Глава 7
Он, бродя по чужому рабочему кабинету как по своему собственному, походил на хищную кошку, что металась по дорогим коврам, загибая их углы тяжелыми рабочими ботинками, что никак не вязалась с элегантным, но уже вышедшем из моды кремовым деловым костюмом:
- Все миллиарды можно было бы с легкостью разместить на одном из материков! Да… пусть без особого комфорта, но это освободило бы планету от человеческого ига! Добровольный уход в резервацию – осознанный выбор истинно разумных и трепетно относящихся к своей колыбели людей! В резервацию бессрочную! Да! Резервация продлится до тех пор, пока планета не исцелит свои глубокие раны полностью! Пока не восстановится все многообразие жизни! А там, где действиями жадных и слепых людей произошло полное истребление одного из ярусов пищевой цепочки, должна помочь наука – мы должны будем интегрировать туда новый подходящий вид, что займет нишу предшественника и начнет пожирать низших, давая при этом пожрать себя высшим.
- Вы осознаете, что говорите? – спросил не скрывающий изумления седовласый старик, чье тело было слишком мало для придвинутого к старинному рабочему столу кресла с высокой спинкой. За его спиной вздымалась стеклянная стена с водопадом – центральная его часть была выключена и за прозрачным стеклом было видны плывущие черные тучи. Летающий остров снизился, опустив своего высокородного владельца ближе к грешной земле – специально для этого разговора.
На меня, сидящего на обычном стуле у стены, упирающегося затылком в золоченную раму темной от прошедших веков картину, внимания никто не обращал. Я был не против.
- Я?! Осознаю ли я?! – остановившись, переспросил мужчина в светлом костюме – Я?!
- Да! Вы! – уже раздраженно рыкнул старик, не привыкший, чтобы с ним разговаривали подобным тоном – Вы! Осознаете?! Собрать миллиарды людей и запихнуть на один из материков?
- Да! Например – Австралия! Само собой, я говорю о самой бесплодной и наиболее пострадавшей части материка. Воздвигнуть там один мегаполис, что будет уходить в небеса и глубоко под землю. Расселить там человечество, предварительно лишив его возможности произведения потомства. И через пару веков мы не узнаем исцеленный мир!
- Спрошу еще раз – вы осознаете, что говорите?! Большего бреда я в жизни не слышал – а я слышал и видел многое!
- Я-то осознаю!
- От кого-кого, но от вас такого не ожидал – всегда был уверен, что вы жесткий специалист, чьи умения впору сравнить с умениями гения-хирурга. И тут такое… Утопия? Антиутопия? Да тут пахнет сумасшествием!
- Планета погибает! Прямо на наших глазах! Так что – я четко осознаю свои действия и цели!
- Уверены?! До меня доходят самые разные и порой страшные известия! – старик выпрямился, упер костяшки кулаков в полированную столешницу – Говорят, вы возомнили себя богом! Говорят, что уже исчезло население пяти вполне благополучных островов, чьими стараниями кормились не только они сами, но и окрестные плавучие селения. Говорят, что на тех островах вдруг появилась удивительная по мощи АЗАС, что не позволяет никому приблизиться к берегам этих опустевших островов! И я проверил – да! Сведения верны! Данные со спутников и дронов показали, что на островах не осталось ни одного человека, а все долговечные постройки вроде каменных школ и больницы разрушены до основания! Я сам лично видел на фото мертвых людей, обглоданных животными! Они лежали на порогах собственных домов! А их с таким трудом возделанные поля быстро зарастают сорной травой и уже никого не спасут своим урожаем! Свиньи бродят по посевам! Крысы глодают мертвечину! И над всеми этим кошмаром автоматические турели поводят стволами в ожидании очередной жертвы! Поистине страшные известия! И у меня есть доказательства вашего причастия!
- Страшные известия? – собеседник не пытался скрыть звучащей в его голосе издевки – Пошел ты нахер!
- Что… ч-что вы себе позволяете?! Вы… Ты! Как ты смеешь?!
- Ты попытался это скрыть, тварь! Ты тщательно замел следы! – шагнув к письменному столу, мужчина в светлом упер кулаки в ту же столешницу, но с другой стороны – Ты сделал все, чтобы тебя – сенатора и благочестивого верующего, радетеля природы, честного бизнесмена, благотворителя – не заподозрили в причастности к уничтожению целого куска еще живых и вполне здоровых джунглей! Подставные фирмы, цепочка банковских переводов, несколько устраненных ключевых фигур, что знали слишком много – и ты успешно выбил под свой проект огромный кусок территории на землях Юкатана, оставшись при этом чистеньким! Ты выстроил там очередную свою сраную гига-фабрику, что быстро начала клепать товар на любой вкус! И в тот раз тебе было плевать, что исчезло целое племя тамошних аборигенов, что уперто жили по заветам предков и охраняли свои джунгли от таких как ты! Это племя было похоронено под фундаментами новых цехов! На их останках ты теперь производишь электронику, бытовую химию, средства контрацепции и прочую херню, что каждую секунду покупается и делает тебя все богаче. И тебе плевать, что полуостров медленно уходит под океан, тебе насрать на исчезновение затопляемых мангровых лесов, хотя каждое из этих деревьев впятеро ценнее твоей гребаной седой шкуры!
- Да как ты смеешь! Ложь! Я не имею ни малейшего отношения к фабрике на Юка…
- ВестПик – улыбнулся я из своего кресла – Фабрика ВестПик.
- Он – мужчина в светлом посмотрел в мою сторону- Он тот, кто выполнил эту тяжелую двойную задачу. Он сумел спасти остатки сбежавшего в джунгли племени, сохранил этот этнос, что теперь проходит у нас под номером шесть. И он же спас тех, по чьи головы ты послал своих киллеров. Я говорю о техническом советнике Канэко и ее помощнике Танака, я говорю о заместителе министра Эксудеро и о той талантливой шлюхе Фриде Лопес – все они живы. А вот твои киллеры - нет. Они кормят рыб. Затем я велел накопать еще больше грязи. Много больше грязи на тебя! Столько грязи, чтобы один единственный мой удар сразу бы похоронил тебя! Еще одна такая же фабрика в другом полушарии, устранение свидетелей… ты по уши в крови! И я крепко держу тебя за твою седую вялую мошонку! Я уже сам собирался явиться сюда и поговорить с тобой, гребаный ты сенатор… и тут пришло уведомление, что ты желаешь меня видеть. Ну? Вот я здесь. И да – это я переселил всех с островов. По моему приказу были уничтожены те, кого я не счел… достойными спасения. Они были гнидами вроде тебя. Гнидами плюющими на все кроме денег и увеличения собственной власти. И что? Что ты сделаешь? Как ты поступишь с собранным на меня компроматом, холеный ты ублюдок? М?
- Я…
- Давай одновременно? Ты отправишь на новостные каналы инфу про меня. А я выложу все, что знаю про тебя. И да начнутся игры на выживание – кого сожрут первым. Лично я готов потерять все и сдохнуть. Мне плевать. А ты? Ты готов, ублюдок? Шагнем вместе в ад? Ну давай!
Старик ответил не сразу. Сначала он медленно убрал руки со стола, затем подал задницу назад и обессиленно плюхнулся в кресло, где и затих, исподлобья глядя на собеседника.
- Ну? Кстати – вот доказательства – на старинный стол упала допотопная флешка в поцарапанном оранжевом корпусе – Там записанное на видео интервью с теми, кого ты приговорил к смерти. А чтобы ты вдруг не подумал, что это подделка – я хоть сейчас скатаюсь с тобой в укрытие, где я держу этих говорливых и очень благодарных мне людей. Так что, сенатор? Начинаем войну?
- К-хм…
- М?
- Как мы можем… закрыть этот внезапный конфликт к обоюдному согласию? Всегда есть варианты…
- Варианты? Легко. У тебя по гига-предприятию в северном и южном полушарии. В каждом из них я хочу по цеху. От тебя предоставление всех ресурсов, обеспечение защиты внешнего периметра и полное невмешательство в дела Атолла. С тебя же полное прикрытие всех моих дел, сенатор. Отныне мы союзники. Я утону – и ты сдохнешь тоже. Я упаду – рухнет и вся твоя империя. Обязательно посмотри все записи и документы на флешке – мы уже несколько нет собирали на тебя компромат, а на днях я получил подарок от одного из доброжелателей, что дополнил твое досье уже старой, но проверенной и убойной инфой о твоих сексуальных фантазиях… Одурманенные обезьянки с имплантированными женскими грудями? Ты серьезно?
Обмякнув, старик хватал ртом воздух, медленно закатывая глаза.
Поднявшись с кресла, я спокойно произнес:
- Сейчас влетят медики.
- Мы здесь закончили. Что дальше по плану?
- Западный Шпицберген. Поселок Пирамида. Надо повлиять на его владельца… сурвер Николаев.
- Они все еще ведут строительство в той шахте?
- Да. И накрывает поселок куполом, что был разработан для проекта колонизации Марса. Денег у него хватает – и упертости тоже.
- Западный Шпицберген… Не успеваю… сам справишься?
- Конечно – я растянул губы в медленной уверенной усмешке.
- Николаев старик действительно упрямый… и верит в Север.
- Я смогу… переубедить его. Он продаст остров.
- Полагаюсь на тебя.
- Ага…
- А если не получится…
- Получится…
***
Вздрогнув, я с трудом разлепил глаза и протяжно зевнул. В голове медленно таяли, исчезая почти полностью, проявившиеся воспоминания. Что-то запомнил. Что-то не удалось удержать в голове. Надо напрячь башку и заставить мозг впитать хоть что-то…
Юкатан. ВестПик. Атолл. Аренда – фальшивка. С испуганной отрыжкой из всех дырок отдали бесплатно. Откупились… Светлый костюм. Летящий над облачным слоем роскошный кабинет – парящий остров. Так высоко жили лишь настоящие небожители, которые срали на мир внизу сразу во всех смыслах – включая и буквальный. И срали с удовольствием…
Что еще?
Что случилось в Пирамиде? Почему меня продрала дрожь озноба при одном лишь упоминании Западного Шпицбергена, а при упоминании поселка Пирамида резко отдало болью в давно зажившей пояснице?
Дерьмо…
Давай, гоблин! Выдави еще хоть что-то из заблокированного пласта воспоминаний! Что случилось в…
- Лид! Проснулись! – обрадованный голос Хорхе выдернул меня из борьбы с собственным мозгом и невольно заставил открыть глаза. Мрачно взглянув на сидящего за рулем гоблина, я зло прохрипел:
- Что?
Заодно огляделся и убедился, что мы двигаемся со скоростью хромого гоблина. В трех шагах от капота усердно трудилась неровная шеренга взмахивающих тесаками гоблинов, рубящих сплетения лиан, обрубающих толстые ветви, отшвыривающих сгнившие стволы. Всего пятеро рубщиков. Еще двое виднеются метрах в пяти там же – впереди. Просто шагают. Если это и разведка, то направленная на поиск правильного курса для тяжелого внедорожника, что к тому же тащит за собой нагруженный строительными материалами прицеп. Выглянув в окно, убедился еще кое в чем – нос меня не подвел, и я верно угадал, что прямо надо мной умостилась старуха, от которой перло запахом никогда немытого тела и нестиранной одежды.
