С этих «нейро-отличных» и начнем. Может, у самих шизоидов все отлично. Но для вас шизоид может представлять непосредственную угрозу. Еще непонятно, кто опаснее: разгневанный эпилептоид или влюбленный шизоид.

(Ш-0) Мировоззрение шизоида – это лабиринт с множеством комнат. Комнаты похожи на тюремные камеры с причудливым интерьером. Планировка лабиринта и интерьер все время изменяются случайным образом.

Хорошенькое начало. В прошлых главах нулевым (основным) признаком служила конкретная модель поведения, а сейчас в авангарде шагает особенность мышления (и, даже страшно сказать, мировоззрения). Все правильно. Мы шагнули во внутренний круг, в область интроверсии, где все поставлено с ног на голову. Психопаты внешнего круга реагируют на внешние стимулы, психопаты внутреннего – на внутренние. Понятнее не стало. Поясним на примере.

Партнер вам что-то рассказывает. Зачем? Он хочет донести до вас какую-то конкретную информацию и получить от вас эмоциональный отклик. Последнее даже важнее. Если вам скучно и вы не пытаетесь скрыть скуку, партнер это (как правило) замечает. Если не замечает, можно намекнуть – демонстративно зевнуть, залипнуть в телефон, постоянно переспрашивать. Достаточно сильные намеки партнер уже не сможет игнорировать. В конце концов, можно сказать прямо – мол, смени тему.

Шизоид намеков не понимает, состояние и степень интереса собеседника считать не способен. Если он разошелся, то его монолог почти невозможно остановить. Прямые просьбы заткнуться тоже не помогают. А вы думали, что интроверт – это такой молчаливый, погруженный в себя? В себя-то он погружен, но молчать не обязан. Внутренняя потребность высказаться играет роль доминанты (основного мотива).

Хорошо, – думаете вы, – пусть выскажется. Что он сказать-то хочет? Здесь тоже проблема. У шизоида нет вектора коммуникации. Во время разговора он продолжает бродить по своему психическому лабиринту, заходит в разные комнаты. В каждой комнате складируется всякий хлам: вырванные страницы из прочитанных книги, «пасты» (тексты) с анонимных форумов, картины сомнительной художественной ценности, куски программного кода, правила дорожного движения в Сингапуре. Шизоид бродит по комнатам, переставляет там предметы, что-то перетаскивает из одной комнаты в другую. И что видит внутренним взором, о том и говорит.

(Ш-1) И соскальзывает, как русалка из мультика. Шизоид не может удержать нить разговора. В его монологах нет главной темы.

Вот он говорит о правильной стрижке баранов, через пять минут переходит к пенсионной реформе, затем к ракетам средней дальности и наконец к рейтингу самых низкокалорийных диет. Как все эти темы связаны – непонятно. Шизоиду не нужно логическое обоснование, чтобы перейти от одного к другому.

Не заставляйте шизоида придерживаться генеральной линии. Это может привести к плачевным последствиям. В лучшем случае шизоид замкнется в себе. В худшем вы нарветесь на шизоида, который предварительно насмотрелся тру-крайма или подсел на контркультуру типа «Колумбайн». Если такому шизоиду действовать на нервы, он продемонстрирует хладнокровную жестокость. Убивать, мучить и прятать трупы шизоиды умеют. Ни раскаяние, ни сомнение им не свойственны – если, опять же, шизоид не начитался душеспасительной литературы, но она вполне может пылиться в дальней комнате лабиринта.

Мы не утверждаем, что все «школьные стрелки» – классические шизоиды. Свидетельских показаний родных и одноклассников недостаточно. «Тихих, замкнутых, хороших мальчиков» много, но далеко не все хватаются за пистолет. «Над ним издевались в школе» – тоже понятно, но не у всех шизоидов от этого в голове перемыкает. Тут важен характер травли, и здесь у нас мало сведений, но какую-никакую гипотезу можно выдвинуть. Шизоид разозлится на монотонно повторяющийся сценарий травли вне зависимости от его содержания. Продолжая тему цитат сомнительной достоверности, перефразируем Брюса Ли. Шизоид не боится десяти тысяч различных дразнилок. Шизоид боится дразнилки, повторенной десять тысяч раз. И шизоид страшен в страхе.

