Глава 28

Впечатление о милом загородном поселке вблизи сильно подпортилось. Охранные заклинания на заборе отвлекали от заклинаний на самих домах. А они там были, и множество, причем направленные не на защиту от вторжения извне, а на недопущение выхода тех, кто внутри. Интересное дело, не владей я магическим зрением, был бы уверен, что ничего более страшного, чем загрызенный соседским песиком мячик, здесь случиться не могло. А сейчас я чувствовал, что и песиков тут нет, и с мячиками напряженка. Я как раз проходил мимо спортивной площадки, запущенной и явно очень давно не использующейся, хотя в дневное время было пока тепло. Еще я отметил много камер, натыканных в самых неожиданных местах, а значит, пока я тут, невидимость снимать нельзя. Зато артефактов для определения магических всплесков не обнаружилось. Мысль, что я с моим уровнем их просто не могу засечь, я отмел: если бы это было так, я бы не то что не испугал Андрея Мальцева, я бы к нему не прошел, отсеялся еще на проходной и был бы направлен в полицию.

Я сверился с зельем — да, мне в этот дом. Полинина сестра была на втором этаже. Сканирование показало, кроме нее, еще троих в доме. Судя по спокойным аурам, все спали. Самым сложным оказалось не открыть дверь, а снять сигнальные и запирающие заклинания так, чтобы никто не прибежал с криками: «Что тут происходит?» и чтобы потом можно было вернуть все к первозданному виду.

Внутренняя обстановка была спартанской. Цвет грубо окрашенный стен в темноте не угадывался, а тратить дополнительную магию я не стал — и так понятно, что расцветка не жизнерадостная и пастельная, а угнетающе-мрачная. Два жилых отсека на первом этаже оказались закрыты снаружи. Засов был интересный, одновременно включающий еще и магическую часть. Да, я попал явно не в санаторий, а в тюрьму повышенной комфортности.

Перед дверью Полининой сестры я застыл, вслушиваясь. Тишина меня не успокоила, поэтому я дополнительно бросил сон через дверь и только потом занялся замком, осторожно дезактивируя заклинания. Провозился я минут десять с непривычки, но зато экстренно драпать не понадобилось.

Открывать сразу не стал: сначала плотная иллюзия двери, потом — невидимость на саму дверь, а уж после необходимых предосторожностей открыл и скользнул внутрь. Осмотрелся. Обнаружил аж две работающих камеры. Наверняка еще одна была в туалете, дверь в который была прямо рядом с входной. Но я туда даже заглядывать не стал, решая, что делать дальше.

Полинину сестру здесь явно держали против ее воли, на что указывала и роба, аккуратно висевшая на стуле у кровати, и постельное белье со штемпелями, и замученный вид самой девушки. Выглядела она куда хуже, чем на фотографиях. Наглость Мальцевых просто поражала: похоже, что они устроили собственную тюрьму, в которой держали неугодных магов. Или магов, которые могут выдать важные секреты? Я вспомнил, как Полина отзывалась о талантах сестры, и решил, что верно второе. Неугодных, с мальцевкими подходами, скорее всего, просто закапывали. Или топили. Был вариант еще сожжения, но он куда более затратный по энергии.

Будить Анну и что-то объяснять времени не было, как не было и особого смысла. Я уже решил, что оставлять ее тут не буду, все равно Полина с меня не слезет, пока сестру не получит, а второй поход сюда я в ближайшее время не потяну. Наверное, я поддавался эмоциям, но маги не должны находиться в неволе, это их разрушает. Рисковал я сейчас сильно, но если выгорит задуманное с накопителями, то и лишний маг пригодится. Возможно, даже станет козырем в грядущих переговорах.

На кровать полетела объемная иллюзия, на саму девушку — невидимость и облегчение веса. На этом этапе пришлось подключаться к накопителю, потому что свои резервы я исчерпал.

Я вытащил похищаемую в коридор, после чего принялся восстанавливать запоры. Иллюзия развеется через два часа, а до этого ничего не должно указывать, что в комнате что-то поменялось. То же самое я проделал со входной дверью.

