Интерлюдия. Маг тьмы

Вертолёт шумно рассекал вечернее небо, стремясь успеть сделать ещё хотя бы один круг из Майами на военную базу США, расположенную на одном из островов в Карибском море. Эвакуация, масштабами превосходящая великое переселение народов, стала настоящей болью для сотен миллионов людей. Если не миллиардов. Пока гремели кулаки по тумбам на саммитах Союза Человеческих Наций, одно из сильнейших государств мира, славившееся своими достижениями, умирало. Четыреста миллионов человек сошли с насиженных мест, побросали всё что только возможно было оставить, и устремились в безопасные земли. На их место огромными колоннами и эшелонами двигались военные, наёмники, добровольцы и ополчение. Но это не помогало. Захватчики, словно дикие звери, проносились по улочкам городов, шоссе, полям и лесам, уничтожая сопротивление. Для них огрызающиеся людишки были не более чем слабой формой жизни, что стояла где-то внизу в пищевой цепи. Не раз и не два на камеры попадали кадры людоедства, вселяя ужас и праведный гнев в сердца всего человечества.

На задний план уходили религии, идеологии, классовость. Перед лицом общего врага много разграничительных линий было стёрто. Человечество направило беспрецедентные силы для отражения иноземной угрозы. США пообещало очень многое странам, согласившимся оказать помощь в отражении атаки.

— Бесполезно… Это всё бесполезно…

— Что вы говорите, капитан? — пилот обратился к капитану отряда специального назначения СЧН, но тот лишь промолчал в ответ.

В этот самый момент вертолёт пролетал забаррикадированное шоссе. Это была одна из последних линий обороны полуострова. В каких-то ста километрах отсюда кипел самый настоящий бой. Танки, бронемашины, реактивная артиллерия и её старший брат в лице пушек — все они под прикрытием авиации и вертолётов и при поддержке более двух сотен тысяч человек вели оборонительный бой против наступающих легионов врага.

Враг был силён и беспощаден. Сила его была в количестве воинов и магии. Старшие маги противника раз за разом прорывали чудовищной силой заклинаний линии фронта, выставляя магические щиты, отражали атаку реактивной артиллерии. Редкое ракетное вооружение, что было на 90 % израсходовано в первые две недели войны, сейчас береглось для массированных внезапных атак по месторасположению магов. Но даже так этого не всегда хватало. Словно всесильные существа, они бродили среди своих соплеменников и переворачивали чашу весов в этой войне в свою сторону.

— На пять часов, над самой землёй, парит тварь. — второй пилот отрапортовал об увиденной в вечерних сумерках твари.

— Малый десантный корабль. С побережья пришёл, прорвался, видать, через заслон. — дай наводку истребителям и команде зачистки. — посмотрев в указанное направление, капитан оценил угрозу и отдал указание.

Это был не его бой.

 

Лопасти разогнали по площадке пыль, и капитан вместе с пятёркой бойцов выпрыгнули наружу, устремляясь к старшему офицеру.

— Сэр! Команда Альфа готова приступить к боевым задачам! — по стойке смирно доложил командир отряда и замер.

— Вольно, капитан Рюдигер. Почему вы решили вернуться? — полковник смотрел на бойца, которого менее суток назад собственноручно отправил вместе с дочерью на Кубу.

— Сэр, я благодарен вам за заботу, но я всё ещё действующий боец и командир отряда Альфа.

— Рюдигер, мальчик мой… ты же понимаешь, что шансы на её выживание… они малы…

— Сэр! Это мой долг как мужа и отца. Позвольте мне отправиться в разведку!

— Запрещаю. Есть более удобные и полезные способы достижения смерти. Идите в расположение. — с раздражением отправил пятёрку полковник Маккейн, и проводил усталым взглядом своего подопечного.

 

— Эй, капитан, во сколько сваливаем? — Лейтенант «белоснежная улыбка» Самуэль Ричи подошёл к своему капитану, что перепроверял полученное обмундирование.

— Кто сказал, что мы сваливаем? — с невозмутимым видом Рюдигер посмотрел на вечно весёлого оболтуса, любителя взрывчатки.

— Ой, да ладно вам, у вас на вашем непроницаемом лице и так всё написано. Или идём все вместе, или мы вас никуда не пустим. — Вин Лоффет похлопал по спине своего босса и достал на койку сумку с вещами, начав выкладывать и сортировать нужное и ненужное в предстоящей вылазке.

