Интерлюдия. Ожог

Путь оказался намного сложнее, чем предполагал Ожог.

После того, как они покинули техстанцию Длинного Леса и некоторое время пробирались коммуникациями, маршрут на карте, проложенный нейросетью, привел их к секторам, скупо помеченных значком разгерметизации. Мертвая Пустота, так их называли сообщества трассеров. Подобных пометок в этом районе было множество — сюда когда-то пришелся космический удар, надорвавший обшивку и пробивший толстые внешние щиты Мира-Кольца.

Ожог наивно полагал, что пересечь безвоздушную зону выйдет быстро, прямой маршрут — не более двух миль.

Однако на практике они уперлись в техногенную пропасть глубиной в десять ярусов и шириной в полмили, исполинский шрам катастрофы, превратившей часть орбитального бублика в безжизненный хаос из вздыбленного металла. Последствия удалось предотвратить, изолировав соседние секторы и заделав пробоины «холодной пеной», но увы, прямой и безопасной дороги сквозь Мертвую Пустоту не существовало. Разлом казался непреодолимым, и пришлось долго двигаться вдоль него, чтобы только спуститься в темные провалы. А потом искать оттуда путь наверх.

Космос был здесь очень близко, смотрел на них колючими глазами звезд, дышал смертельным холодом вакуума сквозь рваные края огромной пробоины. Совсем недавно Ожог где-то здесь проник в Мир-Кольцо, преследуемый А-Тварью, но тогда он был бесплотной анимой. Пройти тут живым телом оказалось гораздо сложнее.

«Вульфы», захваченные у бойцов Длани, обладали герметичностью, но, в отличии от скафа Штифта, не могли похвастаться кислородным резервуаром. Аварийного концентрата кристаллического оксигена — на полчаса экономного потребления. К счастью, Штифт предусмотрительно прихватил с собой дополнительный баллон со складов техстанции, а шланги из его обширного хозяйства могли сопрягаться в том числе с бета-системами брони. Техмастер вообще чувствовал себя как рыба в воде в пронизанных холодом раздавленных отсеках — в ход пошли его манипуляторы, лебедка, выстреливаемые крюки-кошки на тросах, с помощью которых он легко преодолевал даже самые страшные участки. Ярость и Ожог тут могли полагаться только на свою звериную ловкость, и передвижение в вертикально-горизонтальном лабиринте скрученных, оплавленных конструкций стало для Инков настоящим испытанием.

Трудный путь. Очень тяжело, несмотря на альпинистскую подготовку Инков и превосходные физические кондиции. Ожог понял, почему маршрут считался людьми Длани непроходимым. Трассеры, по словам Штифта, тоже редко заходили в эти опасные места, хотя по долгу службы им порой приходилось выбираться и на внешнюю обшивку орбитала. Этот опыт очень пригодился им всем.

Сил придавало лишь воспоминание о Льдинке. О ее призрачной аниме, который они увидели рядом с Дланью. Душа была заключена в некий цилиндр из бериллиевых колец, скрепленных силовым полем — Ожог впервые видел подобную ловушку, высветившую призрачный облик девушки, немного напоминающий — и одновременно не похожий на прошлый носитель. Та Льдинка имела короткие волосы, а у призрака они развевались ниже талии, да и силуэт казался чуть иным, но по признакам, которые Инкарнатор вряд ли смог бы объяснить словами, он безошибочно определил — это Она.

Длань находился совсем рядом, и его Инкарнаторы тоже увидели-почувствовали очень четко. Страшноватый абрис в слепящем азур-нимбе, алая точка ока, белые волосы, жесткая усмешка — как излом, расколовший лицо.

И рука. Пятипалая длань, поднятая в их сторону предупредительным жестом. Враг был силен, очень силен — хотя он явно не ожидал пси-контакта и был чрезвычайно изумлен и раздосадован гибелью своего ручного азур-хищника, Длань тут попытался давить, вторгнуться в их сознание и навязать свою волю.

Кто ты? Чего ты хочешь?

