Глава 5

К Олегу отвез меня Серый. Теоретически можно было напрячь водителя, который у нас уже появился, но мне почему-то показалось, что при разговоре должен присутствовать кто-то еще из клана. Серый особо не возражал, он вообще в последние дни находился в приподнятом настроении. Даже то, что я отдал Ефремову все артефакты Вишневских, одобрил.

— А тебе ничуть их не жалко? — подколол я его.

— А чего их жалеть? Ты говоришь хлам, значит, хлам, — уверенно ответил он. — Таким образом, мы обменяли хлам на деньги.

— Какие деньги?

— Как какие? Бумагу тебе выдали, что их реквизировали? А за реквизированные вещи выплачивают компенсацию. Не сразу, конечно, — на этих словах он немного поскучнел. — Но все равно ты отдал ненужные артефакты, а в перспективе получишь нужные деньги.

— Разве что, — хмыкнул я.

— Кстати, я Ермолину на курсы ландшафтного дизайна записал, — похвастался Серый. — Удачно получилось, у них как раз акция со скидкой была. Мы, конечно, не бедствуем, но скидка никогда не лишняя.

— Думаешь, оно ей надо?

— Лишним не будет, — бросил Серый. — Избыток свободного времени нужно чем-то заполнять. Желательно, полезным для клана. А если увлечется, глядишь, и пойдет все-таки рост магии.

Пришлось с ним согласиться. Источник у Полины практически не рос. Я не мог с уверенностью сказать, с чем это было связано: с тем, что сестра пыталась сделать из нее увечного целители, или с тем, что сама Полина не особо усердствовала. Нет, так-то нельзя было сказать, что она бездельничала, но как-то само собой получалось, что на источник это почти никак не влияло.

Полину это расстраивало, тем более что начавший раскачку позже ее Ден внезапно уперся в свой потолок на этой Ступени, и теперь ему требовался ритуал, чтобы расти дальше. Проводить его решили сразу после второй передачи целительских знаний. Стас уже прекрасно обходился без его помощи. Даже с одной рукой он выруливал на инвалидном кресле, которое купили специально для него. Серый, правда, предлагал сэкономить и взять напрокат, но я напомнил, что у нас вскоре появится своя лечебница, в которую все равно придется покупать оборудование, в том числе и инвалидные кресла. В конце концов, сейчас использоваться оно будет не так долго: первая рука чувствовала себя как родная, а вторая пока росла.

С Олегом мы созвонились по дороге, и он встретил нас внизу. Выглядел он встревоженным и сразу пояснил почему:

— Ярослав, мне кажется, нас опять собрались обворовывать. Только в этот раз подходят куда серьезнее, проводят разведку, сволочи.

Теперь заволновался и Серый.

— Ты уверен?

— А с чего бы здесь постоянно крутиться одному и тому же мужику? — вопросом на вопрос ответил Олег. — Да еще под иллюзиями. Иллюзии разные, я когда засекал на камере, выглядывал и проверял.

— Записи показывай, — скомандовал Серый. — А вообще, Постникова надо было прихватить, но кто знал? Что тебе помешало это по телефону сказать?

— По телефону такие вещи не говорятся, — уперся отчим.

— Дурья башка, это по обычному не говорятся, а по нашему можно, его никто не подслушает, — бросил Серый. — Теперь вот придется отдельно вызванивать Постникова.

Он достал трубку, но я его остановил:

— Давай сначала записи посмотрим. Странно, что разведку производит только один.

— Может отправили, кого не жалко? — предположил Олег. — Мне бы его жалко не было.

Характеристика это была так себе, поскольку ему не жалко было бы любого, покусившегося на его установку.

— Кого не жалко, отправили бы воровать, — не согласился я. — А на разведку нужно отправлять того, кто с этим хорошо справится.

Комп, на который велись записи с камер, стоял в ученической, теперь уже точно бывшей, и вскоре мы смотрели записи. Мужика я узнал сразу: это был тот самый, который пытался выдать себя за Варсонофия и который сбежал сразу, как я ему указал на некачественность личины. Но я бы и без того не поверил в случайность его появления — по записям создавалось впечатление, что он каждый свободный час тратил на слежку. Почему каждый свободный? Потому что появлялся он не ежедневно и проводил не фиксированное время рядом.