— Не несите ерунды. — попытался отмазаться Рюдигер.

— Да-да, капитан. На сколько будильник ставим? — остальные члены команды разделяли мнение своих коллег и принялись, тихо перешёптываясь, выбирать и разделять вещи для вылазки.

— Придурки… — бросил сопротивляться Рюдигер.

 

— Пошли, пошли… — подбодрил и ускорил своих товарищей Самуэль, пересекая охранный периметр.

Не то, чтобы их не заметили, просто надо было выбрать направление, охраняемое «своими». И заранее с ними договориться. В условиях хаоса, творящегося вокруг, это было не такое уж и редкое явление. Например, час назад отряд наблюдал троицу, что так же как и они, но налегке отправилась в самоволку по каким-то своим причинам. Кто-то возвращался, кто-то нет. Дезертирство было не самым редким явлением в это время. Потому что солдаты знали: День-два, а в лучшем случае — неделя, и фронт будет проходить под их ногами, и они будут тем самым авангардом. Командование просило неделю, чтобы эвакуировать всё самое ценное, все технологические чудеса и блага, что со всего восточного побережья за это время стеклись в Майами.

Продержаться неделю и эвакуироваться — такая мечта прочно засела в голове солдат, что жаждали победы и жизни. А если победы не видно, то хотя бы жизни. Жаль, шайтраны слово пощада не знали, убивая и убивая всех попавших в их когтистые лапы.

Команда добралась до заброшенного здания растащенной и разрушенной заправки. Судя по обрывкам шлангов, заправляться здесь больше было нечем и незачем. Рюдигер достал карту и фонарик, после чего стал объяснять цель и задачу этой вылазки. В двадцати километрах к северу от линии фронта имелся городок Ривера Бич с причалом для яхт. Именно там судьба заставила его расстаться с раненной супругой, и в попытке спасти дочь нестись как сумасшедшему через разыгравшееся на улицах города сражение, надеясь увидеть хотя бы одну яхту.

И судьба ему улыбнулась. Но, глядя на сотню детей, которых спасали из города на этой сорокаметровой яхте, он понял, что если вернётся, то ни жены не спасёт, ни дочери не сможет гарантировать хоть что-либо, кроме боли одиночества. Он решил для себя, что сперва убедится в безопасности его сокровища, а затем вернётся к любимой. И сейчас он шёл исполнить свой долг. Как любящий муж и как истинный мужчина. Он не питал иллюзий, что обрекает свою дочку на сложное и тяжёлое детство… как и у сотен миллионов детей по всему миру, оно теперь не будет весёлым и беззаботным. Но быть может… если хотя бы маленький шанс… он обязан.

Побережье было пустынно, как никогда. Золотые пески потеряли своих обожателей, и печально омывались водами океана.

— А если не найдём лодку? — за два часа до рассвета этот вопрос, заданный Винном был более чем актуален.

— Побежим вдоль берега. А если понадобится — поплывём. — ни капли не шутя, ответил Рюдигер.

— Звучит как план! — с белоснежной улыбкой потёр руки Самуэль.

 

Лодка нашлась в магазине подарков. Прогулочная резиновая лодка. Судя по потёртостям, коробку с ней использовали в качестве стула ранее. Её распаковали, и пятеро здоровых мужиков вмиг её надули, водрузили вёсла и небольшой штатный двигатель, лежавший под полкой.

Уходить в океан было опасно, но проплывать вдоль пятикилометровой в глубину линией фронта было ещё опаснее. Могли заметить и свои, и чужие. Со стороны океана крейсеры Атлантического флота регулярно долбили артиллерией позиции шайтранов, прорезая их многомиллионные ряды.

— Выключаем двигатели, дальше на вёслах. — скомандовал Рюдигер, сам же первым берясь за инструмент.

— Рассвет близко. — заметил Винни.

— Соблюдаем тишину и радиомолчание. Следуем группой за мной, угрозы обходим, наша цель в трёх кварталах от порта. — пытаясь сохранять самообладание, Рюдигер принялся выдавать финальные указания.

Пятёрка тихо, практически бесшумно, поднялась на залитый кровью и телами пирс. Шайтранов вокруг не было. Что им, воинам, делать в уже уничтоженном городке?