Давление резко усилилось. Ожог не знал, как ему удалось защититься — в Тимусе их этому не учили, но он как будто инстинктивно сжался и оттолкнул чужое, угрожающее присутствие. Близость Ярости и Льдинки придавала ему сил, словно утраивая их.

В следующий миг клинок напарницы, звеня семью кольцами на обухе, очередной активацией азур-разряда разорвал связывающий ментальный поводок. Видение исчезло, а Инки получили Азур и новый Геном.

Геном Дива-Убийцы

Синий, азурический

«Эктоплазма» — способность организма выделять эктоплазменный состав, движением и конфигурацией которого можно управлять. Эктоплазма способна обволакивать и перемещать материальные предметы, а также поглощать из них А-энергию.

Активная способность. 200 Азур/1 минута

Требуется: Источник (5), эндокринная система (5), система кровообращения (5), Нейросфера

«Аура Ужаса» — ваша скрытая азурическая сущность угнетает нервную систему живых существ, находящихся рядом, вызывая непроизвольный страх, слабость, ослабление воли. Сила эффекта зависит от развития Источника.

Внимание: действует на всех без исключения, включая союзников.

Пассивная способность.

Требуется: Источник (5), нервная система (5), палеокортекс (5) Нейросфера

«Призрачный Бросок» — энергетическая атака, в которой используется весь резерв вашей анимы. Вы в облике фантома на долю мгновение покидаете тело, атакуя враждебный объект. Нападение разрушает энергоинформационный обмен цели с помощью А-поражающего фактора. Может привести к необратимому повреждению азурической структуры цели.

Внимание: в момент атаки ваш носитель уязвим.

Внимание: дистанция атаки зависит от эволюции и развития Источника.

Активная способность. 2000 Азур/активация

Требования: Источник (5), нервная система (5), Нейросфера.

Удача наконец-то улыбнулась и Ожогу — Геном был стопроцентно предназначен для Заклинателя и не выставлял космических требований к апгрейдам носителя. Все три А-способности были очень «вкусными», однако Инкарнатор сразу определился с выбором. «Эктоплазма» — отличное подспорье для теневика, «Аура Ужаса» при развитом Источнике будет парализовать врагов (впрочем, как и друзей), а «Призрачный Бросок» — мощная азурическая атака на приличном расстоянии. Ожог был уверен, что начальная дистанция равна пределу зоны контроля инкарнации, то есть не менее полумили, что вполне, вполне прилично. Фактически в этом ареале он сам мог стать А-хищником, подобным побежденной Твари и наносить внезапные, смертельные удары. Опаснейшая способность, что и говорить. Поэтому Ожог без сомнений выбрал и импантировал третью модификацию.

Ведь им предстояло встретиться с Дланью.

Без Штифта, его нюха, его навыков и его тросов они бы никогда не преодолели Мертвую Пустоту. Не нашли бы скрытой норы трассеров и шлюзовой камеры, запечатанной кодом сообщества ремонтников. Скорее всего, когда запас оксигена закончился, они бы погибли в промерзших железных дебрях, бросили тела и отправились искать новые. Техмастер оказался невероятно ценным проводником, и первое, что произнесла Ярость, когда они смогли стащить гермошлемы и растянутся в блаженной неподвижности жилого отсека за люками шлюза, было:

— Эй, Штифт, — она впервые назвала его по имени, — Ты молодец, астра фатида! Спасибо. Теперь я подумаю, прежде чем выпускать тебе кишки…

Синий, покрытый липким потом человек молча кивнул, пытаясь медленно отдышаться. После душной оксидной смеси отдающий металлом и пластиком искусственный воздух Мира-Кольца показался необычайно вкусным. Глядя на переборки со знакомым узором штампованных линий, освещенных тусклыми светильниками, Ожог ощутил, что уже привык к этому мрачному миру. Он открыл карту и понял, что они уже близко от цели — до коммуникационной сетки Центра Эвакуации оставалось всего ничего. Посты Длани за время их передвижения зашевелились, опять изменили конфигурацию, выдвинулись за периметр Центра, блокировали выходы в Длинный Лес. Крупное соединение — если можно три десятка солдат считать таковым, явно было снаряжено по их душу, оно двигалось быстро, но совершенно не туда, где они сейчас находились. Пройдя через разлом, группа Ожога вновь запутала противника — и это означало, что стоило воспользоваться ситуацией, пока основные силы Длани за пределами его владений.

