Глава 14

С Серым мы решили, что запустим процесс завтра, сразу после включения электричества. Тогда же он и определится, хочет идти ко мне ученики или нет. Было видно, что пока он прикидывает все плюсы-минусы, и если плюсы для него очевидны, то по минусам он никак не может понять, насколько те существенны. Сам я не горел желанием с ним возиться, и без того постоянно казалось, что в сутках слишком мало часов, а зелье восприятия я пил ежедневно, иначе бы не справлялся с объемом поглощаемой информации. Мне нужно было не только восполнить все, что забыл выучить предыдущий владелец дела, но и добрать свое.

Дело двигалось, и неплохо. Я нашел парня, который согласен был болтать со мной на немецком. Правда, в ответ мне нужно было подтягивать его русский. Договорились мы общаться по полчаса ежедневно, больше я выкроить не мог. Мозг впитывал новые слова как губка, но без практики ему трудно будет использовать нужное.

Совсем стемнело, когда я уже проделал весь комплекс упражнений и тщательнейшим образом просканировал себя, чтобы понять, в нужном ли темпе идут изменения. Каналы порадовали: еще немного — и нужно начинать накачивать источник. Без развитого источника нормальным магом стать невозможно.

Размышляя таким образом, я сооружал себе ночной перекус. Есть хотелось зверски: энергии уходило прорва, а восполнять ее пока я мог только так, через еду. Восполнять абы чем не хотелось, я старался подбирать что-нибудь повкуснее и покалорийнее. Сейчас я варил пельмени.

— Ярик, ты опять вовремя не поужинал, — возмутилась мама, возникшая на пороге кухни.

— Я поужинал, просто опять есть захотелось. Тренировки, и все такое, — напустил я туману по максимуму. — Добрый вечер, Олег.

Мамин приятель на глаза мне не показывался, но его ауру с чужой я не спутал бы.

— Добрый, Ярослав, — бодро сказал Олег. — Ну что, поедем машиной заниматься?

— А не поздно ли? — всполошилась мама.

— Нормально. Ехать минут десять туда, минут десять обратно, плюс там сколько-то. Думаю, за полчаса управимся.

Оптимист он, однако. Если этот клиент будет столь же яростно торговаться, как и прошлый, то все может растянуться на час и более. Ехать категорически не хотелось. Хотелось нажраться пельменей от пуза и пойти спать. Возможно, перед этим завернуть еще к Мальцеву, если он наконец добрался до кровати.

— Поздно, — решил я. — Мы с вами на вечер договаривались, а сейчас уже ночь. Давайте перенесем на завтра.

— И правильно, — обрадовалась мама.

Выглядела она неприлично довольной, так что я заподозрил, что дело у них с Олегом одними ужинами не ограничивается. Но они оба взрослые, должны понимать, что делают, даже если делают мне Geschwister'а. Удобное немецкое слово всплыло в памяти само собой, я даже возгордился. В русском вместо него пришлось бы использовать аж целых три: братика или сестричку.

— И что я скажу клиенту? — не сдавался Олег.

— Как что? — я зевнул. — Детская психика не выдержала ожидания. Специалист уснул.

— Это у тебя-то детская психика? — хохотнул Олег, но настаивать больше не стал, предложил: — Завтра в обед?

Я прикинул, что запустить в гараже процесс успеваю даже со всеми планируемыми улучшениями, и согласился:

— В обед так в обед. Но учтите, что у меня вечером секция по борьбе.

— Какой ты у нас занятой, — пробурчал он, недовольный, что приходится подстраиваться под какого-то сопляка.

— Ищите незанятого, — предложил я.

Пельмени как раз доварились, я вытащил их шумовкой из кастрюли в тарелку, щедро добавил сливочного масла, отчего они заблестели и запахли совсем уж умопомрачительно, посмотрел на маму с ухажером, которые так и торчали на кухне и предложил, будучи человеком вежливым:

— С вами поделиться?

— Нет, спасибо, поздно уже, — отказалась мама. — И вообще, Ярослав, это нездоровая пища.

Ее попытки воспитывать вызывали у меня лишь улыбку.

— Зато здоровская, — возразил я и положил в рот первый пельмень.

По виду Олега было очень похоже, что он был бы не прочь разделить со мной позднюю нездоровую еду, но мешали остатки хорошего воспитания, поэтому он попрощался и быстро ушел. И правильно — наверняка у него в морозилке лежали свои пельмени, несчастные, одинокие и замерзшие.

Пузо я набил от души, так что глаза закрывались и тянуло в сон. Останавливало последнее недоделанное дело. Впрочем, если Мальцев так и не удосужился наконец хотя бы задремать, можно отложить и на утро.

