Глава 7. Командировка в ад

— Кто-нибудь знает, что это за новенький? Он весь из себя такой странный, мутный, не к добру это.

— Заткнись, Чад. Твоя болтовня — единственное, что здесь не к добру.

— Да я только узнать хотел…

— Просто. Заткнись. Пока не наговорил чего…

Я летел в хвостовом, грузовом отсеке вместе с Шугой. Тот злился, то и дело хотел вырваться из клетки и запустить молнией, но я его успокаивал и как мог объяснял, что это всё временно, и скоро мы прилетим.

Самолёт тряхнуло, и Шуга заорал, заставляя испуганно материться солдат из пассажирской части самолёта.

Увы, по иному капитан отказывался лететь. Только в клетке. Пришлось идти на уступки.

— Тише, тише… Скоро прилетим. Купим тебе сразу несколько живых куриц, как ты любишь. Договорились? Осталось лететь всего ничего, мы уже на посадку идём. — продолжал я успокаивать его.

И мы действительно шли на посадку. Даже капитан объявил по связи:

*Уважаемые пассажиры, рад вам сообщить о прибытии в Ад. Не забудьте взять с собой солнечные панамки, сегодня, как и всегда, в Панаме солнечно*.

Я отпустил тяжёлую и огромную стальную клетку, за которую держался во время турбулентности при посадке.

— Всё, малыш, идём…

Успешно набравший вес малыш выбрался из клетки и принялся размахивать крыльями, создавая мощный вихрь. Для него сейчас идеальное время для первого полёта. И сегодня мы наверняка попробуем это. Естественно, без всадника, ибо он ещё маленький. Всего двести пятьдесят килограмм из четырёхсот стандартных набрал «малыш».

— Полетаем сегодня? Покажешь этим уродливым железнокрылым, кто тут истинный король небес? Да? Только в стороне от пугливых людей, они точно начнут стрельбу… Иди сюда, мой хороший. — я потрепал его по гребню, провёл рукой по шее и забурился рукой в густую, тёплую перьевую шубу, чёрную, словно уголь. — держи амулет, он полностью заряжен. Хватит тебе на пару дней беспрерывной охоты, только всё равно далеко от меня не отходи.

Мы вышли на аэродром, и меня встретили солдаты. Вооружённые перчатками и желанием первыми прикоснуться к подаркам старушки Европы, они сильно удивились, увидев меня в багажном отделении.

Я вышел наружу и отправился к строю солдат, отчитаться о прибытии мне так или иначе требовалось.

Пока одни солдаты разгружали многочисленные подарки для нужд фронта, другие построились возле красной линии, ожидая подъезда офицера на небольшом аэродромном тягаче.

— Становись! Равняйсь! Смирно! — началась стандартная процедура проверки.

Солдаты отчитывались, командир сверял списки. Дойдя до меня, он удивился и уставился на мой внешний вид.

— Почему не по уставу?

— Не являюсь военнослужащим.

— Гражданский?

— Никак нет. Студент военной академии. Прикомандирован.

— К кому?

Я в ответ лишь протянул лист бумаги с сухими вводными данными.

Капитан изучил, его и с удивлённо поднятой бровью посмотрел на меня.

— Они там что, ё*у дали? — Он покачал головой, возвращая лист. — А где животное? Почему не указали вид, а лишь кличку?

— Он имеет весьма экстравагантный вид, из-за которого могут возникнуть трудности. — ответил я ему.

— Где этот птарх? Он мне фюзеляж не сломал? Куда он исчез? — пробежал мимо строя капитан воздушного судна в сторону хвоста.

— Птарх?

— Птарх.

— И где он?

— Это не ваша проблема. Я сам несу ответственность за его безопасность и людей вокруг него.

Капитан лишь прищурился, понимая, что подпись на бумажке в разы влиятельнее его слова, и потому не стал докапываться дальше. Очевидно, стоит нам разойтись, как он тут же, если не раньше, доложит обо мне и птархе начальству. Но бумагу посылали до вылета, так что, надеюсь, тупых вопросов больше не будет.

Закончил процедуру и отправился изучать «ад». Город, превратившийся из жемчужины этих мест в стальную свалку-крепость. Где каждая улица — бастион. Каждый квартал — крепость. Здания, все до единого, имели заколоченные первые несколько этажей. Жизнь кипела на более высоких. Первые же отводились под склады, мастерские, ангары, и прочее, необходимое для обслуживания военной техники.

С трудом, даже при помощи навигатора, удалось найти здание оперативного командования, чтобы отчитаться о прибытии. По дороге посетили в местной свалке рынок, на котором разменял на местные песо свои империалы и купил для Шуги обещанное лакомство.