Подробный план Центра Эвакуации у них был благодаря вокс-сети. Видимо, он образовался стихийно в бывшем космопорте, в первые месяцы после катастрофы, когда тысячи беженцев пытались покинуть станцию и вернуться на Землю. Ожог видел на карте обширные грузовые и логистические терминалы, ангары и посадочные палубы для небольших кораблей и длинные клыки внешних космических причалов — для огромных. Когда-то здесь находились два ковчега, «Гедеон» и «Хельга», судьбу которых их и послали выяснить… Сейчас космопорт, перекрытый по всему периметру, имел всего два входа, жилой сектор — бывшее помещение многоярусной гостиницы и часть логистических площадей, а также множество помещений загадочного технического назначения.

Осторожно подключившись к внутренним камерам Центра Эвакуации, Инкарнатор увидел знакомые широкие коридоры, стилизованные под нео-готику. Многогранный потолок, массивные колонны и рубленые арки входов, сразу навевающие мысль о псевдо-средневековой крепости. Улицы Центра Эвакуации были практически пусты — его рядовые обитатели дисциплинировано занимались своей работой, по большей части заключавшейся в поддержании живучести общины. Ожог быстро прощелкал два-три десятка камер с разнообразными панорамами, пытаясь найти объект, где могут держать Льдинку.

Несколько флаингов, замерших на пусковых платформах. Патруль бойцов в «Вульфах», не спеша идущий по широкому коридору. Огромный круглый зал приемного терминала, пустой, если не считать огромного грузового робота, разбирающего кучу хлама в центре. Склад, заполненный темными штабелями каких-то предметов. Линия сортировки и измельчения гранул для Репликторов: жуткий шум, множество людей за работой. Зелень гидропонных галерей, разбитых, судя по всему, в помещении закрытого логистического центра. Ряды рабочих консолей, экраны дополненной реальности, персонал, умело работающий с ними. Почти все местные, за исключением бойцов Длани, носили одинаковые черно-красные или черно-синие комбинезоны и немного походили на космо — тощие, безволосые, с очень бледной кожей. Создалось впечатление, что Центр Эвакуации слишком велик для их числа и по большей части пустует, очень много брошенных, захламленных, давно не используемых пространств.

Его внимание привлекли закрытые гермодвери со знакомым символом Длани и замершие возле них стражи-андроиды. Сверившись с картой, Ожог понял, что нащупал нужное — комплекс помещений, ранее служивший ЦУ космопорта, крупный и хорошо оборудованный. Скорее всего, именно здесь находился главный штаб Длани и сердце управление Центром Эвакуации. Стоило проверить это место очень внимательно, но расстояние для теневых способностей пока было слишком велико.

Технические коммуникации Центра Эвакуации, это сразу видно, были предметом особого внимания трассеров. Чистые, вылизанные, со следами тщательного многократного ремонта, никакого сравнения с теми заросшими ярусами, где Ожог когда-то нашел свое тело. Живности и растительности здесь не было в помине, за этим явно кто-то очень внимательно следил. Штифт вел их уверенно и верно (Ожог украдкой проверял маршрут с помощью своих А-способностей и карты), и очень скоро перед Инкарнаторами осталась последняя преграда — квадратный тоннель, в конце которого лениво вращались лопасти огромного вентилятора. Он выходил на двадцатифутовой высоте в один из главных коридоров Центра Эвакуации, а это означало, что до цели остался последний шаг.