— Я его засек совершенно случайно, — тем временем возбужденно говорил Олег. — Клиент пришел, а в зону камеры попал этот типчик. Я пациента обработал и отпустил, а сердце-то не на месте. Запомнил, что если кто появляется с личиной, жди беды. Вот и просмотрел записи за несколько дней. И за голову схватился. Потому что выходит, что нашу квартиру уже давно пасут.

— Эта рожа мне знакома. Он ко мне приходил, давно уже, — сказал я. — Пытался выдать себя за волхва.

— Зачем? — опешил Серый.

— Понятия не имею. Я его сразу раскрыл, о чем сказал, вот он и сбежал.

— Задержать надо было, — возмутился Олег. — Получается, он и внутри что-то успел рассмотреть?

— Внутри он ничего не мог рассмотреть. Не переживай.

— Я не могу не переживать, у меня тут Вера, — ответил он. — А в квартире этой то и дело какая-то ерунда происходит. То воры, то шпионы…

— Переезжайте в поместье. Там людей много, посторонние не приходят, защита опять же, — вмешался Серый. — Для вас там все готово.

— Вера не хочет, — коротко ответил Олег.

— Почему? — удивился я. — Вроде все обговорено было.

— Она считает, что не потянет управление столь большим домом, — пояснил Олег. — Ей это неинтересно, понимаешь, Ярослав?

— Понимаю, — согласился я. — Еще как понимаю. Мне тоже много чем приходится заниматься, что мне неинтересно. Но от мамы этого не требуется. Не хочет — не будет заниматься.

— Да? — задумчиво протянул Олег. — Тогда стоит об этом сказать Вере, а то она накрутила себя.

К маме я поднялся, чувствуя некоторую неловкость, потому что общались в последнее время мы исключительно по делу, у меня иной раз времени не было даже поговорить по телефону.

— Ярослав? — обрадовалась она. — Когда ты пришел?

— Да вот только что, — ответил я и сразу перешел к делу: — Мам, Олег говорит, что ты не хочешь заниматься домом. Это вообще необязательно. Более того, я на это и не рассчитывал, потому что знаю, что тебе скоро будет не до того. Сестра родится и потребует внимания. А в поместье уже полностью налажен быт, там целители, которые за тобой присмотрят. Тебе же это не лишнее?

— Не лишнее, — улыбнулась она. — Понимаешь, Ярик, я привыкла к более скромной жизни, меня пугают такие изменения. Мне нравится эта наша квартира, хотя временами в ней бывает почему-то неуютно.

Вылезшая из стены рожа духа-хранителя намекала на то, почему бывает здесь неуютно. Был он сыт и в пополнении энергии нуждаться еще долго не будет, но духи — такие существа, которые никогда не отказываются пожрать про запас, поскольку это их единственное развлечение. Энергия и эмоции — вот и все, что у них остается в их псевдожизни.

Разговаривая со мной, мама делала бутерброды с большим запасом: не только для меня, но и для Серого, который тоже поднялся и, хоть и присоединился к нам за столом, но пока молчал.

— Тебе и там понравится, мам, — возразил я. — И там ты себя чувствовать неуютно не будешь. Уверяю тебя.

— И все же мне кажется, что мне лучше остаться здесь — упрямо возразила она. — Чтобы тебе не мешать, понимаешь? Мне не место там. Совсем не место. Какая из меня мать главы клана, сам подумай?

Создавалось впечатление, что либо Валерия с ней пообщалась, либо в результате встречи с родителями Кирилла у мамы всплыли все комплексы, которые у нее были и раньше, но которые удалось приглушить.

— Мам, что за ерунду ты несешь? Все, что я делаю, я делаю в том числе для тебя. Ты мне не мешаешь, ты меня вдохновляешь, понимаешь разницу? Не надо мне говорить, что ты не чувствуешь себя в роли матери главы клана. Ты и есть она, нравится тебе это или нет. Поэтому давайте с Олегом собирайтесь и поехали.

— Но Олегу будет неудобно сюда ездить, — сделала она последнюю попытку.

— У Олега скоро пойдет стройка, которую ему придется контролировать, — наконец подал голос Серый. — И она граничит с поместьем. Это ему отсюда будет неудобно ездить. А после завершения стройки его стоматологический кабинет вообще туда переедет. Вера Андреевна, а какой у нас парк будет по весне, вы не представляете. В нем гулять будет одно удовольствие. Им скоро Полина начнет заниматься. Вот как раз и посоветуете что-нибудь.

