Глава 16
Больше старик ничего говорить не захотел. Пришлось спрашивать самому:
— Почему вы советуете нам не покупать?
— Потому что со всеми не из нашей семьи в этой лаборатории происходят несчастные случаи, — пояснил мне другой голос. Оглянувшись, я увидел девушку чуть моложе Олега, которая насмешливо продолжила: — То прольют на себя что-то, то обожгутся. Постоянно приходится пополнять запасы целительских зелий, а они недешевые. Вы думаете, господин Шмаков просто так остался снаружи?
Она мило улыбнулась, а я просканировал лабораторию и обнаружил хорошо закамуфлированные артефакты, которые наверняка и отвечали за несчастные случаи.
— И зачем вам это делать?
— Что делать? — она непонимающе похлопала глазами.
— Устраивать несчастные случаи. Сюда же заходил не только Шмаков.
— Нас в лаборатории вообще в те моменты не было. Видать, дух неупокоенный шалил. С чего вы взяли, что мы имеем к этому отношение?
— С этого. — Я подошел и положил руку на стену, за которой был первый артефакт, потом прошел ко второму и продолжил: — И с этого. Убедительное доказательство?
Дед и девушка переглянулись. Кем она ему была? Внучкой, дочкой или вообще не кровной родственницей?
— Вполне, — неохотно признал старик. — Выдадите нас Шмаковым?
— Нет, если расскажете, как работало ваше предприятие до захвата его Шмаковыми.
— Шантажируете?
— Нет. Не расскажем в любом случае, — признал я. — Хочу оценить риски основания своего предприятия, поэтому буду рад любой информации.
Дед поворчал еще немного для порядка, но потом все же, надеюсь что честно, рассказал обо всех этапах: от создания до продажи.
Как я и подозревал, в составе небольшого дела были и бухгалтер, и торговый представитель, роль которых была не так уж мала. По мере рассказа Олег скучнел, потому что сообразил: не потянем без найма сотрудников, да и с наймом — неизвестно. Потому что дело новое, непонятное, кому-то придется вникать в тонкости, я дал понять, что этот кто-то будет не я, а Олег считал что уходом за яблонями уже выбрал лимит этого года на все новые знания не по археологическому профилю.
— Так, Илья, я понял, что это не наше, — наконец сказал он.
— Почему вообще решили покупать? — заинтересовалась девушка.
— Да не то чтобы решили купить, нам предложили в обмен за артефакты, которые Илья с их наемника снял.
Олег рассказал историю дуэли, а дедок возмущенно проворчал:
— Вот ведь жук этот Шмаков. А вы совсем дурные. То есть решили три артефакта отдать в обмен на нашу лабораторию?
— А что не так? — насторожился Олег.
— Все не так. Нет, предприятие у вас в любом случае останется, не зря Шмаков внес пункт о нерасторжимости. Но деньги вам придется ему за это выплатить, и не по той стоимости, по которой он хочет это вам сбагрить.
— Почему это?
— Вы же ему артефакты собрались даже без описи отдавать, просто в обмен, так?
— Так, — подтвердил я.
— Я ж говорю, совсем дурные.
— Со Шмаковыми так нельзя, — влезла девушка. — Нужно все до последнего знака записать и проверить. Полную опись артефактов сделать, иначе Шмаков потом заявит, что они все были целительскими и поддерживали жизнь убитого вами. Вывернет так, что вы потом перед дисциплинарной комиссией не оправдаетесь. Доказательств у вас на руках не будет, а он предоставит справку от целителя, что убитый нуждался в этих артефактах. И вывернет, что дуэль была проведена не по правилам, а значит вы не имели права забирать имущество проигравшего. Вас обяжут вернуть, а в связи с невозможностью — выплатить компенсацию. И будет она в стоимость артефактов, потому что вы сами согласились на эту цену.
— Дичь какая-то… — не поверил Олег.
Признаться, я тоже отнесся со скепсисом: очень уж много свидетелей было у нашего поединка. Причем зафиксировано было нарушение именно со стороны Шмакова.
— Я тоже так думал, но не учел поддержку Шмакова княжеской семьей. И теперь, как видите, остался если не совсем ни с чем, то очень к этому близко. А ведь когда-то наша продукция славилась не только в шелагинском княжестве. Так что моя вам рекомендация: идете к нотариусу и заверяете опись артефактов, если уж планируете с ними расстаться. Но я бы на вашем месте оставил их себе.