Отряд, скрываясь в тенях и прикрываясь полуразрушенными зданиями, двигался вперёд. На втором перекрёстке пришлось свернуть и сделать большой круг, так как обнаружился неприятель, занимавшийся тем, что стаскивал в одно место мёртвые тела шайтранов и людей. И если шайтраны лежали аккуратными ровными рядами, накрытые красной тканью, то вот людей просто в одну кучу скидывали, словно погибшую скотину.

Капитан отряда дал знак жестами, и они двинулись дальше, обходя опасный участок и удвоив бдительность.

— Займите периметр, следите за укрытием. Я выдвигаюсь. — капитан проглотил ком в горле и рывком помчался к тому, что осталось от его машины.

Обгоревший остов, раскиданные по дороге личные вещи. Там, у бордюра, лежала сумочка его любимой жены, неподалёку потерянный ботиночек дочери.

«Не вижу останков» — подумал, пропуская удар в самую душу, капитан. Удар под названием «Надежда».

Он посмотрел на ближайшие здания и оценил обстановку. Если бы он был на месте своей жены, куда бы он отправился?

«Церковь» — вход в неё был с другой стороны дороги, прямо напротив сгоревшего остова машины. Складывалось ощущение, что церковь посетил торнадо. Дикая разруха и неразбериха. И посреди всего этого безобразия и кровавых пятен стоял нерушимо алтарь. Подойдя к нему, Рюдигер осмотрелся. Он не знал, что именно он ищет, но чувствовал, что это что-то тут.

Наклонившись, под скамейкой лежал розовый телефон с детскими наклейками фей…

— Милая… — он поднял телефон жены и открыл его. Батареи оставалось всего пару процентов.

В галерее было несколько видеозаписей. Рюдигер сел на скамейку и с минимальной громкостью принялся смотреть последние послания своей жены. Слёзы, горькие слёзы текли по щекам никогда ранее не плакавшего мужчины. Работа приучила, выжгла из него эмоции. Вместе с ней из травмированной души источалась в огромном количестве жгучая ненависть. Она, словно наркотик, поглощала сознание мужчины, заставляя отправиться на бой.

Видео закончились, слова любви и просьбы позаботиться о дочери были сказаны…

Мужчина отправился по винтовой лестнице наверх, туда, где одинокий колокол навеки умолк, обрушившись на перекрытия. Мысли мужчины были о том, как уничтожить шайтранов-могильщиков, дабы отыскать тело своей жены.

Рука погладила рухнувший символ человеческой веры.

«Убить. Уничтожить. Стереть с земли. Испепелить. Обратить в прах». — десяток голосов единовременно взорвался в голове капитана отряда Альфа. Так резко и так неожиданно, наполненный чудовищной яростью, отчаянием и болью, он приникал в каждую клеточку тела человека. Всё закончилось так же внезапно, и лишь шёпот, призывающий к возмездию, шептал ему на ухо. Рюдигер поднялся и, не понимая, затряс головой.

Постепенно голоса исчезли, и лишь горечь осталась в горле, напоминая о необычной ситуации.

«Похоже, у меня нервный срыв и галлюцинации»

Отряд дождался его возвращения и всё понял по одному лишь выражению лица. — Так, ребятки. Я её не нашёл, но нашёл её послание. Сейчас мы можем вернуться обратно и жить, сражаясь, вплоть до смерти с костлявой. Или рискнуть призвать её пораньше, убив тот десяток могильщиков. Сам я за вас не буду принимать решение. Каждый должен решить.

Неловкая минута молчания и переглядываний стала угнетать, и хотя Рюдигер был уверен в здравомыслии своего отряда…

— Капитан, что за вопрос. Их всего лишь десяток. Не сотня и не тысяча. Быстро завалим, и на обед успеем ещё вернуться!

— Кто меньше клыков соберёт, тот отдаёт сок!

— Но только с могильщиков!

— Хорошо. Двинули на позиции. Эй, чего стоишь, капитан? Так тебе ни одного шайтрана не останется!

Смелость на грани безумия. Жажда мести и горящая от адреналина кровь требовали хоть немного, но укусить обидчика. Пролить на землю ещё немного его крови, чтобы его правители поняли, что зря они позарились на эти земли.

Сработали как с группой террористов на учениях. Парочка гранат, дым, шум, расстрел, смена укрытия и добивание раненных. Даже как-то слишком легко. Разве что шум мог привлечь более опасного противника.