Вонь, смрад, антисанитария кварталов, отданных местным и беженцам чередовались с идеально вычещенными и ухоженными кварталами военных разных стран, расквартированных в городе.

И посреди всего этого хаоса были довольно уютные, не такие грязные, как первые, не такие солдафонские, как вторые, кварталы добровольцев и частных военных компаний, который отхватили себе ни много ни мало, а практически всю западную часть города.

Их кварталы, построенные практически вплотную к каналу, постепенно превращались в укрепления и стену, что возвышала людей и их оружие над окрестностями. Стройными рядами стояли дивизионны пушек и сотни готовых к внезапной атаке систем залпового огня реактивной артиллерии. Вдоль канала были построены многочисленные военные лагеря расквартировавшихся здесь остатков былой мощи армий, что удерживали ранее северные рубежи Мексиси, Техаса и других территорий. К ним присоединились десятки тысяч единиц техники стран Южной Америки. Над территориями постоянно летали боевые вертолёты, вели патрулирование реактивные истребители, ждали своего часа тысячи дронов со взрывчаткой.

Я прилетел в ад. Пороховая бочка, что отделяет Врага от почти миллиарда человек Южной Америки, если учесть сотни миллионов беженцев.

Пришлось ждать больше часа, прежде чем меня встретили, приняли и отправили с провожатым до расположения.

Встретили меня лениво и с непониманием. Мелкий, одинокий, без каких-либо приказов и указаний на мой счёт. Ну, прибыл и прибыл. Сколько таких прибывает. Сколько таких умирает. Всего лишь плюс один в будущей сводке смертей на фронте.

— Тормель. За мной. — все солдаты вмиг подорвались, когда в расположение части разведчиков вошёл майор.

Я молча встал и вместе с небольшим рюкзаком вышел вслед за ним. Он привёл меня в офицерскую палатку, где местные офицеры с неживыми глазами пили текилу.

— Мужики, вы офигеете, кого к нам отправили! — сходу улыбнулся, панибратски хватая меня за плечо майор.

— Хорхе, если бы я тебя не знал, то решил бы, что ты продал дьяволу кроме души ещё и мозги. Что это за молокосос?

— Ли, не гони горячку. Помните ту сексуальную молодуху, Киру, что типа будущий герой человечества, хотела объединить магов-людей и отвоевать континент? — ответил привёдший меня Хорхе.

— Да кто же не помнит эту стерву? Смотрела на нас, смертников, как на куски дерьма, а сама-то ведь ещё и пороху не нюхала, курва. — какой-то усатый европеец с сеткой шрамов на лице бросил на стол карты и посмотрел на коллегу из Мексики.

— Так вот, это Тормель. Айван, если память не подводит, зовут этого мелкого прощелыгу, который уделал в дуэли эту Киру как выпускник первоклассника. Смекаешь?

— О, так ты маг? Ну ка покажи что-нибудь? У нас здесь связь — говно, особо не уследишь за новостями и видео. — тот самый европеец в конце забавно проматерился, в точности как тот поляк, с которым мы договорились о поставках ходовых и запчастей.

Я молча взял бутылку текилы и охладил её, покрыв слоем льда.

— Хм, ты же вроде огненным магом был, и что-то ещё там было, я не разобрал что. — удивлённо поднял опаленную бровь уставший от жизни мужчина с миллиардом морщин на лице. Судя по голосу и акценту — славянин. Но не русский, болгарин может какой, тяжело сказать.

— Ох, холодненькая! Отлично! Холодильник можно больше не выбивать у штабных крыс. — обрадовался Хорхе и тут же налил себе в кружку.

Так прошло моё знакомство и первый день в командировке. Бедный, но наглый птиц, проголодавшись, принялся бродить вокруг и устраивать «диверсии» для диверсантов. То мину наложит, то из котелка кашу пожрёт, пока никто не видит.

Ночью мы отправились к кладбищу уничтоженной техники. Там мы и начали учиться летать. Прыжок с остова сгоревшего танка и неуклюжее падение вследствии тупости разозлили, но не напугали моего гордого птарха.

Ещё одна попытка, и он на мгновение завис в воздухе, после чего всё также упал на землю, пропахав харей глинистую почву.

— Давай повыше залезь и херачь во всю дурь. Наверху тебе воздух поможет, но туда ещё добраться нужно. — дал я ему совет, но всё равно он не смог.

Тяжёлая задница слишком притягивала к земле. Но хоть в этот раз приземлились нормально.

