Аддикция – это, дословно, зависимость. Тяжело жить с зависимым человеком? Конечно. Тяжело вылечить, например, алкоголизм? Безусловно. С одной стороны, успешное излечение алкоголика – это подвиг, личностный и семейный. С другой стороны, сколько безнадежных случаев, сколько добровольного психического и социального рабства! В случае с аддиктоидным психопатом всё обстоит иначе. Непонятно, от какой зависимости его вообще лечить.

Зависимость имеет под собой биохимический фундамент: никотин или продукты распада алкоголя встроились в метаболизм; без азартной игры не происходит выработки адреналина и дофамина. Зависимость монопредметна. Вы не сможете с помощью компьютерной игры отвлечь алкоголика от поиска фанфурика. Зависимость создает дополнительную мощную доминанту в психике, но до определенного момента не лезет в ценностную область. Так, запойный пьяница в периоды трезвости может отличаться трудолюбием, праведностью, упорством в достижении поставленных целей.

Теперь представьте алкоголика, который без особых проблем расстается с выпивкой, максимально легко переносит синдром отмены, не перечит, не делает заначки, не убегает из дома к собутыльникам. Вроде хорошо. Но внезапно вместо алкоголя этот гражданин переключается на азартные игры. Лудомания набирает обороты, ставки растут, в федеральную игорную он летает как в командировку. Снова борьба с зависимостью, и снова быстрая обманчивая победа. Буквально два дня – и человек забывает о карточных играх, о ставках на спорт. Зато вспоминает о чрезмерном употреблении сладкого, хотя раньше ничего слаще яблок не любил.

(Д-0) Аддиктоидный психопат зависим от зависимости, от пассивного быстрого удовольствия. Ему все равно от чего зависеть, он быстро меняет одну вредную привычку на другую. Смена зависимости происходит молниеносно.

(Д-1) Любая зависимость имеет психофизический характер. Чем ближе к физиологии, тем ближе к «истинной», классической зависимости. У аддиктоида преобладает именно психический компонент. Зависимое поведение стабилизирует аддиктоида, приносит ему душевное наслаждение. Он расплачивается тем, что гораздо острее чувствует протест организма, испытывает очень сильный физический дискомфорт.

У некоторых вредных привычек есть так называемый период толерантности. После первой сигареты человеку плохо – потому что никотин яд. После второй и третьей тоже плохо. После десятой организм приспосабливается. Аддиктоиды гораздо дольше и труднее вырабатывают толерантность. К такому выводу приходишь тем надежнее, чем больше наблюдаешь клиентов с выраженными аддиктоидными чертами.

Пример. Клиентку с выраженной аддиктоидной акцентуацией рвало почти от каждой сигареты. И это после десяти лет «никотинового стажа»! Закономерно отказ от курения занял у клиентки час – дорога от кабинета домой, вытряхивание из пальто и курток зажигалок и табачной продукции, отправление запасов в мусоропровод. Все. С тех пор прошло полтор года: ни одной никотиновой ломки, ни одной навязчивой мысли о курении, ни одного импульса купить сигарету в обычном или электронном варианте. Зато в тот же день, когда табак отправился обратно к Колумбу, клиентка открыла для себя пасьянсы: пауки, косынки и все то, на что она раньше смотрела презрительно и считала «забавой секретуток». Дошло до того, что на сеансах клиентка не могла рассказывать свои сновидения, если параллельно не раскладывала пасьянс на телефоне. Конец примера.

Любая психика хочет иногда отдохнуть. Любой мозг тянется к дофамину. Конечно, я настоятельно рекомендую избегать способов «отдыха», вызывающих привыкание. Не вредите своему здоровью, иначе вместо психоаналитика вам понадобится врач-нарколог. Гипотеза, что у аддиктоида медленнее формируется истинная (биохимическая) зависимость не должен служить поводом для экспериментов над собой и своим организмом.

(Д-2) Непреодолимая тяга к быстрому удовольствию у аддиктоида сопряжена с отсутствием жизненных приоритетов.

Причина та же, что у конформоида с гипертимом. Нет ценного объекта, нет источника табу. Хочется одобрения от родительской фигуры. Фигуры нет. Приходится получать одобрение и поощрение извне – в форме быстрого удовольствия. Дорвавшись до заветного источника, аддиктоид пьет – фигурально или буквально – и не может остановиться. Рубиться в онлайн-игры психопат может в прямом смысле до потери сознания. Шоколад – плитками, чипсы – пачками, кофе – литрами. Почему в промышленных масштабах? Это попытка наесться впрок, попытка запастись родительским одобрением. Но, как нетрудно догадаться, это невозможно.