Проходя, они добивали оставшихся в живых противников, не задумываясь над экономией патронов. Один огненный шар, и от их отряда не останется ничего. Благо, здесь работали самые слабые из шайтранов.

— Босс, идём?

— Секунду…

Рюдигер осматривал людей, сваленных в кучу. Трупов было много, и должно было стать ещё больше, весь центр широкого перекрёстка улицы был усеян людьми. В своём летнем, оранжевом платье, он бы давно заметил свою любимую, но её здесь не было… Священник был, люди из церкви были. А её не было. Он раскидал несколько трупов в самом центре, чтобы было видно тех, кто находится в самом низу.

— Где же ты… дорогая…

— БОСС! У НАС ГОСТИ!

Удар молнии пришёлся в столб, притянув атаку противника и рассеявшись по земле.

— ЭТО МАГ! СТРЕЛЯЙ!

Отряд начал очередное сражение против мага и его спутников. Отступление, гранаты, пустеющие обоймы… Это было сражение другого уровня. Маг оказался одним из тех, что умел и хорошо ставил магические щиты. Пули отражались от исходящей дымкой пелены после попадания, но не продвигались ни на миллиметр дальше. Отряд врага, не такой многочисленный, как обычно, сгрудился вокруг мага и уверенно двигался вперёд, к огрызающейся добыче.

— Патроны кончаются!

— На счёт три, рывок врассыпную в сторону пирса!

— ЕСТЬ!

— ОДИН! ДВА!

*БУМ*

Удар молнии взорвал автомобиль с остатками топлива, ставший временным прикрытием отряда. Двое из бойцов выбыли из этой битвы, получив тяжёлые ранения и травмы, не совместимые с жизнью.

— Капитан! Бежим! — переставший улыбаться Самуэль прикрыл глаза принявшего на себя удар соратника.

Поредевший и хромающий отряд отправился вперёд, под прикрытие дыма. Твари почуяли свежую кровь и взбесились, выскочив из укрытия, и за считанные секунды нагнав троицу.

*Берегись! Сотри их в порошок! Обрати в прах! Отомсти!* — шёпот в его голове усилился и последний патрон отправился в наседающего противника. Смерть показалась неминуемой.

Ярость и злость окутали все мысли капитана, а смерть последнего члена отряда окончательно свела его с ума.

— ААААААААААААА! СДОХНИТЕ, ТВАРИ!

Кулак впечатался в грудную клетку рослого воина и прошёл сквозь неё, словно нож сквозь масло. Кулаки чесались, сперва один, затем второй. Ноги горели, будто он пробежал сотню миль в своих старых армейских берцах.

Рюдигер исчез, и спустя мгновение оказался за спиной пары воинов шайтранов в стальных доспехах. Вытянув руки и положив их на затылок шлемов, похожих на ночные горшки, он прожёг их и вспенил внутренности в черепах тварей.

Удар клинка он остановил своей же рукой, заставляя кривую поделку из дешёвого железа начать плавиться и стекаться на землю. СИЛА наполнила его руки и ноги, а почерневшее от боли сердце накачивало их горечью утраты. Его руки не хуже клинков справлялись с тем, чтобы отправить в ад проклятых захватчиков.

Разряд молнии заставил его тело задрожать и забиться в агонии. Ярость затуманила разум, не дав и шанса расставить приоритеты в битве. Он сплюнул кровь, удивляясь, что до сих пор, после такого удара, способен двигаться и соображать.

Маг противника, наряженный в перья зелёного цвета, словно какой-то павлин, подошёл к нему и вытащил из-за пояса ритуальный клинок.

— Арщ-код! ЩЗАдпд ажш!аырПШ! — произнёс маг, вознося над опасным человеком чёрное лезвие длинного, размером с руку, кинжала.

— ПОШЁЛ ТЫ! — Рука с вытащенным из голенища ножом прошила колено шайтрана, заставляя его упасть.

Подставленный нож тяжело ранил или убил мага, окропляя густой синей кровью лицо капитана. Пока оставшиеся шайтраны не очухались, он схватил выпавший из рук мага клинок, и с наливающимся болью и тяжестью телом побежал к океану. Пятьдесят метров, сорок, тридцать… пять…

*Плюх*

— Я ещё вернусь, твари… Я ещё вернусь…

Отправить