- Свали на прицеп, вонючая – коротко велел я.
Не рискнув со мной спорить, но позволив себе невнятное ворчание, старуха сползла с крыши, достаточно уверенно приземлилась на черные пятки и поволоклась к прицепу, продолжая ворчать и надрывно кашлять. Голова моталась, руки чертили странные узоры в воздухе – казалось, что старая вонючая бруха проклинает нас.
Остальные взятые с собой гоблины шагали по сторонам от машины, отдыхая, на ходу перекусывая и явно ожидая продолжения какого-то пропущенного мной разговора. Покосившись на дрыхнувшую на переднем пассажирском кресле Ссаку, я глянул на угнездившегося сбоку от меня Каппу.
Вроде все… Камино остался в ВестПик. Бдит у барака – как дополнение к бдящей же системе. Изначально я хотел взять паренька с нами, но глянул на его руку и… велел пить лекарства, при этом завязать с пэйнкиллерами, больше спать, пить и жрать. Ну и выполнять наши основные задания – по возможности. Хотя Управляющая, поразмыслив, признала, что всего за пару дней ее новые мерсенарио сделали больше чем все жители ВестПик за последние месяцы. Признав это, она призвала нас к осторожности и не забыла напомнить, что всегда рада новым камерам наблюдения, датчикам, проводам, экранам и прочей столь важной для нее технической периферией. Я молча кивнул, не став сейчас упоминать, что если и притащу что-то, то точно не в подарок – пусть повышается внутренний статус и дает доступ к новой информации.
- Что? – повторил я, поняв, что Хорхе испугался моего злобного тона и тему продолжать не хочет – Начал – заканчивай, гоблин!
- Воды? Мескаля?
- Компота.
Каппа тут же открыл здоровенный стальной термос, который мы получили в обмен на кучу старой одежды и налил мне большую кружку компота. Выпив все до капли, я снова протянул кружку, получил новую дозу и на полминуты затих, прислушиваясь к ощущениям – на этот раз к ощущениям тела, а к не своим мыслям.
Тело… гудело, шипело… все это мне лишь казалось, но я всегда относился к своему организму как к механизму. Поэтому мысленно всегда добавлял к тем или иным ощущениям звуки и цвет. Руки красные и гудят. Бицепсы клинит то и дело подступающей судорогой – последствие недавной тренировки. То же самое с бедренными мышцами, а грудные и трицепсы держатся. Побаливает пресс… Надо выпить больше воды, заглотнуть минералов, сожрать пару лепешек и мяса. И, судя по ощущениям кишечника, впредь вяленое мясо надо варить и варить долго. Дерьмово его здесь консервируют – соли жалеют. То-то мне в прошлый раз почудилось, что когда я жевал плеть вяленного мяса на зубах пару раз что-то щелкнуло между зубами, а по языку разлилась мягкая сладость. Личинок жрать не проблема – тоже белок – но через каждый километр пути орошать землю бурым спреем желания никакого.
В целом все как всегда. Хотя что-то чудится в пояснице…
- Женщины – ожил наконец Хорхе и покосился на сидящую рядом с ним наемницу – Спит? Хорошо. А то тема такая, что будто за спиной всех баб мира им же кости перемываем…
- Она не спит – буркнул я – И? Женщины?
- Да! Но не просто женщины, лид – сиськи там, соски и волосы роскошные… нет. Вот… сильные женщины. Настоящие. Это ка? Вот ты лид недавно про настоящих баб говорил… а как понять? По размеру бицухи? Вот у Балэни тело – мощь! Завидую. Еще пару баб… э-э-э… пару женщин знаю – одна лидером группы работает в мостосносительной бригаде, так у нее все по струнке ходят, а как она молотом машет тяжеленным…
- Ты несешь какую-то хрень – поморщился я – В чем вопрос, боец?
- Настоящая баба или нет – как понять? По телу судить? По взгляду гордому? По словам злобным? Скажет – как по яйцам пнет. Так? Я вот до встречи с тобой думал, что в людях и женщинах разбираюсь, лид, но…
- В людях и женщинах? – столь же хрипло, как и я недавно произнесла Ссака – Повтори-ка…
- Да нет! – заторопился Хорхе – Я к женщинам ровно отношусь! Оговорился просто. Я с уважением!
- Не Рэк – заметил Каппа.
Я лишь хмыкнул. Будь тут Рэк – он бы уже разинул пасть и многое бы высказал о бабах.
Чуть подумав, я почесал зудящую от укуса какой-то твари щеку и сказал:
- Внешность, голос, слова, взгляд – все это херня. Они ничего не говорят. А если говорят – лгут. Настоящие бабы держат свой нрав, умения, возможности и мысли при себе. Но удержать все это под замком трудно – знающий все равно почует и поймет. А иногда удержать настоящее «я» просто невозможно – настолько оно сильно. Хотя таких мало – и среди мужиков редкость.
- Ага…
- Ощущения. Впечатление. Они складываются из опыта. Но…
- Но? – Хорхе на миг обернулся и снова вернулся к созерцанию потных смуглых спин рубщиков лиан – Но?
- Но хрен ты научишься верно оценивать суть бабы, если видишь в ней только бабу – проворчал я и снова приник к кружке с кислящим компотом.
- Не совсем понял, сеньор…
- Сам догадайся – зевнул я.
- Мужики все равно пожестче! Такие зверства как мы бабам не вытворить! – вдруг подал голос накачанный гоблин в коротких шортах и высоких сапогах с сетчатыми голенищами – Мы звери! Мужики!
- Бабы не настолько жестокие? – не выдержав, я рассмеялся – Дебил. Встретиться бы тебе с одной девкой, что я знал в прошлом.
- Опасна?
- Да – кивнул я, отвечая на вопрос Каппы – Опасна. Жестока. Безумна. И ненавидит мужиков – всех без исключения. Хотя у нее были причины.
- Расскажи, лид.
- Легко – еще раз зевнул я – Имени ее не помню. Вообще многого не помню. Но в голове засело, что она настолько меня… удивила, что я задал о ней пару вопросов. Так что знаю, что она была с Азии. И лет так до семнадцати была обычной сельской девчонкой. Потом ее сосватали. И она радостно рванула к подруге, крепко сжимая в кулачке катушку ниток и щипчики.
- Катушку ниток и щипчики? – в изумлении повторил накачанный гоблин – Ха! И что? Ой… простите, команданте…
Никак не отреагировав, я продолжил:
- По правилам ее народа девушки до замужества с косметикой и прочим не баловались. Не удаляли волосы в местах, где их быть не должно, не щипали брови, не красили волосы, не подводили глаза и губы. Как сосватали и назначена дата свадьбы – за три дня до нее невеста приводит себя в полный порядок. Чтобы показать товар лицом… ну и будущего мужа порадовать – на, гляди, какой цветок тебе достается.
- Цветущий хрупкий цветок – кивнул Каппа – Красота мимолетна. Отцветут и опадут лепестки. Хирург ответит на звонок…
Пока разинувшие рты гоблины пялились на мечника – включая Хорхе – я налил себе еще компота и продолжил:
- Короче она привела себя в порядок. И вприпрыжку рванула домой. Там всего метров пятьсот. Ей не повезло – два рода уже давно срались из-за пахотных земель, что еще могли рожать хлопок. И ей навстречу попался десяток молодых придурков того другого рода. Они втихаря от старших бухнули и весело слонялись в потемках. И тут навстречу красотка…
- Они изнасиловали – понял Каппа.
- А затем убили – кивнул я – Затем поняли, что натворили и начали грубо заметать следы. И бросили в сухой канал, не забыв засыпать глиной и песком. Но юные неумелые и трусливые ушлепки не добили ее и этим совершили стра-а-ашную для себя ошибку. Она выжила. Выползла. Вернулась домой. Ходячий труп с переломами, ранами, ушибами внутренних органов, с кровью льющей по бедрам. Ее встретили… хреново. По их меркам она уже была конченой. Да, род за нее отомстил, ее не выгнал, но, само собой, о свадьбе и речи больше не было – жених отпрыгнул как от тарантула. Кому нужна порченная оттраханная хором девка?
- Ну да – кивнул тот же говорливый гоблин.
- Она стала изгоем. И… к ней перестали приближаться – усмехнулся я – Я не про их боязнь «испачкаться». Они просто боялись. Дико боялись этой невысокой тощей девчонки, что весила не больше сорока килограмм. Странной девчонки, что жила в дальнем флигеле и сутками глядела на огонек керосиновой лампы, медленно крутя в пальцах катушку черных ниток и щипчики. Она свихнулась.
- Еще бы! – это уже был Хорхе.
- К моменту, когда я увидел ее в деле, ей было под тридцать. И последние десять лет она работала на один из крупнейших синдикатов. Догадайтесь кем…
Выждав пару секунд и поняв, что никто не спешит выдавать догадки, я ответил сам:
- Пыточных дел мастер. Именно мастер. Хотя из всех орудий она использовала лишь щипчики и нитку. Умелого мастера очень любили использовать на тех, кого надо было уговорить или сломать морально, но без использования химии или уродующих пыток. Клиента намертво закрепляли на кушетке, а затем появлялась она. Не задав ни единого вопроса, она склонялась над обездвиженным клиентом и… начинала приводить ему брови в порядок. Она молча выщипывала волосок за волоском, делала паузу, оглядывала, иногда бралась за нитку, зажимая один из концов в плотно сжатых не подкрашенных губах. Снова пауза. В дело опять идут щипчики. И очень скоро прикованный к кушетке клиент – неважно юнец или мускулистый мужик, ученый или наемник-боец – начинал истошно орать, выть, скулить, ссаться и сраться под себя, с визгом обещать, что все расскажут или сделают как надо. Только не надо больше делать ему красивые брови! Не надо сук-а-а! Не надо! А она, не слушая, молча продолжала. Доведя дело до конца, она вставала и молча уходила. А на кушетке оставался потерявший сознание и обосравшийся клиент с идеальными бровями. Прямо сука идеальными – она всегда угадывала какой стиль для него лучше. И делала как надо. Когда клиент приходил в себя, он, даже видя, что ее уже нет, никогда не кобенился и не сопротивлялся. Нет. Наоборот – очень вежливо и тихо он спрашивал, что ему надо сделать, чтобы больше никогда не увидеть рядом с собой этой тощей и почти невесомой девки с щипчиками…
- Я впечатлен – ожил Каппа, поняв, что моя история закончена.
- Охрене-е-еть – выдохнул накачанный гоблин – Что у нее за щипчики такие были, коменданте? Особый металл? Зубцы? Или она им кожу лба до кости пробивала?
- Ты нихрена не понял – подытожил я и потянулся за свертком с едой – Валите рубить лианы, гоблины.
- Но…
Поймав мой взгляд, гоблин подавился следующими словами и поспешил вперед, уводя за собой остальных.
- Сломанные женщины – страшные женщины – повторил свой кивок Каппа, открывая дверь машины.
