул. Хозяйкой дома была бедная старая женщина, которая дорожила своей реликвией. Но карманы были пусты, а стул не приносил большого дохода. К тому же он со временем обветшал. Туристы платили за стружку или щепку со стула, чтобы вправить его в медальон. Изабелла Чарторыйская предложила старушке такую цену, что та с радостью рассталась со своим стулом. Однако не была столь же рада ее нездоровая внучка. Она бросилась на стул, вцепившись в него чуть ли не зубами. Пришлось позвать пастора, объяснившего юной леди, что деньги, вырученные от стула, позволят жить безбедно. После долгих уговоров девушка согласилась, но при условии, что хотя бы ножки стула останутся и станут ее собственностью, когда она подрастет.

Помимо коллекционирования предметов искусства Изабелла коллекционировала и мужчин. Обретя женскую силу, она не стала хранить верность мужу. Станислав Август Понятовский во время романа с княгиней Чарторыйской попросил ее об услуге – очаровать российского посланника Екатерины II Николая Репнина. Репнину было дано задание убедить польских депутатов подписать договор с Россией, дабы положить конец суверенитету Польши.

Николай Репнин родился в 1734 году в Санкт-Петербурге. В 1754 году в возрасте двадцати лет он женился на семнадцатилетней красавице, княжне Наталье Куракиной. Брак был счастливым, несмотря на адюльтер Николая и его внебрачных детей. Этот выдающийся и заслуженный человек, посланник императрицы в Варшаве, не смог устоять перед полькой. Изабелла Чарторыйская отнеслась к роману с Репниным как к миссии в пользу Родины. Российскому посланнику было приятно, что такая свое нравная и гордая женщина угодила в его «копилочку». В 1770 году у Изабеллы Чарторыйской родился сын Адам Ежи. Адам Казимир Чарторыйский, конечно, признал сына своим ребенком. Но не оставалось сомнений, что этот темноглазый младенец с татарским разрезом глаз и темными волосами не был сыном поляка. Ведь татаркой была бабушка Репнина. Адам Казимир Чарторыйский сделал необычный жест, послав Репнину красивую колыбель, украшенную розами. А после Изабелла, две ее дочери, муж и фаворит отправились в заграничное путешествие в Англию и на термальные воды. Екатерина II сочла роман Репнина с полькой сродни предательству. Российская императрица и так прохладно относилась к Чарторыйским, так как к ним был расположен Петр III. Изабелла Чарторыйская сказала по этому поводу: «Мои родители и муж сильно раздражали императрицу тем, что противодействовали ее желаниям. Князь Репнин получил против них жесточайшие приказы. Он должен был арестовать Чарторыйских и конфисковать их имущество, но Репнин имел великодушное мужество ослушаться ее».

Вскоре за сердце Изабеллы стал соперничать и обаятельный француз. Арманд, герцог де Лозен провел детство в Версале при дворе Людовика XV. Он был близок к королевской семье, играя с высокородными детьми и дергая мадам Помпадур за юбку.

Он прибыл в Лондон 20 декабря 1772 года. В тот же вечер граф Гиньский, посол Франции, отвез Арманда на собрание к миледи Харрингтон. В своих мемуарах герцог описал первую встречу с княгиней Чарторыйской. Там он повстречал необычной красоты женщину.

«В комнату вошла дама, одетая лучше и ухоженней, чем англичанки. Я спросил о ней, мне сказали, что она полька, княгиня Чарторыйская. Среднего роста, но с самыми красивыми глазами, самыми красивыми волосами, самыми красивыми зубами, красивыми ногами и очень смуглым лицом, но изуродованным оспой, с мягкостью в образе бытия и движениями с несравненной благодати, госпожа Чарторыйская доказала, что, будучи совсем некрасивой, можно быть обаятельным человеком», – писал Арманд Луи де Гонто, герцог де Лозен, герцог де Бирон.

Разумеется, герцог де Лозен решил завоевать сердце гордой польки. Начало его усилиям было положено в Лондоне. Однако было три препятствия – ее муж, Николай Репнин и новый любовник Адриен Луи де Боньера, французский посланник в Лондоне.

Репнин недолго терпел измены своей же фаворитки. Изабелла Чарторыйская позволяла Николаю Репнину любить себя, а герцога де Лозена любила сама.

После разговора с Армандом де Лозеном Николай оставил свою возлюбленную. Ведь ради нее он бросил страну, императрицу, жену, должности и пенсию, но его жертвы не оценили. Он зря посвятил ей свою жизнь. Изабелла перестала существовать для него как женщина. Репнин не стал проецировать свою обиду на их незаконнорожденного сына Адама Ежи. О нем он заботился до конца своих дней.

История любви Изабеллы Чарторыйской с Армандом де Лозеном была бурной, насыщенной, полной разочарований и недопониманий. В своих мемуарах Арманд описывал их отношения. Потому неудивительно, что в 1820 году Чарторыйские пытались выкупить их, чтобы они не попали в свет.

Вскоре Изабелла Чарторыйская забеременела. Она уверяла Арманда, что с тех пор, как они стали близки, никто, даже ее муж, не прикасался к ней. И не было сомнений, что она носит под сердцем дитя герцога де Лозена. На этот раз Адам Казимир Чарторыйский был недоволен романом своей жены. В обществе вовсю уже сплетничали о том, насколько велики рога князя. Адам Казимир увез ее подальше и скрыл от чужих глаз. Ей было запрещено видеться с Лозеном.

