Глава 28

В этот раз Лазарев-старший пригласил меня в настоящий ресторан. Зал был с огромной панорамной площадкой, с которой город был виден как на ладони. Конечно, сейчас уже стемнело и, чтобы видеть что-то, кроме ярких огней, нужно было привлекать магию, но я это делать не стал. Город мне сейчас был куда менее интересен, чем то, зачем меня пригласил Лазарев. Он успел прийти до меня и сейчас сидел за столиком и со скучающим видом изучал меню.

— Добрый день, Андрей Кириллович, — бодро поздоровался я и сел напротив.

— Обижаешь, Слава — неожиданно ответил он. — Какой я тебе Андрей Кириллович? Я твой дедушка.

Заявление было неожиданным.

— Нет уж, лучше Андрей Кириллович, — я широко улыбнулся. — А то сейчас вы захотите, чтобы я называл вас дедушкой, через полчаса перехотите, а я останусь виноват. В конце концов, вас есть кому так называть.

— Вот даже как… — продемонстрировал он живейшую обиду. — Я пригласил тебя поужинать, выяснить, чем ты сейчас занимаешься, не нужна ли моя помощь, а ты…

Наверное, был бы он не дедушкой, а бабушкой, пустил бы сейчас слезу, но дедушкам плакать от обиды как-то неприлично, поэтому на его физиономии застыла маска несправедливой обиды.

— Андрей Кириллович, напоминаю: вы пятнадцать лет не интересовались моей жизнью. И не интересовались бы и далее, не приди я к вам сам по делу. С чего вдруг в вас проснулись родственные чувства?

— Я же тебя раньше не видел. Не знал, что ты из себя представляешь. А как узнал, пожалел, что не встретился раньше. не видел. — Он подвинул ко мне меню. — Выбирай, что будешь заказывать. Оплачиваю я, если это тебя вдруг беспокоит.

— С недавних пор это меня не беспокоит.

— Наслышан о том, что Мальцев сделал тебе заказ, — неожиданно сказал Лазарев-старший. — Подумай, не совершаешь ли ты ошибку, связываясь с ним.

— Он платит неплохие деньги за ошибку, — заметил я. — И помогает с подготовкой к соревнованиям в «Крыльях Феникса».

— У вас там все равно шансов нет, — заметил Лазарев. — Так что готовьтесь, не готовьтесь — результат один.

— Вы в меня настолько не верите?

— Я не верю в случайных победителей. Во всяком случае в этом году. Нынче учеников туда будут отбирать очень придирчиво, — он прищурился, намекая на поступление великой княжны, но не желая говорить об этом прямо.

— У меня будет шанс поступить как победителю олимпиады, — пожал я плечами. — Конечно, жалко, если остальные мои не пройдут, но я это переживу.

Особенно в отношении Мальцевой. Ее я точно не хотел бы видеть в своем окружении. Я раскрыл меню. Перелистнул страницу, не столько вчитываясь, сколько обдумывая слова Лазарева, по которым выходило, что соревнования или фикция, или близко к ней. На месте директората школы я бы тоже подстраховался от неожиданностей, но со мной такой финт не пройдет. Мы выиграем эти соревнования, а запланированные чемпионы пусть сосут лапу. Или что другое — тут уж я им не советчик. Причем выиграть нужно так, чтобы возможности смухлевать у организаторов не было. Потому что другой возможности поступить не будет, даже победы на олимпиадах могут не помочь, черт бы побрал это великую княжну. Не могла она родиться на год позже? А еще лучше — на десять.

— Рыбу не советую, — внезапно сказал Лазарев. — Ее здесь готовить не умеют. Если ты любитель рыбных блюд, в следующий раз можем встретиться в рыбном заведении.

Я кивнул, показывая, что понял, и вернулся на предыдущую страницу, чтобы все-таки выбрать, что хочу съесть. В конце концов, обдумать выданную Лазарев информацию я смогу и попозже, когда меня никто не будет отвлекать, а поесть нужно было сейчас.

Заказ мы сделали, после чего Лазарев опять вернулся к теме школы.

— А ведь наш клан мог бы помочь тебе с поступлением.

Он закурил, но дым до меня не долетал, поглощаемый стоящим тут же артефактом. В этом заведении на комфорте посетителей не экономили.

