Глава 32. Хорошо забытое новое

– Где мы? – У Счастливой плавали перед глазами синие и красные неоновые спирали, она еле различала обстановку.

– В отеле, – отозвался Холодов.

Ольга потянулась и попыталась встать, но голова кружилась. Она осмотрелась. Двуспальная массивная кровать, голые бордовые стены, пара золотистых торшеров с расшитыми тканевыми абажурами, огромное зеркало в тяжёлой коричневой раме с завитушками над письменным столом и зеркальный же потолок.

Она лежала на покрывале, бледная и растрёпанная. А её напарник, видимо, дремал в кресле.

– Похоже на бордель, – ляпнула она не подумав.

– Почти, – хмыкнул Алекс. – Выбрал ближайший к вашему санаторию, решил, что тебе нужно отдохнуть.

– Сколько прошло времени? – Счастливая не хотела проверять часы и сообщения на личном канале связи.

– Уже вечер. – Холодов бесстрастно смотрел на женщину и криво улыбался.

Она села, опёрлась на изголовье, почувствовала в кармане жёсткий пластик. Так, Счастливая успела спрятать излучатель.

– Меня, наверно, ищут. Мне нужно вернуться. – Ольга не понимала, почему он приволок её сюда, а не сдал медикам в «санатории».

Правда, в последнем случае у неё бы появилась чёрная метка в личном деле. Даже если бы следов наркотиков не нашли, списали бы на ошибки лаборатории, все признаки неадекватного поведения были налицо.

– Ты давно не употребляла, тебя быстро вынесло, и я решил не раскрывать этот секрет твоим коллегам. Вытащил тебя через чёрный ход, сказал, что голова закружилась и надо на воздух, – сказал Алекс.

– Какой ты заботливый. – Ольга настороженно следила за тем, как он встал и пересел на кровать: двигался он быстро и плавно, как кошка, которая следит за мышкой.

Мышкой, которой некуда бежать.

– Ты поэтому так предана «Эмпатии», их система избавила тебя от зависимости? Я с первого дня чувствовал подвох в этом твоём радужном оптимизме и брезгливости, такая светленькая, чистенькая, как будто знаешь, что такое грязь и боишься ещё хоть немного запачкаться. Где тебя подобрали? В государственной лечебнице для безнадёжных наркоманов? – Холодов подался ещё ближе и взял её за руку, положил большой палец на запястье и стал следить за тем, как убыстряется её пульс.

– Странные методы для эксперта МИТа, можно было просто спросить или послать запрос. – Ольга выдернула руку и прижалась спиной к изголовью кровати.

Она моргнула, и почему-то Холодов оказался над ней, лицом к лицу. Придавил её ногами, опёрся на руки, сжав локтями её бока, наклонил голову и прошептал на ухо:

– Я предпочитаю другие методы. – И он начал шарить по её бедру.

Залез в карман, грубо выдернул чёрный пластик и раздавил его одной рукой. Ольга не могла не оценить эффектность жеста, но втайне надеялась, что он не соберёт остатки излучателя: если хоть одна микросхема осталась цела, спецы «Эшки» снимут с неё контрольные данные.

– Забавно, что твоему начальству понадобился снимок моей головы в момент сильного психологического возбуждения. – Алекс и не думал освобождать её, он всё ещё высился над ней, опёрся поудобнее на локти, но держать не перестал.

– Я заказал уборку в номер. – Напарник явно над ней потешался.

Ольга повернула голову и увидела, как дроид-уборщик, жестянка с щётками и бесшумным мини-пылесосом, деловито собирает покорёженные запчасти излучателя.

– Большой отель. На тысячу номеров. Мусор сразу сжигают в подвале, это дешевле, чем вывозить его на свалку. Конечно, все мы заботимся об экологии. – Алекс не дал ей вырваться и подобрать осколки.

Затем Холодов взял её за плечи, перекатился, оказавшись на спине, а её, как куклу, посадил на себя. Погладил по щеке. Отпустил. Заложил руки под голову и насмешливо кивнул на дверь.

Ольга начала расстёгивать пуговицы на его рубашке. Где-то на краю сознания у неё мелькнул вопрос, почему она сейчас это делает? Потому что от запаха кофе и ментола у неё выступили мурашки? Потому что от тяжести его тела ей стало жарко и стук сердца начал отдаваться в голове? Или потому что у неё до сих пор туман перед глазами от чужого наркотического прихода? Но проблеск сознания погас так же быстро, как и вспыхнул.