— Да какой из меня советчик? — рассмеялась мама. — У меня даже дачи никогда не было. На комнатные цветы и то времени не хватало

— Вместо дачи будет целый парк, — заявил Серый. — А цветами хоть весь особняк заставьте. Хотите, Вера Андреевна, вообще всю оранжерею под вашу коллекцию орхидей отведем?

— Какую коллекцию орхидей? — испугалась мама.

— Которую вы заведете. — Серый посмотрел на испуганное мамино лицо и сразу поправился: — Если захотите, конечно. Не захотите, так у нас есть кому заниматься.

На мой взгляд, орхидеями у нас точно заниматься никто не будет, но Серый никак не мог решить, что лучше всего размещать в восстанавливаемых оранжереях, и временами его несло на крыльях мечты. Почему в этот раз она воплотилась в орхидеях, не ответил бы и сам Серый.

— Мам, не занимайся ерундой и переселяйся, — решил я. — Зачем мне вообще такое огромное жилище, если там не будет тебя? И видеться, опять же, будем чаще.

Так-то я понимал, что основной причиной нежелания мамы переезжать было то, что мы с Лазаревыми стали частенько общаться, а ей неприятно встречать тех, кто в свое время выбросил нас из своей жизни. Но это был такой страх, который нужно преодолеть в самом начале: не дело лелеять подобные комплексы. Да моя мама в тысячу раз лучше, чем эта крыса Валерия, и заслуживает куда большего. Она просто сейчас займет свое место.

— А еще, Вера Андреевна, вы проследите, чтобы он завтраки-обеды-ужины не пропускал, — ехидно сказал Серый. — А то у него бывает, забегается — и все, без ужина.

— Тощим он не выглядит, — критически сказал Олег, который забеспокоился, что если мама начнет уделять мне больше внимания, то за его счет.

— Это пока, — возразил Серый. — У него еще отсюда жировые запасы были. Но сейчас он их истратит и…

— Я их как раз сейчас восполню, — заметил я, схватил бутерброд и дальше говорил уже невнятно. — Олег, мама, собирайтесь. Переезжаете сегодня.

В уговоры включился и Серый, и отчим, мама поняла, что с нами спорить бесполезно и отошла надеюсь, собираться, а не прятаться, а Олег спросил:

— А что с установкой? Боюсь, ее без присмотра того, стырят. А так хоть полицию вызову.

— От жеж странный человек, — вместо меня ответил Серый, который уже тоже вовсю жевал. Да, еду, приготовленную Ольгой Даниловной. — Ты думаешь, что-то сделаешь, если ее будут тырить при тебе? Если охрану Ярослава пройдут, то там будут такие серьезные люди, что ты не то что полицию не вызовешь, ты даже вякнуть не успеешь. А если еще Вера Андреевна пострадает?

Олег задумчиво поскреб щеку и посмотрел на комнату, куда ушла мама. Установка была ему дорога, но супруга, судя по всему, дороже.

— Я сигнализацию поставлю на проникновение, — предложил я. — Раньше смысла не было, ты все равно сообщал, да и не лез почти никто, а сейчас мы можем преступников обнаружить слишком поздно и объясняй потом, почему они высохли.

— А могут высохнуть? — внезапно заинтересовался Серый. — Я недавно видел аукцион по продаже мумии.

— Ты на что толкаешь главу клана? — возмутился Олег. — Это однозначно тюрьма.

— Так я только на случай, если вовремя не проверим, — сразу дал задний ход Серый. — Мумия все равно появится…

— Значит, нужно, чтобы не появлялась, — сурово сказал Олег. — Ты вообще думай перед тем, как говорить. Деньги деньгами, а Уголовный кодекс нарушать нельзя.

— Вообще-то мы будем в своем праве, потому что это, — Серый обвел руками вокруг себя, — собственность клана, при покушении на которую мы имеем права жестко реагировать.

— Но не продавать потом трупы, — сухо сказал Олег. — Все трупы должны сдаваться в полицию.

По виду Серого стало понятно, что Олег только что жестоким образом обломал бизнес-план, точнее один из, которые у нашего финансового директора генерировались при каждом удобном случае. Сейчас как раз был такой, удобный.

Дух-хранитель тоже загрустил, хотя разговор понимать не мог. Наверное, в том, что ему заменяло душу, нашли отклик хищные наклонности Серого, очень сильно прозвучавшие в его словах. Строго говоря, Серый больше жаждал наказать тех, кто покусится на наше, чем получить прибыль.

