В 1786 году тридцатидвухлетний послушник Саровской обители (Тамбовская губерния) Прохор Мошни´н после всех необходимых приготовлений принял монашеский постриг. В иноческий ранг его посвятили с новым именем – Серафим. В переводе с древнееврейского оно означает «пламенный» и дано было иноку не случайно. Благообразный вид молодого мужчины, являвшего особую одухотворенность в молитве, мудрые помыслы и речи – все свидетельствовало о благодати, которой он удостоился. «И бысть сердце мое яко воск таяй» – этими словами псалмопевца передавал Серафим свои переживания от церковных служб, во время которых, согласно преданию, он не раз «наяву созерцал ангелов». И этот путь был предопределен задолго до церковного таинства.

Будущий святитель родился в 1754 году в семье состоятельного курского купца и владельца кирпичных заводов Исидора Мошнинá, бравшего подряды на строительство каменных зданий. К несчастью, ушел он из жизни рано – когда мальчику не исполнилось и трех лет. Незадолго до кончины отец взялся за строительство большого храма во имя преподобного Сергия Радонежского по чертежам знаменитого зодчего Бартоломео Растрелли.

Проект был исполнен в духе русского барокко и сегодня известен как Сергиево-Казанская церковь (с 1833 года она служила курским кафедральным собором). После смерти Мошнина-старшего возведение храма взяла под свою опеку жена Исидора Ивановича и мать Прохора энергичная и набожная Агафья Фатеевна. Под ее началом и были завершены все намеченные работы.

Прохор любил бывать с матерью на стройке, наблюдать, как рождается чудо. Особенно привлекала его колокольня, гордо устремленная ввысь. Однажды он вместе с матерью поднялся на самый верх еще не достроенной звонницы. Шустрый и любознательный, как все мальчишки, Прохор неосторожно перевесился через перила и… Не успела Агафья ни глазом моргнуть, ни вскрикнуть от ужаса, как сын уже лежал на земле. Испуганная женщина, не помня себя, сбежала по крутой лестнице – а Прохор, живой и невредимый, идет ей навстречу. Изумленная мать была безмерно счастлива чудесному спасению. Как бы там ни было, с этого времени Божие покровительство незримо оберегало юного Прохора.

Мальчик рос смышленым. В десять лет его отдали учиться грамоте. Ум у него оказался острым, а память цепкой, так что учение давалось без особых усилий. Прохор был крепким ребенком, но все же хворь не обошла и его. В том же году он тяжело заболел, и близкие уже почти не надеялись на благополучный исход. Но, как гласит предание, отрок увидел в полузабытьи Пресвятую Богородицу, пообещавшую вскоре его исцелить. Проснувшись, Прохор рассказал матери о видении и словах Пречистой – и чудо произошло!

Вскоре по Курску шел крестный ход с чудотворной иконой Знамения Пресвятой Богородицы. Богомольцы направились прямо через усадьбу семейства Мошниных. Агафья вынесла больного во двор, приложила к чудотворной иконе, и после этого Прохор поправился.

Выздоровев, он продолжил учение и стал помогать торговать старшему брату, содержавшему лавку в Курске. Однако торговля мало привлекала юношу. Ему больше нравилось беседовать с местным юродивым, который души не чаял в парнишке. Эти разговоры все чаще наводили Прохора на мысли о вере и монастырской жизни. Когда решение всецело посвятить свою жизнь Богу созрело окончательно, мать благословила его медным крестиком, который с тех пор Прохор носил на груди до конца жизни.