Глава 6
Литературное порно

Свадьба Персефоны и Алекса набирала обороты. Над задним двором церкви Святой Марии кружили вертолёты, боясь спускаться ниже определённой высоты. Всё же звёздных гостей на церемонии обручения собралось много, и не все они любят внимание журналистов.

— Дайте мне месяц на адаптацию, — Оппенгеймер взглянул на свою руку. Пальцы едва заметно подрагивали. — Довлатов? Для простоты буду звать вас так же, как и своих студентов. Мне понятны ваши планы на мир Унии и предстоящий рейд на Летающие Острова. Но, как видите, я сейчас не в самой лучшей форме. Прорыв в архимаги [8], новая для меня эпоха, свадьба Перси…. Святой Коперник! Я всё никак не могу поверить, что застрял в аномалии на целых двадцать лет.

Помрачнев, профессор сжал пальцы в кулак.

— Скажу как есть, Довлатов. Я сейчас опасен для всех, кто находится рядом. Ещё немного, и «Фокус» перестанет сдерживать все те эмоции, что рвутся из меня наружу… Поступим так. Я даю вам своё официальное согласие на участие в вашей безумной затее с рейдом. В поле транспорта и поддержки, но никак не боевой единицы.

— Благодарю, — вздох облегчения вырвался из меня. — Вы даже не представляете, насколько важен для меня рейд на Летающие Острова.

Ох, не зря я последние двадцать минут рассказывал Роберту о своих планах на супер-аномалию в Российской Империи и мир Унии.

— Я хоть и учёный, но благодарность мне не чужда, — профессор хитро улыбнулся, глядя на меня. — Как и личные желания. Аталанта как-то сказала: «Власть принадлежит тому, кто смог убедить других в её наличии у себя». Вам, Довлатов, этот непонятный для меня фокус каким-то образом удалось провернуть даже с Лордами. Эти несносные типы слушают вас, оберегают вас, охраняют вас. Даже сейчас я ощущаю рядом с вами парочку их охранных духов. Да и я сам сделаю ставку на вас, а не на правительство Соединённых Штатов.

— Люди любят успех, — пожал я плечами.

— Это действительно так, — Роберт кивнул в знак согласия. — Но герцоги, князья и Лорды всех мастей предпочтут «банальному успеху» вкус невероятной победы. Калибр другой, понимаете⁈ Их не интересуют деньги. Взвесив все за и против, они сделали ставку на вас. Перси, Нерея, эти воинственные орки… Во время вашего появлении в аномалии я видел много, казалось бы, невозможных вещей.

Взвесив все за и против, мы назначили 5-е июля официальной датой начала рейда на Летающие Острова. Местом отправки выбрали, само собой, нашу платформу «Чайка» у Гавайских Островов. В качестве резервных пунктов сбора выбрали военную базу ЧВК «Блэкуоттер», принадлежащую Лорду Маршалу в Неваде. И родовые земли рода Лей в Империи Цинь. Плюс база МорФлота Российской Империи во Владивостоке, на острове Русский.

Все эти меры предосторожности были приняты ради того, чтобы у Ассоциации Охотников не было законных способов нам помешать. Ведь нам больше не требуется их разрешение и содействие в отправке через Центры Телепортаций.

— Эх, молодёжь! — Оппенгеймер усмехнулся, услышав мои доводы относительно мер предосторожности. — Довлатов, вы не понимаете, как мыслят люди его калибра… Как мыслим все мы, архимаги [8], патриархи древних родов и лидеры целых государств.

— Секреты и дело рода? — высказал я догадку, дабы вытащить из Роберта больше информации.

— Дело не в них, — Оппенгеймер открыл рот и пару секунд молчал, собираясь с мыслями. — Аталанта это «Сложнейшие в мире рейды и экспедиция в мир Унии». Каладрис пусть и негласно, но «Владелец Летающих Островов». Билл Рокфеллер, «богатейший человек в мире». Потом, правда, уступил этот титул Ротшильдам… или кто у нас там сейчас⁈ Смысл в том, что в понимании этих титанов «монополизация» столь масштабных идей дьявольски сексуальна! Вы, Довлатов, с вашей идеей фикс устроить рейд на Летающие Острова, уже встали на тот же путь. А эти насекомые…

Профессор указал пальцем на летающие в небе вертолёты журналистов.

— … Вечно голодны до громких заявлений. Скажи я, что «Колонизирую Луну» и как архимаг [8] буду считаться монополистом этого направления. Понимаете, к чему я клоню?