Тут я задумался и полез смотреть цены на артефакты такого типа. Выяснилось, что хлам по мнению Песца стоит очень даже неплохо по мнению современности. И если это предприятие оценивать в стоимость трех артефактов по верхней планке, то пришлось бы нам выплачивать Шмакову компенсацию до конца жизни.
Я хмуро посмотрел на симбионта тот притворился, что спит. Даже не стал намекать на нашу общую недоразвитость.
— На всякую хитрую жопу найдется свой винт, — неожиданно сказал Олег. — Леонид Николаевич, а почему вы отказались сотрудничать со Шмаковыми? Предполагаю, что зарплату бы вам положили повыше, чем та подачка, что в договоре.
— Он хотел, чтобы я производил из дерьма, ставил свое имя и получал за это пять процентов, — пренебрежительно бросил дедок. — Но Шалеевы своим именем дорожат.
Я задумался. Захотелось помочь конкретно этой семье, чтобы Шмаков себе все локти от злости сгрыз. Но при этом и себе не навредить.
— Если производство к вам вернется, вы сможете восстановить утерянные связи?
— Кто ж его нам вернет? — неприязненно буркнул дедок.
— Мы. Вы нам своим рассказом сэкономили кучу денег и нервов, — пояснил я. — Но вернем не сразу, а когда я получу диплом. Можем на это отдельный договор заключить. Но с условием, что всем с этим предприятием занимаетесь вы сами и помогаете в продаже моей продукции. На вашу долю прибыли не претендую. Ну и возвратим, разумеется, не бесплатно, а за разумную сумму, которую вам будет по силам набрать за это время.
Шалеевы переглянулись.
— С сырьем будут проблемы, — уже с интересом сказала девушка.
— С сырьем как раз не будет, если не нужно будет где-то афишировать источник.
— Нужно будет, — ответил дедок. — Но в нашем деле как? Никто не знает, сколько куда идет. Поэтому один процент нужного можно покупать официально, остальное — нет. Неофициально и цены будут пониже. Так ведь?
Я важно кивнул, потому что бесплатно поставлять сырье им не собирался. И в этом случае получаем совершенно законные отчисления якобы за продукцию, но на деле — за сырье. А это даже при небольших объемах — неплохие деньги.
— А качество как? — спохватился Шалеев.
— Отличное. Сам пользуюсь этим источником.
Он с сомнением на меня посмотрел, справедливо опасаясь, что столь юный алхимик не слишком разбирается в сырье. Но сказал совсем не то:
— Раскручивать придется почти с нуля: времени-то прошло много, клиенты ушли к другим.
— То есть ваше согласие на сотрудничество получено? — уточнил я, после чего позвонил тому же Шишкину, с которым уже разговаривал, и обрисовал ситуацию.
— Илья Евгеньевич, лучше бы вы со Шмаковым не связывались, — вздохнул он. — Вам нужны длительные судебные разбирательства, которые будут в любом случае? С непредсказуемым результатом, между прочим.
— Вопрос принципиальный, — ответил я. — Поэтому нужно составить договор так, чтобы минимизировать последствия. Сделаете к нашему приезду? Описание артефактов я скину. Сумму сверху ставьте по максиму, поторгуемся — снизим, Шмаков заинтересован в продаже.
В последнем я был уверен — актив был точно убыточным и Шмакову прибыль не принесет никогда.
— Опекун ваш в курсе, Илья Евгеньевич?
— Олег Васильевич рядом, и он согласен.
— Не совсем согласен, — проворчал Олег. — Но вариант интересный.
— Да, еще нужен договор с Шалевыми, — вспомнил я.
— Без юристов обойдемся, — решил дедок. — Достаточно будет договора между Родами.
— Хорошо. Договор с Шалеевыми готовить не надо, только со Шмаковым.
— А что ты сам-то собираешься производить? — спохватился дедок.
— Декоративную косметику. Есть у меня интересные рецепты. Возможно, кремы. Но тут уж как пойдет. Времени у меня не слишком много, — ответил я. — А вот дел, напротив, выше крыши.
— Предупреждаю, — внезапно сказала девушка, — если качество не устроит, помогать в продаже не будем.
В ответ я только усмехнулся. Олег так вообще неприлично громко захохотал.
— Илья, покажи им что-нибудь из твоей продукции.