Я достал планшет и, кое-как подключившись к сети, нашёл видео взлёта орлов. Показал Шуге, и тот задумчиво пересмотрел его раз десять.

В итоге он всё таки взял разбег и, оттолкнувшись, расправил крылья, подлетая до двухметровой высоты. Взмах. Ещё взмах. Ещё один, и он достиг точки в пары метров, а следом ударил ветер, подкидывая его вверх. Невидимый птиц летал и радовался, а я, как и любой счастливый отец, прислушивался его эмоциям и улыбался, чувствуя гордость за своего умного и смелого птарха.

Тот пролетал почти полчаса, прежде чем пошёл на посадку.

— Проголодался? Пойдём поищем чего-нибудь.

Всю ночь он летал, а я следил за его успехами и радовался. К утру птиц устал, и я принялся искать ему место.

— Ближайшее время мы расстанемся. У тебя своя тренировка, у меня своя. Далеко не улетай, только в районе этого железного кладбища. Еды тебе тут на три дня должно хватить. По возможности не рискуй, потерпи, дождись моего возвращения. — я бросил огромную кучу тряпья, купленного по дешёвке для гнезда птарха. Заныкали в самом центре кладбища, между техникой.

Я обновил ему амулет, накачав маной до предела, и поставил отметку в своей голове, чтобы не забыть вернуться до истечения заряда маны и еды.

— Ну всё, будь умницей, людям не вреди… — птарх наклонил голову, стукнув мне по моей выбритой башке своим шершавым, ярким гребнем.

— Не прощаюсь. — я отвернулся и ушёл, не затягивая момент расставания.

Успел к утренней поверке и отправился на прогулку. Вернее сказать — зарядку. Местные нормы и нормативы были явно не для меня. Слишком пресно, лениво, безыдейно. Чисто для того, чтобы кровь разогнать к мышцам, да остатки алкоголя перед дежурством выгнать офицерам.

— Сегодня патрулируем восточную часть канала, от квадрата восемнадцать, до тридцать восьмого. — дал указание солдатам Хорхе, отчего те очень обрадовались.

— Спасибо, товарищ майор! Огромное спасибо! — наперебой сыпались благодарности офицеру и я не понимал, отчего.

А когда прибыл к патрулируемому участку стены, понял почему.

— Повезло тебе, салага. Первое же боевое дежурство, и сразу к лагерю Валькирий попал. Глядишь, и тебе чего обломится. — объяснил один из солдат, стремительно мчащийся в сторону импровизированной душевой после завтрака.

Я лишь пожал плечами. Понимаю их настроение, но не разделяю. У меня мало времени, и я очень хотел увидеть вживую, что умеют и применяют на практике шайтраны при осадах. Но, как назло, ни одна пушка, ни одна ракета не выстрелила за всё это время.

Когда мы добрались до первого участка стены, я взобрался на самый верх и устремил свой взгляд вдаль. Туда, где виднелось очертание гигантского купола, накрывшего земли.

— От моря до моря. Мы его как-то пять суток подряд бомбили — безрезультатно. — поделился наблюдением капитан нашего отряда. Этот темнокожий парень по имени Роман оказался Итальянцем, чьи корни шли из Гаити, если верить его вчерашним ремаркам во время тупорылых шуток старших офицеров. Вернулся спасать Родину. Но Гаити оказались заняты Французами, и разрешение ему не выдали. Что-то он там натворил во времена своего двойного гражданства, отчего и свалил. В общем, парень не без скелета в шкафу. Как и все здесь.

— Спасибо, сэр. Давно они в атаку не лезут?

— Уже практически месяц. Изредка выходят проверить, не уснули ли мы.

— Понятно.

К обеду мы добрались до лагеря женского добровольческого отряда «Валькирии». Эти повернутые на войне девки явно имели свои тараканы в голове.

Одна из них прибыла к нашей стоянке во время обеда и принялась рассматривать сегодняшнюю смену.

— Одни уроды… — сплюнула она, и тут её взгляд упал на меня. — О! Новое лицо. Ну ка, а ты миленький. Повезло тебе, иди за мной.

— Не интересно. — ответил я ей, скребя оловянной ложкой по миске из нержавейки, что выдали, как и форму местного образца, перед дежурством.

— Всмысле?

— Говорю, я занят. Кашу резиновую ем. — принялся я жевать нечто, что должно было как-то наполнять солдат силой и энергией, но вместо этого лишь давала понять всю тонкость ощущений пребывания в «аду».

— Ребята, он у вас что, контуженный?

