Глава первая
Катаклизм масштаба улицы

Свет в квартире погас в тот момент, когда я выключил компьютерную игру и собирался было, в кои-то веки, зайти в личный кабинет на сайте школы и скачать тестовые задачи к предстоящему вскоре экзамену по математике за девятый класс. Не, ну что за закон подлости⁈ Только-только решил делом заняться! Не то, чтобы я сильно страшился школьного экзамена, поскольку математику в любых её проявлениях всегда любил, и давалась она мне очень легко, но до экзамена оставалось всего три дня, и потренироваться в решении задачек не помешало бы. С раздражением я смотрел на чёрный экран перед собой. Вот же невезуха! Не хотелось бы из-за внезапной аварии на городской электростанции или обрыва проводов получить пересдачу на важном госэкзамене и вместо заслуженных летних каникул до самой осени зубрить бесчисленные теоремы, тригонометрические формулы и прочую лабуду, которые никогда больше в жизни школьнику и не понадобятся.

— Тимка, сходи пробки проверь! — требовательный голос старшей сестры раздался из ванной — видимо, Надька купалась или в очередной раз перекрашивала волосы, когда пропал свет. В таком виде сестра за пределы квартиры явно не пойдёт, так что я, ворча себе под нос и нацепив очки, без которых видел окружающий мир не совсем чётко, поплёлся на лестничную площадку.

Открыл входную дверь и прошёл в общую тёмную прихожую на четыре квартиры. Света не оказалось и тут, как что я вышел на лестничную площадку и уставился на электрический щиток. Все рубильники находились в состоянии «включено», и в соседних квартирах тоже, так что проблема со светом похоже не ограничивалась лишь нашим этажом, а была более обширной: во всём подъезде многоквартирного шестнадцатиэтажного дома, а может и во всём районе. Эту версию подтверждали и недовольные голоса соседей с других этажей, тоже выбравшихся из своих квартир из-за внезапно отключившегося электричества. Что ж, так даже лучше — если авария масштабная, коммунальная служба быстрее направит ремонтную бригаду всё исправить. Я уже собирался было возвращаться обратно в квартиру, как вдруг моё внимание привлёк визгливо-истеричный старушечий голос откуда-то с нижних этажей:

— Вы в окно гляньте! Свят, свят! Что делается-то?

— Соседи! В окна посмотрите! Охренеть!!! — через пару секунд начал вторить ей откровенно перепуганный мужской голос. — И куда нужно звонить в таком случае? В полицию? В службу спасения? Или сразу в администрацию президента?

Интересно, что они увидели такого невероятного? Я поспешил в квартиру и направился на кухню — штор на окнах там не было, да и идти к этому окну было ближе всего. Остановился возле своей сестры Надежды, уже вылезшей из ванной и в тёплом банном халате на мокрое тело и с полотенцем на голове во все глаза рассматривающей открывшуюся перед нами невероятную картину.

Ближайшая жилая многоэтажка стояла, как и прежде, но вот всё остальное дальше… попросту исчезло, и нашему с сестрой взору открывался бескрайний лес! Точнее даже Лес — именно так, с большой буквы, поскольку только так возможно было описать высоченную стену плотно стоящих сосен, образующих простирающееся до самого горизонта тёмно-зелёное хвойное море. Вот только… обычных ли для наших краёв сосен? Смущала и непривычного кроваво-красного цвета кора, и изумрудная хвоя до половины высоты деревьев, да и ниже по стволу ещё несколько колец веток, что было совершенно уж нехарактерным ни для сосен, ни для кедров, ни вообще для других известных мне хвойных. К тому же некоторые особо колоритные экземпляры достигали высоты нашего четырнадцатого этажа, да и в среднем уровень верхушек деревьев был никак не ниже девятого, а то и десятого этажа. Рядом с нашим домом внезапно вырос целый лес деревьев-исполинов!

— Что это, Тимка? Куда пропал автобусный парк? — голос сестры дрожал от испуга и волнения, она едва не плакала сейчас от переживания. — Где далёкие трубы теплоэлектростанции на противоположной стороне реки? Да и сама река куда подевалась?

— Надька, я бы спросил совсем другое: где сейчас наши родители?

Мой вопрос был вполне напрашивающимся, поскольку мать с отцом работали на электростанции за рекой, которая неожиданно исчезла вместе со значительной частью города. Глаза сестры после моих слов расширились от ужаса, она метнулась в свою комнату за мобильником. Я же, хоть и переживал о судьбе родителей не меньше сестры, решил сперва посмотреть, что же происходит в других направлениях. Прошёл в свою комнату, затем на балкон, после чего в родительскую спальню, и увиденная в целом картина лишь подтвердила первоначальную мысль о случившемся невероятном катаклизме.