— Каладрис, — понял я без всяких слов. — Ему и до вашего возвращения из мёртвых наш рейд на Летающие Острова стоял поперёк горла.

Оппенгеймер тихо усмехнулся.

— Довлатов, вы всё ещё понятия не имеете, с кем решили связаться. Каладрис это глава Ассоциации Охотников. Даже во времена расцвета популярности Комитета и лично Аталанты, он входил в тройку сильнейших в мире архимагов [8]. Вы, правда, думаете, что человек со столь непомерной властью и силой позволит кому-то сунуться на Летающие Острова?

— Он не выстоит один против целого мира, — пожимаю плечами. — В этом и был смысл трёх стартовых точек. Даже если на нас надавит Сенат США, мы просто произведём рейд в юрисдикции другого государства. Сунется он к нам на «Чайку» или как-то сам попадёт на Летающие Острова… Мы будем готовы к любому варианту.

Выслушав последний довод, Оппенгеймер тяжело вздохнул.

— Бог свидетель! Я пытался… Но раз обещал помочь, то помогу. Глядишь, тогда и третья экспедиция в мир Унии перестанет быть мечтой.

Уже уходя, Роберт вдруг развернулся и погрозил мне пальцем.

— Не дай бог Нерея придёт ко мне со слезами на глазах… Я вас, как и этого Алекса, потом из-под земли достану!

Сказав это, профессор исчез со знакомым звуком.

*Блык*

…

Тридцать один день. В жизни действительно сильных одарённых это ничтожно малый срок. Однако его вполне достаточно для финальной подготовки к рейду. Добравшись после свадьбы до Центра Телепортаций, я разослал всем сообщение о финальной дате начала экспедиции на Летающие Острова.

Лорды поворчали, намекая, что сроки в первую очередь надо с ними согласовывать. Имидж, право сильных и всё такое, но короткое «Орки пойдут за тобой, Довлатов-чви» в том же чате как-то поубавило их градус возмущения.

«Подготовлю команды к сухопутному рейду», — добавил сверху Лазуренко.

«Зелья, оружие, броня. Пришли список участников. Я подготовлю необходимые закупки», — Гагарина тоже отписалась.

«Никто не возражает, если я возьму с собой учёных?» — ксенобиолог Мохиндер Суреш из Куба, казалось, и не заметил вовсе начала ленты сообщений. — «Кто знает, какие открытия нам преподнесут Летающие Острова?»

…

На этот месяц я вернулся в Аркхэм. Всё же это один из самых защищённых и труднодоступных городов мира. Мне следующие четыре недели никак нельзя влипать в какие-либо неприятности.

Июнь на дворе! Из-за наступления лета в Аркхэме изменились лишь две вещи. Во-первых, официально закончился учебный год в Мискатонском Университете, и студенты стали разъезжаться по домам. Во-вторых, на улицах стало в разы больше бредущих непонятно куда групп людей. Больницы для простых людей, лечебницы для подвергшихся проклятью, целебные курорты — в каком-то смысле жизнь в Аркхэме стала куда оживлённей, чем была раньше. Даже поезда с пациентами стали приходить четыре раза в день, вместо трёх обычных.

Пользуясь тем, что в Мискатонике начались каникулы, я посвятил всё своё время медитациям и тренировкам. Достал из коробок с подарками новый молоточек Хаммеров, часы-щит Гермес и ремень Арахнис. Последний считается новейшей разработкой на рынке шансовой экипировки. При необходимости ремень можно расплести на прочнейшую нить длиной в пять сотен метров. Или связать ей же кого-то в ранге магистра [4]. Прочность едва ли не как у легендарного мифрила!

Меч и лёгкие доспехи на учителя [3] пришли в двух пафосных коробочках из Японского Сёгуната. Надпись в приложенной открытке гласила:

Во-о-от! Не зря, значит, мы с Лордами тогда напились в имении Виски. Родне Рюхея Куроки тоже плюшки перепали.

Первые пять дней я практически безвылазно провёл на закрытом полигоне Аркхэма, изучая базовый набор техник воды, огня и воздуха. Благо, свободных инструкторов из-за каникул тут было в избытке.

«Щит воды» — весьма эффективный инструмент против потока лавы. «Стена Огня» спасает против толп слабых монстров и перекрывает обзор сильным. А «воздушный пузырь» спасёт в случае, если я вдруг окажусь в подводной пещере. Из-за того, что никто не знает, чего ждать от Летающих Островов, стоит готовиться вообще ко всему.

