16

Вход в морг находился возле высоких труб больничного мусоросжигательного завода, и, припарковавшись и выйдя из машины, Эрика уловила витавший в холодном воздухе противный сладковатый запах гари. Она натянула воротник свитера на нос и поспешила к двери, за которой Айзек ждал ее в темной приемной, где единственным источником света был экран компьютера на стойке регистрации.

– Привет, – устало выдохнул он. – Может, мне стоило подождать до завтра?

– Нет. Я должна знать как можно скорее. – Эрика посмотрела на часы. Было почти десять.

– Мне просто нужно было несколько минут побыть в темноте, – пояснил он, вставая. – Я работаю при ярком свете уже шестнадцать часов. Спустимся?

– Да, – согласилась Эрика. – Я просто ничего не понимаю. Сестра нашла тело. Мы взяли все образцы.

Они двинулись по длинному наклонному коридору с низким потолком. Их шаги эхом отражались от бетонных стен.

– Я просмотрел медицинскую карту Виктории Кларке аккурат перед вскрытием, – начал рассказывать Айзек. – Судя по ней, Виктория была абсолютно здоровой молодой женщиной. Она никогда не лежала в больнице. У нее никогда не было операций, переломов, даже зубных пломб – впечатляюще для двадцати семи лет.

Они добрели до высокой металлической двери, и Айзек открыл ее своим ключом-картой. Порыв холодного воздуха ударил Эрике в лицо. Они вошли в тускло освещенный морг, где гудел длинный ряд высоких холодильников, а в конце ряда столов из нержавеющей стали для вскрытия лежало маленькое тельце молодой женщины.

Эрика прошла туда, где оно покоилось под ярким светом, и попыталась вспомнить все подробности предыдущего вечера, когда увидела его на кровати. Молодая женщина на столе выглядела совершенно иначе. Бледная, невзрачная. Ее длинные темные волосы были зачесаны назад и отмыты от крови. Рот открылся, лицо обвисло и вытянулось, щеки впали. Бескровность лица мешала различить кожу ее губ, щек и век. Огромная шишка на лбу нарушала симметрию лица. У левого виска был выдран небольшой клок волос размером с монету.

Из практических соображений с трупов снимали одежду и украшения, удаляли макияж, стирали все, что могло указывать на их образ жизни, на то, какими они были. Смерть вносила свои коррективы – кожа морщилась, лицо обвисало и сжималось. Некоторые мертвецы казались мирно спящими. Чаще всего они выглядели совершенно иначе, чем при жизни.

– Эта молодая женщина удалила все зубы мудрости, – сказал Айзек, нарушая тишину. – Кроме того, я обнаружил едва заметный шрам, идущий вдоль ее позвоночника, и когда разрезал… вскрыл эту область, то обнаружил, что ей делали операцию по сращению позвоночника. В ее спине был небольшой титановый стержень, соединяющий три позвонка. Эта операция используется для исправления проблем с позвоночником в подростковом возрасте. – Эрика не сводила глаз с тела с зашитым Y-образным разрезом на груди. – Рассказать тебе о результатах вскрытия? – спросил Айзек.

Эрика кивнула:

– Да.

– Я могу сузить промежуток, в который произошла смерть: с пяти до семи вечера. Ты нашла тело в восемь пятнадцать?

– Почти минута в минуту… Именно тогда я проходила мимо квартир и услышала крик сестры погибшей, Тесс. Хотя она не сестра этой погибшей… Неужели она не поняла, что это не Вики?

– У них похожее телосложение, цвет волос и глаз. Есть даже сходство в форме их лиц. И она была сильно избита и вся в крови. Левая скула сломана сильным ударом по голове. С той же стороны синяк, меняющий форму лица. Сколот верхний левый резец.

Айзек передал ей пакет для улик, в котором лежал спутанный кусок проволоки.

– Ее запястья были скручены вот этим. Медным электрическим проводом.

– Господи Иисусе.

– Видишь – вот здесь он врезался ей в кожу. – Айзек осторожно поднял ее левую руку, затем правую и показал глубокие порезы на коже вокруг запястий. Он отвел ее руки назад, откинул простыню, покрывавшую ее тело. – Ей нанесли двадцать шесть ножевых ранений, и, как видишь, по всему телу. Есть несколько небольших синяков на плечах и правой груди. Из левого виска выдернуты волосы. Никаких следов сексуального насилия. В ее крови не было ни наркотиков, ни алкоголя.

– Безумное, нелепое нападение, – пробормотала Эрика. Ее замутило от вида многочисленных ран, покрывавших руки и ноги, тело, грудь и шею погибшей.

– Два из этих ножевых ранений пронзили ее левое легкое, еще одно, как я и подозревал, пришлось в подключичную артерию. – Айзек указал на область груди. – Эта крупная артерия переносит богатую кислородом кровь от сердца к верхней части тела, в том числе к рукам, голове и шее. Подключичные артерии находятся по обе стороны тела, – он указал на обе стороны шеи вниз к груди. – На правой груди были еще два ножевых ранения, и одно из них пронзило верхнюю полую вену, крупную артерию, соединенную с сердцем. Это, наряду с ударом ножом в подключичную артерию, привело к катастрофической потере крови.

– Сколько времени она умирала?

– Нападавший задел две крупные артерии, но ее сердце продолжало качать кровь. Если она боролась, пытаясь вырваться, скорость потери крови увеличилась вместе с частотой сердечных сокращений, но это в любом случае заняло несколько минут.

Эрика смотрела на молодую женщину. Эти минуты ей, истекающей кровью, наверное, казались часами.

– Ты говорил, что она была завернута в матрас дивана-кровати?

– Да. Оба ее плеча были вывихнуты, а шея сломана. Я думаю, что нападавший связал ей запястья, когда она лежала на кровати, после чего завернул в матрас и навалился на нее всем весом – может быть, сел сверху. От этого ее плечи сместились, а шея сломалась.

Эрике пришлось сделать глубокий вдох и сосредоточиться. Смерть бедной женщины была ужасной.

Она достала телефон из кармана и прокрутила страницу, чтобы найти фотографию Вики с сайта актеров, положила экран возле самого лица женщины, лежавшей на столе для вскрытия. Айзек обошел стол, встал рядом:

– Нос похож. Как и линия роста волос, но губы тоньше, а глаза имеют более миндалевидную форму, почти как у кошки.

– Ты хотя бы примерно знаешь, кто она? – спросила Эрика.

– Нет.

Эрика глубоко вздохнула.

– Теперь у нас есть неопознанное тело и пропавший человек.