Я лег, расслабился и поплыл. Мальцева в этот раз удалось зацепить. Он не просто спал, он видел во сне, как со мной расправляется. Я даже полюбовался на то, как раз за разом расползается в клочья фигура страшного волхва. Во сне Мальцева она была куда выше, массивнее и противнее на внешний вид. А вот отпора не давала. Непорядок. Можно сказать, божество обижают.

— А не посчитать ли это оскорблением? — прогремел я

Сделал я это сразу после того, как грозная фигура не рассыпалась под следующим мальцевским ударом, а напротив, уплотнилась, подошла к нему и ухватила за шею, чуть приподняв над землей и повернув ко мне. Он вытаращил глаза и смешно засучил ногами. Задохнуться во сне ему не грозило, хотя боялся он как раз этого.

— Ты что творишь, смерд?

— Не смерд я, — прохрипел он.

Я даже проникся: считает, что почти при смерти, но оскорблять себя не позволяет. Другой бы послушно согласился с любым определением и висел бы сейчас как нашкодивший котенок, а этот еще дрыгается. В знак уважения я даже поставил его на землю. Или потому что, вися в воздухе, он находился чуть выше меня? Конечно, я мог бы себя увеличить или уменьшить его, но это считалось дурным тоном — разговор надо вести в том виде, в котором пришел. Не считая схваток в трансе, разумеется. Но здесь о схватке речи не шло.

— Для меня вы все смерды, — отмел я его возражение. — Я тебе что приказал сделать?

— Это сон, это просто сон, — забормотал он, пытаясь убедить в этом не столько себя, сколько меня. — Я сейчас ущипну себя за руку и проснусь.

— Ты проснешься не раньше, чем я тебе позволю, — сказал я, вдоволь налюбовавшись, как он себя щиплет, после чего отправил фигуре волхва приказ тряхнуть хорошенько хозяина сновиденья. Хотя какой он хозяин, хозяин сейчас я. — Ты не выполнил мою волю.

— Я не мог, я в больнице, — начал он оправдываться. — Я пострадал после нашей встречи. Вы же видели.

Я хотел добавить еще пару фраз, чтобы окончательно запугать Мальцева и заставить его выполнить мой договор с Хрипящим, но тут меня самого отрезало от чужого сна. Расслабился, не заметил появления Айлинга, чем тот тут же воспользоваться.

— Развлекаешься? — спросил он.

— Не доразвлекся. Вы помешали, — честно признал я.

Опять подловить Мальцева сейчас не удастся. Он наверняка уже подскочил на кровати и таращится в ужасе в стену, силясь понять, приснилось ему это все или нет.

— Не дергал бы ты дракона за усы, — напомнил Айлинг пословицу. — Дыхнет — от тебя даже пепла не останется.

— Разве это дракон? — удивился я. — Вы его видели, он даже на драконье яйцо не тянет.

— Я про твою шутку со взрывом производства накопителей, — зло ответил он. — Скажи мне, Мальгус, почему я должен срочно все бросать и максимально усиливать там все защитные заклинания? Дамиан считает, что это моя обязанность. Меня ты тоже драконом не считаешь?

— Вы учитель тянете на целую стаю, — честно ответил я.

— Я — не твой учитель, — с нажимом сказал он. — И когда до Дамиана это дойдет, он потребует от меня твоего уничтожения. Почему ты продолжаешь общаться с Илинель?

— Сил не хватает закрыться.

— Сил не хватает? Мозгов у тебя не хватает! — рявкнул он. — Но эта проблема возникла не вчера и не сегодня. Мальгус, я не хочу решать возникшие из-за твоей дурости проблемы.

— Почему из-за моей? Из-за дурости Дамиана и Илинель, — не согласился я. — Это она решила, что я планирую взрыв. И постоянно ко мне долбилась с вопросом когда. Пришлось сказать, что на этой неделе, чтобы отстала.

— Закройся от нее, — выдал Айлинг. — Не надо так на меня смотреть. Я помню, что тебе сейчас мало что доступно, но ты можешь скомпоновать нужное. Да, это будет не постоянная защита, но Илинель хватит и разового срабатывания.

— Я подумаю, учитель, — склонил я голову.

— И не называй меня учителем! — взорвался он. — сколько раз я должен это повторить, чтобы вбить в твою тупую голову?

Но вбивать ничего не стал, исчез так же внезапно, как и появился. А я решил, что подумаю над его задачей завтра, на одном уроке. Или на всех. Что-то мне подсказывало, что задачка не из легких. После чего вышел из транса и тут же провалился в сон.

Утром я проснулся в почти хорошем настроении. Почти — потому что Айлинг помешал мне закончить разговор с Мальцевым. Правда, он же дал пищу для размышлений. Комбинировать я мог максимум три несложных заклинания, и нужно было решить, какие из них лучше всего отпугнут Илинель.

— Ты последнее время стал больше есть, но все равно худющий, — озабоченно сказала мама за завтраком.

— Я расту.

— Ты и раньше рос.