…

Медитации. Отдельные идеи на пути к рангу магистра буквально кричали о своей необходимости. Так часто случается на пути одарённых. Мысли, считавшиеся нормальными в шестнадцать, уже в двадцать кажутся полнейшей глупостью!

За советом я обратился к тем, кто уже преодолел путь от ранга учителя [3] до магистра [4].

— О, Довлатов! — целитель Фрэнсис Фукуяма встретил меня как родного в своём кабинете в госпитале Крепкого Духа. — К пониманию ранга магистра [4] ты заходишь… немножко не с той стороны, ты пытаешься. Ты смотришь в зеркало, пытаясь зачем-то понять себя. Личное развитие так не работает. Надо, как актёру, проникнуться ролью, прочувствовав её на себе.

— Теперь я вообще ничего не понимаю! — тряхнув головой, я уставился на веселящегося архонта. — Фрэнк, это очередная твоя шутка?

— Не-не-не, — целитель качнул головой, — дело в другом. Твоя реакция показатель того, что ты и впрямь стоишь на правильном пути. Пойми, Довлатов, магистр [4] — это не просто галочка в шкале рангов. Это определённый путь, который проходят лишь выдающиеся личности… Вызревая. Сыр с плесенью? Старое вино? Или же алхимические заготовки, закопанные около источника.

— Сравнения у тебя так себе!

Архонт невесело усмехнулся.

— Ты… не чувствуешь ТОГО, к чему стремишься, — ловко надрезав лезвием ауры палец, Фрэнсис измазал руки кровью. — Чуешь запах? Кровь, железо… а для меня это запах передовой и полевого лазарета. Ты думаешь, как стать целителем-магистром? Но у нашей профессии есть… кхм… оттенки.

— Оттенки?

— Как сорта вина, — Архонт показал испачканные кровью ладони. — Раз уж почти все одарённые связаны с охотой и борьбой с чудовищами, я поясню на примере бойцов с передовой… Ты когда-нибудь задавался вопросом, как мыслит ребёнок-солдат, которого рвёт жёлчью после первого убийства? А потом он хоронит людей также легко, как встречает понедельник… Или как мыслит офицер, рубаха-парень, со светлым взглядом на будущее и красивым генеалогическим древом. Он твёрдо верит в превосходство разума над телом, а потом сходит с ума при виде знакомого солдата, лежащего мёртвым на поле боя… Или детишки? Добрые, светлые существа, что были взяты в плен врагами? Им промывают мозги и…

— Хватит! — рыкнув, обрываю я увлёкшегося архонта. — Я рос в семье следователей…

Фрэнсис хищно улыбнулся, развалившись в кресле.

— Может, в этом и проблема, Довлатов? Ты стал настолько адаптивен, что не знаешь самого себя? Как мыслят все описанные мной люди? Психика меняется, люди меняются… Даже слабаки меняются, если продолжают убивать. Их дух становится твёрже, гуще, жёстче. Неосознанно растёт даже количество точек фокусировки у неодарённых. По своему желанию или нет, уже не важно. ОНИ меняются! Вот в чём смысл. Стать чем-то большим можно, только если начнёшь бороться за собственную жизнь.

Архонт постучал пальцем по виску.

— Мне, как целителю, всегда интересно наблюдать за изменениями духа. Тот путь, который ты пытаешься пройти от учителя [3] к магистру [4], это и есть аналогичная трансформация. Ты говоришь: «я целитель», но не осознаёшь, сколь глубок смысл, стоящий за этой фразой.

Слова Фрэнсиса меня задели за живое.

— Речь ведь не о лицензии? — в душе стало зарождаться понимание проблемы. — И не о ранге, и не врождённой одарённости⁈

— О-о-о, да. Речь о том, кем ты являешься, — архонт, всё так же улыбаясь, хлопнул рукой по своей груди. — Ответ здесь, внутри. Магистром [4] тебя делает не только взятый ранг или одарённость. Это сила твоего духа, Довлатов! Твоя личность, твоя профессия, твои достижения и много чего ещё. Личные победы! Очищенное от примесей чужих похвал понимание того, чем тебе действительно стоит гордиться. Сейчас твой дух одарённого похож на размытые краски. А нужна чёткая палитра. Надо отделить одни цвета от других, осознать грани своей личности. Муж, отец, целитель, надёжный друг, спаситель мира, бизнесмен… Только чётко поняв, кем БУДЕТ будущий магистр Михаил Довлатов, у тебя получится им СТАТЬ. Сила магистра [4] приходит с пониманием, и никак иначе.