— Олег, шел бы ты тоже собираться, — страдальчески сказал он. — А то Вера Андреевна может забыть что-нибудь важное.

— Ага, — подхватился я. — А я как раз сигналку поставлю, свяжу с базой, чтобы мне сразу сообщалось.

— А я копию записи сделаю, — решил Серый. — Постникова ты вызывать не хочешь, но показать ему надо.

Этим мы и занимались, пока Олег таскал сумки с вещами, которые мама посчитала самыми необходимыми. Я еще прихватил из сейфа записи Соколова, решив перенести их к себе поближе, чтобы, если у меня появится достаточно свободного времени, сразу взяться. Все из сейфа я выгребать не стал — как-никак, дополнительная рабочая площадка, пусть такой и остается на случай, если нужно будет что-нибудь срочно сделать.

Выехали мы на двух машинах, поэтому я невольно постоянно оглядывался, отслеживая, чтобы отчим с мамой не отстали. Все-таки непонятный мужик встревожил не только Олега, но и меня. Я и тогда не понял, чего ему от меня нужно было, а уж теперь, когда меня в этой квартире вообще практически не бывает, выходит, что его интерес в чем-то другом.

Поэтому, как только мы доехали, я убедился, что процесс заселения мамы с отчимом пошел, и отправился к Постникову. Серый ко мне присоединился. Нашли мы нашего безопасника на третьем этаже у Стаса, вместе с ними был и Ден, который активно участвовал в разговоре.

— Даниил, дело есть, — с порога сказал Серый. — Секретное.

— Нужно тебе рабочий кабинет организовать, — спохватился я.

— Как в подвале почистишь пару комнат, из них выберу, –не стал он отказываться. — На тот, где были сегодня, не претендую.

Пока мы прошли в комнату, занятую Постниковыми, которые так и не переселились на второй этаж, хотя я им и предлагал. Серый даже как-то высказал предположение, что торчат там они исключительно ради хороших отношений с кухаркой, на что я заметил, что у Постниковых интересы могут сильно отличаться от его.

— Что случилось? — спросил Постников, как только поставил защиту от прослушивания.

— Около квартиры шарашится странный мужик. Олег уверен, что по нашу душу. — Серый вытащил флешку, на которую копировал видео с камер, и протянул ее и листочек с тщательно выписанным Олегом временем, когда тот отметил появление. — Шарашится под личинами, но у нас-то артефактные камеры, показывают все как есть. И к Ярославу он один раз подходил, пытался выдать себя за его учителя Варсонофия. — На этих словах Серый героически удержался от смешка, хотя я прям почувствовал, как ему хочется заржать. — Ярослав его тогда даже не задержал.

Постников запустил видео и принялся изучать потенциального преступника. Он увеличил изображение и рассматривал физиономию лже-Варсонофия довольно долго.

— Я точно его никогда не видел — наконец сказал он. — Ни вживую, ни на фотографиях.

— То есть он неклановый? — уточнил Серый?

— То есть он не попадал ни в зону интересов Баженовых, ни в зону моих интересов, — пояснил Постников. — Он может быть клановым, но из тех, кто раньше не появлялся в столице. Хотя мужик уже хорошо поживший, должен был хоть где-то засветиться. Магов-то не так много на самом деле. Или он артефакт личины использует?

— Абсолютно точно нет, личина у него была не артефактная, когда мы столкнулись

— И раньше ты его не видел? Точно не видел?

— Я бы запомнил. У меня хорошая память на лица, а этот не сказать, что с толпой сливается.

— Я бы предположил, что был знаком с Соколовым и хочет что-то получить из квартиры, — внезапно сказал Серый.

— Скорее, он хочет опять пообщаться с Ярославом, — возразил Постников. — Он не похож на тех, кто ищут слабые места, а вот на того, кто чего-то дожидается…

— Тогда разберемся с передачей заклинаний и там пару дней поживу, — предложил я.

— С подстраховкой, — сразу уточнил Серый.

— Разумеется, — подтвердил Постников.

На этом мы и остановились.

 

Интерлюдия 2

В спальню внука Мальцев-старший вошел без стука, но и если бы постучал, ничего не изменилось бы: Андрей спал так, что чтобы его разбудить, деду пришлось сдернуть одеяло и гаркнуть:

— Андрей, твою мать, харе дрыхнуть! Середина рабочего дня, бестолочь!

