После ломбардского соглашения флорентийцы все же никак не могли утихомириться: им казалось постыдным и нелепым, что какой-то обычный нобиль, частное лицо, отобрал у них замок Сарцаны. А так как в условиях мирного договора стояло, что можно не только требовать утраченного во время военных действий, но и применять вооруженную силу против всех, кто стал бы этому противиться, они стали готовиться к этому, собирая денежные средства и вооруженных людей. Завладевший Сарцаной Агостино Фрегозо, видя, что сил для такой войны у него не хватит, передал город этот в дар Святому Георгию. Так как мне в дальнейшем еще придется говорить о Святом Георгии и о генуэзцах, думаю, что здесь уместно будет рассказать о том, как управляется этот город, один из главнейших городов Италии.

После того как Генуя помирилась с Венецией в конце знаменитой войны, происходившей между ними много лет назад, республика, будучи не в состоянии вернуть гражданам крупные денежные суммы, взятые у них взаймы, уступила им таможенные доходы и постановила, что каждый из кредиторов будет получать определенную часть от суммы таможенных сборов пропорционально той сумме, которую он дал взаймы государству, пока долг не будет погашен. А для того чтобы заимодавцы могли собираться для обсуждения своих дел, им уступили дворец, находящийся над таможней. Заимодавцы эти учредили между собой нечто вроде правления, избрали совет в составе ста человек для обсуждения всех общественных дел и комитет Восьми, который в качестве верховного органа должен был следить за исполнением решений совета. Все суммы, данные ими в долг государству, они разделили на акции, получившие название «места», а всей корпорации своей дали наименование в честь Святого Георгия. Когда было упорядочено таким образом внутреннее управление коллегии заимодавцев, а у Генуэзского государства тем временем случалась новая нужда в денежных средствах, оно стало обращаться к банку Святого Георгия за новыми займами. Он же, будучи достаточно богат и хорошо организован, мог удовлетворять эти просьбы государства. А оно, со своей стороны, отдав банку Святого Георгия таможенные доходы, стало давать ему в заклад свои земельные владения. Так дело дошло до того, что из-за потребностей республики и услуг банка Святого Георгия большая часть земель и городов, состоящих под управлением Генуи, перешла в ведение банка: он хозяйничает в них, защищает их, и каждый год посылает туда своих открыто избранных правителей, в деятельность которых государство не вмешивается. А отсюда произошло и то, что граждане, считая правительство республики тираническим, утратили к нему всякую привязанность, перенеся ее на банк Святого Георгия, где управление всеми делами ведется упорядочение и справедливо. Оттого в Генуе так легко и происходят всевозможные перевороты, подчиняющие генуэзцев то власти одного из их же сограждан, то даже чужеземца, ибо в государстве правление все время меняется, а в банке Святого Георгия все прочно и спокойно. И вот всякий раз, что Фрегозо и Адорно оспаривали друг у друга верховную власть, граждане, поскольку речь шла о деле государственном, оставались в стороне и предоставляли победителю завладевать республикой. Единственное же вмешательство банка Святого Георгия сводилось всегда к тому, что он заставлял победителя присягнуть в том, что законы государства будут свято соблюдаться. И законы эти действительно до последнего времени не претерпевали никаких изменений, ибо, когда имеешь и оружие, и деньги, и власть, изменять законы рискованно, — это почти наверняка вызовет опасный мятеж. Вот поистине удивительный пример, которого не мог засвидетельствовать ни один философ, излагающий порядки в государстве, действительно существующем или вымышленном: на одной и той же территории, среди одного и того же населения одновременно существуют и свобода, и тирания; и уважение к законам, и растление умов; и справедливость, и произвол. Ибо лишь такой порядок и обеспечивает сохранность города, живущего по древним и весьма почтенным обычаям. И если случится, а со временем так и должно быть, что под власть банка Святого Георгия попадет вся Генуя, то эта республика окажется еще более примечательной, чем венецианская.