Замечание. Здесь неожиданно помогает кинематограф (хотя именно этот факт заставляет меня сомневаться в собственной гипотезе). Читатель наверняка вспомнит множество фильмов, где есть сцена с капающей водой или тиканьем часов. Персонаж в полной тишине вслушивается в монотонные повторяющиеся звуки, а в его голове вызревает план убийства. Нередко сцену расправы показывают, не меняя звукового сопровождения: жертва беззвучно кричит, вода продолжает капать. Если убийцу однообразно дразнили, то в сцене убийства он сам повторяет обидный стишок или же дразнилка звучит фоновым эхом из множества голосов.

(Ш-2) Отсутствие главной темы компенсирует повышенным вниманием к деталям, резонерством, ненужными фактами. При этом факты взяты не из головы, а из наблюдений или вполне обычных источников (книги, фильмы, интернет) – в этом плане шизоид «дружит» с реальностью. В отличие от шизофреника, который черпает информацию из «другого измерения», из пространства безумия, шизоид упорно цепляется за верифицированные факты. Надо отдать должное шизоиду – ему удается удерживать упорно ускользающую от него реальность. Но это не уверенная хватка целостного восприятия, не аркан лихого эдипального ковбоя, не параноидная паутина, а множество маленьких рыболовных крючков. Каждый крючок невзрачен, бесполезен в хозяйстве, но если загнать под кожу собеседника – процесс извлечения будет болезненным.

Шизоидные крючки – это цифры, детали и факты, которым шизоид щедро приправляет свою речь. Настолько щедро, что вкуса блюда вы не чувствуете. А когда смотрите в тарелку, то видите только смесь специй. С большой натяжкой можно говорить об эрудиции, но эрудиция шизоида бесплодная, бесполезная, бессистемная. Что толку от суммы знаний, если в ответ на внешний запрос психика не способна извлечь из этой суммы нужное слагаемое. Сумма превращается в тяжелую суму.

(Ш-3) Что объединяет ежика и молоко? Они сворачиваются. Шизоид случайным образом разбивает и соединяет куски информации. Чем тяжелее (ядернее) психопатия, тем признак ярче. В случае компенсированной или краевой (легкой) психопатии может отсутствовать вовсе.

В принципе, между любыми двумя объектами можно протянуть цепочку ассоциаций. Ассоциативное мышление – это полезный навык, необходимый для обучения, запоминания, творчества, коммуникации и психоаналитической работы. Но когда все ресурсы психики брошены на постоянное создание и перестройку ассоциативных связей, то сил на полноценное мышление и полноценную коммуникацию не остается. Для шизоида в его лабиринте комнаты важнее их интерьера, а длинные коридоры важнее комнат.

Пример. Шизоиду предложили быстро и не задумываясь упорядочить пять чисел: {1, 14, 8, 121, 0}. Мы привыкли, что порядок непосредственно связан с величиной числа, поэтому в качестве быстрого ответа человек обычно расставляет числа в порядке возрастания (0, 1, 8, 14, 121) или, реже, убывания (121, 14, 8, 1, 0).

Шизоид отвечает (14, 1, 121, 8, 0) и поясняет свой выбор.

Ш. Я начал с 14, потому что мне когда-то было 14 лет, и я изучал в школе математику. Еще 14 есть в числе Пи, с этого начинается математика. Потом идет единица, она важнее, чем число Пи. Без числа Пи можно построить математику, без единицы нельзя. 121 стоит в середине, потому что зеркальное. Еще это 11 умножить на 11, 11 тоже зеркальное число. 121 важнее единицы, потому что в единице нельзя обнаружить внутренней зеркальности. Математика нам нужна, чтобы изучать зеркальность мира. Но еще важнее бесконечность. Если повернуть восьмерку на бок, получится бесконечность. Значит, восьмерка важнее остальных чисел. С нулем я не знаю, что делать. И никто не знает. Нуль может убить все остальные числа и обнулить любую бесконечность. Нуль может заставить исчезнуть весь численный мир, а мы о нем ничего не знаем. Поэтому нуль самый важный. Математика – это наш шанс спастись от нуля.