- Ты тоже нихрена не понял – проворчал я – Не все так просто. Ты решил, что мол ее изнасиловали – и она стала мстить всем мужикам на белом свете? Типа в душе ее расцвел душный цветок черной мести и своей вонью не давал ей покоя? Нет! Она свои фокусы проделывала и с бабами. И даже с теми из них, кто тоже в прошлом был жертвой изнасилования. Ей было плевать на их предысторию. И делала она это не за деньги – всегда брала меньше предлагаемого, жила в убогой крохотной квартирке, питалась консервированным дерьмом, носила дешевую одежду и все свободное время не отлипала от сериалов про ловлю маньяков очередной полицейской бригадой. Я наблюдал за ней – в то время я вроде как подыскивал целую команду узкоспециализированных профи. И оказалось, что она нихера не профи – просто эта тощая бесцветная баба каким-то образом умела внушить своим жертвам особый страх. Сама не понимая как у нее это получалось. Она ничего не хотела от жизни – ее устраивал даже крохотный размер ее допотопного телевизора. А жопу она мыла самым дешевым хозяйственным мылом, его же использовала вместо шампуня – и тоже не жаловалась. Ей на все было плевать. Даже на собственную жизнь. Так что мне она не подошла – невозможно контролировать того, кто ничего не хочет, ничем не дорожит и никого не боится. Да и сдохла она вскоре. Кончила херово – по пути домой ее изнасиловали обдолбанные подростки, затем издевались пару часов, пытаясь заживо освежевать, выжгли окурки глаза, натолкали песка и собачьего дерьма во все щели, облили какой-то едкой хренью, только затем добив. За нее никто не мстил. Изуродованное тело зашвырнули в будущий грибной корм и дело было закрыто.
- Тогда почему ты вспомнил о ней, лид? Она ведь тебя не впечатлила…
- Чтобы до вас дошло - не важен внешний вид, не важна физическая сила. Той бабе хватало малого, чтобы заставить обосраться от страха почти любого мужика. А некоторые, даже нарастив под полцентнера мышц, не впечатлят собой даже крысу. Почему я вспомнил именно про нее? Да потому что я так и не понял, чем она сука на них так действует… не раскрыл ее секрета.
- А окажись ты привязанным к тому столу, а она склонись над тобой с щипчиками…
- Я бы не сломался – с уверенностью ответил я и в моей памяти чередой вспышек пронеслись рваные воспоминания о той странной девке с обгрызенными до мяса ногтями, девке воняющей дешевым мылом и еще более дешевой лапшой с устричным соусом – Нет… я бы не сломался.
- А… я уже утомил тебя, лид. Ты заслужил отдых…
- Говори.
- Рыжая?
- Дура мечтавшая стать волшебницей, но решившая стать насекомым? – рассмеялся я – Безумная кобылка красотка?
- Да. Джоранн.
- Обычного гоблина она напугает влегкую – проворчал я, окончательно смирившись с тем, что больше поспать мне не дадут – Гражданского. Враз обосраться заставит одной своей улыбкой. Задатки у ней есть, если не похоронит их.
- Щипчики! – проворчал с чего-то вернувшийся подкачанный гоблин – Это ж как пальцем ткнуть! Мерде! Кто это заметит?
- Пальцем ткнуть? – усмехнулся я, пододвигаясь ближе к открытому окну.
- Си, коменданте!
Выпрямив руку, я резко ткнул его пальцем.
- А-А-А-А-А-А! – закрутившись, гоблин рухнул, закрутился в зарослях, пачкая себя зеленым соком – А-А-А-А-А!
Зевнув, я выбрался из медленно едущей машины, неспешно потянулся, разминая затекшие мышцы. Сделал шаг и еще раз ткнул пальцем – уже в другое место.
- У-У-У-У-У-У-У!
Я сжал кулак, затем задумчиво выпрямил мизинец, глянул на воющего дебила.
- Но! Но, сеньор! Оу но! Оу-оу!
- В жопу твое оу. Ты урок понял?
- О да! Я понял!
- И снова – нихрена ты не понял, дебил – буркнул я и отвернулся.
Первое что увидел – остановившийся внедорожник и сползающего с него проводника, что всячески старался не смотреть в мою сторону – как и все остальные.
- Почему встали?
- Сеноте…
- Что?
- Сенот – поправился Гонсалес, опустив руки вниз и описывая им круг – Священный сенот, сеньор. Сеноте саградо!
- Колодец жертв - пробормотала слезшая с прицепа вонючая кашляющая старуха – Ох… мерде… ой, коменданте…
Я молча глянул на нее.
- Сдохни! – ткнув в меня пальцем, она торжествующе захохотала и тут же зашлась в приступе кашля. К ней шатнулся Каппа, но я остановил его жестом и коротко бросил:
- Только поможешь ей. Старухе до реки не добраться.
Внимательно оглядев содрогающуюся в кашле ведьму, мечник понял:
- Все… она умирает. Агония…
- Да – кивнул я – Шагай пока можешь, старая.
На меня вопросительно взглянул Гонсалес:
- Помочь ей?
- Мне посрать.
- Она стремится к сеноте саградо, сеньор.
- Мне посрать.
- Мудро, сеньор, мудро… Раз хочет сдохнуть красиво – пусть попросит. И я доведу ее до колодца жертв!
- Сдохни, бастардо! – вместе с темными сгустками выплюнула старуха и рухнула на землю, прохрипев оттуда – Сдохните вы все! Я умираю… а вы остаетесь… суки!
- Не обращайте на нее внимания, сеньор – заторопился Гонсален, шагая рядом – И не сердитесь на остановку – надо разведать дорогу. Совсем рядом древний город!
- Очередной мегаполис?
- Нет, коменданте! Не бетонный мусор! Нет! Тут покоится древний город наших предков майя! Пирамиды! Письмена! История! Хотите взглянуть?
- Нет.
- Это священные земли для любого, в тем есть хоть толика древней крови майа…
- Мне плевать.
- Понимаю, сеньор. Сейчас мертвые города повсюду. Но пока ищут дорогу для машины – посмотрите на сеноте саградо! Это ведь вход!
- Вход куда? – приостановился я, машинально проверяя разгрузку и проводя ладонью по прикладу висящего под рукой дробовика.
- В дом бога дождя Чака! А еще глубже – дом мертвых…
- Бред – поморщился я.
- Всего лишь умершая старая вера – вздохнул Гонсалес и взмахнул мачете, обрубая пару лиан – Вот… вот и он.
Мы оказались на краю обрыва. В шаге – пропасть. Огромная округлая яма частично заполненная зеленой водой, куда уходили змеящиеся корни. До воды метров двадцать пять. Ширина ямы под сто метров, ровные скалистые стены выглядят вытесанными, но покрыты мелкими будто выжженными язвами.
- Сеноте саграде! – благоговейно прошептал Гонсалес и беззвучно что-то зашептал, следом швырнул в далекую воду дешевую пластиковую расческу и тут же добавил – Прими мой щедрый дар, о добрый бог!
Отступив, я глянул вниз – по земле ползла содрогающаяся от уже беззвучного мелкого кашля старуха, по ее подбородку стекала густая черная кровь. Нас она уже не видела, испещренные пятнами старческие руки хватались за землю, слетевшее пончо было сброшено, и старуха ползла голой, выглядя мерзким костистым насекомым.
- Ее мечта сбылась – чуть ли не со священным ужасом выговорил проводник – Она мечтала умереть в воде. И вот она… да где! Сеноте саграде… ее еще живое тело примут святые воды… отличная смерть! Повезло!
- Прими меня вода родная… - выплюнув эти последние слова, выговорив их с мольбой, она подалась вперед и рухнула в пропасть. Ударившись о стену, перевернулась и… налетела на сучья застрявшего в куче мусора бревна. Обломанные ветки пронзили ее не насквозь – напоролись где-то на полпути на кости, и старуха повисла над бревном, не достав до воды всего-то метр. Дергаясь, она еще с полминуты силилась освободиться, а затем обмякла и затихла, обвисшими руками почти дотянувшись до воды, но так и не коснувшись ее. Бревно покачалось и высвободилось, понеся мертвое тело над зеленой безмолвной водой. Стоящие на краю сенота гоблины задумчиво пялились вниз. Кто-то швырял свои дары священному колодцу.
Я оскалил зубы в усмешке:
- Ну да… охеренно ей повезло… мечты сбываются! Ищи дорогу, гоблин.
- Да, коменданте! Бегу! – очнулся проводник и припустил вперед, спеша встретиться с разведчиками.
Глянув еще раз в наполненный водой колодец, отныне украшенный дохлой бабкой, я вернулся к внедорожнику. Дерьмо… Минус проводник. Неплохое начало вылазки… Сколько километров мы преодолели? Всего ничего? Впрочем… бабка умирала от какой-то крайне скверной болячки, что разъедала ее легкие изнутри. И либо она почувствовала, что наступили последние для нее часы на этом свете, либо ей попросту надоели эти мучения. Теперь зараза из ее пробитой сучьями груди сочится в зеленую воду священного колодца.
Усевшись рядом с экзом, провел по холодному металлу ладонью, глянул на машущих мачете рубщиков и невольно перевел взгляд в другую сторону – туда, где над всем окрестным миром насмешливо царил другой мир – гора Олимп.
Вот там я «родился». Гоблинская Окраина. Стальные темные коридоры. Там я жил без настоящего солнца, без травы, без этих просторов, от которых захватит дух у любого, там не было гремящих величественных водопадов, гигантских деревьев, вкусных ягод… Ничего этого не было. Тот, кто смел или предприимчив, всегда мог получить пару кусков сочной жареной плуксятины на обед, а к ней пластиковый кувшин загадочного компота и столько же неплохого самогона. Вот и все радости жизни. Но при этом, даже без всех сраных разносолов, тамошняя злобная система, что запросто заберет у тебя руку или ногу за неуплату, всегда починит тебя, исцелит любую болячку. Надо – заменит сбоящий орган. Даже хер другой пришьет – и может даже на пару размеров больше.
К чему это я тут мыслью по дерьму растекаюсь?
Да к тому, что нам сука срочно надо оживлять медблоки. Иначе мы все рискуем сдохнуть как та бабка. Если мы подцепим любую здешнюю тропическую гнойную болячку… хрен ее потом самостоятельно вытравишь из организма. И в этом случае не помогут тяжелые звенящие мешки песо. Деньги играют хоть какую роль там, где есть больницы и доктора, медблоки и автоматические хирурги-штопальщики. А здесь деньги не помогут. Здесь деньги не спасут.
Сверившись с картой, я недовольно поморщился, но пока сдержал гоблинский порыв и не стал никого подгонять пинками и тычками. Судя по всему, до одинокого мелкого ручья осталось всего ничего, а там двинемся чуть бодрее.
Приткнувшись спиной к экзу, я снова задремал, зная, что Каппа проследит за порядком, окрестностями и гоблинами.