Но Арманд де Лозен так просто не отступил. Ему хотелось присутствовать на родах своей возлюбленной. Он пробрался к ней в дом и просидел в ее платяном шкафу среди платьев около тридцати шести часов! Арманд де Лозен хотел забрать этого ребенка, названного Константином Адамом, с собой, но получил отпор со стороны князя Чарторыйского. Вследствие этого роман Арманда де Лозена и Изабеллы Чарторыйской приблизился к завершению. В 1793 году он окончил свою жизнь на гильотине. В своих мемуарах Арманд не преминул сообщить, что место, которое он освободил в постели Изабеллы, на короткое время занял Франциск Ксаверий Браницкий, великий гетман короны и граф Священной Римской империи. Франциск Ксаверий был женат на графине Александре Васильевне Браницкой, урожденной Энгельгардт, племяннице и любовнице светлейшего князя Григория Потемкина.

Что касается сына Изабеллы Чарторыйской от герцога де Лозена, то Адам Казимир признал и этого ребенка. Подумать только, он признавал каждого ребенка своей жены, хотя являлся биологическим отцом только их первенца – Терезы. Девочка погибла страшной смертью в возрасте четырнадцати лет, когда случайно задела огонь подолом платья.

И когда однажды князь Чарторыйский вышел на прогулку со своими отпрысками, то его спросили: это все ваши дети? На что князь шутливо ответил: немного мои, немного нет.

О любовных приключениях Изабеллы Чарторыйской ходили легенды и всевозможные слухи. Она была удивительной женщиной XVIII века. Не обладая красивой внешностью, она соблазняла мужчин с первого взгляда. Когда ее дочь Мария Вюртембергская предложила матери исповедоваться, Изабелла ответила: «Если я расскажу духовнику все, что я делала в своей жизни, он посмотрит на меня, не поверит и подумает, что я лгу».

Но Изабелла Чарторыйская вошла в историю Польши не из-за своего кокетства. Она играла огромную роль в политике и культуре в конце существования Речи Посполитой и после ее распада. Сперва резиденцией Чарторыйских был голубой дворец в Варшаве, а после имение в Повонзках, где Изабелла разбила чудесный сад, напоминающий деревенскую идиллию Марии Антуанетты в Версале. Но после восстания Тадеуша Костюшко эта резиденция превратилась в руины, а Голубой дворец был отнят. Чарторыйские жили в Пулавах, месте, где негласно собирались польские патриоты в надежде на восстановление страны. В 1805 году в Пулавах в гостях у Чарторыйских бывал сам император Александр I. Изабелла питала большие надежды на то, что император поможет Польше обрести независимость. Она переметнулась на сторону Наполеона Бонапарта, но и тот не сильно горел желанием заниматься вопросами Речи Посполитой, и Изабелла вновь устремила надежды в сторону российского императора. Она отчаялась лишь в 1830 году во время Ноябрьского восстания, когда Пулавы были взяты русским отрядом под командованием ее собственного внука Адама Вюртембергского, сына ее дочери Марии Вюртембергской. Адам не принял сторону родни и собственного дяди, князя Адама Ежи Чарторыйского, руководителя мятежного правительства. Удивительно, что сперва Адам Ежи и его единоутробный брат Константин Адам поступили на службу Российской империи. Адам Ежи сделал блестящую карьеру при императорском дворе, став близким другом будущего императора Александра I. Поговаривали, что он был фаворитом Елизаветы Алексеевны, жены Александра I, которая была обделена вниманием собственного супруга. И после рождения ее дочери Марии 29 мая 1799 года императорская чета подумала, что отцом этого темноволосого ребенка является Адам Ежи Чарторыйский. Так как Елизавета Алексеевна была не любима императрицей Марией Федоровной и Павлом I, ее доводам не поверили.

Когда Александр I занял трон, Адам Ежи Чарторыйский смог построить блестящую карьеру при своем царственном друге, заняв пост министра иностранных дел Российской империи и выступая за сближение с Польшей. В свое время еще императрица Екатерина II пыталась наладить отношения с непокорными поляками. Графиня Головина высказалась в своих «Воспоминаниях» о семье Чарторыйских: «Императрица отличала их ради их отца, который был одним из замечательных людей своей страны. Поляк до мозга костей, он не мог к нам хорошо относиться. Ее величество старалась покорить его, обращаясь хорошо с его детьми».

Но в 1807 году после поражения империи в битве при Аустерлице Александр I охладел к интересам Польши, из-за чего Адам Ежи покинул свой пост, а через три года и Петербург. В дальнейшем он поддерживал антироссийскую политику. И после разгрома в Пулавах в 1830 году уехал в Париж, а Изабелла Чарторыйская – во дворец Высоцко, который находится недалеко от Львова. На тот момент ей было восемьдесят пять лет.

Последние пятьдесят лет жизни княгини Чарторыйской были омрачены многими горестями. Она писала в 1794 году: «У меня часто текут слезы, когда я нахожу свои воспоминания о родине, этой дорогой моему сердцу стране, где я жила с детства, когда я была счастливой девочкой и женщиной, благословенной матерью и счастливым другом. Этой страны больше не существует, но в то же время она есть. Она окроплена кровью и скоро будет стерта».

Неудивительно, что ее музей в Пулавах оказался многим по нраву как некий последний вздох свободной Польши.

В восемьдесят шесть лет Изабелла Чарторыйская все еще была на редкость энергична. Казалось, стареет ее тело, но отнюдь не душа. Во время военных действий она с радостью отдавала свой замок, превращая его то в больницу, то в убежище. Свободное время она посвятила написанию книг. Рассказывая про историю XVII века, она написала, что раньше Польша была великой и богатой страной! Постепенно всевозможные несчастья разрушили землю. Войны, раздоры, грабежи, сделавшие когда-то Польшу такой богатой и знаменитой, в дальнейшем сделали страну несчастной, совершенно отличной от прежней. Изабелла Чарторыйская была настоящей патриоткой своей страны.