В кино о растлении имущих классов на периферии всегда маячит офицер угро, тайный выразитель авторского гнева. Если автор женщина — сыщик тоже будет женщиной («Обычная женщина», пардон за тавтологию). Если авторш двое (в случае «Содержанок» — Анна Рубцова и Нана Гринштейн), даме из органов суждено продвинуться с периферии на самый центр. Женщина, таким образом, оказывается сверху и в пороке, и в сыске, и в интриге, и в атаке, рейдерстве, джоггинге и исполнении хитов с эстрады — как мяукально-страдательных («Моя душа рваная — вся тебе»), так и борзого советского ретро («Я так хочу, чтобы лето не кончалось»). Мужчине остается только самоубиться, разориться, вылететь с работы (дважды), подать на развод (дважды) и систематически разгуливать по экрану с голым задом для компенсации гендерных унижений доминатрикс минувшего века. Еще одно правило бизнеса: фильмы про содержанок, мегер и прочих иствикских ведьм всегда посвящены гадкому голому мужику (здесь его играет Александр Кузнецов).

Даже фамилии исполнительниц звучат, как первая тройка нападения олимпийской сборной: Мороз, Эрнст и Старшенбаум. Чтобы хоть немного развеять это ощущение таранного монолита, в титрах там и сям мелькают имена Маруся, Соня и Катя, но эта игривость не должна обмануть, да никого и не обманывает. Соня Эрнст. Ну, кого тут обманешь.

Кажется, к ролям не без умысла привлекаются актрисы с громкой личной жизнью (например, Марина Зудина) — впрочем, у главного привлекателя режиссера Богомолова такая же. Мадам Собчак мелькнет в эпизоде.

Поскольку сюжет в сравнении с идеологией cheeks rule глубоко вторичен, к нему можно перейти после объемной интродукции. Сыщица (Мороз) ведет дело гламурной ляльки, убитой в туалете элитного ресторана то ли подругой-завистницей (Эрнст), то ли ее мужем-ревнивцем, то ли папиком-женатиком, то ли съемным юношей-вибратором для факультативных утех (Кузнецов) — что никого, кроме нее, не заботит, ибо вопрос только в том, у кого не хватит бабла отмазаться. Получив гардероб убитой и входной билет в корпоративный мир фонтанов и арф, дама жжет — вульгарной витальностью пробуждая интерес условно женатого магната-девелопера (Владимир Мишуков). Чья жена (Ольга Сутулова) занята глупым шантажом, адвокат — глупым сексом с нею же, муж сыщицы — обвинениями в педофилии со стороны старшеклассницы, папик убитой — подругой убитой, жена папика — юношей-вибратором. Значение секса в жизни взрослых и состоятельных людей взвинчено до космических масштабов, все занятые девушки, как волны, стонут и плачут, некоторые дважды за серию.

Таким образом, на место нуара приходит жанр вайс (загодя столблю название). В отличие от нуара, его производят не мелкобюджетные виртуозы, а расслабленные элитарии, утомленные хищничеством среды (см. «Садовое кольцо»). Тлен, блуд и черные помыслы перенесены из мрачных закоулков в интерьеры загородных вилл и позолоченных ресторанов с обилием света, стекла и доверительной обслуги. Все у насельников этого мира будет хорошо, вторгшиеся дворняжки ампутированы, а кого не удастся слить за бесценок — интегрируют в сословие в качестве витаминной добавки. А поскольку вход в топ (как и в любую среду, наследующую по мужской линии) открыт только для женщин, жанру гарантирован мощный феминистский уклон. Нуар двигался энергией мужланов — детективов и гангстеров, вайс — территория азартных лис, играющих нежную крошечку. Успех «Содержанок» (а он в наличии, раз запущен второй сезон) будет проанализирован, и новации стандартизованы. Нас ждет еще немало женских фильмов с голыми мужиками.

Непременным действующим лицом жанра станет (уже стал) маячащий на горизонте комплекс зданий Москва-сити. Это центр вселенной, точка притяжения всех алчных подонков моей страны. Для маркировки жизненных установок кристальной бессовестности, блядства и паразитизма вид сбоку этого хайтековского прыща на титровой нарезке совершенно незаменим. Любопытно, что башни ВТЦ, несшие в американском кино схожую смысловую нагрузку, прежде, чем упасть, фигурировали только в трэше самого низкого пошиба. Фильмы о подпольных гладиаторских боях, наркообороте и черной Эммануэли сроду не обходились без конгруэнтных башенок на горизонте. Даже ас социальных драм Сидней Поллак взял их панораму в «Три дня Кондора» в качестве сигнала, что на этот раз занят высококлассной дешевкой.

Станет ли Дьявол-центр моветоном для большого кино или неофитский золотой культ у нас в стране более не знает вкусовых ограничений — выясним в самое ближайшее время.

Секса в любом случае будет много — али мы не в большом городе?