Целый город пропал! Осталось лишь три ближайших здания по нашей улице, аккуратно вырезанных из привычного мира вместе с небольшой территорией и перекинутых в дремучий первобытный Лес. Асфальтовое шоссе за последней многоэтажкой резко обрывалось, словно срезанное ножом. Провода на идущей со стороны реки высоковольтной линии провисали. От школы, в которой я учился, остался лишь кусок стадиона и футбольного поля, все остальные же строения непонятным образом исчезли!

— Не могу дозвониться до матери. И номер Глеба тоже не отвечает… — подошедшая ко мне Надя уже не сдерживала слёз, и они ручьями катились по щекам перепуганной сестры.

Я недовольно скривился и припомнил, что Глебом звали ухажёра сестры — высоченного рыжеволосого парня лет двадцати от роду, местного дебоширу и забияку, сколотившего вокруг себя шайку из пяти-шести таких же хулиганов. У меня с этой молодёжной бандой отношения откровенно не заладились, имели место в прошлом неприятные стычки. Кто-то наивно полагает, что очкариков хулиганы не трогают, мол «впадлу с такими слабаками связываться». Ага, как же! Может, где-то в других далёких городах такое правило и соблюдается, но Глебу и его прихвостням оно совершенно точно знакомо не было.

Нельзя сказать, что я не пытался сопротивляться этому хулиганью. Пытался, и не раз. Как правило, дело заканчивалось разбитым носом и очками. Я даже как-то года четыре назад после очередной неприятной стычки пришёл в городскую секцию дзюдо, чтобы меня там научили постоять за себя. Но пожилой усатый тренер, оценив мой высоченный рост, длинные ноги и худосочное телосложение, дал дельный совет лучше заниматься в секции бегунов или прыжками в высоту, где с такими природными данными у меня будут отличные результаты. Что я и сделал, серьёзно занявшись бегом, и даже несколько раз с тех пор на городских соревнованиях занимал призовые места. В уличных драках это нисколько не помогало, но всё же какая-то выносливость и спортивная форма у меня появились вместе с уверенностью. Да и в любой момент я мог просто дать дёру, и никто из более старших и сильных подростков с их прокуренными лёгкими меня уже не мог догнать.

Впрочем, в последнее время местные хулиганы меня не трогали, поскольку их главарь стал приударять за моей старшей сестрой. Собственно, перед вечерним свиданием с ним Надька как раз и прихорашивалась в ванной в тот момент, когда пропал свет. В личные дела сестры я не лез, хоть и не одобрял её выбор избранника, да и не послушалась бы она меня. Надежда была старше меня на четыре года, заканчивала второй курс института и считала себя совершенно взрослой, а потому советы «несмышлёныша», ещё даже не закончившего школу, просто пропустила бы мимо ушей.

Вслед за сестрой я тоже проверил свой телефон. Глухо, мобильник вообще не видел сети.Значит, связь не работает. Света нет. Воды (я проверил) в кране тоже не было, да и вообще непонятно, где теперь в новых условиях брать воду. Мелькнула здравая мысль, и я поспешил в ванную, скорее заткнув пробку, пока мыльная вода после купания сестры не успела слиться. Теперь хотя бы технической воды немного осталось — унитаз смыть или вещи отстирать от грязи. Газ на кухонной плите загорелся, но не успел я обрадоваться, как огоньки конфорки стали слабеть, меркнуть и через пару минут совсем пропали. Выходит, газа тоже нет. Теперь, даже если достать хранящиеся в холодильнике замороженные продукты, приготовить их попросту не на чем. А вскоре ведь разморозившаяся еда ещё и испортится без электричества…

Сидеть в квартире и выслушивать нытье сестры сил никаких не было, так что я оделся и вышел на лестничную площадку. Несколькими этажами ниже шумно спорили и переругивались соседи. Другая небольшая компания мужиков собиралась подняться на плоскую крышу нашей шестнадцатиэтажки, чтобы оттуда с большей высоты рассмотреть окрестности и, вполне возможно, увидеть вдали что-нибудь интересное. Как минимум, реку или озеро, которые стали бы спасением в нашей ситуации и закрыли бы на будущее вопрос с пресной водой. А в идеале другие оказавшиеся посреди леса дома нашего города, с которыми возможно будет наладить связь и договориться о совместном преодолении неожиданных трудностей.