Следующие шесть часов я спал, временами просыпаясь и снова погружаясь в темный и душный сон без видений. Проснувшись в очередной раз от того, что мы остановились. Не замерли на минуту в ожидании пока рубщики проложат тяжелой машине путь, а именно остановились. Выбравшись, убедился, что мы тут задержимся – суровый мечник правильно оценил состояние гоблинов и объявил привал. Машину остановили в правильном месте – на краю узкого «провала» в джунглях, образованного падением умершего дерева. Скоро джунгли затянут дыру в лиственном небе нитями лиан и ветвей, но пока ничто не мешало жаркому солнцу выпаривать влагу из земли. Хорхе торопливо разворачивал солнечные панели, рядом с монструозным стволом упавшего дерева примостились гоблины, успевшие развести костерок.
- Лид…
- Неплохо – признал я успехи мечника – Отдыхай.
- Да, лид.
- Хорхе! Пожри и брось жопу на землю. Поспи.
- Да, сеньор!
- Ты как? – повернулся я к беловолосой наемнице, скрывшей свои кудри по шлемом с поднятым забралом.
По ее лицу стекал пот, но не похоже было, что ее это как-то беспокоило. Видно, что стаскивать с себя экипировку она не собиралась, предпочитая потеть и делать мелкие глотки из бутылки с водой.
- Тело слушается плохо – буднично ответила она. Чуть подумала и ткнула себя пальцем в левое плечо – Сустав ноет. А я раньше всегда гордилась, что это плечо у меня самое здоровое…
Я зевнул и потянулся:
- Ты жертва экспериментов. Высоколобые умники годами тыкали в тебя своими щупами и вялыми членами, а затем стирали память. И так по кругу.
- Думаешь и членами тыкали?
- А хер его знает – признался я – Почему нет? Думаешь профессор наук не имеет члена и желания пристроить его в теплую влажную норку? Хотя… вряд ли – добавил я, чуть подумав – Тобой занимался Атолл. И если я правильно помню хоть что-то, то там за всем и вся велось круглосуточное пристальное наблюдение, а те из ученых, кто работал на корпорацию были настоящими фанатиками. Вживить тебя целиком в жопу плукса – могли. Вскрыть тебя от подбородка до жопы и разложить всю продолжающую работать требуху на сверкающих подносах, а затем часами любоваться – могли. А вот просто разложить тебя на служебном диване и как следует трахнуть – это им неинтересно. Тут ведь нет новизны, тут нет шанса открыть что-то новое.
- Я девушка необычная…
- Санитары или помощники может и соблазнились бы твоей голой бессознательной жопой, но побоялись бы того, что последует позже.
- Бурного оргазма и липких пятен на трусах?
- Того, что по их души придет кто-то вроде меня и сделает так, чтобы им больше никогда не хотелось секса ни с кем кроме себя.
- Ты меня успокоил, лид. Хотя так и представила, как голая баба лежит на столе и орет «да трахни ты меня уже!», а умник в белом халате продолжает натачивать скальпель… Или скальпели вручную не точат?
- Забудь уже о своем долгом отпуске, боец. Покайфовала пару столетий – и хватит. Поняла?
- Да. Постараюсь. Не люблю терять контроль над ситуацией. Поэтому злюсь. Я потеряла контроль. И потеряла надолго. Плевать на вялые члены санитаров. Бесит, что я не помню того, что со мной делали.
- Зато ты пережила всех своих ровесников – зевнул я – Пережила эпоху Заката. На самом деле, Ссака… ты ведь всем довольна сейчас, верно?
- С чего ты так решил, лид?
- Потому что ты вернулась на здоровую чистенькую планету. Вокруг тебя бескрайние джунгли. Полно живности. Есть кого убить. На кого поохотиться. С твоими навыками и опытом ты вполне вписываешься в новые реалии. И будешь востребована в любом охранном отряде в любом их селений вокруг нас.
- Хочешь избавиться от меня?
- Не – покачал я головой – Хочу сказать, что возникни у тебя желание влиться в обычную мирную жизнь – ты легко можешь это сделать. Давай. Разворачивайся и топай по нашему следу обратно на ВестПик. Там расспросишь местных, они укажут тебе дорогу в одно из мирных охраняемых поселений. Как дойдешь до одного из них – легализируешься. Вряд ли система будет настроена против тебя – ты всего лишь жертва обстоятельств. Так что тебя примут, выдадут нулевой новый статус – и вперед. Работай, мирно живи, трахайся, сиди вечерами под затянутыми сетками навесами, пей мескаль, воркуй с любовником. М? Как тебе на вкус такой вариант?
- Прокисшее дерьмо с ванилью. Я останусь с тобой.
- Ага – кивнул я – В этом все дело. Ты на своем месте и тебе все в кайф. И вспоминаешь ты о промерзлом прошлом по какой-то другой причине. Плевать тебе на скальпели и члены научников. Что гложет твою жопу, Ссака?
- Холодильники.
- Ну?
- Я расспросила Каппу пока ты спал. Вспомнила кое-что сама?
- И?
- Говорю же – холодильники.
- И что с ними?
- Там должно быть еще немало людей. Живых людей.
- Взыграло милосердие? Дави его.
- Кого из тех, кто продолжает спать в холодильниках ВестПик я знаю. Почти уверена в этом. Доказательств нет – просто ощущения.
- И что ты хочешь от меня?
- Заглянем снова в лабораторный комплекс, лид?
Секунду подумав, я кивнул:
- Позже – возможно. Лишние бойцы не помешают. Если там найдется кто-то вроде тебя.
- Спасибо, лид. Шуметь можно?
Глянув на дробовик под ее рукой, я покачал головой:
- Стрельбы пока отменяем.
- Жаль – скривилась Ссака – Но звучит разумно. Я поняла, командир. Спасибо за уделенное время.
- Отдыхай, боец – кивнул я.
Приметив подходящий куст, что явно требовал полива, шагнул к нему, тянясь к ширинке и… метнулся обратно к машине.
В один прыжок оказавшись рядом, вцепился в крышу, замер…
Странный и беззвучный толчок повторился. Земля под ногами будто вздохнула. Затем пришел долгий скрежещущий хруст…
Что за дерьмо?
Похоже на удар о землю опоры тяжелого шагохода.
- Лид?! Не могу понять…
- Жопу в экз! – рявкнул я, рывком открывая дверь машины.
- Сеньор! – этот крик издал бегущий ко мне Гонсалес – Сеньор! Это провал! Провал! Надо уходить!
- Провал? – рыкнул я, озираясь – Хорхе! Живей!
Успевший сложить и убрать солнечные панели Хорхе ящерицей впихнулся за руль и замер в ожидании. А я все никак не мог понять…
- Какой сука провал?
- Там! Там! Корни сеноте саградо! – Гонсалес тыкал пальцем в землю – Корни сеноте саградо!
Добежав, он упал на живот, прижал ухо к земле, замер ненадолго и вдруг облегченно заулыбался:
- Все хорошо, сеньор. Бог Чак принял мою жертву. Мы в безо…
Третий толчок заставил деревья вокруг нас закачаться, а еще через секунду мы полетели вниз – всей толпой, вместе с землей, деревьями, машиной и даже зверьем. Это я осознал позднее – даже тот факт, что мы падаем. Сразу после толчка я оказался в машине, а затем и в экзе, проделав все очень быстро. Рядом оживал экз Каппы, за моим хребтом сращивалась спина Гадюки, а мы… а мы сука куда-то падали….
Удар…
Застонавшая машина подпрыгнула, меня шарахнуло о потолок, затем о Каппу. Рывком вывалившись наружу, я вскинул руку, отбивая едва видимый в облаке пыли крупный обломок, следом прикрыл плечом ползущую Ссаку, на которую заваливалось шипастое дерево. Мягко отбросил ногой привставшего оглушенного Гонсалеса, а на место, где он только что был рухнуло еще одно дерево. Зашвырнув наемницу во внедорожник, захлопнул дверь, мельком глянув на стонущего за рулем Хорхе, держащегося ладонями за окровавленное лицо. Врубив наплечный фонарь, шагнул в сторону, бредя по колено в воде и в лихорадочной спешке оценивая ситуацию. Пока получалось хреново – повсюду клубится пыль, плещет вода, а в ушах звенят дикие крики покалечившихся гоблинов.
- Гребаные боги… - закашлялся позади меня Гонсалес – Гребаные боги…
- Да нет – пробормотал я, внезапно замирая и уперев луч фонаря в стену принявшей нас ямины – Не боги. Тут постарались сучьи гоблины…
На стене имелась желтая стрелка, указывающая куда-то в облако пыли. А над стрелкой красовалась надпись: «Хуракан. Независимая сурверская община.
Держитесь правой стороны тоннеля».
Во внутреннем динамике зазвучал голос Каппы:
- Лид. Тут укрепленная стена… коридор… вижу указатели… надписи…
- Хуракан – пробормотал я, скользнув лучом фонаря по стене и направив его в затянутую пылью черноту – Че сука за слово такое?
- Имя божье – продолжая кашлять, прохрипел Гонсалес – Он сотворил мир… новый мир…
- Ссака! – рявкнул я в микрофон – Проверь Хорхе. Затем огляди внедорожник. Каппа – на тебе и мне раненые и дохлые. Стаскиваем всех к машине. Живее, гоблины!
Когда пыль осела в воду и унеслась в черноту, прояснилась не только видимость – стали ясны и наши потери. Мне невольно пришла в голову какая-то детская считалка, весело, безумно и пискляво звуча в моей голове.
Четыре гоблина погибли при падении. Кто-то умер быстро, получив камнем по черепу, кому-то пришлось помучиться с раздавленными внутренностями или истечь кровью из передавленных и перетертых камнями конечностей. Один едва разборчиво хрипел что-то умоляющее про аптечку, но посмотрев раз на его сплющенный лопнувший живот, забитый грязью, я отвернулся и забыл. Хрипение быстро затихло.
Один гоблин оказался зажат в обломках и захлебнулся прежде, чем мы его отыскали.
Еще двое исчезли – ясно, что их унесло ленивое течение, но не ясно как далеко и живы ли они.
Один получил тяжелые ранения головы и живота. Заодно он частично лишился носа, стесал с мясом бровь и порвал губы. Но вряд ли его сейчас беспокоит красота личика.
Остальные отделались легкими ранениями – не считая меня и Каппу. Наемница сломала мизинец на руке, когда я швырнул ее в машину. Хорхе расхерачил лицо о руль, плюс ушиб макушку и отбил левый бок. Проводник Гонсалес наглотался пыли и получил ушиб хлебала, когда в очередной раз с ужасом помянул гребаных боков и тут же поймал лицом мой стальной кулак – к облегчению и без того перепуганных гоблинов, что начали уже озираться, ожидая увидеть продолжение гнева божьего.
Пересчитав мертвых и живых, я оглядел прицеп. Хватило минуты, чтобы понять – прицепу хана. Ему не повезло упасть на торчащий со дна залитого водой коридора каменный пик, затем сверху прилетело еще полтонны камней, окончательно угробив технику.
Внедорожник… а хрен его знает. Стоит вроде ровно, пара стекол вылетела, одна дверь перестала закрываться, других внешних повреждений нет, да и высота падения не настолько велика, но все равно сомневаюсь, что машина сможет двигаться своим ходом.
Стонущий странный крик – наполненный не болью, а паническим страхом – заставил меня обернуться. Один из легкораненых, размахивая лапами, неуклюже бежал по воде. Два шага – и он исчез в глубине прохода, скрытый зыбкой темнотой и льющей с потолка водой.