Ответ меня немного удивил.

— А как же зелья? Родовая техника? Семя Духа, в конце концов?

Фукуяма понимающе улыбнулся и покачнулся в кресле.

— Молодёжь… Вечно вы торопитесь. Зелья дают строительные материалы и стимулируют твой дух. Родовая техника позволяет пройти тем же путём развития, что и предки. Но нередки случаи, когда она же вредит или выступает стопором продвижения по рангам. Семя Духа… от абсолюта [7] или архимага [8]? Сам такого не получал, но знаю, что оно усилит Власть и подсветит те области, на которые ты раньше не обращал внимания. Оно помогает увидеть Путь, а не пройти по нему.

Поблагодарив Фукуяму за наставления, я покинул госпиталь Крепкого Духа. Услышанный совет и впрямь заставил по-новому взглянуть на проблему.

…

Тем же вечером я смог переговорить с Артуром Гауссом. Мы встретились во дворе нашего жилого комплекса Сайлент Сити. Несколько скамеек стояли вокруг Источника, расположенного между домами.

Целитель выглядел несколько отрешённо. Артур молча сел на соседнюю со мной скамейку. Пару минут мы молча наблюдали за пульсацией Источника, думая каждый о своём.

— У меня вопрос, — нарушил я тишину первым.

— Про путь в магистры? — Артур усмехнулся, не отводя взгляда от Источника. — Френсис звонил час назад. Прямо не сказал, но он волнуется за твоё развитие.

Гаус прикрыл глаза.

— Давно это было… Самый важный совет я получил от наставника по целительству. Будь ты тогда на моём месте, услышал бы то же самое: «Отделяй себя от своей профессии.» Ты в первую очередь человек. Потом одарённый. И только потом целитель. Это не роли, а буквально слои твоей личности.

Целитель замолчал. На его лице вдруг заиграла мечтательная улыбка.

— Артур, у вас всё в порядке? — уточнил я на всякий случай. — Это что у вас на щеке? След от пощёчины… И вы его почему-то не убрали.

Гаус, практически любя, потёр красный след на щеке.

— Это Катарина… Я малость увлёкся и схватил её за задницу. Увлёкся, знаешь ли. Она мне тут же отвесила пощёчину. Звон от шлепка, наверное, весь Аркхэм слышал.

— Но вы улыбаетесь! — заметил я очевидное.

— В этом-то и дело, — Артур с улыбкой посмотрел на Источник. — Мне почти пятьдесят… Другой сказал бы, что я уже давно растратил свой потенциал и лучшие годы на развитие. Но рядом с ней… с Катариной я чувствую себя мужчиной. Она никогда не упрекает меня. Нахваливает, подбирает одежду, подсказывает в тех делах по «Поцелую Фортуны», где я сам теряюсь. Идя на любую конференцию или переговоры, я всегда чувствую её незримое присутствие. Мой тыл всегда прикрыт… Как мужчина, я могу сказать, что это потряса-а-а-ющее чувство. Будто имеешь поддержку целого рода, а не одной прекрасной дамы.

Целитель вдруг расхохотался. Его могучий смех эхом отразился от стен домов.

— О Матерь Чудовищ! Как же я сегодня, наверное, был смешон в её глазах… Мы гуляли, я в порыве чувств сделал ей предложение. Дальше мои руки полезли, куда не надо, и вот теперь я сижу тут с вами, Довлатов. Даже как-то боязно сводить след от пощёчины.

— Эм-м, а Катарина?

Целитель сразу же напрягся.

— Сказала, что «не может дать ответ сразу». Дела рода, какого-то там Дома… Она так волновалась, что я так и не понял, о чём вообще речь…. Вот и подумал, что может ты, Довлатов, в курсе?

Смотрю на целителя и охреневаю! Со свадьбы Персефоны ещё и недели не прошло, а тут ещё два голубка нарисовались. Может, я афродизиаки вокруг себя распространяю⁈

— Ну-у-у, что тут скажешь, — улыбнувшись, указываю целителю на щеку. — Судя по вашей идиотской улыбке, вы и сами уже знаете ответ Катарины. Поздравляю с тем, что нашли друг друга.