Анна, пусть и облегченная заклинанием, на плече мешала сильно, но руки у мага должны оставаться свободными. Была мысль облегчить ее еще сильнее и перемещать за собой на веревочке, но я побоялся, что даже накопителей не хватит при таком способе транспортировки: левитация — одна из самых затратных практик.

Назад я перелез там же, где залезал, а потом пустился бежать до приметных деревьев, за которыми меня ждала машина Хрипящего. Когда за спиной оказалось достаточно стволов, я опустил девушку на землю и развеял все нанесенные заклинания, после чего сам сполз на землю — навалилась усталость, все же перерасход энергии был огромный, даже смотреть не хотелось, что там с накопителем. А еще горели мышцы, словно после большой физической нагрузки, но это последствие магического перенапряжения. Каналы я осмотрел, но обошлось без порывов — вовремя переключился на накопитель.

Девушка зашевелилась, ойкнула, подскочила и начала оглядываться. Меня она не заметила, пришлось кашлянуть, отчего она опять ойкнула.

— Я от Полины, — неожиданно хрипло сказал я.

— Да ну? — недружелюбно ответила Анна. — Думаешь, поверю? Задолбали вы меня, уроды, своими проверками.

Я протянул листочек с Полининым текстом. Анна взяла, повертела, потом зажгла светлячок и прочитала. Название марки телефона я ей сказал сразу, не дожидаясь вопроса.

— И что теперь? — неуверенно спросила она.

— Теперь мы отсюда уедем.

— А дальше? К родителям мне нельзя — Мальцевы враз вычислят. Они на меня долг повесили такой, что до конца жизни не расплатиться, — зло сказала Анна. — Как ты меня вообще оттуда вытащил? Или не ты?

Она подозрительно осмотрелась, явно задействовав кошачий глаз, или как здесь называется заклинание ночного зрения. Но кроме меня, поблизости не было никого.

— Вытащил я. Как — мои секреты.

— Сильно ты мелкий. Ты вообще кто?

— Я вообще — твой спаситель, — разозлился я. — Или ты назад хочешь, в свою не слишком комфортабельную тюрьму?

Она переступила босыми ногами по холодной траве, а я только сейчас сообразил, что нужно было захватить хотя бы тапочки, поэтому снял кроссовки и протянул ей. Она рассмеялась, но невесело, а с каким-то надрывом, прямо на грани истерики. Только рыдающей магички мне здесь не хватало. Они, если теряют контроль, становятся взрывоопасными в прямом смысле этого слова.

— Надевай и пойдем отсюда, — скомандовал я. — Не могу обещать, что увидитесь с Полиной завтра, но увидитесь скоро.

— Но как ты меня вытащил?

Ноги в кроссовки она всунула, но идти придется медленно — при быстрой ходьбе обувь точно слетит, слишком нелепо они смотрелись на изящной женской ноге.

— Я пока еще не вытащил. Поболтаем еще пару часов — и придут мальцевские маги с вопросом, чем мы тут занимаемся.

Я бросил щит на ступни и пошел к выходу из околка. Анна тащилась за мной, хотя от нее продолжало веять недоверчивостью и чуть-чуть — надеждой.

— А как Полина с тобой познакомилась?

— Мы учимся вместе. Анна, давай так. Все вопросы — завтра, когда будем в безопасности и выспимся.

Она замолчала, но начала выплетать что-то защитное. Я даже не обернулся: считает, что сможет со мной справится, — пусть считает, если ей так спокойнее. Через пару минут мы вышли к дороге, где Хрипящий все так же притворялся, что меняет колесо. При нашем появлении он подскочил и настороженно начал прислушиваться. Но тишина ночи не нарушалась ни воем сирены, ни магическими всполохами. Идеальное похищение.

— Все, Диман, едем, — скомандовал я. — И как-нибудь так, чтобы не проезжать назад мимо Огурцово.

— Ты оттуда девку стырил? — восхитился Хрипящий. — Невозможное дело.

