Далеко на севере раскинулось сумрачное Навье царство. На высокой Черной горе стояло жилище Велеса и Нии. Засовом его ворот служила человеческая нога, запорами – руки, замком – зубастая пасть. Ограда жилища была сложена из костей, а на них торчали черепа с пылающими глазницами.

Каждую ночь бог Велес, приняв облик свирепого волка, отправлялся на охоту. Однажды, перебегая дорогу светлому Солнцу, он похитил Хорса и сделал его своим конюхом в Нави.

Через какое-то время у Нии родился Мерот – мальчик с острыми звериными ушами. Будучи немым, но обладая тихим кротким нравом, он совсем не походил на своих брата и сестру – Зелу и Дирцею.

Мерот любил всходить на небо по невидимой лестнице с гуслями в виде золотой луны и, бродя среди созвездий, играть сладкозвучные песни. Музыка Мерота была так хороша, что, когда сын Велеса восседал под луной, вокруг него собирались многочисленные звери и птицы – орлы, львы, грифоны, барсы и олени. Даже боги-всадники и герои, побеждающие чудовищ, останавливались перед ним в немом изумлении.

Затем Мерот отправлялся к конюшему отца, чтобы послушать о мудрых берегинях, могучих великанах Вертодубе и Вертогоре и прекрасной богине Деннице.

Когда Мероту исполнилось двенадцать лет, конюший (то был сам бог Хоре) сказал ему:

– В скором времени у твоей матери родится дочь Порвата – страшная ведьма. Она проглотит всех богов и слуг в Нави. Порвата захватит такую власть, что изгонит с земли даже самого Прове, бога правосудия. Иди к своему отцу и попроси у него самого лучшего коня, а затем скачи как можно быстрее на небо!

Не без робости вошел Мерот в зал, где восседал его грозный отец. Велес, завернувшись в медвежьи и змеиные шкуры, длинным посохом ворошил перед собой кости мертвецов, между которыми, переступая с лапы на лапу, важно ходили грачи – вещие птицы. Они ступали как можно осторожнее, чтобы не раздавить ползающих вокруг Велеса муравьев и черных карлов.

– Отец, я хочу, чтобы ты дал мне самого лучшего коня! – сказал Мерот.

Подняв глаза на сына, Велес отшвырнул посох в сторону. Тот упал на пол со страшным грохотом. Грачи с шумом разлетелись, а муравьи и черные карлы разбежались по углам.

– Наконец-то ты заговорил! – воскликнул владыка Нави и на радостях велел слугам исполнить просьбу сына, даже не спросив, куда тот собирается направиться.

Проехав долгий путь, на развилке дорог Мерот повстречал трех старух-сестер. Это были берегини – Доля, Недоля и Судьба, которые время от времени любили сесть где-нибудь со своим шитьем, чтобы испытать путника.

– Почтенные женщины, не найдется ли у вас местечка для бедного странника? – спросил их Мерот.

Но старухи только покачали головами.

– Увы, недолго нам осталось жить. После того как мы сломаем свою последнюю иглу, за нами придет смерть.

Пришлось Мероту ехать дальше. И вот, когда впереди показалась дубовая роща, он увидел великана Вертодуба, который со страшным треском выворачивал столетние деревья.

– Сын Иесы! – крикнул Мерот. – Разреши мне поселиться вместе с тобой!

Остановился Вертодуб и, смахнув струившийся со лба пот, сказал:

– Я бы, конечно, рад был пустить тебя к себе, но видишь эти дубы? Как только я выкорчую последний, так умру.

Хлестнув коня, Мерот двинулся вперед. Уже на самом краю мира, там, где земля сходится с небом, Мерот увидел великана Вертогора, который огромным молотом дробил горы. Привстав на стременах, Мерот закричал что было сил:

– Брат Вертодуба! Не откажи путнику в гостеприимстве! Вертогор показал своим молотом на высокую гору и сказал:

– Я бы с радостью разделил с тобой кров и пищу, но как только я раздроблю эту последнюю гору, мне придет конец.

Лишь к исходу третьего дня Мероту удалось добраться до неба. Там, среди синего поля, стоял четырехугольный хлев, от стен которого исходило необычайное сияние. Возле хлева возвышался круглый холм, а на нем пасся белый бык. Мерот, не раз слышавший от Хорса рассказы о небесном царстве, сразу догадался, что хлев – это корона Солнца, холм – его ложе, а бык – само светило.

Сойдя с коня, Мерот приметил большой сад. Войдя в него через открытые настежь ворота, он увидел двух прекрасных дев. Денница и Вецера, одна в красном, другая в зеленом платье, собирали цветы и пели веселые песни.

Красота Мерота покорила сестер, и они уговорили юношу остаться на небе.

Прошло какое-то время. Каждый день Мерот отправлялся с Денницей и Вецерой в сад. Но чем веселее делались богини, тем грустнее было на сердце у Мерота. Взирая с высоты на Навь, юноша видел изъеденные страшными зубами стены родного жилища. Слезы, подобные белым жемчужинам, текли по его щекам. Скатываясь по стебелькам трав, они превращались в белые колокольчики ландыша.

Как-то раз Денница спросила Мерота:

– Отчего ты печален? Может, ты недоволен нашим гостеприимством?

– О нет, что ты, госпожа! Здесь я нашел спасение, – ответил юноша. – Мои глаза красны от ветра, а не от слез.