Видимо, Катарину придётся отпустить со службы в «Романов и КО». Таковы правила аристократов. Либо она уйдёт в семью мужа… либо Артур Гаус вольётся в нашу дружную компашку.

…

Ранним утром мне, наконец, выписали новый пропуск студента-второкурсника Мискатонского Университета. Едва получив кольцо-пропуск, я направился в Запретную Библиотеку. Пора уже узнать, чего ради Язва и Аталанта приходили в Аркхэм.

Внешне здание Запретной Библиотеки не казалось таким уж необычным. Эдакая бетонная коробка высотой в три этажа… способная выдержать даже прямо удар архимага [8]! Фасад отделан аномальной древесиной живодрева. У этой дряни, даже после распила на доски, сохраняется своя аура. Сотни защитных и сигнальных артефактов вкопаны в землю. Ещё большее их количество вмонтировано в стены.

Тамбур-комната на входе просканировала моё кольцо студента, выдав первый зелёный сигнал.

«Отсутствие скрытых пространственных хранилищ», — второй зелёный огонёк.

«Проверка личности по слепку ауры», — третий зелёный сигнал загорелся с запозданием.

Только после этого мощное защитное поле на входе спало, открывая путь к входным дверям Запретной Библиотеки.

На ресепшене старая, как сам Аркхэм, леди ещё раз проверила пропуск. Волосы цвета серебра, глубокие морщины. Даже несмотря на услуги целителей дама откровенно дышала древностью.

— Я хотел бы прочесть манускрипт безумного араба Аль-Хазреда.

— Третий отдел Таинственности, — ответив, леди выразительно приподняла бровь. — Кого-то слабее учителя [3] туда запрещено пускать. Но вижу, вы и в этом хороши, молодой человек. Ах, какое у вас милое личико! Давно к нам такие красавчики не заходили.

— Отдел Таинственности?

Леди кивнула, улыбаясь.

— Книги, которые сводят с ума, иначе как таинственными не назовёшь. Каждый год находится минимум пара умников, умудряющихся подделать свой ранг… После поимки им уже одна дорога. Прямиком в клинику для душевнобольных.

Серебровласая сокрушённо покачала головой.

— Все думают, что найдут в книгах великую мудрость, но порой знания становятся для них непосильной ношей. Мудрость великих одарённых сводит их с ума.

— Благодарю за предупреждение, — киваю даме.

Посмотрев на моё кольцо-пропуск и так и эдак, библиотекарша махнула рукой служке. Долговязый мужчина бесшумно подошёл к нам. Инстинкты бойца во мне тут же забили тревогу, почуяв рядом хищника.

— Спот, — тихо произнесла леди, — отведи молодого человека в третий отдел Таинственности. Манускрипт Аль-Хазреда. Молодой человек хоть и второкурсник, но ректор ему уже одобрил пропуск.

Мужчина кивнул и, ничего не говоря, направился куда-то в сторону.

— Следуйте за ним, — пояснила библиотекарша, указывая на Спота. — Он неговорливый малый. Библиотека, знаете ли, любит тишину.

Слух царапнула странная интонация. Прозвучало так, как будто Запретная Библиотека — это живое существо.

Спот молчаливо шагал по коридорам здания, не издавая ни единого лишнего звука. Не было ни шороха одежды, ни скрипа подошвы о деревянный пол. Даже дыхания, и того не было слышно. Такое ощущение, будто передо мной убийца, а не простой работник библиотеки.

Мы поднялись на второй этаж, а потом и на третий. Оглядевшись на лестничном пролёте, я обратил внимание, что плотность размещения книг постоянно уменьшается. На втором этаже на стеллажах находилось лишь по одной книге на целую полку.

На третьем, где мы остановились, обстановка была иной. Весь этаж был разделён на большие стеклянные секции, внутри которых находилось по одной-две книги. Эдакие комнаты-кубы. А коридор между ними, казалось, уходил куда-то в бесконечность.

— Сжатое пространство? — меня озарила сама по себе удивительная догадка. — Так здание библиотеки находится внутри аномалии, накрытой Гранью?

— Мы же в Аркхэме, сэр, — Спот кивнул, сохраняя истинно джентльменскую осанку. — Не думаете же вы, что мы будем хранить все экземпляры в крохотной библиотеке? Сюда со всего света свозятся опасные экземпляры литературы. Судовые журналы, дневники, рукописи известных книг. Мы оберегаем мир от сил, что заточены в этих творениях. Я провожу вас…

Служка с почтением улыбнулся.