Аддиктоид ленив, склонен к полупаразитическому образу жизни. Компромиссным вариантом является игровая и стримерская деятельность – аддиктоид целыми днями играет в игры, транслируя процесс в интернет. Если повезет, у него соберется аудитория, которая будет поддерживать игрока добровольными пожертвованиями. Когда зритель присылает стримеру деньги, звучит характерный звук уведомления, что также является формой быстрого пассивного удовольствия.

Пример. У стримера Silvername (Станислав Синотов) наблюдается интересное сочетание эпилептоидных и аддиктоидных черт. Он сам признается многотысячной аудитории, что страдает лудоманией и не может прекратить играть в Hearthstone. Его привлекает значительный элемент случайности, который почти невозможно преодолеть с помощью стратегического расчета. Когда ему удается «обмануть» игру, Станислав радуется и победно восклицает: «Я золотой ГЭЭЭЭР», «Сюда!!!» или что-то нецензурное. Когда победа в последний момент ускользает, стример бьет кулаками и ногами компьютерное кресло, громко орет, иногда срывает злобы на зрителях (блокируя некоторых участников в чате). Здесь можно усмотреть и эпилептоидный взрыв, и зависимость от острых ощущений. Однако помимо этих черт имеются навыки поддержания контакта с аудиторией, а также готовность к безбашенным поступкам: бритье налысо, надевание арбуза на голову, отжимания на камеру. При этом по отзывам знакомых Станислав скромен, отзывчив, добр, любит животных.

Этот пример учит нас, что публичных личностей раскладывать по психопатическому спектру нужно крайне осторожно. У них есть прямая потребность в аудитории – финансовая, а не психологическая. Тот же Сильвернейм в начале 2020 зарабатывал (получал в виде пожертвований) на своих игровых трансляциях более 10'000 долларов в месяц. Конец примера.

(Д-3) Объект зависимости должен всегда быть в доступе. Аддиктоида можно заставить заниматься полезной деятельностью, но на виду должен маячить приз: рюмашка, шоколадка, ноутбук с запущенной игрой. Чем выраженнее психопатия, тем чаще аддиктоид должен припадать к источнику быстрого удовольствия.

Если перекрыть доступ к удовольствию, впадет в панику и устроит бурную беспорядочную деятельность. В такие минуты похож на гипертима. Однако гипертим полностью переключается между объектами и делами, в том числе мысленно. У аддиктоида мысли будут крутиться вокруг источника удовольствия: старого или нового – уже не важно. Настоящий алкоголик в поисках чекушки может демонстрировать завидную изобретательность. Аддиктоид, лишенный быстрого удовольствия, тоже изобретает какие-то гениальные схемы. Однако часто эти схемы являются гениальными только для его психопатического разума. Аддиктоид суетится скорее для галочки, из отсутствия «дозы» он тоже умеет извлечь пользу – ведь это веский повод ничего не делать! Само собой, при истинной зависимости такое невозможно.

То же самое касается срывов – их аддиктоид попросту симулирует. Ну не может быть срывов у того, кто себе ничего не запрещает. Может быть краткосрочное ослабление и усиление зависимого поведения. Также сам срыв – это действие зависимого субъекта, каковой полностью осознает весь ужас произошедшего и теоретически способен взять на себя ответственность. Аддиктоид ответственность на себя брать не хочет, любую информацию о последствиях вредных привычек пропускает мимо ушей, свое будущее прогнозировать не умеет.

Следовательно, он и оправдываться не будет. Ему не за что. По-настоящему зависимые субъекты слагают баллады о своей тяжелой жизни, перечисляют тысячи уважительных причин для употребления чего-либо. Аддиктоид в лучшем случае скажет: «пью, потому что не могу не пить» или «играю в танки, потому что больше нечего делать».

Хорошая художественная иллюстрация аддиктоидного поведения – постоянные попытки зоков похитить мед у Бады.

Замечание. Вы можете попасть в странную ситуацию. Был у вас нормальный партнер, не психопат, без вредных привычек. Потом что-то случилось, и он стал демонстрировать аддиктоидное поведение. Не мог же он за одну ночь превратиться в психопата. Нет. Скорее всего, это гиперкомпенсация. Либо партнер долго и усердно на что-то копил или работал в максимально иерархичном эпилептоидном коллективе.

Либо у него были психосоматические проблемы. Дело в том, что психосоматика исчезает на весь период «падения» в аддикцию. Более того, ремиссия сохраняется еще некоторое время после «выхода» из аддикции.

Основной риск в этом случае: если вы «спасаете» мнимого аддиктоида от зависимости, он видит в вас опекающую фигуру. Ему выгодно и дальше имитировать аддиктоидность. Например, он будет симулировать опьянение от ничтожно малых доз алкоголя. Подобные фокусы с симуляцией и самовнушениям имеют, однако, не невротический, а психосоматический характер.