- Отставить! – рявкнул я, заметив порыв одного из гоблинов ринуться следом.
- Мой амиго…
- Отставить! Ты усек?!
- Д-да!
Отвернувшись, я снова оглядел прицеп. Выругавшись, сорвал с крепления бухту троса, в пару секунд закрепил один конец на прицепе и двинулся вниз по течению, бросив Каппе:
- Разгребайте. Вытаскивайте бревна.
- Есть! Плот?
- Плот – кивнул я – Начинайте вязать и сколачивать. Раненых на крышу и капот, Хорхе позаботится.
Кивнув, Каппа схватил здоровенный камень и оштвырнул его. К нему подскочила наемница, следом подошли два самых догадливых гоблина, последним прихромал Гонсалес, продолжающий что-то беззвучно шептать. По его искаженному страхом лицу стекали крупные капли и не понял – то ли потел от ужаса, то ли все же потолочная капель презрительно поссала на голову труса.
Держась за трос, я легко преодолел пару десятков метров по коридору. Этого хватило, чтобы убедиться – там дальше глубина воды увеличивается. Внедорожник, даже будь он на ходу, не пройдет. Да будь воды меньше… все равно дохлый номер – машина исчерпала запас энергии. Поэтому мы и остановились так сука неудачно, решив поймать последние лучи тропического солнца. Поймали…
Вернувшись, я помог с разгрузкой, продолжая постоянно зыркать по сторонам, впитывая каждую крупицу информации.
Толстенные древесные корни, похожие на окаменевших змей, спускались с потолка и окунались в воду. По толстым корням змеились корешки потоньше, причем некоторые едва заметно шевелились и пульсировали. На растущих вниз каменных хреновинах довольно часто росли светящиеся крупные белые цветы, а рядышком угнездились плотные кожистые коробочки. Некоторые уже открылись и тонкой прерывистой струйкой роняли в далекую воду мелкие-мелкие семена. Ударив рукой в воду у левого колена, я ухватил скользкое бьющееся тело и вытащил довольно крупную светлую рыбину. Увидев длинные усы, опознал в рыбе какой-то вид сома. Рыбина увесистая, жирная. Швырнул ее на почти опустивший пробитый прицеп – хрен его знает как долго мы проторчим в этих сраных катакомбах. Жратва лишней не будет. Через секунду поймав плывущий по воде черный сук, показал его помогающим с плотом рубщикам, после чего швырнул в компанию к рыбине. Намек парни поняли правильно и вскоре каждая проплывающая мимо ветка отправлялась на просушку в прицеп.
Когда мы вытащили и согнали в кучу все бревна, заблокировав их ход камнями, я оставил Каппу вязать из троса узоры, а сам еще раз отлучился на разведку, на этот раз поднявшись выше по течению, где вскоре наткнулся на удивительную хрень – частично выпавшую, обросшую всякой хренью металлическую решетку. Как сука все знакомо…
За решеткой обнаружилось что-то вроде бетонной платформы, «украшенной» двумя странными комками из сплетенных ветвей и мусора. Разрезав внешнюю оболочку, обнаружил, что внутри останки двух надувных лодок с алюминиевыми днищами, а по бокам что-то вроде водометов. Порывшись, не нашел ничего интересного и вернулся к исследованию платформы. В выбитой в ноздреватой скальной стене нише мертвым куском дерьма валялся дохлый терминал, чьи очертания исказились, оплыли, поросли ржавчиной, а из дыр в корпусе торчали корни. Обнаружил я и пластиковый шланг с пучком старых проводов. Потянув за шланг, вытащил метров двадцать и вскоре добрался до оборванного конца. Содрав со стены над платформы полотнище корней, добрался до едва различимых надписей. Изучив их, решил возвращаться.
- Инфраструктура не поддерживается – пробормотал я, спрыгивая в воду.
Когда вернулся, раненые уже разместились на дальней стороне почти связанного плота. Туда же вяло двигающийся Хорхе потихоньку переносил все мелкие вещи из прицепа. Включившись в работу, я заставил всех поднажать и вскоре осталась только одна проблема – затащить на подрагивающий плот тяжелый внедорожник. С помощью силы двух боевых экзов и ненадолго включившегося двигателя машины это удалось сделать достаточно быстро. Закрепив машину, пересчитав выживших, я отвалил держащие нас на приколе камни и… плот нихрена никуда не поплыл. Слишком мелко здесь и мы скребли дно. Пришлось нам с Каппой снова напрячься и дотолкать плот до более глубоких мест. Оттуда плот медленно двинулся самостоятельно, а мы с мечником сходили к прицепу, забросили внутрь мертвые тела и, с легкостью подняв его, оттащили вверх по течению, бросив за платформой и спешно набросав сверху камней и грязи. Могила готова. Легко догнав плот, взгромоздились на него и занялись очисткой экзов – от грязи, а не от воды.
- Почему не вверх по течению, лид? – Ссака снова порадовала, задав самый важный на текущий момент вопрос – Мы уходим глубже.
- Мы уходим от гребаной дыры – поправил я, оборачиваясь и глядя на тускнеющий световой столб – Размеры нехилые, да?
- С дрона провал заметят точно – правильно поняла меня наемница.
- Ага – проворчал я – Заметят.
- А если она загонит беспилотники в коридор?
- Собьем – коротко ответил я – Система по любому опустит дроны на дно ямы. Оглядеться. Понять причину обвала и не грозит ли та же хрень остальным джунглям. Может пустит дроны вверх и вниз по течению – но не погонит их слишком далеко. Зачем?
- Ладно. А потом?
- Долгая стоянка – зло выдохнул я – Очередная задержка.
- Разведка – понимающе кивнула Ссака – Я поняла. Посмотри туда, лид. Слишком правильные очертания.
Мы приближались к очередной бетонной платформе. Наемница молодец – разглядела слишком правильные линии там, где они сохранились. Вода несет в себе хренову тучу грязи и минералов, что быстро накрывают собой подобные места, навеки хороня под тоннами наносов.
Спрыгнув на платформу, добежал до ниши, увидел очередной дохлый терминал и вернулся обратно. Сверившись с показаниями, убедился, что вторая платформа на расстоянии трех километров от первой.
- Что это вообще такое? – шепотом спросил чуток пришедший в себя Гонсалес – Мы в жопе господней?
Ему никто не ответил и, огорченно шмыгнув носом, Гонсалес вернулся к раненым и успокаивающе что-то забубнил.
- Огонь можно разжечь? – сипло поинтересовался Хорхе.
- Да – коротко ответил я и вскоре в большом блюде зажглись кусочки коры, содранные с бревен.
Выдавать себя я не боялся – нет здесь гоблинов. Это… чуется. Здесь все давным-давно заброшено. И зверь тут опасный или вообще хоть какой-нибудь вряд ли встретится.
- Это природные пещеры, лид – произнося эти слова, Каппа не отрывался от очистки экза.
- Какая-то древняя пещерная система – согласился я.
- Безопасная. Рыба, цветочки…
- Еще секунду назад я тоже так думал – медленно проговорил я, чуть поворачиваясь и направляя наплечный фонарь на темную зеленоватую воду.
Рядом с плотом проплывала оторванная по локоть мужская рука. Выловив ее, я увидел глубокую длинную рану, идущую от середины ладони до самого торчащего локтевого сустава. Кто-то пробороздил руку от ладони к локтю, вонзил что-то вроде когтя поглубже, уперся им в сустав и резко дернул, оторвав руку.
- Это рука Тумрса… - скорбно проблеял один из раненых.
- Тот кто убежал?
- Да… он…
- Рыба и цветочки – пробормотал я, швыряя руку обратно в воду – Оставайся в экзе, Каппа. А я по старинке…
- Рисковать лучше мне, лид. Но я не так опытен…
Молча усмехнувшись, я «вскрылся» и тут же велел Хорхе:
- Провода сюда. Остатки энергии с машины – моему экзу в пасть.
- Да, сеньор. Сомятину будете?
Заглянув Хорхе в глаза, я понял, что он с трудом сдерживает первобытный ужас. Ну да… по их поверьям тут живут то ли боги, то ли демоны. А судя по оторванной гоблинской лапе тут на самом деле живет кто-то сильный и кровожадный. Кто-то видящий в темноте.
- Меня бойся – посоветовал я помощнику и Хорхе отмер, часто закивал – Хорошо. Фонари уцелели?
- Да, лид.
- Еще один костерок разожги у раненых. Один фонарь мне, другой отдай Ссаке. Пушку держи под лапой. Если заметишь кого – стреляй сразу! Понял меня?
- Да!
- Ссака?
- Услышала тебя, командир.
- Всем! – рявкнул я и с силой взмахнул подхваченным тесаком, с гудением разрезав воздух – Хватит сука дрожать! ХВАТИТ МОРЩИТЬ ЖОПЫ! Если умрете – то умрете! Какой смысл бояться, дебилы тупые?! А вот если будете драться за жизнь – может и сможете выжить! Но я ваши жизни спасать просто так не стану! Ясно?!
Тишина…
- ЯСНО?!
Вздрогнувший Гонсалес заискивающе улыбнулся:
- Нам все очень ясно, сеньор. Что нам делать?
- Дробовики и мачете в лапы! Дротики под бок! Не спите! Не дрожите! Смотрите по сторонам! Мелькнет тень – стреляйте или швыряйте дротики! Если кто прыгнет – стреляйте и рубите! За жизнь надо драться! Держась мокрыми жопами за сучки на бревнах не выжить! Вам яйца кто отгрыз что ли?! Твою мать… - выдохнул я – Надо было баб вместо вас брать!
- Конечно надо было баб брать, лид! – уверенно произнесла Ссака и выпрямилась во весь рост, расставила ноги пошире, уперев в сгиб приподнятой руки приклад направленного вверх дробовика – Эти курицы только друг у друга отсасывать умеют. Хотя у них такие крохотные члены, что их еще нащупать надо. Но с этим они справятся. Да, девочки?
- Мы мужики! – тонко вякнул кто-то из лежащих – Мы… мы мужики! Да, амигос? Да?!
- Си!
- Си!
Безвольная куча завозилась, приподнялась, звякнули подхваченные с бревен тесаки, приподнялись стволы дробовиков.
- Все так же дерьмово – подытожил я, убедившись, что страх с их лиц никуда не исчез – Хорхе! Мескаля им!
- Да, лид! А…
- И сам хлебни.
- Спасибо! Мне… мне прямо надо…
- Ага – буркнул я и, снова повысив голос, рявкнул – Эй! Отползи от края, придурок!
Я обращался к тяжелораненному, что свесил окровавленное лицо с края плота и окунул его в воду. Не успел я шагнуть к нему, как он вдруг бешено забился и… исчез, буквально сдернутый в пенящуюся темную воду.
- С-сука! – рявкнул я, прыгая к краю плота и всаживая в воду выстрел картечи – Каппа! Очередь!
Ссака и мечник сработали одновременно, всадив по короткой очереди в воду там, где на миг показались дергающиеся пятки умирающего дебила.
- Еще! Выше! – рявкнул я, успев перезарядить дробовик и подхватить свой автомат – Туда же!