В рассуждениях шизоида есть некая логика. Он упорядочил числа по их условной «важности» для математики (актуализация латентных признаков). Современная математика действительно много внимания уделяет группам симметрии (то, что шизоид назвал «зеркальностью») и бесконечным пределам. Формально, шизоид справился с задачей.

Шизоид не ранжирует (как эпилептоиды), не структурирует (как параноиды), а осуществляет кластеризацию – разбиение большой группы явлений на маленькие подгруппы, слабо связанные между собой.

Конечно, здесь для наглядности приведен клинический случай тяжелой психопатии (ядерной, а не краевой). Компенсированный шизоид может быть полезен в задачах неочевидной первичной классификации. Дайте ему множество разнородных объектов – и психопат создаст из них довольно причудливую карту. Конец примера.

(Ш-4) Для шизоида люди – такой же строительный материал. Обычно шизоид просто присаживается вам на уши. И хорошо, если его круг интересов – это что-то далекое от мира людских отношений: радиотехника, эзотерика, история. Эти области знаний дают неисчерпаемый материал для лабиринтов (поэтому наиболее привлекательны для шизоидов).

Но ежели шизоидный юноша насмотрелся аниме, то его лабиринты заполнены призраками вайфу и багинь (идеальных жен, объектов поклонения). Шизоидная дама, начитавшись любовных романов, населяет лабиринт благородными рыцарями, коварными соблазнителями и сантехниками с большими инструментами.

Как и в третьем пункте, здесь развитие событий зависит от тяжести психопатии, но появляется дополнительные факторы риска: половое созревание и долгое воздержание. Гормональная буря способна до предела истончить границу между реальностью и шизоидным лабиринтом. Не рассчитывайте, что вам достанется роль Тесея. Клубок Ариадны тоже бесполезен, так как лабиринт все время меняется.

Допустим, на вас обратил внимание юноша-шизоид. Конечно, не на вас, а на ваше сходство с образом скромной школьницы, няши-стесняши. Ему и в голову не приходит, что вы не скромничаете и не стесняетесь – просто ваши мозги уже плавятся от шизоидных монологов. Поэтому вы не подаете признаков жизни. Что дальше? Развитие сюжета? Не совсем. Развитие – это и вектор, и постепенность. Шизоид хочет, чтобы вы с ним разыграли одну сценку. Всего лишь? Да, но здесь и сейчас. И содержание сценки может быть разное: от романтической прогулки за ручку на закате до жесткого извращенного соития. А в случае отвержения может включиться другая сценка – кровавой расправы над коварной предательницей.

К сожалению, мягко отказать шизоиду не всегда получится. Ваше вежливое, но решительное «нет» эхом разнесется по коридорам лабиринта – да в них и умрет. А образы и сценки останутся. Шизоид будет вас сталкерить (преследовать), называя это ухаживаниями (повторяя действия выдуманного влюбленного персонажа). Если он «застукает» вас с другим, то почувствует себя обманутым. Объяснять, что он сам обманываться рад, бесполезно.

Что делать? Принимать профилактические меры. Кто вас обязывает выслушивать монологи и поддакивать? Зачем давать психопату повод принять вежливость за симпатию? Оперативно выходите из коммуникации с шизоидом. Не стесняйтесь максимально ярко демонстрировать свою естественную манеру поведения. Тут, правда, есть нюанс – никогда не угадаешь, какого образа нет в шизоидных фантазиях. Ведете себя скромно – вы Тургеневская девушка либо неопытный мечтательный юноша. Разговариваете жестко, подчеркнуто холодно – вы femme fatale либо неприступный Дон Жуан. Поэтому лучше в принципе не высаживаться на этот остров, где все есть. Просто держитесь от шизоидов подальше. Да, это стигматизация. Да, мало кто из моих коллег поддержит столь жесткую рекомендацию. Но естественный отбор никто не отменял, а я чисто из корыстного интереса хочу повысить шансы моих читателей на выживание.