— Раньше я меньше двигался. А сейчас у меня спорт и другие дополнительные занятия.

— Какие?

— Разные.

Я взял вилку и начал вертеть ее, поочередно пропуская через все пальцы. Мама предсказуемо завороженно уставилась на мои руки. И это еще только начало пути: сложные заклинания мне пока не осилить, но средние уже могу. Правда, и выплетать их придется долго, и силы источника пока не хватит.

— Ты записался в какой-то цирковой кружок? — неожиданно спросила мама. — Я помню, у вас такой был при школе.

Хорошо иметь дело с умной женщиной: сама все придумает и сама себе объяснит.

— Мам, что хорошего может быть при школе? — удивился я и быстро допил чай. — Ладно, я побежал.

— Да, — спохватилась мама. — Как вы вчера отбегали?

— Хорошо отбегали, — вздохнул я. — Обещали грамоту и участие в городских соревнованиях.

— Так это же замечательно, — воодушевилась она.

Но я выслушивать не стал, подхватил рюкзак и удрал. Тоже мне, достижение — грамота за участие в соревновании по бегу. Айлинг бы обхохотался, расскажи я ему вчера. Айлинг… Так, что за намеки он вчера разбрасывал? Если однократно отпугнуть, то можно пристроить комбинацию зеркала с щоком. Илинель должно хватить, чтобы обжечься и какое-то время осторожничать. В идеале бы к ней прицепить проклятие, но без личного контакта это было довольно-таки сложно даже при моем прежнем уровне. С нынешним такой вариант мне вовсе не подходит.

— Ярый, че правда вы вчера кубок выиграли? — выдернул меня из размышлений голос Игоря.

Надо же, а я так надеялся, что он от меня отстал насовсем. Но нет, поймал прямо рядом со школой. Похоже, меня и поджидал.

— Отвали, — бросил я.

— Че ты такой злой? — заныл он. — Не было у меня выхода, я Глазу должен был, он меня на счетчик грозил поставить.

— И как, расплатился?

— Как же. — Он засопел и грустно сплюнул на землю, явно подражая Глазу.

— Игогоша, плевать нехорошо, особенно рядом со мной.

Игорь притворился, что он ничего не делал и, вообще, мои слова к нему не относятся.

— А я че, я ниче, — заныл он. — Ярый, поговори с Глазом, пусть он мне долг спишет.

— А какое отношение имею? — удивился я.

— Он тебя уважает. Ярый, ну че тебе стоит? Я ему уже все спустил, нечем мне платить.

Наглость некоторых просто поражала, но сообщить это миру я не успел, так как меня внезапно остановила наша классная, она же горячо любимая всеми математичка. И не просто остановила, а догнала и развернула к себе.

— Елисеев, ты у меня сегодня переписываешь контрольную после уроков, — заявила она. — Не вздумай уйти.

— С какого я ее переписываю? — возмутился я. — У меня там все правильно.

— Вот именно, — припечатала она. — Ни одной ошибки. Ты думаешь, я поверю, что ты написал сам? Меня не обманешь, Елисеев.

— Не собирался я вас обманывать, Леонида Викторовна. Вы же ходили по проходам и видели, что я не списывал.

— Значит, принес написанное с собой, — уверенно ответила я.

— Где бы я мог узнать задания?

— Вот именно. — она угрожающе поднесла палец к моему носу. — Если скажешь, как ты их заполучил, так и быть, поставлю тройку.

Я отвел ее палец от себя к Игорю, наблюдавшему эту сцену с приоткрытым ртом. Он и без того не казался лицом, обладающим интеллектом, но сейчас вообще выглядел дебил дебилом. Странно, но классная на него даже не взглянула. Я бы порадовался столь пристальному женскому вниманию, будь оно от другой дамы и в другое время.

— Мне не нужна тройка, Леонида Викторовна, — твердо сказал я. — Я согласен единожды переписать контрольную с тем, чтобы вы наконец успокоились. Но если вы продолжите надо мной издеваться, я пожалуюсь в… — я покопался почти в своей памяти и радостно закончил: — …районный отдел министерства Просвещения.

— Что? — опешила она. — Ах ты мелкий нахал!

— На оскорбление тоже можно жаловаться, — припомнил я, — но я вам прощаю. А вот оценки занижать вы мне больше не будете.

— Елисеев, да ты вконец обнаглел! — возмутилась он. — Идешь немедленно и переписываешь при мне. Быстро! За мной!

Она скомандовала и тут же развернулась, будучи уверенной, что я за ней последую. Эти детские игры уже порядком раздражали.

— Ну ты и влип, — с показушным сочувствием прошептал Игорь. — Она на тебе сейчас за все отыграется.

Убрать с лица выражение радости он не мог, а может, и не хотел, поэтому светился от счастья, делая почти незаметным фингал под глазом. Обновить его, что ли…

Отправить