Очереди повторились. А я добавил еще одну, но пять пуль ушли в воду с другой стороны плота. И вода взорвалась черно-зеленой кровью, на миг показалась сморщенная белесая кожа, костистый хребет, торчащие из кожи черные короткие иглы. Я тут же добавил еще пару пуль и успел увидеть ощеренную пасть с черными зубами и затянутые черной непроницаемой пленкой глаза на почти человеческом лице. Тонкий долгий крик пронесся по темному коридору и затих, сменившись пузырями, что через миг тоже прервались. Вокруг нас снова пенилась вода, взбиваемая срывающимися сверху струями, быстро рассеивалось черное пятно, похожее на пленку нефти. Хотя кровь все же скорее бурая. А зеленый оттенок ей добавила здешняя вода.
- Гребаное дерьмо – прошипел я, злясь, что мы не добыли ни одного трупа из здешних обитателей – Кто что разглядел?
- Ч-ч-ак… - простучал зубами мертвенно бледный Гонсалес, умудрившийся побелеть несмотря на загар.
- Завались! – рыкнула наемница, коротким ударом сбив его на бревна – Я видела черные иглы, командир.
- Руки с перепонками – добавил Каппа – Плавники на предплечьях. И… это были люди, лид. Трое. Двух мы точно кончили, но их утащили.
- Значит их было больше – процедил я, перезаряжая автомат – Кто-то из наших девочек ударил хоть раз? Дротиком в воду ткнул? Мачете полоснул по мутной харе?
Тишина…
- Пошли нахер с плота – устало велел я – Живо! Валите нахрен!
- Пощади! – завопил гоблин с упавшим набок ирокезом – Мы будем биться в следующий раз, сеньор! Мы покажем себя!
- Последний шанс – коротко улыбнулся я и от моей подсвеченной лучом фонаря улыбки мужика затрясло, он мелко закивал, прячась за спины камрадов.
- Платформа, лид – проинформировал мечник и, помолчав чуток, добавил – Волос у них не было на головах. На шеях какая-то бахрома.
- Одежда?
- Как кожа – покачала головой Ссака – Много слоев кожи. И эти складки трепыхались….
- Жабры?
- Похоже на то…
- Жабры – повторил я и покосился на проплывающего мимо дохлого сома с вырванным куском брюха – Каппа…
- Да, лид?
- И ты, Ссака. Готовим гранаты. Задрало меня драться по их правилам. Поняли?
- Есть!
Спрыгнув с плота, я пробежал по очередной бетонной платформе, перепрыгивая кучи нанесенного песка. Заглянув в нишу, увидел еще один дохлый терминал, глянул на длинный пластиковый шланг, тянущийся вдоль стены пару метров и обессиленно уходящий в воду. Чисто на автомате ухватился за комок грязи в нише и в моих руках оказалось несколько пластиковых листов соединенных большой пружиной. Вернувшись на плот, я выронил находку на бревна и схватился за автомат – успел увидеть мелькнувшую в свете фонаря зыбкую подводную тень. Стрелять не пришлось. Каппа взмахнул рукой, буквально вбив гранату в воду.
- Буккоросу!
Подводный взрыв приподнял один край плота, швырнул нас назад. В воздух подбросило одинокое обмякшее тело подводной твари. Еще одна всплыла в паре метров и вяло забилась. Рядом с ним заплясала на поднятых волнах оглушенная рыба.
- Сюда дерьмоеда, Каппа!
Каппа исполнил желание командира за пару секунд – за это время я успел всадить очередь в израненного первого ушлепка, а Ссака, не ставшая тратить гранаты, выстрелила в еще одного – всплывшего с другой стороны. Подхватив с бревен дротик, я всадил его в бедро пленника, разбудив его и заодно пригвоздив к плоту. Когда хриплый крик прервался, я с улыбкой спросил:
- Разговаривать умеешь, сука?
- Ык… ы-ы-ы-ык… - то ли пролаял, то ли проскулил черноглазый, вцепившись когтистыми сморщенными лапами в древко дротика – Ы-ы-ык!
Из его сплюснутых ноздрей и странных вздутых ушных бугров вытекала темная, почти черная кровь. От частой дрожи тела пышная «бахрома» на его шее мелко тряслась, выплескивая воду и кровь. Простонав еще разок, урод рухнул и забился в агонии. Слишком сильно его контузило…
- В воду – разочарованно приказал я – Частями…
Коротко свистнувший тесак отделил голову, а пинок отправил ее в полет до стены пещеры. Шлепнув харей о скалу, голова отскочила и рухнула в воду. Откуда-то из темноты, из боковых проходов, донеслось яростное и протяжное:
- Ы-Ы-Ы-Ы-ЫК! Ы-Ы-Ы-Ы-ЫК!
- Я тебе сердце через жопу достану – пообещал я темноте.
Яростный крик не повторился, Каппа еще пару раз взмахнул тесаком, разрубая тело и скидывая мясо в воду.
- Это… было человеком… - заметила Ссака – Вроде бы… даже член был…
- Это ты сразу заметила, да?
- И соски были – наметки… В прошлом это было человеком.
- Призм – буркнул я – Разновидность призма. Зверолюды, призмы… а это кто? Рыболюды?
- И откуда они здесь?
- Хуракан – ответил я и поднял с бревен пластиковые листы – Сурверы. Или ожившие сточные сливы ВестПик. Дети экспериментов…
- Дети? – удивленно повторила наемница.
Я пожал плечами:
- Ага. Например неудачные последствия экспериментов Атолла на ВестПик.
Ткнув пальцем в окровавленные бревна, я добавил:
- Это вполне мог быть твой родной сын. Или внук. Или сучатая племянница.
- Я… я никогда не рожала.
- Ты так думаешь – ощерился я – Потому что память стерта. А как на самом деле дело было… уже не угадаешь.
- Я… - помедлив, Ссака зло выдохнула сквозь сжатые зубы – Я даже думать об этом не хочу.
- Боишься заработать моральную травму? – усмехнулся я, крутя башкой по сторонам.
- В жопу травму. Бесит… бесит, что я не могу наказать тех, кто творил со мной всякое… потому что они спокойно прожили свои жизни и давно уже сдохли.
- А вот это не факт – фыркнул я – Ты же жива.
Вскинув дробовик, я долбанул картечью по мирно плывущей в стороне кучке гнилой растительности. Вскинувшись над водой, «кучка» плеснула бурыми мозгами и ушла под воду. Рядом с еще бьющейся дохлятиной тут же замельтешили мелкие рыбины. В свете фонаря было видно, как усатые сомы жадно глотают куски мозга. Размахнувшийся Каппа метнул гранату далеко вперед – в отличии от нас, он прекрасно сейчас все видел и знал, что делает. Раздавшийся взрыв породил небольшой обвал, в воду рухнуло несколько сталактитов.
- Минус трое – прогудел Каппа – Не вижу их в воде. Почему?
- А хрен его знает – зло ответил я, досылая патрон в дробовик.
- Я жива – произнесла наемница и я не сразу догнал, что она упорно возвращается к теме своего долгого холодного сна – И они могут быть живы…
- Могут – подтвердил я.
- И продолжают сейчас жить где-нибудь в безопасности… все эти гребаные твари…
- А вот хер – рассмеялся я – Нет. Если кому и удалось скрыться… то единицам из верхушки. Да и то сомневаюсь. Как по мне, они либо сдохли, либо их оттрахали плуксы, либо же они ждут своей лотереи. Как и ты.
- Я не догнала…
Проводив прицелом кусок гнилого бревна, а затем уделив пару секунд изучению изувеченных взрывом останков странных тварей, пожираемых рыбами, я ответил:
- Все просто. В один не слишком прекрасный день система, что до сих пор управляет ВестПик, получила давно предсказанный ею приказ о самоликвидации. Получив его, она… там до конца непонятно, но судя по кучам вдавленных в бетон и песок гоблинских костей в руинах, она попросту подала сигнал и разом подорвала всю заложенную на территории взрывчатку. Две трети персонала считай сдохли сразу же. Еще где-то треть выжила и была заперта в завалах. Там большая часть и сдохла – мы с Каппой отыскали целую груду костей в вентиляционной шахте. У них были шансы спастись, но они сдались и сдохли. Само собой, среди них были и те ушлепки, что весело экспериментировал с тобой. Но кто-то из них вполне мог оказаться поумней. Прикинем ситуацию там на тот момент…
На секунду прервавшись, я накрыл выстрелом картечи показавшийся подозрительным бугор на стене. Когда он лопнул подобно гнойному прыщу, вывалив наружу белесые полупрозрачные корни, что силились удержать полупереваренную рыбью тушку, я продолжил:
- Почти везде темно. Дым. Пыль. Крики. Стоны. Запах дерьма и крови. Дышать тяжело. Лопнули стеклянные стены и автоклавы, где были изолированы еще живые плоды их веселых опытов. Подобная обстановка – ад для любого цивильного гоблина. Они не приспособлены к подобной хрени. Не приучены выдерживать такое давление. И что им делать? Ответ прост – им хочется забиться в угол, спрятаться, а затем забыться и, впав в оцепенение, дождаться помощи извне. Страх давит на зоб, жопу пучит от ожидания скорого конца, в коридорах корчатся раненые, их подъедают вырвавшиеся и пока еще мелкие плуксы, ноги путаются в склизких кишках валяющихся в коридорах трупов… Страшно. А подыхать никому неохота…
- И?
- Они с трудом чуток успокаиваются. Может находят условно безопасную комнату или угол. Они понимают, что вырвавшиеся твари не дадут им спокойно искать выход. И тут они замечают, что кое-где сохранилась подача электричества. Следом они обнаруживают, что в одном из блоков сохранила работоспособность установка холодного сна. В этот момент в их головах рождается внешне безумный план… Они находят способ скрыться на время – достаточно стащить с себя шмотки и отдать пару команд терминалу. Неважно есть или нет свободные места в надежно защищенной стальной морозилке – всегда можно вышвырнуть оттуда «лишних».
- Вот теперь я поняла… они заморозились! Оказавшись в ловушке, эти суки просто уснули!
- Да – кивнул я – Как один из самых очевидных вариантов. Заснул и жди себе спокойно помощи. Если питание прервется – в подобной технике должны быть аккумуляторы, которых хватит, чтобы вывести всех спящих из комы.
- Звучит так вкусно, что я прямо щас готова вернуться туда… Но это лишь догадка…
- Не – покачал я головой – На самом деле это факт. Забыла про таймер? Как на микроволновке с попкорном. Раз в пять лет установка размораживала и выплевывала наружу парочку гоблинов. Это не может быть случайностью. Кто-то завел этот таймер. И я вижу лишь одну причину – разведка. Двое гоблинов пробуждаются, осматриваются, оценивают ситуацию, а затем уже действуют. Если появился выход наружу – вводят команды в терминал и будят остальных. Если выхода нет, но при этом нет и опасностей вроде вырвавшихся тварей – опять же будят остальных и начинают долбить себе путь наружу. При нужде и голыми лапами прокопаешь путь к свободе.