Я тоже пошёл с этой группой мужиков на крышу, поскольку задачу сориентироваться на новом месте считал сейчас самой важной. Ключа от замка двери технического чердачного этажа ни у кого не нашлось, но неопрятного вида мужик в грязной футболе, растянутых трениках и тапочках на босу ногу прихватил с собой ломик. Он профессионально буквально за пару секунд выломал навесной замок вместе с дужками, и все мы прошли выше. На пыльном и тёмном техническом этаже я раньше не был, и хотя мужиков сразу же заинтересовали трубы и какие-то расширительные баки системы отопления, где возможно сохранилась вода, я сразу же прошёл выше к лесенке на крышу.

Вид сверху несильно-то и отличался от того, что я наблюдал с четырнадцатого этажа. Такой же плотный, чужой и ощущающийся опасным Лес до самого горизонта. Крупные чёрные птицы, неспешно описывающие широкие круги над зелёным морем. Голубое небо с привычным солнцем, никаких даже самых маленьких облачков до самого горизонта. Ветер же ощущался совсем тёплым, даже горячим, что говорило скорее о середине лета, нежели о конце весны, как должно было быть по календарю. Вскоре ко мне присоединились и остальные мужчины, уже убедившиеся, что вода в баках на чердаке имеется, но грязная техническая, требующая очистки и кипячения.

— Смотрите, — пожилой сосед с тринадцатого этажа, кажется его звали Виктор Васильевич, и он являлся коллегой моих родителей по работе, указал куда-то вдаль, как раз в сторону слепящего солнца. — Вроде там какой-то просвет в деревьях. Поле или возможно озеро. А может даже посёлок.

— Да, есть что-то такое, — подтвердил неопрятный тип с ломиком, прищурившись и загораживая ладонью глаза от слепящего солнца. — Но далековато от нас, километра четыре навскидку.

— Плохо видно, не разобрать ни фига… — пробурчал третий участник похода на крышу — бородатый и красномордый мужчина крепкого телосложения, и после его слов вокруг сразу же пахнуло перегаром. — Эх, бинокль бы сюда…

Я сообщил собравшимся соседям, что у меня имеется дома бинокль, но правда маленький театральный.

— Сойдёт и такой! Тащи скорее, малец! — воодушевился этот похмельный тип, и я пулей метнулся обратно в квартиру.

Бинокль пришлось поискать по ящикам, но в конце концов я его обнаружил в самой глуби собственного стола, заваленным школьными тетрадями и альбомами с моими старыми рисунками. Да, пробовал одно время заниматься живописью, но быстро охладел к этой затее. Мне больше нравилось рисовать схемы необычных устройств и карты вымышленных фантастических миров, нежели пейзажи или натюрморты, как того требовали в кружке рисования. Да и всё это удобнее было делать на компьютере в соответствующих программах, нежели по старинке с карандашом или кисточкой в руках. Я вернулся к поджидающим меня на крыше мужикам, на бегу расстёгивая футляр с биноклем.

— Да, есть просвет среди деревьев, — подтвердил Виктор Васильевич, подкручивая колёсико миниатюрного бинокля и подстраивая оптику. — И кажется даже отблески воды там виднеются. Хорошо бы сходить туда как можно скорее. Да и в целом ближайший лес нужно осмотреть.

При этих словах он почему-то смотрел на меня, похоже предлагая именно мне как самому молодому идти в разведку на неисследованную территорию. Я даже растерялся. Ну какой из меня разведчик или следопыт? Без очков я уже с десяти шагов вместо человека вижу лишь смазанные контуры, ли́ца же людей вообще не могу различать. К тому же подобный поход в неисследованную чащу подразумевает определённые навыки и хотя бы умение ориентироваться в лесу, я же уже через двести шагов потеряюсь и не найду обратную дорогу.

К счастью, ничего говорить в своё оправдание не пришлось. Помятый мужик с ломиком, опасно перегнувшись через парапет, сообщил, что внизу во дворе собирается народ, и предложил всем нам тоже присоединиться к этому стихийному собранию.

— Топать вниз столько этажей без лифта? — подобная перспектива пожилого Виктора Васильевича явно не вдохновляла.

Впрочем, пусть и с ворчанием, старик всё же согласился, что на столь важном собрании присутствовать необходимо, чтобы понять, сколько людей сохранилось, их общее настроение и дальнейшие планы, а то и самому предложить полезные для выживания общества идеи. Я вернул себе бинокль и поспешил в квартиру. Предупредил сестру, что весь народ собирается внизу на детской площадке, сам же спешно тоже стал готовиться.