Они отдохнули, поели и поспали. А потом еще раз. Ожог не торопился, хотя судьба пойманной Льдинки не давала ему покоя — он прекрасно понимал, что корни любой успешной операции растут из тщательной подготовки, а это означало, что вражескую территорию следовало знать, как свои пять пальцев. С помощью «теневого чутья» и внутренних камер он внимательно изучал все — количество, время и маршруты патрулей, их поведение, посты и вооружение, расписание работы функционеров Центра Эвакуации, расположение всех улиц, помещений и входов-выходов, возможные пути спокойного отступления и аварийной эвакуации…

Особенно много времени он уделил предполагаемой резиденции Длани. «Теневой локатор» выдавал внутри трех десятков живых существ, которые периодически перемещались, но несколько из них долгое время оставались примерно на одном и том же месте. Возможности нейросети позволили наложить полученные данные на трехмерную карту и дорисовать неизвестные элементы планировки. Выходило, что условно «неподвижные» точки находятся на одном уровне, в небольших, практически соседних изолированных помещениях. Когитор предположила, что это нечто вроде тюремных камер. Возможные заключенные двигались в их пределах, но один из таких сигналов оставался абсолютно неподвижен и располагался наособицу. Рядом с ним периодически появлялся другой, всегда только один. Ожог помнил бериллиевый цилиндр-клетку с призраком подруги внутри, и чем дальше, тем больше преисполнялся уверенности, что он нашел Льдинку.

На третий день сидения в двух шагах от ничего не подозревающего врага у него наконец-то созрело нечто вроде плана операции. Сначала Ожог поделился им с Яростью, а затем они вместе подошли к скучающему техмастеру.

— Штифт! Ты исполнил обещание и провел нас до Центра Эвакуации, — сказал Ожог, прямо и честно глядя на него, — Ты выкупил свою жизнь. Мы тебя отпускаем. А мы с Яростью… попробуем завтра испытать судьбу.

Против ожидания проводник не обрадовался. Не поднимаясь с корточек, он буркнул, глядя на них:

— Валить, значит… И куда мне идти?

— Да куда пожелаешь, хоть к Длани за пазуху, — милостиво разрешил Ожог, — Уж ты-то выберешься отсюда без проблем.

— Ага. Только все-таки есть проблемка. Из-за меня Пальцы нарвались на вашу засаду, — процедил Штифт, — А потом ты меня еще раз подставил, заставив выйти на связь в Длинном Лесу. Теперь Длань уверен, что я заодно с вами. Это значит, мне конец. Куда мне возвращаться? К Уродам? Или, может, податься в Культ?

Он горько усмехнулся.

— Мне жаль, что так вышло, — без всякого раскаяния сообщил Ожог, — Что сам думаешь?

— Про Землю. И про бессмертных людей оттуда, таких, как вы, — неожиданно ответил техмастер, — Они ведь прилетят еще, верно?

— Обязательно прилетят, — после паузы кивнул Инкарнатор, — Хочешь, чтобы мы замолвили за тебя словечко?

— В точку! — ответил Штифт, — Я вот еще что скажу — Штифт в деле. Вы такие редкостные уроды, что переплюнули даже тварей Длани.

Он впервые открыто улыбнулся — это был своеобразный суровый комплимент, и Ожог с Яростью улыбнулись в ответ. Инкарнатор задумчиво произнес:

— Раз так, у меня найдется для тебя подходящая работа по профилю. Тебе даже не нужно лезть в пекло. А вот нам с Яростью…

— Придется поработать! — продолжила напарница, — Но… ты уверен в своем плане? Там их, аста фатида, как тараканов. Нам может тупо не хватить Азур.

— Всего-навсего пятьдесят восемь человек, — спокойно ответил Ожог, — Остальные — в блокпостах ближнего радиуса и Длинном Лесу. Блокируют нам подходы, как они полагают. А из этих пятидесяти восьми, если все сработает, нам придется иметь дело максимум с половиной. Правда, внутри штаба может быть неизвестное количество синтетиков, но я не думаю, что их у Длани целая толпа. У нас с тобой по двадцать инкарнаций. Должно хватить, даже с запасом.

— Но ты не учитываешь в своих раскладах Длань. А он не будет стоять и смотреть. И он сильнее нас.

— Нельзя учесть вообще все. В любом плане есть определенная доля риска, — сказал Инкарнатор, — Тем более в таком безумном, как этот. Я не знаю, что представляет собой Длань и на что он способен. Но мы с ним в одинаковом положении.

— В смысле?

— Он тоже не знает, — на лице Ожога появилась очень неприятная усмешка, — На что способны мы с тобой.

Отправить