- Ты гений…
- В жопу гениальность. Это просто очевидно – поморщился я – Зачем еще нужен такой странный таймер, что прямо воняет какой-то сучьей высоколобой осторожностью?…. Они залегли в морозилку, выставили таймер и так вот отправили сами себя в будущее.
- Я вернусь туда – многообещающе прошипела Ссака, буравя застывшим взглядом успокоившиеся воды.
- Зачем? – поинтересовался я – Поздороваться с коллегами?
- М? Не поняла…
- Сама подумай, Ссака – жестко произнес я, легко выдержав ее переведенный на меня взгляд – Если они решили будить себя по такой вот лотерее раз в пять лет… то скажи мне, на кой хрен им будить их же собственных подопытных крыс? Куда разумней разбудить другого ученого в паре, скажем, с охранником… или охранницей…
- Я не поняла…
- Все ты поняла. Твои навыки… твои умения… твоя готовность работать за бабло… Ты идеальный кандидат не в подопытные крысы, а в охранный персонал. Такие как ты нужны всегда. Особенно в лабораториях, где из пробирок лезут чудовищные твари – должен же кто-то суметь усмирить их и спасти мягкотелых амебных ученых.
- Не может быть… у меня стерта память!
- Ты так говоришь – пожал я плечами.
- Я не вру! Я нихрена не помню про время в ВестПик!
Я опять пожал плечами:
- Даже если это правда – это вполне может быть веселым системным сбоем. Вернее, недоглядом самих перепуганных ученых. В панике легко не заметить пару предохранителей и вляпаться по самые уши.
- Какие предохранители?
- Вроде автоматического стирания памяти всем, кого возвращают обратно в сон – ответил я – Это же разумно. Сунул бессознанку в ящик – а система действует по заранее заданному общему протоколу. Зашивает раны, вкалывает витамины, стирает память…
- Ты этот…
- Гений?
- Параноик!
- Ага – кивнул я с широкой ухмылкой – Верно. А ты сама что подумаешь, оценив все имеющиеся факты?
- …
- Ну да – кивнул я.
- Я докажу! Докажу, что я не одна из них! Хотя будь я одной из них… так бы сейчас и сказала…
- Ага – хмыкнул я и прыгнул.
Пролетев над узкой полосой воды, я приземлился на куче песка, с трудом сохранил равновесие и побежал вдоль стены, двигаясь по очередной бетонной платформе. Эта была длиннее и шире. А впереди имелось что-то вроде…
- Каппа! Причаливаем!
- Есть!
- Ссака…
Замершая наемница смотрит в воду.
- Ссака! Сука! Очнись!
- А! Да!
- Привязывай плот! Хорхе! Туши огонь! Сейчас самое время посидеть в родной для каждого гоблина темноте…
Сколько времени понадобится системе, чтобы обнаружить провал в джунглях и направить сюда пару дронов или дивинусов? Тут хрен угадаешь. Запросто может оказаться, что на это уйдут часы – если повезет. А если нет, то гости нагрянут сюда в ближайшее время – и не стоит привлекать их огнем костров, что я позволил развести дабы унять панику среди раненых гоблинов.
Разбрызгивая грязь, то и дело проваливаясь в неглубокие ямы, выеденные в бетоне падающей с потолка водой, я добрел до привлекшего моего внимания объекта. Резко рванув, содрал захрустевшие черные плети корней, следом провел пятерней по влажно поблескивающей грязи и… увидел собственное отражение. Стекло…
Работая тесаком, я в быстром темпе обрубил толстые корни, что закрывали находку, сгреб глину и грязь. Отступив на шаг, увидел искомое и, действуя тесаком как рычагом, сначала всадил его в щель, а затем надавил, заставляя сдвижную дверь двигаться по засоренным пазам.
Клетушка из вечного пластика. Островерхая округлая крыша, что накрывает клетушку грибной шляпкой. А внутри?
А внутри крохотное пространство и…
Твою мать. Я обнаружил то, что обнаружить невозможно – средневековая мать ее телефонная будка! Я даже не знаю откуда знаю об этой херне. И внутри телефонный аппарат! Ну или какое-то безумное сочетаний технологий современных и древних. Я вижу квадратный плоский экран, под ним еще один, явно сенсорный, служащий для ввода данных, тут же рядом считывающее устройство для карт, чуть левее квадрат серого пластика с контуром ладони, ниже… ниже устройство для приема монет или чего-то в этом роде, а довершали эту безумную хрень черная огромная телефонная трубка с витым желтым проводом, а ниже округлый диск с пронумерованными дырками. Все выглядело мертвым – ни единого огонька я не увидел. Подняв лицо, без труда прочитал отлично сохранившуюся надпись:
«Добро пожаловать в ХУРАКАН! Выживем вместе! И построим новый мир!».
«Следуйте полученным инструкциям!».
«Экстренный номер: 11».
Левее последней надписи жирным синим, явно баллончиком с краской, была намалевана идущая от «11» стрелка, ведущая к двум словам «Когда дерьмово!». Еще левее, начертано еще жирнее и корявее: «Не надо 11! СМЕРТЬ ПРИДЕТ!!!».
Прочитав, я затрясся в чем-то вроде припадка беззвучного смеха.
Сука…
Стою тут в аквариуме, гляжу на какую-то хрень и подыхаю от душащего меня хохота…
Ткнув мокрым пальцем перчатки по экранам, убедился, что они мертвы. Сунув палец в диск, крутанул пару раз до упора, дождался, когда позвякивающий диск вернется обратно. Ничего… Стащив шлем, снял трубку, прижал к уху, вслушался. Ничего…
Утерев грязный пот, покрутил головой и… наткнулся взглядом на едва заметную изогнутую рукоять, торчащую из стены. Взявшись за нее, крутанул пару раз. Ничего. Озлившись, закрутил быстрее и… раздался длинный тонкий писк. Так пищать умеют только питающиеся электричеством твари. Покрутив еще, опять содрал трубку с рычагов и на этот раз у меня в ухе раздался длинный ровный гудок. Гребаное средневековье…
Опять постучал пальцем по экрану, но они оживать не хотели. Гудок в трубке умер.
Ладно…
Оглядев будку изнутри – куда более пристально – я выбрался наружу и пробежался по платформе, не обращая внимания на пялящихся на меня усталых и напуганных гоблинов. Искомое я обнаружил быстро – два наплывших минеральных бугра под потолком. Поманив к себе наемницу, коротко переговорил с ней, убедился, что она меня поняла. И вернулся вместе с ней в будку.
Закрутив рукоять, дождался появления гудка, но продолжал крутить еще пару минут, вкачивая вырабатываемую энергию в давно мертвую сеть. Вряд ли тут есть аккумулятор – скорее этой «крутилкой» можно добыть ровно столько электричества, чтобы суметь достучаться до единственного сраного абонента. Мертвые экраны уродливо отражали мое грязное лицо, луч фонаря прыгал по аквариумной будке, стоящей на краю бетонной платформы где-то в древних затопленных пещерах под джунглями.
Разобравшись с диском, крутанул его два раза. Гудок прервался. В трубке что-то щелкнуло, а затем пошли долгие мерные гудки. Прижимая к уху трубку, что посылала сигналы хрен его знает куда – может на тот свет? – я терпеливо ждал.
Еще один щелчок… шелест помех. И в трубке раздается нескрываемо изумленный мужской голос:
- Да?
«В рот тебе на!» - это так и рвалось из меня, но я сдержался и, повысив голос, добавив дрожания, торопливо зататораторил:
- Алло! Алло! Сеньор! Алло! Вы меня слышите?! Слышите?! О Мать! Я покрутил – а оно заработала! Лючия! Лючия! Я слышу голос!
- Да! Да, папа! – испуганно закричала Ссака и этот дрожащий крик никак не вязался с ее спокойным и хищным лицом – Быстрее!
- Эй! – голос в трубке стал громче и… заинтересованнее.
- Да! Я слышу вас!
- Кто это?
- Я Бурро! Мы сверху! Мы упали сверху, сеньор! Мы… мы провалились! Наше племя… многие погибли… я и женщины… только мы спаслись! Тут страшные твари, сеньор! Вы кто? Ангел Матери? Спасите нас!
Тишина, заполненная трескучими помехами. Я упорно кручу рукоять, не давая сигналу умереть.
- Алло! Алло! Эй! Вы… как нам выбраться? Женщины рыдают! Я ранен…
- Нам надо идти – продолжила свой спектакль наемница – Пошли! Быстрее!
- Оставайтесь на месте! – велел мужской голос в трубке – Уйдите подальше от воды. Прижмитесь к стене. Отбивайтесь.
- Чем? Сеньор! У нас только копья! И ножи! И то не у всех – я всхлипнул, шмыгнул носом – Святая Мать… мою жену съели… а дочь трясется от ужаса… ей всего семнадцать! Всего семнадцать лет моей смуглой родимой тростиночке! И ей уже умирать? Сеньор!
- Мы идем…
В голосе говорящего я уловил главное и широко улыбнувшись, затараторил:
- Да, сеньор! Вы придете за нами? Придете?
- Сколько вас?
- Восемь! Но трое почти мертвы. На ногах я и женщины…
- Мы идем. Если ты обманываешь нас…
- Сеньор! Какой обман?! Я хочу жить! Мы все просто хотим жить! Покажите дорогу наверх – и мы уйдем. Не знаю, где мы… но нам тут не место…
- Ждите. Десять-двенадцать минут! Постарайтесь продержаться это время!
- А сколько это? Мы… мы живем от рассвета до заката…
- Мы идем! Держитесь! Понял, амиго?
- Да, сеньор! Целую ваши ноги!
- Они спасут нас?! – с радостной надеждой осведомилась Ссака.
С щелчком связь прервалась. Повесив звякнувшую трубку на рычаги, я задумчиво произнес:
- Десять минут? Ладно…
- Минут пятнадцать – предположила наемница.
- Где-то так – кивнул я, вываливаясь из пластиковой будки – Дисциплина у них ноль. Слышно по голосу, видно вот по этому – я снова глянул на минеральные бугры, в которых раньше явно скрывались камеры наблюдения.
- Они не следят за прилегающей территорией. Не контролируют ее и не поддерживают в порядке. Все оборудование умерло… Почему?
- Потому что они тупые и ленивые гоблины – процедил я – Слышала как задрожал его голос, когда он услышал тебя?
- Едва расслышала. Связь в трубке дерьмо…
- Лид! – в голосе Каппы не звучало ровным счетом никаких эмоций – разве что легкая задумчивость или раздосадованность – хотя он только что прострелил башку высунувшейся на мгновение из воды твари.
- Вижу – кивнул я – Больше никаких выстрелов, сержант. Никому не стрелять! Хорхе! Всех гоблинов к стене! Пинками! Каппа, Ссака – прижмите плот к краю платформы и прикройте по возможности.
- А ты?
- А я… - на этот раз улыбки я скрыть не смог – А я прогуляюсь… Ссака, поведай сержанту детали беседы.
- Есть!