Признаться, меня реально испугала перспектива того, что меня действительно могут отправить одного в жутковатый неизвестный лес. Так что я прихватил отцовский компас, чтобы определять направление и суметь вернуться обратно к своему дому. В школьный зелёно-оранжевый рюкзак положил небольшой термос, наполнив его оставшейся в чайнике ещё достаточно тёплой водой и засыпав туда пару пакетиков растворимого кофе. Закинул полбатона хлеба и невскрытую пачку сосисок. Сунул в карман газовую зажигалку, предварительно убедившись, что она работает. На всякий случай, за неимением ничего более подходящего, прихватил с кухни самый крупный и внушающий уважение нож для разделки мяса, обернув его плотной бумагой и старой драной футболкой, чтобы лезвие не прорезало ткань моего рюкзака. Закрыл двери квартиры на ключ и поспешил вниз по лестнице.

На детской площадке собралось уже человек тридцать из нашего и двух соседних жилых домов, и люди всё подходили. Было шумно, многие хотели высказаться или упорно задавали откровенно бестолковые и одинаковые вопросы о судьбе каких-то своих пропавших родственников. Даже мне, несовершеннолетнему подростку, и то было предельно понятно, что никто из присутствующих знать ничего не может о судьбе людей, не оказавшихся в момент катаклизма в трёх ближайших высотных домах, тем не менее, такие вопросы задавали с завидной регулярностью.

Спонтанное собрание вёл участковый как единственный оставшийся представитель власти. Сильно немолодой уже мужчина с заметной проседью, которому вскоре пора было на пенсию, но почему-то все мои знакомые и соседи, да и родители тоже, звали участкового исключительно по имени «Андрей», более младшие же «дядя Андрей». Причём дело было вовсе не в неуважении к представителю службы правопорядка, а скорее наоборот. Участкового уважали за честность и принципиальность, да и за готовность всегда выслушать и прийти на помощь. Жил он тут казалось всегда, и даже до постройки нынешних многоэтажек старый дом его семьи находился где-то в этих краях, так что старики знали его ещё совсем босоногим юнцом, и обращение «Андрей» за участковым прочно закрепилось. Примерно моего роста метр девяносто, худой и жилистый, загорелый до черноты независимо от времени года. Крепкие руки, сломанный нос, узкое, чуть вытянутое лицо с внимательными глубоко посаженными глазами каре-зеленого цвета. Знал дядя Андрей на своём участке абсолютно всех и регулярно проводил обходы квартир, иногда по приглашению заходя в гости и за чашкой чая подолгу беседуя с жильцами.

Сейчас дядя Андрей выглядел непривычно серьёзным, постоянно призывая визгливых женщин к порядку и внимательно слушая рассказ только что вернувшегося из леса незнакомого мне мужика, который демонстрировал странные тёмно-зелёные ягоды размером с вишню, сросшиеся вместе по четыре в виде четырёхлепесткового клевера, а также фиолетовые грибы с белыми полосками на шляпках и на тонюсеньких ножках. Нужно ли говорить, что ничего подобного в нашем лесу отродясь не водилось, а потому находки заставляли серьёзно задуматься. К тому же первопроходец принёс срезанный с дерева кусок красной коры, который сейчас передавался из рук в руки, вызывая вопросы и недоумение. Шершавый и твёрдый, и при этом совсем тонюсенький, по фактуре он напоминал скорее змеиную кожу, нежели древесную кору.

— Что ж, будем исходить из предположения, что мы оказались вовсе не на Земле, — резюмировал участковый, и собравшиеся вокруг закивали. — Об этом говорят и случай с Алиной, и принесённые находки.

Что такое «случай с Алиной», мне было непонятно — видимо, эту историю успели обсудить до моего появления тут на собрании. Но остальные соседи не спрашивали и только кивали, так что и я промолчал.

— А ещё мой радиоприёмник на батарейках не ловит вообще никаких станций, хотя я все частоты прокрутил, — вставил реплику лысоватый дедок, которого я частенько видел во дворе дома или копающимся в стареньком мотоцикле, или ухаживающим за цветочными клумбами.

Участковый кивнул, повысил голос на шумную группу соседей, призывая их к тишине, и снова перевёл взгляд на нашего первопроходца, похоже собирающегося что-то сообщить.

— Не знаю, как и сказать… — смутился и замялся этот загорелый парень в камуфляжной одежде и выцветшей тельняшке под ней, — но в лесу меня постоянно не отпускало неприятное чувство, будто за мной кто-то следит. Как ни осматривался, никого среди деревьев так и не смог разглядеть, но он был, я в этом абсолютно уверен! Причём совершенно точно то был не дикий зверь и не моё разыгравшееся воображение. Кто-то разумный внимательно следил за моими действиями, не показываясь на глаза. Не знаю откуда, но я в этом абсолютно уверен!

