Введение

Несмотря на принципиальное противостояние, у норманистов и их оппонентов имеются некоторые точки согласия. Одна из них состоит в том, что варяго-русский (варяжский) вопрос есть главный вопрос нашей истории и нашего самосознания. «История всякого государства, — подчёркивал в 1846 г. М. П. Погодин, — есть не что иное, как развитие его начала... Начало государства есть самая важная, самая существенная часть, краеугольный камень его истории, и решает судьбу его на веки веков». Варяго-русский вопрос, констатировал в 1877 г. чешско-русский славист И. И. Первольф, представляет собой «краеугольный камень всей древней истории восточной славянщины». Такие же мнения слышатся и сейчас. Этот вопрос, говорил Г. С. Лебедев в 1999-2002 гг., «начальный, а потому — ключевой вопрос российской истории, следовательно, отечественного самосознания», в силу чего ответ на него «исключительно значим в целом для российского национального, государственного, культурного самосознания». Точно так считает и пишущий эти строки¹.

Ключевое положение варяжского вопроса в отечественной истории объясняется тем, что в нём нерасторжимо связаны проблемы, которые ориентированы не только на наше прошлое, но и на наши настоящее и будущее. Это проблемы этноса и родины варягов и руси (как варяжской, так и иных), степень их участия в русской истории, в складывании и развитии государственности у восточных славян, происхождения русского народа и его имени, названий Руси и Россия. В связи с чем в науке мало найдётся тем, сравнимых с варяго-русской по степени интереса, количеству работ и мнений, а также по накалу полемики, что вполне объяснимо. «Эти загадочные варяги-русь, — отмечал в 1878 г. Ф. Я. Фортинский, — дали нам князей, воевод, дружинников; в продолжение двух с лишком столетий они принимали деятельное участие в торговых и военных предприятиях наших предков и, следовательно, должны были оказать влияние на всё государственное и общественное развитие восточных славян». Поэтому, правомерно заключал исследователь, «то или другое решение его может повесть к изменению взгляда на всю древнюю Русь»².

Справедливость слов Фортинского ещё больше подчёркивает факт весьма заметной политической окраски варяжского вопроса, особенно ярко проступающей в сложные периоды истории нашей Родины, включая, начиная с «перестройки», наши дни³. В том числе и по этой причине, в его решении было предложено большое число ответов (порядка 30), и в руси и в варягах видели норманнов, славян, франков, финнов, литовцев, венгров, хазар, ге-рулов, готов, грузин, роксолан, кельтов, тюрков, евреев, фризов и пр.⁴ Такой набор ответов означает, что в источниках нет конкретного указания на этнос руси и варягов (поэтому неправду говорят норманисты, утверждая обратное) и что существуют разные версии варяжского вопроса, в том числе

Отправить