— … Здесь довольно легко заблудиться.

У первого же стеклянного Куба Спот указал на лежащую там книгу.

— «Некрономикон» великое учение о не-жизни. Оно необходимо для переосознания жизни и смерти. Лучшее творение для тех, кто следует пути некромантии. В редких случаях эту книгу заимствует инквизиция Святого Престола для экспертизы артефактов с сомнительной природой. «Некрономикон» способен вытягивать отрицательную эссенцию Пневмы из всего, чего касается.

Продолжая идти, Спот махнул другой рукой на стеклянный куб.

— Справа у нас «Думай и богатей». Ещё одна запретная книга за авторством Наполеона «Самородка» Хилла. Человек, стоявший у истоков золотой лихорадки в Соединённых Штатах. Сей труд известное достояние сгинувшего рода Хиллов. За неуплату долгов в казну государства их лишили не только герба, но и рукописи. Кому-то ниже ранга ветерана [2], а лучше учителя [3], к ней лучше не прикасаться.

Наконец Спот провёл меня к стеклянной комнате в третьем ряду. Тройное бронестекло и активный контур силовой защиты намекали на то, что при необходимости читателя могут запереть внутри.

— Здесь мы храним творение безумного араба Аль-Хазреда, — мужчина коротко хмыкнул, с сомнением глядя на книгу. — Признаться, я хоть и работаю тут третий год, но никак не могу понять, почему сей труд пользуется такой популярностью? Да, это весьма загадочная книга. Я даже не уверен, человек ли её вообще написал⁈ Возможно, чудовище или иная сила⁈ Даже леди Серебро не знает, сколько слоёв смыслов у этого творения.

— Слоёв смыслов? — я с удивлением уставился на Спота, а потом на книгу.

— Вы не ослышались. — Спот кивнул в духе английских джентльменов.

Осанка, характерные кивки, чуть изменившийся угол спины. Весь его язык жестов кричал о Британском происхождении в аристократической семье.

— Зайти в комнату для чтения может каждый, — Спот указал рукой на стеклянный куб. — Влить в манускрипт ауру и ману. Следом ваше сознание само сольётся с книгой, и вы буквально увидите спрятанную в ней суть. Дальше всё индивидуально. У манускрипта Аль-Хазреда есть пять подтверждённых слоёв смыслов. Чем выше у одарённого родство со стихией, тем больше он сможет понять.

Спот едва слышимо вздохнул, смотря на манускрипт Аль-Хазреда, словно заворожённый.

— Чем вообще является эта книга? — вдруг произнёс он тихо. — Как информация была внесена в неё? Буквы, предложения и рисунки меняются местами, складываются в нечто непонятное. Последний, кто читал творение Аль-Хазреда, уходя, шептал какую-то бессмыслицу. «Какова острота угла? Какова глубина линии?» Нам с леди Серебро известно лишь то, что сие творение посвящено механике Сопряжения Миров. Давайте, я впущу вас внутрь, а сам подожду снаружи. Таков протокол посещения третьего этажа.

Входя в хранилище манускрипта Аль-Хазреда, я в первые секунды ощутил лёгкий мандраж. Для того чтобы сюда попасть, мне пришлось поступить в Мискатонский Университет, выдержать стычку с Черити Чапмэн, и пару месяцев учиться так, что голова до сих пор пухнет.

Едва я сделал шаг к лежащей на стенде старой книге в кожаной обложке, как по спине пробежал холодок. Слух уловил неразборчивый шёпот на незнакомом языке, исходящий от творения Аль-Хазреда.

Манускрипт весь задрожал, зашелестел страницами! Он, будто заждавшаяся дева, вожделел момента, когда мои руки коснутся его давно не глаженой обложки. Манил потоком маны, дышал, словно живое существо, прося подарить ему живительный глоточек ауры человека. Провести пальцем по его форзацу! Открыть, углубиться в чтение, постигнуть суть…

И я поддался душевному порыву! Схватил книгу за обложку, махнул ей вправо, раскрывая суть. Страницы зашелестели, буквы стали складываться в слова и предложения… И в ту же секунду понял, что Аль-Хазред была женщиной! А я держу в руках её Семя Духа, вложенное в твёрдый переплёт.

[Вот мы и свиделись, внук Язвы,] — прошептал женский голос над самым ухом.