Дядя Андрей нахмурился и недовольно покачал головой.

— Если мы тут не одни посреди леса, то приоритетность задач сильно меняется.

— Это точно! — согласился успевший спуститься даже раньше меня немолодой Виктор Васильевич. — Вода, продукты, помощь двум оказавшимся с нами неходячим старикам… всё это обождёт, поскольку сперва требуется обеспечить безопасность поселения. Всех нужно переселить в один дом, вокруг которого соорудить высокую ограду!

Эти слова вызвали целый шквал возмущения собравшихся. Бросать привычные квартиры и куда-то переселяться лишь из-за того, что «кому-то что причудилось в лесу» никто не желал. Руководитель собрания сразу же уловил это недовольство коллектива и проговорил строго.

— Прежде чем предпринимать настолько решительные шаги, хорошо бы всё же удостовериться в наличии соседей. Так что тебе, Петруха, — участковый посмотрел на первооткрывателя, принесшего трофеи из леса и сообщившего о таинственно наблюдателе, — нужно будет снова сходить на то место и поискать чужие следы. Возьмёшь с собой двух парней покрепче для силовой поддержки. А ещё… у тебя ведь сохранилось дома незарегистрированное ружьё?

Загорелый крепкий парень в тельняшке аж задохнулся от возмущения.

— Андрей, мы сто раз уже обсуждали с тобой эту старую тему! Тогда три года назад в компании браконьеров я оказался совершенно случайно и к незаконной охоте никакого отношения не имею!

Вот только на участкового это показное возмущение никакого эффекта не возымело. Он пропустил все эмоциональные слова Петрухи мимо ушей и снова повторил свой вопрос насчёт ружья. Парень в камуфляжном охотничьем костюме помолчал несколько секунд… и вдруг неожиданно признался.

— Ну да, есть ружьё. Спрятано в гараже под полом, — он указал на гараж-ракушку в соседнем дворе на самом краю привычного нам мира. — Принести?

— Да, принеси, и все патроны тоже тащи. И вообще всем, у кого имеется огнестрельное оружие, даже нелегальное, советую его достать и приготовить на всякий случай. Обещаю, я не стану задавать никаких вопросов насчёт неучтённых «стволов».

Неожиданно для законопослушного участкового, но видимо ситуация вынуждала, так что спорить никто не стал. Я заметил, как сосед в растянутых трениках и с ломиком в руках, поколебавшись несколько секунд, направился к нашему подъезду. Надеюсь, что за припрятанной «волыной», а не обчищать квартиры, пока все жильцы собрались тут на улице.

Обсуждение же перешло на другие важные темы. Выступил Виктор Васильевич, сообщив собравшимся об увиденном вдалеке, километрах в четырёх от нас, большом озере. После него немолодая женщина предложила собрать из неработающих холодильников все скоропортящиеся продукты и сложить в подвале, где достаточно прохладно, и где еда по такой жаре сохранится намного дольше. Затем участковый стал опрашивать продавщиц продуктового магазина, интересуясь хранящимися крупами и вообще запасом продуктов.

Мне передали синюю гелевую ручку и вырванный из тетради листок в клеточку, предлагая вписать своё имя в составляемый список обитателей. Передо мной записались уже тридцать пять человек, так что я тоже внёс свои ФИО и поставил порядковый номер тридцать шесть. Собирался передать листок и ручку сестре, которая буквально только что стояла у меня за спиной, однако выяснил, что Надька предпочла моему обществу компанию рыжего Глеба и его бандитского вида приятелей. Посчитала, что с ними шансов уцелеть новом мире у неё будет побольше? Что ж, одёргивать старшую сестру я не стал и передал листок с ручкой тучной продавщице из магазина.

И тут… сперва я обратил внимание на то, что привычные уже шум и гам почему-то стали стихать, а люди один за другим оборачиваться к лесу, причём застывающие выражения удивления и страха на их лицах не предвещали ничего хорошего. Я тоже обернулся и застыл, как и остальные. Со стороны леса с красными соснами неторопливо и осторожно приближалась большая группа фигур в серых и зелёных маскировочных плащах и накинутых на головы капюшонах. Шли незнакомцы широкой цепью, словно окружая нас полукольцом и отрезая от леса, причём у многих в руках я видел сверкающие на солнце изогнутые клинки или готовые к применению боевые луки.