Забраться в ожидающую Гадюку, закрыться и свалиться в темную воду… на все ушло чуть больше минуты. Упав на дно, убедился, что не вязну и огляделся. Вокруг кромешная тьма, но видимость у меня прекрасная. Я вижу как медленно плывущих в толще воды рыбин, так и сидящие у дна уже знакомые фигуры. Понаблюдав за ними двадцать секунд, я окончательно убедился, что хотя этих сучьих ихтиандров нельзя опрометчиво опускать совсем уж амебного уровня по интеллекту, до гоблинов они тоже не дотягивали. Они то и дело тыкали друг друга, дергали, толкали, боязливо отплывали и снова возвращались. И их явно безумно тянуло к нам – к тем, кто спрятался от них на платформе и пробивал им головы бухающими палками. И они явно соскучились по более вкусному мясцу, устав от сомятины – только что-то пристреленного Каппой дебила уже вовсю рвали на куски те, кто был посильнее. Остальные наблюдали со стороны, изредка подхватывая плывущие по воде лоскутки рваного мяса и жадно втягивая разинутыми ртами напитанную кровью воду. Крошки от печенья.
Подсчитав наспех количество подводных ушлепков, я решил, что Каппа с Ссакой и Хорхе вполне смогут разобраться с ними сами. И, двигаясь медленно и ровно, без рывков, зашагал по дну вдоль основания бетонной платформы. Я двигался в глубину еще неисследованного нами коридора, логично полагая, что где-то там и скрыт Хуракан.
- Лид?
- Все в норме – ответил я Каппе – Под водой, в пяти с половиной метрах от платформы, там, где ты прострелил башку дебилу, пасутся на его мясе еще одиннадцать. Кидай гранату.
- Услышат звук взрыва…
- Они сказали десять-двенадцать минут – ответил я – Прошло три. Кидай.
- Есть.
- И наблюдай за другим направлением, сержант.
- Уже. Пока тихо.
- Хорошо – ответил я и чуть наклонился, помогая экзу пробиваться сквозь воду и тратить при этом меньше энергии.
Когда за спиной бахнул взрыв, я как раз скрылся за разделяющей коридор толстой карстовой колонной, чье подножие было облюбовано мелкими сомами, охотящимися за крупными желтыми креветками, облепившими все камни. Следующие сто метров были заполнены скукой – ничего кроме зеленоватой воды, рыбы и белесо-желтых водорослей. Пройдя еще немного, я прижался к одной из стен и замер – далеко впереди и вверху мелькнул тусклый желтый свет. Луч фонаря, что полоснул по поверхности воды и убрался вверх. Надо же… действительно спешат на помощь…
Желтого света прибавилось, он разделился на четыре источника и все они то и дело скользили по воде. Это позволило мне увидеть странную оранжевую муть, что облаками растекалась в стороны и вниз от плоскодонной узкой, но длинной алюминиевой лодки. В воду поочередно опускались четыре весла. От оранжевой мути убегали и креветки и рыбы, а те, кто не успевал, корчились в судорогах.
Вот как они обеспечивают себе безопасность в этих темных коридорах. Рассеивают в воде яд…
Заметив на дне пару утонувших бревен, что давно уже напитались водой и обросли минералами, я выбрал самое толстое и, чуть повозившись, поднял его прямо перед лодкой. Над водой поднялся один конец, а второй я втиснул в забитую илом трещину, заодно раздавив какую-то многолапую тварь. Вернувшись к стене, замер – глубина здесь составляла чуть больше трех метров, а там, где я остановился, метрах в шести от поднятого мной поперек узкого русла бревна, глубины было и того меньше – два метра с четвертью.
Алюминиевая лодка прошла еще несколько метров и вынужденно остановилась перед препятствием. Выждав несколько секунд, я привстал, уцепился рукой за щель в стене, подтянул себя чуть выше, оказавшись чуть правее лодочной кормы, надежно скрытый ковром мертвой гниющей растительности. По шлему тут же побежали десятки жуков, поползли уродливые гусеницы, надеясь отыскать что-нибудь вкусное. А я наблюдал и слушал, не забыв повысить чувствительность микрофонов и врубить связь, что бойцы слышали происходящее. А Каппа мог и видеть – проекцию с моих камер на внутренний экран забрала.
В лодке четверо. Все мужики. Все в одинаковых гидрокостюмах, на головах прозрачные шлемы с фонарями, в руках еще фонари – они и светят, а нашлемные не работают или выключены. За спинами автоматы, четвертый, пока остальные зло шипят на преграду перед носом, ворошит кучу рыболовной сети. Вы кого тут поймать решили, суки?
- Надо быстрее назад – это было первое, что я услышал из членораздельного. Голос подал самый тощий, даже костюм на нем висел мешком – Тут плохо!
- Там бабы! – рыкнул стоящий с багром на носу – Сочные смуглые бабы с поверхности! Мы будем трахать! Ненасытно трахать!
- Каждому по бабе, а? – ожил третий – А? А? А? Может и мужик на что сгодится… Сосать ему!
- Где там Даттон? – рыкнул четвертый, самый плотный, крепко сбитый, легко удерживающий в одной руке весло, а вторую держа на прикладе дробовика лежащего на колене и смотрящего прямо в жопу того, кто решил что и мужик на что-то сгодится.
- Забирался в консерву – хохотнул стоящий с багром – Навык потерял.
- Ллойд покажет ему как вернуть навык – мрачно прорычал плотный – Обленились! И вот итог – идем без прикрытия!
- Да ладно тебе, Нивер. Там бабы! Сочные смуглые бабы! Мы будем трахать!
- Мы нарушаем запрет! Без подводного прикрытия выходить за пределы Хуракана нельзя! Таков завет предков! Свяжись с Даттоном!
- Ладно… ладно… щас бревно уберем. Да идет он уже! О! Пусть он и уберет это бревно! Ах ты… но тогда тех сейчас сожрут червяги! Сожрут сочных баб!
- Свяжись с Даттоном, Норп!
- Да уже я жму! – в доказательство своих слов Норп поднял руку, сжимая и разжимая кулак – Провод сбросил, сигнал идет. Подкачаю энергии ща и будет нам связь…
- Хорошо…
- Бревно повалили! Вперед?
- Ждем Даттона!
- Баб пожрут!
- Я тебе пасть порву, с-сука! Я тебе сказал – мы ждем Даттона!
- Да понял я… не кипяши…
- Я здесь главный! Я второй после Ллойда! Поняли меня?
Ответом было молчание.
- Хорошо! Не бабы в жизни главное, дебилы! А сама жизнь! Упритесь баграми и держите лодку!
Я отпустил руку и вернулся на дно. Глянул мельком на свисающий с кормы лодки провод с какой-то хреновиной на конце и двинулся по течению – прямо навстречу пока еще неблизкому, но довольно быстро увеличивающемуся желтому мощному свету.
Гадать о природе света не требовалось – судя по движениям, по колебаниям света по хорошо известной мне траектории, по дну подземной реки двигался экз. И двигался неумело – он тупо шагал, старательно переставляя ноги. Так двигаются новички, что прошли лишь базовый курс по подводному передвижению и ориентированию. Старательный зубрила, что шагает и пытается на ходу вспомнить и применить на практике все узнанное из учебников.
Когда пискнул заранее активированный сканер частот, наткнувшийся на активность, я опустился за каменным обломком и стал ждать. Эти придурки используют открытый канал связи. Подключайся и слушай. Вот что лень и безопасность делают с гоблинами…
- Даттон! Давай быстрее!
- Иду – чуть дрожащий, но при это преисполненный гордости и важность голос ясно выражал всю ту радость, что испытывал пилот экза – Я шагаю! И поступь моя тяжела!
- Жопа твоя тяжела – буркнул я, продолжая сидеть в укрытии – Вруби сканеры боец! Выруби сучий фонарь!
Само собой из них меня никто не слышал. Глянув на дохлую рыбу, покрытую оранжевыми пятнами, я позволил ей скользнуть по моему шлему, затем по плечу и, кувыркаясь, полететь вдоль поднятой правой руки.
- Поступь моя тяжела!
- Давай уже! Там смуглые сочные бабы! Загорелые! С попками! У них попки, Даттон! Ты хочешь пощупать юную загорелую попку?! Или продолжишь лапать белые окорока жирной Бурги? Без загара нет жизни, Даттон! Шевелись!
- Я шагаю! Я пощупаю! Как в нашей песне, бро – всадим дружно, кончим разом! Я кончу ей в пасть – и она захлебнется!
- Не надо опять убивать, дебил – заржал его дружок – Растяни удовольствие! Вечно ты не можешь удержаться….
- Я кончу ей в пасть! И она захлебнется!
Выпрямившись, я резко сжал стальные пальцы на тушке дохлой рыбы. Это произошло прямо перед угловатым забралом чужого экза и Даттон внезапно увидел, как перед ним буквально взорвалась рыба, извергнув в него фонтан мяса и кишок.
- А-А-А-А!
Следом перед ним появился я – черный безликий стальной фантом.
- А-А-А-А-А!
- Даттон! Даттон!
- А-А-А-А!
Замахавший руками экз развернулся, покачнулся и рухнул на колени, подставляя мне спину. Секунды хватило, чтобы я нашел на спине полугражданского механизма слабое место. Удар лезвия пробил тонкую защиту, перерубая пучок крайне важных проводов. Вздрогнув, экз упал навзничь и затих. Я знал, что внутрь медленно поступает вода – через пробитую мной дыру. Вода, что быстро закоротит все системы, а если они защищены, то самого пилота ждет им любимая смерть – он захлебнется.
- Мир щас кончит тебе в жопу – рассмеялся я, уходя прочь от лежащего ничком врага – И ты захлебнешься…
- Кто это?!
- Назад! – прооравший там в лодке голос принадлежал коренастому лидеру.
- Ну нет – ответил я, отталкиваясь от дна и прыгая сквозь воду к проходящей над головой лодке – Хер вам…
- Быстрей!
Вырвавшись из воды, я с лязгом рухнул на дно лодки, постаравшись упасть мягче. Лодку жалко, а вот попавшиеся мне под подошвы колени любителя смуглоты и юности не особо. Когда мясные соломины с влажным хрустом сначала сломались, а затем раздробились и сплющились, от болевого шока гоблин отключился мгновенно. Лодка погрузилась по самые края. Поведя выдвинутым лезвием, я скинул за борт одного из четверки, заодно отделяя ему голову от шеи. Третий выпрыгнул сам, но тут же поймал жопной развилкой залп картечи и с диким воем исчез в воде. Привстав, я вдвинул лезвие, схватил за волосы беспамятного любителя смуглоты и швырнул в воду. Усевшись на залитое его кровью место, задумчиво глянул на примерзшего ко дну лодки коренастого:
- Как ты, сука?
- Не убивай…
- Вздумаешь оповестить своих в убежище…
- Не убивай… я сделаю все… не убивай меня…
- И я тебе кишки через ноздри достану…
- Я помогу вам войти. Войти в Хуракан. Заслужу жизнь…
- Греби – улыбнулся я – Просто греби… вон туда….
- Да… да…
- СПАСИ-И-И-И-И-ИТ-Е! – дикий вой умирающего в воде пилота вырвался из передатчика и наполнил тоннель ужасом – Он обездвижил меня! Эта сука обездвижила меня… я тону! ТОН-У-У-У!
- Ты греби – повторил я – Просто греби…