Внук приподнял растрепанную голову, на которой отпечатались все складки наволочки, и попытался сфокусировать взгляд.

— У, как все запущено, — проскрипел Мальцев-старший. — Пить не бросишь — наследства лишу. Хотя зачем тебе мое наследство, все равно детей не будет… Решено, все Дианке завещаю, от твоего отца толку нет, а из нее может что и выйдет.

— Дед, да не пил я почти, — хрипло выдавил Андрей. — Понимаешь, ко мне приходил Варсонофий. И все.

В комнате воцарилось молчание, воспользоваться которым Андрей не успел, хотя и попытался, закрыв глаза и уложив голову на подушку.

— Что все? — осипшим голосом спросил Мальцев-старший. — Под корень все? Андрюша, как же так?..

Эти слова вызвали панику у не совсем проснувшегося Андрея, который тут же полез проверять, осталось ли что-то.

— Тьфу на тебя, дед, напугал. На месте все.

— Это на меня тьфу? — разозлился Мальцев-старший. — Ты два слова связать не можешь, а потом деда оскорбляешь? Говори толком, что там было с Варсонофием, пока я сам тебе все под корень не отодрал. Все равно не пользуешься.

— Так в том-то и дело, что пользуюсь, — Андрей расплылся в улыбке. — Все, ограничений больше нет. Я всю ночь проверял.

Ожидаемой радости от деда не последовало.

— На ком ты проверял, горе наше? — вкрадчиво поинтересовался он. — Не боишься опять вляпаться в кого-нибудь под ненужной защитой?

— На самых безопасных кандидатурах, которым не светит оказаться под покровительством волхвов. Всю ночь проверял.

Андрей понял, что уснуть ему уже никто не даст и с неохотой поднялся с кровати. Да и лежать перед нависшим над ним злющим дедом было страшновато.

— То есть ты всю ночь провел у шлюх?

Андрей и не подумал смущаться.

— Ну да. Должен же я был убедиться…

— Ты работать, придурок, должен, а убеждаться ты должен на Ждановой, а не на шлюхах. От ведь дали боги балбеса.

— Да ну ее, эту Жданову, — буркнул Андрей. — Не самая лучшая партия.

— Да ну? А за кем еще столько дадут, не подскажешь? Не самая лучшая партия, видите ли. Сказал бы честно, что девицу не впечатлил и сейчас боишься опять опозориться.

— И это тоже. Но дед, женятся не только ради приданого, а ради будущих детей. А Жданова сидит на наркоте, и, похоже, давно.

— Врешь ведь, Андрюша, — почти ласково сказал Мальцев-старший. — Мне бы Пашка непременно донес, ежли б такое было.

— Шифруется она хорошо. Но я своими глазами видел.

Мальцев недоверчиво прищурился.

— Своими глазами, говоришь? Проверим. И ежели выяснится, что врешь, поскачешь к Ждановой, как миленький. Когда еще такой вариант подвернется?

— Я и получше предложить могу.

— Например?

— Светлана Туманова.

Мальцев-старший зло засопел.

— От шустрый ты какой. Ваньке в зятья метишь, да кто тебя туда допустит? И Светка сущее дите для тебя. Она ж Дианке ровесница, а тебе вот-вот тридцатник стукнет.

— Девочки часто влюбляются в старших братьев подруг, — намекнул Андрей.

— Не нужна Дианке такая подруга, — набычился Мальцев-старший. — Нечего Светке у нас в доме делать. Я так сказал. Короче, балбес, хватит болтать не по делу, быстро умываться — и на работу. Там договор тебе ждет на подписание. Важный, не абы что.

— Дед, а ты все-таки подумай над моей идеей, — перед тем как идти в ванную, сказал Андрей. — Уровень магии у членов императорской семьи держат в секрете, но у Тумановых слабых магов не бывает.

Мальцев недовольно кхекнул и ушел, а Андрей закрыл за собой дверь и уставился в зеркало на слегка опухшую физиономию. Жениться он не хотел, но если деду что-то втемяшивалось в голову, переубедить того было почти невозможно. Поэтому план Андрей составил еще вчера, практически идеальный: если идея породниться с императором западет в дедову голову и немного там задержится, можно отложить этот вопрос года на три. Делать вид что активно за кем-то ухаживает, у Андрея получалось прекрасно. Правда, всегда оставалась опасность, что на ухаживания ответят взаимностью, но тогда можно будет придумать что-то еще.

Отправить