Денница тотчас отправилась к Стрибу. Могучий бог, укутавшись в седую бороду, дремал в ветвях мирового ясеня.

– Мудрый старик! – закричала Денница, – вели своим внукам ветрам перестать шалить в солнцевом саду, не дуть в глаза нашему гостю!

– Кто там?! – проревел Стриб. Но, увидев стоящую внизу богиню, приветливо улыбнулся.

– А, это ты, дочь Световида и Дивии? Ну так я скажу тебе: мои внуки ветры здесь ни при чем. Мерот грустит оттого, что видит, какая беда стряслась с самой Навью!

На следующий день Мерот не выдержал и сказал Деннице, что хочет посмотреть родные места. Богиня сходила к своей сестре Вецере и взяла из ее шкатулки волшебные предметы: щетку, гребенку и три молодильных яблока. После этого Денница рассказала Мероту о том, как можно использовать эти вещи. Поблагодарив богиню, юноша отправился в путь.

Когда Мерот приехал к Вертогору, то увидел, что великан дробит молотом последнюю скалу. Мерот достал щетку и бросил ее в поле. Тотчас из земли поднялось множество высоких гор. Вертогор обрадовался и весело продолжил работу.

Следующим повстречался Вертодуб. Он выворачивал с корнем последнее дерево. Стоило только Мероту бросить гребенку, как откуда ни возьмись поднялись, зашумели густые дубовые леса. Вертодуб не стал стоять без дела и с радостью взялся за работу.

Наконец Мерот добрался до трех старух-берегинь. Он дал им по яблоку, и они вмиг помолодели, сделавшись высокими стройными девушками. За это они подарили юноше платок, с помощью которого можно было сотворить позади себя целое озеро.

Но вот показались стены дворца. Когда Мерот въехал в ворота, навстречу ему вышла радостная Порвата. Показав на обглоданные стены, богиня пожаловалась:

– Брат, это все мыши! Они съели не только наших родителей, но и слуг. Я сама еле спаслась.

В ответ Мерот лишь грустно покачал головой.

– Поиграй пока на гуслях, – улыбнулась Порвата, – а я пойду приготовлю тебе ужин.

Опустившись на скамью, Мерот в глубокой задумчивости стал перебирать струны. Вдруг разверзся воздух, и перед ним явился бог правосудия Прове – мужчина с длинными ушами, в короне и в сапогах из бычьей кожи. В руках Прове держал знамя и раскаленный докрасна кусок железа.

– Я слышал, что, после того как Подага изгнала тебя с земли, ты не можешь покинуть своего небесного жилища! – удивился Мерот.

Прове мрачно улыбнулся и сказал:

– Это так, но только за одним исключением. Даже владыка вселенной Световид в силах запретить мне вмешиваться в дела богов, когда речь идет о предательстве кровных уз! Я пришел, чтобы рассказать о том, что твоя сестра Порвата сначала накормит тебя ужином, а потом проглотит!

Поблагодарив бога правосудия, Мерот выскочил из дворца, сел на коня и поскакал назад. А Прове, прежде чем исчезнуть, достал мышонка и, чтобы Порвата ни о чем не догадалась, заставил бегать его по струнам.

Наточив зубы, Порвата бросилась в комнату и увидела, что Мерота давно там нет. Разозлившись, она немедленно кинулась в погоню за братом.

Как ни быстр был конь Мерота, но скоро всадник услышал за спиной дикий скрежет и вой ветра. Обернувшись, он увидел Порвату, которая приняла облик уродливой великанши.

Достав платок, Мерот взмахнул им. Тотчас за его спиной возникло глубокое, подобное морю, озеро. Пока Порвата переплывала его, Мерот успел доскакать до Вертодуба. Догадавшись, что юноше грозит опасность, Вертодуб принялся валить деревья на дорогу. Пришлось Порвате прогрызаться через сплошной бурелом.

Тем временем Мерот добрался до Вертогора. Великан схватил самую высокую гору и поставил на нее другую.

Порвата с трудом перебралась через гору, но потом, в три прыжка, нагнала Мерота.

– Теперь ты не уйдешь от меня, брат!

Но тут Денница велела Геннилю отворить ворота солнцевого сада, и Мерот вскочил в него вместе с конем.

Оставшись на земле, Порвата завыла от злости и, прибегнув к колдовским заклинаниям, воззвала к богине мести и раздоров Кигале.

Потемнело небо, надвинулись на него со всех сторон тучи, загрохотало в недрах земли, и, вся в черном, возникла богиня Кигала. В ее руках были огромные весы.

– Денница! – воскликнула Кигала жутким голосом, больше похожим на шум катящихся камней. – Пусть Мерот и Порвата взвесятся. Тот, кто окажется легче, съест другого.

– Не слушай ее! – попыталась удержать юношу Денница. Но Мерот сказал:

– Не бойся, госпожа. Мне не страшно коварство Порваты.

Беззвучно опустилась огромная чаша, и юноша смело встал на нее. Тут, безобразно хохоча, Порвата ударила ногой по другой чаше, намереваясь сбросить брата на землю и проглотить его. Но от сильного толчка Мерота подбросило вверх так, что он сразу попал на небо.

Порвата не удержалась и рухнула на землю. Ее живот лопнул, как натянутая на обруч бубна старая кожа, и из него вышли Велес, Ния, их сыновья и дочери, а также конюший Хоре и множество слуг и служанок.