— Боюсь, тогда моему клану с вашим вовек не расплатиться, — ответил я.

— Брось, какие счеты могут быть между близкими людьми, — улыбнулся Лазарев.

— Это между близкими, а у нас с вами чисто деловые отношения, — напомнил я, с удовлетворением отметив, как навязывающийся дедушка еле заметно поморщился. — Сказали бы прямо, что вам от меня нужно в обмен на услугу, нам было бы проще договориться.

— Зачем ты так, Слава, — тоном оскорбленного до глубины души человека сказал Лазарев. — Я предлагаю помощь не в обмен на что-то.

— Если бы вы предлагали помощь, то сказали бы: «Я помогу». А когда говорят, что могли бы помочь, намекают на ответную услугу, — развеселился я. — Разница в формулировках незначительна только на первый взгляд. Почему вам так важно, чтобы я не общался с Мальцевыми?

— Исключительно из беспокойства за тебя, — ответил Лазарев. — Старший Мальцев, он, прямо скажем не очень честный человек. И не очень адекватный. Находясь рядом с ним, ты сильно рискуешь. Возможно, он уже что-то успел тебе пообещать, но его обещания всегда с двойным дном. И если я не говорю сразу, что помогу, то лишь потому, что хотелось бы сначала определить, на чьей ты стороне, Слава.

— На своей собственной, — ответил я. — На стороне своих людей. Их как-то незаметно набралась уже целая толпа.

То, что Мальцев — старый маразматик, помешанный на убийстве, было видно невооруженным глазом. И то, что его нейтралитет и дружелюбие шиты белыми нитками и развалятся при любом удобном случае — тоже. Возможно, по силе магии он был сильнее меня сегодняшнего, но не по искусности ее применения. Совсем сбрасывать со счета этого выжившего из ума любителя уничтожать другие кланы, я бы, конечно, не стал. Он интригует, как дышит, и наверняка даже сам иной раз уже не скажет, в чем цель собственной интриги. Зато всегда может потом заявить, что куда привело — там и цель.

— А ведь Мальцев имеет к кому-то из твоих претензии, — напомнил Лазарев.

— Он отказался от них, — сказал я, вызвав насмешливое хмыканье собеседника.

— Если и отказался, то только официально.

— Неофициально тоже. Правда, мне пришлось провести беседу с Новиковым, чтобы на Аню больше не покушались.

— А они открыто покушались? — удивился Лазарев. — После официального сообщения, что у них нет претензий ни к тебе, ни к этой девушке?

— Пытались выдать за несчастный случай, не получилось.

Лазарев замолчал, но не потому что с аппетитом ел, хотя и это тоже, а потому что уставился так, что иной на моем месте почувствовал бы себя не в своей тарелке. Лазареву очень хотелось узнать подробности, но он понимал, что я ему не скажу. Тут наконец я вспомнил, что хотел узнать, и сказал:

— Кстати, Андрей Кириллович, у мальцевского особняка одна из башен разрушена, как утверждает хозяин, Вишневскими. Мне стало интересно, что такого могло произойти между Мальцевыми и Вишневскими, что привело к такому разрушительному результату?

— Сколько я себя помню, между ними шла практически постоянная война, прерываемая короткими перемириями по требованию императора, — ответил Лазарев. — Причина мне неизвестна, но, знаешь, мальчик мой, там обе стороны друг друга стоили.

Я припомнил страхолюдин, которых выпускали ловушки, и вынужден был согласиться с собеседником: нормальный маг не стал бы устраивать такое рядом со своим домом. Да и не со своим тоже. Разве что по очень хорошо оплачиваемому заказу? При котором вся ответственность ложится на заказчика.

— Мальцев говорит, что не восстанавливает башню, так как она ему напоминает о победе.

— Но ты ему не поверил?

— Нет.

— И правильно, — кивнул Лазарев больше своим мыслям, чем мне. — Мальцевы пытались восстановить, но не смогли. Максимум, что они сделали, — убрали растительность. Но стоит снять защитные заклинания, как она тут же начинает с неистовой силой разрастаться, грозя перекинуться на остальную часть особняка. Он даже пытался привлечь сторонних магов, что само по себе вещь неслыханная.

Неодобрение моего биологического дедушки я понимал. Если для решения своих внутренних проблем не можешь найти кого-то в собственном клане, то твой клан не так уж и крут, как ты хочешь показать. А косвенно такие поиски еще и бросают тень недоверия к способностям остальных крупных кланов.