Я достал зелье регенерации. Дедок просветил его вытащенным из шкафчика артефактом и уважительно откашлялся.
— Годно. Сработаемся.
Когда мы вышли, Шмаков уже вытоптал дорожку вдоль забора. Что характерно — внутрь прорваться не пытался. Опасался, наверное, что проклятье его настигнет, стоит только пересечь некую невидимую черту.
— Ну что? — обрадовался он нашему появлению. — Посмотрели? Я ж говорил не предприятие, а картинка. Самому нужно было бы, но очень неудобно расположено.
— Предприятием вы обозвали этот клоповник с почти отсутствующим оборудованием? — холодно спросил Олег. — К которому еще доступа нет из-за того, что дух прежнего владельца шалит?
— Оно вам все равно бесплатно достается, — возразил Шмаков.
— Не скажите. Выставив ваши артефакты на аукцион, мы получим куда больше.
— Вот именно что мои! — взвился Шмаков. — Никакого аукциона! У меня право первоочередной покупки.
— Но не обмена на чулан с полтергейстом, — возразил Олег. — Было бы там хотя бы оборудование, а то только куча разрешений, к которым идет недружелюбный бывший владелец. Это, простите, даже на стоимость одного артефакта не тянет.
— Зато совсем от вас недалеко, — ничуть не смутился Шмаков, продолжавший усиленно притворяться, что хочет нас облагодетельствовать.
— Игорь Сергеевич, это несерьезно. Мы можем взять это недоразумение как часть того, что вы должны нам выплатить, но остальное — только деньгами. Можно с рассрочкой на год.
Шмаков встрепенулся и радостно сказал:
— С рассрочкой на год согласен.
— Тогда проедем к нашим юристам, — важно сказал Олег.
— К каким вашим? — забеспокоился Шмаков. — У меня свои есть.
— Вашим мы не доверяем.
— Я вашим — тоже.
— Тогда разговор окончен, — бросил Олег и взялся за ручку машины. — Ловите ваши семейные ценности на аукционах.
— Черт с вами, грабители! — взвыл Шмаков. — Едем к вашим. Но юрист ваш, поэтому составление договора за ваш счет.
Шишкину я позвонил из машины. Он сказал, что договор готовит, но посоветовал мне все обдумать по дороге еще раз.
— Потому что у Шмаковых — связи в княжеской семье, — пояснил он.
— В этот раз они ему не помогут.
— Вы уверены?
— С высокой вероятностью не помогут.
Признает меня Шелагин-старший официально внуком или нет — неизвестно, но вряд ли ему понравится, если супруга начнет меня изводить. Так что в отношении меня Шмаковы обломаются. Наверное.
Доехали мы быстро, Шмаков вид имел удрученный, но после просмотра договора поторговался только для приличия, почему-то обратив внимание только на сумму, а не на описание изъятых артефактов. Шишкин на меня выразительно посмотрел: мол, видите, все равно платить не собирается. Но составленный график платежей согласовали, первый платеж должен будет поступить на наш счет через месяц. Согласился Шмаков и на уплату налога за этот год. Мне казалось, он вообще на что угодно согласился бы, будучи в уверенности, что сбагрил проблемное предприятие и что платить ничего не придется.
Передача артефактов происходила под камеру, о чем мы с Шишкиным договорились заранее и о чем Шмакова в известность не поставили, поэтому он радостно подтвердил, что это те самые артефакты, которые он выдал наемнику на совсем другое дело, не связанное со мной.
Смена владельца была зарегистрирована в реестре, что подтвердили и Шмаков, и Олег как мой опекун, после чего Шмаков быстренько засобирался:
— От всей души желаю вам успеха в начинании.
Но сказано это было с таким глумливым видом, что сомнений не возникало: души у Шмакова не наблюдалось, а только жадное до чужих денег тело. Как и у его сынули.
С Шишкиным мы расплатились наличкой, и он перед нашим уходом со вздохом пообещал нас защищать на суде. В том, что дело до него дойдет, он не сомневался, пусть и копию видео для нас скопировал и отдал с видом «Не говорите, что я вас не предупреждал».
После этого мы вернулись к Шалеевым и заключили договор уже с главой этого рода, который состоял всего из двух человек: Леонида Николаевича и Ольги Леонидовны, которая оказалась все-таки дочерью и тоже имела алхимическое образование. Взяв у них список необходимого сырья, мы поехали домой. Олег неожиданно задумчиво сказал:
— А она красивая…
— Кто?