— Для настоящего мага нет ничего невозможного, — скромно сказал я. — В разумных пределах, разумеется.

— Кто бы мне раньше сказал, что пацан Мальцевых обыграет, не поверил бы, — восхищенно выдал он, плюхаясь в водительское кресло. — Но девка приметная, ее бы замаскировать.

— Сам ты девка, — рявкнула разозлившаяся Аня. — Я маг.

— Какой ты маг, если самостоятельно выбраться не смогла, — фыркнул Хрипящий. — Маг — вот он.

— Поехали, — сказал я. — Ругаться будете потом. На Анну поставлю отвод глаз.

— Сама поставлю, — буркнула она. — А куда мы едем?

— Для начала — ко мне домой. Утром будем думать, куда тебя прятать дальше.

— Думать надо было до того, как ты меня вытаскивал, — не удержалась она.

Теперь даже сомнений не было в том, что они с Полиной — сестры.

— Хочешь, верну? — предложил я.

Идея мне чем-то понравилась. Живо представил, как подъезжаю к проходной и интересуюсь: «Не ваша потеряшка?». Вот они забегали бы…

— Я хочу какую-нибудь одежду, кроме этой, — она провела рукой по серой пижаме, и та преобразовалась в спортивный костюм. — Но пока только так.

— Ого, — восхищенно присвистнул Хрипящий. — И с кроссовками так можешь?

— Разумеется, но сваливаться они от этого не перестанут. Иллюзия же.

— А-а-а, — разочарованно протянул он.

Но было видно, что Анна ему понравилась. Он то и дело поглядывал на нее через зеркало заднего вида, отвлекаясь от дороги. Хорошо, что та была пустынной, да и ехали мы какими-то подозрительными даже не дорогами — направлениями. Днище упорно шкрябало по попадающим кочкам, ощущалось это страшновато, Анна постоянно с ужасом посматривала вниз, и ее ничуть не успокаивало, что за всю нашу поездку от машины так ничего и не отвалилось.

— А настоящие маги на чем-то поприличнее не должны ездить? — все же съязвила она, когда я уже решил, что по характеру она отличается в лучшую сторону от сестры.

— Это маскировка, — выдал Хрипящий. — Чтобы никто ничего не заподозрил.

— Маскировка у магов должна быть магической.

— Зачем? — зевнул я. — Там, где можно обойтись без магии, нужно обойтись без нее. Любимое выражение Айлинга.

— Кого? — удивленно переспросила Анна.

— Да так. Не бери в голову, — спохватился я.

В город мы въезжали вообще какими-то закоулками. Я бы на месте наблюдателей заподозрил нас сразу во всех грехах. Но наблюдателей не было, нас никто не остановил и вскоре Хрипящий тормознул около моего дома.

— Приехали, — сообщил он.

— Я должна поговорить сначала со своими, — уперлась Анна.

— Чтобы тебя сразу вычислили и моя работа пропала? — Я опять зевнул. Чувствовал себя я так, словно пахал всю ночь — работа на грани магического истощения не способствует хорошему самочувствию и настроению. — Валяй. Только больше на меня не рассчитывайте. Ни ты, ни твоя сестра. И кроссовки отдай, прежде чем уходить. Мальцевы мне их вряд ли вернут. Жадные они.

— Это да, — согласилась Анна, подошла ко мне, повернулась в Хрипящему и сказала: — Спасибо за поездку, Димитрий. Она была незабываемой.

— Обращайтесь, — расплылся он в улыбке. — Прокачу с ветерком, если понадобится.

Краткий инструктаж я давал в лифте, вырубаясь на ходу. Сводился он к тому, чтобы меня до утра не трогать и сидеть столь тихо, чтобы никто не заметил. Не учел я еще одного: комнат у нас было две, в одной спала мама, в другой — я. Перед мамой светить гостью не хотелось, поэтому я уступил свою кровать девушке, а сам устроился на полу на вытащенной из чулана пыльной подушке и под довольно легким пледом. Думал, вырублюсь сразу, но оказалось на полу слишком жестко и холодно.