— Это новенький. Маг, говорят.

— И что? У магов что, хер отваливается? Или он того? По таким, как вы, красавчикам? — начала выводить меня из себя эта баба.

Но взбесили меня не они, а подозрительно начавшие смотреть солдаты из моего подразделения.

*БОМ*

Тарелка прилетела прямо в рожу нашего шеф повара, сумевшего из нормальной сырой каши сделать какой-то продукт массового поражения рецепторов счастья в организме.

— Меня страхоёвины не интересуют. Поищи на свою пещеру другого неандертальца. — встал я с земли, поднял свою же тарелку, отскочившую в мою сторону от чугунной башки этого дуболома, и пошёл в сторону стены, игнорируя бабий визг и вой.

Что странно, за моё сравнение огребали мои же временные сослуживцы. А вот нехер было с таким подозрением на меня смотреть. Теперь и вам не факт, что хоть что-то обломится. А я ведь просто хотел в тишине поесть это резиновое варево.

— Хм… ЭЙ! Подождут вас ваши любовные утехи, это что за херня? — крикнул я гомонящим солдатам, всматриваясь в монитор дежурного, установленного у лестницы наверх.

— А что там? — Ко мне подошёл один из солдат. — А, ребята, шайтраны снова начали свою игру в загонщиков.

— Что за игра?

— Они выпускают пленных, те бегут. Следом за ними на небольшом расстоянии следует отряд шайтранов. Минное поле там густое, и мало кто знает о единственной узкой тропе… Бляха, это походу пропавший Мобидик! КАПИТАН!

К монитору стянулись все и принялись смотреть на картинку, передаваемую дроном. Целая сеть этих вечно бдящих механических глаз висела в воздухе, передавая оперативную информацию.

— Точно он. Его долбанный синий шарф я ни с чем не спутаю. Он знает тропу.

— Но за ним отряд врага! Они тоже смогут вычислить тропу. — капитан с тревогой схватился за подбородок.

— Да, у него кишка тонка подорвать себя на мине. — нахмурился сержант

— И вдвойне обидно будет его потерять. Мы уже смирились вроде как с его смертью, но эта везучая сволочь засела в сердцах у многих людей. Когда сказали о разгроме его разведгруппы, колокола церквей Панамы целый час били тревожную песню за упокой его души. — напомнил всем собравшимся беззубый разведчик с разорванной губой.

— Придётся его убить, если он сам решит не подорваться. — покачал головой офицер.

Я молча стоял и смотрел за тем, как этот слегка прихрамывающий боец несётся вперёд. Кроме него в качестве живого щита для шайтранов бежало ещё парочка неизвестных солдат. Следом за ним десятка шайтранов осторожно следовали за ними шаг в шаг.

— Я мог их вытащить. — вслух произнёс я, но меня будто никто и не услышал. — Ладно. Капитан! Когда его решат прикончить и как? И чего шайтраны с этим полем мучаются? Они же и раньше обходили и разбивали минные поля.

— Если они высунутся и начнут это делать, мы накроем их артой. Потому и не вылазят. А артефакты… Ну, они всё равно не смогут всё сразу разминировать и сдохнут от нашего огня. Вот и не вылазят из-за пределов щита.

— А мы чего их сейчас не убьём? — не понимал я.

— Да убьём… Просто со временем. Не хочется хоронить дух людей, демонстрируя им убийство пленников, которые так близки к свободен.

— Ждали, пока они подорвутся, и затем долбили? — уточнил я.

— Да.

— Дроном? — предположил я

— Ага. — ответил капитан

— А чего вообще шайтраны отряды такие отправляют? — поинтересовался я

— А хрен их знает. Говорят, мол, это тропа смерти, и так они наказывают провинившихся. Они все пытаются схватить часть тела подорвавшегося человека и бежать обратно. Суицидники.

— Были те, кто возвращались?

— Лишь из первых бегунков, у самого щита когда подрывались.

— Ясно. Ну тогда я пошёл. — сказал я ему и проверил свой карабин, забираясь по лестнице вверх.

— Чего? СТОЙ! А НУ ВЕРНИСЬ! СТОЯТЬ, РЯДОВОЙ! ЭТО ПРИКАЗ! КУДА ТЫ ПОШЁЛ? — заорал капитан, перекрикивая собравшихся у монитора слежения солдат, отчего те дружно оторвали свои головы от картинки

— Спасу вашего удачливого дружка. — отсалютовал я ему и спрыгнул со стены.

— ИДИОТ! ТАМ ЖЕ КАНАЛ! — заорал капитан.

Отправить