Впервые за семь лет во время секса она не думала о работе и не ждала со скукой разрядки партнёра. Алекс чувствовал её возбуждение, предвосхищал желания и довольно улыбался в ответ на её стоны и крики. Когда всё закончилось, она всхлипнула, выдохнула и откатилась в сторону. А он прижался к ней, обнял и заснул.

Через пару часов она проснулась от звука воды в душе. Ольга подползла к краю кровати, склонила голову – на полу не было ни пылинки, ни соринки. Чёртов дроид реально только что не вылизал ковролин до стерильной чистоты. Счастливая чертыхнулась и закуталась в покрывало. Она начала мысленно репетировать своё предложение Алексу, но когда он, голый, вышел из ванной комнаты, ничего не сказала, только подняла бровь и лукаво усмехнулась. А Холодов одевался и не смотрел на неё.

– Передай привет Иванову. Я оценил его попытку незаконного покушения на медицинскую тайну и применение датчиков запрещённого типа. – Алекс вернул себе обычное отстранённое выражение лица и наконец перевёл взгляд на Ольгу. – Ты привлекательная и возбуждаешь мужчин. Я – мужчина.

Счастливая побелела.

– Но я бы свою женщину ни к кому не подпустил. – Алекс подошёл к кровати, сел, провёл большим пальцем по нижней губе недавней любовницы. – У меня тут для тебя подарок.

Он снова, как фокусник, вытащил как будто из ниоткуда портативный обруч с заранее записанными роликами-впечатлениями. Счастливая даже дёрнуться не успела, как клеммы устройства сомкнулись с разъёмами на её висках.

– В этот раз я подобрал вариант попроще, без потери сознания. С чёрного рынка, ты оценишь. Девчонке лет шестнадцать. У неё в крови жуткий коктейль химозы, а возле постели парочка старых мерзких козлов с неоригинальными запросами. Хит по количеству копий, мы замучались в прошлом месяце «просмотровки» искать и удалять. Без стимуляторов она излучала бы один сплошной ужас, но тут смесь извращённого удовольствия и приглушённой боли. – Холодов запустил ролик и принялся наблюдать, как у Ольги затряслись руки и ноги, а зрачки резко сузились. – Всего-то час пыток и изнасилования в глубоком режиме погружения. Интересно, где же они взяли такую мощную установку для записи, ты не знаешь?

Холодов вышел за дверь, остановился и нажал на сенсорное меню возле ручки, после чего выбрал пункт: «Не беспокоить».

– Эта девчонка в конце выживет, дорогая, так что и тебе повезёт. – Алекс ушёл не оглядываясь.

Через пару часов Ольга добиралась до дома в состоянии полного опустошения. Она аккуратно сложила переносной обруч, решила отдать Марку. Пусть разбирается, как стационарная установка оказалась у МИТа. Ролик-впечатление после минуты раздумий удалила, потом восстановила. Иванов и так про неё всё знал.

Она летела в аэрокаре, смотрела на своё отражение в стекле, а видела то Холодова над собой, то седые сморщенные яйца двоих ублюдков из воспоминаний юной шлюхи, то маленькие татуированные кисти рук этой девушки-донора. Где эти экзотические ладони только не побывали. Не сказать, что Ольгу это шокировало. Соития её почти не затронули, а вот химоза как будто до сих пор обволакивала от макушки до пяток. Счастливая облизала пересохшие губы. Холодов – идиот, если решил напугать её потными ладонями старых извращенцев. Она усилием воли отогнала стоп-кадры своих собственных воспоминаний десятилетней давности. Странно, она была уверена, что этот период техник из «Терапии» ей перекрыл выдуманными фантомами счастливой юности.

Вот ещё одна секунда её жизни: Ольга на десять лет моложе в деловом летнем костюме идёт по мраморному полу дворца с колоннами и готовится к выступлению. В паре метров от неё переговариваются несколько коллег. Они русские, она точно знает. А встреча у них с французскими военными.

Что это, откуда? Она прикоснулась к волосам. Белоснежное каре. Как и было тогда. А в недавней вспышке из прошлого у неё короткий русый ёжик, она же специально тогда подстриглась из-за жары. Стоп. В борделе у неё были жёсткие дреды с вплетёнными искусственными неоново-розовыми прядями, клиентам и сутенёру это очень нравилось. Контраст был яркий со смуглой кожей.

Счастливая подняла перед собой ладони. Она раньше загорала? Она же не может находиться на солнце, у неё сразу до малиновых пятен обгорает кожа. У Ольги резко заболела голова. А ей ещё объяснять Марку, где прибор и данные.