— Обращался за помощью к главам других кланов?

— Разумеется, нет. Он пытался тайно привлечь пару известных магов. Но все тайное рано или поздно становится явным.

Кто-то проболтался сам. Кого-то отследили. Не важно, что там было, важен результат: слухи пошли и дошли до Лазаревых, а тот уж не упустил бы возможности вывернуть их так, как ему надо.

— И как Мальцев отомстил Вишневским? — небрежно спросил я, отрезал ломтик мяса и положил в рот.

Я даже жевать начал, хотя вкуса еды почти не чувствовал, настолько меня интересовали взаимоотношения Мальцевых и Вишневских.

— Это, скорее, Вишневский отомстил Мальцеву напоследок. Все, что успел сделать.

— Это как?

— Весь клан Вишневских погиб по невыясненной причине, но посмертное заклинание прилетело Мальцеву.

— Так, может, если расспросить Мальцева посерьезней, то причина гибели клана выяснится?

— И кто его будет расспрашивать? — насмешливо спросил Лазарев. — Ты? Нет, Слава, там нечто такое сработало, что Мальцев никак устроить не мог. — Он отложил вилку, неприятно царапнув ею по краю тарелки, перегнулся через стол ко мне и лихорадочно зашептал: — Мне кажется, Вишневских покарали высшие силы, потому что он перешел черту допустимого.

— Тогда бы они покарали и Мальцевых, — заметил я. — На мой взгляд, они тоже переходят эту черту, когда им выгодно. Да и не только они.

— А еще я не знаю ни одного мага, способного на уничтожение целого клана, — ответил Лазарев. — И не слышал ни до, ни после об аналогичных случаях. Три года прошло, и все эти три года магическое сообщество перерыло все хроники, все описания заклинаний, и не было найдено ничего похожего. Нет, Слава, это был не Мальцев. Он, конечно, дерьмо еще то, но ему ни знаний, ни умений не хватило бы.

— Тогда надо искать среди тех, с кем еще враждовали Вишневские.

— Ой, мальчик мой, да мы все постоянно с кем-нибудь да враждуем, — усмехнулся Лазарев и отпил из бокала вина. Что характерно, мне вина никто не предложил, но меня вполне устроил и свежевыжатый сок, довольно интересный микс из нескольких фруктов. — Но не факт, что вот так вот, в одночасье, захотим выкосить целый клан. Не по силам нам. А если окажется по силам, то другие кланы объединятся, чтобы уничтожить нас. И знаешь, — он опять понизил голос, — поместье Вишневских после случившегося прикрыли куполом на время работы там защитных заклинаний. Но я бы не снимал его еще долго после этого, а потом, закатал бы в землю чем-то убойным и дом, и все остальное, и необязательно магией. Главное, чтобы зараза оттуда не расползлась дальше,

— Зараза — это вы про что, Андрей Кириллович? — уточнил я.

Не то чтобы от его ответа зависело, куплю я имущество Вишневских или нет, но надо бы хотя бы знать, с чем придется столкнуться, поскольку говорилось сейчас точно не о химерах, вылезающих через прорехи купола.

— О технологиях Вишневских, — пояснил Лазарев. — Тех, что позволяли им кроить плоть, как куски материи, и сращивать нужные. Они не чурались даже опытов над людьми, делали гибриды даже между людьми и животными.

— Такое знание можно применять и во благо, — заметил я. — Для трансплантологии, например. Это проще, чем целительские услуги, быстрее и дешевле.

— Поверь мне, Слава, во благо они не применяли. И если ты доживешь до того дня, когда купол снимут, возможно, часть преступлений Вишневских выйдет наружу. Говорят, там были целые экспериментальные подвалы.

В которых, скорее всего, замучили слабого мага, который по местным критериям и не маг вовсе. В отличие от собеседника, в наказание высших сил я не верил и считал, что куда вероятнее было то, что мученическая смерть придала силы оформившемуся, но рыхлому проклятию, и как результат — исчез целый клан. В такое проклятие запросто может влезть и не имеющий к нему отношения, если не проявит осторожность. За три года оно наверняка не рассеялось. Нет, раньше, чем на следующей ступени даже не сунусь под купол.

Отправить