— Ярослав, — тихо позвала меня Анна, — мне кажется, мы вполне поместимся вдвоем на кровати.

— Неприлично, — возразил я.

— Что неприличного спать в одной кровати с ребенком? А ты для меня он и есть. Между нами лет десять разницы, Обещаю, приставать не буду, — хихикнула она.

— Вот если бы ты пообещала обратное, я бы не устоял.

Я даже привстал на локте. Должен же герой получить награду от спасенной красавицы?

— Детьми не интересуюсь, — отрезала она. — Нет, как маг ты можешь быть сильным и уверенным в себе, но как мужчине тебе еще расти и расти, чтобы меня привлечь. Так что ложись и не выпендривайся.

Говорить, что она меня тоже не сильно интересует как женщина, я не стал, а просто перелез на кровать. И вот там уже вырубился сразу, не озаботившись никакой сигнализацией, о чем пожалел утром, потому что мама вломиласьопять без стука, и не просто так, а с поздравлением:

— С днем рождения, Ярик.

Конец фразы она проговаривала уже не столь радостно, потому что заметила в моей постели девушку.

— Это что такое? — перешла она на возмущенно-командный тон. — Если тебе исполнилось пятнадцать, это не значит, что ты можешь водить девиц в нашу квартиру.

— Это немного не то, что ты подумала, — зевнул я. — Просто девушку нужно было спрятать до утра, а еще одного спального места у нас нет.

— Есть. Раскладушка в чулане.

Она стояла, уперев руки в бока, напрочь забыв о подарке, который принесла в цветном бумажном пакете. Конечно, сейчас важнее показать, кто главный в этой квартире, а не поздравить сына. Можно подумать, девушка в кровати уже покушается на жилплощадь. Как бы донести до родительницы, что она — явление временное и ни на что не претендующее?

— Я о ней не знал. Мам, у Ани нет никакой одежды и вообще ничего, кроме пижамы. Так получилось. Поделись с ней чем-нибудь, пожалуйста. И никому о ней не рассказывай.

Мама тяжело шлепнулась на единственный стул в моей комнате.

— Ярик, во что ты опять влип? — жалобно спросила она. — Я чувствую, что эта девушка несет с собой крупные неприятности.

— Я уйду, как только смогу, — влезла в наш разговор Аня. — Я не хочу, чтобы у вас были из-за меня проблемы.

— Поверь, проблемы у меня только из-за меня, — попытался я ее успокоить. — Мам, так как насчет одежды для Ани?

— Кого-то мне эта Аня напоминает, и очень сильно.

— Полину, разумеется. Они сестры.

— Ярослав меня очень выручил этой ночью. Он у вас такой замечательный, — попыталась подольститься к маме Аня.

И похоже, это у нее получилось, потому что мамин взгляд смягчился и из него исчезла неприязнь в сторону гостьи. Поняла наконец, что Полинина сестра на мое внимание не претендует, или заметила, что спал я под пледом, а Аня под одеялом, а значит, между нами ничего не было.

— Ладно, если мы все выяснили, я в ванную. В школу собираться пора.

В школу, разумеется, я сегодня не собирался, потому что на этот день у меня были совершенно другие планы: решить проблему с накопителями и заодно пристроить Аню. А сейчас я просто удрал, оставив женщин дальше договариваться без свидетеля. Да, нужно было хоть как-то замаскировать Аню, но кто знал, что мама с утра пораньше решит поздравить с днем рождения? Я вот про него совершенно не помнил, да и не до этой ерунды было.

В ванной я придирчиво взглянул на себя в зеркало. Пусть со вчера прибавился целый год, но впечатление серьезного человека я все равно не произвожу. И что делать? Мне до этого впечатления нужно еще лет десять, а жизненно необходимо оно сейчас. И иллюзиями тут не помочь не тот уровень, чтобы пытаться обмануть в мелочах.