— Ольга.
— А как же Анюта? — поддел я его.
— Анюта слишком много болтает, — недовольно проворчал Олег. — Мало ли чем мы увлекаемся. К чему это знать всем? Знаешь, сколько неудобных вопросов я получил на конференции и после нее? Нет, все же хорошо, что до женитьбы у нас дело не дошло ни тогда, ни сейчас.
— Может, она помочь хотела.
— Конечно, хотела. Вопрос только кому. Похоже, не нам.
Кажется, Олег к прежней пассии остыл и подыскивает новую, так что я не исключал, что когда он повезет сырье, то немного задержится, прощупывая почву. Ольга мне показалась куда осторожней Анюты как в высказываниях, так и в отношениях.
По списку у нас было все, но я отметил, что часть позиций близка к обнулению, поэтому нужно будет в ближайшее время съездить на Изнанку. Больше всего у меня скопилось пыльцы с крыльев бархатницы, потому что Фейскую Пыльцу на всё бодяжить — обрушать цены, и не только себе, а в остальные снадобья ее уходило куда меньше. Шалеевым вообще не требовалась. Но зато она пойдет в тени, образцы которых я сделаю в выходные — С Ольгой Леонидовной договорился, что в воскресенье привезу, чтобы определиться с палитрой.
День выдался суматошный, но он еще не закончился. Поэтому мы поужинали, и Олег поехал с пакетами сырья к Шалеевым, а я отправился доделывать штаны, намереваясь закончить их сегодня во чтобы то ни стало. Разве что финалочкой пройдусь с утра на свежую голову, когда смогу убедиться, что нигде не накосячил. Дело пошло даже быстрее, чем я думал, а когда позвонил Федя, я даже не прервался, говорил с ним по гарнитуре.
— Зря ты со Шмаковыми связался, — сказал он.
— Была причина.
— Вот останешься без последнего, Степан не зря тебя отговаривал. Сейчас заработает и на договоре, и на защите в суде.
— Его ты посоветовал, — удивился я.
— Он толковый, но жадноватый, — признал Федя. — То есть о рисках скажет от и до, но отговаривать до упора не будет. Но я ему сказал, что у тебя свои резоны бодаться со Шмаковыми и что неизвестно, кто выиграет.
— Мне кажется, до суда дело даже не дойдет, — намекнул я.
— Это тебе кажется, — мрачно сказал Федя. — И вообще, Илья, ты совсем затворником стал. Деловой, блин, глава Рода. Как с друзьями встретиться — так времени у него нет, а как в сомнительные авантюры ввязываться с покупкой какой-то хрени — так пожалуйста, времени полно.
— Федь, я же говорил, что у меня проблемы, которые могут задеть тех, кто рядом, — вздохнул я. — И твой пучеглаз по сравнению с ними — плюнуть и растереть. И они либо решатся в течение года, либо решусь я, с концами. Не хотелось бы, чтобы ты под замес попал.
Федя понял мои слова, исходя из тех данных, что имел, и возмутился:
— Да какой замес может устроить этот придурок Владик? У него если не понос, так золотуха. Опять какие-то проблемы с Даром, аж мамаша приезжала и увезла на обследование.
— Откуда знаешь? — удивился я.
— Я в отличие от тебя, с одноклассниками контактов не рвал.
— В данном случае скорее порвали они, — напомнил я.
— Ах да, — смутился Федя, припомнив, когда и как это случилось. — Двое из нашего класса в училище сейчас, вот с одним сегодня поболтали. Он говорит, что уже не первый раз у этого придурка проблема с силой, причем на ровном месте. Ходят слухи, что ему хотят предложить либо пройти тестирование на силу заново, либо вообще забрать документы.
От последнего Владик наверняка не откажется: у него будет уважительная причина забить на учебу. А дед на него тоже забьет и сделает ставку уже на правнуков. Он же не знает, что я с Олега блок уже снял, а с дяди Володи сниму в ближайшее время.
— Его даже на внутренние соревнования по магии не заявили, — продолжил Федя.
— Зато меня хотят на городские засунуть, — не подумав, ляпнул я.
— Да ты что? — удивился друг. — Там делать до семи-восьми кругов нечего. Совсем, видно, у алхимиков с сильными магами дела плохи.