Еще нужна соответствующая одежда. Костюм, который изредка надевался в школу, не подойдет: он и выглядит не особо, и вырос я из него, а торчащие конечности из рукавов и штанин не способствуют тому, что тебя воспринимают серьезно. Значит, костюм отпадает. Возьму джинсы поновее и футболку без дурацкой надписи или рисунка. В идеале — однотонная. Старше я все равно выглядеть не буду, значит, просто нужно казаться увереннее. Слишком многое зависит от сегодняшнего разговора, а мой собеседник может и не знать, что в маге главное то, что внутри.

Моего выхода из ванной никто не заметил — женщины вовсю копались в маминой одежде, выбирая временный гардероб. Мама пыталась всунуть сестре Полины совершенно новый комплект белья. Красивый, кружевной, явно взятый, чтобы произвести впечатление на Олега. Аня смущенно отнекивалась, хотя подойти он был должен — комплекция у них примерно одинаковая.

— Мама, выдели ей что-нибудь попроще, — скомандовал я. — Красивое она потом сама себе подберет, сейчас ей нужно практичное и на время.

— Чтоб ты понимал, Ярослав, — смущенно сказала мама, запихивая комплект в ящик. — У меня нового больше ничего нет.

— Походит пока в пижаме, — предложил я. — А потом Полина принесет что нужно. Не уверен, что сегодня.

Обе они посмотрели на меня как на злейшего врага, пришлось ретироваться на кухню. Действительно, зачем я лезу? Пусть разбираются без меня.

 

Интерлюдия 6

Новикова подняли рано. Так-то безопасник Мальцевых и сам не привык спать подолгу, но вчера пришлось лечь попозже в расчете сегодня отоспаться. Но отоспаться не получилось — звонок разбил сон вдребезги. А уж услышанное прогнало последние остатки сна.

— Что значит исчезла? — рявкнул он в трубку еще немного хриплым со сна голосом. — Как может кто-то исчезнуть из закрытого полностью охраняемого поселка? Только через пост охраны. — Он уже успокаивался, говорил увереннее. — Наверняка двое из троих дрыхли, а третий выпустил. Камеры что?

Он выслушивал собеседника, зевая и потирая лоб, словно это хоть в какой-то степени помогало думать.

— Так-таки растворилась в воздухе? — иронично хмыкнул он. — Вырезали кусок. Дежурных допросили? … Разумеется, будут уверять, что глаз не сомкнули. … Сам посуди, кто еще мог выпустить и восстановить запирающие заклинания? … Да необязательно роман. Возможно, деньги. … А это вам нужно выяснить. Допросите посерьезнее, с мозгодерами. И немедленно. Ситуация нешуточная. Если что-то выплывет, не поздоровится не только вам и мне. … Телефоны родителей и сестры на прослушке? Вот и ладушки. Долго не побегает. … Разумеется, не сама же она в пижаме сбежала. Была машина. … Про камеры выяснили уже. Достаньте у дорожников номера машин, которые выехали из города в нашу сторону. … Время? С того момента, как Ермолину в последний раз видели вживую, а не на записи — мы же не знаем, с какого момента запись подменили. Обшарьте весь поселок с артефактами. Возможно, она все еще в нем.

В последнее Новиков не верил, но считал обязанным пройтись по всем вариантам, даже по самым невероятным. Телефон он выключил, но спать больше не лег: следовало решить как можно скорее — докладывать ли Игнату Мефодьевичу о потенциальной угрозе или же подождать результатов поисков. Злой Мальцев временами был весьма несдержан, от его руки страдали не только предметы мебели, но и подчиненные. А злой он в последнее время ходил весьма часто, поскольку неприятное происшествие с наследником так и не прояснилось, разве что появилось подозрение об участии какой-то девицы. И накопители. Если на их производителя удастся выйти и загрести производство под свою руку, Мальцев простит любую ошибку.

Новиков взглянул на часы и решил не беспокоить шефа хотя бы до завтрака, к тому времени уже точно определится хоть что-то с пропавшей Ермолиной.

Отправить